Братусь Б.С. - Аномалии личности. Аномалии личности
 Скачать 1.5 Mb.
|
|
89 имеют по сути дела прямого касательства к смысловой сфере, более того, могут стать бутафорией, маскирующей совсем иные личностные устремления Заметим также, что осознанные ценностно-смысловые отношения могут быть не только позитивными, те. определять то, что по восприятию человека хорошо, но и негативными, те. занимать на субъективной ценностной шкале отрицательные значения, быть как бы отрицательными ценностями, определять восприятие чего-либо как недостойного, плохого. Если в динамическом плане отношения первого рода можно назвать отношениями притягивания («положительная валентность, по К. Левину 33 ), центростремления, то отношения второго рода тяготеют к отталкиванию (отрицательная валентность) , центробежности Понятно, что позитивные смысловые переживания Различия, несоответствия, а часто прямые противоречия между желанием «быть» и соблазном казаться не столь уж редко случаются в жизни любого человека, и потому борьба за искренность, постоянство, подлинное, без «приписок», самовыражение—одна из основных линий нравственного развития и воспитания. Генезис многих видов отклонений, аномалий личности связан с теми или иными запущенными формами этого несоответствия. Например, клиницистами психологам хорошо известно, что пышные уверения в любви к людям и подвигах самопожертвования улиц истероидного склада часто не имеют под собой никакой смысложизненной основы и являются лишь способом прикрытия безоглядного эгоцентризма и самолюбования Напомним, однако, что в рассуждениях Левина речь шла о валентности предметов, данных в конкретном, здесь-и-теперь возникшем психологическом поле, о побудительной силе, от них исходящей. Сейчас же мы говорим об отношениях к предметам, точнее, к их взаимосвязям, о способах, принципах смыслового восприятия, придания личностно-субъективной цены возникающим в окружающем мире связями отношениям. Так, в работе кубинского психолога М. Кальвиньо мы читаем Можно рассматривать четыре возможных отношения, в качестве которых может выступать то или иное явление) явление выступает в качестве мотива 2) явление представляет условие, препятствующее достижению мотива 3) явление представляет условие, способствующее достижению мотива 4) явление представляет условие, способствующее достижению одного мотива и препятствующее достижению другого. Этим четырем отнбшениям соответствуют и четыре возможных смысла явления- смысл мотива, негативный смысл, позитивный смысл, конфликтный смысли. Положение это тонко фиксирует возможность разного смыслового отношения к одному и тому же явлению в зависимости от его места в структуре деятельности. Однако, как мы увидим ниже, далеко не все смысловые образования, не все его уровни можно прямо приписать к конкретной деятельности, сведя роль смысла к оперативной регуляции достижения мотива, к взаимоотношению мотива и преграды или мотива и пособника достижения. 90 связанные с ожиданием, верой в лучшее, чаще бывают радостными, нежели негативные, являющиеся по преимуществу горькими и разочаровывающими. Не следует думать, однако, что лишь первые хороши, а вторые всегда дурны и должны подлежать искоренению. Отрицательные смысловые переживания столь же важны для развития человека, как и положительные в них нередко заложены точки роста, они могут дать толчок к поискам нового взгляда на жизнь, могут быть источником нетерпимости (не головной, а внутренней, душевной) к недостатками порокам как в себе, таки в окружающем мире. Другое дело, когда они начинают исключительно превалировать, определяя весь тони направление жизни, все формы отношения к миру и самому себе. Такая односторонность — начало аномального, отклоняющегося развития, уводящего от общих сущностных задач, замыкающих человека в узкий круг негативных переживаний ив конце концов ненависти (чаще бессильной) к себе и другим. Личностные ценности такого человека, те. то, чем он поддерживает смысл своего существования это ценности, точнее, придание ценности отталкиванию, но, отталкивая все и вся, он остается один на один со своим озлоблением, которое уже оттолкнуть не может, ибо оно составило его суть, стало привычными единственным способом видения и осмысления мира. Именно общие смысловые образования (в случае их осознания—личностные ценности, являющиеся, на наш взгляд, основными конституирующими (образующими) единицами сознания личности, определяют главные и относительно постоянные отношения человека к основным сферам жизни — к миру, к другим людям, к самому себе. Нельзя говорить о нормальном или аномальном развитии личности, не рассматривая эти отношения — каких динамическую сторону (характер их напряженности, способы осуществления, соотношение реальных и идеальных целей и т. п, таки сторону содержательную. Надо заметить, что если задача изучения механизмов динамической