Тест Демидов История филос. История философиив тестах с ответами,пояснениямии хрестоматийными
 Скачать 2.24 Mb.
|
|
А. См. приложение к предыдущему ответу. Вопрос Ответ 1) все мнения ложные Софист Тощий (Γοργίας, ок. 483-375 гг. дон. э, в отличие от Протагора, утверждавшего, что все мнения истинны, считал, что все мнения ложны Исходя из того же построения, содействовал отвергающим критерий Горгий Леонтинский, хотя и с другими целями, чем ученики Протагора. В сочинении О несущем, или О природе он скомпоновал последовательно три главы первую - о том, что ничего не существует вторую - о том, что даже если оно и существует, то оно непостижимо для человека и третью - о том, что если оно и постижимо, то уже во всяком случае невысказываемо и необъяснимо для другого. Ввиду существования у Горгия подобных апорий критерий истины у него, следовательно, ускользает, если мы на них согласимся. Раз нет сущего и оно по природе своей не может быть ни познаваемым, ни сообщаемым другому, то, выходит, не существует и никакого критерия (Секст Эмпирик. Соч. Т. 1. - С. 73, Вопрос Ответ 2) искусство рассуждения • «Ксенофонт сообщает, что слово диалектика, по мнению Сократа, происходит оттого, что люди сходятся и сообща разбирают предметы по их родам. Потому, говорил он, человек должен приготовить себя к этой добродетели как можно лучше и всячески о ней заботиться, так как отсюда выходят люди и нравственные, и способные к управлению, и искуснейшие диалектики. / Диалектика для Сократа представляет собой философское искусство вести рассуждение. Она отличается от эристики - софистического метода спора. Эристик, отстаивая свою правоту, во чтобы тони стало возражает против иной точки зрения. Диалектик же тот, кто умеет ставить вопросы и давать ответы. Поэтому беседа как диалектический разбор вопроса предполагает взаимно согласованное, дружеское рассуждение собеседников. Спорщики препираются и затемняют предмет спора, беседующие же совмест- Ответы, пояснения и приложения 51 ными усилиями стремятся к прояснению возникшей проблемы, причем сведущий и знающий помогает своему собеседнику на этом диалогическом пути познания. / Искусство беседы, по Сократу, требует исходить из того, что уже известно собеседнику, а не ошарашивать его сразу некой неизвестной ему и непонятной истиной (Нерсесянц В. С. Сократ- МС. Сократ. <...> Если вопрошающий окажется одним из тех мудрецов- любителей спорить и препираться, я отвечу ему Свое я сказала если я говорю неправильно, то теперь твое дело взять слово и уличить меня. Если же собеседники, как мыс тобой сейчас, захотят рассуждать по-дружески, то отвечать следует мягче ив большем соответствии с искусством вести рассуждение. А это искусство состоит не только в том, чтобы отвечать правду надо еще исходить из того, что известно вопрошающему, по его собственному признанию (Платон. Собр. соч. Т. 1. - С. А Слово διαλεκτική содержит в себе два слова δια (через, сквозь, между, среди) и λεκτική (искусство говорить). Вопрос Ответ 4) родовспоможение • «...Занятия отцовской профессией - в качестве ли каменотеса или начинающего скульптора - определенно не стали делом жизни Сократа. Гораздо большую роль в его духовной судьбе сыграла профессия Фенареты - очень почтенной и строгой повитухи, по характеристике ее знаменитого сына. Ведь именно по аналогии с родовспомогательным искусством своей матери Сократ именовал свой философский прием содействия рождению истины входе беседы майевтикой». Следует путем наводящих вопросов выяснить границы знания и незнания собеседника, помочь ему вспомнить то, что известно его душе ведь познание и есть воспоминание («анамнесис») вечной души о том, что она знала еще до рождения данного человека. <...> / Входе диалектических бесед человек, помысли Сократа, восстанавливает знания доставшейся ему бессмертной души, другими словами - духовно возрождается. Поэтому роль собеседника, посредством диалектики помогающего возрождению знания и его закреплению, он по аналогии с ремеслом своей матери-повитухи называл «майевтикой», те. повивальным искусством (Нерсесянц В. С. Сократ. - С. 10, Сократ. Женщинам несвойственно рожать иной раз призраки, а иной раз истинное дитя. / <...