Майкл Льюис - Большая игра на понижение. Тайные пружины финансов. Большая играна понижениемайкл ЛьюисТайные пружины финансовой катастрофыМайкл ЛьюисБ

• Название: Большая играна понижениемайкл ЛьюисТайные пружины финансовой катастрофыМайкл ЛьюисБ
• Дата: 14.12.2022
• Размер: 2.94 Mb.
• Имя файла: Майкл Льюис - Большая игра на понижение. Тайные пружины финансов.pdf
• Тип: Документы; #844748
• страница: 3 из 12

Business Week под заголовком «Пре- ступление — прибыльное дело?» Акции упали; Бэрри ку- пил еще. Руководство Avant! отправилось в тюрьму. Акции упали еще ниже. Майк Бэрри продолжал покупать — уже по $2 за штуку. Став крупнейшим акционером Avant!, он на- чал принуждать руководство к изменениям. «Очистив управ- ление от криминальной ауры [бывшего генерального дирек- тора], — писал он новым руководителям, — Avant! получила возможность продемонстрировать свою заботу об акционерах».
В другом электронном письме, датированном августом, он со- общал: «Avant! до сих пор вызывает у меня такое чувство, будто я сплю с деревенской шлюхой. Как бы профессиональ- но ни удовлетворялись мои пожелания, вряд ли я буду этим хвастаться. Противно донельзя. Я почти уверен, что, надави я на Avant! посильнее, на меня наедет китайская мафия». Че- рез четыре месяца акции Avant! продавались по $22 за штуку.

Глава 2. В стране слепых 61
«Классическая операция Майкла Бэрри, — говорит один из его инвесторов. — Стоимость акции вырастает в 10 раз, упав пе- ред этим раза в два».
Подобный подход был не по душе большинству инвесторов, но именно в нем, по мнению Бэрри, и заключалась суть стои- мостного инвестирования. Его задача состояла в том, чтобы идти против общих предпочтений. Но он не смог бы этого сде- лать, если бы зависел от краткосрочных рыночных колебаний, и поэтому, в отличие от большинства хедж-фондов, не позволял инвесторам в короткие сроки выводить свои деньги. Деньги вкладывались в Scion как минимум на год. Бэрри создавал свой фонд для привлечения людей, которые предпочитают ставить на рост, а не падение акций. «В душе я не сторонник игры на по- нижение, — признается он. — Обычно я не выискиваю компа- нии, которые дешевеют. Рост привлекает меня гораздо больше, чем падение». К тому же риск короткой продажи внушал ему серьезные опасения, поскольку теоретически был неограни- ченным. Понизиться он мог лишь до нуля, а расти — до бес- конечности.
Успех в инвестировании определяется правильностью цены, уплаченной за риск. Постепенно Бэрри пришел к выводу, что он платит не ту цену, причем не только в сфере отдельных акций.
Интернет-пузырь лопнул, но цены на дома в Сан-Хосе, эпицен- тре пузыря, продолжали расти. Он занялся изучением акций строительных фирм и компаний, страхующих жилищные ипо- теки, таких как PMI. В мае 2003 года он писал одному из своих друзей, крупному профессиональному инвестору с Восточного побережья, что в сфере недвижимости раздувается настоящий пузырь из-за иррационального поведения кредиторов, бездумно раздающих ипотечные кредиты. «Нужно лишь не пропустить момент, когда даже самые льготные кредиты перестанут тол- кать рынок [жилья] вверх, — писал он. — Я крайне песси- мистически оцениваю ситуацию и допускаю 50%-ное падение на рынке жилой недвижимости США… Спрос на недвижи- мость упадет, как только люди увидят, что цены больше не ра- стут. Падение стоимости обеспечения в десятки раз превысит все текущие прогнозы».

