Ушулууо. Анна_Лёвенхаупт_Цзин_Гриб_на_краю_света_О_возможности_жизни_на_р. Анна Лёвенхаупт ЦзинГриб на краю света. Овозможности жизни на
 Скачать 7.46 Mb.
|
|
Часть вторая После прогресса: «утилизационное» накопление Впервые я услышала о мацутакэ от миколога Дэви- да Эроры, изучавшего стоянки сборщиков мацутакэ в Орегоне между 1993 и 1998 годом. Я искала культур- но насыщенный общемировой товар, и истории Эро- ры о мацутакэ меня заинтриговали. Он рассказал мне о закупщиках и их палатках на обочине трассы – они скупали грибы по ночам. «Им весь день нечем занять- ся, и потому у них будет уйма времени на разговоры с вами», – поделился он. Закупщики и впрямь были – но далеко не только они! В громадном лагере я словно ступила в земли юго-восточной азиатской глубинки. Яо в саронгах ки- пятили воду в жестянках из-под керосина на камен- ных треножниках и вялили куски дичи и рыбы над ко- стром. Хмонги аж из Северной Каролины привезли на продажу бамбуковые побеги домашнего изготов- ления. В палатках с лапшой лао продавался не толь- ко фо, но и самый что ни есть подлинный лаап из всех, что мне доводилось есть в Штатах, – сплошь сырая кровь, перец и потроха. Караоке лао орало из громкоговорителей, работавших от аккумуляторов. Я даже наткнулась на сборщика-тяма, который, впро- чем, на тяме не разговаривал, а то я надеялась, что смогу потолковать, раз он близок к малайскому. Под- начивая меня за мои языковые ограничения, подро- сток-кхмер, облаченный в гранжевую рванину, похва- стался, что знает четыре языка: кхмерский, лао, ан- глийский и эбоник 71 . Приходили время от времени продать свои грибы и местные коренные американцы. Были здесь и белые, и латиноамериканцы, хотя в ос- новном они обходили главный лагерь стороной, оста- вались в лесу сами по себе или держались небольши- ми группами. И гости: один филиппинец из Сакрамен- то приехал как-то раз сюда с друзьями яо, но так и не понял, в чем соль. Кореец из Портленда подумывал, не заняться ли и ему этим делом. И все же было во всем этом и нечто совсем не многонациональное: между сборщиками и закупщи- ками, с одной стороны, и магазинами и потребителя- ми в Японии, с другой, пролегала пропасть. Все зна- ли, что грибы (за исключением небольшой доли, вы- купаемой для японских рынков в Америке) поедут в Японию. Всякий закупщик и оптовик рвался торговать с Японией напрямую, но никто не понимал, как это- 71 Разновидность англ. яз., разговорный (иногда – и литературный) язык афроамериканцев. – Примеч. пер. го добиться. Заблуждений о торговле мацутакэ и в Японии, и в других местах продаж навалом. Белые сборщики клялись, что в Японии гриб ценят как аф- родизиак. (Мацутакэ в Японии действительно имеют фаллические коннотации, но никто их как лекарство не употребляет.) Кто-то жаловался на китайскую Крас- ную армию, которая, по их словам, вербует людей со- бирать эти грибы, и поэтому цены на рынке падают. (Сборщики в Китае – сами по себе, так же как и в Оре- гоне.) Когда кто-то обнаружил в интернете неслыхан- но высокие цены в Токио, никто не понял, что это цены на японские мацутакэ. Один-единственный оптовик, китайского происхождения, свободно говоривший по- японски, нашептал мне о подобных недоразумениях, но он – пришлый. За вычетом этого человека, орегон- ские сборщики, закупщики и оптовики совершенно не представляли себе японскую сторону этой торговли. Они выдумали фантастическое место – Японию и не понимают, как туда попасть. У них свой мир мацутакэ: пространство практики и смыслов, которое свело их с торговцами мацутакэ, но не объяснило им дальней- шего пути гриба. Этот разрыв между американским и японским сег- ментами товарооборота и направил мое исследова- ние. Оба сегмента характеризуются различными про- цессами создания и оценки стоимости. Но что при та- ких различиях составляет эту часть мировой экономи- ки, которую мы именуем капитализмом? 