Нерсесянц В.С. Политические учения Древней Греции. Академия наук СССР и нс т и тут государства ипр а в а
 Скачать 4.88 Mb.
|
|
Этот платоновский опыт не пропал даром. К нему не разв дальнейшем прибегали, соглашаясь с Платоном или полемизируя с ним, разноликие приверженцы прогресса, сторонники переустройства социально-политической жизни людей на новых, справедливых началах. Под заметным влиянием этого опыта развивалась в новое время ранне утопическая критика частной собственности, конструировались проекты идеальных форм общежития на началах обобществления собственности, общности жени детей, потребительского равенства и т. п. Такая роль платоновской утопии идеального государства, связь с ней последующих концепций ярко выраженного прогрессистского толка свидетельствуют о неадекватности интерпретации учения Платона как реакционного в смысле антипрогрессивного). Напротив, следует признать, что по-своему последовательны как раз те либеральные интерпретаторы антикоммунистического толка, которые, будучи сторонниками неприкосновенности частной собственности и т. д, усматривают в идеальных проектах Платона опасный, антисобственнический, обобществленче ский прогрессизм. Сих позиции такая оценка понятна. Когда же платоновские проекты как реакционные безоговорочно и однозначно критикуют противники господства частной собственности, бросается в глаза заметная непоследовательность, односторонность и неопределенность такой критики. Касаясь проблем оценки платоновского учения, А. Ф . Лосев справедливо замечает При анализе общест венно-политических взглядов Платона следует избегать упрощенного подхода 153. В этой связи он критикует стремление исследователей непременно свести характеристику Платона к некоему единому принципу, к некоей одной и неподвижной идее, не учитывая всей огромной сложности материала, связанного сего именем 154. Сам Лосев, говоря о реставраторском характере и реакционности платоновской утопии, вместе стем выделяет в ней и положительную тенденцию Это то, что сейчас мы называем просто идейностью и необходимостью во имя убеждений переделывать окружающую нас действительность. В этом смысле Платон всегда был врагом только самодовольных обывателей. Идейный порыв, принципиальная настроенность, самоотверженное служение идеалу — все это на целые тысячелетия сделало философию Платона популярной, хотя конкретная оценка ее всегда была разной и хотя в своем конкретном виде, безусловно, она заслуживает критики и осуждения. Конкретная мораль Платон ушла в глубины истории, стала музейным экспонатом и сдана в архив. Однако с формальной стороны идейность, необходимость которой отстаивал Платон, никогда не умирала В плане общей оценки творческого наследия Платона важно также подчеркивание Лосевым демократизма платоновской мысли, ярко проявляющегося в антидогматизме, неустанных поисках новых истин, диалогической (вопрос но-ответной) форме исследования, открытой демонстрации своих сомнений и неуверенности, отсутствии готовых истин и окончательных ответов. Существенные моменты конкретно-исторической характеристики политического учения Платона освещены в работах В. ФА см уса. Критикуя различные аспекты платоновской аристократической точки зрения, Асмус вместе стем воздерживается от характеристики последней в качестве реакционной. Точность и содержательность оценочного подхода Асмуса к творчеству Платона проявля 153 Лосе в А . Ф . Жизненный и творческий путь Платона, с. 40. 154 Там же, с. 4 1 . 155 Там же, с. 68. 156 Ас м ус В. Ф . Платон, с. 136— 179; Он же. Государство, с. 579—613. ются, в частности, в том, что платоновская концепция освещается в ее конкретно-исторической определенности и, следовательно, исторической ограниченности, с учетом исторического развития и изменения реального смысла тех ценностей, идей и понятий, которыми оперировал Платон. Такой подход позволяет избежать поверхностных и односторонних суждений по поводу платоновского решения вопросов о свободе, взаимоотношении личности и государства, социально-политическом положении отдельных сословий общества и т. п. Уже название платоновского диалога (Государство, по верному наблюдению Асмуса, определяется чрезвычайно существенной чертой древнегреческого мышления и мировоззрения, свойственной не только одному Платону. Черта эта составляет полную противоположность индивидуализму западноевропейского мышления нового времени. Состоит она в убеждении, что свободный член общества неотделим от государственного целого, которому он принадлежит, и что в зависимости от этой связи и по ее образцу должны решаться все основные вопросы философии Такая всеобще-государственническая