Ильи женина
 Скачать 4.3 Mb.
|
|
Boulding К.Е. Beyond Economics. Ann Arbor: The University of Michigan Press, 1970. P. 274. 13 N ietzsche E Aus dem Nachlass der Achtzigerjahre // N i etzsche F. Werke: in 3 Bd. Bd. III. Munchen, 1966. S. 891. [Pyc. изд Ницше Ф. Странники его тень // Ницше Ф. Соч в 13 т Т. 2. М Культурная революция, 2011. С. 519.] 158 V I I . Хорошая и плохая зависть тельно того, что кому-то становится плохо под его равенством, но и как возмущение относительно того, что кому-то становится хорошо над его равенством. Это и есть тот самый благородный брат зависти, которого мы имеем ввиду, когда говорим о социальном контроле. Кьеркегор проницательно увидел в зависти «отри- цательно-объединяющее начало общества. И тот, кто не ограничивается культурной критикой общества зависти, может использовать эту возможность для того, чтобы раскрыть диалектический потенциал зависти. Прежде всего, ее важнейшую общественную функцию зависть подвергает испытанию социальную систему. Ее можно рассматривать как своего рода эволюционный механизм контроля над халявщиками и мошенниками. Общественную необходимость в зависти Гельмут Шк в специально посвященном ей исследовании объяснял тем, что способность к зависти создает необходимую в обществе систему предупреждения. Тем самым предполагается, что хорошая Эрида защитит зависть от ресентимента. Утверждение Мандевиля о том, что пороки частных лиц могут стать общественными добродетелями, в таком случае действительно реализуемо. Хельмут Беркинг выразил это следующим образом Зависть цивилизует в той степени, в какой она сама выражает свою цивилизованность»16. Общественная значимость зависти состоит в ее использовании везде, где человеческое тщеславие участвует в конкурентной борьбе. Там же, где такого не происходит, проигравший пробивает себе дорогу яро Kierkegaard S. Die Krankheit zum Tode. S. 84f. Рус. изд.: Кьеркегор С. Болезнь к смерти. С. 361.] 15 Schoeck Н Der Neid und die Gesellschaft. S. 23. Рус. изд.: Шёк Г Зависть. С. 26.] 16 BerkingH . Neid // Asthetik und Kommunikation. 1991. Nr. 77. S. 11. 159 стью или сублимируя критику ресентимента. Фрей довский психоанализ показал, что достаточно непродолжительного взгляда на переживания маленьких детей, чтобы предугадать динамику всего общества. Цивилизаторское превращение зависти в общинный духи стремление к равенству, а ревности — в эгалитаризм может говорить лишь об одном если у меня нет преимуществ, то тогда преимуществ не должно быть ни у кого. Детская ревность и зависть формируют стремление к соблюдению равенства для всех. Таким образом, в основе социального чувства лежит зависть. Каждый должен быть равен другому, все должны обладать одинаковыми ценностями. Социальная справедливость должна обозначать, что человек сам отказывается от многого для того, чтобы другие тоже должны были отказаться от этого, или, что тоже самое, не могли требовать этого. Это требование равенства является корнем социальной совести и чувства долга. Даже ребенок формулирует требование к равенству как непременное условие, которое позволило бы отказаться от плохой зависти. Стремление к равенству представляет собой идеализацию зависти. Всякий раз поразительно наблюдать затем, как современному обществу удается превратить горемычное самоутверждение, преисполненное зависти, в полноценное социальное чувство Freud S. Massenpsychologie und Ich-Analyse // Freud S. Gesammelte Werke. Bd. XIII. Frankfurt am Main: S. Fischer, 1996. S. 134. Рус. изд Фрейд 3. Психология масс и анализ человеческого Я. Спб.: Азбука-Классика, 2011.] См. также не совсем политкорректное замечание Фрейда: То что женщине мало свойственно чувство справедливости связано с преобладанием зависти в ее душевной жизни потому что требование справедливости перерабатывает зависть, создавая условие, при котором от нее можно отказаться (Freud S. Neue Folge der Vorlesungen zur Einfuhrung in die Psychoanalyse // Freud S. Ibid. Bd. XV. S. 144. Рус. изд Фрейд 3. Введение в психоанализ Лекции. М Наука, Размышление он ера вен ст в е. Ан т и- Рус со b1бОbdiv V I I . Хорошая и плохая зависть Фактически современное общество создано силами хорошей Эриды: наука и техника, равные права и образование для всех, городская жизнь и государственные организации. Философ Йоахим Риттер отмечает Участвуя в этом переходе, общество получает огромную человеческую силу, повсюду реализующую равенство человека. Однако ресентимент и антибуржуаз ный настрой левоориентированной интеллектуальной богемы довольно быстро превратил это положительное равенство в извращенную форму фетиша. С этого момента под знаменем социальной справедливости собираются противники любых