ПС.чел. (Панферов). Панферов В. Н. Психология человека. Учебное пособие. Спб., 2000. 160 с

• Название: Панферов В. Н. Психология человека. Учебное пособие. Спб., 2000. 160 с
• Анкор: ПС.чел. (Панферов).doc
• Дата: 08.03.2018
• Размер: 0.85 Mb.
• Имя файла: ПС.чел. (Панферов).doc
• Тип: Документы; #16409
• страница: 8 из 12

Эмотивные функции психики

Эмотивные функции психики проистекают из субъективного переживания воздействий объектов внешнего мира на человека. Побудителем этого переживания являются первичные эмоции, ко­торые вызывает у нас объект взаимодействия. Любой объект внеш­него мира, с которым мы соприкасаемся, вызывает положитель­ную или отрицательную эмоцию в зависимости от состояния нашего организма.

Психофизиологическое состояние в виде настроения предопре­деляет полюс эмоционального реагирования на объект взаимодей­ствия. Однако когнитивный компонент психического отражения, свя­занный с осмыслением важности объекта, может перестроить первичное эмоциональное отношение к объекту и «убедить» нас на уровне чувств в привлекательности данного предмета с точки зрения житейской целесообразности.

Здесь мы сталкиваемся с проблемой смысла и отношения в пси­хической деятельности человека. Проблема смысла связана с опре­делением нужды человека в данном объекте, а проблема отноше­ния — с психологическим результатом субъектной интериоризации этого смысла. Например, предо мной — подгнивший кочан капус­ты. Он вызывает первичную отрицательную эмоцию. Но я умираю от голода, и этот кочан мне нужен. Я варю из него борщ и радуюсь тому, что буду сыт. Под влиянием осмысленной нужды как частной потребности первичная эмоция трансформируется в своеобразное субъектное отношение.

На уровне чувств решается сложная проблема соотношения по­требностей и возможностей человека. Она является коренной в фор­мировании всей системы отношений человека с объективной реально­стью. В этом заключена координирующая роль чувств в психической деятельности человека.

Чувственная интериоризация этого соотношения предопределя­ет его субъектную активность на социальном поле жизни, заряжая ее энергией возникших чувств, которая обнаруживает себя в аффект-ном поведении человека. В этом можно усмотреть стимулирующую роль эмотивных функций психики.

Итак, психологическими формами трансформации эмотивных функций являются первичные эмоции, эмоциональные состояния, настроение, чувства и аффекты как феномены их проявления.

В них отражается индивидуальная целесообразность взаимодей­ствия человека с тем или иным объектом. Она заключает в себе смысл и отношение субъекта, порожденные им самим, исходя из потребно­стей и возможностей человека. В них— источник субъективности нашей психической деятельности и поведения. Смысл контролирует полезность предмета взаимодействия для нас лично, а отношение проявляет этот субъективный смысл в поведенческих формах при­ятия или избегания предмета взаимодействия.

Социально-психологическая трансформация эмотивных функций психики связана с миром человеческих отношений. Этот мир пред­ставляет собой субъективную реальность межличностных отноше­ний, которые в процессах партнерского взаимодействия людей асси­милируются в различных видах взаимоотношений.

Взаимоотношения —это результат психологического взаимодей­ствия партнеров, а не простая сумма вкладов личного отношения друг к другу. Это групповой эффект, а не одностороннее явление. Напри­мер, личные отношения партнеров могут быть противоположными по симпатии, но из-за соображений общей выгоды им стоит работать вместе, и тогда между нами возникают взаимоотношения сотрудни­чества-соперничества, которые нивелируют антипатию одного из партнеров в групповом эффекте сотрудничества.

Взаимоотношения представляют пеструю картину межлично­стных отношений, которая нуждается в научной систематизации. Они могут быть дифференцированы на десять классов (предмет­но-практические, ролевые, коммуникативные, коллективистские, когнитивные, эмоциональные, волевые, правовые, моральные, нравственные).

Основанием для выделения предметно-практических и ролевых взаимоотношений послужила совместная деятельность, в процес­се которой партнеры вынуждены вступать во взаимоотношения сотрудничества-соперничества, а также принимать роли ведущего-ведомого. Это предопределено социально-психологическими закона­ми взаимодействия, из которых следует одновременная представленность обоих полюсов взаимоотношений. Это означает, что каждый из партнеров — и сотрудник, и соперник, и выступает то в роли веду­щего, то в роли ведомого. Все это порождает сложную динамику меж­личностных отношений.

Основанием для выделения коммуникативных и коллективистс­ких взаимоотношений послужило общение, которое обеспечивает человеческие контакты в совместной деятельности. Общение порож­дает взаимоотношения общительности-замкнутости, раскрывая ком­муникативный потенциал партнеров, и взаимоотношения дружбы-вражды, в которых ассимилируется коллективистская сплоченность. Положительные полюса этих взаимоотношений поддерживают груп­повую солидарность партнеров, в то время как отрицательные полю­са — разрушают групповое единство.

Основанием для выделения когнитивных, эмоциональных, воле­вых взаимоотношений послужила трехкомпонентная структура пси­хического отражения, которая включает познавательные, эмоциональ­ные и волевые процессы. Познавательные процессы ассимилируются во взаимоотношениях понимания-непонимания, раскрывая по сути различия самооценок партнеров, с оценками их друг друга. Эмоцио­нальное отражение ассимилируется во взаимоотношениях любви-ненависти, раскрывая особенности субъектной привлекательности партнеров, друг для друга. При этом возможно возникновение такого парадокса, как любовь к партнеру за возможность кого-то ненави­деть. Волевые процессы между партнерами ассимилируются во взаи­моотношения независимости-подчинения, раскрывая относительную автономность субъектов взаимодействия. Положительные полюса этих взаимоотношений характеризуют психологический комфорт, в то время как отрицательные полюса свидетельствуют о страдании и неудовлетворенности своим положением.