точка зрения пронизывает всю конструкцию платоновского идеального об щественно-политического устройства Субъектом свободы и высшего совершенства оказывается у Платона не отдельная личность, и даже не класса только все общество, все государство в целом. Утопия Платона — не теория индивидуальной свободы граждан, а теория тотальной свободы — свободы государства в его совокупности, целостности, неделимости В характеристике платоновской утопии (платоновского коммунизма потребления, а не производства) Асмус справедливо обращает внимание на два различных, но взаимосвязанных ее элемента негативно-критический и конструктивно-положительный. Учет этих элементов дает возможность конкретнее осмыслить как критичность платоновской конструкции к недостаткам существовавших Ас м ус В. Ф . Государство, с. 579. форм государства, таки ее связь с реальной действительностью Целый ряд концепций античной политико-правовой мысли освещается в книге В. В. Абашмадзе 16°. Отдавая должное исследовательскому интересу автора к весьма значимой, сложной и малоосвещенной тематике, к проделанной им большой работе, нельзя в тоже время согласиться с целым рядом его оценок взглядов античных мыслителей, в том числе и Платона. «В соответствии с двумя линиями в философии, линией Демокрита и линией Платона пишет В. В. Абашмадзе,— политическая идеология мыслителей античной эпохи была или реакционного, или прогрессивного демократического содержания. Представители реакционной политической идеологии (Платон, большинство софистов младшего поколения, стоики и др) ставили целью защиту классовых интересов аристократической верхушки рабовладельцев. Представители демократической политической идеологии (Демокрит, софисты старшего поколения, Аристотель и др) спасение рабовладельческого государства видят во властвовании народных масс, демоса» Очевидно, что эта схематическая оценка исходит из представления, будто прогрессивность или реакционность позиции мыслителя в сфере политико-правовых проблем автоматически предопределяется его философской позицией. Если бы связь между философскими и политико-право выми воззрениями того или иного мыслителя была столь прямолинейной и однозначной, вообще отпала бы необходимость в сколько-нибудь самостоятельном исследовании учений о государстве, праве, политике. Однако в действительности, и об этом убедительно свидетельствует история философских, политических и правовых учений, связь эта носит сложный и не всегда однозначный характер. И было бы, конечно, неверно оценивать то или иное политико-пра вовое учение в качестве простого рефлекса соответствующей линии в философии См. там же, с. 591, 604. 160 А баш м ад з е В. В. Очерки по истории политических учений. Тбилиси, 1917, ч. 2. На груз. яз. Мы пользуемся резюме на рус. яз. Там же, с. 507— 535). На наш взгляд, в явном несоответствии с реальным содержанием учения Демокрита и особенно Аристотеля находится их характеристика в качестве сторонников властвования народных масс, демоса». Таково и утверждение о том, что видным представителем демократической идеологии был также древнегреческий мыслитель Сократ 162. Эта оценка в значительной степени обусловлена тем, что автор, справедливо не желая причислять Сократа к реакционерам, видимо, полагает, что нереак ционность (или прогрессивность) взглядов Сократа обязательно предполагает и включает в себя его характеристику в качестве демократа. В нашей литературе уже давно преодолена ошибочная оценка Сократа как реакционера и приверженца реакционной политической идеологии. Считая, что это предположение в научной литературе не обосновано и поэтому оно остается пока еще лишь гипотезой, В. В. Абашмадзе в порядке восполнения отмеченного пробела, в частности, пишет Своей рабовладельческой моральной философией Сократ открыл перед современниками совершенно новый мир, в свете которого существующие порядки и образ жизни своей неразумностью вызывали лишь чувство стыда и ненависти. Выдвинутое Сократом положение о том, что нельзя больше жить так, как жили раньше, было основано на демократической, прогрессивной для своего времени политической идеологии Кроме того, В. В. Абашмадзе характеризует Сократа в качестве. автора (!) проекта идеального государства, изображенного Платоном в Государстве, ив этой связи оценивает Сократа как одного из первых авторов научно обоснованного проекта общественно-политических преобразований и усовершенствований афинского государства 164. При этом приводятся следующие соображения. Во-первых, модели идеальных государств, изложенные Платоном в трудах Государство и Закон Законы В. Н .), так существенно отличаются друг от друга, что их авто А баш м ад з е В. В. Очерки по истории политических учений, ч. 2, с. 510. 