Луман Реальность массмедиа. Массмедиа
 Скачать 0.97 Mb.
|
|
Niklas Luhmann Die Realitat der Massenmedien fur Sozialwissenschaften I G W V Fachverlage Gmbh Wiesbaden 2004 Никлас Луман РЕАЛЬНОСТЬ МАССМЕДИА ББК 60.5 Л Перевод с немецкого А. Ю. Антоновского Под редакцией О. В. Килъдюшова Перевод подготовлен при поддержке Фонда им. Александра фон Гумбольдта (ФРГ) Луман Никл ас Л Реальность массмедиа / Перс нем. А. Ю. Антоновского. — М Праксис, 2005. — 256 с. — Серия Образ общества. ISBN Х Работа крупнейшего немецкого социолога, создателя концепции социальных систем, посвящена проблеме массме диа, их места и роли в современном обществе. В своей книге автор развивает оригинальную трактовку массмедиа как обособленной социальной системы, функционирующей на основе двоичного кода «информация/неинформация». Книга может быть интересна социологам, политологам, журналистам, а также всем тем, кто интересуется характерными особенностями современных массмедиа. Б Б КА. Ю. Антоновский, перс нем, поел. 2005 © О. В. Кильдюшов, общая редакция, 2005 тотэлт г © А. Кулагин, оформление обложки, 2005 ISBN Х © Издательская группа «Праксис», 2005 СОДЕРЖАНИЕ Предисловие ко второму изданию 7 I. Обособление как удвоение реальности 8 П. «Самореференция» и «инореференция» 21 III. Кодирование 29 IV Специфический универсализм системы 42 V Новости и комментарии 45 VI. Случай Рикуперо 70 VII. Реклама 73 VIII. Развлечение 83 IX. Единство и структурные сопряжения 101 X. Индивиды 113 J XI. Конструкция реальности 120 XII. Реальность конструкции 138 XIII. Функция массмедиа 148 XIV Публичность 160 XV Образование схем 166 XVI. Кибернетика второго порядка как парадокс 181 Примечания 190 А. Ю. Антоновский Массмедиа — трансцендентальная иллюзия реальности 221 Предметный указатель 249 ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ Публикуемый здесь текст восходит к одноименному докладу, который я представил 13 июля 1994 года в Академии наук Северного Рейна—Вестфалии, в Дюссельдорфе По просьбе издательства я еще раз значительно расширил данный текст и дополнил его, прежде всего, соображениями, которые разрывают сравнительно узкие рамки «коммуникативно-научного» исследования массмедиа. И все-таки при этом были сохранены постановка проблемы и высказывания, содержащиеся в самом докладе. Поэтому мне показалось уместным обозначить предлагаемый ниже текст как второе издание, хотя дополнения значительно превосходят ту необходимость обновления, которую накладывает появившаяся за это время литература. I . ОБОСОБЛЕНИЕ КАК УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ То, что мы знаем о нашем обществе и даже о мире, в котором живем, мы знаем благодаря массмедиа. 2 Данное утверждение справедливо не только в отношении нашего знания об обществе и истории, но ив отношении познания природы. Наши знания остра тосфере подобны тому, что было известно Платону об Атлантиде мы что-то об этом слышали. Или, как говорит Горацио: So I have heard, and do in part believe it. 3 С другой стороны, мы так много знаем о массмедиа, что не можем доверять им. Защищаясь, мы обвиняем их в манипуляции, однако это обвинение не влечет за собой значимых последствий, поскольку знание, заимствованное у массмедиа, словно само по себе образует закрытую, саму себя подпирающую структуру. Подобное знание мы характеризуем как сомнительное, и все-таки вынуждены на нем основываться и из него исходить. Решение этой проблемы не может состоять в обнаружении некоего тайного кукловода на заднем плане, как это практиковалось в романах ужасов (Schauerromanen) XVIII столетия, — как бы ни хотели в это верить даже социологи. Согласно тезису, который должен получить дальнейшую разработку, мы имеем дело с одним из следствий функциональной дифференциации современного общества. Это воздействие можно проследить, его можно подвергнуть теоретической рефлексии. Но речь не идет о тайне, которая исчезла бы после ее обнародования. Скорее, можно было бы го ОБОСОБЛЕНИЕ КАК УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ ворить о собственном значении или собственном поведении современного общества то есть о рекурсивно стабилизированных функторах, которые сохраняют стабильность даже тогда, когда раскрывается их генезис и способ функционирования. В дальнейшем понятием «массмедиа» должны быть охвачены все общественные учреждения, использующие технические средства для распространения сообщений (Kommunikation). Прежде всего, подразумеваются книги, журналы, газеты, изготавливаемые на печатном станке а также результаты всякого рода фото- или электронного копирования, в том случае, если массовые продукты производятся ими для еще неопределенных адресатов. Распространение сообщений в эфире также подпадает под это понятие, если сообщения общедоступны, а не служат исключительно для телефонной связи отдельных участников. Массовое производство рукописей под диктовку, напоминающее средневековые скриптории, не должно удовлетворять данному понятию, как и общедоступность пространства, в котором осуществляется коммуникация, — а значит, речь идет не о докладах, театральных представлениях, выставках, концертах, а, пожалуй, о распространении этих постановок на кассетах или дисках. Это ограничение может выглядеть