достижений, соперничества, успеха и совершенства. При этом их семантический прием состоит в том, чтобы неравенство стало идентифицироваться с несправедливостью. Зависть возникает тогда, когда один замечает, что у другого есть то, что он сам хотел бы иметь вне зависимости оттого, заслуживает ли он это или нет. Здесь становится очевидным соединение зависти со справедливостью. Но это затрагивает не столько зависть, которая остается вполне удовлетворенной оттого, что кто-то потерял свое имущество. Прежде всего, речь идет об удовлетворении собственных представлений, связанных с насильственным разрушением того, что мысами никогда не смогли бы себе позволить приобрести. В данном случае зависть радуется ущербу других. Философ Лейбниц увидел это очень точно Некоторые блага похожи на фрески, которые можно уничтожить, но нельзя снять»19. Плохая зависть является скрытой ненавистью. Завистник страдает, что у других все хорошо, хотя хо R itter /. Metaphysik und Politik. Frankfurt am Main: Suhr- kamp, 2003. S. 351. 19 Leibniz G.W. Neue Abhandlungen uber den menschlichen Verstand. Hamburg, 1971. S. 160. Рус. изд Лейбниц Г.В. Новые опыты о человеческом разумении автора системы предустановленной гармонии // Лейбниц Г.В. Соч в 4 т Т. 2. М Мысль, 1983. С. б Размышление он ера вен ст в е. Ан т и- Рус со рошая жизнь других никак не влияет на его жизнь. Хорошая жизнь других отбрасывает тень на его собственную жизнь. Наконец-то можно позволить себе купить небольшой домик на Майорке, о котором всегда мечтал. Но стоит побывать в роскошной вилле по соседству, как тень зависти сразу омрачает собственное счастье. В связи с этим Кант говорит о том, что побудительные мотивы зависти заложены, следовательно, в природе человека, и лишь их внешнее проявление превращает ее в отвратительный порок угрюмой страсти, терзающей человека и стремящейся к разрушению счастья других. Мы перестаем ценить собственный домик, так как начинаем сравнивать его с роскошной виллой. Понятие социального дохода предполагает, что собственные доходы зависят от социального окружения, те. измеряются сопоставлением с доходами других. Это был центральный тезис Торнстейна Веблена. В этом смысле желание богатства не может быть удовлетворено тем, что всем членам общества будет хорошо вне зависимости оттого, насколько одинаково или справедливо распределено богатство. Собственно, речь идет не об удовлетворении потребностей, а о соперничестве на основе завистливого сравнения. За желанием богатства и накоплением скрывается желание превзойти других. Завистливое сравнение с другими сводится к такой системе ценностей, в которой я могу достичь уважения только при помощи очевидного успеха. Поверхностное отношение к жизни в массовых демократиях позволяет обойтись легкоузнаваемыми сигналами для собственной платежеспособности. Завистливое сравнение с другими становится обыденностью в системе K ant I. Die Metaphysik der Sitten // Kant I. Theorie Werkaus- gabe. Bd. VIII. S. 596. Рус. изд Кант И. Метафизика нравов // Кант И. Соч. Т. 4. СТ. Хорошая и плохая зависть сверхпотребления, а оценка очевидного успеха современного человека измеряется потреблением. Вопрос о его воле или потребностях, а именно — Что хочет клиент, как правило, приводит в тупик. Желание, напротив, связано с возможностями, которые помогут найти выход из этого волевого тупика. Желание всегда связано с иным. Выбирается не объекта желание иного, желаемые ценности. Вопрос Что сегодня в тренде?» является своего рода компасом для социальных рынков внешнего вида и статуса. Мода меняется не потому, что меняется вкус элиты, а потому, что всякий раз происходит слияние разницы в стилях между теми, кто определяет тренды, и массой. Именно поэтому рынок элитных вещей всегда существует лишь непродолжительное время. И это сокращение времени существования в тренде» показывает, словно через увеличительное стекло, тонкие различия между брендами. Так же как и различные бренды, роскошь имеет большое будущее, как заметил Ганс Магнус Энценсбергер, продолжая мысль Торстейна Веблена: Стремление к дифференциации относится к эволюционным механизмами удовольствие от расточительства закреплено на уровне инстинктов. Если говорить о роскоши второго порядка, исходя из перспективы рынков XXI столетия, то нужно отметить, что речь больше не идет о наивном показном потреблении и покупательской способности, а скорее о духовной технике различий. Фирменные вещи — это уже не столько качество, сколько маркеры идентичности клиентов. Мы платим за престижи социальные различия. Удовлетворение от дорогих фирменных вещей заключается в оценках и зависти других. Сверхдорогие продукты гарантируют эксклюзивность, потребительский пафос