Основанием для выделения правовых, моральных, нравствен­ных взаимоотношений послужили социально нормативные виды человеческих отношений. Правовые отношения на уровне соци­ально-психологического взаимодействия ассимилируются во вза­имоотношения ответственности-безответственности, раскрывающие взаимные обязательства партнеров, регламентированные законом и

чувством долга. Моральные отношения как неписаные правила соблю­дения личностного суверенитета в группе ассимилируются во взаимо­отношениях добра-зла, определяющих личную удовлетворенность-не­удовлетворенность субъектов поступками партнеров.

Нравственные отношения ассимилируются во взаимоотношени­ях справедливости-несправедливости, раскрывающих высший смысл человеческих отношений между партнерами с точки зрения абсолют­ных ценностей человеческой жизни.

Разумеется, что этим не исчерпывается все многообразие взаимо­отношений в совместной жизнедеятельности людей. Поэтому данная классификация остается открытой для появления в ней новых клас­сов и видов человеческих взаимоотношений.

Социальная трансформация эмотивных функций связана с мас­совыми общественными процессами, преобразующими индивидные формы психической деятельности и взаимодействия в явления обще­ственной психологии и социальных отношений.

Социальные отношения детерминированы общественно-трудовой деятельностью людей, укладом и образом жизни, способами ее орга­низации, реальными предметно-практическими и информационно-коммуникативными средствами совместной деятельности по произ­водству и потреблению материальных и духовных ценностей.

Социальные отношения интегрируют в себе личные отноше­ния партнеров под знаком общественной ценности индивидуумов, опредмеченной в результатах их совместной жизнедеятельности. При этом происходит материальное отчуждение личных вкладов в совокупном продукте коллективного труда. В результате не все получают по заслугам, так как личный вклад приобретает харак­тер общественного товара и попадает во владение потребителям, где продолжает свою жизнь независимо от своего создателя. Вме­сте с тем и межличностные отношения, интегрируясь в социальные отношения, становятся внешней и относительно независимой си­лой, предопределяющей судьбу человека.

Социальные отношения заключают в себе общественное содер­жание межличностных отношений, касающееся производственных, экономических, правовых, нравственных, политических, религиоз­ных, этнических, эстетических и других аспектов взаимодействия людей. По этим аспектам общественного взаимодействия людей при­нято различать и дифференцировать виды социальных отношений,

которые воплощаются в функционально — ролевых связях между партнерами по совместной деятельности.

Производственные отношения концентрируются в профессио­нально-трудовых ролях человека. Например, в ролях инженера или рабочего, руководителя или подчиненного и множестве других про­изводственных ролей. Производственные отношения и роли предопре­деляются разделением труда и технологическими связями всех участни­ков производственного процесса. Человек должен занимать место в технологической цепочке в соответствие со своей квалификацией. Од­нако не все и не всегда попадают на «свое место» из-за проникновения в производственные отношения других социальных отношений. Напри­мер, экономических, когда работа по специальности становится невы­годной.

Экономические отношения реализуются в сфере потребления, которая представляет собой рынок материальной и духовной продук­ции. Здесь человек выступает в ролях «продавца» и «покупателя», «хозяина» и «работника», «владельца» и «обездоленного». Доступ к этим ролям предопределен наличием собственности и деньгами. В условиях общественного разделения труда экономические отноше­ния регулируются договорами и законами. Они устанавливают права личности на долю совокупного общественного продукта и на распо­ряжение собственностью в интересах всех членов общества.

Правовые отношения закрепляются законодательным путем по общественному согласию. Предполагается, что каждый член обще­ства должен иметь равные права со всеми другими на самореализа­цию своей личности в производстве и потреблении материальных и духовных ценностей. Эта задача связана с решением проблемы сво­боды и долга человека в обществе. По мере исполнения своих обя­зательств перед другими людьми человек попадает в позицию либо «законопослушного» гражданина, либо —«правонарушителя». Пра­вовые отношения, закрепленные в законах, в конечном счете, обес­печивают или не обеспечивают возможности выполнения роли «со­циально активной личности».

Законодательное несовершенство компенсируется неписаными правилами поведения человека в реальных сообществах людей. Эти правила базируются на этических принципах морального и нравствен­ного поведения. Нравственные отношения— это результат духовной рефлексии общественного положения личности. В центре нравственных отношений находится проблема человека, который рассматривается как самоценность. Если правовые, экономические, производственные и другие социальные отношения нарушают самоценность личности, т.е. деморализуют ее, то общество не может быть признано нравствен­но благополучным. Нравственность — это главный оценочный кри­терий всех деяний человека и общества.

Нравственная оценка открывает полезность или вредность всех общественных поступков для жизни людей. Однако и здесь нет един­ства по всем частным случаям. И, тем не менее, в религии нравствен­ная рефлексия социальных отношений оформляется в заповедях жиз­ни человеческой. При этом интересно то, что на этой основе вырастает мощный социальный институт церкви, который обслуживает потреб­ность людей в нравственном примирении перед несовершенством реального бытия. Таким образом, нравственная проблема становит­ся источником религиозных отношений.

