Вагнер_Е.А._Раздумья_о_врачебном_долге. Е. А. Вагнер Раздумья о врачебном долгеЕвгений Антонович ВагнерРаздумья о врачебном долге
 Скачать 0.52 Mb.
|
|
Е.А. Вагнер — Раздумья о врачебном долге предложениях под громкими заголовками «Мой способ лечения», «Наша модификация», «Новый метод диагностики»... Показная ученость — это и ученость, если так можно выразиться, за чужой счет. О ней с негодованием писал однажды академик П. К. Анохин: «Слушаешь иной доклад и отмечаешь: это докладчик «заимствовал» у того, это — у другого, это — у меня, — и ничего сделать не можешь. «Автор» стоит, улыбается, ему даже пожимают руку. А ведь я помню время, когда человека, который не сослался на чужую работу, где первоначально содержалась идея эксперимента, поставленного им, подвергали остракизму — с ним не здоровались, он был конченым человеком для мира науки, он был изгнанником общества. Подобное поведение считалось высшим преступлением для ученого. А теперь зачастую слышишь не осуждение, а глас восхищения: «Как ловко он это сделал!» Большая наука — настойчивый труд, бескорыстные поиски истины, неустанное горение. И, как говорил Маркс, «только тот может достигнуть ее сияющих вершин, кто, не страшась усталости, карабкается по ее каменистым тропам». Слабым духом, лентяям лучше по этим тропам не пускаться! Истинный предмет учения состоит в приготовлении человека быть человеком. Н. И. Пирогов 90 Е.А. Вагнер — Раздумья о врачебном долге Совесть. Честь. Долг. Мне удалось вынести на эти страницы лишь малую часть пережитого, передуманного, перечувствованного. Если человек говорит о деле своей жизни, он может говорить о нем бесконечно. Но подходит конец нашему разговору, и я тороплюсь напомнить, повторить, сказать главное, ради чего этот разговор затеян. Охрана здоровья — не разновидность бытового сервиса, не служба, а служение. Выбирая медицину, человек выбирает смысл и стиль своей жизни, он добровольно решается на огромную, иногда мучительную самоотверженность в труде. Сколько приходилось мне видеть за многие годы врачевания чужих несчастий, сколькие пережил как свои, сколько раз радовался радостям других! Могу без всякого преувеличения сказать, что профессия врача оказалась делом всей моей жизни, всей без остатка. Даже в редкие часы отдыха думаешь о больных, стараешься найти какое-то лучшее решение на будущее, нередко сурово судишь себя за сделанное «не так», доискиваешься до причин и никогда не находишь покоя... Не сомневаюсь, а точно знаю: именно так сознает свою принадлежность к медицине подавляющее большинство моих коллег. Каждое новое поколение по-своему воспринимает и продолжает традиции старших, через призму своего времени пересматривает их опыт. Но есть незыблемые принципы нашего дела, не подвластные ни времени, ни победительному напору технических достижений. Они выстраданы еще в прошлые и давно прошедшие столетия, однако сохраняют свою непоколебимость и обретают особую значимость сегодня. Это, прежде всего, принципы врачебной деонтологии, основанные на высших проявлениях бескорыстной заботы о человеке. Это и нравственные законы, на которых зиждется всякая высокопрофессиональная. деятельность. Я вместил бы эти нравственные законы в три слова: СОВЕСТЬ, ЧЕСТЬ, ДОЛГ. «Человек является тем, чем он становится, оставаясь наедине с самим собой. Истинная человеческая сущность выражается в нем тогда, когда его поступками движет не кто-то, а его собственная совесть»,— сказал В. Сухомлинский. Совестливый человек — это порядочный человек, он не может работать не в полную силу, не может обмануть, оставить кого-то без помощи, он стремится понимать окружающих и умеет их ценить. В медицине это ценнее ценного, потому что порядочный человек — человек надежный, а охрана здоровья, спасение от болезней и смертей должно быть обеспечено золотым запасом такой профессиональной и личной надежности. В рассказе корреспондента «Комсомольской правды» о драматической и героической эпопее советских зимовщиков в Антарктиде выделяю для себя эпизод, бросающий тень на представителей