163 Там же, с. 512. ром не может быть одно и тоже лицо 165. Во-вторых, так, мол, гласят авторитетные источники, дошедшие до нас из античного мира, которые совершенно необоснованно игнорируются современной научной литературой Мы уже рассматривали вопросы о влиянии Сократа на Платона, соотношении их взглядов, эволюции платоновских воззрений, соотношении Государства и Законов, сходстве и различии двух проектов Платона и т. п. Здесь же, в связи со ссылкой В. В. Абашмадзе на авторитетные источники (мнение Аристотеля и Цицерона, уместно отметить следующее. Известно, что во всех платоновских диалогах, кроме Законов, одним из собеседников является Сократ. Само собой разумеется (и об этом есть большая литература, что взгляды этого, как принято говорить, платоновского Сократа (Сократа платоновских диалогов) но всегда и не во всем идентичны взглядам исторического Сократа, учителя Платона. Нередко Платон вкладывает в уста Сократа свои мысли. Так, в частности, согласно общепринятому в мировой литературе мнению, обстоит дело ив Государстве, где собственно платоновское учение об идеях, определяющее и пронизывающее собой проект идеального государства, излагается Сократом. С учетом этого литературного приема Платона Аристотель, например, имея ввиду платоновский проект из Государства, употребляет такие выражения утверждение Сократа, положение Сократа, теория Сократа и т. д. (Аристотель, Политика, II, 1, 2—4, в 27— а 28). А Цицерон, скажем, имея ввиду проектирование идеального строя в Государстве, говорит так подобно тому, как у Платона это делает Сократ (Цицерон, О государстве, II, Совершенно ясно, что подобные обороты речи у Аристотеля и Цицерона, на которых (в качестве авторитетных источников) ссылается В. В. Абашмадзе, вовсе не означают отрицания авторства Платона в отношении проекта идеального государства. Кстати говоря, именно Аристотель был одним из тех авторитетных источников Там же, с. 5 2 1 согласно которым как раз Платона не Сократ является автором учения об идеях (Аристотель, Метафизика, в 20—30). Поэтому-то и В. И. Ленин характеризует идеализм как линию Платона, а не Сократа. Любопытна характеристика проекта идеального государства, автором которого, по мнению В. В. Абашмадзе, является Сократ. Несмотря на реакционные черты в учении об идеальном государстве, изложенном в труде Платона Государство пишет В. В. Абашмадзе,— в нем много прогрессивных взглядов, которые очень близки к коммунизму и социализму 167. А несколько ниже мычи таем Изложенный в Государстве Платона проект идеального государства не ставит своей целью обеспечить счастье граждан, он больше всего заботится об укреплении этого идеального государства, являющегося тоталитарным 168. Таким образом, согласно оценкам В. В Абашмадзе, получается, что автором проекта тоталитарного государства выступает. видный представитель демократической идеологии Сократ. Касаясь концепции разделения властей, В. В. Абаш мадзе заменяет это устоявшееся в науке понятие другим разделением единой государственной власти на отдельные власти) и полагает, будто уже античные авторы и прежде всего Платон) разработали учение о разделении государственной власти. Кстати сказать, подобное мнение еще в конце X I X в. высказал немецкий юрист Рем, который, явно модернизируя взгляды античных мыслителей, усматривал, например, в работах Аристотеля учение о разделении властей, концепцию правового государства, конституционализма, представительной системы и т. д.170. Известно, что разработка теории разделения властей восходит к Локку и Монтескье и связана стой историче 167 А баш м ад з е В. В. Очерки по истории политических учений, ч. 2, с. 528. 168 Там же, с. 529. 169 А баш м ад з е В. В. Очерки по истории политических учений, ч. 2, с. 521— 523; Он же. Учение о разделении государственной власти и его критика. Тбилиси, 1972, с. 1—3, 10— 18. 170 Критику этой позиции см К е чек ь я н С. Ф . Учение Аристотеля о государстве и праве. МЛ Изд-во АН СССР, си след ской ситуацией нового времени, когда шла борьба за власть различных социальных сил. К. Маркс и Ф . Энгельс отмечали, что в стране, где в данный период времени между королевской властью, аристократией и буржуазией идет спор из-за господства, где, таким образом, господство разделено, там господствующей мыслью оказывается учение о разделении властей, о котором говорят как о вечном законе lii. Данное положение (правда, без концовки цитаты, где речь идет о вечном законе) толкуется Абашмадзе в том смысле, как будто оно как раз подтверждает его собственное представление. Между