4. Жизнь на окраине Это может показаться странным – желать разо- браться в капитализме посредством теории, сосре- доточенной на мимолетных ассамбляжах и разнона- правленных историях. В конце концов, мировая эко- номика всегда была центральной частью прогресса, и даже радикальные критики описывали ее движение строго вперед как освоение мира. Подобно исполин- скому бульдозеру, капитализм разравнивает землю под свои задачи. Но все это лишь подкрепляет стрем- ление задаться вопросом, что же еще происходит – и не в каком-нибудь защищенном анклаве, а прямо-та- ки повсюду: и внутри, и снаружи. Маркс, под впечатлением от развития фабрик в XIX веке, поведал нам о формах капитализма, требую- щих рационализации оплачиваемого труда и сырья. Большинство аналитиков последовало этому приме- ру – они вообразили систему на основе фабрично- го производства с соответствующим ему устройством управления в сотрудничестве с национальными госу- дарствами. Однако ныне – как и тогда – экономика в основном действует в принципиально других плос- костях. Каналы снабжения змеятся не только между континентами, но и между стандартами, и определить единый рациональный принцип, применимый ко всей цепи, вряд ли удастся. И все же активы для дальней- ших вложений продолжают накапливаться. Как это устроено? Цепь поставок – особая разновидность канала снабжения: в нем ведущие фирмы направляют дви- жение товара 72 . В этой части книги я исследую цепь поставок, соединяющую сборщиков мацутакэ в лесах Орегона с теми, кто ест грибы в Японии. Эта цепь – сплошной сюрприз, она полна культурного многооб- разия. Фабричной работы, к которой для нас сводит- ся знание о капитализме, здесь в общем нет. Однако эта цепь выявляет нечто важное в нынешнем капита- лизме: накопление капитала возможно без рациона- лизации труда и сырья. Напротив, оно требует пере- вода между различными общественными и политиче- скими пространствами, которые, заимствуя понятие у экологов, я именую выделами 73 . Перевод – в смысле, 72 Товарный канал – любая структура, соединяющая производителей и потребителей товаров. Каналы поставок – товарные каналы, органи- зованные службами снабжения ведущих фирм. Ведущие фирмы могут быть производителями, оптовиками или розничными торговцами. См.: Anna Tsing, «Supply chains and the human condition», Rethinking Marxism, 21, № 2 (2009). P. 148–176. 73 Экол.: нелинейный тип местообитаний живых организмов (или от- носительно однородная нелинейная территория), который отличается от своего окружения. – Примеч. пер. предложенном Сихо Сацукой, – есть втягивание одно- го творящего мир проекта в другой 74 . Это понятие не только смещает внимание в сторону языка, но также подразумевает и другие виды частичной созвучности. Переводы между пространствами различий и есть ка- питализм: они позволяют инвесторам накапливать ка- питал. Как же грибы, собранные как трофеи свободы, ста- новятся капиталистическим активом, а позднее – об- разцовым японским подарком? Ответ на этот вопрос требует внимания к неожиданным ассамбляжам со- ставляющих цепь компонентов, а также к процессам перевода, который связывает звенья воедино – в меж- национальный контур. 74 Shiho Satsuka, «Nature in translation» (Durham, NC: Duke University Press, 2015). Сацука обращается к расширенному пониманию «перево- да» в постколониальной теории и науковедении; подробнее см. гл. 16. Капитализм – система сосредоточения материаль- ных благ, позволяющая совершать дальнейшие вло- жения, посредством которых материальные блага концентрируются далее. Этот процесс – накопление. Классические модели приводят нас на фабрику: хо- зяева производства набирают материальные блага, платя рабочим меньше стоимости товара, который рабочие производят ежедневно. Хозяева «накаплива- ют» инвестиционные активы из прибавочной стоимо- сти. Но даже на фабриках есть и другие элементы накопления. В XIX веке, когда капитализм впервые стал предметом исследования, сырье представля- лось беспредельным даром Природы Человеку. Сы- рье более нельзя воспринимать как данность. В на- шей системе добычи пропитания, к примеру, капита- листы эксплуатируют природные системы, не только меняя их, но