Перевод по изданию Laurence Freeman osb. Light Within. Meditation as pure prayer

• Название: Перевод по изданию Laurence Freeman osb. Light Within. Meditation as pure prayer
• Дата: 17.03.2022
• Размер: 191.53 Kb.
• Имя файла: Lorens_Frimen_Vnutrenniy_svet_Put_khristianskoy_meditatsii.docx
• Тип: Документы; #401498
• страница: 5 из 11

Святость и окружающие
Если бы мы хотели подсуммировать учение Джона Мейна в категориях традиции, которую он передавал, наилучшим было бы прочесть вот это предложение из его книги «Слово в безмолвии»: «Кассиан рекомендует каждому желающему обучиться непрестанной молитве, выбрать один краткий фрагмент и повторять его снова и снова».

Каждое слово тут крайне уместно. Кассиан рекомендовал это всем, кто желает освоить молитву. Это традиция, открытая каждому. В завершении своего Десятого Собеседования¹⁹ Кассиан подчеркивает, что никто не исключен из этой наивысшей формы молитвы. Она действительно является высшей, но не элитарной. И высшей она является, по той причине, что каждый ученик Христа призван к полному духовному развитию. Говоря, что никто не исключен из нее, даже по причине недостатка интеллекта или образования, он повторяет нам идею Евангельских притч – наука молитвы легче дается людям простым, чем ученым, скорее прямолинейным, чем тем, кто занят многочисленными размышлениями о легкости обучения.

Кассиан также говорит о необходимости молиться постоянно. «Молитесь неустанно!»²⁰ – это слова святого Павла, который также выражает универсальное призвание к христианскому совершенству в категориях напрестанной молитвы. Далее Кассиан наставляет: «кто желает научиться молиться…» Это то, что важно понять. Мы желаем учиться. Вероятно, мы желаем обучения молитве более, чем чего-либо другого, ведь мы осознаем, что все прочее зависит от реализации нашего духовного потенциала. Иными словами, если мы не находимся «в пути», все, что бы мы не делали, становится бессодержательным и плоским.

В процессе духовного пути наша жизнь приобретает измерение Христа. Итак, мы хотим научиться молиться. В каждом из нас существует врожденная тоска по святости, и мы должны верно понимать, о каком виде тоски и о какой святости идет речь. Важно это понять, так как в истории христианства нередко случались злоупотребления и оскудение этого понятия. Нередко жажда святости была настолько эгоистичной, что становилась чем-то абсолютно противоположным евангельскому учению любви, толерантности и сочувствия.

Мы должны понять, что освящение происходит в сообществе учеников. Не существует персональной святости. Освящение каждой конкретной души касается всех прочих душ, ведь существует сила святости Христа, присутствующего в каждом – сила, созидающая Его освященное Тело совершенством Его Церкви. Итак, наша тоска по святости происходит из сердца нашей общины. Именно потому мы должны бороться и реагировать на эту тоску с помощью практических общинных шагов, ведь, не творя молитву мы теряем смысл как сообщество учеников. Святость нуждается в совместной молитве. Церковь станет всего лишь социальной, политической или научной организацией, если мы не будем пребывать в молитве – и в молитве глубинной. Не молясь, мы не несем Свидетельства – или же, в лучшем случае, оно неубедительно. Тоска по святости, переживаемая в Церкви (где чувствуешь ее сильнее), свидетельствует, что мы призваны к личностной святости, но как личности в общине.

Комплекс ощущений, о которых идет речь, включает также и ощущение греха, происходящего из нашего знания собственной разобщенности, расколотости страхом, эгоизмом, личными и унаследованными ошибками. Однако, мы также знаем, что во Христе мы исцелены и едины. Осознание того, что мы приближаемся к святости, абсолютно не имея на нее никаких прав, всегда смягчает, корректирует и преуменьшает тоску по святости. Святость приходит как абсолютный дар, и Церковь, как община учения Христа, животворящаяся в Его духе, помогает нам найти равновесие между чувством греха и призванием к святости. Оно приходит к нам в целостности Христового тела, и именно в нем и через него рождается наш ответ на это призвание. Мы все хотели бы довольствоваться чем-то меньшим, ведь ответ на это призвание требует от нас огромной ответственности. Это абсолютное призвание. Нам хотелось бы сказать: «Что ж, некоторые призваны к святости, но я – нет. Я призван к тому, чтобы вести умеренную, достойную жизнь. Я устроюсь где-нибудь по дороге». Однако это тождественно отречению от Иисуса, который призвал всех и каждого к полноте жизни согласно собственному, уникальному потенциалу. Никто из нас не знает, чем является этот потенциал, но по-настоящему важно только одно – жить им во всей полноте.

