Все темы. Лекция по дисциплине История и философия науки
 Скачать 1.24 Mb.
|
3. ПостпозитивизмВторая мировая война не только поколебала веру в неизбежность по- ступательного движения общества к более совершенному устройству, но и поставила под сомнение позитивистский тезис о науке, как двигателе про- гресса. В 40-50-е гг. интеллектуалы обращаются к темам, которые ранее были объявлены метафизическими, а, следовательно, бесплодными. Фило- софия возвращает утраченные позиции. В 1947 г. создается Международ- ная академия философии науки (в настоящее время ее возглавляет Э. Агац- ци). Постепенно из ИФН уходят профессиональные ученые с мировым именем. Во второй половине ХХ в. многие философы стоят уже вне самой науки, описывая ее структуру и развитие со стороны31. «Философ науки теперь уже не философствующий ученый, как это было во времена Хьюэл- ла и несколько позже, а философ, который предметом своего интереса делает науку». Отдаление философии науки от ее объекта имело причины возросшая специализация и дифференциация наук, увеличение объема научного знания, обострение отношений между государствами32. Постпозитивизм объединяет концепции, в которых представлена аль- тернативная позитивизму модель науки, сформулированы новые програм- мы решения гносеологических и логико-методологических проблем. До сегодняшнего дня постпозитивизм остается авторитетным, хотя и не одно- родным направлением (У. Селларс, М. Полани, Н. Хэнсон, К. Хюбнер, С. Тулмин, Дж. Холтон, Дж. Агасси, Л. Лаудан и др.). Наиболее влиятель- ные представители – К. Поппер, Т. Кун, И. Лакатос, П. Фейерабенд. Их иногда именуют «Большой четверкой». 30 Порус В. Н. Стандартная концепция науки // Энциклопедия эпистемологии и философии науки. С. 930–931. 31 Разумеется, были исключения. Например, М. Полани – крупный специалист в области физической химии, учитель Нобелевского лауреата по физике Ю. Вигнера. 32 Никифоров А. Л. Наука и «дух эпохи // Эпистемология и философия науки. 2019. № 1. С. 36–37. Постпозитивисты, несмотря на расхождения во взглядах, разделяют следующие положения: Наука не является «флагманом» познания и единственным двигате- лем прогресса. Необходимо признать культурно-историческое, аксиоло- гическое, эпистемологическое равноправие науки, мифологии, религии, искусства, философии и реабилитировать метафизику. Научная рациональ- ность исторически изменчива и вписана в широкий культурный контекст. Принцип верификации и позитивистское решение проблемы демар- кации подлежат ревизии. Научное знание дифференцировано и не имеет несомненных оснований. Оно относительное, вероятностное, конвенцио- нальное, проблемное, принципиально неполное. Это знание подвержено ошибкам. В нем всегда обнаруживаются эвристические парадоксы, проти- воречия, неопределенности, пробелы, ненаучные выкладки. Эмпирический базис науки является теоретически обусловленным. Термины наблюдения теоретически нагружены. Ставка на обоснованное знание, полученное с помощью аксиоматизации и научной индукции, не оправдана. Критерий научного роста – не достижение истины, а увеличе- ние содержания теорий, их объяснительной и предсказательной силы. Необходимы пересмотр «жесткой» нормативной методологии в пользу методологического плюрализма, переход от универсализма к описа- нию конкретных познавательных актов и практике междисциплинарных исследований и ситуационного анализа. Построение общезначимого «идеального» языка науки – утопия. Лингвистическая точность – тема второго плана, проблемы значения – несущественны. В «формализованных языках искусственно замораживаются состояния науки» (И. Лакатос). Логически систематизированные массивы информации, репрезенти- руемые математизированным естествознанием, есть лишь одна из форм научности. Социально-гуманитарные дисциплины по своему познаватель- ному потенциалу и ценности не уступают точным и естественным наукам. Субъектом научного познания является не отдельный ученый, а коллектив. Стиль научного мышления формируется не только благодаря концептуальному каркасу, но и в силу ценностных ориентаций ученых. Стиль зависит от традиции, форм коммуникации, институциональной организации науки, системы образования, господствующей идеологии и т. д.33 Экстернализм и критика кумулятивного подхода к решению про- блемы роста научного знания. Понимание развития науки как полива- риантного процесса. История науки способна распадаться на фрагменты, она детерминирована внешними (ненаучными) факторами. Перейдем от общего к частному. Охарактеризуем