Ульрих Бек. Что такое глобализация. Ошибки глобализма ответы на глобализацию

• Название: Ошибки глобализма ответы на глобализацию
• Дата: 01.04.2022
• Размер: 1.06 Mb.
• Имя файла: Ульрих Бек. Что такое глобализация.doc
• Тип: Реферат; #433715
• страница: 2 из 14

Часть вторая

ЧТО ИМЕЕТ В ВИДУ ГЛОБАЛИЗАЦИЯ?

ИЗМЕРЕНИЯ, КОНТРОВЕРЗЫ, ДЕФИНИЦИИ
Контрреволюция терпит крах

Когда рушилась советская империя, Борис Ельцин, тогдаш­ний президент России, обратился с брони танка к населению Москвы с мужественной речью против коммунистических путчистов, и эта речь передавалась не по советскому радио (оно было в руках коммунистов-догматиков), а через искус­ственный спутник компанией “Си-эн-эн”. В этот историчес­кий момент политического решения стало ясно огромное зна­чение глобальной информационной Сети, символизируемое искусственными спутниками: национально-государственная информационная независимость как часть политического суверенитета была аннулирована. Национальные государства больше не могут отгораживаться друг от друга, в их охраняе­мых вооруженными силами границах появились дыры, во всяком случае, в той их части, которая имеет отношение к вхождению в пространство глобальной коммуникации: инфор­мационная глобализация.
Отравленное мясо пингвинов

Задолго до этого, в шестидесятых годах, биологи обнаружи­ли в мясе пингвинов с Южного полюса высокие концентрации промышленных ядов, которые какими-то путями из продуктов и дымовых труб химических концернов проникли в самые от­даленные уголки, казалось бы, еще нетронутой природы. На конференции по защите окружающей среды, состоявшейся в Рио-де-Жанейро в 1992 году, этот исторический опыт глобаль­ного экологического кризиса был политически конкретизиро­ван и заострен в формуле “устойчивого развития” (“sustainable development”). И хотя этот принцип в повседневной политичес­кой жизни толкуется всюду разными группами по-разному, хотя следующая конференция летом 1997 года в Нью-Йорке пока­зала, что такие встречи приводят к очень незначительным по­литическим последствиям, тем не менее появился масштаб (противоречивый по содержанию и потому нуждающийся в политическом уточнении), которым можно измерять и подвер­гать критике деятельность или бездеятельность всех обществен­ных акторов во всем мире почти во всех общественных сферах (от производства и потребления до принципов архитектуры, организации дорожного движения и коммунальной политики и др.): экологическая глобализация.
Финансовые жонглеры

Несколько лет тому назад один молодой финансовый жон­глер с помощью разрешенных и запрещенных транснациональ­ных спекуляций разорил старинный британский банк, который в кратчайшее время потерял несколько миллиардов фунтов стерлингов. В джунглях мирового рынка образовалась новая виртуальная экономика транснациональных денежных пото­ков, все менее и менее привязанных к материальному субстра­ту и растворяющихся в игре информационных данных. Выте­кающие отсюда новые спекулятивные опасности не поддаются национально-государственному контролю и разрушают осно­вы национальных экономик, причем в перспективе для транс­национальных или глобальных экономик не видится никаких дисциплинирующих рамок: экономическая глобализация

.

Служба оповещения в аэропорту: из Калифорнии в Берлин

Десять минут десятого вечера; в берлинском аэропорту Тегель диктор любезно-равнодушным голосом сообщает устав­шим от ожидания пассажирам, что их самолет на Гамбург на­конец подан под посадку. Голос принадлежит Анжелике Б. из Калифорнии, она сидит перед экраном своего компьютера. Служба оповещения берлинского аэропорта после восемнад­цати часов местного времени обслуживается per online из Ка­лифорнии — по простой и понятной причине: во-первых, там не нужно доплачивать за работу в позднее время, во-вторых, плата за точно такую же работу там значительно ниже, чем в Германии. Телекоммуникация позволяет это делать. Распа­дается, казалось бы, неустранимая предпосылка системы тру­да в индустриальном обществе: чтобы производить товары и услуги, теперь уже необязательно коллективу людей работать в одном месте. Рабочие места можно экспортировать, а заня­тых трудом людей “кооперировать” в транснациональном и даже трансконтинентальном масштабе или представлять оп­ределенные услуги в “прямом” контакте с их получателем и потребителем. Эту мысль можно развить дальше: если круго­светное путешествие в принципе может быть организовано так, что на всех континентах туриста будет ожидать весна, то и рабочие и производственные процессы теоретически под­даются распределению по земному шару таким образом, что в каждом конкретном месте будет выплачиваться самый низ­кий тариф и в то же время достигаться необходимый уровень кооперации: глобализация рабочей кооперации и производства
Халед, король Раи

