Д. Белл. Грядущее Постиндустриальное Общество. Грядущее постиндустриальное
 Скачать 5.69 Mb.
|
|
Дэниел БЕЛЛ ГРЯДУЩЕЕ ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО Образец социального прогнозирования Перевод с английского под редакцией В.Л.Иноземцева Москва 2001 Книга Д.Белла, выдающегося американского социолога, основателя концепции постиндустриального общества, содержит изложение всех основных элементов постиндустриальной теории. Впервые изданная в США в 1973 году, она стала итогом осмысления тех процессов, которые происходили в экономике и общественной жизни Соединенных Штатов в послевоенные десятилетия. В ней представлен глубокий анализ основных тенденций в изменении соотношения секторов общественного производства, становлении экономики услуг, формировании научного знания как самостоятельного элемента производственных сил. Оценивается роль и место постиндустриального общества в общей картине социального прогресса. Целостная концепция строится автором на основе анализа гигантского фактологического материала, в полемике с представителями различных направлений экономической и социологической мысли. Значительное внимание уделено оценке марксистской социальной теории. Книга впервые переведена на русский язык. Ей предпослано предисловие, специально написанное Д.Бедлом для российских читателей. Издание приурочено к 25-летию первой публикации книги в США и 80-летию профессора Д.Белла, отмечаемому в мае 1999 года. Содержание В.Л.Иноземцев. Постиндустриальный мир Даниела Белла Предисловие к русскому изданию 1999 года Предисловие к изданию 1976 года Предисловие к изданию 1973 года Введение Глава I От индустриального общества к постиндустриальному: теории социального развития Глава II От материальных благ к услугам: меняющаяся конфигурация хозяйства Глава III Параметры знаний и технологии: новая классовая структура постиндустриального общества Глава IV Субординация корпорации: противоречие между экономизацией и социологизацией Глава V Общественный выбор и общественное планирование: адекватность имеющихся теорий и методов Глава VI “Кто будет управлять?”: политики и технократы в постиндустриальном обществе Эпилог Повестка дня будущего Как изменяются социальные системы Будущее науки Меритократия и равенство Конец эры недостатка благ? Культура и сознание Посвящается Джорди Белл Джакоби и Стивену Джакоби. Постиндустриальный мир Даниела Белла. Сегодня, накануне XXI столетия, теория постиндустриального общества воспринимается уже не столько одним из течений в социологической теории, сколько широко признанным методологическим основанием большинства ведущихся в западных странах обществоведческих исследований. Уникальность этой концепции заключается прежде всего в том, что она предоставляет в распоряжение исследователя некий общий инструмент социального поиска, не задавая жестких рамок, которые были присущи другим доктринам. Теория постиндустриального общества является как относительно схематическим, но в то же время весьма реалистическим наброском картины исторического пути, пройденного человечеством, так и эскизом контуров будущего социального состояния, переход к которому осуществляется в настоящее время. То широкое распространение, которое подучила данная концепция в ее различных модификациях, определяется в первую очередь двумя обстоятельствами. С одной стороны, ее основные положения прекрасно аргументированы, вполне соотносятся с историческим опытом, лежат в главном русле позитивистской социальной доктрины и при этом построены вокруг некоторой оси, задаваемой технологическим развитием — одним из наиболее впечатляющих компонентов прогресса цивилизации. С другой стороны, хотя теория постиндустриального общества и имеет иногда социал-демократический оттенок, в силу ее гуманистической направленности она находится выше текущих идеологических баталий, и это обеспечивает ей исключительно ценную роль социальной метатеории. Если рассматривать интеллектуальный климат 60-х и 70-х годов, когда были выдвинуты все основные положения новой теории, бросаются в глаза многочисленные черты сходства этой эпохи с историческими периодами, породившими иные мировоззренческие парадигмы, и в первую очередь те, что в той или иной степени близки