учения К. Поппера, 33 А. Кромби и Я. Хакинг, обнаруживают шесть стилей: (1) греческий математический стиль (постулирование + доказательство) и индо-арабский алгоритмический стиль (позднее срос- шийся с греческим); (2) экспериментальный стиль (наблюдение + измерение), позднее разви- вшийся в лабораторный стиль; (3) стиль гипотетического моделирования; (4) таксономический стиль; (5) вероятностно-статистический стиль; (6) историко-генетический стиль. И. Лакатоса, П. Фейерабенда. Ключевых идей Т. Куна коснемся ниже. Британский философ Карл Раймунд Поппер выступил с критикой ло- гического позитивизма еще в 1934 г. в труде «Логика исследования». Вто- рая крупная работа, посвященная эпистемологии и философии науки, име- новалась «Предположения и опровержения. Рост научного знания» (1959). К. Поппер – реалист. Он не ставит под сомнение существование неза- висимой от субъекта объективной реальности, но и не стремится к соответ- ствию между миром и научной теорией. Теории являются лишь попытками дать миру достоверное описание, поэтому реализм Поппера – гипотетиче- ский. Известность получила его трехчленная онтология, включающая: 1) мир взаимодействующих физических объектов; 2) мир субъективного сознания, ментальных (мыслительных) состояний; 3) мир объективного со- держания мышления, который существует в форме идей, концепций, уче- ний, теорий, произведений искусства. Соответственно, есть два «царства» знания – субъективное и объективное. «Третий мир» обладает автономией, способностью к самокоррекции, саморазвитию. Он гарантирует общезначи- мость, согласованность, необходимость не только научных исследований, но и результатов познавательной деятельности человека в других сферах. Поппер критикует 1) теоретическое эссенциальное знание, которое лишь описывает сущности, лежащие в основе явлений; 2) знание инстру- ментальное (ориентировано на предсказания, получение новых фактов и проведение вычислений). Высказывания о наблюдениях и экспериментах всегда есть интерпретация фактов в свете теории. Поэтому предпочтение отдается третьему типу – «подлинным предположениям». Они представ- ляют собой высокоинформативные догадки, которые хотя и не верифици- руемы (т. е. нельзя показать, что они истинны), но могут быть подвергнуты строгим критическим проверкам. Не верификация, а фальсификация ре- шает проблему демаркации. Критерием научного статуса теории «является ее опровержимость, или проверяемость»34. Если теория не имеет потен- циальных фальсификаторов – она не состоятельна. Чем проще теория, тем ее легче фальсифицировать. Теорию нельзя логически вывести из наблю- дений, но с их помощью можно доказать ее ложность. Возникает вопрос, на который Поппер не дает четкого ответа: «Являются ли теории, пред- сказывающие существование ненаблюдаемыхобъектов, ненаучными?» Основной формой научного познания Поппер считает гипотезу. Тео- рия есть совокупность проверяемых предположений, объясняющих реаль- ность. Наука не является системой достоверных, хорошо обоснованных высказываний. Рост знания и высокая вероятность, по мнению Поппера, несовместимы. «На науку следует смотреть не как на «корпус знаний», а как на систему гипотез, т. е. как на систему догадок и предвосхищений, которые в принципе не могут быть оправданы, и которыми мы пользуемся до тех пор, пока они выдерживают проверки». Цель науки – открытие все более глубоких и общих проблем, обнаружение эвристических и продук- 34 Поппер К. Предположения и опровержения. С. 69, 194. тивных ошибок. «Если теория не рискует, то ее научное содержание равно нулю – она лишена научного содержания, метафизична»35. Приближение к истине (но не ее достижение!) возможно за счет улуч- шения наличного знания, преодоления неизбежных противоречий, пара- доксов, заблуждений. Поппер, Лакатос, ранее Ч. Пирс, являлись сторон- никами фаллибилизма (англ. fallible – подверженный ошибкам) – учения о принципиальной, неустранимой «погрешимости» знания. Красота науки в том, что она в результате критических исследований приходит к выводу: мир совсем не таков, каким мы себе его воображали. Наше воображение должно быть «подстегнуто опровержениями прежних наших теорий»36. К. Поппер, несмотря на расхождения с неопозитивистами, разделял идею о единстве науки, считал физику образцом рационального мышле- ния, проводил четкое различие между теорией и наблюдением, контекстом открытия и контекстом обоснования, считал, что знание имеет накопи- тельный характер. Критикуя веру своих предшественников в