Книга третья Н. Р. Уолкер Переводчикредактороформитель Валерия Стогова
 Скачать 0.97 Mb.
|
|
Глава 10 – Что? – Хочу повидаться с Льюисом. Он моргнул и провел рукой по лицу. – Ладно. Я дал ему возможность немного прийти в себя, а потом произнес: – Хочу поехать сегодня. Или завтра. Не хочу надолго откладывать. Я не видел его несколько лет. А вчера вечером пришел к выводу: у меня все есть здесь. И семья, и друзья. Эмилио и Лола – лучшие брат и сестра, о которых можно попросить. А ты… Ну, ты не брат, учитывая наше вчерашнее занятие, это было бы странно. Но у Льюиса никого нет. Он сказал, что остался один. Он обособился от родителей. Потерял ближайшего из братьев. Эндрю, он был так расстроен… Эндрю похлопал меня по груди, потом перекатился и сел на краешек кровати. – Мне нужно сделать несколько звонков. Я был немного сбит с толку, но он отправился в ванную, а затем вернулся в спальню. Сел на постель и с телефоном в руке прислонился к изголовью. – Сколько дней нас не будет? «Нас?». – Э–э… – Я присел и почесал голову. – Нас? Он оторвал взгляд от трубки и посмотрел на меня. – Ну, я предположил… Ты хочешь, чтоб я поехал с тобой? – Не знаю. Не думал об этом, – сказал я и покачал головой. – Но да. Если ты сможешь. – У меня скопилось много дней отпуска. Так что проблем не будет. – Он нахмурился. – Мы продвигаемся слишком быстро? На столь ранней стадии отношений совместная поездка – нормальная идея? – Понятия не имею. – Просто не хочу, чтоб ты переживал все это в одиночестве. – Он протянул мне руку, которую я безо всяких колебаний принял. – Ты точно не против, если я присоединюсь? – Да. Конечно, да. Мне было бы приятно. – Я сжал его руку. – Мне плевать, рано это для наших отношений или нет. Знаю, поездка будет не из легких. Нахлынут воспоминания, вылезут демоны и… – Я глубоко вдохнул. – Я был бы очень признателен, если б ты был со мной. В течение минуты он вглядывался в меня, словно успокаивался от одного лишь взгляда на меня. Затем снова начал прокручивать экран телефона, а когда нашел искомое, показал мне. – Есть самолет сегодня в десять. Таким образом, мы приедем не очень поздно. Я забронировал два билета, а Эндрю отправился договариваться, готовиться и паковаться. Он пообещал вернуться, как только закончит, и, томительно поцеловав меня возле входной двери, ушел. Я послал Льюису е–мэйл с номером рейса, а после спустился вниз поговорить с Эмилио. Он был в шоке. Это было очевидно. Не отрывая от меня глаз, он положил бумаги, которые держал в руках. – Ты же вернешься? – Разумеется! Он громко выдохнул. – Тогда ладно. Хорошо. – Успокоившись, он улыбнулся. – Лоле уже рассказал? Я вытащил телефон. – Нет. Пожелай мне удачи. – Эмилио хмыкнул и вернулся к бумагам, а я ждал ответа Лолы. – Привет, Спэнс, – тепло отозвалась она. – Как этим утром у тебя дела? – На удивление отлично. Чем занята сегодня вечером около восьми? – Э–э, ничем. А что? – Надеялся, ты добросишь нас до аэропорта. – Зачем? С чего бы… Куда ты собрался? В Австралию? Спэнсер, пожалуйста, скажи, что вернешься. – Да. Конечно. Эмилио спрашивал о том же. – Ну, а как иначе? А Эндрю нет? – поинтересовалась она. – О, пожалуйста, скажи, что ты рассказал ему о своей поездке. И из любви к Джеффу Бакли, пожалуйста, скажи, что он в курсе, что ты вернешься домой? Спэнсер? – Я вернусь! И, разумеется, я рассказал Эндрю. Он едет со мной. – Ой. – Она с облегчением вздохнула. – Я рассчитывал, что ты нас довезешь. – Конечно. Он готов к встрече с «Синди Кроуфорд»? – Ну, я решил, что если он сможет вынести поездку в «Синди Кроуфорд», тогда мы точно переживем совместное путешествие. Повисло молчание. – Спэнсер Коэн, даже на секунду не думай, что со мной прокатит австралийский акцент. Улыбаясь, я ответил: – О другой лучшей подруге я и просить бы не стал. – Приеду на ужин. Если до тебя вдруг не дошло, его покупаешь ты. – Она фыркнула. – И я тоже тебя люблю. – И в трубке стало тихо. Я убрал телефон в карман и