Йога сутры Патанджали. Книга издана при содействии Центра йоги Айенгара удк 14615. 82 Ббк 8775. 6 А36
 Скачать 5.41 Mb.
|
|
IV.13 те вьякта сукшмах гунатманах те они (прошлое, настоящее, будущее) вьякта проявляется сукшмах тонкий гунатманах природа качеств 2 8 0 Й О ГА - С У Т Р Ы П А Т А Н Д Ж А Л И . П Р О Я С Н Е Н И Е Три временные фазы циклично перемежаются друг с другом и переплетаются качествами природы. Они меняют структуру качеств природы, делая их либо проявленными, либо тонкими. Желание, действие и вознаграждение не только вплетаются во временной цикл. Их сочетание и степень проявленности определяются в соответствии с движе-нием саттвы, раджаса и тамаса. Они могут проявляться, всплывать на поверх-ность, а могут пребывать в скрытом состоянии и обнаружить себя позднее. Обреченный гунами вращаться в колесе времени, человек в огне своего со-знания стал ковать представления и подпитывать их желаниями. Основываясь на прошлых действиях и опыте, он начал формировать свою жизнь таким об-разом, чтобы освободиться от двойственности. Этот процесс предполагал такое явление, как время, которое не имеет ни начала, ни конца, но по сути — всего лишь последовательность мгновений. И хотя каждое мгновение в своем непре-кращающемся течении вечно и реально, оно превращается в движение. Что-бы освободить себя от круговорота причин и следствий, человеку необходимо формировать свое поведение от мгновения к мгновению. Причина тонка, но следствие ощутимо. Следствия наших вчерашних действий являются причи-ной для сегодняшних, а опыт сегодняшних поступков — основанием для за-втрашних. Все действия вращаются вокруг времени и вокруг качеств природы. Следующие путем йоги научились побеждать невежество, усиливая свет знания. Они проследовали от незнания к знанию, от тьмы к свету, от смерти бессмертию. Йогин знает, как достичь свободы, как жить независимо от влияний природы. Это и есть кайвалья. (См. II.18–19.) परिणामैकत्वाद् वस्तुतत्त्वम्॥१४॥ IV.14 паринама экатват вастутаттвам паринама перемена, изменение, модификация, трансформация, расширение экатват в силу идентичности, благодаря единству васту объект, вещь, организм таттвам суть, реальное, неизменная субстанция, неотъемлемое качество Принцип изменчивости времени, существующий за счет постоянных качеств природы — саттвы, раджаса и тамаса, приводит к изменениям в объектах. Од-нако специфическая суть, или реальность, объектов остается неизменной.
Саттва, раджас и тамас (пракаша, крийя и стхити) гармонично перете-кают друг в друга как в природе вообще, так и в каждом индивидууме в отдельности. Этим объясняется, почему объекты предстают каждому из нас по-разному. В зависимости от того, какие гуны преобладают в том или ином сознании, объект воспринимается по-разному, не меняя при этом своей сути. Йогин постигает гармоничное сочетание природы с ее же качествами — гунами и приходит к пониманию их изменчивости, оставаясь при этом встороне от них. Это помогает ему пребывать в самой сути объекта созерца-ния, которая не связана временем и неподвластна качествам природы. Этот объект суть неизменный созерцатель, или душа. Созерцатель не подвластен времени, но ум связан им. Эта сутра — очень хороший проводник. В своей практике асан и пра-наямы мы субъекты, исполнители. Различные асаны и пранаямы явля-ются объектами, которые мы пытаемся в точности постичь и осознать, чтобы понять их принцип и суть. В силу аккумулированных желаний впечатлений, наш способ мышления, видения и чувствования меняет-ся. Если мы научимся внимательно наблюдать и запоминать принципы каждой позы и дыхательной практики, мы сможем ухватить их истин-ную суть. Реальность одна, и мы должны пережить ее в ее истинности, исключа-ющей какие-либо различия. Если она кажется изменчивой, это происходит потому, что наш ум и ощущения нестабильны и это мешает