I общество, вышедшее из войны
 Скачать 1.35 Mb.
|
«ДВУЛИКИЙ ЯНУС»: ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ В УСЛОВИЯХ ДИКТАТУРЫ(ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ)Когда меня спрашивают, о чем эта книга, я обычно коротко отвечаю: «Об общественном мнении в последние годы жизни Сталина». «А разве оно тогда было?» — следует почти немедленная реакция собеседника. Удивительно, но этот вопрос задают не только мои сверстники и более молодые люди, но и современники событий, о которых я пишу. Они тоже считают, что в то время в стране не было никакого общественного мнения. Кроме официального, разумеется. А вот Сталин так не думал. Он знал, что его народ имеет свое мнение, свои мысли, часто отличные от тех, какие ему, несмотря на все старания советской пропаганды, надлежало иметь. И он работал с общественным мнением: направлял, формировал, наказывал. Он изучал настроения граждан и одновременно по этим настроениям судил об эффективности работы пропагандистской машины, призванной создавать нужное режиму общественное мнение. В советских условиях манипулировать общественным мнением было относительно легко, поскольку практически все каналы информации находились под контролем властей. Но это касалось, главным образом, каналов официальных — периодической печати, радио, работы агитаторов и пропагандистов. Между тем, общественное мнение — в этом его особенность — формируется не только под воздействием официальной информации, но и с помощью средств неформальной коммуникации, прежде всего различных слухов и домыслов. Причем, чем меньше информации о каком-либо событии поступает из официальных источников, тем более активно это событие обрастает разного рода слухами, порой самыми невероятными. Согласно известному закону Олпорта, слух представляет собой функцию важности события, умноженной на его двусмысленность. Слухи как разновидность неформальной коммуникации существовали всегда, однако состояние информационного пространства в СССР создавало особые условия для активного формирования и распространения слухов. Значение слухов возрастает в переломные, нестабильные эпохи, атмосфера которых служит благоприятной почвой для возникновения разного рода страхов, опасений и, вместе с тем, надежд. Конец Второй мировой и первые послевоенные годы относятся к таким переходным, нестабильным эпохам. Как свидетельствуют официальные документы, власти активно интересовались слухами, циркулирующими в обществе (сведения о тех или иных слухах и толках присутствуют в информационных материалах обкомов партии, итоговых сводках о настроениях населения, докладных записках и сводках МГБ и других документах). Атмосфера холодной войны, до предела ограничившая информационное пространство в СССР, способствовала распространению в советском 220 обществе самых разных слухов и предположений, которые ничего общего не имели с официальными заявлениями властей. Общественное мнение этого периода складывалось как на основе информации, поступавшей по каналам официальной пропаганды, так и в результате переработки слухов, циркулировавших в народе. Эти слухи по содержанию можно разделить на оптимистические и пессимистические. К оптимистическим относились слухи о роспуске колхозов, об отмене карточной системы и снижении цен, об ослаблении цензуры и активизации контакта с западными странами и т.д. Самым распространенным из пессимистических слухов был слух о скором начале новой войны, устойчиво присутствующий в общественных настроениях послевоенных лет. Власть по-разному реагировала на те или иные слухи. Некоторые их них, как, например, слухи о роспуске колхозов, объявлялись «враждебными» и «антисоветскими», за их распространение следовало наказание, вплоть до тюремного заключения. Другие слухи негласно поддерживались властью и использовались в политических целях. Например, слухи о начале новой войны или агрессивных намерениях бывших союзников СССР по антигитлеровской коалиции становились весьма благоприятным фоном для развертывания антизападной кампании в условиях холодной войны. Народ готов был принять любые, даже самые непопулярные решения верховной власти, если они оправдывались интересами обороны («только бы не было войны»). Миф о враждебном окружении дополнялся мифом о наличии «пятой колонны» внутри страны. В этом случае негативная энергия переключалась на «врагов» внутренних. Иллюзия совместного противостояния внешним и внутренним врагам работала на идею единства народа и вождя. Эта иллюзия, даже несмотря на наличие массовых критических настроений, не позволила этим настроениям перерасти в открытый конфликт между народом и властью. В условиях существования системы жесткого социального контроля способом выживания становилась аполитичность или показная (ритуальная) политическая активность. Эта ритуальность тоже отразилась на общественном мнении. Власти следили за тем, чтобы население активно участвовало в различных политических кампаниях: выборах, обсуждениях партийных и правительственных решений (после того, как они уже были приняты), преследовании инакомыслящих. Все эти мероприятия должны были проходить под лозунгом «всенародного одобрения». В действительности вопросы политики всерьез интересовали лишь небольшую часть населения, остальных же занимали более простые и насущные проблемы: где достать хлеба, во что одеть детей, где взять деньги, чтобы заплатить налог и т.