Технико. Технико-юридический анализ правотворческой реальности современно. Доклады на международных форумах Юртехнетика
 Скачать 1.8 Mb.
|
|
Кашани- на Т. В Юридическая техника учебник. МС СЗ РФ. 2002. № 1. Ст. 3. 206 V Международный форум «Юртехнетика» законодательные дефиниции, то сделать это будет невозможно. Роль преамбул законодательных актов неизмеримо возрастет, и к тому же все законы тогда будут снабжены ими. Федеральный конституционный закон от 17 декабря 1997 г. № 2-ФКЗ О Правительстве Российской Федерации в ст. 1 дает несколько мини-определений понятия правительство Статья 1. Правительство Российской Федерации — высший исполнительный орган государственной власти Российской Федерации. Правительство Российской Федерации является органом государственной власти Российской Федерации. Правительство Российской Федерации осуществляет исполнительную власть Российской Федерации. Правительство Российской Федерации является коллегиальным органом, возглавляющим единую систему исполнительной власти в Российской Федерации». Таким образом, цельное определение расчленено натри практически независимые дефиниции. Подобный подход для фиксации законодательных дефиниций не оправдан. Каждое понятие должно характеризоваться цельностью и завершенностью. Демонстрация разноплановости, многомерности определяемого предмета приветствуется только в научных исследованиях и лишь на стадии раскрытия основных признаков. Конечный результат — дефиниция, которая всегда должна иметь собранную воедино конструкцию. Примером служит ст. 1 Конституционный Суд Российской Федерации — судебный орган конституционного контроля Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ О Конституционном Суде Российской Федерации Конституционный Суд Российской Федерации — судебный орган конституционного контроля, самостоятельно и независимо осуществляющий судебную власть посредством конституционного судопроизводства для многих законов стало указание на то, что дефиниции используются только для целей конкретного закона. Так, ст. 5 Земельного кодекса РФ от 25 октября 2001 г. № 136-ФЗ 3 фиксирует Для целей настоящего Кодекса используются следующие понятия и определения собственники земельных участков лица, являющиеся собственниками земельных участков землепользователи лица, владеющие и пользующиеся земельными участками на праве постоянного (бессрочного) пользования или на праве безвозмездного срочного пользования землевладельцы лица, владеющие и пользующиеся земельными участками на праве пожизненного наследуемого владения арендаторы земельных участков лица, владеющие и пользующиеся земельными участками по договору аренды, договору субаренды обладатели сервитута лица, имеющие право ограниченного пользования чужими земельными участками (сервитут СЗ РФ. 1997. № 51. Ст. 5712. 2 СЗ РФ. 1994. № 13. Ст. 1447. 3 СЗ РФ. 2001. № 44. Ст. Законодательная дефиниция как общеправовой феномен 207 Но есть в законодательном массиве и такие акты, в которых вообще обходят стороной вопрос фиксации дефиниций. Например, Кодекс РФ об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. № 195-ФЗ 1 не содержит не только отдельной статьи, посвященной дефиниции, но и по тексту не выделяет ни одного понятия. Отсюда можно сделать вывод о том, что общий, единообразный подход к фиксации дефиниций в современном российском законодательстве отсутствует. Особое практическое значение имеет проблема конкретизации законодательных дефиниций в нижестоящих нормативно-правовых актах. При федеративном устройстве государства в случае сильной вертикали власти значительное число дефиниций федеральных законов просто-напросто перекочевывает в закон субъекта Федерации октября 2004 года Президент РФ подписал Федеральный закон № 125-ФЗ Об архивном деле в Российской Федерации. Через год — 22 декабря 2005 года губернатор Нижегородской области подписал Закон Нижегородской области № 209 Об архивном деле в Нижегородской области» 2 Все три дефиниции регионального закона (архивное дело, государственный архив, архивное учреждение) полностью заимствованы из текста федерального закона. Думается, что это опасная тенденция, и необходима выработка организа- ционно-правовых мер для противодействия такой «правотворческой преемственности. Кстати, в Федеральном законе об архивном деле содержится 19 дефиниций, и неясно, почему региональный законодатель не оценил 16 из них. Здесь уместно обратить внимание на проблему предела конкретизации, степень уточнения законодательных дефиниций. В широком социальном контексте такого предела, конечно, нет, ибо функции и гносеологические возможности законодательных дефиниций постоянно изменяются. Но для юридической практики такой предел есть, и важно его своевременно определить. Если очень острую бритву поместить под мощный микроскоп, то ее лезвие окажется с огромными впадинами и трещинами, но для качественного и безболезненного бритья это не имеет никакого значения. Совершенствование законодательных дефиниций не нуждается в подобном тонком инструменте — практика их реализации должна окончательно решать вопрос о достаточной мере конкретизации. К разряду излишне усложненных дефиниций (при учете всех моментов особой опасности и широкого распространения регулируемого феномена, пожалуй, можно отнести определение терроризма в Договоре о сотрудничестве государств — участников Содружества Независимых Государств в борьбе с терроризмом (вступил в силу для России 13 января 2005 г Терроризм — противоправное уголовно наказуемое деяние, совершенное в целях нарушения общественной безопасности, оказания воздействия на принятие органами власти решений, устрашения населения, появляющееся в виде насилия или угрозы его применения в отношении физических или юридических лиц СЗ РФ. 2002. № 1. Ч. I. Ст. 1. 2 Нижегородские новости. 2006. 11 янв. 3 Бюллетень международных договоров. 2006. № 9. С. 22, 23. 208 V Международный форум «Юртехнетика» S уничтожения (повреждения) или угрозы уничтожения (повреждения) имущества и других материальных объектов, создающей опасность гибели людей причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенного для прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность нападения на представителя иностранного государства или сотрудника международной организации, пользующегося международной защитой, а равно на служебные помещения либо транспортные средства лиц, пользующихся международной защитой иных деяний, подпадающих под понятие террористических в соответствии с национальным законодательством Сторона также иными общепризнанными международно-правовыми актами, направленными на борьбу с терроризмом». Отсутствует однозначное решение и другой, не менее важной, можно сказать, смежной вышеуказанной, проблемы объема дефинитивного материала в тексте закона Речь идет о том, какова обоснованная и достаточная процентная доля дефиниций в соотношении с законодательными нормами, существуют ли в данном аспекте предельные параметры и, наконец, можно ли вообще обойтись без дефиниций в тексте закона. На первый взгляд, чем выше уровень социальной и политической значимости закона, тем более представительным должен быть ее дефинитивный компонент. Однако не все так однозначно. Так, например, согласно ст. 1, Федеральный конституционный закон от 17 декабря 2001 г. № 6-ФКЗ О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации вполне обходится двумя определениями 1 Закон РФ от 9 октября 1992 г. № 3612-1 Основы законодательства Российской Федерации о культуре в статье Основные понятия указывает 10 понятий. Еще больше дефиниций (15) содержится в Федеральном законе от 11 ноября 2003 г. № 138-ФЗ О лотереях. Ив известной мере, рекордное число (63 дефиниции) закрепил Федеральный закон от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» 4 Конечно, оправданием подобного разнообразия служат во многом различия в предмете законодательного регулирования. Вместе стем порой наблюдается неоправданная диспропорциональность содержания законов и количества используемых дефиниций. Примером служит 1 Федеральный конституционный закон от 17 декабря 2001 г. № 6-ФКЗ О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации // СЗ РФ. 2001. № 52. Ч. I. Ст. 4916. 