и пользуясь их возможностями. Даже промышленные фермеры зависят от процессов жиз- ни, которые им не подвластны, – например, от фо- тосинтеза или пищеварения у животных. На капита- листических фермах живые существа, порожденные экологическими процессами, вовлечены в концентра- цию капитала. Это я именую «утилизационным» на- коплением (salvage accumulation), то есть пользова- нием стоимостью, произведенной без капиталистиче- ского контроля. Многое капиталистическое сырье (до- пустим, уголь и нефть) появились задолго до капи- тализма. Капиталисты не в силах создать и челове- ческую жизнь – необходимое условие возникновения трудовой силы. «Утилизационное» накопление – про- цесс, которым ведущие фирмы накапливают капитал, не контролируя условия, в которых производятся то- вары. Утиль – не декоративный элемент обычного ка- питалистического процесса, это неотъемлемая черта его деятельности 75 Площадки добычи утиля – одновременно и внутри, и вне капитализма: я называю их околокапиталисти- ческими (pericapitalist) 76 . Производимые в околокапи- 75 Понятие отталкивается от «первичного накопления», по Марксу: на- силие, посредством которого сельские жители, вынужденные занимать- ся промышленным трудом, оказываются обездолены. Как в марксист- ском анализе, я выхожу за рамки промышленных образований, чтобы увидеть, как воплощается капитализм. В отличие от первичного накоп- ления, добыча трофеев никогда не завершается, а накопление всегда от него зависит. «Утилизационное» накопление требуется и для произ- водства рабочей силы. Фабричные рабочие производятся и воспроиз- водятся в жизненных процессах, никогда не подконтрольных капитали- стам полностью. На фабриках капиталисты применяют способности ра- бочих производить товары, но сами эти способности капиталисты про- изводить не могут. Преобразование способности рабочих в капитали- стическую стоимость есть «утилизационное» накопление. 76 Понятие «некапиталистический» я оставляю для форм создания стоимости вне капиталистической логики. Околокапиталистическими я именую площадки, которые и внутри, и вне капитализма. Это не клас- талистической деятельности самые разнообразные товары и услуги, и человеческие, и нет, – утильная до- быча для капиталистического накопления. Если кре- стьянская семья производит урожай, попадающий в капиталистические продуктовые цепочки, капитали- стическое накопление может происходить в утилизи- рующей добыче стоимости, созданной сельскохозяй- ственным трудом. Ныне, когда общемировые цепи по- ставок определяют капитализм в целом, мы наблю- даем эти процессы во всем. «Цепи поставок» – кана- лы снабжения, переводящие стоимость в пользу гла- венствующих фирм; они осуществляют перевод меж- ду некапиталистической и капиталистической систе- мами создания стоимости. «Утилизационное» накопление через общемиро- вые каналы снабжения не ново, и его действие прояс- няют некоторые хорошо известные ранние примеры. Представьте канал поставок слоновой кости, действо- вавший в XIX веке и соединявший центральную Аф- рику с Европой, как рассказывается в повести Джозе- фа Конрада «Сердце тьмы» 77 . История вертится во- круг открытия рассказчиком, что европейский торго- сификационная иерархия, а скорее способ изучать неоднозначность. 77 Joseph Conrad, Heart of darkness (1899; Mineola, NY: Dover Books, 1990). [Рус. изд., напр.: Конрад Дж. Сердце тьмы и другие повести / Пер. А. Кравцовой. СПб.: Азбука, 1999. С. 7–136. – Примеч. пер.] вец, которым он премного восхищался, добывал сло- новую кость дикарскими методами. Это дикарство неожиданно, поскольку все считают, будто европей- ское присутствие в Африке – сила цивилизации и про- гресса. Оказывается, цивилизация и прогресс – лишь прикрытие и механизмы перевода ради получения до- ступа к стоимости, создаваемой насилием: классика добычи трофеев. Еще один пример перевода в канале снабжения – история Германа Мелвилла о добыче китового жира для инвесторов-янки в XIX веке 78 . «Моби Дик» повест- вует о корабле китобоев, чей необузданный