62 Большая игра на понижение
Когда в начале 2005 года Бэрри вознамерился играть против рынка низкокачественных ипотечных облигаций, он столкнулся с первой серьезной проблемой. Инвестиционные банки с Уолл- стрит, которые могли продать ему дефолтные свопы, не торопи- лись делать это. Майк Бэрри хотел вложить деньги без промед- ления, пока рынок недвижимости США не одумался и не обрел способность здраво мыслить. «Я предполагал, что деградация кредитных пулов достигнет критического уровня через пару лет», — заявил он. Это должно произойти, когда «завлека ющие» ставки перестанут действовать и ежемесячные выплаты взле- тят до небес. Но ему казалось, что рынок неизбежно увидит все, что видел он, и спохватится. Кто-нибудь на Уолл-стрит об- ратит внимание на чрезмерный риск низкокачественных ипо- течных кредитов и повысит стоимость их страхования. «Этот рынок лопнет, прежде чем я успею провернуть задуманную сделку», — писал он в электронном письме.
Поскольку жизнь Бэрри проходила в электронной перепис ке, его письма запечатлели рождение нового рынка так, как оно ви- делось первому участнику. Оглядываясь назад, диву даешься, насколько быстро Уолл-стрит, которая совсем недавно не пони- мала, о чем ей толкуют, и представления не имела о дефолтных свопах на низкокачественные ипотечные облигации, переори- ентировала свой бизнес на новый инструмент. В таком же хаосе зарождался и рынок ипотечных облигаций, вызванный к жизни фанатическим интересом небольшой горстки людей на задвор- ках больших финансов. Но на становление того рынка ушли годы; новый же встал на ноги, окреп и начал ворочать десят- ками миллиардов долларов всего за несколько месяцев.
Майку Бэрри, планировавшему приобрести страховку на огромное количество низкокачественных ипотечных облига- ций, первым делом предстояло разработать стандартный и одо- бренный всеми контракт. Тот, кто продаст ему дефолтные свопы на низкокачественные ипотечные облигации, в один прекрас- ный день будет должен кучу денег. Не исключено, что дилеры попытаются увильнуть от выплаты. Наличие контракта сдела- ет это для них гораздо более сложным, а для Бэрри упростит процесс продажи одному дилеру того, что он купил у другого,

Глава 2. В стране слепых 63
и, таким образом, позволит находить лучшие цены. Организа- ция под названием Международная ассоциация по свопам и де- ривативам (ISDA) взяла на себя обязанности по формализации условий выпуска новых ценных бумаг*. У ISDA уже имелись правила регулирования выпуска дефолтных свопов на корпора- тивные облигации, однако страхование корпоративных обли- гаций особых сложностей не представляло. Дефолт либо имел место, либо не имел. Компания пропустила выплату процен- тов — вы платите. Покупатель страховки мог не получить все
100 центов на доллар (так же как и держатель облигации мог не потерять 100 центов на доллар, поскольку активы компании имели определенную стоимость) — независимый судья прини- мал справедливое и удовлетворительное решение относитель- но размера возмещения. Если держатели облигаций получали
30 центов на доллар (другими словами, теряли 70 центов), по- купателю дефолтного свопа выплачивались 70 центов.
Приобретение страховки на пул американских жилищных ипотек было сопряжено с определенными сложностями, по- скольку одномоментный дефолт всему пулу не грозил; вла- дельцы домов переставали платить, как правило, не сразу. Ди- леры во главе с Deutsche Bank и Goldman Sachs предложили изящное решение: дефолтные свопы с выплатами по мере на- ступления страховых событий. Выплаты покупателю свопов — покупателю страховки — производились не единовременно в момент дефолта всего пула ипотечных кредитов, если тако- вой наступит, а постепенно, по мере прекращения платежей от- дельными домовладельцами.
* ISDA была создана в 1986 году моим руководством из Salomon
Brothers для решения проблем, связанных с новомодными тогда про- центными свопами. Простая, на взгляд участников, операция — я плачу тебе фиксированную процентную ставку в обмен на плавающую ставку — не могла осуществляться без множества регулирующих ее правил. За этими правилами крылись опасения, что контрагент фирмы с Уолл-стрит в про- центном свопе обанкротится и не выполнит обязательств по выплате. Про- центные свопы, как и дефолтные свопы, переносили на фирмы с Уолл-стрит кредитный риск других людей, а на других людей — кредитный риск фирм с Уолл-стрит.