каким–то образом потерял счет времени. Я помогал Эмилио, потом Даниэле. Выполнял поручения, звонил, потом заказал пиццу и принял вызов от Хелен Лэндон. Для начала она хотела, чтоб я знал, насколько ей было жаль услышать новости о моем брате. И поинтересовалась, могла ли она что–нибудь сделать. Пришлось ее убеждать, что я был в полном порядке. Она прочла мне лекцию – ласково, но все–таки лекцию – о том, что раз уж я забирал ее сына за границу, то должен был как следует о нем позаботиться. И что я был обязан беречь себя. Потому что в последнюю нашу встречу я лежал в больнице. В заключение она спросила, был ли я по–прежнему заинтересован помочь фонду «Акация» с поиском относившихся к группе риска людей из ЛГБТКИ–сообщества. Она упомянула конкретную девочку, и я предположил, что каждое дело требовало безотлагательного вмешательства. – Меня не будет почти неделю, – пояснил я. – Обратно мы вернемся лишь через пять дней. Сомневаюсь, что сейчас могу быть полезен. В противном случае с удовольствием помог бы. Для меня это очень много значит. – До твоего возвращения предложение в силе. Тогда и обсудим детали. Даниэла распахнула входную дверь, когда в нее постучали, и вошел Эндрю. – Он говорит с твоей мамой, – сказала Даниэла. Эндрю вытаращился, а потом потянулся к моему мобильнику. Я поморщился. – Эндрю здесь. Хочет с вами поговорить. Он взял телефон и приложил к уху. – Мам. Я сказал не звонить ему! – Он выслушал и забормотал что–то в ответ, а мы с Эмилио и Даниэлой старались не улыбаться. Закончив разговор, он вернул мне мобильный. – Извини. Я чмокнул его в щеку. – Это был милый сюрприз. Он вздохнул. – Готов? Я был на работе. Взял отпуск на восемь дней. Подумал, что после возвращения пару дней отдохнуть не помешает. Я не очень хорошо переношу смену часовых поясов. Договорился с Сарой о присмотре за квартирой. Она зайдет сюда забрать ключи. Я сказал, что оставлю их здесь. Ничего? – Он перевел взгляд на Эмилио, который кивнул, и Эндрю продолжил: – Я уже собрался и готов к отъезду, взял паспорт, погуглил погоду в Сиднее… Почему ты так на меня смотришь? Я глянул на часы. – Ой. Я потерял счет времени. Он посмотрел на меня в упор. – Я договорился с Лолой. Она довезет нас до аэропорта. Это же считается? Он глядел на меня, будто я говорил на иностранном языке. – Я так понимаю, нет. – Я изо всех сил стараюсь не ляпнуть что–нибудь неловкое или оскорбительное. Ты же знаешь, я учусь не нести ерунду. – Он обратил взгляд на Эмилио и Даниэлу. – Есть у меня склонность все портить неверными словами, и я над этим работаю. Например, сейчас. – Он вернулся взором ко мне, провел рукой по волосам и протяжно выдохнул. – Через час мы уезжаем, Спэнсер, и полетим через полмира. Знаю, обстоятельства не самые приятные, и я пытаюсь понять. Но я психую, потому что никогда раньше для выезда из страны не собирался за полдня. Чтоб заткнуть, я приложил пальцы к его губам. – Я заказал пиццу. Должны привезти через десять минут. – Спэнсер. Я послал ему лучшую улыбку. – Без паники. Она будет здесь. Он прищурился. – Твой австралийский акцент со мной не прокатит. Я хмыкнул. – Лола сказала то же самое. – Она будет здесь? – повторил он. – Кто она? – Никто. Австралийское выражение. Типа все будет в порядке. Он что–то пробормотал, кажется, о необходимости лоботомии, и испустил протяжный страдальческий вздох. – Какую пиццу ты заказал? С ним было так легко. Привезли пиццу, следом прибыла Лола, и около часа мы болтали о нашей поездке. Эндрю поднялся, терпение его истощилось, и собрал пустые коробки. – Я вынесу, – проговорил он и исчез. – Он нервничает, – разъяснил я остальным. – Не ожидал, что он соберется ехать со мной, но очень этому рад. – Отведи его наверх, – сказала Лола. – Заканчивай сборы, а я заберу вас через десять минут. Я улыбнулся. – Спасибо. Я… э–э… еще не паковался. Так что если услышите, как он орет… – О, Спэнсер, – произнесла Лола. – Что «о, Спэнсер»? – вернувшись, спросил