именно концепции постиндустриализма. Наиболее очевидные аналогии могут быть проведены с периодом 50-х, 60-х и 70-х годов XVIII столетия, когда оформилась социальная теория эпохи Просвещения, где впервые было изложено комплексное видение социального прогресса с точки зрения изменения условий материальной жизни человека. Следующий такой период — 30-е и 40-е годы XIX века, в течение которых сформировались основные схемы позитивистской философии. Все эти три периода ознаменованы всплеском новых идей, способных изменить мироощущение человека и заложить основы следующей социологической парадигмы. Во всех трех случаях наблюдается относительно сходная реакция на появление новых научных теорий; характерно, что ни гуманистические идеи просветителей, ни основные положения позитивистской науки в том виде, как они были изложены О.Контом и Дж.Ст.Миллем, фактически никогда не подвергались радикальному отрицанию и не встречали нигилистического к себе отношения. Прежде чем непосредственно перейти к оценке роли Д.Белла в формировании основ концепции постиндустриализма и анализу тех положений, авторство которых сделало его одним из самых известных социологов второй половины уходящего столетия, представляется уместным напомнить историю становления теории постиндустриального общества и выделить в ней две линии, которые до определенного времени не только не пересекались, но и порой оказывались даже не связанными между собой. На сущностном уровне идеи постиндустриализма так или иначе формировались параллельно с концепцией индустриального общества; по мере ее развития вопрос о том, какой социальный порядок придет на смену индустриальному строю, становился все более актуальным. И если в XIX веке, когда усилиями позитивистов — от Ж.-А. де Кондорсе и А. де Сен-Симона до О.Конта и Лж.Ст.Милля — подход к современному им обществу как обще-< гну “промышленников” стад общепринятым, большинство сопи.ш.юн гщс не лллапалось вопросом о его перспективах, то в XX столетии проблема определения будущего строя стала весьма актуальной. Однако все предлагавшиеся на рубеже веков подходы к периодизации истории лишь констатировали возрастающую комплексность общества, но не давали возможности проследить потенциальные изменения в его структуре. Так, историки и экономисты предпринимали выделение пастушеской, земледельческой, земледедьческо-мануфактурной и земдедедьческо-мануфактурно-коммерческой стадий*, замкнутого домашнего, городского и народного хозяйства2 иди эпох индивидуального, переходного и социального хозяйства3. Все эти классификации, хотя они и основывались на периодизации истории по принципу исследования технологических аспектов организации общественного производства, не могли еще служить действенными инструментами социального прогнозирования. Мощным катализатором развития социальной теории стала известная работа Т.Веблена4, положившая начало институциональному направлению в политической экономии. На этой основе ранее абстрактная идея противопоставления стадий технологической эволюции преломилась в новых условиях в структуризацию секторов общественного производства и выявление внутренних закономерностей хозяйственного развития, не зависящих от социальной и политической системы той или иной страны. В 40-е и 50-е годы в работах экономиста К.Кларка “Условия экономического прогресса”5 и социолога Ж.Фурастье “Великая надежда XX века”6 были сформулированы важнейшие методологические положения теории постиндустриального общества — о подразделении всего общественного производства на первичный (сельское хозяйство), вторичный (промышленность) и третичный (сфера услуг) секторы и о грядущем росте доли третичного сектора по сравнению с первичным и вторичным как в совокупной 1. См. List F. Das nationale System der politischen Oekonomie, Berlin, 1982. S. 13. 2 См. Buecher K. Die Entstehung der Volkswirtschaft. Tuebingen, 1911. S. 39-150. 3 См. Sombart W. Der moderne Kapitalismus. Muenchen und Leipzig, 1924. S. 23, 40, 91,180, 319. 4 cm. Veblen Th. The Theory of Business Enterprise. N.Y., 1994. 5 См. dark C. The Conditions of Economic Progress. L., 1957. 