нам увидеть истину. Когда ум и сознание очищаются, и субъект, и объект сохраняют и отражают свою истинную сущность. Когда Патанджали говорит о том, что совершенное исполнение асан устраняет двойственность (II.48), он подразумевает, что суть объекта не ме-няется: субъект и объект сливаются воедино, и различия между ними, таким образом, не возникают. То же самое происходит и при практике пранаямы: покров, скрывающий ум, совлекается, и субъект и объект обнаруживают свою истинную сущность. Это положение в равной степени применимо и ко всем остальным объектам. (См. 2.18–19.) वस्तुसाम्ये चित्तभेदात् तयोर्विभक्तः पन्थाः॥१५॥ IV.15 вастусамье читтабхедат тайох вибхактах пантхах васту объект самье будучи таким же
силу того что содержание ума по своему характеру противоречиво и неод-нородно, каждый видит один и тот же объект по-своему, в соответствии с собственным способом мышления. Объект (природа, или пракрити) так же реален, как и субъект (пуруша). хотя реальность природы и объекта остается неизменной, восприятие ее неодинаково и определяется разницей в развитии сознания каждого че-ловека. Здесь сознание суть воспринимающий, а воспринимаемый объект стано-вится тем объектом, который нужно познать. Из-за колеса времени природа ее качества, а также сознание как субъект восприятия в каждом человеке развиваются по-разному. И хотя каждый субъект видит объект по-своему, последний остается неизменным. Например, один и тот же мужчина или одна и та же женщина могут дарить счастье своим возлюбленным, но при-чинять боль соперникам. Он или она могут быть объектами равнодушия со стороны аскета и не представлять никакого интереса для отшельника. Таким образом, объект не меняется, но восприятие его субъектом задается тем или иным взаимодейс-твием различных гун. практике асан и пранаямы в силу различий в конституции и способов мышления, техники и последовательности могут варьироваться. Но суть их никогда не меняется. тот момент, когда сознание освобождается от загрязненности и очи-щается, асаны и пранаямы раскрывают свою сущность. При достижении идеального равновесия реальность субъекта и объекта обнаруживается в своей самой чистой и самой истинной форме. момент, когда йогин осознает, что воспринимающий в форме созна-ния не есть истинный воспринимающий, но всего лишь инструмент своего господина — созерцателя, или пуруши, — сознание начинает избавляться от колебаний и от своей внешней формы — эго, и растворяется в едином не-колеблющемся сознании. Это, в свою очередь, позволяет единому сознанию влиться в созерцателя, а созерцателю — сиять в свете души. Это — атма джняна, ведущая к Брахма джняне. (См. I.41–43.)
चैकचित्ततन्त्रं वस्तु तद् अप्रमाणकं तदा किं स्यात्॥१६॥ IV.16 на ча экачитта тантрам чед васту тат апраманакам тада ким сьят на ча эка читта тантрам чед васту тат апраманакам тада ким сьят не и одно сознание зависимый оно, это объект тот незамеченный, неутвержденный, неузнанный тогда что произошло бы Объект существует вне зависимости от того, распознается он чьим-либо со-знанием или нет. Что с ним происходит, когда сознание, способное его воспри-нять, отсутствует? Реальность объекта не зависит от наличия ума или сознания. Если ум или сознание не распознают объект, это значит, что они не видят его либо он [объект] не активизирует созерцателя. Но это не значит, что объект не су-ществует. Поскольку пракрити так же реальна и вечна, как и пуруша, объект и субъект тоже реальны и вечны. Из-за незрелого ума и различий в степени развития сознания, каждый человек воспринимает объект в соответствии с длиной своей интеллектуальной волны. Но суть объекта не меняется. Когда процессе садханы йогин достигает совершенства, ум и сознание прикаса-ются к высшему знанию. Йогин достигает реализации и превращается в не-вовлеченного свидетеля объектов. Человек триедин: тело, ум и