несколько искусственным, но основная мысль состоит в том, что только машинное производство какого-либо продукта как носителя коммуникации — а не письменность как таковая — привело к обособлению особой системы массмедиа. Технология распространения здесь является почти таким же достижением, каким для экономики стала опосредующая функция денег сама эта технология конституирует лишь медиум — условие ОБОСОБЛЕНИЕ КАК УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ те возможностей для формообразований, которые затем в этом отличаясь от самого медиума, образуют коммуникативные операции, обеспечивающие обособление и замкнутость операций системы. Во всяком случае, решающее значение имеет то, что между отправителем и адресатами немо iiжет состояться непосредственная (unter Anwe- senden) интеракция. Интеракция исключена благодаря посредничеству техники, и это имеет далеко идущие последствия, которые дают возможность определить понятие «массмедиа». Исключения возможны (но никогда — со всеми адресатами, однако они проявляются в форме инсценировки и именно так регулируются в студиях вещания. Они ничего не меняют в технически обусловленной необходимости прерывания контактов. С одной стороны, в результате этого разрыва обеспечивается высокая степень коммуникативной свободы. Благодаря этому возникает излишек коммуникативных возможностей, который может далее контролироваться лишь внутри- системно: посредством самоорганизации системы и ее собственных конструкций реальности. С другой стороны, оказываются задействованными два фактора селекции, которые не могут координироваться из одного центра готовность к вещанию и интерес к включению. Организации, которые производят коммуникацию в рамках массмедийной системы, зависят от гипотетических требований и приемлемости со стороны и для адресатов Это приводит к стандартизации, а также к дифференциации их программ, во всяком случае — к унификации, не отвечающей индивидуальным требованиям. Но именно поэтому отдельный участник такой коммуникации получает шанс выбрать в предлагаемом ассортимен ОБОСОБЛЕНИЕ КАК УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ те именно то, что ему подходит, или то, что он полагает нужным знать в силу принадлежности к определенному кругу (например, как политик или учитель. Эти структурные рамочные условия протекания массмедийных операций ограничивают то, что они могут реализовывать. О реальности массмедиа можно говорить в двояком смысле. Наше заглавие должно характеризовать эту двусмысленность, и потому оно толкуется нами как амбивалентное. Ведь единство этого двойного смысла является тем отправным пунктом, который должен получить разработку входе дальнейших размышлений. Реальность массмедиа, можно было бы сказать, их реальная реальность, состоит в их собственных операциях. В печати и вещании. В чтении. В просмотре передач. Бесчисленные коммуникации подготовки печати и вещания и обсуждения, происходящие постфактум, обрамляют этот процесс. Процесс распространения, однако, возможен лишь на основе технологий. Их способ функционирования структурирует и ограничивает то, что возможно в качестве массовой коммуникации. Это надо учитывать в любой теории средств массовой коммуникации. Ноне машинное производство массмедиа и, тем более, не их механическая или электронная внутренняя жизнь будут полагаться нами в качестве операций системы массмедиа. Не все, что является условием возможности операций системы, может составлять часть операционных цепей самой системы. (Естественно, это относится и к живыми вообще ко всем аутопойети- ческим системам) Поэтому более осмысленно было бы понимать под реальной реальностью средств массовой коммуникации протекающие в них и про ОБОСОБЛЕНИЕ КАК УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ низывающие их коммуникации. Мы не сомневаемся, что такого рода коммуникации действительно имеют место (хотя в некотором теоретико-познаватель ном смысле все высказывания, включая и это, являются высказываниями наблюдателя, ив силу этого свою собственную реальность получают в этих операциях наблюдателя. Исключая из коммуникативных операций техническую аппаратуру, материальность коммуникации — ибо при всей ее важности ее нельзя передать в сообщении, — мы ограничиваем их процессом (понимающего либо неправильно понимающего) принятия. Коммуникация возникает лишь тогда, когда кто-то видит, слышит, читает и постольку понимает, что здесь могла бы последовать дальнейшая коммуникация. Одно только действие, передающее сообщение, следовательно, еще не является коммуникацией. При этом средствам массовой коммуникации (в отличие от интеракции среди присутствующих лиц) трудно определить актуально задействованный круг адресатов. Поэтому явное присутствие должно в значительном объеме компенсироваться гипотезами. Это тем более важно в том случае, когда должно со-учитываться и перетекание понимания непонимания в следующую коммуникацию внутри или вне системы массмедиа. Эта неосведомленность имеет, однако, то преимущество, что не требуется рекурсивного шлифования специальных областей, и коммуникация не блокируется тотчас же в результате неуспеха или противоречия, но может все-та ки подыскать себе благосклонную публику и продолжать