> В моем повивальном искусстве почти все также, как и у них, - отличие, пожалуй, лишь в том, что я принимаю у мужей, а не у жени принимаю роды души, а не плоти. Самое же великое в нашем искусстве - то, что мы можем разными способами допытываться, рождает ли мысль юноши ложный призрак или же истинный и полноценный плод. К тому же и со мной получается Античная философия то же, что с повитухами сам я в мудрости уже неплоден, и за что меня многие порицали, - что-де я все выспрашиваю у других, асам никаких ответов никогда не даю, потому что сам никакой мудрости не ведаю, - это правда. А причина вот в чем бог понуждает меня принимать, роды же мне воспрещает. Так что сам я не такой уж особенный мудрец, и самому мне не выпадала удача произвести на свет настоящий плод - плод моей души. Те же, что приходят ко мне, поначалу кажутся мне иной раз крайне невежественными, а все же по мере дальнейших посещений и они с помощью бога удивительно преуспевают и на собственный и на сторонний взгляд. И ясно, что от меня они ничему не могут научиться, просто сами в себе они открывают много прекрасного, если, конечно, имели, и производят его на свет. <...> Потому, славный юноша, так подробно я все это тебе рассказываю, что ты, как я подозреваю. страдаешь, вынашивая что-то в себе. Доверься же мне как сыну повитухи, который и сам владеет этим искусством, и, насколько способен, постарайся ответить на мои вопросы. И если, приглядываясь к твоим рассуждениям, я сочту что-то ложным призраком, изыму это и выброшу, тоне свирепей, пожалуйста, как роженицы из- за своих первенцев. Дело в том, дорогой мой, что многие уже итак на меня взъярились и прямо кусаться были готовы, когда я изымал у них какой-нибудь вздор. Им даже в голову не приходило, что я это делаю из самых добрых чувств. Они не ведают, что ни один бог не замышляет людям зла, да и я ничего не делаю злонамеренно, простоя не вправе уступать лжи и утаивать истинное (Платон. Собр. соч. Т. 2. -С. Те, у кого разрешиться от бремени стремится тело. обращаются больше к женщинами служат Эроту именно так, надеясь деторождением приобрести бессмертие и счастье и оставить о себе память на вечные времена. Беременные же духовно - ведь есть и такие, - <...> которые беременны духовно, ипритом в большей даже мере, чем телесно, - беременны тем, что как раз душе и подобает вынашивать. А что ей подобает вынашивать Разум и прочие добродетели. Родителями их бывают все творцы и те из мастеров, которых можно назвать изобретательными. Самое же важное и прекрасное - это разуметь, как управлять государством и домом, и называется это уменье рассудительностью и справедливостью. Так вот, кто смолоду вынашивает духовные качества, храня чистоту и с наступлением возмужалости, но испытывает страстное желание родить, тот, я думаю, тоже ищет везде прекрасное, в котором он мог бы разрешиться от бремени, ибо в безобразном он низа что не родит. Беременный, он радуется прекрасному телу больше, чем безобразному, но особенно радон, если такое тело встретится ему в сочетании с прекрасной, благородной и даровитой душой: для такого человека он сразу находит слова о добродетели, о том, каким должен быть и чему должен посвятить себя достойный мужи принимается за его воспитание. Проводя время с таким человеком, он сопри- Ответы, пояснения и приложения касается с прекрасными родит на свет то, чем давно беремен. Всегда помня о своем друге, где бы тот ни был - далеко или близко, он сообща с ним растит свое детище, благодаря чему они гораздо ближе друг другу, чем мать и отец, и дружба между ними прочнее, потому что связывающие их дети прекраснее и бессмертнее» (там же. - С. 119-120). Α Μαιευτική - 1) повивальное искусство 2) иереи, метод раскрытия понятий путем последовательных вопросов. Вопрос Ответ 4) я знаю, что ничего не знаю А