6 См. Fourastie J. Le grand espoir du XXe siecle. P., 1949. рабочей силе развитых стран, так и в структуре валового национального продукта. Таким образом, к началу 60-х годов сформировались важнейшие методологические основы, позволявшие рассмотреть становление нового социального состояния с позиций отхода от традиционного индустриализма и развития “экономики услуг”, сопряженного с повышением роли технологического фактора, науки и образования, расширением влияний нового класса квалифицированных профессиональных менеджеров и технократов и качественным изменением места теоретического знания и информации в общественном производстве Оставалось объединить все эти элементы в систему, которая могла бы стать действенным инструментом социального прогнозирования. На терминологическом уровне идея постиндустриального общества изначально имела заметную социалистическую окраску. Сегодня непросто проследить, насколько это понятие обязано своим происхождением английским левым социалистам, придерживавшимся марксистской концепции, однако то, что впервые оно возникло как противопоставление индустриальному строю, воспринимавшемуся прежде всего как строй капиталистический, не подлежит сомнению. Считая, что буржуазное общество способно привести к катастрофическим последствиям для всей цивилизации, приверженцы социалистических представлений пытались в начале столетия предложить концепцию преодоления капиталистических порядков через восстановление некоторых элементов общинных отношений. Скорее всего, термин “постиндустриадизм” был впервые введен в научный оборот А.Кумарасвами, автором ряда работ по доиндустриальному развитию азиатских стран7. Впоследствии, с 1916 или 1917 года, он достаточно широко использовался А.Пен-ти, теоретиком английского либерального социализма, который даже выносил его в заглавия своих книг8, обозначая таким образом идеальное общество, где принципы автономного и даже полукустарного производства оказываются возрождены ради преодоления присущих индустриальной системе конфликтов. 7 См., напр.: Coomaraswamy A. (Ed.) Essays in Post-Industrialism: A Symposium of Prophecy Concerning the Future of Society. L., 1914. 8 Penty Л. Old Worlds for New: A Study of Post-Industrial State. L., 1917; PentyA. Post-Industrialism. L., 1922. После второй мировой войны становление сервисной экономики и растущая роль информации и науки приведи исследователей к пониманию того, что отход от принципов индустриализма может оказаться реальностью в ближайшие десятилетия, и это не будет отступлением от достигнутого, а напротив, ознаменует торжество более высокого социального порядка. В 1958 году Д.Рисман, анализируя перспективы труда в новом обществе, впервые в послевоенный период применяет термин “постиндустриальное общество”9; это отмечается большинством социологов того времени, в том числе и Д.Белдом, однако понимание Д.Рисманом нового общества как “общества досуга (leisure society)” не позволяет признать его подлинным автором термина “постиндустриализм”, широко распространившегося в последние годы и трактуемого совершенно иначе. Вопрос адекватного обозначения формирующегося нового социального состояния, и на этом мы должны остановиться более подробно, вызывал в те годы, пожалуй, наибольшее количество дискуссий и споров. Первоначально, начиная с конца 50-х и вплоть до середины 70-х годов, основное внимание было приковано к целому ряду понятий, формировавшихся на основе использования префикса “пост-”. Это свидетельствовало, по мнению некоторых исследователей, о том, что новая теория находилась в то время лишь в начальной фазе становления и не могла еще предложить удачного позитивного определения, которое концентрировало бы внимание общества на важнейших чертах будущих социальных форм10. Однако мы не стали бы в полной мере солидаризироваться с подобной позицией. Начиная с середины 70-х акценты сместились на поиск таких терминов и понятий, которые отмечали бы одну иди несколько важнейших тенденций в социальном развитии и в то же время могли эмоционально воздействовать на оппонентов; сегодня, на наш взгляд, можно вполне аргументированно назвать причины успехов и неудач каждого из этих подходов. В рамках первого из них прослеживается нарастающая генерализация суждений о будущем человечества, иди, по край- 9 См.: Riesman D. Leisure and Work in Post-Industrial Society // Larrabee E., Meyersohn R. (Eds.). Mass Leisure. Glencoe (111.), 1958. P. 363-385. 