космопо- литизм резко контрастирует с нашими стереотипами о фабричной дисциплине; однако жир, который они до- бывали, убивая китов по всему миру, попадает в ка- питалистический канал снабжения с базой в Штатах. Как ни странно, все гарпунеры с «Пекода» – неасси- милировавшиеся выходцы из Азии, Африки, Америки и островов Тихого Океана. Ни единого кита не убить без навыков людей, которые совершенно не обуче- ны американской промышленной дисциплине. Одна- ко продукты их работы рано или поздно должны быть переведены в капиталистическую стоимость: корабль 78 Herman Melville, Moby-Dick (1851; New York: Signet Classics, 1998). [Рус. изд., напр.: Мелвилл Г. Моби Дик, или Белый кит / Пер. И. Берн- штейн. М.: Эксмо, 2009. – Примеч. пер.] плывет исключительно благодаря капиталистическо- му финансированию. Преобразование первобытных навыков в капиталистические доходы – «утилизаци- онное» накопление. Так же, как и преобразование жизни кита в инвестиции. Прежде чем вы решите, что «утилизационное» на- копление – архаика, позвольте обратиться к совре- менному примеру. Развитие техники в управлении складскими запасами питает нынешние общемиро- вые каналы поставок: управление складскими запа- сами позволяет ведущим фирмам собирать продук- ты в самых разных экономических договоренностях, и капиталистических, и нет. Одна фирма, помогав- шая воплотить подобные нововведения, – рознич- ный гигант Walmart. Walmart первым применил обя- зательные универсальные продуктовые коды (УПК, UPS) – черно-белые полоски, позволяющие компью- терам опознавать продукт как складскую единицу 79 Прозрачность склада означает, что Walmart может не обращать внимания на трудовую силу и природные условия, в которых продукт был создан: частью про- изводственного процесса могут быть и околокапита- листические методы, в том числе воровство и наси- 79 Misha Petrovic, Gary Hamilton, «Making global markets: Wal-Mart and its suppliers», в: Wal-Mart: The face of twenty-first-century capitalism, ed. Nelson Lichtenstein. P. 107–142 (New York: W.W. Norton 2006). лие. С кивком в сторону Вуди Гатри можно было бы за- думаться о контрасте между производством и учетом как о двух сторонах бирок УПК 80 . Одна сторона бирки, где черно-белые полоски, дает возможность неукос- нительно отследить и оценить товар. На другой сто- роне бирки ничего нет, что указывает на полное без- различие Walmart к тому, как продукт сделан, посколь- ку его стоимость можно перевести учетным способом. Walmart прославился тем, что вынуждал своих по- ставщиков производить товар все дешевле и дешев- ле, поддерживая тем самым варварский труд и разру- шительные практики природопользования 81 . Варвар- ство и трофеи – близнецы: добыча трофеев перево- дит насилие и загрязнение окружающей среды в при- быль. По мере того как складские запасы все более под- 80 «Was a high wall there that tried to stop me, A sign was painted said: Private Property, But on the back side it didn’t say nothing – This land was made for you and me». Woody Guthrie, «This land», 1940, www.woodyguthrie.org/Lyrics/This_Land.htm [ «Там высокая стена не пус- кала меня, на ней знак “Частная собственность”. Но на знаке-то, с дру- гой стороны, ничего не видать: эта земля, она твоя и моя», Вуди Гатри, песня «Эта земля – твоя». На самом деле автор несколько перефрази- рует исходный текст песни. – Примеч. пер.] 81 Источники: Barbara Ehrenreich, Nickled and dimed: On (not) getting by in America (New York: Metropolitan Books, 2001); Lichtenstein, ed., Wal- Mart; Anthony Bianco, The bully of Bentonville: The high cost of Wal-Mart’s everyday low prices (New York: Doubleday, 2006). лежат учету, требования к контролю рабочей силы и сырья ослабевают; цепи поставок создают стои- мость переводом стоимости, произведенной в самых разных обстоятельствах, в капиталистические склад- ские запасы. Можно мыслить себе это в понятиях масштабируемости – технического подвига расши- рения без искажения меняющихся связей. Прозрач- ность складских запасов позволяет Walmart