Ушулууо. Анна_Лёвенхаупт_Цзин_Гриб_на_краю_света_О_возможности_жизни_на_р. Анна Лёвенхаупт ЦзинГриб на краю света. Овозможности жизни на
 Скачать 7.46 Mb.
|
|
Yoshimura, из беседы, 2008. Доктору Ёсимуре доводилось видеть мацутакэ, растущие с 30-летними деревьями. 1980-х мацутакэ не принесли. В естественно восста- навливающихся лесах грибницы мацутакэ родят под деревьями возраста от 40 до 50 лет 271 Однако скрученная сосна такого возраста, вероят- но, и не существовала бы, если бы не противопожар- ная политика Лесной службы. Присутствие грибов ма- цутакэ, их мицелий, переплетенный с корнями скру- ченной сосны, – непреднамеренное следствие знаме- нитейшей ошибки Лесной службы в отношении внут- ренних лесов американского Запада – устранения по- жаров. Меж тем самое большое испытание для нынеш- них лесников – как не допустить, чтобы из-за этих ча- щоб сгорел весь лес. Ситуация усложняется переме- нами, случившимися с Лесной службой за последние несколько десятилетий. Во-первых, с 1980-х на рабо- ту Лесной службы начали влиять усилия защитников окружающей среды. Лесная служба вступила с ними в диалог, были опробованы различные эксперимен- ты, например, практика разновозрастности. Во-вто- 271 Подземное тело грибницы живет устойчивее, нежели плодоно- сит. В Северной Европе грибы, участвующие в микоризе, остаются в почве и после пожаров, срастаясь с новыми побегами (Lena Jonsson, Anders Dahlberg, Marie-Charlotte Nilsson, Olle Zackrisson, Ola Karen, «Ectomycorrhizal fungal communities in late-successional Swedish boreal forests, and their composition following wildfire», Molecular Ecology, 8 [1999]. P. 205–215). рых, лесозаготовительные компании уехали из этих краев, и федеральное финансирование сократилось (см. главу 15). Лесникам стало невозможно предла- гать что-либо новое, если это впрямую не поддержи- вается законодательством и не фантастически деше- во. Все управление лесом приходится передавать по субподряду лесозаготовителям – в обмен на лучшие оставшиеся деревья. Трудоемкие методы уже не го- дятся. Без участия больших лесозаготовительских де- нег лесники все больше считают свою работу уравно- вешиванием многих разных интересов – разных ле- сопользователей (в том числе интересов дикой при- роды, с одной стороны, и лесозаготовителей – с дру- гой), различных лесоводческих подходов (в том чис- ле устойчивых лесозаготовок, с одной стороны, и со- хранения устойчивости экосистем – с другой), а также экологий различных выделов (в том числе одно- и раз- новозрастного лесоводства). За неимением единого пути – прогресса – им приходится возиться с альтер- нативами. Лесникам хотелось бы прореживать скрученные сосны 272 . Но тут они упираются в интересы сборщи- 272 Еще в 1934 г., задолго до того, как скрученную сосну сочли пригод- ной для коммерческого использования, лесники восточных Каскадных гор экспериментировали с прореживанием этого дерева, чтобы активи- зировать производство древесины. Однако лишь после Второй мировой войны, когда скрученная сосна стала источником целлюлозы и бумаги, ков мацутакэ, у которых в результате вмешательства Лесной службы исчезли некоторые любимые грибные участки. Лесники в разговорах с грибниками ссыла- ются на японские исследования, где сообщается, что расчистка леса идет мацутакэ на пользу. Но леса в Японии – другое дело: сосны там страдают от затене- ния широколиственными деревьями, а прореживание почти всегда делается вручную. У сосен в Каскадных горах нет широколиственных соперников, а лесникам и в голову не приходит прореживать лес без использо- вания тяжелого механического оборудования. Сбор- щики в Каскадных горах говорят, что оборудование это крошит и трамбует почву и этим уничтожает гриб- ницу. Мне показали некогда урожайные участки, ны- не исполосованные колеями тяжелых машин. Сбор- щики говорят, что грибницы, раздавленные уплотне- нием почвы, восстанавливаются много лет, даже если вокруг корни зрелых деревьев. Учитывая, что большая правительственная бюро- кратия имеет здесь дело с довольно бесправными грибниками, поразительно, что лесники вообще к та- ким жалобам прислушиваются. Вероятно, это знак но- а также пошла на столбы, тару и даже на стройматериалы, эта лесная культура всерьез заинтересовала местную Лесную службу. В 1957 г. ря- дом с Чилокином открылся целлюлозно-бумажный комбинат, работаю- щий на древесине скрученной сосны. Joslin, Ponderosa promise. P. 21, 51, 36. вой неоднозначности в самой Лесной службе. Так, в сезон мацутакэ 2008 года случилось нечто чрезвы- чайное: один лесной округ решился на официальный эксперимент с упорядочиванием скрученной сосны – ради мацутакэ. Речь не о прореживании, даже в тех местах, где другие уложения Лесной службы – напри- мер, профилактика пожаров – потребовали бы это- го. По крайней мере ненадолго мацутакэ проникли в сознание Лесной службы, и их дружбу со скрученной сосной заметили. Чтобы оценить, до чего это странно, задумайтесь: ни один другой лесной продукт, помимо древесины, никогда не становился предметом лесо- водства – по крайней мере в этой части страны. На бюрократию, которая видит одни лишь деревья, гриб- союзник произвел неотразимое впечатление. Понаделали ошибок… и поперли грибы. 