Эндрю. – Ничего, – ответил я, быстро поднялся и подошел к нему. – Идем. Пора собираться. Его поведение от нетерпения перешло к взволнованности. Он перескакивал через ступеньку и уже ждал меня на самом верху, а я поднимался медленнее, наслаждался видом на его прекрасную задницу. – Разве я не дал тебе ключ? – задал я вопрос. – Дал. – Он посмотрел на дверь, а потом вернулся взглядом ко мне. – Не могу я пользоваться ключом, когда ты со мной. Это странно. Я добрался до верхней ступеньки. – Хочу, чтоб ты воспользовался своим ключом. – Тогда ты соберешься скорее? – Да. Он вынул из кармана ключи, отыскал тот, что дал я, и отпер дверь. – Теперь счастлив? Улыбнувшись, я вздохнул. – Еще одно «впервые» в списке «благодаря Эндрю». Эндрю отпрянул, взглянул на дверь, потом на меня, затем на ключ в руке, и лицо у него вытянулось. – Прости. Я должен был понять. Не хотел вести себя столь бесчувственно. Проходя мимо, я чмокнул его в губы. – Ты всецело и полностью прощен. Ради меня ты многое бросаешь. Эндрю закрыл за нами дверь. – Ничего я не бросаю. Я хочу с тобой поехать. Я выложил содержимое карманов на кухонную стойку. – Начальник не возражал? Эндрю покачал головой. – Не. Удивился, но когда я рассказал, для чего мы едем, он ответил, что все в норме. У меня скопилась целая тонна дней отпуска. Правда, Шель вышла из себя из–за того, что я бросаю ее на неделю. Во время перерывов на обед ей придется страдать с Антонио из отдела производства. Я пообещал купить ей игрушечного кенгуру, чтоб таким образом загладить свою вину. Я прошел в комнату, вытащил чемодан из шкафа и швырнул на кровать. – И тебя совершенно устраивает, что ты отправляешься за границу с парнем, с которым встречаешься всего пару месяцев? Эндрю улыбнулся, но его терпение явно сходило на нет. – Да. Не хочу, чтоб ты был один. – Знаешь, я бы вернулся, – выдал я. Лола и Эмилио изначально решили, что я останусь там, и мне стало любопытно, пришел ли Эндрю к такому же выводу. Он стрельнул в меня глазами. – Что? – Я бы вернулся. Если б поехал в Сидней один, я вернулся бы в ЛА. Теперь мой дом здесь. Если ты именно из–за этого переживал. Эндрю вздохнул, но сумел улыбнуться. – Знаю. Я еду с тобой, потому что ни один человек не должен в одиночку прощаться с братом. Ты не обязан быть один, Спэнсер. Ты не одинок. – Он тяжело сглотнул. – И учитывая, что существует мизерный шанс встречи с отцом, мне хотелось бы врезать ему по морде, если это нормально. Кажется, я захохотал впервые за несколько дней. – Прекращай спрашивать, хочется мне лететь на другой край света или нет. Где ж еще мне быть, если не с тобой? Заканчивай паковаться… Или начинай. – Он изумленно глянул на мой по–прежнему пустой чемодан. – Господи, Спэнсер, ты хоть что–нибудь упаковал? Нам скоро нужно выезжать! Я буквально похватал три пары штанов, пять кофт, нижнее белье и носки, все сложил – типа – и запихнул в чемодан. – Туалетные принадлежности, и я закончил. – Так просто? – Да, а что? – Я дотянулся до верхней полки в шкафу и вытащил металлическую коробку. Повернул ключ и вынул паспорт и черный кожаный браслет, остальные документы трогать не стал, закрыл крышку, повернул ключ и убрал обратно. – Э–э, Спэнсер? – неуверенно позвал Эндрю. – Не думаю, что оставлять ключ в коробке – хорошая мысль. Ты ведь знаешь, для чего нужен замок? Чтоб его запереть и вынуть ключ. Я фыркнул. – Если кому придет охота, можно и всю коробку утащить. Там всякая ерунда. Я подумал, что если ключ вставлен, и если кто–нибудь вломится в квартиру, то сможет сразу же убедиться, что ничего ценного там нет, и воровать фиговину не будет. В наше время существуют специальные учреждения для подобных вещей, называются «банки». Ты наверняка слышал. – Я расхохотался над его выражением лица. – Здесь я держу только документы и информацию, вот и все. Коробка огнестойкая. – И ни к чему столько сарказма. – Да уж. – Я стащил кофту, бросил на кровать и вытащил из шкафа чистую рубашку на