2 Закон РФ от 9 октября 1992 г. № 3612-1 Основы законодательства Российской Федерации о культуре ВСНД и ВС РФ. 1992. № 46. Ст. 2615. 3 СЗ РФ. 2003. № 46. Ч. I. Ст. 4434. 4 СЗ РФ. 2002. № 24. Ст. Законодательная дефиниция как общеправовой феномен 209 Федеральный закон О связи, где на 74 статьи, часть из которых находится в разделе Заключительные и переходные положения, приходится 35 дефиниций. Нетрудно подсчитать, что на каждые две статьи приходится по одной дефиниции. Подобного рода законы больше напоминают терминологический словарь, чем акт правового регулирования. Дефиниции важны, но они не должны заменять правила поведения, не должны конкурировать по числу и качеству регулирования с законодательными нормами. В этой связи, думается, некорректно название ст. 331 УК РФ Понятие преступлений против военной службы». Во-первых, это единственный пример подобного обозначения конкретного вида преступления во всей Особенной части УК РФ. Во-вторых, общее понятие преступления четко зафиксировано в ст. 14 Кодекса Понятие преступления». В-третьих, учитывая специфику данного вида преступления, соответствующее понятие целесообразно разместить в примечании к ст. 14, что наглядно демонстрирует связь общего и особенного дефиниции «преступление». Полагаем, что в целях рационализации использования дефиниций в законодательстве, когда число понятий ограничить рамками одной статьи не удается, следует располагать дефиниции в примечаниях. Статья 117 УК РФ от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ 2 подкреплена следующим примечанием Под пыткой в настоящей статье и других статьях настоящего Кодекса понимается причинение физических или нравственных страданий в целях понуждения к даче показаний или иным действиям, противоречащим воле человека, а также в целях наказания либо в иных целях». Однако использование примечаний не должно превращаться в злоупотребление данным юридико-техническим приемом, одной из форм которого является тиражирование дефиниций. Характерный пример. Статьи 80, 94, 107 Таможенного кодекса РФ от 28 мая 2003 г. № 61-ФЗ 3 содержат однотипное примечание следующего содержания Для целей применения настоящей главы под транспортным средством понимается также транспортное средство, на котором товары перевозятся по таможенной территории Российской Федерации». Данное определение, многократно продублированное по тексту закона, хотя и незначительно, но все же разнится с общей дефиницией транспортного средства, которую дает ст. 11 Кодекса Основные понятия, используемые в настоящем Кодексе. В этой связи вполне достаточно было указать унифицированную дефиницию с перечислением тех номеров статей, к которым она применяется. Не всегда, думается, целесообразны дефинитивные отсылки к другим законам. Так, Федеральный закон от 20 декабря 2002 г. № 175-ФЗ О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» 4 в ст. 2 устанавливает Основные понятия и термины, используемые в настоящем Федеральном законе, применяются в том же значении, что ив Федеральном зако- 1 Федеральный закон РФ от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ О связи // СЗ РФ. 2003. № 28. Ст. 2895. 2 СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954. 3 СЗ РФ. 2003. № 22. Ст. 2066. 4 СЗ РФ. 2002. № 51. Ст. 4982. 210 V Международный форум «Юртехнетика» не Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом. Аналогичную формулировку содержит Федеральный закон от 10 января 2003 г. № 19-ФЗ О выборах Президента Российской Федерации» 1 В данной связи справедливо спросить, насколько ориентирован Федеральный закон Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации на учет специфики двух вышеназванных законов. Если признать, что связь между этими законами действительно существует, логично заключить, что более поздний повремени принятия 3акон о выборах Президента РФ вполне может ссылаться на 3акон о выборах депутатов, который, в свою очередь, ссылается на 3акон о гарантиях избирательных прав. Однако каких-либо оговорок поэтому поводу 3акон о гарантиях избирательных прав не содержит. 3начит, любое его изменение автоматически влечет трансформацию дефиниций в двух других. Облегчает ли подобная схема взаимосвязи реализацию законов Думается, нет. 3атруднения возникают еще и потому, что формула если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом не позволяет представить единую картину закона, ибо пользователь, в первую очередь гражданин, постоянно сталкивается с проблемой сравнения дефиниций разных и при этом весьма объемных законов. Важным видится решение вопроса качества формулирования дефиниций. Не так редка, например, тавтологичность дефиниций Статья 39 Кодекса внутреннего водного транспорта РФ от 7 марта 2001 г. № Ф 2 определяет, что в целях настоящего Кодекса под нефтью понимается любая стойкая углеводородная минеральная жидкость, в том числе сырая нефть мазут, тяжелое дизельное топливо и смазочные масла, независимо оттого, перевозится она на судне в качестве груза или топлива такого судна». Определенным штампом, шаблоном, по всей видимости, можно считать определение в законе того или иного предмета (явления, состояния) через него самого, что свидетельствует, пожалуй, даже о некоторой небрежности законодателя. Так, в ст. 1 Соглашения о порядке взаимодействия при гигиенической оценке потенциально опасной продукции, импортируемой в страны СНГ (соглашение вступило в силу для Российской Федерации 13 февраля 2006 г, зафиксирована следующая дефиниция Потенциально опасная продукция — продукция, содержащая химические и биологические вещества и/или являющаяся источником физических факторов, которые оказывают или могут оказывать вредное воздействие на жизнь и здоровье человека или здоровье будущих поколений либо на состояние среды обитания человека, безопасное применение которой обеспечивается гигиеническим регламентированием содержания в продукции указанных веществ и уровней воздействия физических факторов, а также соблюдением установленных регламентов 1 СЗ РФ. 2003. № 2. Ст. 171. 2 СЗ РФ. 2001. № 11. Ст. 1001. 3 Бюллетень международных договоров. 2006. № 9. С. Законодательная дефиниция как общеправовой феномен 211 Во многих законах содержатся краткие, предельно сухие дефиниции. Но встречаются и такие образцы, которые иначе, как безмерными, назвать нельзя. Таковым, например, видится понятие торгового мореплавания, фиксируемое в ст. 2 Кодекса торгового мореплавания РФ от 30 апреля 1999 г. № 81-ФЗ 1 : Под торговым мореплаванием в настоящем Кодексе понимается деятельность, связанная с использованием судов для и далее перечислены 12 соответствующих целей. Однако изюминка такой дефиниции в том, что целевой перечень остается незакрытым, ибо завершается он указанием на возможность наличия, кроме указанных, и иных целей торгового мореплавания. Где в таком случае предел дефинитивного объема, ведь под иными целями может пониматься все что угодно И это притом, что речь идет о базовой дефиниции, на которой основываются многие другие понятия закона. Каким образом можно согласовать данную дефиницию с другими дефинициями Кодекса. Например, ст. 7 определяет, что подсудном в настоящем Кодексе понимается самоходное или несамоходное плавучее сооружение, используемое в целях торгового мореплавания». Во-первых, как следует из ст. 2, цели использования судов могут быть самые различные, например оборонно-военные. A это значит, что к разряду торговых судов вполне можно отнести подводные лодки и авианосцы. Во-вторых, если