64 Большая игра на понижение
С договором ISDA несколько месяцев работали юристы и трейдеры из крупных фирм с Уолл-стрит, возглавлявших ры- нок. По неизвестной причине юристу Бэрри, Стиву Друски- ну, позволили участвовать в телефонных конференциях и даже время от времени вклиниваться и озвучивать точку зрения кли- ента Уолл-стрит. Фирмы с Уолл-стрит всегда пеклись о креди- тоспособности своих клиентов; клиентам же зачастую остава- лось слепо верить, что казино сможет рассчитаться с выиграв- шими. У Майка Бэрри такой уверенности не было. «Я играю не против облигаций, — заявил он. — Я играю против систе- мы». Он не хотел купить страховку от наводнения у Goldman
Sachs и остаться ни с чем только потому, что Goldman Sachs смыло волной. Он хотел, чтобы с изменением стоимости дого- вора страхования (скажем, когда вода подступила совсем близ- ко, но еще не разрушила здание) Goldman Sachs и Deutsche
Bank предоставляли обеспечение, отражающее рост стоимости того, чем он владеет.
За месяц до окончательного утверждения условий, 19 мая
2005 года, Майк Бэрри заключил первую сделку с низкокаче- ственными ипотечными кредитами. Он купил дефолтные сво- пы на $60 млн в Deutsche Bank — на шесть разных облигаций, по $10 млн на каждую. «Референсные ценные бумаги», так они назывались. Страховка распространялась не на весь рынок низ- кокачественных ипотечных облигаций, а на конкретную облига- цию, и Бэрри все свое время уделял поиску подходящих бумаг.
Он прочел десятки и пролистал сотни проспектов, выискивая самые рискованные кредитные пулы, и уже тогда подозревал
(а потом и убедился), что был единственным, кто открывал эти проспекты, не считая составлявших их юристов. К тому же он был, пожалуй, единственным инвестором, занимавшимся ста- ромодным кредитным анализом ипотек, который следовало бы проводить до начала кредитования. Однако со старомодными банками у него не было ничего общего. Он искал не лучшие, а худшие кредиты — с тем, чтобы ставить против них.
Бэрри оценивал влияние отношения суммы кредита к стои- мости обеспечения, вторых ипотек, месторасположения жилья, отсутствия кредитной документации, подтверждения доходов

Глава 2. В стране слепых 65
заемщиков и с десяток прочих факторов, чтобы установить ве- роятность превращения ипотечных кредитов, выданных при- близительно в 2005 году, в проблемные. После этого он стал выбирать облигации, обеспеченные наихудшими кредитами.
Его удивил тот факт, что Deutsche Bank совершенно не инте- ресовало, против каких облигаций он играл. С точки зрения банка все низкокачественные ипотечные облигации были оди- наковыми. Стоимость страховки определялась не независимым анализом, а рейтингом облигации, установленным агентства- ми Moody’s и Standard & Poor’s*. Если кто-то хотел приобре- сти страховку на предположительно безрисковый транш клас- са «три А», с него брали 20 базисных пунктов (0,20%); в случае более рискованных траншей класса А — 50 базисных пунктов
(0,50%); а в случае еще более рискованных траншей класса «три
В» — 200 базисных пунктов, т. е. 2%. (Базисный пункт — это одна сотая процентного пункта.) Больше всего Бэрри интере- совали облигации класса «три В», которые могли обесценить- ся до нуля, если убыток по базисному пулу ипотечных креди- тов составлял всего 7%. Данную операцию он считал малори- скованной, которую, хорошенько подумав, можно превратить в беспроигрышный вариант. Даже беглого взгляда на проспек- ты было достаточно, чтобы заметить существенные различия между облигацией класса «три В» и следующей (доля пула, при- ходящаяся на кредиты с выплатой только процентов, напри- мер). Бэрри вознамерился отобрать наихудшие, беспокоило
* Два крупнейших агентства используют разные обозначения для одного и того же. То, что Standard & Poor’s обозначает как ААА, у Moody’s выглядит как Ааа, но и то и другое означает облигацию с наименьшим риском дефолта.
Для простоты в тексте используются обозначения S&P, класс ААА называ- ется «три А» и т. д.
В 2008 году, когда оказалось, что рейтинги огромного количества низко- качественные облигаций ни о чем не говорят, разгорелись бурные дебаты от- носительно их смысла. Инвесторы с Уолл-стрит всегда считали, что они отра- жают вероятность дефолта. К примеру, вероятность дефолта облигации с рей- тингом «три А» в течение первого года после выпуска составляла 1 на 10 000, а облигации с рейтингом «три B» — 1 на 500. В 2008 году рейтинговые агент- ства заявили, что их рейтинги никогда не предназначались для столь точных оценок. Они лишь пытались проранжировать степени риска.