недосягаемости. Таким образом, речь идет о неравенстве положений удовлетворение приносит признание других Enzensberger НМ Размышление он ера вен ст в е. Ан т и- Рус со Человек оценивает себя, сравнивая с другими, колеблясь при этом между двумя крайностями завистью и наглостью. Наглость, согласно Канту, заключается в равнодушии к мнению других зависть, напротив, проявляется, если человек ценит свое достоинство по другим, пытаясь при этом уменьшить достоинство другого. В накалившейся атмосфере завистливого сравнения появляется ресентимент, те. толерантность по отношению к неравенству, которую Никлас Луман обозначил как толерантность к богатству, исчезает вовсе. Мне лучше, чем раньше, ноне так хорошо, как другими поэтому у меня все плохо. Даже замедление экономического роста вызывает недовольство. В свою очередь рост нив коем случае не является причиной всеобщей радости, так как, если всем в одинаковой степени хорошо, то от этого никому не становится лучше. Различия уменьшаются, а ожидания равноправия растут. Это происходит оттого, что люди друг друга сравнивают. Нос кем себя сравнивать С относительными другими. Ив этом сравнении незначительные отличия могут ощущаться как вопиющая несправедливость. Чем незначительнее отличия, тем больше ожидания равенства и тем больше ресентимент. Исполненное завистью сравнение поднимается вверх по спирали положительного подкрепления. Еще Алексис де Токвиль заметил, что сокращение разрыва между бедностью и богатством является причиной завистливых взглядов. Проблема ресентимента лежит не в бедности. Это позволило социологам говорить об эффекте Токвиля, ожидания равенства растут пропорционально сокращению неравенства между людьми страданий меньше, но при этом наблюдается Kant I. Ober Padagogik // Kant I. Theorie Werkausgabe. Bd. XII. S. 596. Рус. изд Кант ИО педагогике // Кант И. Трактаты и письма. М Наука, 1980. С. 495—496.] 24 Luhm ann N. Aufsatze und Reden. S. 49. 164 V I I . Хорошая и плохая зависть рост порога чувствительности. И чем больше ожидания, тем сильнее зависть. Жалобные вопли возносят современную культуру на высокий уровень эти причитания доносятся из сердца благосостояния. В данном случае становится очевидным весь трагизм нашей культуры, так как важнейшее ее достижение — фундаментальный демократический принцип равенства перед законом содержит потенциальную угрозу для фанатизма завистливое уравнивание с теми, кто благодаря образованию, обучению и достижениям оказался лучше и успешнее. В условиях свободной рыночной экономики талант, жизненная энергия и счастье производят неизбежное неравенство. Для экономиста Вильфредо Парето это не представляло никакой проблемы до тех пор, пока прибыль одного не оплачивается убытками другого. Впрочем, в своих расчетах он обошелся без ресентимента, который возникает тогда, когда происходит повышение уровня жизни для всех, но для одних быстрее, чем для других. Ресентимент представляет собой нечто иное, как ненависть к успеху. То, что завистники ненавидят в успехе, а это не только богатство других, но и требования дисциплины и тяжелой работы, делает понятие успеха вообще возможным. Этот ресентимент сделался творческим началом в богемной субкультуре, приняв вид воли к неудачам. Прославление неуспешности в подобной среде почти два столетия носило выраженный интеллектуальный антибуржуазный характер, его риторика простирается от Филистера Гёльдер лина до понятия истеблишмент поколения 1968 г. Однако это далеко выходит за рамки скандальных театральных постановок или эстетических провокаций. Антибуржуазность — это важнейший политический вопрос, принципиальное, но между тем скрытое различие, определяющее друга и врага. Ненависть к врагу превратилась в зависть по отношению к успешным людям, которая сегодня по всему миру трансформировалась в отрицательно-объединяющий принцип левых. Зависть и ресентимент образуют эмоциональную среду глобализации. Паскаль Брюкнер заметил в этой связи Представители человечества, делящие между собой планету, не могут одновременно все сразу существовать водной эпохе. Но все мы, благодаря технике и коммуникации, являемся современниками в своей ненависти и зависти. Одной из актуальных масок враждебности является понятие справедливости, которое успешно оккупировало ненависть к успеху. Этот заново упакованный социализм понимает успех как проявление несправедливости. Успешных людей превратили в козлов отпущения современности их даже можно, как это недавно случилось в театре Гамбурга, приковать к позорному столбу, на котором были указаны их имена, адреса и суммы сбережений. Именно оттого, что наше общество экономически успешно, левые делают ставку на классовую зависть. В продвижении чувства ресенти- мента к богатству им охотно помогают интеллектуалы и люди искусства. Впрочем, чрезвычайно важно различать зависть к богатым. Мадонне, Рональдо и Бреду Питту позволительно зарабатывать миллионы, а менеджерам, политиками спекулянтам — нет. Собственно, почему Люди могут понять то, что делает Bruckner P. Ich Kaufe, also Bin Ich. Miinchen: Kindler, 2004. S. 224. 