расшифрованное понятие судна (ст. 7) включить в ст. 2, то получится, что под торговым мореплаванием в настоящем Кодексе понимается деятельность связанная с использованием самоходных или несамоходных плавучих сооружений в целях торгового мореплавания Получается замкнутый круг, определяемое понятие определяется через самого себя. Подобные примеры обращения с дефинициями только усложняют правоприменительный процесс. Каждый из названных законов неоднократно подвергался изменениям, но насколько вносимые изменения достигли цели дефинитивной координации, сказать трудно. Сложная и по многим параметрам научного осмысления нерешенная проблема расхождения и даже противоречия дефиниций нескольких законов. Так, ч. 1 ст. 96 ГК РФ определяет Акционерным обществом признается общество, уставный капитал которого разделен на определенное число акций участники акционерного общества (акционеры) не отвечают по его обязательствами несут риск убытков, связанных с деятельностью общества, в пределах стоимости принадлежащих им акций. В свою очередь, Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ Об акционерных обществах в ст. 2 фиксирует, что под акционерным обществом далее — общество) признается коммерческая организация, уставный капитал которой разделен на определенное число акций, удостоверяющих обязательственные права участников общества (акционеров) по отношению к обществу». Отмеченная проблема еще более усиливается в контексте федеративных отношений, где поток дефиниций намного превышает федеральный уровень 1 СЗ РФ. 1999. № 18. Ст. 2207. 2 СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 1. 3 Об этом см Чиннова M. B. Понятие легальной дефиниции. Содержание, форма, функции // Научные труды филиала Московской государственной юридической академии в г. Кирове. 2004. № 9. С. 217–233. 212 V Международный форум «Юртехнетика» К числу серьезных дефектов законотворчества относится проблема пробель- ности дефинитивного регулирования Определенных критериев (показателей, свидетельств, ориентирующих законодателя на необходимость либо ненужность использования законодательных дефиниций в томили ином нормативно-право- вом акте высшей юридической силы, наука и практика пока не предложили. Все отдано на откуп депутатскому усмотрению. Между тем отсутствие дефиниций в некоторых законах не только является формально-юридическим дефектом, не только законодательной ошибкой, но и влечет серьезные отрицательные поли- тико-юридические, морально-психологические последствия, наносит ощутимый экономический вред. Так, по верному замечанию Ю. А. Тихомирова, отсутствие дефиниций в законе, регламентирующем экономическую деятельность, вполне оправданно относится к специальным критериям коррупциогенности нормативного акта 2 С 1 марта 2005 года вступил в силу новый Жилищный кодекс РФ, и почти сразу выявился существенный дефект — в нем нет определений целого ряда понятий. Отсутствует дефиниция понятия коммунальная квартира (квартира коммунального заселения. Для многих российских мегаполисов это болезненная проблема, касающаяся миллионов граждан. И это притом, что отсутствует порядок пользования и распоряжения комнатами и объектами общей собственности в этих квартирах. В Жилищном кодексе РФ необходимо уточнить понятие члены семьи, установить объем прав бывших членов семьи на жилье. Не определено в Жилищном кодексе РФ понятие малоимущий, а это затрудняет реализацию права на получение льготного, социального жилья. Некоторые специалисты предлагают поручить дефинирование этого понятия региональным законодательным органам, но вряд ли это оправданно, ибо наличие различий между регионами создаст почву для обвинений в нарушении равноправия граждан. В докладе Совета Федерации 2005 года О состоянии законодательства в Российской Федерации констатируется, что в российском законодательстве до сих пор отсутствуют юридические определения базовых для молодежной политики понятий молодежь, молодые граждане, социальная инфраструктура для молодежи, социальные службы для молодежи, субъекты реализации государственной молодежной политики. Возникает вопрос, почему Совет Федерации не инициирует дефинирование их, ведь Основные направления государственной 1 О сущности и видах законотворческих ошибок подр. см Баранов B. M. Законотворческие ошибки понятие и типология // Баранов В. М, Сырых В. М Законотворческая техника современной России состояние, проблемы, совершенствование сборник статей. Н. Новгород, 2001. Т. 1. С. 384–395; Лисюткин А. Б Вопросы методологии исследования категории ошибка в правоведении. Саратов, 2001; Он же Юридическое значение категории ошибка теоретико-методологический аспект. Саратов См Тихомиров Ю. А Обеспечение законности // Власть, закон, бизнес. Сер. Научные доклады независимый экономический анализ. МС. О необходимости устранения дефинитивных пробелов в российском таможенном праве см Бакаева О. Ю Финансово-правовые категории современного таможенного права // Таможенное дело. 2006. № 1. С. 13, 14. 3 См Доклад Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 2005 года О состоянии законодательства в Российской Федерации. МС. Законодательная дефиниция как общеправовой феномен 213 молодежной политики в Российской Федерации одобрены постановлением Верховного Совета РФ № 5090-I еще 3 июня 1993 года. Согласно подп. и п. 2 ст. 6 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств не относится к страховым случаям наступление гражданской ответственности владельцев транспортных средств вследствие причинения вреда при движении транспортного средства по внутренней территории организации. Следовательно, страховщик освобождается от выплаты страховой суммы, если причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевшего произошло при движении транспортного средства по указанной территории. Однако действующее законодательство не содержит определения понятия внутренней территории организации. Пробел восполнил Верховный Суд РФ, который дал следующее толкование. Внутренняя территория организации представляет собой земельный участок, прилегающий к зданию организации, который принадлежит ей на праве собственности или на ином законном основании. Эта территория предназначена для движения транспортных средств в целях обеспечения деятельности организации, имеет ограждение и характеризуется наличием ограниченного режима допуска на нее транспортных средств и выезда с нее (пропускной режим). Таким образом, если вред жизни, здоровью или имуществу потерпевшего причинен в результате дорожно-транспорт ного происшествия на территории с указанными признаками, то он не подлежит возмещению страховщиком по договору обязательного страхования в силу подп. и п. 2 ст. 6 Федерального закона Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств. Ответственность за причинение вреда на такой территории несет сама организация, которая должна обеспечить соблюдение правил техники безопасности, в том числе при движении транспортных средств поданной территории. Кроме того, в соответствии с п. 1 ст. 30 упомянутого Закона организации и граждане обязаны бесплатно представлять по запросам страховщиков имеющуюся у них информацию (в том числе конфиденциальную, связанную со страховыми случаями по обязательному страхованию. Следовательно, страховщик может выяснить, отвечает ли территория, на которой произошло дорожно-транспортное происшествие, вышеуказанным признакам, запросив эти сведения у данной организации Приведенный вариант законодательной дефиниции в целом приемлем и вполне может быть всеми заинтересованными лицами использован как средство временного преодоления существующего дефинитивного пробела рассматриваемого закона. Но устранение, ликвидацию пробела должен произвести законодатель. Выступая за унификацию дефинитивных норм предпринимательского права Украины, авторы обзорного труда по украинскому праву подчеркивают Учитывая, что отсутствие дефиниций в законодательстве о предпринимательстве в определенной степени снижает эффективность норм и вызывает трудности в их толковании и применении, представляется необходимым определить на законодательном уровне понятия обособленные подразделения субъектов предпринима- 1 БВС РФ. 2006. № 9. С. 28. 