масшта- бируемое розничное расширение, не требуя масшта- бируемости от производства. В производстве пусть себе бушует разнообразие немасштабируемости, со всеми ее особенностями и премудростями, обуслов- ленными взаимосвязями. Понятнее всего это в «гонке уступок» – и в том, как общемировые каналы поставок способствуют насильственному труду, опасным по- тогонным мастерским, ядовитым добавкам-замените- лям и безответственным издевательствам над окру- жающей средой и экологическим выбросам. Такие условия производства – предсказуемый результат, ес- ли ведущие фирмы давят на поставщиков, чтобы те обеспечивали все более дешевые продукты. Как в «Сердце тьмы», нерегулируемое производство пере- водится в товарную цепь и даже по ходу дела пере- придумывается. Это пугает. В то же время, как говорит Дж. К. Гибсон-Грэм, в оптимистическом стремлении к «посткапиталистической политике» экономическое многообразие – штука, вероятно, обнадеживающая 82 Околокапиталистические экономические формы мо- гут быть площадками переосмысления бесспорного авторитета капитализма в наших жизнях. По самой меньшей мере многообразие дает нам надежду на многочисленные пути вперед. В поучительном сравнении между каналами по- ставок зеленой фасоли (haricot verts), связывающи- ми Западную Африку с Францией и Восточную Аф- рику с Великобританией соответственно, географ Сю- занна Фридберг предлагает видение того, как каналы поставок, разнообразно опираясь на колониальную и национальную историю, могут поддерживать раз- личные экономические формы 83 . Благодаря француз- ским неоколониальным схемам мобилизуются кре- стьянские кооперативы; из-за британских стандартов супермаркетов процветают махинации среди экспат- риантов 84 . При таких внутренних и взаимных различи- ях появляется пространство для выстраивания поли- тики, чтобы иметь дело с «утилизационным» накоп- лением и управлять им. Но называть вслед за Гиб- 82 J.K. Gibson-Graham, A post-capitalist politics (Minneapolis: University of Minnesota Press, 2006). 83 Susanne Freidberg, French beans and food scares: Culture and commerce in an anxious age (Oxford: Oxford University Press, 2004). 84 Susanne Freidberg, «Supermarkets and imperial knowledge», Cultural Geographies, 14, № 3 (2007). P. 321–342. сон-Грэмом эту политику посткапиталистической ви- дится мне преждевременным. Посредством «утили- зационного» накопления жизни и продукты переме- щаются между некапиталистическими и капиталисти- ческими формами; эти формы придают друг другу очертания и проникают друг в друга. Понятие «около- капиталистический» в явном виде показывает, что те из нас, кто увяз в подобных переводах, в полной мере от капитализма никогда не защищен: маловероятно, что околокапиталистические пространства могут ока- заться базами для безопасной обороны и восстанов- ления сил. В то же время более распространенная критиче- ская альтернатива – закрывать глаза на экономиче- ское многообразие – представляется в наши дни еще более нелепой. Большинство критиков капитализма настаивает на единстве и однородности капиталисти- ческой системы, а многие – например, Майкл Хардт и Антонио Негри – считают, что вне империи капи- тализма не осталось никакого пространства 85 . Всем правит единая капиталистическая логика. С точки зрения Гибсона-Грэма, это заявление – попытка вы- строить критическую политическую позицию: возмож- ность превзойти капитализм. Критики, подчеркиваю- 85 Michael Hardt, Antonio Negri, Empire (Cambridge, MA: Harvard University Press, 2000). щие единообразие хватки капитализма в мире, жела- ют преодолеть ее единой солидарностью. Но каких же шор требует подобная надежда! Отчего все-таки не признать экономическое многообразие? Я поминаю Гибсона-Грэма и Хардта с Негри не для того, чтобы от них отмахнуться: разумеется, я ду- маю, что они, вероятно, самые резкие антикапитали- стические критики XXI века. Более того, ставя столь контрастирующие штанги ворот, между которыми мы могли бы мыслить и играть, они совместно оказы- вают нам важную услугу. Единая ли, всеохватная и всепобеждающая система – капитализм? Или же от- дельная экономическая форма среди многих? 