66 Большая игра на понижение лишь то, что инвестиционные банки заметят это и пересмо- трят свои цены.
Но они опять потрясли и восхитили его: из Goldman Sachs пришло электронное письмо с длинным перечнем дрянных ипо- течных облигаций на выбор. «Честно говоря, я едва не утратил дар речи, — говорит он. — Цены на них соответствовали само- му низкому рейтингу одного из трех крупнейших рейтинговых агентств». Бэрри мог выбрать все, что пожелает. Это было по- хоже на покупку страховки от наводнения на дом, расположен- ный в низине, по той же цене, что и для дома, стоящего на горе.
Рыночная ситуация была лишена всякой логики, но это не остановило фирмы с Уолл-стрит, отчасти из-за Майка Бэр- ри, который им постоянно докучал. Он не одну неделю донимал
Bank of America, пока тот не согласился продать ему дефолтные свопы на $5 млн. Через 20 минут после отправки письма с под- тверждением операции они получили ответ от Бэрри: «Можем повторить сделку?» В течение нескольких недель Майк Бэрри купил дефолтные свопы у полдесятка банков на несколько со- тен миллионов долларов частями по $5 млн. Никого из продав- цов особо не волновало, какие облигации они страхуют. Бэр- ри обнаружил один пул, который на 100% состоял из кредитов с отрицательной амортизацией и плавающей ставкой — заем- щики по таким кредитам имеют возможность не выплачивать проценты и накапливать долг без конца, возможно до самого дефолта. Goldman Sachs не только продал ему страховку на этот пул, но даже прислал поздравительное письмо, поскольку Бэр- ри стал первым и на Уолл-стрит, и за ее пределами, кто приоб- рел страховку на подобный продукт. «Я занимаюсь ликбезом среди специалистов», — глумливо заметил Бэрри в ответном письме.
Его не очень интересовало, почему инвестиционные банки- ры, которых все считают проницательными, так дешево про- давали страховку. Его больше беспокоило то, что другие раз- гадают его замыслы и тогда ему не видать удачи. «Я хотел на какое-то время прикинуться дурачком, делая вид, что дей- ствую наобум. “Как тебе опять это удалось?” “Где можно найти эту информацию?” или “Правда?” Так я реагировал, когда речь