214 V Международный форум «Юртехнетика» тельства”, дочерние предприятия (общества, холдинги. В ГК Украины нет определения такого ключевого для целой группы правовых отношений понятия, как моральный вред». На общем фоне увеличения дефинитивного поля российского законодательства сохраняется пассивное отношение к проблеме дефиниций в сфере конституционного законодательства. Основной закон страны, как известно, не содержит прямых, если можно так выразиться, дефиниций, и это притом очевидном факте, что Конституция России 1993 года внесла массу понятийных новаций в российское право. По всей видимости, дефиниция, содержащаяся в ч. 1 ст. 1 Конституции РФ, задумывалась ее разработчиками как одна из правовых аксиом. Российская Федерация — Россия, — констатируется в этой статье, — есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления». Однако поскольку на нынешнем этапе своего развития Россия в силу понятных причин не может быть отнесена к демократическому и правовому государству, постольку эту дефиницию следует считать закреплением правового идеала Речь идет о том, что законодательная дефиниция может выступать и нередко выступает хранилищем, формой проявления иных приемов юридической техники. Восполнение дефинитивной пробельности Конституции России возложено на Конституционный Суд РФ. Эта юридическая обязанность Конституционного Суда России заслуживает mention honorable (почетного упоминания, ибо законодательные дефиниции подвержены деструктивному влиянию и, соответственно, восстановлению при изменившихся условиях. Но всегда ли высшей судебной инстанции удается справиться с поставленной задачей? Один пример. Согласно ст. 20 ГК РФ «1. Местом жительства признается место, где гражданин постоянно или преимущественно проживает. 2. Местом жительства несовершеннолетних, не достигших четырнадцати лет, или граждан, находящихся под опекой, признается местожительства их законных представителей родителей, усыновителей или опекунов». А вот как трактует местожительства и смежные с ним понятия действующий Закон РФ от 25 июня 1993 г. № 5242-1 Оправе граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации. Статья 2 закрепила основные понятия В целях настоящего Закона под местом пребывания и жительства подразумевается местопребывания и место жительства. Место пребывания — гостиница, санаторий, дом отдыха, пансионат, кемпинг, туристская база, больница, другое подобное учреждение, а также жилое помещение, не являющееся местом жительства гражданина, в котором он проживает временно. Место жительства — жилой дом, квартира, служебное жилое помещение, специализированные дома (общежитие, гостиница-приют, дом маневренного фонда, специальный дом для одиноких престарелых, дом-интернат для инвалидов, ветеранов и другие, а также иное жилое помещение, в котором гражданин 1 См Вступ до украiнського права / за ред. СВ. Ювалова, Ю. М. Оборотова. Одеса, 2005. С. 456. 2 ВСНД и ВС РФ. 1993. № 32. Ст.1227. Законодательная дефиниция как общеправовой феномен 215 постоянно или преимущественно проживает в качестве собственника, по договору найма (поднайма, договору аренды либо на иных основаниях, предусмотренных законодательством Российской Федерации». К этому следует добавить, что помимо установленного в п. 1 ст. 20 ГК РФ понятия места жительства гражданина российскому законодательству известно понятие места пребывания гражданина. Различие состоит в том, что по месту жительства гражданин находится постоянно или преимущественно, а по месту пребывания — временно. Однако, как справедливо отмечают авторы постатейного научно-практического комментария части первой ГК РФ, достаточно четких временных или иных критериев для разграничения этих понятий в российском законодательстве не установлено 1 Каким же образом решает проблему единой дефиниции местожительства Конституционный Суд России В постановлении от 4 апреля 1996 года Конституционный Суд опирается на нормативное закрепление в ст. 20 ГК РФ понятия местожительства В другом деле Конституционный Суд РФ при толковании понятия местожительства игнорирует формулировку ГК РФ. В постановлении от 24 ноября 1995 года говорится Из статьи 2 Закона Российской Федерации от 25 июня 1993 года Оправе граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации следует, что под местом пребывания и местом жительства подразумевается определенное юридическое состояние, возникающее при регистрационном учете граждан РФ по месту пребывания и месту жительства. При этом местожительства может означать как постоянное проживание, таки преимущественное проживание и, согласно Закону, не всегда совпадает с фактическим проживанием гражданина в жилых помещениях, определяемых как постоянное или преимущественное местожительства Феномен законодательная дефиниция немыслим без четкого однозначного определения базовой категории закон, производных от него понятий. Однако даже в таком важнейшем вопросе добиться единого подхода удается не в полной мере. Один из аспектов неопределенности заключается в отсутствии ясности по поводу содержания категории законно в конституционных формулировках. Что имеется ввиду федеральный конституционный или федеральный закон, закон субъекта федерации или акт органа местного самоуправления Однозначный ответ пока не найден. Проследим, как подходит к этому вопросу Конституционный Суд РФ на примере двух конституционных норм См Постатейный научно-практический комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации (с изм. и доп. на 1 апреля 2001 г) / под общ. ред. А. М. Эрделевского. М, 2001. 2 См абз. 3 п. 3 мотивировочной части постановления Конституционного Суда РФ от 4 апреля 1996 г. По делу о проверке конституционности ряда нормативных актов города Москвы и Московской области, Ставропольского края, Воронежской области и города Воронежа, регламентирующих порядок регистрации граждан, прибывающих на постоянное местожительство в названные регионы РГ. 1996. 17 апр. 3 См абз. 2 п. 4 мотивировочной части постановления Конституционного Суда РФ от 24 ноября 1995 г. № П По делу о проверке конституционности части 2 статьи 10 Закона Республики Северная Осетия от 22 декабря 1994 года О выборах в парламент Республики Северная Осетия – Ала- ния”» // СЗ РФ. 1995. № 48. Ст. 4692. 216 V Международный форум «Юртехнетика» Согласно ч. 1 ст. 27 Конституции РФ, каждый, кто законно находится натер- ритории РФ, имеет право свободно передвигаться, выбирать местопребывания и жительства. Конституционный Суд в постановлении от 4 апреля 1996 года По делу о проверке конституционности ряда нормативных актов города Москвы постановил признать несоответствующей Конституции РФ статью 2 Закона г. Москвы от 14 сентября 1994 года О сборе на компенсацию затрат городского бюджета по развитию инфраструктуры города и обеспечению социально-бытовыми условиями граждан, прибывающих в г. Москву на жительство». По мнению Суда, правовой режим ограничений права на выбор места жительства может вводиться только федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях. Таков, по мнению Суда, смысл формулировки ч. 3 ст. 55 Конституции РФ. Указанное понимание ч. 3 ст. 55 Конституции РФ прослеживается ив постановлении Конституционного Суда от 2 июля 1997 года. В абз. 3 пункта мотивировочной части постановления вновь указано Статья 27 (часть 1) Конституции Российской Федерации закрепляет право каждого, кто законно находится на территории Российской Федерации, свободно передвигаться, выбирать местопребывания и жительства. Это право может быть ограничено в соответствии со статьями 55 (часть 3) и 56 Конституции Российской Федерации, но только федеральным законом ив той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства». В другом постановлении от 21 июня 1996 года Конституционный Суд отмечает в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина, а ограничения прав и свобод могут быть установлены лишь федеральным законом и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства» 3 Между тем, если следовать логике рассуждений Конституционного Суда, структура конституционной нормы ч. 3 ст. 55 должна иметь вид только федеральным законом и только в предусмотренных случаях. Однако конституцион- 1 См абз. 2 п. 2 резолютивной части постановления Конституционного Суда РФ от 4 апреля 1996 г. По делу о проверке конституционности ряда нормативных актов города Москвы и Московской области, Ставропольского края, Воронежской области и города Воронежа, регламентирующих порядок регистрации граждан, прибывающих на постоянное местожительство в названные регионы // РГ. 1996. 