Религиозные отношения складываются под влиянием мировоз­зренческих представлений о месте человека во вселенских процессах жизни и смерти, о таинствах его души, о непонятном, но ощущаемом влиянии внешнего мира, о строении и возникновении этого мира, о саморазвивающейся природе, о невольной зависимости человека от обстоятельств, других людей, общества, о собственной слабости и невозможности решить своих проблем самому.

Все эти тайны требуют объяснения простого и ясного, чтобы из­бавить себя от мучений неопределенностью. И тогда приходит идея Творца и правителя, отца и судьи, пророка и спасителя, который все может, все знает, все видит, одарит и воздаст.

Идея Бога психологически плодотворна, так как она позволяет соединить разрозненные и смутные предчувствия случайных и зако­номерных событий в императивный фактор воли Божьей, придав ха­осу гармонию. Идея Бога психологически благотворна, так как она помогает человеку согласовать порывы души с последствиями своих поступков и прийти к умиротворению. Идея Бога психологически спасительна, так как она вытесняет греховный помысел.

Однако, идея Бога, как и все идеи, имеет разночтение у разных народов, что проявляется в специфике отдельных вероучений, в куль­товом и церковном оформлении религиозного поведения (в ритуалах, обрядах, обычаях, традициях, в именах и образах Бога). Это обстоя­тельство неизбежно приводит к борьбе идей и людей, принадлежащих

к разным религиозным конфессиям, что и наблюдается в современ­ном нам мире. Выход из религиозного конфликта возможен, либо че­рез идею общечеловеческого Бога, либо через социальную терпимость к религиозному плюрализму.

Религиозные отношения воплощаются в конфессиональных ро­лях (православных, исламистов, католиков, протестантов, иудеев, буддистов, ламаистов и многих сектантов). Все люди по отношению к идее Бога подразделяются на «верующих» и «неверующих», кото­рые тоже не всегда миролюбивы друг к другу.

Религиозное мировоззрение основано на иррациональной и бес­сознательной вере в то, что я чувствую и понимаю. Здесь есть место гениальным догадкам, но нет места научной доказательности. На веру человек принимает то, что соответствует его надеждам и актуальным потребностям. Вера приближает человека к самому себе. Она укреп­ляет его в своих убеждениях, способствует самоопределению и со­хранению целостности личности.

Идея Бога и вера — производные от духовной работы нашего со­знания. Они вырастают из внутренних возможностей человеческой психики к саморефлексии собственных переживаний, предметом ко­торых является ощущение гармонии или хаоса своих отношений с миром людей и вещей. Эта идея стоит в ряду рационально недоказу­емых проблем, в числе которых также проблема происхождения че­ловека, жизни, вселенной, души и другие, проистекающие из глубин Эмотивного сознания. В житейском контексте это может быть самая банальная проблема нашего честолюбия, толкающего нас на «нео­бдуманные» поступки, или предпочтение одного человека другому по «непонятным» причинам. Такие проблемы могут иметь разные объяс­нения, принимаемые на веру, но не могут иметь исчерпывающих ра­циональных доказательств.

Таким образом, идея Бога и вера психологически естественны и целесообразны для человека, но, с другой стороны, порождают в со­циальных отношениях конфессиональные противоречия, борьбу идей и конфликты. Поэтому не случайно гуманистически настроенные ре­лигиозные деятели призывают народ к терпимости по отношению друг к другу, несмотря на имеющиеся социальные различия между людьми. Терпимость и согласие регулируются личной и обществен­ной волей людей, что переводит их социальные отношения в плос­кость политической деятельности.

Политические отношения концентрируются вокруг проблемы вла­сти, с помощью которой общество стремится сохранить свою целост­ность как социального организма, обеспечивающего личное благопо­лучие своих членов. Однако несбалансированные интересы различных слоев общества приводят их к соперничеству и противостоянию, что является социально-психологической почвой для борьбы за властные полномочия между общностями людей, разделенных по экономичес­ким, профессиональным, возрастным, половым, этническим, религи­озным, идеологическим и другим признакам. Поэтому главной зада­чей политической деятельности является достижение оптимального баланса интересов всех слоев общества. Однако эта задача все время вытесняется задачей борьбы за власть между политическими группи­ровками. В результате власть становится самоцелью, а не средством разрешения социальных противоречий. От этого страдает народ, об­щество и государство. Народ нищает, общество деморализуется, госу­дарство разваливается.

Такая подмена задач — следствие эмотивных процессов в психо­логии человека. Власть автоматически приводит к доминированию тех, кто ею располагает, и подчинению тех, кто ее лишен. Это позво­ляет удовлетворить притязания на общественную самореализацию индивида. Человек с психологией «ведущего» стремится занять ли­дерские позиции в совместной жизнедеятельности. При адекватном достижении лидерства человек должен отвечать требованиям «ведо­мых». Но это трудно и поэтому не всем удается. Неудачники в есте­ственном движении к лидерству компенсируют свои потери за счет захвата власти через политическую активность. Удача им сопутству­ет благодаря психологии «ведомых», которые боятся принять на себя ответственность за судьбу других людей.

Абсолютизация власти вредна для жизнеобеспечения сообществ точно так же, как и ее полное отсутствие. Гармония властных отно­шений достигается на пути разделения властных полномочий между лидерами и ведомыми, которым они передаются через распределе­ние прав (свобод) и наложением ответственности (необходимости) в совместной жизнедеятельности.