10 См.: Beniger J.R. The Control Revolution. Technological and Economic Origins of the Information Society. Cambridge (Ma.) - L., 1994. P. 4-5. ней мере, предлагаемые понятия располагаются на относительно одинаковых уровнях абстракции. При этом все они несут на себе явный отпечаток радикализма, свойственного эпохе 60-х. Из наиболее известных определений подобного типа можно назвать “постбуржуазное общество”", “посткапиталистический строй”12, “постпредпринимательское”13 или “пострыночное”14 общество и более общие понятия, строившиеся вокруг признания за современным социальным состоянием посттрадиционного15, постцивилизационного16 иди даже постисторического'7 характера. Некоторые из этих терминов широко используются и сегодня, а основанные на них концепции имеют широкое научное признание18; между тем только два понятия из этого ряда, отмеченные наибольшей степенью абстрактности, — “постистория” и “постмодернити” — стали стержневыми для действительно серьезных концептуальных парадигм. Однако они имеют настолько неопределенный и релятивистский характер, что теории постистории и постмодернити, будучи в состоянии подчеркнуть значимость наступающего исторического перелома, оказываются совершенно неспособными ни четко определить основные черты будущего социального состояния, ни указать на его движущие силы19. 13. См.: Lichtheim G. The New Europe: Today and Tomorrow. N.Y., 1963. P. 194. 12 См.: Dahrendorf R. Class and Class Conflict in Industrial Society. Stanford, 1959. P. 51-59, 98-105, 274. 14. См.: Drucker P.F. The New Realities. Oxford, 1996. P. 168. 14 См.: Burns Т. The Rationale of the Corporate System. P. 50. Цитировано по кн.: Bell D. The Coming of Post-Industrial Society. N.Y., 1976. P. 54, note. 15.Термин введен С.Эйзенштадтом в 1970 году и сегодня широко применяется в рамках теории постмодернити (см.: Giddens A. Modernity and Self-Identity. Cambridge, 1991. P. 2-3). 16 См.: Boulding K. The Meaning on the XXth Century: The Great Transition. N.Y., 1964. 17.См.: Gehlen A. Studien zur Antropologie und Soziologie. Berlin (W.), 1963; Lefebvre H. La fin de 1'histoire. P., 1970; Seidenberg R. Posthistoric Man: An Inquiry. Chapel Hill (NC), 1959. 18 См., напр.: Drucker P.F. Post-Capitalist Society. N.Y., 1995. 19.Подробнее см.: Иноземцев В.Л. Современный постмодернизм: конец социального иди вырождение социологии? // Вопросы философии. 1998. № 9. С. 27-37. Приверженцы другого подхода предпочитают апеллировать к тому или иному из важнейших признаков нового общества. В рамках этого подхода существуют два существенно различных направления; одно из них связано с именами Ф.Махлупа и Т.Умесао, которые в начале 60-х годов введи в научный оборот фактически одновременно в США и Японии термин “информационное общество”20, другое — с именем французского социолога А.Турена, поспешившего обозначить формирующийся строй как особое “программируемое” общество21. Впоследствии стадо достаточно очевидным, что в русле этого подхода наиболее популярными будут понятия, так иди иначе связанные с указанием на новую технологическую и информационную природу современного общества. Теория “информационного общества” была развита такими известными авторами, как М.Порат, И.Масуда, Т.Стоуньер, Р.Кац и др.22; в той иди иной мере она подучила поддержку со стороны тех исследователей, которые акцентировали внимание не столько на прогрессе собственно информационных технологий, сколько на становлении технологического, иди технетронного (technetronic — от греческого techne), общества23, иди же обозначали современный социум, отталкиваясь от возросшей и постоянно возрастающей роли знаний, как “the knowledgeable society”24, “knowledge society”25 иди “knowledge-value society”26. Сегодня существуют десятки понятий, 20 См.: Machiup F. The Production and Distribution of Knowledge in the United States. Princeton, 1962; Dordick H.S., Wang C. The Information Society: A Retrospective View. Newbury Park - L., 1993. 21 См.: Touraine A. La societe postindustrielle. P., 1969. 