Трынкин В.В. Мерцания правового поля. Трынкин_Мерцание_правового_поля. Москва 2020 В. В. Трынкин мерцания правового поля удк 34. 01 Ббк 67. 0 Т 80
 Скачать 4.96 Mb.
|
|
Трёхполюсное строение государства Государственный строй, при всём обилии его компонентов и характе- ристик, воспринимается специалистами юриспруденции всё же в виде не- коего единого образования. Так ли это на самом деле? Гегель был несколько категоричен, полагая, что н икакое государ- ственное устройство не создается отдельными лицами [см. 44, с. 300 ]. И политический строй, и форма правления, благодаря сложившейся высокой пирамиде власти, часто создают свой вид государственного устройства. Оно всегда имеет внешний характер, но народу и духу его не считаться с ним невозможно. В результате возникает уникальное явление – сосуще- ствование двух государственных строев. Один из них развивается веками и тысячелетиями, возникая и воспроизводясь в целостном общении мно- гих общений людей; другой создаётся искусственно с помощью внешних форм государственности с верховной властью во главе. Последняя перио- дически меняется, значительно изменяя искусственный государственный строй. Из-за противостояния существенно разных типов государственного строя, постоянно возникают множественные коллизии и конфликты, часто принимающие форму борьбы власти с собственным народом. Эти кон- фликты проявляются, прежде всего, в несовпадении предписаний консти- туций и позитивных норм поведению людей, поскольку люди в большин- стве случаев, как отмечено, опираются внутри себя на фундаментальные типы права. Примером конфликта разных типов государственного строя может быть сопоставление прошлой истории Америки и её современного состоя- ния. Юг образующихся штатов жил за счёт массового вывоза из Африки будущих рабов. Постоянно богатея на рабском труде, Юг решил противо- поставить себя гражданам свободолюбивых штатов Севера, чего северяне допустить не могли. С 1861 по 1865 гг. длилась гражданская война, при- ведшая к победе свободолюбивого, ненавидящего рабство Севера [см. 26, с. 79-80]. Прошедшие более двухсот лет показали, что южане так и не от- казались от своих рабовладельческих привычек (пусть в смягчённой фор- ме). В то же время, постоянная борьба афроамериканцев за своё челове- ческое и профессиональное достоинство привела к сосуществованию трёх типов государственного строя – 1) официально сложившегося строя оли- гархических отношений, 2) строя отношений белокожих американцев, а также 3) строя отношений афроамериканцев. Последний на время стал доминирующим, в результате чего было запрещено само понятие «чёр- ный», чтобы не возбуждать общественное мнение. И всё же фактическое неравенство между агрессивным олигархическим слоем и афроамерикан- цами сохранялось, что привело к затяжному бунту чёрной Америки против прошлых и нынешних притеснителей (июнь-сентябрь 2020 г.). Бунт выра- зился в многочисленных погромах, сносе памятников бывшим президен- там-рабовладельцам, а после – всем президентам вообще. Совершенно нелепо то, что за действия олигархического слоя пришлось отвечать бело- кожим американцам, которых периодически заставляли каяться за чужие грехи. 580 Ряд специалистов современной юриспруденции продолжает по ста- ринке направлять всё своё внимание на главу государства, его решения и действия. Так, обращено внимание на указы президента, которые, будучи специфическими законодательными актами, находятся вне контроля ад- министративного судьи [см. Ведель, с. 40]. Однако административный су- дья – это представитель всё той же верховной власти, лишь надевший на себя судейскую мантию. В иной группе взглядов признаётся, что властно- управленческие отношения не в состоянии эффективно и полностью устранять конфликты, связанные с непомерными полномочиями неболь- шой группы лиц у власти и правами больших социальных групп. К приме- ру, в конце июля 2020 г. президент Беларуси А. Лукашенко, накануне но- вых выборов (его перевыборов), приказал посадить к следственный изоля- тор трёх претендентов на место президента. Но жена одного из них объ- единила двух других жён, а сама подала документы в Центризбирком. Цель её – победив, устроить справедливые выборы, не более. Несмотря на ставший нормой мощный пресс со стороны Лукашенко, народ поддер- жал женщину всеми своими возможностями, организовав в её поддержку многотысячные многодневные митинги. Ещё более мощная череда мощ- ных митингов протеста, продолжавшихся по выходным дням в течение ме- сяца, прошла в Хабаровске. Граждане возмутились фактом несправедли- вого, по их мнению, лишения должности (с