17 апр. 2 См постановление Конституционного Суда РФ от 2 июля 1997 г. № П По делу о проверке конституционности частей 1, 2 и 3 статьи 2 и части 6 статьи 4 Закона Московской области от 5 июля 1996 года О сборе на компенсацию затрат бюджета Московской области по развитию инфраструктуры городов и других населенных пунктов области и обеспечению социально-бытовыми условиями граждан, прибывающих в Московскую область на постоянное жительство // СЗ РФ. 1997. № 27. Ст. 3304. 3 См абз. 5 п. 3 мотивировочной части постановления Конституционного Суда РФ от 21 июня 1996 г. № П По делу о проверке конституционности отдельных положений статьи 20 Закона Республики Башкортостан О выборах депутатов Государственного Собрания Республики Башкорто- стан в связи с запросом судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан» // СЗ РФ. 1996. № 27. Ст. Законодательная дефиниция как общеправовой феномен 217 ная норма ч. 3 ст. 55 выглядит иначе Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере Как очевидно, в конституционной норме нет ни частицы только, ни частицы лишь перед словосочетанием федеральным законом. А отсюда логично сделать вывод, что ограничения прав и свобод человека и гражданина допустимы не только при помощи федерального закона, но и посредством в том числе закона субъекта федерации. Однако Конституционный Суд настаивает на собственном истолковании, даже превышая конституционно установленную компетенцию. В уже приведенном нами постановлении от 4 апреля 1996 г приводится разъяснение положения ч. 2 ст. 1 Закона РФ от 25 июня 1993 г. Оправе граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации, согласно которому такие ограничения допускаются только на основании закона. По мнению Суда, эта норма не подлежит расширительному толкованию, ибо в данном случае понятием закон охватываются исключительно федеральные законы, ноне законы субъектов Российской Федерации, поскольку иначе названной норме придавался бы неконституционный смысл». Между тем Конституция РФ в ч. 5 ст. 125 однозначно определяет, что Конституционный Суд дает толкование Конституции РФ, без указания направо- мочие по толкованию законов. Итак, если не принимать во внимание наши возражения, то, согласно позиции Конституционного Суда, понятием законно в ч. 1 ст. 27 Конституции РФ охватываются исключительно федеральные законы. Обратимся теперь к другой конституционной норме. Статья 57 Конституции РФ устанавливает Каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы». Формально, в сравнении с предыдущей конституционной нормой, отличий в употреблении термина законно нет. Однако, по мнению Конституционного Суда РФ, здесь смысл иной. Кстати, интерпретация осуществляется Конституционным Судом в том же постановлении от 4 апреля 1996 г Так, в абз. 3 п. 4 мотивировочной части постановления указывается для субъекта Российской Федерации не исключается возможность устанавливать собственные налоги и сборы, но лишь в пределах, определенных Конституцией РФ, и с соблюдением основных прав и свобод граждан. Вместе стем установить налог или сбор можно только законом. Налоги, взимаемые не на основе закона, не могут считаться законно установленными (статья 57 Конституции Российской Федерации)». Правомочность установления законами субъектов федерации собственных налогов подтверждается ив постановлении Конституционного Суда РФ от 21 марта 1997 г. № П По делу о проверке конституционности положений абзаца второго 1 См абз. 7 п. 3 мотивировочной части постановления Конституционного Суда РФ от 4 апреля 1996 г. По делу о проверке конституционности ряда нормативных актов города Москвы и Московской области, Ставропольского края, Воронежской области и города Воронежа, регламентирующих порядок регистрации граждан, прибывающих на постоянное местожительство в названные регионы РГ. 1996. 17 апр. 2 См абз. 7 п. 3 мотивировочной части постановления Конституционного Суда РФ от 4 апреля 1996 г. По делу о проверке конституционности ряда нормативных актов города Москвы и Московской области, Ставропольского края, Воронежской области и города Воронежа, регламентирующих порядок регистрации граждан, прибывающих на постоянное местожительство в названные регионы V Международный форум «Юртехнетика» пункта 2 статьи 18 и статьи 20 Закона РФ от 27 декабря 1991 года Об основах налоговой системы в Российской Федерации. Пункт 5 постановления гласит Из статей 5 (части 2 и 3), 72 (пункт и части 1) и 76 (часть 2) Конституции Российской Федерации вытекает, что регулирование федеральными законами региональных налогов носит рамочный характер и предполагает, что наполнение соответствующих правовых институтов конкретным юридическим содержанием осуществляется законодателем субъекта Российской Федерации». Более того, в постановлении Конституционного Суда РФ от 27 января 1999 г. № П По делу о толковании статей 71 (пункт г, 76 (часть 1) и 112 (часть 1) Конституции Российской Федерации определено, что само по себе отнесение того или иного вопроса к ведению Российской Федерации (ст. 71 Конституции РФ) не означает невозможности его урегулирования иными, помимо закона, нормативными актами кроме случаев, когда сама Конституция Российской Федерации исключает это, требуя для решения конкретного вопроса принятия именно федерального конституционного либо федерального закона. Опять же напомним, что в Конституции РФ дефинитивное сочетание федеральный закон используется строго в определенных случаях. Например, ч. 4 ст. 3 гласит Никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуется по федеральному закону Точные однозначные формулировки аналогичного свойства содержатся, например, в ч. 1 ст. 6, ч. 2 ст. 20, ст. 25, ч. 4 ст. 29, ч. 3 ст. 36, ч. 3, 4, 5 ст. 37, ч. 3 ст. 41, ч. 2 ст. 47, ч. 1 ст. 49, ч. 2 ст. 50 Конституции России. Какой же смысл содержит конституционная категория законно, употребляемая в Конституции России Получается, что в одних случаях речь идет об уровне федеральных законов, а в других — законов субъектов. Современное российское законодательство и правоприменительная практика, причем как на федеральном, таки региональном уровне, изобилует многими формулировками подобного рода. Но что понимается подними в каждом конкретном случае — на это нет однозначного ответа нив правовой науке, нив практике. Совершенствование дефиниций российского законодательства потребует более пристального внимания к международно-правовым актам. Одна из проблем, возникающих на пути дефинитивной сочетаемости российских законов и актов международного права, — наличие соответствия между универсальными международными актами и актами, принятыми на региональном, в частности европейском, уровне. Призывы и рекомендации соответствующих органов Совета Европы о совершенствовании права государств-участников в региональном направлении не исключают, а скорее, предполагают постановку вопроса об адекватности европейских стандартов общепризнанным принципами нормам общего международного права. Приведем пример. Статья 7 Международного пакта о гражданских и политических правах гласит Никто не должен подвергаться пыткам или жестокому, бесчеловечному или унижающему его достоинство обращению или наказанию 1 СЗ РФ. 1997. № 13. Ст. 1602. 