86 Меж этих двух позиций можно увидеть, как капиталистиче- ские и некапиталистические формы взаимодейству- ют с околокапиталистическими пространствами. Гиб- сон-Грэм наставляет нас – вполне справедливо, на мой взгляд, – что именуемое «некапиталистически- ми» формами можно найти повсюду посреди капита- листических миров, а не на архаических задворках. Однако Хардт и Негри рассматривают такие формы как альтернативы капитализму. Я же искала бы нека- 86 В особенности полезно мыслить в понятиях взаимосвязи между Commonwealth (Cambridge, MA: Harvard University Press, 2009) Хардта и Негри и Post-capitalist Politics Гибсон-Грэма. См. также: J.K. Gibson- Graham, The end of capitalism (as we knew it): A feminist critique of political economy (London: Blackwell, 1996). питалистические элементы, от которых капитализм зависим. Например, когда Джейн Коллинз сообщает, что на мексиканских пошивочных конвейерах от ра- ботников ожидают заведомого умения шить еще до того, как они приступают к работе, потому что они – женщины, мы можем одним глазком увидеть нека- питалистическую и капиталистическую формы в сов- местном действии 87 . Женщины учатся шить еще юны- ми, живя дома; «утилизационное» накопление – про- цесс, переносящий этот навык на фабрику ради вы- годы хозяев. Чтобы понять капитализм (а не только его альтернативы), таким образом, нельзя оставаться внутри логики капиталистов: нужен этнографический взгляд – чтобы увидеть экономическое многообразие, посредством которого это накопление возможно. Для воплощения любого представления в жизнь требуются конкретные истории. Разве сбор грибов во времена после прогресса – не подходящее место при- ложения внимания? Пропасти и мосты на пути поста- вок мацутакэ из Орегона в Японию являют капита- лизм, достигнутый благодаря экономическому много- образию. Мацутакэ, собранные и проданные в около- капиталистических действиях, становятся капитали- стическим складским запасом, когда уезжают на сле- 87 Jane Collins, Threads: Gender, labor, and power in the global apparel industry (Chicago: University of Chicago Press, 2003). дующий день в Японию. Подобный перевод – клю- чевая задача многих общемировых товарных цепей. Позвольте начать с описания первого звена 88 Американцы посредников не любят: посредники, дескать, только куш срывают. Однако посредники – матерые переводчики, их присутствие ведет нас к утильному накоплению. Рассмотрим североамери- канскую часть канала поставок, по которому мацутакэ попадают из Орегона в Японию. (Японскую сторону – с множеством своих посредников – опишем чуть поз- же.) Независимые охотники за грибами собирают их в национальных заказниках. Далее продают собранное независимым скупщикам, которые продают их аген- 88 Либа Файер предлагает сходный взгляд на товарную цепь мацута- кэ в Японии: Lieba Faier, «Fungi, trees, people, nematodes, beetles, and weather: Ecologies of vulnerability and ecologies of negotiation in matsutake commodity exchange», Environment and Planning A 43 (2011). P. 1079– 1097. там оптовиков, которые перепродают другим оптови- кам или экспортерам, которые продают и, наконец, от- правляют импортерам в Японии. Зачем же столько по- средников? Наверное, лучший ответ – история. Японские торговцы начали ввозить мацутакэ в 1980-е, когда стала впервые очевидна редкость мацу- такэ в Японии. Япония трещала по швам от инвести- ционного капитала, а мацутакэ – первосортная рос- кошь, годная и на подарки, и на взятки. Американские мацутакэ все еще были в Токио дорогой новинкой, и рестораны за них соперничали. Появившиеся в Япо- нии торговцы мацутакэ, как и другие торговцы в Япо- нии того же периода, чтобы организовать каналы по- ставок, были готовы подключить свои капиталы. Грибы были дороги, и потому стимулы у постав- щиков были хорошие. Североамериканские торговцы помнят 1990-е как время необычайных цен – и игры с высокими рисками. Если поставщику удавалось