22 См.: Porat M., Rubin M. The Information Economy: Development and Measurement. Wash., 1978; Masuda Y. The Information Society as Post-Industrial Society. Wash., 1981; Stonier T. The Wealth of Information. L., 1983; Katz R.L. The Information Society: An International Perspective. N.Y., 1988, и др. 23 См.: Brzezinski Zb. Between Two Ages. N.Y., 1970. P. 9. 24 См.: Lane R.E. The Decline of Politics and Ideology in the Knowledgeable Society // American Sociological Review. 1966. Vol. 31. P. 649-662. 25. См.: Dickson D. The New Politics of Science. N.Y., 1984. P. 163-216; Stehr N. Knowledge Societies. Thousand Oaks - L., 1994. P. 5-18. 26 См.: Sakaiya T. The Knowledge-Value Revolution or A History of the Future. Tokyo - N.Y., 1991. P. 57-58, 267-287. предложенных для обозначения отдельных, порой даже совершенно несущественных признаков современного общества, по тем иди иным причинам называемых, тем не менее, основными его характеристиками. Таким образом, в отличие от первого подхода к терминологическим обозначениям второй ведет, по сути, к отказу от обобщающих понятий и ограничивает исповедующих его исследователей изучением относительно частных вопросов. В этой связи следует отметить, что понятие постиндустриального общества оказывается наиболее совершенным на фоне всех иных определений. Оно акцентирует внимание на той основной черте, которая преодолевается в формирующемся новом обществе, а именно на индустриальной природе прежнего способа производства; при этом совершенно справедливо предполагается, что отдельные признаки нового строя не могут быть четко названы и описаны, пока не будет завершено хотя бы в основном его формирование. Основой концепции постиндустриального общества служит оценка нового социума как резко отличающегося от господствовавшего на протяжении последних столетий: отмечаются прежде всего снижение роли материального производства и развитие сектора услуг и информации, иной характер человеческой деятельности, изменившиеся типы вовлекаемых в производство ресурсов, а также существенная модификация традиционной социальной структуры. В рамках постиндустриализма существует множество более частных подходов, для которых более предпочительно говорить о постиндустриальном капитализме27 , постиндустриальном социализме28, а также экологическом29 и конвенциональном постиндустриализме30 и т.д., однако фундамент концепции остается прежним, как остается прежним и имя ее основоположника, каковым является Даниед Белл, один из крупнейших социологов XX века. 27 См.: Heilbroner R.L. Business Civilization in Decline. N.Y. - L., 1976. P. 73. 28 См.: Gorz A. Farewell to the Working Class: An Essay on Post-Industrial Socialism. L., 1982. 29 См.: Roszak Т. Where the Wasteland Ends: Politics and Transcendence in Postindustrial Society. N.Y., 1972; Bahro R. From Red to Green. L., 1984. 30См.: Illich 1. The Tools for Conviviality. L., 1985. Д.БЕЛЛ КАК ИССЛЕДОВАТЕЛЬ. СТАНОВЛЕНИЕ МЕТОДА Даниел Белл родился в Нью-Йорке в небогатой еврейской семье 10 мая 1919 года. По его собственным словам, он заинтересовался социологическими проблемами еще в ранней юности, пытаясь осмыслить проблемы общественного устройства и оценить возможные сценарии социального прогресса. Формирование его мировоззрения пришлось на годы, последовавшие за Великой депрессией; то был короткий период, когда социалистические идеи, традиционно не слишком популярные в США, подучили относительно широкое распространение. Еще до поступления в колледж Д.Белл некоторое время состоял в Социалистической лиге молодежи и прослушал несколько курсов лекций по марксистской социальной теории и диалектическому материализму. Марксистское мировоззрение было тогда близко начинающему социологу, казались привлекательными даже ультрарадикадьные коммунистичекие идеи Сталина и Троцкого, однако это увлечение оказалось недолгим, вскоре были освоены более реалистичные позиции. Это было обусловлено тем, с одной стороны, что в середине и особенно в конце 30-х годов Д.Белл познакомился со многими известными в США социалистами и анархистами, не питавшими иллюзий относительно природы формировавшегося в Советском Союзе социального строя; изучение последних работ Л.Троцкого дополнялось документальными свидетельствами участников и очевидцев российской революции и последовавшего за нею коммунистического террора; в результате Д.