Братусь Б.С. - Аномалии личности. Аномалии личности
 Скачать 1.5 Mb.
|
|
67 по возможности довести, конкретизировать до развернутой психологической концепции Напомним, что в этом общем представлении личность рассматривалась как способ организации, инструмент, орудие присвоения человеческой сущности. Этим мы как бы подтверждали, экстраполировали идущее в отечественной психологии от Л. С. Выготского понимание человека как существа производящего, строящего орудия и инструменты своего развития. Причем орудия эти могут быть не только внешними, вещными, конкретно представленными — лопата, топор, станок, ЭВМ, но и внутренними, психологическими — способ мышления, специальные приемы запоминания, воображение, построение образа, использование знака и т. п. Следующим шагом в этом направлении должно было стать понимание развитых внутренних психологических орудий не только как средств решения возникающих перед индивидом задач, но и как особого рода психологических органов, в функции которых входит относительно самостоятельное продуцирование самих задач, обеспечение и закрепление определенных, достаточно единообразных способов их решения, взаимодействие с другими подобными психологическими органами и т. п. Ценной аналогией здесь служит представление о функциональных органах **, которые возникают, складываются в нервной системе в единое целое прижизненно, в тесной зависимости от конкретных внешних Путь этот пока не является в психологии частым. Как справедливо замечает В. Е. Кемеров, обычно психология шла не по пути реконструкции психики на основе истолкования личностного бытия, а, наоборот по пути «реконструкции» бытия личности на основе описания ее психики Одним из крупнейших современников И. П. Павлова, А. А. Ухтомским, была выдвинута мысль о существовании особых физиологических, или функциональных органов нервной системы. Это органы, которые функционируют также, как и обычные морфологически постоянные органы однако они отличаются от последних тем, что представляют собой новообразования, возникающие в процессе индивидуального (онтогенетического) развития. Они-то и представляют собой материальный субстрат тех специфических способностей и функций, которые формируются входе овладения человеком миром созданных человечеством предметов и явлений—1ворениями культуры. Теперь мы можем более ясно представить себе и тов чем именно выразилось очеловечивание человеческого мозга. Оно выразилось в том, что кора человеческого мозга с ее миллиардами нервных клеток стала в гораздо большей степени, чему высших животных, органом, способным формировать функциональные органы» 7 . 68 условий и обстоятельств, и затем начинают функционировать стой же устойчивостью, что и морфологически наследственно обусловленные органы. «Органом,— писал А. А. Ухтомский,— может быть всякое временное сочетание сил, способное осуществить определенное достижение. Эта, безусловно, важнейшая гипотеза была направлена по преимуществу в сторону высшей физиологии и не касалась сути психологических проблем. Лишь в трудах А. Н. Леонтьева, А. В. Запорожца, а в последнее время В. П. Зинченко и его сотрудников гипотеза получила развитие применительно кряду областей психологии и стало возможным говорить об отдельных психологических структурах (мышления, памяти, действия) не только как о психологических орудиях, но и как о психологических органах. Настает, видимо, пора применить эти представления и к изучению личности. Прежде всего обратим внимание на взаимосвязь двух обсуждаемых понятий психологическое орудие и психологический орган. Орудие, будучи развитыми обретшим относительную самостоятельность в рамках целостной организации, приобретает функции органа. С генетической точки зрения орудие есть то, что может стать органом, есть орган в потенциале. Орган же в свою очередь — зрелое орудие орудие, переставшее быть только средством, способом реализации чужой воли, но приобретшее собственную волю (а порой своеволие, собственную активность. Эта активность в рамках психической организации человека имеет по крайней мере два основополагающих направления. Одно состоит в познании внешнего мира, производстве предметов, преобразовании окружающего. Другое направление связано с нахождением смысла своего бытия в мире и многочисленных продуктов, следствий этого бытия. Каждое из этих направлений порождает и соответствующие сферы приложения психической активности. Одна из них есть «мир вещей, причинно-следственных отношений, другая есть мир идей, мир смыслов. Соответственно этому деятельность в мире вещей можно назвать деятельностью производства вещных продуктов, предметов, измерений, тогда как деятельность в мире идей следует назвать деятельностью смыслообразова- ния, производства смыслов. Если продукты деятельности первого рода зримы и осязаемы, могут быть непосредственно ив объективной форме предъявлены другому, то продукты деятельности второго рода субъективны, мало и трудно поддаются объективации, непосредственной передаче другому. Следует сразу подчеркнуть, что две указанные сферы существуют во взаимосвязанных, хотя и во многом противоречивых, отношениях. Дело в том, что первая сфера не несет в себе смысла своего существования, смысл этот должен быть найден, доказан, и тем