В феврале 1997 года на французский олимп поп-музыки была вознесена и названа лучшей песней года “Айша” — но­вейший хит иммигранта из Алжира Халеда, называемого так­же “королем Раи”. Примечательно уже то, что гимн арабской девушке передается всеми крупнейшими французскими радиостанциями (а не только захудалыми арабо-язычными). Это указывает на приход во французскую национальную (поп)культуру мигрантов из стран Магриба. В глазах ино­странцев Халед даже представляет всю Францию. Его музыку с восхищением слушают в таких непохожих странах, как Еги­пет, Израиль и даже архиконсервативная Саудовская Аравия;

существуют локальные версии на древнееврейском и турец­ком языках, и даже на хинди. Своей музыкой Халед снижает уровень арабофобии на Западе. Его образ и музыка доказы­вают, что глобализация не обязательно движется в одном на­правлении и что она может предоставлять региональным му­зыкальным культурам мировую сцену и признавать их значение: глобализация культуры.

Без сомнения, глобализация является наиболее употребляе­мым и злоупотребляемым — и наименее проясненным, вероят­но, самым непонятным, затуманенным, политически эффект­ным словом (лозунгом, оружием в споре) последних лет и останется таковым в ближайшее время. Как показывают при­веденные выше примеры, необходимо проводить различие меж­ду разными сферами глобализации (без претензий на полноту и четкость различения), а именно между коммуникационно-тех­нической, экологической, экономической, культурной сферами, сферой организации труда, гражданского общества и т. д. Когда выбирается сфера, которая (почти исключительно) стоит в цен­тре публичных дискуссий, а именно экономическая глобали­зация, туман не рассеивается. Непонятно, о чем идет речь. О прямых инвестициях немецких фирм в зарубежные страны? О роли крупных транснациональных концернов? О денациона­лизации экономики, т. е. о том, что этикетки национальных фирм и национальных экономик повсюду становятся фикци­ей, в результате чего процветание “национальной” индустрии перестанет совпадать с процветанием граждан этой нации?

А, может, речь идет о “виртуальной экономике” денежных и финансовых потоков, которая, видимо, отделяется от мате­риального субстрата производства потребительских ценно­стей? Или о куда более банальной вещи — о том, что немец­кая экономика испытывает давление в связи с тем, что в других местах производство обходится дешевле? *

Эта последняя точка зрения, чаще всего оказывающаяся у нас в стране на переднем плане, нередко переоценивается. Факты не подтверждают, что глобализация в смысле сокра­щения рабочих мест в Германии и их экспорта в страны с низ­кой оплатой труда уже состоялась в достойных упоминания масштабах. Поэтому до настоящего времени данная форма глобализации не является существенной причиной безрабо­тицы². Само собой разумеется, отдельные отрасли страдают от конкуренции с менее квалифицированной и оплачиваемой рабочей силой в быстро развивающихся странах Азии и Вос­точной Европы. Но подобные проблемы приспособления к международному разделению труда вряд ли способны оказы­вать значительное влияние на всю экономику: ими затрону­ты лишь около 10% рабочих мест. Кроме того, германский экспорт в эти страны за последнее время тоже превысил сред­ний уровень. Бурный экспорт рабочих мест, не сбалансиро­ванный дополнительным спросом на экспортные товары, не зафиксирован³. В этой связи многие говорят о необходимос­ти проводить границу между глобализацией и интернациона­лизацией. Это значит, что торговые отношения между высо­коразвитыми странами все еще доминируют внутри крупных
1. Подробнее об этом см. :Kommission fur Zukunftsfragen,ZweiterBericht, Bonn 1997.

² О многозначности понятия “глобализация” см.: Hirst P., Thompson G. Globa-liwtion in Question, Cambridge 1996, p. 1—18.