Политические отношения на этом пути неизбежно приобретают характер демократического процесса. Задача властных структур и лидеров в этом процессе заключается в поддержании баланса прав на свободу и ответственность каждого члена общества. В конкретных

ситуациях эта задача требует своего оригинального решения с уче­том многих обстоятельств жизнедеятельности сообщества. Это пред­полагает напряженную творческую деятельность в управлении об­щественными процессами и социальными отношениями.

Однако субъекты политической деятельности отягощены соб­ственными мировоззренческими представлениями о перспективах развития общества и его организации (идеологией). В то же время они связаны интересами тех общностей, к которым сами принадле­жат. Одной из таких общностей является этнос.

Этнические отношения возникают из различий-сходства образа жизни и культуры локальных групп населения, имеющих общие ант­ропологические (родоплеменные) корни. Этносы появляются в ре­зультате эволюционного развития народонаселения, объединяя род­ственные племена на определенной территории по признакам кровного происхождения, антропологического сходства, единства культурных и религиозных традиций, из которых складывается спе­цифический образ жизни, характерный для каждого из народов.

Различия между этносами являются естественно-психологичес­кими, так как в образе жизни этноса закреплен уклад социальных отношений, способствующих оптимальной адаптации человека и общности к конкретной природной (географической) и социальной среде. Этот уклад вытекает естественным образом из особенностей воспроизводства жизни в конкретных условиях бытия. Соответству­ющий природным и социальным условиям образ жизни этноса зак­репляется в стереотипах поведения и деятельности, в языке, в ритуа­лах, традициях, обычаях, праздниках и других этнокультурных формах общественного бытия.

Семья как первичная антропологическая общность является наи­более верной хранительницей этнической культуры, особенно по ча­сти уклада жизни и стереотипов семейного поведения, которые прак­тически неискоренимы, потому что относятся к сфере коллективного бессознательного и воспроизводятся в непроизвольных формах че­ловеческого поведения, хотя и подвергаются культурно-историчес­кой трансформации.

Этническая идентичность человека закрепляется в его нацио­нальном самосознании, которое входит в Я-концепцию личности, предопределяя социально-психологическую дистанцию с другими людьми по шкале «наш-не наш». Посягательство на этническую самость переживается людьми наиболее болезненно, так как воспри­нимается угрозой его личностным достоинствам. За этим видится угроза семье и народу, с которыми каждый человек связан «пупови­ной жизни». Поэтому этнические конфликты протекают наиболее ос­тро. Снять эти конфликты можно только полным и безусловным при­знанием и осуществлением равноправия всех народов в культурном, экономическом и политическом взаимодействии.

Культура этнических отношений представлена в моральных нор­мах социального поведения и в эстетических эталонах человека и предметного мира. Моральные нормы и эстетические эталоны про­истекают из эмотивного мироощущения членов сообщества. В них закреплены способы сохранения и поддержания жизни этноса как социального организма. Моральные нормы регулируют нравствен­ные отношения. Эстетические эталоны символизируют и возбужда­ют чувственную привлекательность людей друг для друга. Они ста­новятся своеобразными активаторами индивидуально-личностных взаимоустремлений. Поэтому имеет смысл особо выделить класс эс­тетических отношений.

Эстетические отношения возникают из эмоционально-психологической привлекательности людей друг для друга и вещественных объектов внешнего мира. Привлекательность объекта зависит от субъективной потребности в нем и эмоционального влечения к нему. Здесь важно, чтобы объект своим внешним видом возбуждал жела­ние овладеть им, чтобы соприкосновение с ним сопровождалось по­ложительными переживаниями.

Эстетические отношения человека к человеку благодаря эмоцио­нальной природе усиливают процессы объединения и разобщения людей. В отношениях между полами они связываются с сексуальными влечениями и отличаются парадоксальной этно-субъектной вариатив­ностью. В результате то, что для одних народов может быть привлека­тельным, для других может оказаться отвратительным. Например, Арне Фольк-Ренне, изучавший в середине XX века обычаи папуасов в Но­вой Гвинее, писал следующее: «Мог бы ты влюбиться в девушку, кото­рая. следуя законам племени, не умывается, чтобы как можно сильнее пахнуть «женщиной»? ... Девушку, натирающую бедра и зад мочой, которая хранится в специальном помещении...»

Эталоны эстетической привлекательности имеют психобиологическую основу, которая связана с субъективностью человеческого сознания.

Эти эталоны закрепляются в этнопсихологических формах социально­го поведения, подвергаясь социо-культурной обработке.

Главенствующая роль в такой обработке эстетических эталонов принадлежит искусству, которое, с одной стороны, совершенствует идеальные представления о красоте и развивает эмоционально-эсте­тический потенциал личности, с другой стороны, канонизирует эти идеалы в стереотипах художественного образа.

Все многообразие социальных отношений вырастает из психоло­гии взаимодействия людей, их психического потенциала, связанного, прежде всего с эмотивными функциями психической деятельности.

Личностная ассимиляция эмотивных функций приводит к трансформации внутреннего мира человека, в центре которого воз­никает важнейшее духовно-психологической образование — совесть. Она является нравственным стержнем личности, на кото­ром крепятся ее отношения с окружающими людьми, и источником моральных переживаний личности, а также руководит поступка­ми человека. Совесть — это эффект самосознания и самооценки личности, в которых запечатлены взаимоотношения с окружаю­щими людьми. Она связана с верой в общественные идеалы и спра­ведливость, в чистоту человеческих помыслов и отношений. Со­весть как ангел-хранитель оберегает человека от дурных поступков. Но совесть и отягощает человека своими муками за проступки и преступления. Она находится в непримиримых отношениях с лжи­востью, лицемерием, амбициями и другими неблаговидными мо­тивами и намерениями личности.