экспериментировать с различными возможностями. Эти понятийные контуры относятся к реально ОБОСОБЛЕНИЕ КАК УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ протекающим операциям, с помощью которых система воспроизводит саму себя и свою дифференцию 8 с внешним миром. Но можно говорить и о втором смысле реальности массмедиа, а именно, о смысле того, что для нее или благодаря ей для других выглядит как реальность. Если использовать кантовскую терминологию, массмедиа производят трансцендентальную иллюзию. В таком понимании деятельность массмедиа рассматривается непросто как последовательность операций но как последовательность наблюдений или, точнее, как последовательность наблюдающих операций. Чтобы прийти к такому пониманию массмедиа, мы, следовательно, должны наблюдать их наблюдение. Для понимания, представленного вначале, достаточно наблюдения первого порядка, в котором речь как будто бы ведется о фактах. Для второй возможности понимания следует занять позицию наблюдателя второго порядка, то есть наблюдателя наблюдателей Придерживаясь этого различения, мы можем говорить (всегда относительно некоего наблюдателя) о первой реальности и о второй (или наблюдаемой) реальности. Теперь мы наблюдаем некое удвоение реальности, которое осуществляется в наблюдаемой системе массмедиа. В ее коммуникациях действительно что-то обсуждается. Что-то другое или они сами. Речь, следовательно, идет о системе, которая может проводить различие между самореференцией и инореференцией. В рамках классического дискурса на тему истины, а также повседневных представлений о ней, интерес вызывало бы лишь то, верны ли сообщения массмедиа или нет. Или они верны лишь наполовину, а наполовину — ложны, ибо истиной манипулируют Но как это установить В отдель- ОБОСОБЛЕНИЕ КАК УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ ных случаях это было бы возможно в отношении того или иного наблюдателя ив особенности, в отношении систем, о которых как раз сообщается. Однако для массы ежедневных текущих сообщений это, естественно, исключено. В своих дальнейших размышлениях этот вопрос мы последовательно выносим за скобки. Мы придерживаемся того исходного пункта, что массмедиа — как наблюдающие системы — вынуждены проводить различение между са мореференцией и инореференцией. Иначе они не могут. Они просто неспособны принимать за истину самих себя, ив этом, прежде всего, состоит еще одна гарантия от манипуляций. Итак, они должны конструировать какую-то реальность, а именно, еще одну реальность, отличную от них самих. На первый взгляд эта мысль может показаться весьма тривиальной. Об этом можно было бы даже не упоминать, если бы этот вид конструктивизма так жарко не оспаривался бы на теоретико-познава тельном уровне ив самих массмедиа. 10 Однако, если всякое познание должно строиться на основе различения самореференции и инореференции, то это вместе стем означает, что всякое познание (а следовательно, всякая реальность) является конструкцией Ведь это различение самореференции и ино референции не может существовать во внешнем мире системы (ибо чем были бы тогда эти сами иной но осуществляется лишь в самой системе. Итак, здесь, как ив теории познания мы выбираем опцию операционного конструктивизма. Конструктивистские теории утверждают, что когнитивные системы не в состоянии различать между условиями существования реальных объектов и условиями их познания, ибо они не имеют никакого независи- ОБОСОБЛЕНИЕ КАК УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ мого от познания доступа к таким реальным объектам. Этот недостаток, правда, можно исправить на уровне наблюдения второго порядка, наблюдения когнитивных операций других систем. Тогда можно понять, каких «фреймы» формируют их познание. Однако это приводит лишь к повторению проблемы на уровне наблюдения второго порядка. И наблюдатели других наблюдателей неспособны отличить условия существования этих наблюдателей от условий познания того, что речь идет об определенных наблюдателях, обусловливающих самих себя. При всем расхождении наблюдений первого и второго порядка это различение не отменяет глубинный постулат конструктивизма, но подтверждает его через обратное применение к себе самому, то есть «ав 1 тологически». Первичная реальность лежит (познание же может рефлексировать об этом как угодно) не в запредельном мире, а состоит в самих когнитивных операциях ибо они возможны лишь при наличии двух условий, а именно, благодаря тому, что они образуют аутопойетическую, самовоспроиз водящуюся систему, ив силу того, что эта система может наблюдать лишь в том случае, если различает между самореференцией и инореференцией. Эти условия мыслятся как эмпирические (а не трансцендентальные. Это также означает, что они выполняются при наличии других бесчисленных'предпосы- лок, выполнение которых не может быть обеспечено самой системой. Операциональный конструктивизм нив коем случае не отрицает существования внешнего мира. В противном случае ведь не имело бы смысла и понятие границы системы, которое предполагает, что существует и ее другая сторона. Тезис операционального конструктивизма, следователь ОБОСОБЛЕНИЕ КАК УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ в ноне ведет к утрате мира, не