Глава 2. В стране слепых 67
заходила об очевидных вещах». Одно из преимуществ длитель- ной изолированности от общества: он с легкостью верил в свою правоту и ошибочность мнения остального мира.
Чем больше фирмы с Уолл-стрит увязали в новом бизнесе, тем проще становилось делать ставки. В течение первых не- скольких месяцев Бэрри удавалось открывать короткие позиции в лучшем случае на $10 млн за раз. В конце июня 2005 года ему позвонили из Goldman Sachs с предложением увеличить объ- ем сделки до $100 млн. На следующий день он писал: «Следует помнить, что мы говорим о $100 млн. Это сумасшедшая сумма.
А ею разбрасываются так легко, словно речь идет о трехзнач- ном, а не девятизначном числе».
К концу июля Бэрри владел дефолтными свопами на $750 млн по низкокачественным ипотечным облигациям и про себя гордился этим. «Уверен, в мире не сыскать боль- ше хедж-фонда с подобными инвестициями и ничего похо- жего по размеру портфеля», — так он писал одному из инве- сторов, который прознал, что его инвестиционный менеджер разработал какую-то новую стратегию. Теперь он уже не мог не задумываться над тем, кто стоит по другую сторону сде- лок: какой безумец продает страховку на облигации, которые должны лопнуть? Дефолтные свопы — игра с нулевой суммой.
Если в случае дефолта отобранных низкокачественных ипотеч- ных облигаций Майк Бэрри заработает $100 млн, кто-то эти
$100 млн потеряет. Goldman Sachs ясно дал понять, что дей- ствует не от своего имени, а исполняет функции посредника между покупателем страховки и продавцом.
Готовность этого человека, кто бы он ни был, продавать дешевую страховку в таких огромных количествах навела
Майка Бэрри на очередную идею: основать фонд, который будет заниматься исключительно покупкой страховки на низ- кокачественные ипотечные облигации. Для фонда с активами в $600 млн, задачей которого являлся отбор акций, его ставка уже была гигантской; но если бы ему удалось привлечь сред- ства исключительно для нового проекта, он мог бы зарабо- тать на много миллиардов больше. В августе он составил ком- мерческое предложение по фонду, названному Milton’s Opus,

68 Большая игра на понижение и разослал его своим инвесторам. (Первым делом все спра- шивали: «Что такое Milton’s Opus?» На что Бэрри отвечал:
«Потерянный рай»*, но такой ответ лишь порождал новые во- просы.) Большинство инвесторов не подозревало, что менед- жер их фонда просто помешался на тайне за семью печатями под названием дефолтные свопы. Многие не захотели с ними связываться, а некоторые забеспокоились, уж не пустил ли он на эти свопы их деньги.
Получилось, что вместо привлечения дополнительных средств для приобретения дефолтных свопов на низкокаче- ственные ипотечные облигации Бэрри поставил под угрозу су- ществование уже имеющихся вложений. Инвесторы с готов- ностью доверяли ему покупку акций от их имени, однако все как один ставили под сомнение его способность предвидеть се- рьезные макроэкономические изменения. И они определен- но не понимали, что такого особенного он увидел в много- миллиардном рынке низкокачественных ипотечных облига- ций. Milton’s Opus умер быстро и безболезненно. В октябре
2005 года в письме, адресованном инвесторам, Бэрри нако- нец раскрыл все карты и сообщил, что они держат по мень- шей мере миллиард долларов в дефолтных свопах на низкока- чественные ипотечные облигации. «Рынок порой ошибается по-крупному», — писал он.
Рынок ошибся, когда дал America Online деньги для покупки Time
Warner. Он ошибся, когда сделал ставку против Джорджа Сороса и в пользу британского фунта. И ошибается сейчас, когда демон- стрирует оптимизм, словно не замечая самого крупного кредит- ного пузыря в истории. Благоприятные возможности появляются редко, а грандиозные возможности, позволяющие вложить прак- тически неограниченный капитал и получить громадные прибыли, выпадают еще реже. Избирательная игра на понижение с наибо- лее проблематичными ипотечными бумагами как раз и является такой возможностью.
* Поэма английского поэта XVII в. Джона Мильтона (John Milton). —
Прим. ред.