Совесть связана с миром интимных чувств. Она облагоражи­вает и поэтизирует интимные переживания человека, поднимает его до божественной идентификации и одаривает всеобщим при­знанием и любовью.

Таким образом, эмотивные функции трансформируют психи­ческий потенциал человека в бесконечное разнообразие его отноше­ний с миром людей и вещей. Мир человеческих отношений является наиболее значимым, а потому и определяющим удовлетворенность нашей жизнью. Духовное содержание этих отношений, связан­ное с добротой, дружбой и любовью, становится самой желае­мой ценностью человеческой жизни. Личность приобретает в результате важнейшее качество самосознания — совесть (Бога внутри себя).

Конативные функции психики

Термин «конативные функции» произведен от латинского слова соnаrе (стремиться, домогаться). Понятие «конативные отношения» встречает­ся у В. Н. Мясищева в связи с обозначением основного отношения чело­века к внешнему миру, характеризующего «тенденцию овладения».

Психологическая трансформация конативных функций психики задает изнутри направленность внешнему поведению и деятельнос­ти человека. Поэтому конативные функции связаны с внутренними побудителями психической активности человека, которые направля­ют его на необходимый или желаемый предмет взаимодействия. В числе таких побудителей находятся потребности, установки, интере­сы, влечения, склонности, желания и, в конечном счете, мотивы, в которых они интегрируются. Все они придают предметную опреде­ленность размытым эмотивным отношениям, наделяя явным или скрытым смыслом субъектную активность человека.

Для проявления субъектной активности необходимо волевое напря­жение, производящее селекцию эмотивных отношений в соответствии с потребностной сферой человека. Воля способствует концентрации внимания на предмете потребностей и мобилизации психической энер­гии на действиях достижения успеха. В конечном счете, в структуре субъектной направленности обнаруживается личностный, индивидный и индивидуальный смысл психической активности человека.

Личностный смысл мотивирован социальными потребностями, установками и интересами человека. Он наиболее осознаваем и на­ходится в сфере «Супер-эго», где подвержен социальному контролю и влиянию «коллективной воли».

Индивидный смысл мотивирован организмическими потребностя­ми, инстинктами, этнокультурными стереотипами («архетипами» по­ведения). Он может и не осознаваться человеком, скрываясь в сферах «Оно» и «коллективного бессознательного».

Индивидуальный смысл мотивирован влечениями, склонностя­ми, желаниями и намерениями, которые образуют структуру «под­сознательных» и «предсознантельных» стимулов психической ак­тивности человека. Индивидуальный смысл появляется в сфере «Это» как смутное представление о смысле жизни и индивидуаль­ном предназначении.

Благодаря конативным функциям, связи человека, его знания, представления и отношения-приобретают смысловую направленность

и проявляются в целесообразной субъектной активности. Таким об­разом, в процесс психологической деятельности человека включают­ся компоненты смыслообразования, связанные по преимуществу с его мотивационными психическими образованиями.

Конативный процесс смыслообразования зиждется не столько на когнитивной рационализации побудительных мотивов, сколько на эмо-тивном иррациональном предпочтении своих отношений и желаний в данной конкретной ситуации. Например, вы — руководитель учреж­дения, и вам нужен хороший работник. Предположим, что у вас есть возможность выбирать. Рациональный мотив требует предпочесть наи­более компетентного работника, но вы выбираете более удобного для личных отношений, так как каждый руководитель испытывает бессоз­нательный страх за свою естественную некомпетентность в специали­зированных аспектах профессиональной деятельности. Поэтому кри­терием выбора становится эмотивное отношение «доверия-недоверия», а не рациональная оценка по критерию «компетентности-некомпетен­тности». При этом публично заявляется именно второй критерий, по которому отклоненного специалиста дискредитируют, а выбранного восхваляют. Мы на каждом шагу сталкиваемся с такого рода социаль­но-психологическим лицемерием. Оно особенно распространено в об­ществе, где господствует клановая психология.

В глубинах клановой психологии скрываются групповые интере­сы, исторически закрепленные в традициях жизни общества и в орга­низации социальных отношений. Например, рабовладельческое от­ношение начальников к подчиненным, укоренившееся на Руси со времен татаро-монгольского ига, до сих пор поддерживается власт­ным и финансовым приоритетом метрополии (Москвы) над колони­ями (регионами). В принципах «разделяй и властвуй», «отбирай и распределяй», «я начальник—ты дурак», «что твое, то мое», «мне— вершки, тебе — корешки» и т.п. трансформируются способы реали­зации конативных функций, вызывающие социально-психологичес­кое напряжение и в современной России.

Социально-психологическая трансформация конативных функций связана с борьбой интересов и согласованием устремлений партнеров по совместной жизнедеятельности. Эти явления проистекают из инди­видуальных различий партнеров взаимодействия, каждый из которых преследует свои цели. В этом заключена психологическая предпосылка разногласий и межличностных конфликтов, которые приходится решать в любой ситуации совместной деятельности. Данная проблема транс­формируется либо в конфликтные формы поведения партнеров, либо в компромиссное согласование интересов обеих сторон.

В первом случае разворачивается борьба идей и людей за при­оритет одних над другими. Это приводит к подавлению, агрессии и вражде, которые разрушают единство взаимодействующих партне­ров. В результате победа одной из сторон заканчивается общим по­ражением, так как неблагоприятная атмосфера вражды окутывает тех и других, затрудняя реализацию победивших интересов в более от­даленной перспективе.