оспаривает существования реальности. Он также предполагает мир не в виде некоего предмета, а феноменологически — как горизонт. То есть как недостижимый. И поэтому не остается никакой другой возможности, кроме одной — конструировать реальность и при случае наблюдать наблюдателей в том, как они конструируют реальность. Весьма вероятно, что потому различных наблюдателей создается впечатление, будто они познают одно и тоже, и что теоретики трансцендентализма попытаются это объяснить исключительно конструкциями трансцендентальных Aprio- ris — этой невидимой руки, которая упорядочивает познание наперекор индивидуальности. Однако в действительности и это является конструкцией, ибо теперь уже не обойтись без того или иного систем но-специфического различения самореференции и инореференции. То, что подразумевается под реальностью, поэтому может быть лишь внутренним коррелятом системных операций, — а никак не качеством, присущим предметам познания помимо тех, которые выделяют их породу и виду. Реальность поэтому есть всего лишь индикатор для успешных проверок связности и последовательности в системе. Реальность вырабатывается внутри системы через придание смысла (или лучше по-английски: sensemaking). 13 Она возникает, если разрешаются противоречия, которые могут являться следствием участия памяти в системных операциях, — к примеру, благодаря конструкциям пространства и времени измерениям с различными позициями, в которых могут локали- зовываться разнородные восприятия или воспоминания, не вступая в конфликт друг с другом. Если ОБОСОБЛЕНИЕ КАК УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ в рамках коммуникации категорически настаивают на реальности (реальный лимон, действительное переживание, то вместе стем здесь проявляется вероятное, а возможно, и действительное сомнение. Чем сложнее становится система, чем сильнее ее раздражают, тем большую вариативность может допускать внешний мир, не лишаясь реальности тем обширнее возможности у системы для работы и с отрицаниями, фикциями, с исключительно аналитическими или статистическими предположениями, весьма далекими от мира, каков он есть сам по себе. Поэтому все высказывания о реальности все-таки связаны с системными референциями, не допускающими дальнейшей генерализации (трансцендента- лизации). Наш вопрос, следовательно, приобретает такую форму как массмедиа конструируют реальность Или более сложно (и применительно к собственной самореференции!): как мы (например, как социологи) можем описывать реальность массмедий- ных конструкций реальности Мы не формулируем вопрос о том, как массмедиа искажают реальность своим способом ее представления. Ибо это предполагало бы онтологическую, наличную, объективно доступную реальность, познаваемую свободно от конструкций и представляющую в своей основе древний космос сущностей. Ученые могут быть абсолютно убеждены, что они лучше знают реальность, чем она изображается в массмедиа, обреченных на то, чтобы заниматься популяризацией. Но это означает всего лишь сопоставлять собственную конструкцию с некоторой другой. Это осуществимо благодаря общественному настроению, поскольку общество принимает научные описания за аутентичное познание реальности. Однако это никак не отменяет возможно ОБОСОБЛЕНИЕ КАК УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ сти однажды задать, прежде всего, такой вопрос как массмедиа конструируют реальность Исследование массмедиа в науке о коммуникации, описывающей их — возросшее в последние десятилетия — влияние на общественные процессы, призвано ответить на аналогичный вопрос То, что по собственным стандартам должно было бы расцениваться как успех, затем стилизуется под кризис. Однако описание в виде кризиса предполагало бы, что на него можно реагировать изменением структур. А такого рода возможность все-таки не просматривается. Кризис затрагивает не способ операций масс- медиа, а лишь их самоописание, выражается вот сутствии достаточной теории рефлексии. Для ответа на этот вызов нужно исходить не только из признания растущего влияния массмедиа в последние десятилетия, — как бы ни поражало нас, например, то, что экономические предприятия соотносятся с обществом уже не только через свою продукцию, но и — под влиянием массмедиа — через культуру и этику. Изобретение ротационного печатного станка также не стало радикальной вехой, а оказалось лишь одним из шагов в усилении эффективности. Ведь наблюдение и критика массмедийных эффектов давно уже стали обычными явлениями Необходимо расширить эпоху исторического наблюдения, в принципе начинающуюся со становления эффективной печатной прессы нужны, прежде всего, теоретические инструменты, которые были бы достаточно абстрактны, чтобы сих помощью теорию массмедиа можно было встроить в рамки общей теории современного общества. Для этого мы в дальнейшем используем гипотезу, по которой массмедиа являются одной из функциональных систем современного общества, 18 ОБОСОБЛЕНИЕ КАК УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ которая, подобно всем остальным, своей усиливающейся производительностью обязана своему системному обособлению, оперативной замкнутости и ауто- пойетической автономии. Впрочем, этот двойной смысл реальности — в виде фактически