тем это явно не так. Другое совсем дело, что суждения К. Маркса и Ф . Эн гельса о теории разделения властей наставят под сомнение ни момента преемственности идей в истории политических учений (в частности, возможное влияние античных и средневековых теоретических представлений на формирование в обстановке нового времени учения о разделении властей, ни того обстоятельства, что данная теоретическая концепция, раз возникнув в одних конкретно-истори ческих условиях, может применяться (уже в силу относительной самостоятельности теоретических принципов) и фактически стала применяться при характеристике совершенно иных социально-политических и государственно-пра вовых отношений. Так, очевидно, что последующее признание принципа разделения властей в буржуазных конституциях (в том числе и современных) продиктовано иными мотивами и условиями, нежели спор королевской власти, аристократии и буржуазии из-за господства. Все это, однако, не означает отрицания исторически определенных условий возникновения соответствующей теории и никак не дает основания для вывода о том, будто учение о разделении властей возникло вместе с государством и правом, как полагает В. В. Абашмадзе. Было бы, разумеется, неверно игнорировать теоретическое своеобразие и специфический смысл учения о разделении властей, сводя это учение к ординарной констатации Маркс К, Э н гель с Ф. Соч. е изд, гс А баш м ад з е В. В. Учение о разделении государственной власти и его критика, с. 4— 5. факта наличия разных государственных органов. В противовес такого рода соображениям В. В. Абашмадзе пишет Следует подчеркнуть, что существующее понимание учения о разделении государственной, власти противоречит фактическому положению вещей. Надо признать, что учение о разделении государственной власти также старо, как и сами государство и право 173. Выходит, это учение те. готовая теория вопроса) появляется сразу же вместе с возникновением государства Почему же в таком случае автор связывает разработку этого учения с Платоном Разве государственность начинается с Платона? Но дело даже не в этих вопросах, а в том, что простое указание Платона, Аристотеля и других античных мыслителей о существовании различных органов государства В. В. Абашмадзе расценивает как учение о разделении властей. Разумеется, политико-правовые взгляды Платона, Аристотеля, Полибия и других авторов, в том числе их суждения о разделении труда между различными сословиями в условиях их совместной государственной (в рамках единого полиса) жизни, их высказывания о составе, задачах и функциях государственных органов, их представления об управлении, законодательстве, суде, о смешанной форме правления и т. доказали большое влияние на последующие учения о государстве и праве. Ив этом плане теория разделения властей не составляет исключения. Но смешивать данную теорию с высказываниями античных авторов о суде, законодательстве и т. д значит не видеть ни действительных моментов их связи, ни их специфики и отличия. Так, очевидно, что теория разделения властей подразумевает в качестве одного из необходимых моментов развитые представления о разделении труда в области государственной жизни, хотя, конечно, не сводится лишь к этим представлениям. И платоновская трактовка разделения труда как основного принципа строения государства 174 является, несомненно, важным теоретическим моментом, оказавшим влияние, в частности, и на формирова 173 А баш м ад з е В. В. Учение о разделении государственной власти и его критика, с. 4. ние теории разделения властей в новое время. Ноу самого Платона такой теории нет. Более того, сточки зрения теории разделения властей в платоновской конструкции разделения труда между различными сословиями идеального государства как раз отрицается, а не признается принцип разделения властей. Это ясно уже из того, что именно первое сословие (философы-правители) обладает всей той совокупностью государственных властных полномочий, сосредоточение которой в руках одной правящей прослойки как рази свидетельствует об отсутствии разделения властей. Данное обстоятельство нисколько не меняется оттого, что правители поочередно то законодательствуют, то управляют, то судят. Это разнообразие их функционального проявления — лишь показатель широты тех властных полномочий, единство (а не разделение) которых они олицетворяют и осуществляют. Потому-то и правомерно характеризовать правителей платоновского государства как бесконтрольно правящую полномочную и единовластную элиту. Против подобной монополии всей власти в руках одной правящей элиты и нацелена теория разделения властей, тогда как Платон идеализирует кастово-элитар |