индукцию, он не менее догматично верил в универсальность гипотетико-дедуктивного метода. Поппер заложил основы критического рационализма, цель кото- рого – отграничить науку, обладающую «врожденным иммунитетом» на иррациональное, от псевдонауки, которая таким иммунитетом не обладает. С его точки зрения, рациональный ученый – скептик, готовый к самокри- тике. Такой ученый формулирует смелые гипотезы, открытые для опро- вержения, он не боится совершить ошибку, приветствует проблемы. Венгерско-британский мыслитель Имре Лакатос был представителем критического рационализма, занимался философией математики, методо- логией и историей науки. Он построил логику научных догадок и опро- вержений, разработал программу рациональной реконструкции роста научного знания. История науки видится им в качестве основы методоло- гии. Эволюция познания – это, прежде всего, кардинальное изменение облика науки, стандартов и идеалов рациональности, а уже затем – накоп- ление фактов, законов, концептов. В отличие от других постпозитивистов, Лакатос считал «внутреннюю» историю науки самодостаточной. «Внеш- ние» факторы (социальные, религиозные, идеологические) учитываются при рациональной реконструкции. Но они рассматриваются, скорее, как нечто аномальное. Например, вера Коперника в гармоничность Творения или представления о величии Солнца у Кеплера – вещи внерациональные. Лакатос критикует джастификационизм, легитимирующий исключи- тельно доказательное или вероятностно-обоснованное научное знание. Созданная им трактовка развития науки базируется на идеях утонченного фальсификационизма, который способствует конкуренции научно-иссле- довательских программ. Они – сумма когерентных и последовательных теорий, имеющих содержательное «жесткое ядро». Программа прогрес- сирует, если ее «теоретический рост предвосхищает ее эмпирический рост, 35 Там же. С. 555. 36 Поппер К. Логика и рост научного знания. С. 530. то есть когда она с некоторым успехом может предсказывать новые факты»37. Этот процесс Лакатос именует «прогрессивным сдвигом про- блем». Его противоположность – «регрессивный сдвиг» – характеризуется отставанием теории, запоздалыми объяснениями либо случайных откры- тий, либо фактов, открываемых конкурентами. Чем больше теория запре- щает, тем она лучше. Неопозитивисты, считает Лакатос, ошибочно сделали ставку на высоковероятностные теории, которые говорят нам очень мало и не имеют объяснительной силы. Научные теории не могут быть полностью оправданы и верифицированы. Они должны быть проверяемы и способны к содержательному расширению и проблемному углублению. «Достовер- ность» не может быть достигнута, «основания» никогда не могут быть обоснованы, но «хитрость разума» превращает всякое увеличение стро- гости в увеличение содержания»38. Утонченный фальсификационизм соединяет постулаты эмпиризма и рациональности. Последняя опирается на универсальность первого; эмпи- ризм находит в рациональном адекватное воплощение. Рациональное – это то, что соответствует определенным методологическим стандартам и нор- мам. Рациональность научной деятельности удостоверяется готовностью ученого признать опровергнутой любую гипотезу, если она сталкивается с противоречащим ей опытом. Такой фальсификационизм предъявляет к но- вой теории, призванной заменить опровергнутую «старую», следующее требование: иметь добавочное подкрепленное эмпирическое содержание, т. е. способность делать открытия. Эти открытия должны быть сделаны методологически безупречно, а новые факты рассмотрены с различных ра- курсов. Ученый должен стремиться к фальсификациям собственных гипо- тез. Опровергать отдельно взятую теорию не целесообразно, необходимо фальсифицировать последовательность теорий. Причем, «не может быть никакой фальсификации прежде, чем не появится лучшая теория»39. Американский философ ПолФейерабенд, пожалуй, самый ради- кальный постпозитивист. Он призывает отделить науку от государства, лишить ее монополии на знание. Только свободная конкуренция познава- тельных программ способствует росту науки и творческой активности (первым эту идею предложил М. Полани). Фейерабенд стоит на позициях эпистемологического анархизма, методологического плюрализма и праг- матизма. Анархизм нуждается в аргументах и не предполагает вседозво- ленности в научном поиске. Он – «превосходное лекарство для эпистемо- логии и философии науки». Все типы знания – равноправны. На обширной территории познания наука вынуждена потесниться, уступив место мифу, магии, религии, искусству, повседневности. Отметим, что Фейерабенд лишь декларирует наличие сходств между наукой и ее «конкурентами». Он не приводит примеров религиозных верований, которые подтверждаются экспериментально, или мифов, переводимых на язык математики. 