Литературный язык петровской эпохи План
 Скачать 0.91 Mb.
|
|
План:
10. 1. Изменения национального языка первой трети XIX в. Образование национального литературного языка – это процесс длительный и постепенный. Этот процесс складывается из трех основных исторических этапов, опираясь на три общественные предпосылки:
Именно Пушкин завершил процесс закрепления русского народно-разговорного языка в литературе. Пушкин был выразителем наиболее передового мировоззрения современной ему эпохи. Он был одним из самых культурных и разносторонне образованных русских людей начала XIX в. Пушкин создал непревзойденные образцы поэзии во всех родах и видах словесного искусства и смело обогатил все жанры литературы, вводя в них разговорный язык народа. Пушкин охватил все сферы жизни русского народа, все его общественные слои, в его произведениях отражены все исторические эпохи, самые различные страны и народы. Пушкин стал основоположником реалистического художественного направления. Пушкин выработал общенациональные нормы русского литературного языка и закрепил их в литературе. Его воспринимали как основоположника национального литературного русского языка уже его современники и крупнейшие деятели культуры последующего времени. В его творчестве сочетались и индивидуальное, и общеязыковое. Именно с Пушкина начинается эпоха современного русского языка. В первую треть XIX в. меняется структура языка, меняется соотношение книжных и разговорных компонентов. Разговорные элементы формируются в разговорной речи образованного общества, но они близки к просторечию. Литературно-разговорная разновидность языка используется не только в устной речи, но и в письменной, в определенных жанрах: в басне, в комедии, в публицистическом и научном стилях. В письменную речь включаются разговорные синтаксические конструкции, исчезает прежняя книжность письменной речи. С другой стороны, литературно-книжная разновидность языка используется в различных стилях. Происходит объединение общекнижных, архаических и сниженных, простонародных элементов. Архаика допускалась в художественный стиль меньше, чем в научный и публицистический. Происходит оформление новой стилистической системы языка, которая приобретает симметричность. И в книжной, и в разговорной речи складываются новые нормы, и прежде всего – в языке художественной литературы. Главная идея теоретических положений Пушкина – сближение двух языковых стихий – разговорной, или «простонародной», и книжной – в едином национальном литературном языке. Основой литературного языка Пушкин считал народность. Понятие народности он не смешивает с понятием простонародности. Народностью русского литературного языка Пушкин считал то, что литературный язык должен соответствовать национальному духу его носителя – русского народа, быть языком общим для всей нации, национальным литературным языком. Поэтому Пушкин разрушает препятствия для движения в литературу всех тех языковых элементов, которые могли рассчитывать на общенациональное значение и могли содействовать развитию индивидуально-художественных стилей. Пушкин оказался тем поэтом, который решил исторические задачи, стоявшие в то время перед русским литературным языком. 10. 2. Расширение границ русского литературного языка в творчестве А.С. Пушкина (использование народно-разговорной речи) Язык Пушкина отличается новизной по объему лексических средств, широте охвата разнообразных языковых единиц. Идея сближения народно-разговорной речи с книжно-литературной стала основным принципом не только литературной деятельности Пушкина, но и развития национального литературного языка в целом. Борьба за народность, за единые нормы литературного языка – это отстаивание его народной основы. Пушкин отказался от жестких ограничений в использовании простонародных средств языка, которые были наложены карамзинистами. Пушкин видел в «простонародном наречии» основу литературного языка. Пушкин постоянно обращается к языку простого народа, видит в нем «живописный способ выражения». В языке народа, в его песнях, пословицах и сказках Пушкин обнаруживал множество речевых самородков. Он чутко прислушивался к народным песням, находя в них «истинную поэзию». К словам и выражениям простонародного характера поэт относился с вниманием и уважением. Он постоянно проявлял к ним живой интерес, восторгался их меткостью и образностью. Пушкин дружил с В.