3 Hengsbach F. Wettlaufder Besessenen, Spiegel-Gesprach, 10/1977, S. 40.
через Атлантику, а протесты европейских парламентариев против испытания Францией ядерного оружия организуют­ся в той точке мира, для достижения которой капитан Кук потратил добрую часть жизни... Местное время многих реги­онов сжимается в единое нормированное и нормирующее всемирное время, не только потому, что современные сред­ства в состоянии “виртуально” устанавливать одновремен­ность происходящих в разное время событий, благодаря чему каждое, быть может, всего лишь локальное или региональное событие становится частью мировой истории, но и потому, что синхронная одновременность может быть превращена в диахроническую неодновременность и таким образом искус­ственно воспроизведена цепь причинных взаимосвязей. Воз­никает “глобус компактного времени”. События разного зна­чения, случившиеся в разных точках мира, отныне могут размещаться на одной временной оси, а не на многочислен­ных местных... Когда во Франкфурте открываются биржи по продаже валюты и акций, то уже известно, чем закончились торги в Токио, Сингапуре или Гонконге, а когда открывается биржа на нью-йоркской Уолл-стрит, там уже знают о курсо­вых тенденциях европейских бирж. Дело еще более упроща­ется, когда биржевые маклеры работают в различных точках мира круглые сутки, чтобы иметь возможность получать даже минимальные арбитражные доходы... Следовательно, земной шар в экономическом отношении уже не огромен и не широк и в нем нет дальних стран; он уплотнился и стал маленьким благодаря объединенным телекоммуникационной сетью (де­нежным) рынкам. Ибо расходы на преодоление пространства и необходимое для этого время минимальны, их можно про­сто не принимать в расчет”1.
1. Altvater E., Mahnkopf В. Die globule Ohommie am Ende des 20. Jahrhunderts, in:

Widerspruch, 31, 16. Jg. 1996, S. 21 f.
Глобализация ставит под сомнение основную предпосылку Первого модерна, а именно то, что А.Д. Смит называет “ме­тодологическим национализмом”1, когда контуры общества в значительной мере покрываются контурами национального государства. Напротив, вместе с глобализацией во всех ее сфе­рах возникает не только новое многообразие связей между государствами и обществами; в куда большей мере рушится структура основных принципов, на которых до сих пор орга­низовывались и жили общества и государства, представляя собой территориальные, отграниченные друг от друга единства. Глобализация означает разрушение единства национального государства и национального общества; образуются новые силовые и конкурентные соотношения, конфликты и пере­сечения между национально-государственными единствами и акторами, с одной стороны, и транснациональными акто­рами, идентичностями, социальными пространствами, ситу­ациями и процессами — с другой.
1.Smith A.D. Nationalism in the Twentieth Century, Oxford 1979, p. 191.

IV ОТКРЫТИЕ МИРОВОГО ГОРИЗОНТА: К СОЦИОЛОГИИ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

“Буржуазия путем эксплуатации всемирного рынка сделала производство и потребление всех стран космополитическим. К великому огорчению реакционеров, она вырвала из-под ног промышленности национальную почву. Исконные нацио­нальные отрасли промышленности уничтожены и продолжа­ют уничтожаться с каждым днем. Их вытесняют новые отрасли промышленности, введение которых становится вопросом жиз­ни для всех цивилизованных наций, — отрасли, перерабатыва­ющие уже не местное сырье, а сырье, привозимое из самых отдаленных областей земного шара. И вырабатывающие фаб­ричные продукты, потребляемые не только внутри данной стра­ны, но и во всех частях света. Вместо старых потребностей, удов­летворявшихся отечественными продуктами, возникают новые, для удовлетворения которых требуются продукты самых отда­ленных стран и климатов. На смену старой местной и нацио­нальной замкнутости и существованию за счет продуктов соб­ственного производства приходит всесторонняя связь и всесторонняя зависимость наций друг от друга. Это в равной мере относится как к материальному, так и к духовному произ­водству. Плоды духовной деятельности отдельных наций стано­вятся общим достоянием. Национальная односторонность и ограниченность становятся все более невозможными, и из множества национальных и местных литератур образуется одна всемирная литература”¹.
1. Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии, цит. по: Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. Изд. второе, М., 1956, т. 4, с. 427— 428.
Это цитата не из Неолиберального манифеста 1996 года, а из Коммунистического манифеста Маркса и Энгельса, опуб­ликованного в феврале 1848 года. Из него можно вычитать многое. Во-первых, то, что авторы Коммунистического мани­феста в прямо-таки гимнических выражениях воздают дол­жное революционной роли “буржуазии” в мировой истории;

во-вторых, то, что дебаты об “эксплуатации всемирного рын­ка” датируются значительно более давним числом, чем хоте­ли бы считать участники недавних публичных дискуссий;

в-третьих, то, что по иронии судьбы совпадают основные ги­потезы неолиберальной и исконно марксистской позиций; и не в последнюю очередь, в-четвертых, то, что национально-государственная точка зрения, еще и сегодня держащая в пле­ну общественные науки, ставилась под сомнение уже в пору своего возникновения, в политических борениях зарождаю­щегося индустриального капитализма.
1. Социология как интеллектуальная дисциплинирующая сила: контейнерная теория общества
“Современная” социология видит себя, если обратиться к одному из ее определений, “современной” наукой о “совре­менном” обществе. При этом схема членения социального пространства не раскрывается и как бы при общем согласии предполагается наличие того, что можно назвать контейнер­ной теорией общества.