15. Крах Леса мацутакэ в Японии и Орегоне отличаются друг от друга почти во всем, кроме одного: их, вероятно, превратили бы в более выгодные промышленные ле- са, будь цены на древесину повыше. Это скромное сходство – напоминание о структурах, о которых шла речь в главе 2: об общемировых каналах поставок, по- средством которых приобретаются товары, а также о договоренностях между государством и промышлен- ностью, а они – рычаги в руках капиталистов. Леса формируются не только местными практиками быта и государственной политикой управления, но и межго- сударственными возможностями накопления капита- ла. Тут задействована вся мировая история – иногда с неожиданными результатами. В этой главе ставится вопрос: как получаются по- губленные промышленные леса – и вместе, и пооди- ночке? Как их создают международные обстоятель- ства? Не единую для всех систему являют нам сте- чения этих обстоятельств, а показывают, как следить за связями между народами, регионами и местны- ми ландшафтами. Эти связи возникают из общих ис- торий – а также из неожиданных стечений обстоя- тельств и сиюминутных поразительных согласованно- стей. Прекарность – явление всемирно скоординиро- ванное, однако никаким единым всемирным силовым полям оно не подчиняется. Чтобы постичь мир, кото- рый нам достался после прогресса, необходимо отыс- кать подвижные выделы краха. Чтобы прочувствовать поразительную силу неожи- данных стечений обстоятельств, я начну с неторено- го пути – с падения цен на древесину из Юго-Восточ- ной Азии в последней трети ХХ века. Тропические ле- са Юго-Восточной Азии обеспечивали японский стро- ительный бум между 1960-ми и 1990-ми годами. Вы- рубку леса финансировали японские торговые ком- пании, а реализовывали на практике местные воору- женные силы. Из-за такого устройства поставок дере- во было невероятно дешево. Это сдерживало миро- вые цены на древесину – в особенности на древеси- ну, используемую японскими потребителями. Тропи- ческие леса Юго-Восточной Азии пришли в полный упадок 273 . Пока вы, думаю, не удивлены. Но задумай- 273 Рассматривая японскую экологию через призму сведения тропи- ческого леса, я следую: Dauvergne, Shadows. (Управленческие и кон- сервационистские соображения см. в: Anny Wong, «Deforestation in the tropics», в: The roots of Japan’s international environmental policies. P. 145–200 [New York: Garland, 2001].) Большинство исследований япон- ских экологических вопросов, напротив, сосредоточивается на про- мышленном загрязнении (Brett Walker, Toxic archipelago: A history of industrial disease in Japan [Seattle: University of Washington Press, 2010]; Shigeto Tsuru, The political economy of the environment: The case of Japan тесь над воздействием, оказанным на два все еще живых леса: на внутренний американского Тихооке- анского северо-запада и суги-хиноки (кедрово-кипа- рисный) центральной Японии. Оба были потенциаль- ным ресурсом промышленной древесины для разви- тия Японии. Оба не смогли участвовать в этой гон- ке. Оба оказались заброшены. Оба – примеры уби- тых промышленных лесов 274 . У обоих – парадоксаль- ная связь с производством мацутакэ. Их взаимосвя- занные различия влекут меня исследовать общеми- ровую согласованность во всем ее многообразии. Как же нам заглянуть в историю краха, не рассмат- ривая лишь одну историю леса, в которой все леса – лишь остановки на одном долгом пути? Мой экс- перимент тянет за ниточки из очень разных историй лесов в Орегоне и центральной Японии 275 . Поскольку речь пойдет о конкретных лесах и их управлении, я по умолчанию учитываю разницу между ними. Объясне- [Cambrige: Cambridge University Press, 1999]). 274 За эти соображения я в долгу перед Маюми и Нобору Исикава (Noboru Ishikawa). Исследуя Саравак, они увидели уничтожение леса и задумались над ответственностью Японии. В Японии они связали это с крахом местной лесной промышленности. Прежние же историки эко- логии, напротив, рассматривали только «зеленый архипелаг» Японии (Totman, Green archipelago). 