самым она нуждается в постоянном и все новом, по мере ее развития, осмыслении, те. в продуктах деятельности другой сферы сферы смыслообразования. В тоже время производство смыслов никогда не существует в некоем чистом виде, но всегда нуждается в материале реальности, с одной стороны, как источнике, толчке к смыслообразованию, ас другой стороны поле, полигоне реализации уже обретенного смысла, попыток его объективации. ПА. Флоренский, который еще до Л. С. Выготского четко поставил проблему ору-дийности человеческой психики, писал, что творчество разума распадается на производство вещей смысл которых ненагляден, и производство смыслов, реальность которых не очевидна. Необходимо поэтому доказывать осмысленность вещей и вещность смысла. Это несовпадение и одновременно взаимозависимость, взаимосвязанность двух сфер, создаваемое между ними внутреннее напряжение, противоречие есть по сути отражение общего противоречия между обусловленной данной конкретной ситуацией ограниченностью каждого отдельного человека и его потенциальной универсальностью, безграничными возможностями, безмасштабным развитием, предполагаемым родовой человеческой сущностью *. На уровне индивидуального сознания это противоречие обычно отражается как противоречие между «я» реальным и я идеальным, между Убеждение в том, что вещи существуют не сами по себе, а обладают еще каким-то важными существенным для человека смыслом, растет из особого положения человека в мире пишет В. М. Межуев.— В своем стремлении постичь смысл вещи, раскрыть его средствами мифологического, религиозного, художественного или философского сознания люди исходят не из своей чисто природной потребности в ней, а из своей общественной, родовой потребности, определяемой существованием того общественного целого, к которому они принадлежат. Они как бы смотрят на вещь глазами этого целого, пытаясь увидеть в ней то, что имеет значение для их жизни в границах данного целого. Будучи сам «родовым» существом, человек ив вещах ищет то, что составляет их общий «вид», «эйдос», идею, что образует их родовую сущность» 9 70 «я» сегодняшними я будущим как противоречие между бытием и долженствованием, реальными потенциальным, вещными смысловым. Ниже, когда мы будем рассматривать строение смысловой сферы, динамику деятельности, мы постараемся развить эти исходно важные для нас общие положения, а теперь вернемся к определению личности как способу организации, орудию присвоения человеческой сущности. Нетрудно после сделанных выше замечаний увидеть, в каком новом дополнении, конкретизации нуждается это определение. Поскольку присвоение человеческой сущности распадается на присвоение мира вещей, причинно-следственных связей и отношений и на присвоение мира идей, производство смысловых образований, то соответственно и орудия, органы психической деятельности неоднородны, но распадаются, вернее, тяготеют к двум соответствующим сферам. Если же применить «поуровневый» подход *, то следует говорить о разных измерениях, уровнях психического аппарата. Один уровень мы назовем собственно личностным или личност но- смысловым, «ответственным» за производство смысловых ориентации, определение общего смысла и назначения своей жизни, отношений к другим людям и к себе. Специально подчеркнем при этом, что речь идет не об абстрактной философской рефлексии, а о вполне насущной и каждым так или иначе решаемой задаче осмысления, смыслового оправдания своего бытия Однако смысловые ориентации не могут сами по себе «Поуровневый» подход имеет весьма давнюю историю. Деление надушу и «тело», которому тысячи лет, можно рассматривать как первую попытку такого рода. Не менее почтенный возраст имеет и трехчленное деление на «телесное», «душевное» и духовное. Двух- и трехчленное деление, наполненное, разумеется, иным содержанием, остается наиболее распространенными сейчас. Напомним лишь некоторые примеры индивид — личность (АН. Ле-онтьсв); субъект личность (П. Я. Гальперин); индивид — личность—индивидуальность (Б. Г. Ананьев, А. Г. Асмолов); индивид — субъект личность (ША. Надирашвили); организм — индивид — личность (МГ. Ярошевскнй) и др. В развиваемых ниже взглядах на проблему психического здоровья мы также будем придерживаться трехчленной традиции" Напомним в данной связи слова Л. Н. Толстого о том, что неизбежно необходимое для живых людей знание было и есть всегда одно танце своего назначения в том положении, в котором находит себя человек в этом мире, ив той деятельности- или в том воздержании от деятечьности, которое вытекает из понимания этого назначения '°. 