Во-первых, общества по этой теории предполагают — по­литически и теоретически — “государственное распоряжение пространством” (Дж. Эгнью и С. Корбридж). Это означает, что социологический взгляд подчинен дисциплинирующе­му авторитету — власти и силе национального государства. Выражается это в том, что общества (по определению) подчиняются национальным государствам; общества суть госу­дарственные общества, общественный строй есть государ­ственный строй. Так, в повседневной жизни и в научных ис­следованиях говорят о “французском”, “американском”, “германском” обществе.

В дополнение к этому понятие политической составляю­щей связывается не с обществом, а с государством, что быва­ло в истории далеко не всегда (как показывает М. Виролли 1.). Только в этой логической и институциональной структуре “современные” общества становятся самостоятельными, от­граниченными друг от друга обществами. Ибо во властном пространстве национальных государств они удобно устраи­ваются, словно в контейнере. С другой стороны, “современ­ные” общества по определению являются обществами не­политическими, так как политическую деятельность естественным образом сосредоточивают только в простран­стве государства.

Эта упорядочивающая схема, во-вторых, действительна не только для внешних, но и для внутренних образований. Внут­реннее пространство отдельных обществ подразделяется на внутренние совокупности, которые, с одной стороны, мыс­лятся и рассматриваются как коллективные идентичности (классы, сословия, религиозные и этнические группы), но, с другой стороны, разделенные и организованные в соответ­ствии с органической метафорой “социальных систем” на от­дельные миры со своим хозяйством, политикой, правом, на­укой, семейными отношениями и т. д., они выстраиваются и дифференцируются по своим собственным “логикам” (“ко-
1. Так, например, в эпоху раннего итальянского Возрождения понятие полити­ческого было тесно связано с обществом; см. об этом: Virolli М. FromPoliticstoReasonofState: TheAcquisitionandTransformationoftheLanguageofPolitics, 1250— 1600, Cambridge 1992, p. 2 f.
дам”). Внутренняя однородность в значительной части есть порождение государственного контроля. Все виды социаль­ной практики — производство, культура, язык, рынок труда, капитал, образование — стандартизируются, создаются, огра­ничиваются, рационализируются или хотя бы обозначаются как таковые в рамках национального государства (нацио­нальная экономия, национальный язык, литература, обще­ственность, история и т. д.). Государство в качестве “контей­нера” претендует на территориальное единство, в котором регулярно собираются статистические сведения об экономи­ческих и социальных процессах и ситуациях. Таким путем категории государственного самоконтроля становятся кате­гориями эмпирических социальных наук — с целью подтвер­ждения общественно-научных бюрократических дефиниций реального положения вещей.

В-третьих, рука об руку с этим образом обособленных сна­ружи и изнутри, устроенных по национально-государствен­ному принципу обществ идет самосознание и эволюционное представление о самих себе, которое складывается у современ­ных обществ. Быть современным — значит иметь превосход­ство над другими. Это универсальное требование выражается в притязании на “освобождение человека от незрелости, в которой он же сам и повинен”, (И. Кант) путем установления основных прав и правил демократического саморегулирова­ния. С другой стороны, это желание облагодетельствовать человечество находит свое воплощение сначала в основанной на насилии истории европейского колониализма и империа­лизма, а потом, после Второй мировой войны, в так называе­мой “политике развития” и “теории развивающихся стран”. Не случайно слово “модернизация” впервые возникает в на­чале пятидесятых годов в названии книги о модернизации раз­вивающихся стран. Эмпирические общественные и политические науки рассматривают себя, соответственно, то как политических лекарей, то как политических инженеров это­го процесса и вырабатывают “социальные индикаторы”, ко­торые вроде бы позволяют измерять стадии и успехи модер­низации и подвергать их контролю и воздействию со стороны национально-государственных органов. Я не хочу создавать нечто вроде ярмарочного силомера для демонстрации соб­ственной правоты. Аксиоматика выстроенной на националь­но-государственных принципах социологии Первого модер­на в дискуссиях последних лет была изрядно поколеблена. Однако ее запрограммированный взгляд, особенно касаю­щийся организованной практики исследований и отшлифо­ванных контроверз, по-прежнему остается доминирующим, в том числе и в Германии. Но эта контейнерная теория обще­ства позволяет, даже вынуждает заново обратиться к осмыс­лению начального периода социологии в пору возникнове­ния национального государства в Европе в XIX и первых десятилетиях