по- пасть в японский рынок правильно, барыши оказыва- лись громадными. Но с непостоянным и легко портя- щимся лесным продуктом, а также с быстро меняю- щимся спросом высоки были шансы полностью разо- риться. О тех временах все говорят в метафорах ка- зино. Один японский торговец сравнивал тогдашних импортеров с мафией в международных портах по- сле Первой мировой войны: импортеры не только ве- ли азартные игры – они их подогревали, чтобы игроки не сбавляли темп. Японским импортерам требовалось знать местный «секрет фирмы», и выпытывать его они принялись, заключая союзы с экспортерами. На Тихоокеанском северо-западе первыми экспортерами стали канад- ские азиаты из Ванкувера, и благодаря их первен- ству в этом деле большинство американских мацута- кэ продолжают возить те же фирмы. Этих экспорте- ров интересовали не только мацутакэ. В Японию они ввозили морепродукты, или вишню, или бревенчатые срубы, а мацутакэ они просто добавили к прочим сво- им товарам. Некоторые – особенно японские имми- гранты – рассказывали мне, что они добавили мацу- такэ, чтобы подсластить долгосрочные отношения с импортерами. Они готовы были возить мацутакэ себе в убыток, говорили они, лишь бы сохранить отноше- ния. Союзы между экспортерами и импортерами созда- ли основу для транстихоокеанской торговли. Одна- ко экспортеры – специалисты по рыбе, фруктам или древесине – ничего не понимали в том, как заполу- чить грибы. В Японии мацутакэ попадали на рынок через один сельскохозяйственный кооператив или от отдельных фермеров. В Северной Америке мацута- кэ рассеяны по обширным национальным (Штаты) или содружественным (Канада) заказникам. Тут-то на сцену выходят маленькие компании, которые я назы- ваю оптовиками: оптовики собирают грибы на прода- жу экспортерам. Полевые агенты оптовиков забирают грибы у скупщиков, которые платят за них грибникам. Полевые агенты, как и скупщики, обязаны знать места и людей, которые в этих местах охотятся. На заре торговли мацутакэ на Тихоокеанском се- веро-западе США полевые агенты, скупщики и гриб- ники были в основном белыми мужчинами, которым нравилось в горах: ветераны Вьетнама, неприкаян- ные лесорубы и провинциальные «традиционали- сты», отвергшие либеральное городское общество. После 1989-го среди сборщиков сильно прибавилось беженцев из Лаоса и Камбоджи, и полевым агентам пришлось напрячься, чтобы работать и с выходцами из Юго-Восточной Азии. Азиаты постепенно станови- лись скупщиками, а некоторые – и полевыми агента- ми. Работая бок о бок, белые и азиаты обрели об- щий словарь свободы (freedom), которая могла озна- чать что угодно, близкое сердцам людей в любой из этих групп, пусть у всех и разное. Коренным амери- канцам это тоже понравилось, а вот латиноамерикан- ские сборщики риторику свободы не разделяли. Во- преки этим различиям пересекающиеся интересы и белых в добровольном изгнании, и беженцев-азиатов стали сердечным ритмом торговли; свобода вывела на свет мацутакэ. Этот общий интерес к свободе превратил Тихооке- анский северо-запад Америки в одну из крупнейших в мире областей экспорта мацутакэ. И все же такой стиль жизни был отделен от всей остальной цепи по- ставок. Оптовики и скупщики стремились экспорти- ровать мацутакэ напрямую в Японию, но им не уда- валось. Ни скупщики, ни оптовики не могли переско- чить через и так-то непростое общение с канадски- ми экспортерами азиатского происхождения, для ко- торых английский зачастую не был родным. Оптовики и скупщики жаловались на несправедливые практи- ки торговли, но в культурном переводе, необходимом для создания товара, и оптовики, и скупщики, по сути, были бесполезны. Не один лишь язык отделяет сбор- щиков, скупщиков и поставщиков в Орегоне от япон- ских торговцев – это еще и условия производства. В орегонских грибах есть примесь культурных практик «свободы». История исключения подчеркивает сказанное. «Вей» впервые выехал в Японию из родного Китая учиться музыке, а когда обнаружил, что не может за- рабатывать себе на жизнь, он проник в японскую