71 обеспечить присвоение человеческой сущности, они лишь определяют те или иные устойчивые отношения к ней. Для реализации,овеществления,опредмечивания этих отношений необходима соответственно организованная активность человека, его деятельность, неизбежно несущая при этом на себе печать всех его индивидуальных особенностей, характерологических черти свойств. Этот другой уровень мы назовем уровнем реализации, индивидуально-исполнительским или индивидуально-психологическим уровнем. Кроме двух обозначенных уровней необходимо, особенно в контексте изучения аномального развития, ввести в рассмотрение еще один психофизиологический уровень. В противном случае личностные процессы как бы повиснут в воздухе и будут пониматься без учета роли биологической, нейрофизиологической базы, которая обусловливает как саму возможность функционирования процессов психического отражения, таки существенные особенности строения и динамики, режимов этого функционирования. В соответствии с таким подходом будет строиться и наше представление о психическом здоровье. Его следует рассматривать не как однородное образование, а как образование, имеющее сложное, поуровневое строение. Высший уровень психического здоровья — личностно-смысловой, или уровень личностного здоровья который определяется качеством смысловых отношений человека. (Впервой главе мы уже называли некоторые философско-психологические основания критериев нормальности) Следующий уровень уровень индивидуально- психологического здоровья оценка которого зависит от способностей человека построить адекватные способы реализации смысловых устремлений. Наконец, уровень психофизиологического здоровья который определяется особенностями внутренней, мозговой, нейрофизиологической организации актов психической деятельности. Нетрудно предположить, что каждый изданных уровней, имея свои критерии, должен иметь и свои особые закономерности протекания. Из этого в свою очередь следует и другая гипотеза несмотря на взаимосвязь и взаимообусловленность уровней, возможны самые различные варианты их развитости, степени и качества их здоровья. Иначе говоря, психическое здоровье, будучи многоуровневым, может страдать на 72 одних уровнях при относительной сохранности других *. Представим последнюю гипотезу в формализованном виде. Если рассматривать психофизиологический уровень как первый, тогда здоровье этого уровня, психофизиологическое здоровье, можно обозначить как N [, а отклонения от него — как Ni. Соответственно здоровье и отклонения следующего уровня — индивидуально-исполнительского — обозначим как Na и Nz, а личностное здоровье и отклонения от него — как Мз и Мз. Отсюда можно в принципе построить трехмерный массив данных и соответствующее трехмерное пространство психического здоровья, каждая ось которого будет соответствовать тому или иному измерению, плоскости этого здоровья — личностной, индивидуально-исполнительской и психофизиологической. Тогда любое психическое состояние человека может быть представлено как точка в этом пространстве, координаты которой заданы наличными—либо положительными (степени здоровья, либо отрицательными (степени нездоровья) — показателями по каждой из осей. Общий вид предполагаемых здесь сочетаний может быть представлен в виде следующих двух матриц, первая из которых (I) показывает, какие варианты могут соседствовать с личностным здоровьем (положительное значение соответствующей оси рассматриваемого трехмерного пространства, обозначенное нами как Мз), а вторая (II) — какие варианты могут соседствовать с отклонениями личностного здоровья (отрицательное значение соответствующей оси, обозначенное нами как Мз). * Нелишне заметить, что применение термина уровень является здесь в достаточной степени условным (равно, впрочем, как ив перечисленных выше в примечании примерах «поуровневых» делений. Об уровнях в строгом значении уместнее было бы говорить при изменении какого-либо свойства или качества, когда, скажем, каждая новая ступень подъема вбирает в себя, как бы «затопляет» нижележащие, пройденные, оставленные уже уровни (так говорят о повышении уровня образования, культуры и т. п. В нашем же случае речь идет скорее о составляющих, параметрах, этажах психического здоровья, существующих (живущих) одновременно, пусть глубоко взаимосвязанно и взаимозависимо, но все жене поглощая и не заменяя друг друга. Но поскольку понятие поэтажного подхода пока непривычно, да и ассоциируется больше со строительным делом, нежели с психологией, мыс учетом высказанных оговорок будем в основном использовагь устоявшуюся, «уровневую» терминологию 1._NiN2N3 2. NiN2N3 3._Ni_N2N3 4. NiN2N3 5._NiN2N3 6. NiN^ 7-_М^2Мз 8. В нашу задачу не входит подробное рассмотрение всех выделенных классификационных ячеек, поскольку это заняло бы слишком много места и увело от основной логики работы. Ниже (гл. IV и V) мы остановимся лишь на некоторых типичных структурах психического здоровья, характерных прежде всего для тех видов аномального развития личности, которые непосредственно попадут в фокус нашего рассмотрения. Однако одно, поистине фундаментальное, взаимоотношение сразу требует особого и пристального рассмотрения в контексте данной книги это взаимоотношение первого — психофизиологического — с двумя вышележащими собственно психологическими — уровнями. Нетрудно видеть, что по сути своей способ определения этих взаимоотношений является частным, производным оттого или иного решения более общей методологической проблемы — проблемы соотношения биологического и социального в человеке, поскольку первый уровень непосредственно связан с наследственными, биологическими характеристиками, тогда как два последующих зависят от социальных условий обучения и воспитания. О РОЛИ БИОЛОГИЧЕСКОГО В ФОРМИРОВАНИИ ЛИЧНОСТИ Поскольку речь идет о биологическом и социальном в психике человека, то необходимо рассмотреть соотношение трех реальностей биологической, психологической