душа его неотъемлемые составляющие. Я уже упоминал, что индийская философия рассматривает ум в качестве одиннадцатого чувства. Одиннадцать чувств — это пять органов действия, пять органов восприятия и ум. Тело, чувства, ум, разум и «я» взаимозави-симы: они являются частями космического сознания (махат) и подвержены изменениям и трансформациям, в отличие от души, которая неизменна. Ум стимулирует чувства восприятия, и наоборот, а органы действия функцио- 2 8 4 Й О ГА - С У Т Р Ы П А Т А Н Д Ж А Л И . П Р О Я С Н Е Н И Е нируют таким образом, чтобы ум мог экспериментально познавать объек-ты. Все это закрепляется в соответствии с уровнем развития ума и, в свою очередь, оставляет впечатления в сознании. Если объект не активизирует ум, значит, он (объект) не воспринимается умом либо уму не удается осознать его. Избавляясь от власти гун, ум начинает видеть объекты в их истинной реальности и освобождается от впечатлений. Его контакт с воспринимаемыми объектами обрывается. Тогда ум и душа сливаются воедино и одновременно достигают единства с сутью объектов. (См. I.43; II.22; IV.22, 31, 32.) तदुपरागापेक्शत्वात् चित्तस्य वस्तु ज्ञाताज्ञातम्॥१७॥ IV.17 тадупарага апекшитват читтасья васту джнята аджнятам тад упарага апекшитват читтасья васту джнята аджнятам в связи с этим обусловленность, окрашивание ожидание, надежда, желание, потребность, тяга сознанием, для сознания объект познанный, известный непознанный, неизвестный Объект познается или не познается в зависимости от обусловленности и ожиданий сознания. Сознание — это не созерцатель, а лишь его инструмент. Обусловленное со-знание не способно правильно воспринимать объект. Видя объект без ка-ких-либо ожиданий, ум остается свободным. Объект понимается и познается в соответствии с ожиданиями ума. Если же объект не отражается умом, он остается непознанным. В тот момент, когда объект вызывает интерес у ума, начинается их контакт и запускается процесс отражения. Это дает начало знанию. Если уму не удается войти в контакт с объектом, объект не воспринимается и остается непознанным. Если сознание обусловлено, окрашено (см. вритти и клеши — 1.6, 2.6), знание объекта также становится окрашенным. Когда сознание отражает объ-ект, будучи при этом ничем не обусловленым и свободным от ожиданий, по-знается реальная суть объекта. Аналогично, если сознание отражает созерцате-ля без пристрастия, предубеждения и предвзятости, наступает просветление.
Ум начинает осознавать, что он не созерцатель, но лишь инструмент созерца-теля. Непросветленный принимает ум и сознание за истинного созерцателя. (См. I.2–4, 41; II.3, 12–14, 20.) सदा ज्ञाताश्चित्तवृत्तयस्तत्प्रभोः पुरुषस्यापरिणाम ित्वात्॥१८॥ IV.18 сада джнятах читтавриттайях татпрабхох пурушасья апаринамитват сада джнятах читта вриттайях татпрабхох пурушасья апаринамитват всегда познанный колебания сознания своего господина души в связи с неизменчивостью Пуруша суть вечное сияние и неизменность. Он — хозяин ума, и посему ему известны настроения и модальности сознания. Господин сознания суть созерцатель. Он постоянен и неизменен, не колеб-лется и не преображается. Находясь в глубоком сне, сознание забывает самое себя. Именно пуруша, будучи свидетелем, сообщает пробужденному уму, что тот спал. Это говорит том, что пуруша извечно пребывает в состоянии бдительности и осознан-ности (сада джнята). Садхака познает бдительность пуруши, лишь очистив свое сознание и освободив его от возникающих мыслей и накладываемых ими ограничений. Тогда садхака, ищущий, становится созерцателем. Созерцатель осознает свое сознание и его неоднородность. Он семя и ко-рень, сознание суть росток. Его стебель — сознание «я» (асмита), которое разветвляется в эго, разум и ум. Созерцатель, будучи семенем и корнем со-знания, наблюдает происходящие в нем изменения и трансформации. (См. II.17, 20, 22–24; IV.30.) न तत् स्वाभासंदृश्यत्वात्॥१९॥ IV.19 на тат свабхасам дришьятват на не тат тот