этапированием в Москву) народно избранного и всеми уважаемого губернатора. В этих фактах стало наиболее наглядно противостояние двух государственных строев – внут- реннего, народного и внешнего, властного. Дмитриев же лишь констатиру- ет, что в давней истории и в современности социальное неравенство по- стоянно воспроизводится [см. 66, с. 203-204]. По традиции оно действи- тельно воспроизводится, но такое неравенство имеет чёткие структурные формы противостояния двух государств, не являясь просто неравенством. К сожалению, всё внимание многих людей, включая и политологов, стремящихся изменить отношения, часто направлено лишь на возмож- ность замены одного правителя другим, который поначалу кажется намно- го лучшим. Мало кто задумывается, особенно в ряду теоретиков, о поиске иной модели государственного устройства, на что обращает внимание Монтескьё. Сам он приводит в пример опыт замен правящих фигур в древнем Риме. Там теоретики предлагали, а сенаторы стремились сверг- нуть Цезаря, Тиберия, Гая, Клавдия. Нерона, Домициана, хотя практически никто не старался изменить главное – тиранию [см. Монтескьё 28]. Кон- кретно речь шла у Монтескье об изменении сущности искусственного госу- дарственного строя, чего могли бы добиться наиболее активные предста- вители естественного строя отношений. К сожалению, идеи великих мыс- лителей не фиксируются сознанием специалистов. Гораздо удобнее и проще идентифицировать понятие государственного строя с политической системой, обращая внимание на поверхностное образование «политиче- ский строй». Но даже и он подвергается критике за его неюридическую форму, пригодную только для публицистики. А всё внимание специалист сосредоточивает на, вроде бы, важнейшем элементе конституционного права – форме правления [см. Баглай, 13, с. 27]. Нет ничего более важного в проективном моделировании, нежели по- иск модели адекватного текущим и будущим состояниям государственного строя. Странно, но Аристотель не обратил внимание на величайшее от- крытие Платона, когда тот обнаружил особый тип государственного устройства, состоящий из двух государств – государства богатых и госу- дарства бедных, соперничающих на одной территории в одной и то же 581 время. Соответственно, Платоном выявлена двойственная система зако- нодательства, представленная правом на одном полюсе и законом – на другом, нередко приобретающим противоправный вид [см. 162, 302е]. В отличие от этого открытия Платона, Аристотель рассматривал несколько государственных строев, в отличие от вида правления, причём, каждый из них – по отдельности (аристократия, олигархия, демократия). К примеру, тот из них, который обеспечивал гражданам строгую справедливость и общую пользу, он нарёк правильным; другой, обеспечивающий только благо правящих, Аристотель счёл ошибочным, отклоняющимся от пра- вильного, основанным на началах господства [см. 10, 1279a15]. Безусловно точней к сущности общего государственного строя мо- дель Платона, согласно которой, как выяснено, сосуществуют на одной территории, в одно и то же время два противоположных государственных строя. Хотя их следует представить более обобщённо, нежели соотноше- ние богатства и бедности. Гораздо более мощным является противостоя- ние господствующей власти в виде комплекса сожительствующих олигар- хий, и народа, лишённого всех основных политических прав. Соответ- ственно этому типу противостояния разворачиваются два государствен- ных строя – один из них выстроен в соответствии с потребностями и за- дачами олигархической власти; другой представляет собой духовно- регулятивную систему отношений внутри самого народа, оформляемую фундаментальными типами права. Само их противостояние совершается внутри и в пределах третьего, общего двум первым государственного устройства. Такое соотношение, как думается, существует практически в любой стране. Модели обновления правопорядка От традиции к обновлению Философы права на протяжении веков искали и продолжают искать пути и способны обновления правопорядка. Иногда этим же заняты специ- алисты юриспруденции. Что из таких поисков получается? К какому ре- зультату они проводят? Иногда поиск путей и способов обновления государственного строя и правопорядка, даже предпринимаемый в XXl веке, продолжает опираться на модели века XlX, то есть, используя категории марксизма. В этом слу- чае предлагается отказаться от машины господствующего класса, к кото- рой причисляются по старинке помещики и капиталисты; отказаться от орудий диктатуры пролетариата (с уточнением, что речь идёт о партно- менклатуре), чтобы расчистить путь к современным