Авторы прочих высказываний 1) Биант, 2) Гераклит, 3) Периандр. • «Сократовское положение о мудрости знания человеком границ своего знания и незнания - я знаю, что ничего не знаю - как рази фиксирует отношение человеческого познания к божественному разуму. Эта позиция имела как бы два облика уничижительно-скром- ный - в своем обращении к божественному знанию, критично-иро- ничный — к человеческому знанию. Философ стоит между богом и людьми, мудростью и невежеством. Уже Пифагор, которому в данном случае следует Сократ, называл себя философом, а не мудрецом, поскольку мудр один бог, ноне человек. Философия как любовь к мудрости в сократовской трактовке предстает как любовь к божественной мудрости. Тупиковые моменты в сократовских беседах демонстрировали не только невежество того или иного собеседника, но и вообще сам принцип философского незнания (Я знаю, что ничего не знаю»), скептическое и ироническое отношение Сократа к человеческой мудрости (мудр только бог, человеческая мудрость немного стоит. Сократ ироничен и к себе, и к другим. Выявление чужого ничтожества он старался смягчить уничижением самого себя. По преимуществу сократовская ирония добродушна, деликатна и свободна от зла и спеси. Она не заострена до уничтожающего сарказма, но и не притуплена до беззубого юмора. Ирония Сократа ошарашивает и уязвляет. Правда, за собеседником остается почетная возможность продолжить совместные поиски выхода из диалогического тупика, нона это оказываются способными, судя по сократовскому опыту, лишь немногие. / Чаще, однако, сократовская ирония пополняла ряды недовольных им сограждан. И этому обиженному большинству в конце концов удалось взять верх над своим обидчиком и пресечь его колкие речи (Нерсесянц В. С. Сократ. -С. 19-20, 5 4 - 5 5 ) Ведь не то что я, путая других, сам ясно во всем разбираюсь, - нет я и сам путаюсь, и других запутываю. Таки сейчас - о том, что такое добродетель, я ничего не знаю, а ты, может быть, и знал раньше, до встречи со мной, зато теперь стал очень похож на невежду в этом деле. И все-таки я хочу вместе с тобой поразмыслить и поискать, что она такое (Платон. Собр. соч. Т. 1. - С. 588). Античная философия «Теэтет. Не знаю, Сократ. Я даже не могу сообразить, свое ли мнение ты высказываешь или испытываешь меня. / Сократ. Ты запамятовал, друг мой, что я ничего не знаю и ничего из этого себе не присваиваю, - я уже неплоден и на все это неспособен. Нынче я принимаю у тебя, для того и заговариваю тебя и предлагаю отведать зелья всяких мудрецов, пока не выведу на свет твое собственное решение. Когда же оно выйдет на свет, тогда мы и посмотрим, чахлым оно окажется или полноценными подлинным (Там же. - Т 2. -С. Вопрос Ответ 3) идеи • «...Рассеянию подвержено все составное и сложное по природе- оно распадается таким же образом, как прежде было составлено...» «...Несоставные вещи - это те, которые всегда постоянны и неизменны, а те, что в разное время неодинаковы и неизменностью вовсе не обладают, - те составные. Может ли равное само по себе, прекрасное само по себе, все вообще существующее само по себе, то есть бытие, претерпеть какую бы тони было перемену Или же любая из этих вещей, единообразная и существующая сама по себе, всегда неизменна и одинакова и никогда, ни при каких условиях не подвержена ни малейшему изменению Эти вещи ты можешь ощупать, или увидеть, или ощутить с помощью какого-нибудь из чувства неизменные сущности можно постигнуть только лишь с помощью размышления - они безвидны и незримы Мы установим два вида сущего - зримое и безвидное». «Безвидное всегда неизменно, а зримое непрерывно изменяется (Федон, 78с-79а). «Кто, наставляемый на пути любви, будет в правильном порядке созерцать прекрасное, тот, достигнув конца этого пути, вдруг увидит нечто удивительно прекрасное по природе, то самое. ради чего и были предприняты все предшествующие труды, - нечто, во-первых, вечное, то есть незнающее ни рождения, ни гибели, ни роста, ни оскудения, а во-вторых, не в чем-то