И. Далем, совместно с ним путешествовал по пугачевским местам – в Казань, Симбирск, Оренбургскую губернию, беседовал со стариками, очевидцами и участниками пугачевского восстания. Он восторженно писал жене, как разговаривал с одной старухой, «которая помнит Пугачева так же, как мы с тобой 1830-й год». Все это дало Пушкину большой материал для изображения картин русской жизни подлинно народным, реалистическим языком. Пушкин противопоставлял богатую и образную речь народа замкнутому, бедному и ограниченному жаргону «высшего света». С родным языком Пушкин знакомился и по различным письменным источникам. В его библиотеке были и имели следы различных пометок сборники былин, песен, пословиц. Написанные им самим песни фольклористы не могли отличить от народных. В Псковской губернии он записал целую тетрадь (около 50) народных песен. Он делал выписки из сборников пословиц и давал к ним толкования. К 1824 г. относятся первые записи Пушкиным народных песен и первые опыты художественной адаптации народной поэзии. Пушкин проявлял интерес к диалектам, советовал вслушиваться в простонародные речения. Он включает многие просторечные слова и выражения и синтаксические конструкции в литературное употребление. Из года в год возрастало его внимание к народно-разговорной речи, все шире вводились в язык художественных произведений разговорно-просторечные элементы. Если в лицейский период Пушкин лишь изредка использовал их, то первым произведением, где средства народной речи используются свободно и смело и в речи персонажей, и в речи автора, стала поэма «Руслан и Людмила» (1820), встреченная критикой недоброжелательно. Критиков возмутило обилие «низких» слов и выражений, переход героя от одной манеры речи к другой, смешение жанров – употребление в волшебной сказке элегических словосочетаний. Пушкин смело нарушает границы жанровых речевых стилей, создавая новые виды литературных произведений. Он разорвал принудительную связь жанра и стиля языка. Он создал «романтическую» и историческую поэмы («Руслан и Людмила», «Полтава»), роман в стихах («Евгений Онегин»), стихотворную повесть («Граф Нулин»). Во всех этих новых произведениях он совершенно свободно пользуется элементами трех прежних литературных стилей. У него одно произведение могло включать самые разнообразные речевые элементы. Пушкин ориентируется не на законы поэтики классицизма, а на целесообразность употребления. Просторечные и простонародные элементы привлекались в книжную речь и до Пушкина, но выбор и назначение их были иными. В XVIII в. они включались в книжную художественную речь в качестве средства натурализации, стилизации. Однако органичного слияния в единую литературную речь не происходило. Только Крылов в жанре басни, а Грибоедов в жанре комедии достигли гармонического сочетания элементов книжной и разговорной речи. Пушкин же достиг органичного слияния простонародного и книжного языка в единую литературную речь во всех жанрах и видах художественной литературы. В пушкинских произведениях элементы разговорной речи уже не признак их жанровой принадлежности, но свойство русского национального литературного языка. Значительно расширяется сфера народного просторечия в пушкинских произведениях, начиная с середины 1820-х гг., со времени его пребывания в Михайловском. Живя в деревенской глуши, Пушкин ежечасно общался с крепостными крестьянами, гуслярами, нищими, прислушивался к их песням, сказкам, разговорам, записывал сказки, легенды, былины, пословицы и поговорки. Одетый в красную русскую рубаху, он появлялся на ярмарках и сельских базарах, толкаясь среди толпы и участвуя в народных увеселениях. Главной его собеседницей в эти годы становится няня Арина Родионовна, со слов которой он записывал многочисленные сказки. Пушкин широко использует просторечную лексику в таких произведениях, как «Арап Петра Великого», «Цыганы», «Полтава», «Евгений Онегин», «Медный всадник», «Повести Белкина», «Борис Годунов», «Капитанская дочка», «Пиковая дама», «Дубровский». Например, в «Борисе Годунове»: # выпить чарочку за шинкарочку, проклятые, сукины дети; в «Сказке о рыбаке и рыбке»: # дурачина, простофиля. Лексика сказок Пушкина содержит значительную примесь просторечия, а также многочисленные стилистические приемы, присловья и формулы народной поэзии. Литературные права обретает множество народно-разговорных слов и выражений: # бедняга, бедняк, буянить, визгливый, грохотать, ерошить, карабкаться, комкать, назло, навеселе, назойливый, надоедать, пачкать, толковать. Функции использования народно-разговорной лексики и фразеологии в творчестве Пушкина:
Разговорные, просторечные слова и выражения подвергнуты в языке Пушкина строгому качественному и количественному отбору в соответствии с принципом соразмерности и сообразности. «Истинный вкус состоит не в безотчетном отвержении такого-то слова, такого-то оборота, но в чувстве соразмерности и сообразности», – писал Пушкин. Пушкин был осторожнее и умереннее в употреблении просторечных и простонародных средств, чем авторы XVIII в., особенно авторы комедий и басен. Пушкин избегает всего того, что непонятно и неизвестно в общем литературно-бытовом обиходе. Он чужд экзотике областных выражений, не допускал грубого просторечия, жаргонизмов. Пушкинский язык почти не пользуется профессиональными и сословными диалектами города, сторонится разговорно-чиновничьего диалекта. Лишь в некоторых произведениях мы встречаем отдельные слова и выражения, обусловленные содержанием текстов, например, в «Пиковой даме» – слова и выражения картежников, в «Домике в Коломне» – военные термины. Пушкин из просторечия берет только общенародные, общепонятные слова, которые могут получить общенациональное признание: # авось, бедняк, назло, сулить, карабкаться, тотчас, напекать. Отбор слов и выражений из народной речи подчинен в творчестве Пушкина принципу соразмерности и сообразности. Он сознательно отбирает из народной речи наиболее яркие элементы, используя их в различных контекстах, с различными целями, предварительно обрабатывая средства народного языка. Пушкин отбирает из народного языка в литературный такие речевые средства, которые были исторически апробированы, т.