2 СЗ РФ. 1999. № 6. Ст. 866. 3 Действующее международное право. М, 1997. Т. 2. С. Законодательная дефиниция как общеправовой феномен 219 В свою очередь, ст. 3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года определяет Никто не должен подвергаться пытками бесчеловечным или унижающим достоинство обращению или наказанию. Как видим, оценочное понятие жестокие в последней норме отсутствует. В качестве иллюстрации для размышления приведем содержание й поправки Конституции США Чрезмерные залоги не должны требоваться, чрезмерные штрафы не должны налагаться, и жестокие и необычные наказания не должны назначаться» 2 Не менее актуальна проблема лингвистического соответствия официальных текстов международных пактов оправах человека и Европейской конвенции оправах человека, иных договорных актов Совета Европы. Первая категория международных актов имеет русский аутентичный текст. Напротив, ни один из договоров в рамках Совета Европы такого текста не имеет. Возникает резонный вопрос на какой международно-правовой основе может и должно происходить совершенствование российского законодательства? Очевидно, что между понятиями текст договора и его перевод имеется существенная разница. Согласно Венской конвенции оправе международных договоров (ст. 9, 10, 33), текст договора не рассматривается в качестве перевода с другого языка. При этом каждый аутентичный текст имеет одинаковую силу. Напротив, перевод представляет собой лишь интерпретацию официального текста, соответствие которому может варьироваться в широких пределах 3 Спектр проблем бытия законодательных дефиниций весьма широк. Одна из главных характеристик дефиниции заключается в легальности, общепризнанности толкования. Между тем каким образом устанавливается подобная легальность, кем она признана, а соответственно, кем не признана — вопросы, на которые пока нет ответа. Остается неопределенной и структура дефиниций, которая должна быть однотипной, единой. Не менее важный вопрос — обоснованность использования дефиниции в тексте конкретного закона. Нет определенности и по вопросу размещения законодательной дефиниции. Если признавать, что дефиниция должна предшествовать нормам закона, то логично располагать ее в преамбуле. Сточки зрения техники систематизации законодательства очевидно, что при проведении работ по инкорпорации гораздо проще удалить преамбулу с устаревшей терминологией, чем проектировать новую редакцию статей либо консолидировать нормативные положения разных актов по одному и тому же предмету регулирования 4 Нередки ситуации, когда вначале закона дается дефиниция, которая в последующем не употребляется. Думается, что обозначенные проблемы должны занимать не только умы представителей научного сообщества, но ив первую очередь, стать предметом постоянного внимания отечественных парламентариев Действующее международное право. М, 1997. Т. 2. С. 109. 2 Соединенные Штаты Америки. Конституция и законодательные акты / под ред. О. А. Жидкова. МС Подр. см Собакин В. К Правовые аспекты внесения на ратификацию многосторонних международных договоров // Московский журнал международного права. 1997. № 3. С. 11, 12. 4 См Апт Л. Ф Правовые дефиниции в законодательстве // Проблемы юридической техники сборник статей / под ред. В. М. Баранова. Н. Новгород, 2000. С. 301–316. 220 V Международный форум «Юртехнетика» Вместе стем функциональная ценность законодательных дефиниций остается непознанной российскими депутатами. Вместо того чтобы выработать четкие определения, законодатели порой пытаются выступить в роли независимого эксперта, выработать критерии общественного мнения, причем в тех ситуациях, которые прямо не относятся к работе депутатского корпуса. Так случилось, например, в ситуации со скандальной оперой Дети Розен- таля» в Большом театре. Сама скандальность оперы вызывает массу возражений ввиду неопределенности характеристик непристойного поведения. Но самое примечательное, что заботу о нравственности и морали выразили народные избранники, неожиданно обнаружившие угрозы в постановке такой оперы для стабильности социальных устоев. Депутаты Государственной Думы лично инспектировали генеральную репетицию оперы Дети Розенталя» в Большом театре, после чего народные избранники громко требовали срочных мер по спасению искусства. При этом депутаты забыли, что в их распоряжении имеется более эффективный инструмент защиты морали и нравственности, ограждения общества от разгула порнографии. Нужно лишь четко законодательно закрепить соответствующие понятия и установить ответственность за вольности в обращении с моральными принципами. Как справедливо прокомментировал эту ситуацию В. Кичин, нарушит “Гранд-опера” закон — будет отвечать перед судом, у которого есть четкие дефиниции, что такое хорошо и что такое плохо. Не в художественном, а в юридическом смысле слова. А мы дефиниций выработать не умеем, законы без дефиниций не работают» 1 Аналогичная ситуация вполне может сложиться при реализации распоряжения Правительства Нижегородской области от 28 апреля 2006 г. № 300 О создании экспертной комиссии по оценке материалов, подрывающих моральные устои общества» 2 Основной задачей комиссии является экспертная оценка материалов, размещенных на различных носителях информации (CD, DVD, видеокассетах, печатной продукции и т. пи подрывающих моральные устои общества, представляемых сотрудниками правоохранительных органов на предмет определения их порнографического характера, и подготовка соответствующих заключений. При отсутствии законодательной дефиниции понятия порнография документ внедряет без попытки даже общего определения еще более сложную и трудноо- пределимую категорию — моральные устои общества». Следует сказать, что по многим нетрадиционным направлениям прорывной научной мысли юридическая наука отстает от своих конкурентов. Интереснейшая и практически неисследованная проблема юридической науки — феномен правового дискурса. Дискурсивный (от лат. рассуждение) означает рассудочный, опосредствованный, логический, демонстративный, вот- личие от чувственного, непосредственного, интуитивного. Дискурсивный (фр. discoursif) — совершаемый путем логических умозаключений Кичин В. Нам нужны негромкие скандалы, а хорошие законы // РГ. 2005. 23 марта. О сложностях легального определения понятия порнография см Шкель Т. Уголовная порнография или неподсудная эротика // РГ. 2006. 13 мая Нижегородские новости. 2006. 