протекающей, то есть наблюдаемой операции ив виде порождаемой тем самым реальности общества и его мира — отчетливо показывает, что понятия оперативной замкнутости, автономии и конструкции нив коем случае не исключают каузальных воздействий извне. Именно тогда, когда мы вынуждены исходить из того, что в каждом случае речь идет о сконструированной действительности, это своеобразие производимых операций особенно зависит от внешних воздействий. Это может быть очень хорошо показано на примере военной цензуры репортажей вовремя войны в Персидском заливе. Цензура могла действовать только по правилам массмедиа: она должна была содействовать созданию желаемых конструкций и исключать независимую информацию, которую итак едва ли можно было бы добыть. Поскольку война инсценировалась и как медийное событие, а параллельно осуществляемая киносъемка или интерпретация данных одновременно служили и военными информационным целям, их расцепление повлекло бы за собой практически тотальный информационный коллапс. От цензуры не требовалось почти ничего, кроме того, чтобы учитывать хроническую информационную потребность массмедиа и обеспечивать их новостями для необходимого продолжения передач Поэтому демонстрировали, главным образом, использование военной техники. То, что в связи с этим была почти полностью затемнена сторона войны, касавшаяся ОБОСОБЛЕНИЕ КАК УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ человеческих жертв, вызвало значительную критику. Но, возможно, так произошло лишь потому, что это полностью противоречило выстроенным самими массмедиа представлениям о том, как должна выглядеть война. I I . « САМО РЕФЕРЕНЦИЯ И « И НОРЕ ФЕ РЕ Н Ц И Я » Прежде чем мы двинемся дальше, более тщательно проанализируем встроенное в систему различение самореференции и инореференции. То, что граница системы — порождаемая ее операциями диффе- ренция системы и внешнего мира — снова копируется внутри системы, должно бросаться в глаза любому внешнему наблюдателю (например, нам. Итак, система уже должна оперировать и продолжать свои операции (например, уметь жить или коммунициро- вать), прежде чем порожденная таким образом диф- ференция может быть использована внутри системы как различение, а тем самым как схема для собственных наблюдений Следовательно, мы должны различать дифференцию и различение, а это требует фиксации некоторой системной референции (здесь речь идет о средствах массовой коммуникации) или наблюдения наблюдателя, способного отличить себя оттого, что он наблюдает. Если выражаться более абстрактно и использовать математическую терминологию, то мы (как наблюдатели) можем говорить о повторном вводе («ге-еп- try») некоторого различения в то, что было благодаря нему различено Как показывает разработанное Спенсером Брауном формальное исчисление «ге- entry» есть пограничная операция исчисления, остающегося на уровне наблюдения первого порядка ив рамках двузначных различений. 4 Повторный ввод сначала функционирует неявно (поскольку наблюде- 21 «САМОРЕФЕРЕНЦИЯ» И « И НОРЕ ФЕ РЕ Н Ц И Я » 22 ние требует различения и, следовательно, предполагает различение наблюдения и различения) и может быть обозначен лишь постфактум, однако лишь таким способом, который приводит к неразрешимой неопределенности («unresolvable indeterminacy»), которая, в свою очередь, уже не может рассматриваться в строгих математических формах арифметики и (булевой) алгебры На важнейшее следствие этого положения давно указывал Хайнц фон Ферстер. 6 Оно состоит в том, что исчисление этого вида уже не может пониматься как инструмент для репрезентативного установления объективной истины. Оно оказывается бистабильными благодаря этому генерирует собственное время, которое оно, подобно компьютеру, расходует на распределение по очередности своих собственных операций. Внутренне произведенная неопределенность разлагается, таким образом, на линейную последовательность операций, которые могут последовательно реализовывать различные задачи. Система расходует время и формирует все операции в ожидании того, что к ним присоединятся и другие операции. Также работает и система массмедийной коммуникации на основе предположения, что ее собственные коммуникации будут продолжены через час или наследующий день. Любая передача обещает продолжение. При этом речь никогда не заходит о репрезентации мира, каким он является в данный момент. Дальнейшие размышления исходят из необходимости некоего воображаемого состояния для продолжения операций, подрывающих это исчисление Можно было бы выразить эту мысль так этот повторный ввод скрывает парадокс, ибо противопо- « САМО РЕФЕРЕНЦИЯ И « И НОРЕ ФЕ РЕ Н Ц И Я ложные стороны различения (система/внешний мир, самореференция/инореференция) рассматриваются здесь как одно и тоже. В восприятии систем стирается различение между миром, каков он есть сам по себе, и миром, как он наблюдается Существуют многочисленные, культурно удостоверенные возможности корректировки заблуждений. Еще со времен Маркса и Фрейда открываются возможности само-подозрения (уже опосредованного массмедиа), осознания того, что мы руководствуемся латентными интересами или мотивами. Для этих целей общество обзаводится критическими интеллектуалами и терапевтами. Однако