ввоз- ную торговлю овощами. Овладел японским как сле- дует, хотя кое-что в японской жизни ему по-прежнему не нравится. Когда его компания собралась отправить кого-нибудь в Северную Америку, вызвался «Вей». Так он сделался исключительной фигурой – одновре- менно и полевым агентом, и оптовиком, и экспорте- ром. Он навещает места сбора мацутакэ и следит за закупками, как и прочие полевые агенты, но с Япони- ей у него прямая связь. В отличие от других полевых агентов, он постоянно на телефоне с японскими тор- говцами, прикидывает цены и возможности. Разгова- ривает он и с японскими канадскими экспортерами, хотя через них свои грибы не продает: поскольку он понимает японский, они постоянно просят его растол- ковать им положение дел в полях, в том числе и по- ведение полевых агентов, у которых они покупают са- ми. Тем временем другие полевые агенты не пускают его к себе в компанию и подговаривают против него скупщиков. Ему в совместных разговорах не рады, и, конечно же, свободолюбивые люди гор его избегают. В отличие от других полевых агентов, «Вей» платит своим закупщикам зарплаты, а не комиссию. Он тре- бует преданности и дисциплины от своих наймитов, отказывая им в воле вольной, какую дают другие скуп- щики. Он покупает мацутакэ с конкретными свойства- ми для конкретных отправок, а не просто ради удо- вольствия и могущества вольной конкуренции, как все прочие. Учет у него начинается прямо в закупочной палатке. Его отличие от остальных высвечивает вы- раженность свободного ассамбляжа как выдела. Международная торговля мацутакэ вошла в XXI век, когда в Японии вовсю происходила стандартиза- ция. По мере развития каналов поставок во многих странах цены стабилизировались, постепенно сложи- лись категории качества для зарубежных мацутакэ, свободных денег в Японии поубавилось, спрос на ма- цутакэ сделался более специфическим. Цены на оре- гонские мацутакэ в Японии стали относительно устой- чивыми – с учетом, конечно, того, что мацутакэ по- прежнему продукт дикой природы с переменным уро- жаем. Однако эта устойчивость не отразилась на Оре- гоне, где цены продолжили скакать, пусть даже и не возвращаясь более к высотам 1990-х. Когда я раз- говаривала с японскими импортерами об этом рас- хождении, они объяснили его особенностями амери- канской психологии. Один импортер, специализирую- щийся на орегонских мацутакэ, с восторгом показал мне фотографии, сделанные во время его посещений Орегона, и вспомнил о своих приключениях на Ди- ком Западе. Белые и азиатские сборщики и скупщики, объяснил он, не отдают грибы без развлечения, кото- рое он назвал аукционом, и чем сильнее плавают це- ны, тем лучше продажи. (Мексиканские же сборщики в Орегоне, сказал он, напротив, были готовы принять постоянную цену, но торговлей заправляли не они.) Его работа состояла в улаживании американской спе- цифики: у его компании был еще один специалист – по китайским мацутакэ, – которому полагалось раз- бираться с китайскими выкрутасами. Сглаживая раз- личия в культурных экономиках, его компания смогла выстроить торговлю грибами со всего света. Представления именно этого человека о необ- ходимости культурного перевода впервые выявили для меня вопросы «утилизационного» накопления. В 1970-е американцы ожидали, что глобализация капи- тала распространит американские деловые стандар- ты на весь белый свет. Японские торговцы, напротив, отлично выучились выстраивать международные тор- говые каналы и использовать их как механизмы пе- ревода, чтобы привозить товары в Японии без япон- ских производственных мощностей или стандартов найма. Раз эти товары можно превратить в прозрач- ные складские запасы по прибытии в Японию, япон- ские торговцы могут использовать их для накопления капитала. К концу века японская экономическая мощь несколько увяла, а неолиберальные реформы затми- ли деловые нововведения японского бизнеса XX ве- ка. Но никому не надо реформировать каналы поста- вок мацутакэ – слишком они мелкие и слишком «япон- ские». И потому как раз здесь то самое место, где |