Призвание Иисуса абсолютно и универсально, и именно потому мы не имеем права довольствоваться чем-то меньшим. Иисус сказал, что мы должны быть святы, как свят Отец наш небесный. В этих словах Он дает нам ключ к нашему призванию: быть святым, как Он. Отец свят в себе самом. В себе самом – не в результате каких-либо внешних причин или усилий. Следовательно, чтобы стать святым, как Он, мы должны войти в Его «Я», в Его святость. Любое стремление быть святым за гранью Его святости – иллюзия и эгоизм. И действительно, если мы сможем увидеть эту проблему в таком свете, мы поймем, что желание святости в обычном значении этого слова, связанном с обладанием, само по себе является препятствием на пути ко святости. Что же в таком случае может быть корректным ответом на это призвание? Мы должны ответить на него внимательностью и отречением от собственного эго, которое является для каждого из нас смесью из святости и несвятости. Мы отрекаемся от себя, дабы повернуться к совершенной святости Бога. Как нам это может помочь? Его святость сама в себе полностью трансцендетна. Как же мы можем в ней участвовать, разделить ее с Ним? Мы можем войти в нее через Иисуса, ведь святость Отца живет в Сыне, а Сын живет в нас. И следовательно, святость Отца присуща нам через Духа Святого. Наш ответ на призвание к святости – это наш ответ Иисусу, наша открытость Ему и способность видеть Его во всем и во всех. Не только в себе самих – вначале в наименьшей степени в себе – но во всех окружающих нас. Увидев Его, мы станем Ему подобны, так как начнем видеть Его таким, каким Он есть. Именно это означает непрестанная молитва. «Молитесь непрестанно!» - говорит святой Павел, а вместе с ним все мастера учения, передающие эту традицию. Молясь непрестанно, мы входим в вечную молитву Иисуса. Его молитва – Его дух, в ней Он полностью открыт Отцу, и она – наш путь за грань эго к совершенной святости Отца. Мы молимся непрестанно только потому, что Он сам молится в нас непрестанно своим сосредоточенным сознанием. Слово-молитва просто ведет нас к глубокому и полному осознанию Его молитвы, Его духа, вливающегося в наши сердца, струящегося между Ним и Отцом.

Каждая христианская община, собранная в молитве, достигает одновременно святости каждого из ее участников и всего Тела Церкви. Это не соревнование, в котором каждый пытается прийти к цели первым, потому что, в определенном смысле, никто из нас не прийдет к цели, пока мы все ее не достигнем. Однако всем нам суждено к ней прийти, потому что первым ее достиг Иисус. Община, укорененная в молитве, стремящейся к своему живому центру – Христу, помогает каждому обрести в своем сердце осознанность и внимательность к духу непрестанной молитвы. Быть внимательным – значит увидеть Его. А увидеть Его – значит стать Им.
Позволяя уйти
Говорят, однажды к Ганди подошла женщина и обратилась к нему с просьбой поговорить с ее дочерью, которая слишком сильно любила сладкое. Она хотела, чтобы Ганди наделил девочку мудростью, необходимой, чтобы избавиться от этой зависимости. Ганди сказал ей, чтобы она привела к нему дочь через три недели. Итак, женщина вернулась к нему с дочерью ровно через три недели, и стала слушать, как Ганди разговаривает с ней. Он говорил, что для нее очень важно перестать быть лакомкой, а также не уподобляться свинье, постоянно поедая конфеты и торты. Он также добавил, что обжорство опасно и для тела, и для духа. И в конце он добавил, чтобы она старалась не переедать, и что она может идти. И девочка ушла. Ее мать поблагодарила Ганди, но спросила его, почему же он не мог сказать все это тремя неделями ранее. «Три недели тому я и сам зависел от сладкого», - ответил Ганди.

Начиная путь медитации, мы все зависим от самых разных вещей – от сладкого, от самооправдания, от фантазий, от прошлого. Каждый из нас начинает этот путь в своей исходной точке. Медитация становится путём освобождения из плена всех этих зависимостей. Но чудо этого пути состоит в том, что он един для нас всех, на каком бы этапе мы не находились. Необходимо только начать с того места, где мы находимся, и следовать по пути, простирающемуся перед нами. Делая это, мы сталкиваемся с абсолютно новым опытом, опытом общности со всеми, следующими по этому пути, а также переживаем растущее чувство участия в единстве творения. Но все мы начинаем с определенной доли эгоизма, и важно понимать, что медитация предназначена не для избранных и безупречных, а для обычных людей, знающих об общем призвании к совершенству. Иисус говорит своим ученикам: «Будьте совершенны, как Отец ваш небесный»²¹. Одной из проблем, с которой мы встречаемся, начиная медитацию в исходной точке своего жизненного пути, является контраст между нашим теперешним состоянием эгозима и несовершенства, и этим предположительно недосягаемым состоянием совершенства. Важно понять, как именно стоит рассматривать этот контраст, чтобы далейшее запланированное нами путешествие осуществилось.