Глава 2. В стране слепых 69
Во втором квартале 2005 года объем просрочки по кредит- ным картам достиг небывалых размеров, несмотря на резкий рост цен на жилье. Иными словами, даже при наличии активов, под которые можно заимствовать, американцы с трудом выпол- няли свои обязательства. Федеральная резервная система повы- сила процентные ставки, однако ипотечные ставки продолжали падать — поскольку Уолл-стрит предлагала людям все новые и новые способы заимствования. Бэрри поставил на кон больше миллиарда, но дальше двигаться не мог без привлечения допол- нительных средств. Так он и сказал своим инвесторам: амери- канский рынок ипотечных облигаций огромен, больше, чем ры- нок казначейских векселей и облигаций. Вся экономика зави- села от его стабильности, а его стабильность, в свою очередь, зависела от непрерывного роста цен на жилье. «Глупо пола- гать, что рыночный пузырь можно распознать только в ретро- спективе, — писал он. — Есть вполне определенные признаки его надувания. Одна из отличительных черт истерии — стре- мительный рост числа и сложности случаев мошенничества…
По данным ФБР, с 2000 года число случаев мошенничества уве- личилось в пять раз». «Сегодняшние махинации с недвижимо- стью характеризуются тем, что они стали неотъемлемым эле- ментом национальных институтов», — добавил Бэрри.
Все это неоднократно говорилось в квартальных письмах инвесторам в последние два года. Еще в июле 2003 года он разослал им обстоятельное исследование причин и послед- ствий грядущего, по его мнению, краха рынка недвижимо- сти: «Алан Гринспен уверяет нас в том, что в сфере недвижи- мости в стране не может быть ни ценовых пузырей, ни обва- лов, — говорил он. — Безусловно, смехотворное заявление…
В 1933 году, на четвертый год Великой депрессии, Соединен- ные Штаты захлестнул жилищный кризис, когда цены на жи- лье упали до 10% от уровня 1925 года. Примерно по половине ипотечного долга прекратились платежи. В 1930-е годы цены на жилье по всей стране упали на 80%». Эту же тему он снова поднял в январе 2004 года, а потом еще раз в январе 2005 года:
«Хотите взять кредит в размере $1 000 000 всего за $25 в ме- сяц? Quicken Loans предлагает ипотеку с изменяемой ставкой

70 Большая игра на понижение и с уплатой только процентов, отличительными характеристи- ками которой являются отсутствие выплат в течение шести ме- сяцев и ставка 0,03%. Без всякого сомнения, она направлена на поддержку благоразумной части американского народа — покупателей домов с временными финансовыми трудностями».
Инвесторам не очень понравилось то, что их менеджер все же пустил деньги на сомнительное дело. Как выразился один из них:
«У Майка безошибочное чутье на нужные акции. А чем он за- нимается?» Одни были недовольны тем, что человек, в чьи обя- занности входил отбор акций, опустился до никуда не годных ипотечных облигаций; другие удивлялись, почему Goldman
Sachs продает дефолтные свопы, если те такой лакомый кусо- чек; третьи сомневались в разумности попыток объявить конец
70-летнего периода подъема рынка жилой недвижимости; чет- вертые вообще плохо представляли, что такое дефолтные сво- пы и в чем их суть. «Я не раз убеждался в том, что апокалипси- ческие прогнозы на американских финансовых рынках редко реализуются в объявленные сроки, — написал Бэрри один ин- вестор. — За время моей работы они делались неоднократно и обычно не сбывались». В ответ Бэрри пояснил, что, предвидя
Армагеддон, он не делает на него ставку. В этом-то и заключа- лась вся прелесть дефолтных свопов: они позволяли получить огромную прибыль даже в том случае, если лишь крошечная доля этих сомнительных ипотечных кредитов окажется про- блемной.
Сам того не желая, он втянулся в дебаты с собственными ин- весторами, чего ужасно не любил. «Ненавижу обсуждать идеи с инвесторами, поскольку в таком случае превращаюсь в за- щитника идеи, а это плохо сказывается на мыслительном про- цессе». Если вы получаете статус защитника идеи, вам сложно изменить свое мнение на ее счет впоследствии. У него не оста- лось выбора: люди, доверившие ему деньги, не верили в воз- можности так называемого макроанализа. Они могли понять, как этот талантливый молодой человек, копающийся в финан- совых отчетах, отыскивает маленькие компании, на которые ни- кто больше не обращал внимания. Но они не понимали, зачем ему углубляться в тенденции и глобальные факторы, очевидные