европейским государ- ствам[см. Атаманчук, 11, с. 89-90]. Но в XXl веке, когда Россия по форме (не всегда по содержанию) была насильно преобразована в капиталисти- ческую страну, биться с капиталистами и помещиками всё равно, что вы- ступать против существующего строя официально выстроенных условий жизни. Ведь её главные представители давно приватизировали все основ- ные ресурсы (природные, сырьевые, человеческие). А как бы бывшая партноменклатура, в реальности – правительственная бюрократия лишь сохранила и укрепила свои позиции. Да и европейские государства – дале- ко не образец для преобразования, так как построены по модели империй древнего Рима, с почти полным заимствованием норм римского права. Та- кой тип государства далёк от совершенства, прежде всего, потому, что в нём сохранено управление сверху-вниз, то есть система властного при- 582 нуждения, пусть и в смягчённом виде. Иногда, и это частое заблуждение, желание преобразовать отношения остаётся безвольным и бесструктур- ным, не преобразуясь в пути и способы создания новой модели отноше- ний. В частности, вначале Комаров воссоздаёт специфику современной власти (он её именует государством), для которой право превращено в орудие политического господства. Не обращаясь к структуре власти, спо- собам её преобразования, он советует неизвестно кому, чтобы этот неиз- вестный вместо него занялся изучением проблем развития демократии, а также совершенствованием представительной системы [см. 104, с. 121- 122]. Но если осознана необходимость изменений текущего состояния принудительной власти, значит, мало ограничиваться призывами; пора ис- кать и находить способы её преобразования в обновлённую структуру. Структурно-системные преобразования – самые существенные. Од- нако многие не обращают на них внимания. Иногда даже внимательный мыслитель поддаётся идее подменить их критериями нравственности. В частности, мыслитель точно отмечает, что для охраны и поддержания мо- нархии или деспотии не требуется больших трудов. Монархию бережёт набор нужных законов, деспотию – сила деспотического принуждения. Ес- ли же вести речь о государстве, создаваемом для народа, то в этом слу- чае правителю нужна добродетель [см. Монтескьё, с. 27]. Но, во-первых, правитель, даже поначалу добродетельный, вскоре, как многие, вкусит за- разу власти – тогда добродетель лишь будет скрывать его гнилое нутро, что даже хуже. Во-вторых, нужны бы структурно-системные изменения, чтобы добродетельность сама возникала у лиц, временно попадающих на правящее место. Ту же оплошность допускает Давид, уповая на достижение идеи со- гласия, гармонии в отношениях между людьми. Он советует избегать осуждений, санкций, некомпетентных решений. Тогда, полагает он, несо- гласие будет растворяться как бы само собой, не приводя к конфликтам. По поводу предложенного им выхода он надеется на свободное его приня- тие участниками. При этом почему-то, как в Китае, никто не должен «поте- рять лицо» [см. Давид, с. 244]. Основная проблема данного предложения в его полной структурно-системной непроработанности. Нравственные уве- щевания в сторону управленцев и властителей звучат постоянно, но все они словно застывают в воздухе, не находя никакой реальной почвы для претворения. Ни одна высшая властная структура в лице её представите- лей никогда сама по себе не откажется от многих полномочий и от воз- можности многоаспектного принуждения большинства граждан. Платон был точнее, не предугадывая качества, необходимые для государственного строя в будущем. Он, выявив две мощные противостоя- щие одна другой структуры государственной жизни, далее устанавливал условия преобразования худшей в лучшую. С этой целью Платон настаи- вал на применении критерия справедливости с целью создания наброска черт будущего общества. Также он советовал внимательно изучать ростки самого прекрасного и истинного строя в современной и прошлой жизни. Из их синтеза он предлагал создавать мыслимый образец, который становил- ся прообразом изменений. Идеалистом, что ему часто приписывают, Пла- тон не был, предостерегая, что если в ряду средств попадается нечто не- осуществимое, его необходимо избегать [см. Платон, 746c]. Ильин затронул структурный аспект преобразований, но самый внеш- ний и мало на что влияющий. В частности, своё внимание он сосредоточил на нравственной стороне партийной жизни. Вначале он выступил с катего- рическим предупреждением, чтобы ни одна из партий не рассчитывала на 583 захват власти, даже если она обладает большинством голосов. Наоборот, принадлежность к партии должна стать, по его