Путь согласования взаимоустремлений более продуктивен по пер­спективам развития дружественных межличностных отношений и результатам совместной деятельности. Однако и он не обходится без потерь, так как обеим сторонам приходится что-то уступать в пользу другой.

Важнейшим условием достижения согласия является паритет­ность как равенство возможностей в самореализации партнеров по совместной деятельности. Это предполагает соблюдение интересов друг друга в режимах сотрудничества, взаимопомощи и диалога.

Как это сделать? Психологически грамотно будет, если вы в нача­ле взаимодействия с партером не просите его помочь вам, а, наобо­рот, предлагаете ему свою помощь, соответствующую его интересам. Но, это — только принцип, а реальное поведение в диалоге всегда многовариантно в зависимости от обстоятельств, в числе которых главное — личность партнера. Типовыми тактиками поведения для достижения согласия занимается психология общения и психология конфликтов.

Социальная трансформация конативных функций приводит к необходимости координации групповых интересов больших и малых общностей людей, образующих социальную структуру общества. Для этого в процессах общественно-исторического развития создаются системы управления социальным взаимодействием людей, которые объединены в социальные организации по отдельным интересам об­щественно-трудовой жизнедеятельности.

Например, такая социальная организация как семья объединяет лю­дей по сексуальным, экономическим, культурным и другим социальным и личным интересам, по потребности воспроизводства жизни себе по­добных, возникающей из биологического предназначения индивидов.

Это не означает, что современная семья не может возникнуть по другим мотивам, таким как духовная или профессиональная близость.

Задача социальных организаций заключается в создании опти­мальных условий для реализации совпадающих интересов своих чле­нов. Эти условия приходится выкраивать из макроструктуры соци­ального взаимодействия с другими социальными организмами. Все это требует четкой координации взаимодействия социальных орга­низаций. Эта потребность породила социальное управление как спе­цифическую профессиональную деятельность, предназначенную для координации и согласования конативных отношений между субъек­тами социального взаимодействия.

Следовательно, управленческая деятельность вытекает из есте­ственных законов общественной жизни людей и индивидуального своеобразия психологии человека, то есть она внутренне присуща самой психической организации человека, и, в первую очередь регуляторным функциям психики.

Личностная ассимиляция конативных функций воплощается в субъективной направленности человека на внешний мир, в его пред­почтениях и ценностных ориентациях, в организаторских и управленческих способностях, в смысле жизни.

Стремление к самореализации предполагает развитие настойчи­вости и других волевых качеств. Необходимость сотрудничества с другими людьми для достижения личных целей требует от человека терпимости в отношениях с партнерами, умения принять их интере­сы и согласовать со своими.

Мотивационная противоречивость, свойственная каждому человеку, требует развития психологической устойчивости, способностей к саморегуляции и психической координации.

Все это подводит человека к проблемам самоуправления, самовос­питания, самосовершенствования, которые решаются благодаря твор­ческому потенциалу психики посредством ее креативных функций.

Креативные функции психики

Креативные функции психики связаны с творческими особенно­стями психической организации человека. Слово «креативный» оз­начает творческий, и применяется для обозначения преобразователь­ной деятельности человека.

Психологическая трансформация творческого потенциала психи­ки происходит в процессах интериоризации (преобразования) предметно-практического действия человека во внутренние психические состояния и свойства, которые закрепляются в психологии человека по законам психофизиологического функционирования нашего орга­низма, мозга и нервной системы, а также в процессах экстериоризации (проявления) внутренних возможностей человека, его психического потенциала во внешних действиях и поведении по законам психофи­зического функционирования всей телесной организации индивида.

Интериоризация и экстериоризация представляют собой два про­тивоположно направленных процесса целостного психического акта. Это означает, что они одновременно сосуществуют в любой ситуа­ции взаимодействия человека с объективной реальностью. Здесь мож­но провести аналогию с двумя полюсами электрического тока, кото­рый возможен только при одновременном их наличии. Точно также и психический акт возможен только при одновременном функциони­ровании этих двух процессов, которые научный анализ различает как процессы саморазвития психики, обеспечивающие креативные зада­чи психической деятельности человека.

Понятие «интериоризация» используется при объяснении возник­новения психических свойств во внутренней структуре психической организации человека под влиянием его внешней деятельности.

Понятие «экстериоризация» употребляется при объяснении внеш­ней самоактуализации психического потенциала как процесса выс­вобождения психической энергии и демонстрации человеком его пси­хологических качеств.

Интериоризация — это процесс перехода внешнего во внутреннее, который заканчивается ассимиляцией внешних воздействий и возник­новением в психической организации человека различных психичес­ких образований в виде свойств ощущений, восприятия, памяти, мыш­ления, эмоций и многих других, составляющих структуру психики.

Экстериоризация — это процесс перехода внутреннего во внешнее, в котором проявляется психический потенциал человека в различных формах поведения и деятельности в виде его психологических качеств.

Эти понятия широко использовались классиками психологии двадцатого века Ж. Пиаже и Л. Выготским при изучении и объясне­нии становления и развития психики детей, ее спонтанной и твор­ческой аккомодации (приспособления) к условиям жизни.

Преобразующие функции процессов интерио-экстсриоризации как раз и обеспечивают многообразную трансформацию всех психических явлений, завершая гносеологическую цепочку психологической де­ятельности человека психическими новообразованиями его личности.