это подозрение в латентных интересах и мотивах является всего лишь условием коррекции действительных операций, а следовательно, перспективы на будущее, в то время как в операциях актуальной современности невозможно различить мир такой, каков он есть, и мир, каким его наблюдают. Для разрешения этого парадокса слияния двух миров необходимы воображение или творческие побуждения, которые хотя и зависят от актуального состояния системы, однако не детерминированы им. Состояние системы — в форме раздражения, изумления, новости — переходит в следующую коммуникацию, причем операции системы неспособны как-то прояснить мистерию первоначала, источник новизны нового Система предпосылает себя самой себе в виде самопорожденного раздражения, оставаясь недосягаемой для себя средствами собственных операций, а затем обращается к переработке раздражения в информацию, которую она производит для общества (и для самой себя в этом обществе. Именно поэтому реальность системы всегда остается кор- 23 „САМОРЕФЕРЕНЦИЯ». И « И НОРЕ ФЕ РЕ Н Ц И Я » 24 релятом собственных операций, ее собственной конструкцией. То, что массмедиа, вопреки замкнутости их операций, не возвышаются над обществом, не вырывают себя из него, обеспечивается с помощью тем коммуникации. Темы — это необходимые условия коммуникации Они репрезентируют инореференцию коммуникации и организуют ее память. Они сопрягают коммуникативные акты в комплексы принадлежащих друг другу элементов таким образом, чтобы в текущей коммуникации можно было понять, оставляют ли, развивают ли прежнюю тему или ее меняют. Поэтому на тематическом уровне начинается непрерывное согласование инореференции и са мореференции в рамках собственно-системной коммуникации Такая тема, как СПИД, не является собственным продуктом массмедиа. Они лишь подхватывают ее, затем, однако, рассматривают ее под. таким углом и подвергают ее такому тематическому развитию, которое не может быть объяснено на основе результатов медицинских исследований и коммуникаций между врачами и пациентами Публичная рекурсивность обсуждения темы, предпосылки предварительного знания и потребности в дальнейшей информации суть основные и типичные продукты, условия продолжения массмедийной коммуникации и эта гарантированность публичной рекурсивности затем, со своей стороны, делает возможным обратное воздействие на коммуникации во внешнем мире массмедиа, например, на медицинские исследования или на планирование фармацевтической индустрии, которая в результате политически организованных, обязательных медицинских обследований может достигать миллиардных оборотов. «САМОРЕФЕРЕНЦИЯ.. И « И НОРЕ ФЕ РЕ Н Ц И Я » Поэтому темы служат для структурного сопряжения массмедиа с другими сферами общества они настолько эластичны, настолько диверсифицируемы, что массмедиа посредством своих тематик могут проникать вовсе сферы общества, в то время как такие системы в рамках внутри-общественного внешнего мира, как политика, наука, право, нередко испытывают трудности, предлагая массмедиа свои темы и пытаясь добиться их адекватного предметного восприятия. Успех массмедиа в рамках всего общества основывается на достижении ими общественного признания их тематик, которые сохраняют независимость оттого, позитивную или негативную позицию занимают [массмедиа] по отношению к информации, смысловым интерпретациям, прорисовывающимся оценкам. Интерес к теме проистекает зачастую именно из того, что возможны обе позиции. После их обнародования темы могут рассматриваться как известные. Кроме того, можно предположить, что их известность — общеизвестна (als be- kannt bekannt), хотя возможности для личных мнений и коммуникативных выражений на отдельные темы и остаются открытыми, — что весьма напоминает функционирование медиума денег, основанного на гарантировании их принятия, хотя индивидуальные цели их использования остаются открытыми. В обоих случаях — от темы к теме и от цены к цене — варьируется спектр открытости индивидуальных расхождений или предпочтений. Такие структуры разрушают стереотипное, проистекающее исключительно из индивидуальной перспективы предположение о взаимоисключающих отношениях между согласием и конфликтом или конформиз- 25 « САМО РЕФЕРЕНЦИЯ И « И НОРЕ ФЕ РЕ Н Ц И Я » 26 мом и индивидуальностью. Благодаря возрастанию структурной сложности ив результате эволюции специальных средств массовой коммуникации, каждая из обеих возможностей может реализоваться обществом более интенсивно. Впрочем, известность известного обеспечивает необходимое ускорение коммуникации. Она позволяет массмедиа опираться на предпосылки и концентрироваться на том, чтобы по- новому (или как будто по-новому) представлять те или иные неожиданные ситуации. Наблюдатель (ими могут быть и организации в системе массмедиа) способен различать между темами и функциями коммуникации. Например, он может сказать себе и другим если мы не известим о том-то и том-то, если откажемся от прогнозов погоды или от новомодной биоскопии — мы потеряем читателей. Для этого коммуникация должна реф- лексироваться как коммуникация, что актуализирует самореференцию. Различение темы — функции соответствует различению «инореференция — само референция». Сего помощью наблюдатель получает свободу в