мнению, заслоном для строительства политической карьеры. Получение ответственного поста должно повлечь за собой обязательный выход из партии [см. 85, с. 53]. Данные рецепты могли бы очень пригодиться современной партии чинов- ников в России. Но, я думаю, даже озвученные ныне Ильиным, они так и остались бы невостребованными. А предостережение, чтобы партия не боролась за власть, противоречит нормативу написания устава, согласно которому партия считается политической, если она ведёт борьбу за власть. Если же в уставе нет данного пункта, партия преобразуется в об- щественное объединение и теряет право участия в выборах. Однако бо- роться за власть, не борясь за неё, ещё никому не удавалось. Пригожин проникся идеями Д. Белла об ускоряющемся постиндустри- альном обществе, а потому, не ссылаясь на первоисточник, озаботился ускорением изменений. Сознанию специалиста видится связанная, сверх- сложная и неопределенная среда, в которой изменения происходят всё стремительней. Потому он озабочен желанием хотя бы удержать имею- щуюся стабильность [см. 172, с. 10]. Однако представления о неопреде- лённости и сложности общественной жизни в его изложении чрезмерны, преувеличены. В ней всегда существуют, пусть незримые для поверхност- ного взгляда, но вполне ощутимые структурно-системные контуры, эле- менты и факторы. В этой связи, опасаться изменений современной жизни равносильно консервации худших её сторон, которые наверняка нуждают- ся в преобразовании. С другой стороны, движение вперёд далеко не все- гда является признаком ухудшения положения дел. Никто не хулит про- мышленные революции, усложняющие технологические процессы. Соци- альное развитие может содержать в себе важнейшую тенденцию – пере- хода от олигархических структур к широким профессионально-социальным моделям регуляции. Такой процесс намного упростил бы формальную часть социальных отношений и, наоборот, сделал бы неизмеримо богаче духовную часть социального бытия. Возможность правовых преобразований В ряду социально-политических преобразований вопросы права по традиции оказываются на первом месте. Насколько это оправданно? Насколько такое положение дел перспективно? Часто в высказываниях о путях и способах преобразования смеши- вают между собой социально-политические и правовые изменения, не обозначая приоритетов – что́ из них важнее и существеннее. Например, Штаммлер, взяв за точку отсчёта неясно каких людей, приписал им наме- рение выяснить, какие общественные феномены возникли бы в связи с со- временными ему (начало XX века) формами регуляции социального со- трудничества и что грядёт в будущем? Одновременно он счёл точным предположение, что ответственность за изменения социальных явлений несет в последнем счете законодательство. Ведь, вроде бы, именно оно регламентировало жизнь людей в том или ином направлении. 266 Книга вышла в 1907 г. Какое в те времена было сотрудничество между царским правительством и низшими классами (рабочими и крестьянами), можно себе представить. Тем более, что всего два года назад прогремела рево- 266 Штаммлер Р. Хозяйство и право с точки зрения материалистического понимания исто- рии. – СПб., 1907. – С. 328. 584 люция 1905 г. Потому народ был под пятой политической реакции и в глу- бине души ожидал важных перемен. Большинство основных дел (как и прежде, так и ныне) осуществляли органы исполнительной власти. Стро- ить предположение, в этой связи, что ответственность за все происходя- щие в обществе процессы обусловлены законодательством, словно про- брасывая мимо сознания место и роль исполнительной власти, как-то очень уж странно. Ильин не смешивает социальные преобразования с изменениями за- конодательства. У него собственная странность. Он уверенно говорит о необходимости соучастия граждан в строительстве государства. Хотя тут же ставит предел такому участию, причём, такой предел, каким пользова- лись и пользуются власти постоянно. Суть его – любая форма соучастия граждан в делах государства не должна «колебать и разлагать единство, авторитет и силу власти» [см. 85, с. 80]. Ясно, что речь идёт о власти при- нуждающей, при которой сама возможность граждан соучаствовать в её делах объективно лишает данную власть авторитета и силы. Но такого положения дел власть не допустит, что видно на новейшем примере: пре- зидент Беларуси Лукашенко, едва народ выступил против явной фальси- фикации его перевыборов, аж схватился за автомат, демонстрируя всем, что он ни под каким видом не допустит покушения на его полномочия. Есть более привлекательная позиция, связывающая воедино процесс образования новых форм общения