275 В отношении японской лесной политики я опираюсь на: Yoshiya Iwai, ed., Forestry and the forest industry in Japan (Vancouver: UBC Press, 2002). ний же требуют совпадения. Когда происходят неожи- данные согласованности, явно включаются общеми- ровые связи. Однако лесная динамика не однород- на: вопреки совпадениям возникают уникальные ле- са. Именно этот процесс возникновения выделов мо- жет показать история совпадений. Мацутакэ позволя- ют моему сказу осмыслять жизнь в мировых историях промышленного краха. Далее я подбираю пары сов- падающих ситуаций и объясняю их своими словами. Бывает, что стечения обстоятельств – веяние меж- дународных «ветров»: это понятие Майкл Хэтэуэй применяет к описанию силы подвижных идей, поня- тий, моделей и целей, которые оказываются влия- тельными или настойчивыми и потому способны по- менять человеческое отношение к окружающей сре- де 276 . Так случилось с немецким лесоводством в XIX 276 Michael Hathaway, Environmental winds: Making the global in веке, которое, как я уже писала, изменило финские леса. Одна характерная черта того бродячего знания – категорическое возражение против выжигания леса. Это возражение стало краеугольным камнем «совре- менного» лесоводства, во многих странах. 1929 год, центральная Япония. Государственный закон запрещает выжигание национальных заказников 277 1933 год, Орегон. На заре американского Нового курса борьба с огнем становится главной совместной деятельностью общественного и частного секторов – из-за Тилламукских пожаров. Когда пожар, начавшись на частных лесозаготовительных территориях, распространяется, привлекается Гражданский корпус охраны окружающей среды. Затем государственные лесники помогают частным «спасти» лесозаготовки и призывают «согласованные частные и общественные силы». Американская Лесная служба начинает southwest China (Berkeley: University of California Press, 2013). 277 Miyamato et al., Changes in forest resource utilization. P. 90. Выжигание было общепринятым в уходе за степями и при создании лесных просветов, как при подсечно-огневом земледелии (Mitsuo Fujiwara, «Silviculture in Japan», в: Forestry, ed. Iwai. P. 12). Ныне некоторые местные лесные ассоциации тоже запрещают выжигание (Koji Matsushita, Kunihiro Hirata, «Forest owners’ associations», в: Forestry, ed. Iwai. P. 42). смелую программу профилактики пожаров, что непреднамеренно меняет орегонские леса 278 Поскольку цель современного лесоводства – управлять лесами от имени государства, оно развива- лось в соответствии с особенностями государствен- ного строя. Япония начала ХХ века и Штаты строй имели разный. Однако в обеих странах, пусть и по разным причинам, государственных лесников заботи- ло, как работать с частниками. В Штатах корпорации уже были сильнее любой государственной бюрокра- тии: лесники могли лишь предлагать правила, с кото- рыми соглашались избранные воротилы-лесозагото- вители 279 . В Японии эпохи Мэйдзи реформы передали более половины всех лесов мелким частникам. Госу- дарственные стандарты лесоводства доводились до сведения и согласовывались с владельцами леса по- средством лесных ассоциаций 280 . Вопреки этим раз- личиям, в обеих странах профилактика пожаров ста- ла связующим звеном между общественными и част- ными интересами в лесу. Между двумя разными исто- 278 Stephen Pyne, Fire in America (Seattle: University of Washington Press, 1997). P. 328–334. Пайн считает, что с Тилламукских пожаров началась промышленная посадка леса в США, а высадка новых деревьев стала обычной практикой. 279 Steen, U.S. Forest Service; Robbins, American forestry. 280 Iwai, Forestry. риями леса возникло нечто общее. Несколько лет спустя лесоводы-бюрократы разра- ботали политику управления лесом, обусловленную мобилизацией для войны – друг с другом. В противо- стоянии друг другу возникла согласованность. 1939 год, центральная Япония. Лесным ассоциациям на уровне муниципалитетов выданы распоряжения о мобилизации к войне, они становятся обязательными по дополненному лесному закону 281 1942 год, Орегон. Японский гидросамолет, запущенный с подводной лодки, совершает неудачную попытку начать лесной пожар в горах на юге Орегона. Этот маленький инцидент подтолкнул усиление противопожарного надзора американской Лесной службы, что осуществляется с армейской дисциплиной и рвением. В 1944 году крепнут страхи перед японскими зажигательными бомбами над орегонскими лесами, а медведь Дымок [Smokey Bear] становится символом борьбы с пожаром как меры по укреплению 281 У многих хозяев лесов было во владении менее