выборе тематики, прежде всего, свободу в игнорировании некоторой информации. Он не должен руководствоваться лишь мотивом истинности и тем самым зависеть от заданного. Он может предложить и ложную или возможно-ложную информацию, если учитывает ее функцию и сравнивает ее сенсационное значение с риском возможного разоблачения. Именно в рамках массмедиа тем самым могут выявляться эффекты, воздействию которых подвергается система, порождающая — в силу оперативной замкнутости — дифференцию системы и внешнего мира и благодаря этому вынужденная внутренне «САМОРЕФЕРЕНЦИЯ.. И « И НОРЕ ФЕ РЕ Н Ц И Я » различать между инореференцией и самореферен цией, конкретизируя это различение применительно к собственным меняющимся состояниям. Поэтому речь не может даже заходить о том, чтобы с помощью этой системы — всегда искажающей и нуждающейся в коррекции — познавать устройство мира, аза тем делать это познание общедоступным, как бы ни взывало к этому самоописание системы. Вместо этого социолог-наблюдатель, подкованный в области теории систем, в описании укажет, что (и как) система присовокупляет операцию к операции в са москонструированных горизонтах времени, что при этом она снова и снова обращается к собственному информационному состоянию, что дает ей возможность порождать новости, сюрпризы, а значит, информационные ценности. Все хорошо понимают, что при этом зарождается и подозрение в манипуляции. Именно в том случае, если мир не может отображаться таким, каков он есть, и регистрировать свои мгновенные изменения, напрашивается вывод, что вместо такого отображения твердые основания для описания нужно искать в интересах, манипулирующих системой по своему умыслу, — а значит, приписать состояниями операциям системы какие-то внешние причины. Но для самой системы они остаются личными, бесплодными мнениями, которые, в свою очередь, могут быть приписаны интересам того, кто их выражает. Это подозрение может опираться на более или менее научно-обоснованные каузальные теории, которые в некоторых случаях могут обнародо- ваться, если этого требуют обстоятельства. Система может усвоить подобные критерии, — но исключительно в той форме, в которой все это можно сделать темой массмедийной коммуникации. Фундаменталь- 27 «САМОРЕФЕРЕНЦИЯ» И « И НОРЕ ФЕ РЕ Н Ц И Я ной основой этого тезиса о манипуляции, внешней каузальности были и остаются оперативная замкнутость и обусловленный ею конструктивистский способ оперирования системы. Самый главный вопрос получает тем самым общественно-теоретический ракурс. Он должен звучать так что представляет собой общество, которое именно так описывает себя и свой мир I I I . КОДИРОВАНИЕ В первом вопросе, который возникает в связи с си стемно-теоретическим описанием массмедиа, следует попытаться прояснить, как вообще общество делает возможными допускает обособление подобной системы. Ведь сама по себе каждая коммуникация может присоединяться к любой другой, причем для этого достаточно лишь одного условия — того, что может быть осуществлена их смысловая связь Поэтому нужно объяснить, каким образом прерываются подобные тематически близкие возможности присоединения, прерываясь именно таким образом, который допускает проведение границ и выстраивание внутри этих границ комплексности частной системы с помощью обособившегося вида коммуникации. В отличие от староевропейского описания общества, скажем платоновского учения о политически упорядоченном обществе (полития, республика, обособление осуществляется не в форме разделения некоторого целого согласно сущностным различиям частей. В действительности обособления в общественной эволюции не происходят таким образом (как бы сверху, а основываются на весьма специфических эволюционных достижениях — скажем, на изобретении денег в виде монет с последующим обособлением экономической системы или на изобретении концентрации власти в политических должностях с последующим обособлением политической системы. Другими словами, необходима продуктивная дифференциация, которая затем, при благоприятных усло- 29 КОДИРОВАНИЕ виях, приводит к эмерджентному возникновению систем, к которым общество может лишь приспосабливаться. В основе обособления системы массмедиа могло лежать решающее достижение — изобретение технологий распространения коммуникаций, которые не только экономили на интеракции среди присутствующих, но и эффективно исключали ее в пользу собственных массмедийных коммуникаций. Одна только письменность еще не создавала подобного эффекта, ибо первоначально она была задумана лишь как мнемоническая опора, предназначенная в первую очередь для устной коммуникации. Лишь книгопечатание настолько приумножило письменные тексты, что эффективно и зримо исключало устную ин теракцию всех участников коммуникации В любом случае, адресаты проявляют себя количественно цифрами сбыта, квотами включения, но они неспособны осуществлять обратное воздействие. Мера их участия может быть отмечена и проинтерпретирова на, но она не выражается в обратной коммуникации. Разумеется, возможность устной коммуникации сохраняется в виде реакции на напечатанное или переданное в эфире Однако от нее уже не зависит успех планомерной [массмедийной] коммуникации. Так в сфере массмедиа возникает