3 июня. Законодательная дефиниция как общеправовой феномен 221 Сегодня, например, в филологии проблематика дискурсивности дефиниций обретает свое заслуженное место. Весьма примечательное название имеет кандидатская диссертация по филологии Коротеевой Ольги Васильевны Дефиниция в педагогическом дискурсе (Волгоград, Полагаем, что одним из главных признаков законодательной дефиниции является ее дискурсивность — убедительность, основанная на объективности доводов и логических рассуждений. Пока в законотворческом процессе преобладает субъективная импульсивность, психолого-эмоциональная изменчивость позиций над объективным рационализмом житейского опыта, говорить о стабильности дефинитивных определений затруднительно. Дефиниция должна стать главным проводником идеи просто о сложном, а для этого необходимо ее всестороннее комплексное исследование. В настоящее время таковых практически нет, имеются лишь отдельные отраслевые разработки, количество которых невелико 1 Ждет своего исследователя очень непростой вопрос о видах законодательных дефиниций, об их развернутой классификации. Все ли известные логике виды определений находят применение в законодательстве Есть ли среди них такие, которые противопоказаны законодательному процессу Можно ли доказать, что некий вид логических определений имеет преимущество в законодательной регламентации Имеется ли у законодательных дефиниций какая-то отраслевая зависимость сточки зрения вида логических определений? На поставленные вопросы (а их число легко увеличить) необходимо ответить при квалификации законодательных дефиниций в качестве аналитических или синтетических, явных или неявных, номинальных или реальных, семантических или синтаксических, полных или неполных, остенсивных или операциональных, регистрирующих или резюмирующих, уточняющих или разграничительных. Есть резон внедрить в практику законотворчества экспериментальные законодательные дефиниции Речь идет о принципиальной возможности проверки конкретности законодательной дефиниции посредством правового эксперимента. Метод изменения условий, в которых обычно функционирует законодательная дефиниция, является основным элементом юридического эксперимента. Уровень абстрагирования, степень обобщения законодательных дефиниций проще всего, быстрее всего и, пожалуй, экономичнее всего определять экспериментальным путем. 3аконодательная дефиниция — результат научно-практи ческого применения достижений теории определения, выступающей относительно самостоятельным разделом логики. По верному замечанию Д. П. Горского, этот раздел логики изучает компоненты, присутствующие в явной форме (или подразумеваемые) в любом более или менее законченном рассуждении (ив повседневном, и научном, в любой концепции или теории 1 См Москаленко ИВ Методологические основы исследования функций гражданско-правовых дефиниций Юридический мир. 2003. № 2. С. 41–43. 2 Горский Д. П Определение (логико-методологические проблемы) МС. Под определением пишет нас автор, — понимается обычно логический прием, позволяющий а) отличать, отыскивать, строить интересующий нас предмет б) уточнять значение уже введенного в науку термина, а также формировать значение вновь вводимого термина V Международный форум «Юртехнетика» Качество законодательной дефиниции напрямую зависит от учета законодателем вариантов решения логико-семантических и методологических задач теории определения. Важно установить, какие постулаты и правила теории определения законодатель и ученый-исследователь должны принять как методологически обязательные, а какие можно корректировать, трансформировать с учетом специфики правового регулирования. Например, в логике анализируют, в силу каких оснований одно правильное определение должно рассматриваться как более эффективное, чем другое правильное определение. Анализируются ситуации, когда к одним определениям применяются одни требования строгости, к другим — другие. Возникает резонный вопрос имеют ли эти познавательные ситуации значение для законотворчества? Можно, пожалуй, высказать гипотезу, что законодательная дефиниция — разновидность операциональных определений. Именно по требованиям операциональных определений и надо стремиться строить законодательные дефиниции. Прийти к этому выводу позволяет сама природа операциональных определений. По замечанию румынского логика Кор- нела Попы, «операциональные определения, предполагающие использование экспериментальных средств, являются эффективным способом решения вопроса о том, выполним или нет предикат (отношение или количественная характеристика, в рассматриваемом случае и множестве случаев» 1 Особенность операциональных определений состоит в том, что они представляют собой единство логической, лингвистической, гносеологической, праксео- логической сторон и могут быть опосредованы экспериментом и действием. Все это представляет ценность для законодательных дефиниций. Ведь они должны подлежать эффективным проверочным экспериментам, иначе об их последовательном совершенствовании речи быть не может. И это понятно, поскольку законодательная дефиниция фиксирует деятельность, взятую в самом широком смысле. Любую деятельность можно представить как систему опреациональных определений 2 Законодательные дефиниции формируют и вводят в практику, науку, обучение конкретные юридически значимые фрагменты деятельности. Теоретически и практически можно допустить существование операций, которые неприменимы ник какому предмету, также как можно допустить ситуацию действия, в которой участвуют предметы, к которым неприменимы никакие операции. К. Попа называет операцию, неприменимую ник какому предмету, пустой, а предмет, к которому неприменима никакая операция, — операционально закрытым предметом 3 Прилагая эти выкладки к законодательному регулированию, можно констатировать ряд ситуаций: а) существование видов деятельности, которые не при каких обстоятельствах в данный момент не могут быть предметом юридической регламентации Попа К. Теория определения. МС Нас К. Попа пишет Операция — это момент, фрагмент или квант действия См Попа К. Указ.соч. С. Законодательная дефиниция как общеправовой феномен 223 б) излишнее дробление законодательно регулируемой деятельности на операции в) неточная законодательная фиксация последовательности операций и т. д. Единая теория определений, которую призвана разработать и постоянно совершенствовать современная логика, немыслима без учета специфики законодательных дефиниций. Законодательные дефиниции, независимо от источника формулирования научное сообщество, должностное лицо, энтузиаст-общественник), внедряются в правотворческий процесс (на ранних либо поздних стадиях) за счет их признания в качестве наиболее приемлемых, удачных, точных, применимых. Речь идет о том, что введение любых дефиниций в законотворческую практику носит конвенциональный, условный характер. Но это совсем не означает, что эти дефиниции произвольны, не вытекают из неких объективных предпосылок и не согласуются с закономерностями законодательной политики. Учитывая это гносеологическое обстоятельство, можно, перефразируя А. Г. Бережнова, констатировать, что законодательные дефиниции как специфичная правовая нормативность и имманентная ей регулятивность есть некая инновация, прибавление к фактической объективности и, прежде всего, к объективной нормативности общественной жизни и ее форм 2 Законодательство — фрагмент правовой действительности, часть юридической реальности, следовательно, законодательная дефиниция — элемент этой реальности. Почти не применяется такой технико-юридический прием, как делегирование законодателем права на дефинирование того или иного законодательного понятия. В значительной мере это связано со слабостью института делегированного законодательства в целом, нос этого можно и нужно начинать оживление этого института. Фиксируя законодательные дефиниции как средство изменения правовой действительности, надо подчеркнуть, что иногда эти изменения столь кардинальны, что могут вести к формированию новой юридической парадигмы. Речь идет о ситуациях, когда вводится конституционная дефиниция, обладающая философским смыслом ив силу этого приобретающая ключевое значение. Нередко без учета историко-культурного пласта анализ той или иной законодательной дефиниции оказывается неполными неточным. Эволюция законодательных дефиниций зачастую столь противоречива, что утеря какого-то звена может породить массу субъективных толкований. Одной из причин законодательного разночтения предмета дефинирования выступают противоречивые суждения в юридической науке. Так, К. К. Панько утверждает Средствами языкового оформления законодательных актов явля- 1 См Попа К. Указ. соч. С. 157. 2 См Бережнов А. Г К вопросу об объективном и субъективном в контексте теоретико-методо- логических проблем правопонимания // Вестник Московского университета. Сер. 11. Право. 