37 Лакатос И. Методология исследовательских программ. С. 277–278. 38 Лакатос И. Доказательства и опровержения. Как доказывать теоремы. М., 1967. С. 80. 39 Лакатос И. Методология исследовательских программ. С. 55. Сторонником гносеологического «равноправия» является и К. Хюб- нер – немецкий историк и методолог науки. Он считает, что разные эпи- стемологические системы (миф, политика, наука) дополняют друг друга, не претендуя на абсолютную истинность и отражая разные сегменты реальности. Хюбнер подчеркивает: познание исторически, социокультурно детерминировано, подчинено «ситуационной логике». Но оно имеет устой- чивый априорный компонент. Поэтому «установка на последовательный исторический подход отнюдь не тождественна релятивизму, если послед- ний понимается как субъективный произвол или исторический фатум»40. Фейерабенд критикует и положения логического эмпиризма, и прин- ципы критического рационализма. «Они дают неадекватное понимание науки потому, что наука является гораздо более «расплывчатой» и «ир- рациональной», чем ее методологическое изображение»41. Рациональные «законы разума» не эффективны, а логические правила чересчур просты для сложных структур и процессов научного познания. Наоборот, откло- нения от законов и правил, ошибки и парадоксы являются предпосылками прогресса. Разумно вводить и разрабатывать неразумные идеи. Эволюция квантовой физики и биологии в ХХ в. свидетельствует: «представление о науке, которая развивается по пути строгой логической аргументации, это не более чем иллюзия»42. Ученые сами нарушают сформулированные ими правила и принципы научной игры. Необходимо отказаться от рацио- налистической уверенности в преимуществах «подлинно научного метода» и признать, что единственным действительно работающим для науки принципом является правило «anything goes» – пригодно все, что способ- ствует успеху и приносит пользу. Идеи общезначимого и стабильного метода и единой рациональности «столь же нереалистичны, как и идея универсального и неизменного измерительного инструмента». Разумеется, научное исследование не является произвольным, но его систематизация и стандартизация складываются в процессе исследования, а не диктуются «абстрактными представлениями о рациональности»43. Метод не должен сковывать воображение ученого. Метод призван помочь 1) найти альтер- нативы общепризнанным концепциям, 2) занять критическую позицию по отношению к любому научному закону или факту. Кумулятивная модель развития науки – не состоятельна, нет никакой единой и целесообразной науки. Знание эволюционирует за счет пролифе- рации (размножения) теорий, многие из которых являются несоизмери- мыми. Пролиферация – результат роста эмпирического содержания. Поло- жение о несоизмеримости теорий (тезисКуна – Фейерабенда) гласит: между теориями, сменяющими друг друга, нельзя установить логические отношения, в том числе и отношения логической выводимости; несоизме- римые теории в принципе не могут противоречить друг другу, у них нет 40 Хюбнер К. Критика научного разума. М., 1994. С. 171. 41 Фейерабенд П. Против метода. Очерк анархистской теории познания. С. 179. 42 Фейерабенд П. Прощай, разум. С. 18–19. 43 Фейерабенд П. Наука в свободном обществе. М., 2010. С. 145–147. общего эмпирического базиса и общей терминологии. Одно и то же на- блюдение может дать жизнь разнымтеориям, которые нагружены цен- ностями, убеждениями, верованиями, зависимы от социальной позиции ученого. Теории определяют, как воспринимаются явления и факты. «Тео- рии не описывают реальность, они дают предсказания о реальности, кото- рая существует независимо от их усилий»44. При таком положении дел фальсификация оказывается не реализуемой процедурой. Физическая реальность не тождественна теоретическому объекту. Тот, в свою очередь, отличается от воспринимаемого объекта. Фейерабенд кон- статирует объективную природу эпистемологического релятивизма, атри- бутами которого являются многозначность, условность, ситуативность, субъективность познания. Релятивизм – подход, согласно которому, рас- суждения об истинном знании беспочвенны и избыточны, ибо нет пра- вильных теорий, адекватно отражающих реальное положение дел, все они равноправны и равнозначны. «Для каждого утверждения, теории, точки