пяти гектаров. В согласованных действиях по управлению лесом обязаны были участвовать все, в эти действия входили контроль вырубки, новые посадки и предотвращение пожаров. Matsushita, Hirata, Forest owners’ associations. P. 43. внутренней безопасности 282 Чтобы превратить промышленный лес в руины, необходимо первым делом задействовать законода- тельный аппарат для навязывания общественных и частных грез – в ущерб экологическим процессам. И в Японии, и в Штатах эту роль сыграли бюрократии современного лесоводства. После капитуляции Японии американская оккупа- ция связала две страны воедино, в том числе их ле- соводческую политику. В течение нескольких лет их леса невозможно было помыслить раздельно: совпа- дение происходило из одинакового устройства вла- сти. Послевоенная политическая культура США под- питывала оптимизм роста, и общественного, и част- ного, как дорогу к демократии в американском стиле. В Штатах это означало открытие национальных заказ- ников частным лесозаготовителям. В Японии – пре- вращение природных лесов в посадки. В обоих слу- чаях политики смотрели в будущее расширенных де- 282 Этот инцидент получил название авианалетов «Дозор» [Lookout], в 1944 и 1945 гг. за ними последовали попытки японцев запускать бомбардировочные аэростаты в восходящие воздушные потоки над континентом (en.wikipedia.org/wiki/Fire_balloon). Фрида Ноблок в: Frida Knoblock, The culture of wilderness (Raleigh: University of North Carolina Press, 1996) описывает последовавшую милитаризацию американской Лесной службы. См. также: Jake Kosek, Understories (Durham, NC: Duke University Press, 2006). ловых возможностей. 1950 год, Орегон. Орегонская лесная промышленность производит для нации 5239 миллионов досочных футов древесины 283 . В одном лишь лесозаготовительном комплексе на реке Дешут лесорубы вырубают в среднем до 350 000 досочных футов желтой сосны ежедневно 284 1951 год, центральная Япония. Лесное законодательство, введенное во время американской оккупации, расширяет роль бизнеса в лесных ассоциациях. Новая деятельность включает в себя преобразование частных владельцев, а лесные ассоциации вкладываются в улучшение социально- экономического положения хозяев леса 285 . Новые предприниматели, поддержанные законом, уполномочены производить лесопосадки. То было время, когда создание лесов для совре- менной промышленности поддерживалось в обеих странах. Новая Япония, возникшая после американ- ской оккупации, была в точности так же приверже- на росту, как советовали американцы, однако нацио- нальные интересы, в том числе план самодостаточ- 283 Robbins, Landscapes of conflict. P. 176. 284 Ibid. P. 163. 285 Matsushita, Hirata, Forest owners’ associations. P. 45. ности по лесоматериалам, придали этому росту свои особые черты. И в Японии, и в Штатах старые леса уже свели, а их место заняли новые грезы о промыш- ленно рационализированных ресурсах 286 . Прошлое не будет править грядущим. Новые леса будут мас- штабируемы и рационально управляемы в промыш- ленных целях, их производство можно рассчитывать, регулировать и поддерживать. Однако график вопло- щения этих мечтаний в каждом случае выходил свой. В центральной Японии посадка и интенсивное управ- ление начались в 1950-е. Интенсивное управление на частных землях началось и в Орегоне, однако наци- ональные заказники в 1950-е все еще подлежали вы- рубке. Деревья-исполины по-прежнему предназнача- лись на убой. 1953 год, центральная Япония. На преобразование лесов в посадки суги и хиноки выдаются займы и налоговые льготы. Япония будет самодостаточной и утолит свои потребности в древесине своими силами. Деревенские лесорубы помнят призыв валить 286 Скотт Прадэм анализирует индустриализацию лесоводства оре- гонской пихты Дугласа начиная с 1950 г. (Scott Prudham, «Taming trees: Capital, science, and nature in Pacific slope tree improvement», Annals of the Association of American Geographers, 93, № 3 [2003]. P. 636– 656). Предысторию промышленного поворота см. в: Emily Brock, Money trees: Douglas fir and American forestry, 1900–1940 (Corvallis: Oregon State University Press, 2015). деревья. Даже во время войны первыми под топор пошли дорогие сорта деревьев, а теперь валят все подряд. На месте срубленных деревьев организуют посадки, даже на крутых склонах 287 И суги, и хиноки сажают густо, официальная рекомендация – 3500–4500 саженцев на гектар 288 . Труд дешев. Деревья можно корчевать вручную, прореживать, пропалывать и позднее рубить. Правительство субсидирует половину стоимости и соглашается облагать налогами лишь пятую часть барышей 289 |