прекрасное, а в чем-то безобразное, не когда-то, где-то, для кого-то и сравнительно с чем-то прекрасное, а в другое время, в другом месте, для другого и сравнительно с другим безобразное. Прекрасное это предстанет ему не в виде какого-то лица, рук или иной части тела, не в виде какой-то речи или знания, не в чем- то другом, будь то животное, Земля, небо или еще что-нибудь, а само по себе, всегда в самом себе единообразное все же другие разновидности прекрасного причастны к нему таким образом, что они возникают и гибнут, а его не становится ни больше ни меньше, и никаких воздействий оно не испытывает (Пир, 210е-211Ь). «Представляется мне, что для начала должно разграничить вот какие две вещи что есть вечное, не имеющее возникновения бытие, и что Ответы, пояснения и приложения есть вечно возникающее, но никогда несущее. То, что постигается с помощью размышления и рассуждения, очевидно, и есть вечно тождественное бытие а то, что подвластно мнению и неразумному ощущению, возникает и гибнет, но никогда не существует на самом деле». «...Приходится признать, во-первых, что есть тождественная идея, не- рожденная и негибнущая, ничего не воспринимающая в себя откуда бы тони было и сама ни во что не входящая, незримая и никак иначе не ощущаемая, но отданная на попечение мысли. Во-вторых, есть нечто подобное этой идее и носящее тоже имя ощутимое, рожденное, вечно движущееся, возникающее в некоем месте и вновь из него исчезающее, и оно воспринимается посредством мнения, соединенного с ощущением» (Тимей, 27d, 52а). «Помимо материи Платон в качестве начал признает образец, т. е. идеи, и бога - отца и причину всего. Идея убога есть его мышление, для нас она - первое умопостигаемое, в материи - мера, для чувственного космоса - образец, в себе - сущность. / <...> Идея определяется как вечный образец для естественного (cata physin) существующего, поскольку, по мнению большинства платоников, нет идей для создаваемого искусственно, например для щита или лиры для того, что нарушает естественный порядок, например для лихорадки или холеры для отдельного, например для Сократа и Платона, а также для ничтожного, например для грязи или сора, и для относительного, например для большего или меньшего. Все это потому, что идеи суть вечные и самодовлеющие акты божественного мышления (Альбин. Учебник платоновской философии. - С. Вопрос Ответ 1) идея блага Идея блага - вот это самое важное знание ею обусловлена пригодность и полезность справедливости и всего остального. К благу стремится любая душа и ради него все совершает она предчувствует, что есть нечто такое, но ей трудно и не хватает сил понять, в чем же оно состоит. Так вот, то, что придает познаваемым вещам истинность, а человека наделяет способностью познавать, это ты и считай идеей блага- причиной знания и познаваемости истины. Как ни прекрасно и то и другое - познание и истина, но если идею блага ты будешь считать чем-то еще более прекрасным, ты будешь прав Как правильно было считать свети зрение солнцеобразными, но признать их Солнцем было бы неправильно, таки здесь правильно считать познание и истину имеющими образ блага, но признать которое-либо из них самим благом было бы неправильно благо по его свойствам надо ценить еще больше». «Солнце дает всему, что мы видим, не только возможность быть видимым, но и рождение, роста также питание, хотя само оно не есть становление. Считай, что и познаваемые вещи могут познаваться лишь 56 Античная философия благодаря благу оно же дает ими бытие, и существование, хотя само благо не есть существование, оно - за пределами существования, превышая его достоинством и силой (Государство, а, е, 508е-509Ь). Вопрос Ответ 3) припоминание того, что известно еще до рождения • «А раз душа бессмертна, часто рождается и видела все и здесь, ив Аиде, тонет ничего такого, чего бы она не познала поэтому ничего удивительного нет в том, что и насчет добродетели, и насчет всего прочего она способна вспомнить то, что прежде ей было известно. И раз все