людей с возникновением соответству- ющего круга прав и правосознания. Хотя данный проект по какой-то при- чине оторван от сегодняшних форм властвования, что превращает его в некое безвоздушное пожелание. В этом пожелании людям предлагается постепенно осознавать и обозначать свои правовые возможности (право- мочия), формы долга по отношению друг к другу (или обязанности), спосо- бы достижения соглашений и договоров. Причём, последние предлагается основывать больше на доверии, не стремясь к строго формализованным договорам и официальным) источникам (как в формах частного права). Предполагается также, что характеризуемое образование права по своей природе спонтанно, погружено в экономическую, социальную и даже поли- тическую жизнь, не выделяясь из них [см. 50, с. 72]. Похоже, в данном опи- сании слились воедино давнее прошлое и не очень внятное настоящее. К давнему прошлому можно было бы отнести формы возникновения есте- ственного и обычного права. В то же время, пожелания, высказанные в тексте, по форме относятся к будущему, ведь речь заходит об образова- нии новых форм общения людей и круга возникающих прав. Но новые формы общения без внимания к властной пирамиде больше походят на надежду, чем на реальность. На некоторые позиции приходится обращать внимание исходя из принципа антитезы, чтобы найти в них перспективные идеи, которые со- всем не замечены специалистом. В частности, Покровский, характеризуя суть публичного права, обращает внимание на исключительные веления верховной власти, управляющей из одного единственного центра. Лишь на основании данного обстоятельства, нормы права воспринимаются, как безусловные и принудительные. В качестве наиболее яркого образца тако- го регулирования упоминается современная организация народной оборо- ны, именующейся специалистом тут же военными силами страны [см. 167, с. 5-6]. Итак, право названо публичным только потому, что к его образова- нию приложила руку верховная власть. Тезис кажется неоспоримым до тех пор, пока группа лиц, выступающая от имени всей вообще власти, счита- ется единственной и неповторимой. Не затуманенное авторитетом власти 585 сознание вправе задать вопрос: по какой причине власть незначительного меньшинства считается основной, а великое обилие дел, совершаемое подавляющей массой граждан, считается чем-то малосущественным, да- же частным (в плане права)? С другой стороны, основные типы возникно- вения и обновления права происходят в сиюминутно совершающихся, всеобщих отношениях между людьми – нет ли вполне внятных оснований именно их считать публичными? И это предположение – вовсе не экстра- вагантность, а вполне реально происходящий повсеместный процесс. Та- кое же отношение возникает к приведённому Покровским примеру с орга- низацией народной обороны, которую он тут же назвал военными силами страны. Если вдуматься в данный пример, то в случае большой угрозы стране, огромные массы людей по призыву сердца спешат на сборные пункты, чтобы влиться в силы всеобщей обороны страны от неприятеля. Сама же данная оборона также совсем не обязательно должна быть под- чинена единому, закреплённому на годы и несменяемому центру. Этот центр может быть избираем коллективно; может быть сменяемым через недолгие промежутки времени. По крайней мере, Покровскому, знатоку римской истории, хорошо известно, что все магистраты в Риме избирались на короткий срок. И Покровский, оценивая роль царя, явно предпочитал процедуру его избрания на один год, нежели на пожизненный срок прав- ления, когда бы он превратился в ничем и никем не усмиряемого власте- лина [см. 166, с. 102]. То же относится к военной власти в Риме. Консулы, будучи военачальниками, если их сводил случай к совместному ведению войны, обязаны были чередоваться через сутки [см. 218, с. 135], чтобы ни один из них не присвоил себе полностью полномочий на управление вой- сками. Когда наступали мирные времена и появлялась меньшая степень ответственности за принятое решение, те же консулы обязаны были сме- няться через месяц [см. 218, с. 141]. Такова история, которая при внима- тельном, не спонтанном к ней отношении, преподаёт неплохие уроки бу- дущему. Но вернёмся к проблеме права. Авакьян, ожидая, что государство ко- гда-нибудь станет правовым, с полным основанием считает необходи- мость создания всей его нормативной базы на основе принципов гуманиз- ма и справедливости. Причём, и это немаловажно, данные нормы должны распространяться на всех граждан, без изъятия [см. 2, с. 370]. Такое поже- лание осуществимо лишь в том случае, когда у граждан появится возмож- ность соучастия в