и социальной. Сузим картину, возьмем прежде соотношение двух реальностей — биологической и психологической, а затем уже вернемся к третьей внешней, социальной реальности. Собственно человеческая, сложно организованная психика может сформироваться и успешно функционировать в каждом отдельном человеке лишь при определенных биологических условиях, куда входят и требования к содержанию кислорода в крови и обеспечению питания мозга, и необходимость для успешной жизнедеятельности солнечных излучений, и согласная работа отделов нервной системы и многое, многое другое. Сущее гвует огромное количество этих параметров и звеньев нашего телесного существования, живое содружество которых обеспечивает на выходе необходимые для протекания психических процессов условия. В норме все системы находятся в динамическом внутреннем равновесии, создавая относительное постоянство диапазона условий, нужного для продуктивной работы психического аппарата. Степень здоровья организма определяется запасом прочности, стойкости в отношении пагубных влияний, т. е. тем, насколько легко и надежно защитные силы гасят, компенсируют эти влияния, не допуская искажения условий работы психики (подобно тому как рессоры хорошего автомобиля гасят неожиданные ухабы дороги, не допуская лишних помехи неудобств для работы водителя. Что касается больных организмов, то, как писал А. Л. Чижевский, их можно рассматривать как системы, находящиеся в состоянии неустойчивого равновесия. Здесь отсутствует или крайне мал запас прочности (здоровья) в отношении вредоносных воздействий; такие воздействия вовремя не гасятся, в результате чего общая неустойчивость еще более возрастает. Все это создает на выходе перебои, искажения основных физиологических условий протекания психических процессов, что не может не сказаться на качестве этих процессов. Итак, психическое всегда действует, протекает, развертывается в рамках определенных биологических (физиологических, организмических) условий. Для постоянства и самостоятельности логики развития психики (те. ее относительной независимости от пери-пегий жизнедеятельности организма) необходимы обеспечение нужного диапазона этих условий, их устойчивость. Серьезное нарушение внутреннего равновесия изменяет характер протекания психических функций, тем самым так или иначе влияя на эти функции. Причем надо ясно осознавать, что это именно две реальности, которые можно различить, с одной стороны, как класс условий, ас другой — как процесс, протекающий в этих условиях. Вернемся теперь к роли третьей реальности — реальности внешней, социальной — миру предметов и явлений, общения и борьбы, в котором живет человек Эта реальность является формообразующей, ответственной за содержание психических процессов ", ведущей специфической детерминантой развития человеческой психики. Но при этом следует помнить, что реальность социальная, воздействия социального мира прямо не переходят в реальность психическую. Вот здесь-то мы и должны применить ценную формулу С. Л. Рубинштейна: внешние причины действуют, преломляясь через внутренние условия. Следует только помнить, что внутренние условия не есть соединенные в одну совокупность биологические и психологические особенности *. Внутреннее есть собственно душевная, психическая реальность. Однако конкретные процессы этой реальности в свою очередь постоянно протекают в рамках условий, определяемых биологической, физиологической природой. Формула внешнее через внутреннее описывает в основном характер воздействия на психику внешних, социальных причин, бытия — на сознание. Для того чтобы выделить другой важнейший аспект (который в философско- психологическом плане мы уже затрагивали в гл. I) — созидательную творческую активность психики человека, в частности ее преобразующее влияние как на социальные общественные процессы, таки на собственное развитие необходимо воспользоваться следующей формулой, предложенной АН. Леонтьевым: * Мы делаем эту оговорку, поскольку у самого С. Л. Рубинштейна внутренние условия понимались как разв таком расширенном толковании. При объяснении любых психических явлений писал он личность выступает как воедино связанная совокупность внутренних условий, через которые преломляются все внешние воздействия. Структура личности при этом рассматривалась как включающая в себя и черты, обусловленные природными данными и общие для всех людей (например, свойства зрения, вызванные распространением солнечных лучей на Земле, и условия, которые изменяются входе исторического развития (например, особенности фонематического слуха, вызванные строем родного языка, и свойства высшей нервной системы, и, наконец, систему мотивов и свойств характера. Подобный тотальный подход к личности, слияние водно разноуровневых образований, отнесение к ней как физиологических, таки собственно психических свойств во многом, на наш взгляд, снижали ценность формулы внешнее через внутреннее и, возможно, явились причиной, по которой эта формула не нашла пока должного применения в исследованиях личности. При таком подходе оказывается затрудненной и возможность конкретно разобраться в той специфической роли, которую играют различные особенности организма, перипетии его биологии в нормальном и отклоняющемся развитии. |