д.? Повседневность, задачи элементарного выживания заслоняли политику. Но иногда «политика» выступала на передний план — и тогда крестьяне высказывались по проблемам языкознания, шахтеры осуждали «несознательных» философов и все вместе возмущались «формалистическим течением» в музыке. Организуя все эти кампании, власть обязательно ссыла- 221 лась на «общественное мнение», а точнее «голос народа». Естественно, что право голоса предоставлялось тем представителям народа, мнение которых полностью совпадало с официальной точкой зрения. Манипулируя общественным мнением в своих политических целях, власть постоянно заботилась и о создании собственного позитивного имиджа. При этом активно использовались существующие в массовом сознании устойчивые стереотипы (архетипы) восприятия власти, прежде всего, верховной. Верховная власть в глазах народа должна была ассоциироваться с инстанцией высшей справедливости, где каждый «маленький человек» может найти правду и защиту от притеснений. Поэтому верховная власть, персонифицированная в фигуре вождя, отделяла i себя от всякой другой, даже внешне демонстрируя свою избранность. Она была доступна и недосягаема одновременно. Каждый мог апеллировать наверх в надежде быть услышанным, минуя всех и всяческих посредников — напрямую к Сталину. Но это было обращение не к человеку, а к живому символу веры — в ту же высшую справедливость. Сам же живой идол был недоступен для глаз простого смертного. Таковы были правила игры. Вместе с тем миф о «высшей справедливости» в лице верховной власти надо было подпитывать чем-то конкретным. «Голос народа», аккумулированный в тысячах письмах, идущих наверх, должен был быть услышан. И тогда из этого хора отбиралось несколько голосов, которым и выпадало право быть услышанными. Так работал механизм обратной связи, призванный продемонстрировать на деле заботу власти о благе народа. Слух к «голосу народа» у власти всегда был избирательным. Между властью и народом как будто существовал негласный договор, который, впрочем, время от времени нарушался, о чем свидетельствует появление критических и даже оппозиционных мнений. Эти мнения в советском обществе существовали всегда, несмотря на все усилия пропаганды. Возможно, не они определяли лицо и главное содержание общественного мнения, но они были частью советской политической ментальности того времени. Не случайно власть так активно боролась против инакомыслия в советском обществе. Общественное мнение в Советском Союзе было двуликим и сложным, как и сама жизнь в стране, где карались не только действия, но и слова и даже мысли. Поэтому люди часто говорили на собрании одно, а в доверительных разговорах — совсем другое. Иногда недовольство выливалось наружу — и человек говорил во всеуслышанье о том, о чем думали, но молчали другие. И это тоже был феномен общественного мнения. Сталин умел управлять умонастроениями в обществе, во всяком случае, делал это более успешно, чем его последователи. Он использовал ситуацию холодной войны, чтобы блокировать развитие настроений недовольства от нереализованных послепобедных ожиданий и направил энергию негодования по проверенному руслу поиска внешних и внутренних «врагов». Он сохранил за собой позицию верховного арбитра в разногласиях между народом и властью, и это гарантировало ему лояльность со стороны 222 общественного мнения и принятие общественностью любых, даже непопулярных решений. Без поддержки общественного мнения не может существовать никакой политический режим, даже диктаторский. Сталинский режим весьма эффективно использовал различные механизмы воздействия на сознание граждан — от пропаганды до террора, — чтобы сформировать в обществе соответствующие настроения, работающие на поддержание авторитета власти и достижение консенсуса между властью и народом. Общественное мнение в стране, где преследуется любое инакомыслие, представляет собой сложный феномен, оно отличается от общественного мнения, функционирующего в обществе открытом, демократическом. Но своеобразие явления, его непохожесть на то, что считается общепринятым и устоявшимся, отнюдь не означает отсутствия самого явления. Советское общество не было ни «молчаливым», ни абсолютно «верноподданным». Оно имело свое лицо и свой мир мнений. ОГЛАВЛЕНИЕВведение 3 Часть I Общество, вышедшее из войны 1. Послевоенное общество как социально-психологический феномен 18
репатриированные, эвакуированные, мобилизованные 37 4.«Опьянение победой»: послепобедные настроения 46 Часть II Стратегия выживания
и государственная политика 61
и поведение населения 78 5.Послевоенная преступность: мифы и реальность 89 Часть III Иллюзии либерализации
в восприятии современников 111 3. «Орден меченосцев?»: положение в партии и настроения коммунистов 120
и идеи-одиночки 154 229 Часть IV Власть и общественное мнение 1. «Вы — моя последняя надежда...»: практика работы с письмами граждан 171
с общественным мнением 192
и общественной мысли 209 «Двуликий Янус»: общественное мнение в условиях диктатуры (вместо заключения) 220 Указатель имен 224 |