стороны психической деятельности без оговорок принимается большинством психологов, то задача изучения содержательной стороны нередко вызывает резкие возражения, которые наиболее часто сводятся к тому, что это скорее предмет философии, этики, но не психологии. Однако с этим мнением нельзя согласиться, иначе будет упущена из виду важнейшая детерминанта, определяющая черты как конкретных, таки общих свойств личности. Необходимость учета содержательной стороны становится, пожалуй, особенно явной при встречах с трудным, аномальным, отклоняющимся развитием (как в подростковом, таки в более зрелом возрасте, которое, как показывают исследования, нередко является прямым следствием эгоцентрической ориентации человека. Наиболее благоприятные условия для развития личности, что уже давно замечено опытными психологами, создает противоположная эгоцентрической альтруистическая ориентация. Например, еще у русского психолога А. Ф. Лазурского мы находим, что духовное здоровье в наибольшей степени обеспечивает идеал альтруизма. Альтруизм в томили ином виде представляется формой и средством, и показателем наилучшей гармонии между личностью и средой. Здесь извращенных нет. Современные экспериментально- психологические данные в целом подтверждают эти суждения. Итак, совокупность основных отношений к миру, к людям и себе, задаваемых динамическими Смысловыми-системами, образует в своем единстве и главной своей сущности свойственную человеку нравственную позицию. Такая позиция особенно прочна, когда она становится сознательной, те. когда появляются личностные ценности, рассматриваемые нами как осознанные общие смысловые образования. Исповедание этих ценностей закрепляет единство и самотождество личности в значительных отрезках времени, надолго определяя главные характеристики личности, ее стержень, ее мораль. Может возникнуть принципиальный вопрос о какой морали, о какой нравственности может идти речь при грубых отклонениях в развитии личности, например у злостного пьяницы или правонарушителя Здесь, скажут многие, налицо их отсутствие, хотя никто не будет отрицать, что совершивший преступление — личность. Моральная шкала, в нашем понимании, включает в себя не только положительные, но и отрицательные с общепринятой точки зрения ценности (подобно тому как, скажем, условно выделенная шкала ума должна располагать сравнительными отметками не только для высот ума, но и для его, сточки зрения наблюдателя, ущерба, те. глупости. Даже в тех случаях, когда мы 92 говорим об аморальности, речь идет непросто об отрицании морали, а о моральной позиции, нам чуждой, извращенной. Именно своя мораль, своя достаточно очерченная и жесткая система ценностей, характерна и для асоциальных групп, в частности для противоправного, преступного мира 36 Исследование Е. Н. Голубевой, выполненное под нашим руководством на факультете психологии МГУ (1978), показало, что главные трудности в перевоспитании даже малолетних правонарушителей состоят не в том, что подросток не хочет исправиться или не понимает, что надо жить честно, а в том, что он порой не может этого сделать из-за наличия уже сформировавшейся и ставшей достаточно инертной системы смысловых образований, которая, несмотря на хотение и понимание, продолжает определять прежнее, извращенное («преступное») отношение к миру. Сказанное позволяет прийти к выводу, что сущность личности не совпадает ни с темпераментом, ни даже с характером. Разумеется, характер неотделим отлично сти ив широком понимании входит в нее, поскольку реализует прежде всего неслучайные побуждения, а главную, генеральную линию жизненных устремлений личности. Плоскость характера — это плоскость действова-ния, способов осуществления основных смысловых линий, и здесь мы обычно говорим о таких параметрах, как сила — слабость, мягкость — твердость, воля — безволие и т. п. Многие не без основания рассматривают силу воли как стержень характера, и это верно, ибо синоним безволия — бесхарактерность, те. неумение организовать свои намерения и побуждения, довести их до конца. Иное дело — личность. Здесь основная плоскость движения — нравственно- ценностная. Личность в узком понимании (ядро личности) — это не способ осуществления позиции, а сама позиция человека в этом сложном мире, которая задается системой общих смысловых образований *. Лишь в более широком понимании (включая характер) — это динамическая система смысловых образований, опосредствующих ее главных моти- * В этом плане наиболее сжатой и яркой формулой личности (а непросто темперамента или характера) является, на наш взгляд, известное восклицание Лютера: На том стою, и не могу иначе, формула эта отражает все три момента, которые мы обозначили в конце первой главы в качестве существенных для нашего понимания личности она подразумевает и определенную позицию, и ее достаточно ясное осознание, и, наконец, готовность