Являясь познаваемым объектом, сознание не может излучать собственный свет. Сознание можно рассматривать как объект. Оно познается и воспринимает-ся. В отличие от созерцателя, оно не сияет собственным светом. Будучи ростком созерцателя, сознание — его рост и способность излу-чать свет — обусловливаются семенем и светом созерцателя. Свет сознания можно уподобить свету луны, который, по сути, — отраженный свет солн-ца. Созерцатель — это солнце, а сознание — луна. Подобно тому как ребе-нок чувствует свою силу и защищенность в присутствии родителей, созна-ние, дитя созерцателя, черпает у того свои силы. Сознание, как и чувства восприятия, обычно видит объект, а не его собственную форму. Для обычного человека при восприятии окружающих объектов созерцатель, видящий — это глаза. Для интеллектуально разви-того человека глаза становятся объектом видения, а ум — созерцателем. Для просветленного ум и разум становятся объектами сознания. Но для зна-ющего, мудрого созерцателя воспринимаемым объектом становится само сознание. Созерцатель может быть одновременно и субъектом, и объектом. Созна-ние — нет. Отсюда вывод, что сознание не имеет собственного света. Когда отраженный свет сознания возвращается к своему источнику, созерцатель, или душа, сияет ослепительным светом. (См. II.19–20.) एकसमये चोभयानवधारणम्॥२०॥ IV.20 экасамайе ча убхайя анавадхаранам экасамайе ча убхайя анавадхаранам одновременно, в то же самое время и обоими не может быть постигнуто, не может удерживаться с уве- ренностью Сознание не может одновременно постигать и созерцателя, и самое себя. Сознание не может постигать субъект-объект, наблюдателя-наблюдаемого, исполнителя-свидетеля одновременно, в то время как созерцатель может.
День и ночь не могут существовать одновременно. Так же беспокойство и спокойствие не могут существовать вместе, в непосредственном соприкосно-вении. Ночь и день разделены рассветом. Аналогично между беспокойством, колебаниями, читтавритти, или читтавахини, и спокойствием, прашанта вритти, или прашанта вахини, существует пространство. Между двумя рекамибеспокойства и умиротворения, так же как и под ними, течет поток сокрытой, не-видимой, тайной реки — реки души. Это и есть рассвет, внезапное просветление. Для йогина беспокойство суть ночь, а умиротворение — день. Между ними существует еще одно, третье состояние — ни день, ни ночь. Оно по-добно рассвету, в момент которого сознание начинает растекаться и реки беспокойства и умиротворения сливаются воедино в точке абсолютного сознания. Когда воды озера невозмутимы и гладки, отражение луны на их поверхности остается очень четким. Аналогично этому, когда озеро созна-ния спокойно, сознание рассеивает самое себя. Это состояние известно как проблеск, или отражение души. Созерцатель, будучи постоянным и неизменным, ощущает как колеба-ния, так и спокойствие своего сознания. Если бы сознание могло излучать собственный свет, оно также было бы и познающим, и познаваемым. Но ему не дано быть и тем, и другим. Поэтому мудрый йогин дисциплинирует сознание таким образом, чтобы оставаться открытым свету души. Бхагават-гите сказано (2.69): «Тот, кто обрел контроль над самим собой, остается пробужденным в миг, когда для всех остальных наступает ночь. Но что для него ночь, удерживает остальных бодрствующими». Таким образом, садхака осознает, что, когда сознание активно, созерцатель дремлет. Но ког-да созерцатель пробужден, для сознания наступает ночь. Аналогично в Хатха-йога прадипике слово «ха» употребляется для обо-значения созерцателя как солнца, которое никогда не заходит, а «тха» обо-значает сознание как луну, которая постоянно то прибывает, то убывает. (См. II.2, 33, 38, 47; III.10.) चित्तान्तरदृश्ये बुद्धिबुद्धेरतिप्रसङ्गः स्मृतिसंकरश्च॥२१॥ |