моей профессии. Советские люди выстояли и победили в экстремальных условиях, но вот одна деталь, горькая деталь: «В медпункт приходит больной. Пьяный врач: «Не нахожу внутри у тебя никакой патологии». Но сам больной догадывается — катастрофа. Запоздалая, нехорошо сделанная операция, все тем же врачом под парами, вынудила обращаться за помощью на французскую станцию»... Меня потрясла эта ситуация. Представьте себе ледовый континент, пожар, полуголод, полумрак, полутепло в оставшихся жилых помещениях и... пьяный врач. Газета не назвала его фамилии и правильно сделала. Это не врач. Институт дал ему диплом, но не привил, не воспитал в нем профессиональной чести. 91 Е.А. Вагнер — Раздумья о врачебном долге Тот же В. Сухомлинский в одном из последних писем писал: «Не хватает нам воспитания идеалистов — в лучшем и первичном смысле этого понятия». Наша профессия и возникла-то из альтруистических побуждений, из желания помочь другому человеку. Мне понравился ответ одной студентки на вопрос: «Как по-вашему, современен ли Дон Кихот?» Она ответила: «Он современен, его чувство чести, его порядочность и доброта никогда не устареют и сейчас нам особенно нужны». Да, положение медицины, положение врача в нашем обществе далеки от желаемых идеалов, трудностей разного рода — множество. Но никакие сложности бытия никогда не были и не могут быть оправданием ремесленничества или бездушия для человека нашей профессии. В конце концов, в каких условиях работали и творили доктор Гааз, доктор Чехов, доктор Росновский? Тысячи и тысячи подвижников, рыцарей медицины всех времен и народов? Борьба с собой и борьба с обстоятельствами — два разных, хотя и взаимосвязанных вопроса. Нужно совершенствовать жизнь, нужно наводить порядок в жизни. Это безусловно. Но ведь во все времена были люди порядочные и непорядочные, даже во времена инквизиции великие, героические были люди, на костер восходили за истину. Всегда, во все времена кто-то предавал, кто-то смирялся и кто-то находил в себе силы выстоять. Самое главное — не кивать на время, на обстоятельства, а строить себя, преобразовывать свой дух по законам нравственности. Как бы ни изменялись социальные условия, подлинная нравственность для врача — незыблемая основа его профессиональной принадлежности. Выступая на съезде французских медиков, посвященном проблемам врачебной этики, известный писатель и историк Андре Моруа сказал: «...Завтра, как и сегодня, будут больные. Завтра, как и сегодня, понадобятся врачи. Как и сегодня, врач сохранит свой сан жреца, а вместе с ним и свою страшную, все возрастающую ответственность. Медицинская наука станет еще точней, еще оснащеннее, но рядом с ней, как и сегодня, будет стоять, сохранит свое место в медицине врач классического типа — тот, чьим призванием останется человеческое общение с пациентом... Завтра, как и сегодня, человек в медицинском халате будет спасать жизнь страждущему, кто бы он ни был — друг или недруг, правый или виноватый. И жизнь врача останется такой же, как сегодня,— трудной, тревожной, героической и возвышенной». И он же, чуть раньше: «К чести человеческого рода, все еще находятся молодые люди, которых не страшит это ремесло». Именно к таким молодым людям я и обращаюсь сегодня. Правильно говорят, что врачам напоминать о долге не нужно. Это было бы, по меткому замечанию А. В. Луначарского, равносильно тому, как груше или яблоне напоминать, чтобы они выполнили свой долг — плодоносили. Однако человек не рождается с сознанием своего предназначения. Оно приходит, воспитывается, в немалой степени — самовоспитывается. Вот почему мне хочется еще раз сказать тем, кого привлекает медицина как будущая профессия, тем, кто за школьной партой мечтает о белом халате врача, тем, кто уже ступил на 92 Е.А. Вагнер — Раздумья о врачебном долге студенческий порог: помните, что наш труд и нашу жизнь определяет хорошее слово ДОЛГ. Пусть врачебный долг станет долгом вашего сердца, вашей совести, всей вашей жизни. Обещаю: будет трудно, но вы будете счастливы. Удач вам! 93 |