Сама же гносеологическая цепочка психологической трансфор­мации разворачивается в проблемном поле «канал-знак-значение-от­ношение-смысл-личность». В качестве канала выступают органы чувств, обеспечивающие непосредственный контакт с объектами внешнего мира и взаимосвязь с партнерами взаимодействия. В каче­стве знака используются сигнальные признаки объектов взаимодей­ствия, несущие информацию о свойствах этих объектов. В качестве значения выступают когнитивные конструкты объектов внешнего мира, сформированные во внутреннем плане сознания субъекта. В качестве отношения проявляются эмоции и чувства субъектов взаи­модействия. В качестве смысла обнаруживается мотивация личнос­ти, а сама личность проявляет себя в использовании креативных фун­кций психики в процессах ннтерио-экстериоризации.

Социально-психологическая трансформация креативных функций происходит в контексте непосредственного взаимодействия партне­ров, и проявляется она в феноменах взаимовлияния, которое оказы­вают люди друг на друга в процессе общения.

Взаимовлияние людей в процессах общения осуществляется по законам подражания, психического заражения, внушения, убеждения, принуждения, побуждения, которые естественны для жизни людей в сообществе. Подражание проявляется в непроизвольном или осознан­ном копировании действий, поступков, форм поведения и способов деятельности партнера. Непроизвольное подражание обусловлено ин­стинктивным стремлением к единству с партнером (аффилиацией) и к достижению синтонности состояний (эмпатии), а также к усвоению паттернов импринтингового поведения.

Непроизвольное подражание у детей является главным механиз­мом интериоризации навыков психической деятельности с момента рождения до развития произвольных движений, после чего подража­ние подпадает под осознанный контроль психической саморегуляции, хотя и не исчезает полностью.

В дальнейшем дети посредством непроизвольного и осознанного подражания усваивают стереотипы социального поведения, которые проявляют партнеры по совместной жизнедеятельности. Большую роль в этом процессе играет субъективная привлекательность и авто­ритет личности партнера.

Психическое заражение происходит в результате психофизиологи­ческой индукции (возбуждения и распространения) эмоционального состояния партнеров. За счет чего это происходит, сказать трудно, так как это явление составляет одну из тайн человеческой психологии.

Психическое заражение наиболее ярко себя проявляет в интимном и массовом общении людей. В случаях интимного общения пси­хическое заражение предопределяется неудержимой тягой (аффилиацией) партнеров друг к другу. Чаще это происходит между партнерами разного пола, что дает основание думать о сексуальном инстинкте как значимом факторе психического заражения.

Однако в массовом общении психическое заражение сопровождает не только сексуальные оргии, имевшие место в культурных традициях всех народов и вытесненные современным массовым искусством, но и агрессивные формы поведения политизированной и бунтующей толпы.

Внушение предполагает подсознательное влияние партнеров друг на друга. Это явление связывают с гипнозом, который применяется как психотерапевтическое средство. Тем не менее, внушение — это повсед­невное явление нашей жизни. Каждый человек может быть подвержен внушающему воздействию. Но более других человек поддается вну­шению, когда он находится в состоянии личной растерянности и нео­пределенности (эмоционально-психологического стресса), когда, если он болен, потерял надежду на собственное выздоровление.

Внушающим воздействием обладают авторитетные личности, слово врача, коллективное и массовое мнение. Средства массовой информации в состоянии манипулировать общественным мнением, чем они с упоением и занимаются, наслаждаясь своей властью над неустойчивым общественным сознанием людей. Но в то же время они могут создавать и здоровый настрой в обществе, если хотят и умеют. В этом больше преуспевает искусство со своей очищающей (катарсической) функцией.

Убеждение апеллирует к логике вещей. Оно построено на аргумен­тах и доказательствах, развернутых суждениях и умозаключениях. Убеждать партнера всегда трудно, так как он имеет свои убеждения, выстраданные в муках жизни и интеллектуального творчества. В то же время принятие убеждения партнера формирует чувство собственной неполноценности, которое порождаем уже чувство протеста. «А чем я хуже!?» — восклицает человек и поступает вопреки здравому смыслу, причем, стремясь сохранить свои амбиции перед партнером, и теряет

при этом свое лицо. Чтобы его сохранить, нужно искать новые доказа­тельства своей правоты, что стимулирует процесс творчества и застав­ляет человека измениться, если не в сторону позиции партнера, то, по крайней мере, подвергая сомнению собственную позицию.

Принуждение основано на волевом, правовом, административном давлении на партнера. Отношение человека к человеку — это, преж­де всего отношение воли к воле, как считал Г. Мюнстерберг. Однако остается загадкой, почему один человек подчиняется воле другого. Самое простое объяснение, что воля одного сильнее воли другого. Но это не так, потому что для подчинения нужна воля на подавление собственных чувств. В этом случае уместнее предположить разнонаправленность мотивов, которые неожиданным образом совмеща­ются в совместной деятельности партнеров. Например, один из парт­неров не хочет брать на себя ответственность за результат совместной деятельности. Боязнь ответственности снижает общее волевое напря­жение в достижении общей цели и позволяет такому партнеру жить беззаботно. Именно экзистенциальный страх перед ролью ответствен­ного человека переключает его волевые процессы на избегание не­удач, и человек добровольно отдается в рабство.

Другое дело — правовое и административное давление на парт­нера. В этом случае заранее очерчен приоритет одних людей над дру­гими в иерархии групповых отношений. Тот, кто находится выше в этой иерархии, имеет своеобразное преимущество влиять на систему этих отношений, и через них на индивидов. Фактически руководи­тель использует механизм группового давления, ссылаясь, как пра­вило, на общие интересы, и тем чаще он это делает, чем ниже стано­вится его собственный авторитет.