постоять за нее как за нечто главное и неизменное и способов их реализации. Неслучайно поэтому личность, ее ядро могут контрастировать с характером в уровне своего развития и качества известно, что можно встретить хорошего человека (нередкое житейское определение личности) с плохим характером (скажем, вспыльчивым, недостаточно сдержанными, напротив, негодяя с прекрасным характером (уравновешенным, покладистым, сильным). Сказанное нив коей мере не умаляет роли и значения характера. Старая мудрость Посеешь привычку — пожнешь характер, посеешь характер — пожнешь судьбу имеет глубокий психологический смысл, ибо привычки ребенка, его характер — это реальные кирпичи, из которых строятся затем такие важнейшие психологические образования, как стиль действия, манеры общения с другими, способы выражения и достижения целей и мотивов — словом, все то, что в конечном счете во многом строит судьбу человека, определяет ее повороты и перипетии. Речь идет лишь о том, что все эти важнейшие образования сами по себе еще не отвечают на вопрос, ради чего они существуют, какие смысловые устремления призваны осуществлять, иными словами, прямо и непосредственно не определяют нравственно-ценностных плоскостей развития человека, совпадение или несовпадение этих плоскостей с общечеловеческими идеалами и устремлениями. Отсюда, в частности, вытекает один важный вывод. При оценке личности, полагании ее нормальной или аномальной, отклоняющейся, наконец, при ее воспитании, психокоррекции и психотерапии следует иметь ввиду не только и даже не столько особенности ее отдельных проявлений, их сочетания, корреляции и т. п, но и то, как общие смысловые устремления, общие мотивы и способы их достижения соотносятся с социальными и нравственными плоскостями общечеловеческого бытия. Прежде чем перейти к обозначению некоторых из основных свойств и функций динамических смысловых систем, заметим, что они являются в известном плане сверхчувственными образованиями. Как пишет И. С. Кон, подобного рода образования не являются непосредственными данностями, но предполагают, разумеется, систему индикаторов, способы верификации гипотез и т. д. Качество сверхчувственности представляется некоторым авторам в отношении личности слишком отдаленным, чуть лине идеалистическим, наделе же 94 речь идет о хорошо известном феномене. Со времени своего возникновения констатирует Б. С. Грязнов,— наука постоянно вынуждена решать, казалось бы, тривиальный вопрос существуют ли объекты, знанием око- торых она является, а если существуют, то как они существуют Что касается собственно психологии личности, то, как справедливо замечает В. Г. Норакидзе, исследователи, работающие в этой области, давно пришли к общему мнению, что прямое наблюдение свойств личности невозможно (они непосредственно не даны). Считается, что свойство — это определенного рода гипотеза, без которой невозможно понять характерные для деятельности индивида устойчивость, стабильность и последовательность» 40 В исследованиях Л. С. Выготского, С. Л. Рубинштейна, АН. Леонтьева, А. В. Запорожца, в публикациях последних лет *, обозначены ряд свойств смысловых образований, их отличия от сферы значений, знаний и умений человека * В рамках развития общепсихологической теории деятельности история разработки гипотез и понятий, связанных с выявлением роли смысловых компонентов, достаточно коротка. Первый ее этап связан с исследованиями основателей теории деятельности (Л. С. Выготский, АН. Леонтьев и др.). Второй'— с созданием на факультете психологии МГУ в 1976 г. по инициативе АН. Леонтьева Межкафедральной группы по изучению психологии личности (на общественных началах. Общие результаты работы группы были изложены в двух итоговых статьях, которые определили контуры нового направления в исследовании личности. В 1980 г. Межкафедральная группа, которая в целом выполнила к тому времени свою координирующую роль, была распущена, и начался последний, современный уже этап развития. Ведущие участники группы продолжили и во многом, как при всяком творческом движении, видоизменили свои представления появились новые имена, направления и творческие группы, которые строили исследования на других основаниях, во многом часто отталкиваясь и полемизируя с работами Межкафедральной группы. Укажем, например, на концепции А. Г. Асмолова, В. А. Петровского, Е. В. Суббот-ского, АУ. Хараша, на работы М. Кальвиньо и В. В. Столина, на психосемантические изыскания В. Ф. Петренко и А. Г. Шмелева, на яркое исследование смысловых переживаний, предпринятое ФЕ. Ва-силюком, и наряд других психологических работ, исходящих из принципов теории деятельности. Разумеется, проблемы смысла затрагиваются (правда, не столь интенсивно) ив иных психологических школах, находят они отражение ив зарубежных исследованиях. Номы не можем здесь обсуждать эти взгляды, поскольку это составляет