е. широко употребительны в летописях, песнях, сказаниях, былинах и потому известны всему народу. Поэт не привлекал местные диалектные слова. Отбор он проводил в городском просторечии и крестьянской бытовой речи, а не в жаргоне светских салонов. Пушкин не допускал грубо-просторечных, диалектных и жаргонных слов в большом количестве. Он не опускался до натуралистической фиксации диалектного говорения. Поэты и писатели XVIII в. ограничивали использование просторечия лишь произведениями «низкого стиля», они воспроизводили народную речь, не подвергая ее стилистической обработке. Крестьяне в их произведениях говорят подчеркнуто диалектной речью, авторы сознательно сгущают краски, вкладывая в их реплики фонетические, синтаксические и лексические диалектизмы, восходящие к различным говорам. Пушкин находит в народном словоупотреблении самобытные черты, характеризующие его неподдельность и своеобразие. Например, в стихотворении «Утопленник» употребляются диалектизмы хозяйка («жена, старшая женщина в крестьянской семье»), погода («дурная погода, буря»); в «Капитанской дочке» – «постоялый двор, или, по-тамошнему, умет». Пушкин производит строгий, тщательный отбор лексики и использует диалектные черты в специальных стилистических задачах: создать характер документальности, достоверной точности. Пушкин делает разговорную речь простого народа подлинной основой национального русского литературного языка. 10. 3. А.С. Пушкин и языковое наследие прошлого. Использование А.С. Пушкиным церковнославянской и мифологической лексики. Преобразование стилистической системы У Пушкина нет недооценки книжных традиций. Он считал, что нужно знать литературное наследие прошлого, творчество своих предшественников. Пушкин понимал, что за церковнославянизмами стоит многовековая культура слова и что пренебрегать этим богатейшим наследием нельзя. Поэтому все жизненные элементы церковно-книжного происхождения, которые были традиционно закреплены за стилями поэзии и часть которых проникала в прозу, поэт охотно употреблял. Пушкин не разделял взглядов Шишкова о тождестве русского и церковнославянского языков. Он разграничивал старославянизмы и древние русизмы, говоря, что славянский язык не есть русский и мы не можем смешивать их своенравно. По мнению Пушкина, возможно тщательно отобранное, стилистически мотивированное использование церковнославянизмов в русском языке. В художественной речи Пушкина среди архаической лексики можно условно выделить несколько групп слов:
В языке пушкинских произведений мы имеем возможность наблюдать традиционные элементы русского литературного языка: лексические, грамматические и фонетические старославянизмы, мифологизмы (имена античных божеств, обращения к Музе), риторические приемы высокого стиля. Наблюдается эволюция подхода Пушкина к историческому наследию. В ранний, лицейский, период своего творчества и в 20-е гг. он широко использовал архаизмы и славянизмы в поэзии как характерные признаки поэтического языка, в силу традиционности, под влиянием высокой поэзии Державина, Ломоносова. В лицейский период и в начале 20-х гг. Пушкин находился под влиянием карамзинских взглядов на литературный язык. Церковно-библейские слова и выражения в его лирике этого периода смешиваются с привычной для поэзии начала XIX в. условно-литературной образной системой, заимствованной из античной мифологии и истории. В стихах этого периода славянизмы выполняют версификационную (техническую) функцию. В стихотворении «Воспоминания в Царском Селе» (1814 г.) о современных поэту событиях, о войне 1812 г. повествуется как о подвигах античных героев. Говоря о бегстве наполеоновских войск из России, Пушкин применяет весь арсенал высокого слога, использует полный набор стилистических атрибутов классицизма. В стихотворении «Городок» (1815 г.), написанном в жанре дружеского послания, прослеживается карамзинское начало. В стихотворениях этого же периода, написанных на менее возвышенные, бытовые темы, славянизмы отсутствуют или представлены в незначительном количестве. Также церковнославянизмы широко используются им в это время как основная семантическая часть каламбурных выражений. Пушкин как бы играет разными стилями, отбирает элементы отовсюду, возникает пестрая мешанина разных средств, соединение разностилевой лексики. Пока это две разнородные стихии, не соединенные гармонично в единое стилистическое целое. Начиная с поэмы «Руслан и Людмила», Пушкин руководствуется понятием народности и в употреблении архаизмов и славянизмов – принципом «соразмерности и сообразности» с содержанием и художественностью произведения реалистического направления. В соответствии с ним писатель внимательно отбирал наиболее жизнеспособные