аутопойетиче- ская, самовоспроизводящаяся система, более независящая от передачи в процессе интеракций между присутствующими. Лишь благодаря этому возникает оперативная замкнутость, вследствие которой система воспроизводит собственные операции из себя самой и больше не использует их для производства интерактивных контактов с внутри-общественным ! внешним миром а вместо этого ориентируется на 30 КОДИРОВАНИЕ собственное системное различение самореференции и инореференции. Вопреки гигантскому потенциалу хранения информации система ориентирована на быстрое воспоминание и забывание. С помощью системно-теоретического различения самореференции и инореференции еще ничего не сказано о том, как эта Самость саму себя определяет (das Selbst das Selbst bestimmt). Или, другими словами как способность операций к присоединению новых операций распознается в системе, как производится и непрерывно воспроизводится эта дифферен- ция системы и внешнего мира. В типическом случае функциональных систем, как ив случае с массмедиа, это осуществляется посредством бинарного кода, который, исключая третью возможность, фиксирует позитивное и негативное значения Позитивное значение характеризует наличествующую в системе способность операций соединяться друг с другом то есть некоторое основание для продолжения. Негативное значение служит лишь для рефлексии условий, в которых может быть использовано позитивное значение Итак, код является двухсторонней формой, различением, внутренняя сторона которого предполагает наличие стороны внешней. Однако это отношение «внутреннее/внешнее» в форме кода не следует путать с дифференцией системы и внешнего мира Также и внутреннюю границу кода, которая отделяет негативное значение от позитивного, не следует путать с внешней границей, которая дифференцирует систему по отношению к внешнему миру. Иными словами, кодовое различие занимает перпендикулярную позицию по отношению к различию самореференции и инореференции. Оно служит для самоопределения системы. Для этого оно исполь- КОДИРОВАНИЕ зует некоторое различение то есть не принцип, непредставление о целине утверждение о сущности, не итоговую формулу, а ведущую дифференцию, которая к тому же пока оставляет абсолютно открытым то, каким образом система обозначает свою собственную идентичность. Она оставляет это открытым еще и потому, что об этом могут высказываться различные мнения, причем эта «поликонтекстуаль- ность» самоописания никак не препятствует системе в ее оперировании. Код, единство этого специфического различия, является достаточным условием для определения того, какие операции принадлежат системе и какие (кодированные иначе или вообще не кодированные) протекают в ее внешнем мире. Применительно к коду речь, следовательно, идет о различении, которое только и делает возможным самонаблюдение, основанное на различении системы и внешнего мира. Код системы массмедиа — это различение между информацией и неинформацией. С информацией система может работать. Информация — это, следовательно, позитивное значение, предметное означе ние, при помощи которого система маркирует возможность своего собственного функционирования. Однако, чтобы иметь возможность рассмотрения че го-либо в качестве информативного или неинформа тивного, должна существовать и возможность принимать что-либо за неинформативное. Без такого рефлексивного значения система подвергалась бы влиянию со стороны всего, с чем она сталкивается. И это также означает, что она была бы неспособна отличать себя от внешнего мира и не смогла бы организовать никакой редукции комплексности, никакой собственной селекции. 32 КОДИРОВАНИЕ Информация о том, что нечто таковой не является, естественно, тоже информативна. Для рефлексивных значений кодирования типично, что система попадает в состояние бесконечного регресса (таки неправовой акт — в своем качестве неправового — должен рассматриваться в рамках правового порядка. Это делает ее операции зависимыми от условий, которые она неспособна, но все же ухитряется распознать. Проблема бесконечного регресса возникает, однако, лишь входе поиска последних обоснований, но для этого у системы и без того нет времени. На практике бесконечный регресс останавливается при помощи другого различения — кодирования и программирования. В системе должен наличествовать по возможности трансформируемый) набор правил, которые разрешают парадокс информативности не информативного. Речь идет о программах, с помощью которых решается, может ли в системе нечто рассматриваться как информативное или нет. Если бы горизонту возможных событий позволили раствориться в абсолютной неопределенности, то информации представали бы не неожиданными, а произвольными. Их нельзя было бы использовать, поскольку они не могли бы предложить ничего, чему можно было бы учиться, ибо они не могут переоформляться в избыточные коммуникативные содержания (Redundanzen), 10 ограничивающие то, что можно было ожидать в дальнейшем. Поэтому всякая информация зависит от категоризации, маркирующих пространство возможностей, в рамках которых предварительно структурируется область выбора того, что может протекать как коммуникация. Это лишь другая формулировка тезиса о том, что одного кода «информация/неинформация» недостаточно и |