особую и требующую подробного изложения задачу. Заметим лишь, что во многих зарубежных исследованиях речь идет о смысле скорее как об обобщенной мировоззренческой категории, тогда как в отечественных работах делаются попытки изучения более конкретных механизмов смысловой динамики и структуры личности К числу таких основных отличий можно отнести по крайней мере следующие четыре. Во-первых, смысловые образования существуют не только в осознаваемой, но часто ив неосознаваемой форме, образуя, по выражению Л. С. Выготского, «утаенный» план сознания. Во-вторых, они не поддаются прямому произвольному контролю и чисто словесным, вербальным воздействиям (личность не учат, личность воспитывают подчеркивал АН. Леонтьев). В-третьих, смыслы не имеют своего надындивидуального, «непсихологического» существования они не бытуют сами по себе, как мир значений, культуры, который может быть отторгнут от нас и представляет собой нечто объективное, заданное. Наконец, в- четвертых, смысловые образования не могут быть поняты и исследованы вне их деятельностного, жизненного контекста заостряя это положение, можно сказать, что психологию личности должны интересовать не отдельные факты, а акты поведения, те. целостные ситуации и их взаимосвязи, в которых возникают и находят свое проявление те или иные смысловые отношения к действительности. Перейдем теперь к специфическим функциям смысловых образований как основных конституирующих единиц сознания личности. Обозначим здесь лишь две функции, являющиеся наиболее значимыми в контексте нашего изложения. Во-первых, это создание образа, эскиза будущего, той перспективы развития личности, которая не вытекает прямо из наличной, сегодняшней ситуации. Если в анализе реальной человеческой деятельности ограничиться единицами мотивов как предметов потребностей, единицами целей как заранее предвидимых результатов, то будет непонятно, за счет чего человек способен преодолевать сложившиеся ситуации, сложившуюся логику бытия, что ведет его к выходу за грань устоявшейся сообразности, к тому будущему, которому он сам сегодня не может дать точных описаний и отчета. Между тем это будущее есть главное опосредующее звено движения личности, без предположения которого нельзя объяснить ни реального хода развития человека, ни его бесконечных потенциальных возможностей. Смысловые образования и являются, на наш взгляд, основой этого возможного будущего, которое опосредует настоящее, сегодняшнюю деятельность человека, поскольку целостные системы смысловых образований 96 задают не сами по себе конкретные мотивы, а плоскость отношений между ними, те. как раз тот первоначальный план, эскиз будущего, который должен предсущест-вовать его реальному воплощению. Не надо думать при этом, что будущее, о котором идет речь, всегда локализовано где-то неопределенно впереди во времени. Когда мы говорим о смысловом поле сознания, следует иметь ввиду, что будущее присутствует здесь постоянно как необходимое условие, как механизм развития, в каждый данный момент опосредуя собой настоящее. Во-вторых, важнейшая функция смысловых образований заключена в следующем любая деятельность человека может оцениваться и регулироваться со стороны ее успешности в достижении тех или иных целей и со стороны ее нравственной оценки. Последняя не может быть произведена изнутри самой текущей деятельности, исходя из наличных актуальных мотивов и потребностей. Нравственные оценки и регуляция необходимо подразумевают иную внеситуативную опору, особый, относительно самостоятельный психологический план, прямо не захваченный непосредственным ходом событий. Этой опорой и становятся для человека смысловые образования, в особенности в форме их осознания — личностных ценностей, поскольку они задают не сами по себе конкретные мотивы и цели, а плоскость отношений между ними, самые общие принципы их соотнесения. Так, например, честность как смысловое образование это не правило или свод правил, неконкретный мотив или совокупность мотивов, а определенный общий принцип соотнесения мотивов, целей и средств жизни, в томили ином виде реализуемый в каждой новой конкретной ситуации. Водном случае это будет оценка и отсеивание, селекция некоторых способов достижения целей, в другом — изменение, смещение целей, в третьем — прекращение самой деятельности, несмотря на ее успешный ходит. п. Смысловой уровень регуляции не предписывает, таким образом, готовых рецептов поступкам, но дает общие принципы, которые в разных ситуациях могут быть реализованы разными внешними (но едиными по внутренней сути) действиями *. Лишь на основе этих Человек нравственный писал АИ. Герцен,— должен носить в себе глубокое сознание, как следует поступать во всяком случае, и вовсе не как ряд сентенций, а как всеобщую идею, из которой всегда можно вывести данный случай он импровизирует свое поведение 4 Б, С. Братусь |