Глава 2. В стране слепых 71
для любого американца, смотрящего новостные каналы. «Я слы- шал, что White Mountains пожелала мне заниматься своим де- лом, — писал Бэрри одному из своих первых инвесторов. —
Правда, я не уверен, что White Mountains хотя бы примерно представляет, чем я занимаюсь». Никто не видел того, что от- крылось ему: дефолтные свопы были частью его глобального поиска стоимости. «Я нахожусь в непрерывном поиске сто- имости, — писал он White Mountains. — Меня не отвлекает ни гольф, ни прочие хобби. Стоимость — вот моя цель».
Основав Scion, Майк Бэрри предупредил инвесторов: по- скольку он делает необычные ставки, оценивать результаты его деятельности следует по прошествии некоторого времени, ска- жем лет пяти. Но теперь инвесторы оценивали буквально каж- дый его шаг. «Первоначально люди вкладывают в меня деньги из-за моих писем, — говорит он. — Но, сделав инвестицию, они почему-то перестают их читать». Фантастический успех Бэрри привлек множество новых инвесторов, но суть его деятельно- сти интересовала их в гораздо меньшей степени, нежели воз- можность быстро заработать. Каждый квартал он отчитывался, сколько потерял или заработал на отборе акций. Сейчас же ему приходилось объяснять, что из финансового результата они должны вычесть… страховую премию по низкокачествен- ным ипотечным облигациям. Один из нью-йоркских инвесторов угрожал ему по телефону: «Знаете, многие подумывают о том, чтобы забрать свои деньги».
Поскольку в соответствии с контрактом средства инвесто- ров были на некоторое время «заблокированы» в Scion Capital, инвесторам не оставалось ничего иного, кроме бомбарди- ровки Бэрри нервными письмами с просьбой обосновать вы- бранную стратегию. «Люди хотят знать, сколько они получат,
+5% или –5%, через пару лет, — отвечал он инвестору, вы- ступавшему против новой стратегии. — На самом деле вопрос нужно ставить иначе: кто на протяжении 10 лет делает 10% в год? И я убежден, что для достижения такого результата мне нужно смотреть дальше ближайшей пары лет… Мне нужно со- хранять непреклонность перед лицом массового недовольства, если того требуют фундаментальные показатели». За пять лет

72 Большая игра на понижение с момента основания фонда индекс S&P 500, относительно ко- торого его оценивали, снизился на 6,84%. За этот же период, как он напомнил инвесторам, рост Scion Capital составил 242%.
Бэрри начал было считать, что сам свил себе веревку, но это было не так. «Я возвожу великолепные замки из песка, — пи- сал он, — но приливная волна накатывает и разрушает их раз за разом, раз за разом».
Как ни странно, но пока инвесторы Майка Бэрри нервни- чали, контрагенты с Уолл-стрит стали проявлять живой инте- рес к его замыслам. В конце октября 2005 года ему позвонил трейдер из Goldman Sachs, работавший с низкокачественными ценными бумагами, и поинтересовался, почему тот приобре- тает дефолтные свопы на такие специфические транши ипо- течных облигаций. Во время беседы трейдер обмолвился, что несколько хедж-фондов уже наводили справки в Goldman о том, «как осуществлять короткие продажи на рынке жилья по примеру Scion». Среди любопытствующих оказались и те, кого Бэрри в свое время хотел привлечь в Milton’s Opus. «Эти люди, в общем и целом, понятия не имели, как совершаются подобные операции, и хотели, чтобы Goldman помог им, — пи- сал Бэрри в электронном письме своему финансовому дирек- тору. — Подозреваю, что Goldman все-таки помог, хотя и от- рицает это». Теперь-то он понял, почему не удалось привлечь деньги для Milton’s Opus. «Если все разжевать, люди приходят в восторг и им начинает казаться, что они и сами со всем спра- вятся, — жаловался он другу по переписке. — А если не раз- жевывать, дело кажется жутким и непонятным, и мне никто не хочет давать деньги». Таланта выгодно преподносить товар у него не было.
Рынок низкокачественных ипотечных облигаций стал при- влекать все больше и больше внимания. Неожиданно 4 ноя- бря, Бэрри получил электронное письмо от Грега Липпманна, занимавшимся такими бумагами в Deutsche Bank. Еще в июне
Deutsche Bank прекратил отношения с Майком Бэрри, по- скольку тот, по мнению банка, выставлял слишком агрессивные