Белл сформировался как сторонник демократического социализма. С другой стороны, несколько позже, уже в 40-е годы, пытаясь с марксистских позиций осмыслить реалии современного монополистического капитализма, он осознал все несовершенство марксизма не только как политического учения, но и как метода экономического анализа. Оставив по этой причине свою первую книгу незаконченной, Д.Бедд впоследствии никогда не переоценивал методологической и научной ценности марксистского учения, хотя и не стад резким его критиком и тем более хулителем, занимая в отношении марксизма взвешенную и корректную позицию строгого научного оппонента. К середине 60-х годов, на которые пришелся взлет его научной карьеры, Д.Белл был уже разносторонним ученым, обладавшим глубокими и универсальными знаниями по целому ряду дисциплин — от истории классической древности и теории культуры до истории науки и технологий и экономической теории. Он посвятил долгие годы двум основным своим занятиям — политической журналистике и преподаванию в университетах; за двадцать дет, с середины 40-х до начала 60-х годов, он прошел путь от штатного сотрудника до ответственного редактора социал-демократического журнала “The New Leader”, был редактором профсоюзного раздела журнала американского крупного бизнеса “Fortune”, преподавал социологию сначала в Чикагском, а затем в Колумбийском университете, где получил звание доктора философии, а в 1962 году и должность профессора. Все эти разнообразные занятия чрезвычайно расширили кругозор Д.Белла, и его суждения по самым разным проблемам стали основательными, взвешенными и всесторонне аргументированными; вместе с тем его мировоззрение осталось весьма гибким, не будучи зацикленным на каком-либо “основном” принципе. Как писал позже сам Д.Белл: “Я был социалистом в экономике, либералом в политике и консерватором в культуре”31. С этих позиций он и приступил к созданию принесшей ему известность теории, которая выросла из осмысления качественно новой ситуации, сложившейся в конце 60-х годов в развитых индустриальных обществах. Метод Д.Белла характеризуется в первую очередь признанием относительной автономности трех основных сфер социальной жизни. Вполне сознавая их комплексность и неразрывность, он, тем не менее, считает возможным разделить их с целью анализа, дающего возможность гораздо более глубоко проникнуть в суть происходящих в обществе процессов, чем попытки вывести все общественные явления из некоего единого источника. Характерно, что Д. Белл не рассматривает экономический “базис”, традиционно принимаемый марксистами в качестве основы жизнедеятельности общества, как нечто обособленное и самодовлеющее. Первой из трех выделяемых им “аналитических сфер” становится то, что он называет “социальной структурой”; сюда вхо- 31 Bell D. The Cultural Contradictions of Capitalism. L., 1979. P. XI. дят технологические и собственно экономические элементы, а также та система социальных отношений, которая порождена существующей структурой занятости, базирующейся на экономическом господстве одних и подчинении других. Экономический фактор во всей этой совокупности отношений является важнейшим, а социальное устройство определяется организацией производства товаров из ограниченного объема ресурсов. Второй “аналитической сферой” становится политическая организация общества; роль политических институтов, по Д.Беллу, заключается в минимизации противоречий, неизбежно возникающих в ходе функционирования экономического механизма, а также в преодолении конфликтных ситуаций, порождаемых иными социальными противоречиями. В этой связи он утверждает, что основным политическим вопросом становится дегитимность той власти, которая может быть обращена на решение таких проблем. Наконец, третья сфера представляет собой культуру, которой Д.Белл придает огромное значение — в первую очередь потому, что она способна принести в общество, причем естественным и ненасильственным образом, стабильность и преемственность, необходимые ему в процессе развития. Несмотря на то, что в большинстве своих социологических оценок Д.Белд исходит из примата личности над всеми социальными общностями (классами, расовыми или национальными сообществами), он не считает, |