пуговицах. Он пялился на мою грудь. Из–за чего я припомнил: – Эй, ты все еще должен нарисовать для меня тату. Он прокашлялся. – Знаю. Я над ней работаю. – Да? – Я набросал несколько идей. – Можно на них взглянуть? Он вытаращился. – Разумеется, нет. Они не закончены. – А намекнуть? – Нет. Я вздохнул и, покончив с пуговицами, начал заворачивать рукава. Не спеша, одного из другим, я явил взору чернильных воронов, и мое настроение вновь помрачнело. – Я попросил Эмилио изменить вот этого дрозда. – Я провел пальцем по тату, которая в течение многих лет символизировала моего брата Арчера. – Подумал, может, заменить дрозда на феникса, но он сомневается, что выйдет. Он проверял при помощи трафарета. Он не уверен, что получится, но решил попробовать. Видишь? – Я указал на самого маленького дрозда. – У него неподходящий хвост. Самым заботливым прикосновением Эндрю опустил ладонь на тату. – Посвященного ему феникса ты мог бы выбить на спине. Дрозда оставь таким, какой он есть, потому что эта тату, – он легко ее коснулся, – часть тебя. Я улыбнулся. Из–за полнейшего принятия – или скорее даже поощрения – моих татуировок грудь наполнилась теплом. – Вообще–то, можно. Эндрю убрал мой паспорт в нагрудный карман. – Ты звонил доктору? Спрашивал о перелете после аллергической реакции? – Э–э… Он уставился на меня. – Спэнсер, два дня назад ты чуть не умер от анафилактического шока. – Помню. Я там был. – Улыбка медленно растянула мои губы. – Безусловно, я звонил. А еще попросил выслать мне информацию и разрешение на вывоз «эпипена». А еще позвонил в авиакомпанию и поинтересовался их политикой в отношении аллергии на моллюсков. – Я нежно его поцеловал. – Не впервой. – Я переживаю, вот и все. – Знаю. – Я протянул ему черный кожаный браслет. Он был чем–то похож на часы, но вместо кварцевого циферблата была металлическая застежка. – Твой медицинский тревожный браслет, – тихо сказал Эндрю больше себе, чем мне. Я вытянул запястье, и Эндрю осторожно его застегнул. – Спасибо. Он прильнул ко мне и поцеловал. – Пожалуйста. Теперь собирай свои туалетные принадлежности. Лола будет здесь… Раздался громкий стук в дверь. – Такси до аэропорта, – проорал голос Лолы. – Открою дверь. – Эндрю испарился, а я собрал необходимые вещи, бросил в чемодан еще одну пару обуви и застегнул молнию. Взял рюкзак, убрал туда книгу, наушники, распечатанные документы от врача и две упаковки «эпипена». Я застегнул змейку, и меня обняла Лола . – Я так тобой горжусь. Я кивнул. – И я. Лола отстранилась и посмотрела на меня со слезами на глазах. – Независимо от того, что там произойдет, ты все делаешь правильно. – Возможно, это единственный шанс вернуть брата в свою жизнь. – Я сделал глубокий вдох. – Я обязан попытаться. Эндрю подхватил мой чемодан. – Нам пора ехать. Я взглянул на часы. И правда. Мы взяли мои сумки, потом достали из машины сумку Эндрю и загрузили все в «Синди Кроуфорд». Эндрю отдал ключи Эмилио и пояснил, что за ними зайдет Сара. Мы попрощались, и я решил не придавать этому значения. Я забрался на переднее сиденье, а Эндрю уселся сзади. Поездка вышла короткой, учитывая, что передвигались мы с молниеносной скоростью. Кажется, я настолько привык к манере вождения Лолы, что, невзирая на полнейший ужас, совершенно не обращал внимания на резкие смены полос и повороты на девяносто градусов. Но я обернулся к Эндрю, и выражение его лица… Выглядел он так, будто встретился лицом к лицу с неминуемой гибелью. Я почти расхохотался, но вряд ли было смешно. – Лола, сбавь обороты. – Я и не гоню, – сказала она, а потом в зеркале заднего вида разглядела Эндрю. – Ой. Я развернулся лицом к нему. – Теперь ты в курсе, что я имею в виду. Если не смотреть на дорогу, станет чуть лучше. Лола припарковала «Синди Кроуфорд» у шумной остановки возле международного терминала. Я выскочил и придержал дверь для Эндрю. Он слегка побледнел и, механически передвигая ногами, выбрался из машины. Лола уже поставила