Глава 2. В стране слепых 73
требования в отношении обеспечения. Теперь же их предста- витель как ни в чем не бывало сообщал, что хотел бы выку- пить шесть первоначальных дефолтных свопов, приобретенных
Scion в мае. Поскольку $60 млн представляли лишь крошеч- ную долю портфеля Бэрри и поскольку он желал иметь дело с Deutsche Bank не более, чем Deutsche Bank желал иметь дело с ним, то с выгодой для себя перепродал свопы банку. Грег
Липп манн тут же отправил еще одно сбивчивое предложение:
«Может, вы согласитесь продать и другие облигации?»
Грег Липпманн из Deutsche Bank хотел выкупить его милли- ард долларов в дефолтных свопах! «Благодарю за предложение,
Грег, — ответил Бэрри. — Пожалуй, на этом мы остановимся».
Отправляя письмо, он задумался: «Как странно, я не контак- тировал с Deutsche Bank уже пять месяцев. Откуда же Грег
Липп манн узнал, что я владею огромным количеством дефолт- ных свопов?»
Через три дня на него вышел Goldman Sachs. Брокер по име- ни Вероника Гринштайн позвонила ему по мобильному телефо- ну, как поступала всегда, когда не хотела, чтобы разговор запи- сывался. (Фирмы с Уолл-стрит с недавних пор записывают все звонки из отдела операций с ценными бумагами.) «Не окаже- те ли мне услугу», — обратилась Вероника к Бэрри. Она тоже хотела приобрести энное количество его дефолтных свопов.
«Руководство обеспокоено», — пояснила она. Ее руководство считало, что трейдеры продавали страховки, не обеспечив воз- можности их обратного выкупа. Не согласится ли Майк Бэрри по очень хорошей цене продать им $25 млн свопов на низкока- чественные ипотечные облигации на его усмотрение? Просто чтобы успокоить руководство Goldman Sachs, вы же понимаете.
После этого разговора он решил перезвонить в Bank of America и узнать, не продадут ли они ему еще дефолтные свопы. Нет, не продадут. Они сами хотели бы их купить. Следующим отме- тился Morgan Stanley — и снова без всякого предупреждения.
Бэрри не так часто доводилось иметь с ними дело, но Morgan
Stanley определенно жаждал купить все, что у него имелось.
Он не мог понять, с чего вдруг все эти банки возжелали приоб- рести страховку на низкокачественные ипотечные облигации.

74 Большая игра на понижение
Напрашивался один очевидный ответ: кредиты с угрожающей скоростью становились проблемными. В мае Майк Бэрри сде- лал ставку на свое знание человеческого поведения: кредиты просто не могли не стать проблемными. В ноябре все так и слу- чилось.
Открыв на следующее утро Wall Street Journal, Бэрри обна- ружил статью, в которой говорилось о небывалой волне дефол- тов по ипотечным кредитам с изменяемой ставкой в течение первых девяти месяцев. Нижний сегмент среднего класса аме- риканцев оказался неплатежеспособным. В газете даже при- водилась табличка для тех читателей, которым некогда было читать всю статью. Шила в мешке не утаишь, подумал Бэрри.
Грядут перемены. Кредиторы повысят требования; рейтинго- вые агентства пересмотрят свои оценки; и больше ни один ди- лер не станет продавать страховку на низкокачественные ипо- течные кредиты по прежним ценам.
«Думаю, включится свет и какой-нибудь проницательный кредитный эксперт скажет: “Прекращайте эти операции”».
Большинство трейдеров с Уолл-стрит стояли на пороге огром- ных убытков — за одним, пожалуй, исключением. Майк Бэрри только что получил электронное сообщение от своего инве- стора с намеком на то, что его однобокое видение финансовых рынков передалось Deutsche Bank. «На днях со мной связался
Грег Липпманн, главный трейдер Deutsche Bank, — говорилось в письме. — По его словам, он купил этих свопов на миллиард и собирается заработать “море” денег (или что-то вроде того).
Такой оптимизм несколько пугает».