зрения, которые приняты (считаются истинными), существуют аргументы, показывающие, что конкурирующая альтернатива столь же хороша, а мо- жет быть, даже лучше»45. Многие идеи Фейерабенда созвучны концептуальным решениям М. Полани – создателя концепции личностного (неявного, периферичес- кого, имплицитного, определяемого повседневной практикой) знания. Та- кое знание способно интегрироваться в систему эксплицитного, явного, формального знания. Эти два типа знания дополняют друг друга, имеют один источник – веру. «Неявное согласие, интеллектуальная страстность, владение языком, наследование культуры, взаимное притяжение братьев по разуму – вот те импульсы, которые определяют наше виденье природы вещей, и на которые мы опираемся, осваивая эти вещи. Никакой интел- лект – ни критический, ни оригинальный – не может действовать вне этой системы взаимного общественного доверия»46. Нейтральная и деперсона- лизированная наука, подчиненная набору объективных методов и норм, считал он, невозможна; «личностная вовлеченность» не может не конфлик- товать с признанными истинами и фактами. Области невыразимого, недо- казанные убеждения, неполная артикулированность знания всегда будут иметь место. Согласно Полани, «человек знает больше, чем может ска- зать», он познает мир путем «интуитивных нащупываний» и «молчали- вого» приписывания значений своим высказываниям о реальности. Влияние Фейерабенда на философию науки конца ХХ – начала ХХI в. значительно. С одной стороны, он, обладая энциклопедическими знания- ми, проводит глубокий академический анализ ключевых тем ИФН, сущест- венно расширяя эпистемологическое и методологическое пространство. С другой, способствует разрушению классического научного стиля, дискре- дитирует понятие «научной рациональности». Его релятивизм и анархизм 44 Фейерабенд П. Прощай, разум. С. 339. 45 Там же. С. 100. 46 Полани М. Личностное знание. На пути к посткритической философии. М., 1985. С. 277. отчасти идут в русле постмодернистской деконструкции оснований НКМ. Работы Фейерабенда, как и труды постмодернистов, имеют существенные недостатки: 1) смешение фактуальных и оценочных суждений, 2) много- значность (не ясно, можно ли понимать прочитанное буквально). Дискус- сионными по своим следствиям являются и работы других постпози- тивистов. Оставаясь сторонниками сциентизма, они невольно ставят под сомнение ценность научного знания, способствуют формированию мо- заичной, фрагментарной, нестабильной и подвижной НКМ. ГОУ ВПО «ДОНЕЦКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ» Кафедра философии В. В. Волошин ПРОБЛЕМА РОСТА НАУЧНОГО ЗНАНИЯ. НАУЧНЫЕ РЕВОЛЮЦИИ Лекция по дисциплине «История и философия науки» Донецк, 2022 СОДЕРЖАНИЕ 1.Объект, предмет, структура, цель изучения и понятийно- категориальный аппарат дисциплины 3 2.Определение философии. Философия и мировоззрение 9 3.Полисемия концепта «наука» и многообразие его определений. 11 4.Функции науки 14 Выводы 16 1.Предмет эпистемологии и ее типы 5 2.Определение ключевых эпистемологических категорий 8 3.Типология знания. Эпистемологическая специфика науки 20 Выводы 32 3.1.Онтология бытия и онтология реальности 5 3.2.Онтология и язык 20 3.3.Что такое сознания и как оно существует? 31 ГОУ ВПО «ДОНЕЦКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ» 38 ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СОВРЕМЕННОЙ ФИЛОСОФИИ И НАУКИ 38 Донецк, 2022 38 3.4.Реальность: многообразие трактовок 3 3.5.Альтернативы реальности: множественные и возможные миры 17 ГОУ ВПО «ДОНЕЦКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ» 44 1.Историография науки: единство и многообразие подходов 3 2.Доклассическая наука: античность 16 3.Доклассическая наука: Средневековье 29 1.Рождение классической науки (вторая половина XVI –XVII вв.) 5 2.Эволюция классической науки (XVIII – конец XIX вв.) 14 Выводы 43 В. В. Волошин 46 Лекция 46 1. Философия науки: возникновение, направления 5 2. Позитивизм 19 3. Постпозитивизм 31 Рост научного знания и концепт «научная революция» 48 Причины и типология научных революций 53 Изменение научной картины мира в результате научных революций 56 Выводы 58 Список рекомендованной литературы 59 Введение 63 Метод и методология 63 Методологические принципы 67 Эмпирические методы 80 Теоретические методы 86 Некоторые логические методы 91 Выводы 95 Введение 100 Научное понятие 100 Научный закон 108 Научное объяснение 112 Заключение 116 Научная проблема 121 Научный факт 125 Гипотеза 129 Научная теория 134 Заключение 141 |