наши чемоданы на тротуар и горячо меня обняла. – Буду скучать, – проговорила она мне на ухо. – Береги себя. И помни: когда ты вернешься, мы все будем рядом. – Потом она обняла Эндрю. – Береги его. И спасибо, что едешь с ним. Она помчалась к водительской стороне, запрыгнула в «Синди Кроуфорд» и, вливаясь в трафик, отмахивалась от сигналивших людей. – Святая матерь божья, – пробубнил Эндрю. – Мне казалось, мы все умрем. – Ее манера вождения… бодрит, да? Он протяжно выдохнул. – Есть и позитивный момент: даже если во время четырнадцатичасового перелета мы попадем в самую ужасную зону турбулентности, все равно хуже, чем вот это, уже не будет. Посмеиваясь, я взял наши сумки, и мы вместе вошли в здание. *** Говорят, что, путешествуя с человеком, можно многое о нем узнать. Поначалу Эндрю напрягался, но как только мы зарегистрировались на рейс, поднялись на борт самолета и заняли свои места, он пришел в себя. Он без конца спрашивал, все ли в порядке, нервничал ли я и хотел ли перекусить. Он излучал спокойствие и поддержку. Даже когда самолет приземлился в Сиднее, а мы так толком и не поспали, в первую очередь он обеспокоился обо мне. Таможня была одновременно благословением и проклятием. Прохождение контроля заняло приличное количество времени, что было издевательством. Льюис наверняка уже ждал нас возле аэропорта. Мне отчаянно хотелось его увидеть, но зато появилось время собраться с мыслями. Я понятия не имел, как все пройдет. И эта пугающая надежда вновь, словно шарик, раздулась в груди. Я был уверен: никуда она и не девалась. Она все время ждала, впала в спячку, но никогда не уходила. Всеми фибрами души мне хотелось, чтоб брат присутствовал в моей жизни. Но теперь я знал, отчасти благодаря Эндрю, отчасти благодаря Лоле и Эмилио, что смогу вынести, если мы с Льюисом вдруг не сумеем заполнить все пробелы. В некоторой степени этому меня научила тетя Марви, а в некоторой степени я усвоил это сам – она придала мне сил, и мне удалось пережить худший из отказов – так что сомнений в том, что все будет в порядке, не было. Но я все равно надеялся. Эндрю прошел таможню, и вместе мы зашагали по коридору. Я не видел Льюиса несколько лет, а в последнюю нашу встречу он был еще ребенком. Сейчас же он превратился в двадцатитрехлетнего мужчину, и на секунду я обеспокоился, что его не признаю. А, может, он меня не признает… Когда отец заявил, что в кончине нашей семьи была виновата моя гомосексуальность, у меня определенно не было бороды и татуировок. Льюис и Арчер, остолбеневшие и расстроенные гневом отца, тоже там присутствовали. Господи, какое же выражение было на их детских лицах… Ступив на сиднейскую землю, я утонул в воспоминаниях, которые много лет старался подавить. Эндрю остановился. – Все хорошо? Я кивнул. – Просто воспоминания. И тут я увидел его. Парня, до безумия похожего на меня, только моложе. Без бороды, но глаза были в точности как у меня и нашей матери. Он настороженно шагнул ко мне. – Спэнсер? Я кивнул, а сердце рухнуло в пятки. Его глаза наполнились слезами, и он бросился ко мне, а следом за ним шла женщина. Льюис ничего не сказал, лишь обхватил меня руками и зарыдал. – Я Эндрю. – Привет, Эндрю. Я Либби. Льюис отстранился и, смущенно рассмеявшись, вытер нос. Эндрю и Либби обменялись рукопожатиями. – Простите, сначала нужно было вас познакомить. Либби, мой брат Спэнсер. Спэнсер, моя девушка Либби. Он назвал меня братом. – Счастлив знакомству, – произнес я, а потом повернулся к Эндрю. – Льюис, это мой бойфренд Эндрю. Эндрю, Льюис. Эндрю пожал ему руку. – Мы говорили по телефону. – Спасибо, что приехали, – изрек Льюис. Он глядел на меня со слезами на глазах, но и с улыбкой на губах. – Как радостно тебя видеть. Либби обняла Льюиса и улыбнулась, словно он нервничал ничуть не меньше меня. – Готовы ехать? Я послал Эндрю беззаботную улыбку, а потом кивнул Либби. – Да. И, волоча за собой багаж, мы вчетвером вышли в прекрасное сиднейское утро. |