В качестве механизма принуждения используются различные сан­кции по отношению к «непокорным» партнерам. Их наказывают ма­териально, морально, физически, чтобы обуздать их своеволие, на­носящее ущерб своеволию «сильных мира сего».

Из многочисленных исследований и реальной практики известно, что работа и любые другие виды человеческой деятельности по при­нуждению не достигают оптимального результата. В то время как доб­ровольное участие в совместной деятельности полностью раскрывает творческий потенциал человека. Поэтому лучшей формой воздействия на партнеров является побуждение, которое предполагает пробужде­ние личной заинтересованности в совместной деятельности.

Пробуждение личной заинтересованности исполнителей предпола­гает сложную психологическую деятельность руководителя (лидера). Она связана с мотивационной сферой психической организации человека и направлена на распознавание мотивов и поиск путей включения выяв­ленной мотивации исполнителей в совместную деятельность. Индиви­дуальные мотивы весьма разнообразны, и это создает большие трудности для руководителя при согласовании индивидуальных интересов. Здесь без помощи профессионального психолога не обойтись.

Суть побуждения к активной совместной деятельности состоит в управлении мотивационной сферой исполнителей, что предполагает сво­еобразную психологическую работу по формированию мотивов, стиму­лирующих индивидуальную включенность в решение общих задач.

Социальная трансформация креативных функций связана с орга­низованным общественным воздействием людей друг на друга в раз­личных формах воспитания и обучения.

Воспитание и обучение как специфическая социально-професси­ональная деятельность вырастает из естественного процесса переда­чи опыта жизни от одного поколения другому, а затем дополняется обменом опытом между различными профессиональными группами с целью повышения эффективности общественно-трудовой деятель­ности людей в целом.

Для обмена опытом созданы специальные образовательные систе­мы в виде школ и институтов, где происходит внедрение общечелове­ческих и профессиональных знаний в сознание учащихся, что приво­дит к формированию и развитию когнитивных структур психической организации человека.

Однако обменом опытом не исчерпываются креативные функции обучения и воспитания, которые оказывают влияние на психическое раз­витие всех сторон личности. Поэтому школьный период обучения сле­дует использовать главным образом для общего психического развития детей, а не для складирования всех имеющихся знаний в арсеналах па­мяти учащихся, к чему подчас сводится задача школьного образования.

Современная система образования в основном решает задачи развития информационных и когнитивных функций психики и не­правомерно мало уделяет внимания развитию коммуникативных, эмотивных, конативных и креативных потенциалов психической орга­низации человека. В результате формируется человек-компьютер, ко­торый хорошо вписывается в информационное поле общественной

жизни, но с большими затруднениями решает свои человеческие про­блемы, связанные, прежде всего, с межличностными отношениями, чувствами, мотивами и общением.

А это плохо согласуется с креативными мотивами самосовершен­ствования, саморазвития и самореализации личности. Отсюда про­истекает индивидуальная неудовлетворенность общественным обу­чением и воспитанием человека. Эта неудовлетворенность может быть компенсирована самообразованием и самовоспитанием, к чему при­бегают наиболее творческие личности, которые отличаются инициа­тивностью и изобретательностью.

Личностная ассимиляция креативных функций психики вопло­щается в роли творца. Эта роль органична психической организации каждого человека, но не каждый решается на ее исполнение.

Тайна творческой личности до сих пор не раскрыта наукой ни по своему источнику, ни по закономерностям формирования. Биографии выдающихся творцов в различных областях деятельности свидетель­ствуют о страстной увлеченности какой-нибудь созидательной иде­ей, о невероятной целеустремленности в ее реализации, о непоколе­бимой вере в себя и в возможности свершения задуманного, несмотря ни на какие неблагоприятные условия, о способности к житейской самоотверженности, о трудолюбии, настойчивости и самостоятельности, о независимости от общественного мнения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Функциональное содержание психической деятельности раскры­вает вопрос о предназначении психики в жизнедеятельности людей. Оно тесно связано со всеми аспектами взаимодействия человека в мире вещей и людей, органически вплетено психологическим подтекстом в реальные процессы индивидуального и социального поведения людей.

Имлицитные функции психики проистекают из высшей нервной деятельности мозга и обеспечивают координацию жизнедеятельнос­ти организма в процессах его взаимодействия с предметным миром. Они обеспечивают познание объектов внешнего мира, переживание внешних воздействий и ответные действия субъекта.

Эксплицитные функции психики возникают в результате трансформации имлицитных функций в процессах предметно-практического и социального взаимодействия людей. Они обеспечи­вают коммуникацию человека в мире вещей и людей, доставляют и

перерабатывают информацию об объектах взаимодействия, форми­руют познавательные конструкты, генерируют чувства и отношения, задают направленность субъектной активности, преобразуют психи­ческую организацию человека.

Психологическая трансформация психических функций приво­дит к возникновению психических образований, составляющих струк­турную организацию психики человека.

Социально-психологическая трансформация психических функ­ций приводит к возникновению межличностных отношений и груп­повых эффектов, составляющих содержание общения людей.

Социальная трансформация психических функций приводит к возникновению социальных отношений, общностей людей и соци­альных организаций, общественных информационных систем, идео­логических, правовых, управленческих, воспитательных и образова­тельных институтов.

Результирующим эффектом трансформации всех психических функций человека является личность. Личностная ассимиляция субъектной активности человека приводит к приобретению им пси­хологических качеств коммуникативного, информационного, когни­тивного, эмотивного, конативного, креативного свойства.