26 Звездную экономическую систему характеризуют следующие примеры в 1993 г. теннисист Андре Агасси за участие в турнире АТР (Ассоциация теннисистов-профессионалов) в Сан-Франциско получил гонорар в размере 200 тыс. долл Футбольный клуб Барселона предложил футболисту Ро нальдо 180 млн долл. залет спонсирует гольфиста Тай гера Вудса в размере 90 млн долл. Актер Леонардо Ди Каприо за участие в съемках требует 33 млн долл. (Angell I. The New Barbarian Manifesto. P. 85). Игроки мирового класса, такие как Михаэль Баллак, зарабатывают гораздо больше, чем игроки классом ниже, и бесконечно много по сравнению с игроками мирового класса летней давности, такими как Уве Зеелер. Тоже самое касается топ-моделей и актеров кино. Р а з мышление он ера вен ст в е. Ан т и- Рус со. Хорошая и плохая зависть футболист, поп-певица и актер, они ценят это и могут оценить. Но то, что делают генеральные директоры, менеджеры хедж-фондов или государственные секретари, остается для большинства людей непонятными, более того, они склонны считать, что все это какое-то надувательство. Банковский кризис 2008 г. превратил менеджеров в козлов отпущения. Могло ли быть по-другому? По-видимому, не сложнее, чем с достижениями, — обходиться с одними также, как с другими. И здесь господствует закон усиления отклонений успех порождает успех. Каждому имеющему будет дано. Успех вызывает привыкание те же, кто не могут похвастаться значительными достижениями, интерпретируют это как неудачу. Неудачи порождают беспомощность. Кроме того, сложно избавиться от впечатления, что большинство тех, кого сопровождает успех, заслужили его. Ресентимент играет на этом. Во многих отношениях зависть и успех сильно взаимосвязаны друг с другом. Мы завидуем чужому успеху. Зависть к другим провоцирует собственные достижения. Мы интерпретируем зависть к другим как проявления собственных достижений27. Впрочем, отношение к чужим достижениям бывает не таким сложным, как к своим. Ведь именно эгалитарное общество делает естественные человеческие различия невыносимыми. Внизу растет зависть, а наверху — чувство вины. Зависть других способствует тому, что щедро одаренные дарованиями и талантами развивают в себе либо чувство вины, либо презрение к миру. В этом смысле ницшеанское презрение приобретает положительное значение. Однако презрение как социальный жест стало большой редкостью, Ницше заметил, что большинству просто не хватает сил для этого. Успешные люди демонстрируют неравенство, поэтому В современных сетевых обществах секрет успеха заключается в том, чтобы не завидовать успеху других. В мире где главенствует принцип игры с нулевой суммой, ненужно быть лучше, чем другие, чтобы быть успешнее Размышление он ера вен ст в е. Ан т и- Рус со как правило, у них присутствует чувство вины я порождаю зависть у других, и это моя вина. Культурное достижение ресентимента состоит в том, что успешные люди чувствуют себя бессовестными. Угрызения совести успешные люди с лихвой компенсируют налогами. Но уменьшает ли это ресенти мент неудачников Утопия социального государства заключается в готовности платить налоги, в свою очередь зависть, которую пробуждают успешные люди, превращается в признание ведь, несмотря ни на что, другие участвуют в достижениях успешных людей в форме налогов. Понимание этой утопии очень четко сформулировал бывший судья Конституционного суда ФРГ Пауль Кирххоф, определивший собственность как отчеканенную свободу. Свобода означает умение отличаться от других даже в своих успешных действиях. Того, кто был особенно успешным в коммерческих делах, кто разумно управлял своей собственностью, приумножая ее и выгодно используя, признает свободолюбивое общество. Тот же, кто не переносит порожденного свободой разнообразия, в конце концов отказывается от идеи свободы»28. Так и хочется сказать это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мы можем дополнить эту утопическую формулировку собственности отчеканенной социологической свободой, которая предъявляет счет априорной зависти современного общества. Гельмут Шк отмечал, что частная собственность отводит зависть от людей и переводит ее на себя Материальные факторы создают социально необходимый барьер против зависти, защищая человека от физического нападения. Кто-то спортивный, здоровый выглядит |