отправлении властных функций. Тогда не только малая группа лиц, выступающая от имени власти, а всё дееспособное общество станет равноправным партнёром всех властных лиц, а правовая база впервые не будет делиться на позитивное и фундаментальные типы пра- ва, образуя синтетичную форму общего (публичного) права. В том же рус- ле специалист видит перспективу непосредственного участия народа в разработке и принятии нового основного закона, что позволит конституции быть подлинно народной, а не созданной под заказ некой малой группы лиц. Вспоминает он и прецедент такого рода, связанный с всенародным обсуждением проекта Конституции СССР 1977 г. Начавшись в июне, об- суждение продолжалось до конца сентября того же года. Прямое участие в обсуждении её статей приняло свыше 140 млн. человек (более 4/5 взрос- лого населения страны). К сожалению, подобный прецедент больше не повторялся никогда [см. 1, с. 21]. Впрочем, факт его отсутствия в текущее время вовсе не является поводом для пессимизма и невозможности по- вторения подобных обсуждений в будущем. 586 Иногда сознание какого-либо специалиста поражает пессимистиче- ское настроение, и тогда он сетует на, вроде бы, факт безальтернативно- сти позитивного права в отечественной юридической науке. Мол, если та- кое восприятие позитивного права существует ныне, исчезает возмож- ность разработки эвристических моделей права [см. 170, с. 3]. Следует по- стоянно иметь в виду, во-первых, что представители современной юрис- пруденции в России далеко не однородны в своих воззрениях. Само пози- тивное право, во-вторых, – лишь одно из ряда типов права, которому ак- тивно противостоят фундаментальные типы права, также по-своему ре- гламентируя поведение многих людей. Наконец, в-третьих, эвристические модели права непрестанно вызревали и вызревают в лучших умах чело- вечества. Эти модели создаются не по лекалам позитивного права, а в па- раллельном ему правовом пространстве, не замутнённом искусственной регламентацией поведения людей. Кое-какие подсказки приходят из меж- дународного права, даже если оно позитивное. Так, в ст. LXXIII. конститу- ции Бразилии любому гражданину на вполне законном основании предо- ставляется право осуществить народную акцию, нацеленную на аннулиро- вание какого-либо законодательного акта. Данный акт не должен наносить ущерб государственному имуществу, либо учреждению с участием госу- дарства, либо окружающей среде или памятнику, относящемуся к истори- ческому и культурному наследию. Если же такое происходит, возникает необходимость в акции народа, чтобы его аннулировать. Что важно: поми- мо предоставления подобного права (а оно в жизни любого государства всегда необходимо), инициатор акции (если с его стороны нет недобросо- вестности), освобождается от судебных издержек и расходов. В § 1. уточ- нено: нормы, устанавливающие основные права и гарантии, имеют непо- средственное применение [см. 107, с. 412]. В результате такой законода- тельной нормы народ становится непосредственным контролёром и участником процедур пресечения злоупотреблений чиновников, направ- ленных на ряд весьма чувствительных для страны объектов (незаконной вырубки массивов российского леса, застройки заповедников, загрязнения почв и водоёмов, перепланировки или сноса памятников культурного наследия и т.п.). Подсказки могут относиться и к судебной реформе. К примеру, в ст. 143. Конституции Швейцарии любому гражданину, уже об- ладающему правом голоса на выборах, предоставляется право быть из- бранными в национальный, федеральный советы и даже в федеральный суд [см. 107, с. 258]. Если в законодательные органы граждане попадают достаточно часто (при отсутствии законодательно-административных фильтров), выборы в высшие судебные органы – это явное и весьма де- мократичное новшество, демонстрирующее открытость судебной системы на федеральном уровне. Неплохое новшество в виде трибунала по кон- фликтам предлагает Брэбан. Он вспоминает, как однажды по распоряже- нию префекта полиции, без судебного разбирательства, был конфискован тираж газеты «Akcion Franses» в Париже (департамент Сены). Сам пре- фект сослался на срочную необходимость, беспокоясь об общественном порядке. Тем не менее, в дело вмешался трибунал по конфликтам, кото- рый признал действия префекта актом злоупотребления власти, а не необходимостью заботы об общественном порядке [см. 31, с. 158]. Спра- ведливость в отношении к газете и работе журналистов была восстанов- лена. А деятельность трибунала по конфликтам можно признать типологи- чески значимым для многих аналогичных эпизодов в других странах. |