в природе друг другу родственно, а душа все познала, ничто не мешает тому, кто вспомнил что-нибудь одно, - люди называют это познанием - самому найти и все остальное, если только он будет мужествен и неутомим в поисках ведь искать и познавать - это как рази значит припоминать». «Так если правда обо всем сущем живет у нас в душе, а сама душа бессмертна, тоне следует ли нам смело пускаться в поиски и припоминать то, чего мы сейчас не знаем, то есть не помним (Менон, 81cd, Знание на самом деле нечто иное, как припоминание Когда человека о чем-нибудь спрашивают, он сам может дать правильный ответ на любой вопрос - при условии, что вопрос задан правильно. Между тем, если бы у людей не было знания и верного понимания, они не могли бы отвечать верно. Если человек, что-то увидев, или услыхав, или воспринявчиным каким-либо чувством, не только узнает это, но еще и примыслит нечто иное, принадлежащее к иному знанию, разве не вправе мы утверждать, что он вспомнил то, о чем мыслит «- А видим мы, и слышим, и вообще чувствуем с того самого мига, как родились на свет / - Конечно. / - Но знанием равного мы должны были обладать еще раньше, - так мы скажем / - Выходит, мы должны были обладать им еще до рождения / - Выходит, что так. / - А если мы приобрели его до рождения и с ним появились на свет, наверно, мы знали - и до рождения, и сразу после - не только равное, большее и меньшее, но и все остальное подобного рода Ведь не на одно равное распространяется наше доказательство, но совершенно также и на прекрасное само по себе, и на доброе само по себе, и справедливое, и священное - одним словом, как я сейчас сказал, на все, что мы в своих беседах, и предлагая вопросы, и отыскивая ответы, помечаем печатью "бытия самого по себе" (αότό δ εστί). Так что мы должны были знать все это, еще не родившись- Но если, рождаясь, мы теряем то, чем владели до рождения, а потом с помощью чувств восстанавливаем прежние знания, тогда, по-моему, "познавать" означает восстанавливать знание, уже тебе принадлежавшее. И, называя это "припоминанием, мы бы, пожалуй, употребили правильное слово (Федон, е, ас, 75Ье). «Но туда, откуда она пришла, никакая душа не возвращается в продолжение десяти тысяч лет - ведь она не окрылится раньше этого Ответы, пояснения и приложения срока, за исключением души человека, искренне возлюбившего мудрость или сочетавшего любовь к ней с влюбленностью в юношей эти души окрыляются затри тысячелетних круговорота, если три раза подряд изберут для себя такой образ жизни, и на трехтысячный год отходят. Остальные же по окончании своей первой жизни подвергаются суду, а после приговора суда одни отбывают наказание, сошедши в подземные темницы, другие же, кого Дике облегчила от груза и подняла в некую область неба, ведут жизнь соответственно той, какую они прожили в человеческом образе. На тысячный год и те и другие являются, ч гобы получить себе новый удели выбрать себе вторую жизнь - кто какую захочет. Тут человеческая душа может получить и жизнь животного, а из того животного, что было когда-то человеком, душа может снова вселиться в человека но душа, никогда не видавшая истины, не примет такого образа, ведь человек должен постигать ее в соответствии с идеей, исходящей от многих чувственных восприятий, но сводимой рассудком воедино. А это есть припоминание того, что некогда видела наша душа, когда она сопутствовала богу, свысока глядела на то, что мы теперь называем бытием, и поднималась доподлинного бытия. Поэтому по справедливости окрыляется только разум философа у него всегда по мере его сил память обращена на то, чем божествен бог. Только человек, правильно пользующийся такими воспоминаниями, всегда посвящаемый в совершенные таинства, становится подлинно совершенным. Итак как он стоит вне человеческой суеты и обращен к божественному, большинство, конечно, станет увещевать его, как помешанного, - ведь его исступленность скрыта от большинства (Федр, Вопрос Ответ 1) душа созерцает идеи в период бестелесного |