элементы церковнославянского языка и древнерусизмы. После 1820-х гг. у Пушкина не встречаются такие слова, как влиять («вливать»), воитель, вседержитель, вседневный; многие слова подвергаются переосмыслению: # влиять, позор, псалмы, сущий; сокращается употребление устаревших грамматических форм, например, прилагательных и местоимений в род. пад. ед. ч. на «-ыя / -ия»: # под скипетром великия жены, нет подруги тайныя; сокращается использование неполногласных форм, сохраняются лишь давно освоенные русским языком славянизмы: # брег, глава, глас, град, дева, древо, хладный, чело, чреда, чрез; многие из них употребляются в новых, необычных для них контекстах: # «Уста жуют». Употребление славянизмов в сочетании с бытовой лексикой есть не что иное, как прием стилистической нейтрализации тех и других: славянизмы теряли традиционную окраску риторичности, слова живой речи обретали права литературности. Таким образом, был показан пример эффективного использования архаизмов и славянизмов в обогащении литературного языка. Благодаря этому они стали использоваться в литературной речи в определенных стилистических целях:
Пушкин отбирает наиболее емкие в смысловом отношении и наиболее стилистически выразительные средства разговорного языка, объединяет их в единое целое с нейтральными и книжными языковыми средствами. Основная тенденция пушкинского языка – литературная ассимиляция просторечных и старославянских элементов, взаимодействие и смешение церковнославянизмов и русских литературных и разговорно-бытовых выражений. Употребление славянизмов в новых, необычных для них контекстах, в новых образных переносных значениях способствует их снижению, происходит их ассимиляция и нейтрализация. Пушкин дает смелый творческий синтез далеко не однородных в стилистическом отношении речевых средств, разрушая при этом многие старые стилистические нормы. Он не признает стилистического однообразия текста художественного произведения и выступает против строгой и абсолютной закрепленности речевых средств за определенным стилем языка. Пушкин не останавливался перед употреблением в одном и том же контексте крайне разнородных языковых средств: общенародных, разговорно-бытовых, церковнославянизмов, архаизмов, иноязычных слов, просторечия. У Пушкина одно произведение могло включать самые разнообразные речевые элементы. В этом отношении характерен роман «Евгений Онегин». Язык этого произведения мог совмещать в себе самые разнообразные формы речи, прежде разобщенные и разделенные по трем стилям. В «Евгении Онегине» почти рядом встречаются просторечия и слова возвышенного стиля, в одной строфе соседствуют и нейтральные, и книжно-поэтические, и разговорно-просторечные, и фольклорные слова и выражения. Тенденция пушкинского стиля к смешению церковнославянизмов, русских литературных и разговорно-бытовых слов составляет наиболее существенную черту языкового новаторства поэта. Этот процесс ассимиляции церковнославянизмов современному русскому словоупотреблению вызвал наибольшее количество протестов со стороны критиков, ревнителей языкового пуризма. Церковнославянизмы теряют в пушкинских произведениях свою исключительность. Поэт находит стилистическую равнодействующую в употреблении старославянских и архаических языковых средств: а) осуществляет отбор старых книжных слов; б) придает им новые стилистические функции; в) употребляет их в соответствии со стилистической целесообразностью, задачей, содержанием; г) осуществляет снижение, ассимиляцию этих слов, лишает их оттенка высокости, превращает их в межстилевой языковой факт. Пушкин вовлекает в литературное употребление те языковые слои, которые оставались в небрежении у карамзинистов. Он расширяет границы литературного языка. Раньше просторечие выступало как стилевая примета жанра, а у Пушкина его употребление не зависит от жанра. Из замкнутой стилистической системы оно преобразуется в часть общелитературного языка. В произведениях Пушкина происходит смешение, органическое соединение разнородных языковых элементов, имеет место свободное сочетание и взаимопроникновение языковых единиц, прежде разобщенных и противопоставленных в историко-генетическом, экспрессивно-стилистическом и социально-характерологическом плане. Языковые единицы отбирались не по их происхождению, стилевой принадлежности или социальной приуроченности, а по их соответствию изображаемым явлениям действительности. Общим принципом для творчества Пушкина было объединение в едином контексте высоких и низких слов. Вовлечение слов с различными стилистическими качествами не всегда означает стилистическую нейтрализацию. Карамзин не признавал разграничения книжного и разговорного языка, ратовал за их единство. Пушкин подчеркивал, что нельзя использовать одни и те же языковые средства для письменной и устной речи. У Пушкина в рамках литературного языка формируются книжно-литературная и разговорно-литературная разновидности на базе единого пласта стилистически нейтральных языковых средств. Разговорная речь как часть литературного языка отграничивается от просторечия как нелитературной сферы. |