2004. № 4. СО словесной технике нормативных дефиниций см. также Губаева Т. В Языки право. Искусство владения словом в профессиональной юридической деятельности. МС См Троцкий В. С Место актов делегированного законотворчества в системе источников права // Вестник Российской правовой академии. 2005. № 1. С. 76–79. 224 V Международный форум «Юртехнетика» ются дефиниции (понятия) и терминология (определения. Налицо не только неточные с логической точки зрения суждения, но и определенная небрежность обращения с языком законодательства. Желательно в законах избегать примитивных, очевидных по содержанию понятий июля 2006 года ст. 101 Воздушного кодекса РФ была дополнена п. 3 следующего содержания Коммерческие воздушные перевозки — воздушная перевозка, предоставляемая заплату Предмет законодательной дефиниции — юридически значимое понятие, представляющее собой мысль, в которой отражаются общие и существенные свойства объективной правовой регламентации, законодательно содержит дефиниции разного уровня абстрагирования. Нона данной степени развития и разобщения науки вряд ли это удастся сделать исчерпывающим образом. Законодательная дефиниция — особый вид научно-практи ческих определений. Даже если законодатель заимствует чисто научное определение, оно всегда нацелено на юридическую практику. Законодательная дефиниция — форма (метод) изменения права. Иногда законодательная дефиниция в нормативно-правовом акте излагается в гипотетической форме, в вероятностном ключе, что не способствует ее правовой авторитетности и создает иллюзию необязательности. Например, в приложении к Соглашению между Правительством РФ и Правительством Республики Египет о научно-техническом сотрудничестве (соглашение вступило в силу 21 апреля 1998 г) констатируется Информация может быть признана как деловая конфиденциальная, если лицо, располагающее информацией, может извлечь из нее экономическую выгоду или получить преимущество в конкуренции перед теми, кто ею не располагает, а также если информация не является широко известной или доступной из других источников и ее обладатель ранее не сделал ее доступной без своевременного возложения обязательства сохранять ее конфиденциальность» 3 Представляется неоправданным с технико-юридической точки зрения и затрудняющим реальный процесс правореализации нередко используемый в действующем российском законодательстве и международных актах прием голой, если можно так выразиться, отсылки к дефиниции, содержащейся в другом документе, без приведения самого определения. Так, в приложении к Соглашению между Правительством РФ и Правительством Арабской Республики Египет о научно-техничес ком сотрудничестве, которое (приложение) называется Вопросы интеллектуальной собственности, устанавливается Для целей настоящего Соглашения термин интеллектуальная собственность применяется в значении, указанном в статье 2 Конвенции, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности (ВОИС), подписанную в г. Стокгольме 14 июля 1 Панько К. К Основы законодательной техники в уголовном праве России (теория и законодательная практика автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Саратов, 2006. С. 11. Нас автореферата он пишет Средства языка также имеют различные формы отображения термины, понятия, дефиниции, определения и другие лингвистические правила законодательной техники Федеральный закон РФ от 18 июля 2006 г. № 114-ФЗ О внесении изменений в Воздушный кодекс Российской Федерации // РГ. 2006. 20 июля Бюллетень международных договоров. 2005. № 5. С. Законодательная дефиниция как общеправовой феномен 225 1967 года. Даже специалисту непросто быстро отыскать эту Конвенцию, а для обычных авторов и изобретателей это непосильно. Вряд лик правотворческой удаче можно отнести содержание ст. 5 Понятие леса Лесного кодекса РФ (введен в действие с 1 января 2007 года, где установлено Использование, охрана, защита, воспроизводство лесов осуществляются исходя из понятия о лесе как об экологической системе или как о природном ресурсе» 2 Мало того, что лес определяется законодателем посредством чрезмерно абстрактных и непонятных широким слоям населения категорий. Участникам лесных отношений предлагается выбор из двух вариантов трактовки понятия леса — либо как экологической системы, либо как природного ресурса. Конкретных признаков правового понятия лес в кодексе не приводится. Явно излишне в этой статье перечисление форм (видов или способов) обращения, если можно так выразиться, с лесом — использование, охрана, защита, воспроизводство. Они относятся к реализации понятия, да и самого феномена лес. На этом фоне разумной конкретностью отличается содержащаяся в ст. 18 Лесного кодекса РФ, узкоспециальная дефиниция понятия «подсочка лесных насаждений, под которой понимается процесс нанесения на стволы деревьев хвойных пород отдельных лиственных пород надрезов, а также процесс сбора живицы, древесных соков. Методологического рода дефектом системы легальных законодательных дефиниций, функционирующих в правовом пространстве России, является отсутствие нормативно закрепленной их иерархии Думается, соподчиненность законодательных дефиниций не может быть замкнута только на иерархию включающих их нормативных правовых актов. Проблема значительно сложнее, поскольку многие законодательные дефиниции кочуют по нормативным правовым актам самой разной юридической силы. Более того, они нередко вкрапляются в интерпрета- ционные и правоприменительные акты. Нетрудно представить, сколь сложны и многоплановы взаимосвязи законодательных дефиниций в этом иерархическом механизме правового регулирования. Стоит задача создания иерархии, единой как для национальной системы права, таки для международного права. При этом вполне оправдано абстрагирование от вида законов — законодательные дефиниции модельных законов также должны занять свое место в предлагаемой иерархии, несмотря на их рекомендательный характер. Я исхожу из того, что государственные и межгосударственные рекомендации — суть особая разновидность юридических норм, в них налицо властно-повелительное начало, то есть они также обладают пусть усеченной, но нормативностью. Заключая рассуждения и иллюстрации о недостатках нормотворческого дефи- нирования, считаю важным отметить, что дефекты законодательных дефиниций целесообразно выявлять и устранять на ранних стадиях законотворчества. Стратегия законодательного развития любого государства в значительной мере обусловливает содержание и форму законодательной дефиниции, но она, в свою очередь, не может не зависеть от качества рассматриваемого элемента законов. Законодательные дефиниции вполне могут и должны быть относительно 1 Бюллетень международных договоров. 2005. № 5. С. 49. 2 РГ. 2006. 8 дек V Международный форум «Юртехнетика» самостоятельным объектом программно-целевого планирования законопроект- ной работы, предметом прогнозирования последствий функционирования внедряемых определений. В постановлении Совета Федерации Федерального Собрания РФ 2005 года О состоянии законодательства в Российской Федерации предлагается в рамках мониторинга законодательства и правоприменительной практики модель досье закона. Речь идет о форме систематизации информации о законе и практике его применения. Думается, информация о законодательных дефинициях должна занять в досье закона особое место, выступить центральным звеном. Что же касается дефектов законодательных дефиниций, то есть резон в рамках этого досье сформулировать банк типичных изъянов с предложением ближайших и отдаленных организационно-правовых мер по их устранению Доклад Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 2005 года О состоянии законодательства в Российской Федерации. МС. Законодательная дефиниция как общеправовой феномен 227 |