Одной из самых больших опасностей, которые подстерегают верующих людей, является религиозный или духовный эгоизм. Само по себе осознание нашего несовершенства, эгоизма или греховности составляет неизбежную часть духовной или религиозной реакции на жизнь. Это просто понимание того, сколь мы несовершенны. Мы можем осознавать это, покорно желая совершенства и освобождения от эгоизма, однако жажда совершенства может сама по себе стать формой эгоизма. Мы можем желать обрести совершенство, стать просветленными, достичь святости. Именно поэтому так важно понять, из какой позиции мы исходим, вступая на путь медитации. Традиция называет эту позицию apatheia²² - отсутствие желаний, отказ от собственничества. Великая сила медитации заключена в способность полностью отсечь корни эгоизма в каждом из нас. Мы просто должны сместить внимание с себя – скорее даже с осознающего себя противопоставления между нашим нынешним несовершенством и совершенством, которого мы надеемся достичь в будущем. Во время медитации наше внимание перестает сосредотачиваться на этой разнице, а также постепенно учится непривязанности к ней впоследствии. Ведь пока мы концентрируемся на этом контрасте, мы думаем о себе самих и снова оказываемся в ловушке эгоизма. Одним из трюков эго является убежденность в том, что мы способны отказаться от нашего эгоизма, проявляя его в чем-то другом. Но путь медитации препятствует любым уловкам эго, в силу своей простоты. Сила медитации, отсекающая корни эгоизма в нас состоит в абсолютном отвелечении внимания от нас самих.

Это главное свойство слова-молитвы. Повторяя его, мы уже не думаем о себе. Мы отвлечены от себя, не думая ни о нашем эгоизме, ни о нашей святости. Именно поэтому постоянно, на каждом этапе нашего путешествия, и особенно в его начале, так важно понимать, что практика медитации намного важнее, чем теория. Если бы мы попробовали разработать всеобъемлющую теорию медитации, это заняло бы у нас намного больше времени, чем вся жизнь, и мы никогда не добрались бы до практики. Но практика абсолютно проста. Важно медитировать два раза в день, ежедневно. У большинства из нас есть множество причин, чтобы отправиться в это путешествие и, следовательно, абсолютно необходимо посвятить время и быть верными выбранному пути. Во время этих занятий мы должны становиться абсолютно простыми, ограничивая себя простотой своей мантры. Мы неподвижно сидим. Наша поза ограничена единственным правилом – выпрямленной спиной. Вы можете расслабиться, но при этом ваша поза должны быть исполнена благоговения и сосредоточенности. Найдите позу, которая будет для вас удобной – но не чрезмерно. Потом слегка прикройте глаза, позвольте мышцам вашего лица расслабиться и начните повторять ваше слово-молитву. Слово, которое мы рекомендуем, – это арамейское «маранафа», что означает «Прийди, Господь». Повторяйте это слово внутренне, в тишине, в глубинах своего духа, полностью на нём сосредоточившись. Повторяйте его в простоте и верности, от начала и до конце своей медитативной сессии.

Обучение каждой из этих вещей – медитации дважды в день, хранению неподвижности, повторению слова-молитвы – каждому из аспектов пути медитации – требует определенного времени. Однако это и есть все, чему мы должны научиться. Не существует курсов для повышения квалификации. Если мы можем научиться этому, значит, мы начали свой путь.

Иногда происходит так, что на начальном этапе мы принимаем обучение с большим энтузиазмом, но впоследствии, когда мы сталкиваемся с требованиями дисциплины, нас начинают одолевать сомнения. И порой это приводит к замешательству. Если это путь к совершенству, не должен ли он быть более изощренным, более комплексным? Разве мы не должны следовать самым «продвинутым» методам, вступая в схватку с собственными несовершенствами каким-нибудь особым образом? Но постепенно нас начинает учить наш собственный опыт. С помощью своей простоты и нашей верности он учит, что путь преодоления эгоизма – это смиренно, но непреклонно удерживать рефлектор нашего сознания за гранью себя. Конечно, сказать намного проще, чем сделать. Но все же это вполне реально – повторяя ваше слово-молитву.

Повторяя слово-молитву, вам необходимо принять дары этой практики, преображающие вашу жизнь. По мере того, как результаты медитации будут осваиваться в нашей обыденной жизни, мы начнём узнавать в них спасительный, освобождающий опыт. Хотя вначале мы можем полагать, что мы прикованы ко множеству вещей, фактически мы прикованы только к себе самим. Свобода, к которой мы так стремимся, фактически является свободой от самих себя, от эгоцентричности, от одержимости собой и от изоляции. Мы тоскуем по свободе и связанной с ней радости. Это свобода преодоления себя, собственных ограничений на пути к безграничной тайне совершенной любви Бога. Когда мы действуем таким образом, мы достигаем целей нашего сотворения, состоящих в том, чтобы стать теми, кем мы призваны быть. И поэтому, повторяя слово-молитву, не сосредотачивайтесь на собственных несовершенствах или на жажде совершенства. Ваша единственная забота – познать, кто вы есть на самом деле. Пока мы для себя совершенно неизвестны, но медититруя, мы движемся к знанию о том, что мы – личности, созданные любовью и для любви.

В христианском понимании сила этого освобождения вливается в нас из освобожденной жизни воскресшего Иисуса. Совершенство и просветление, которое мы открываем, не наше, но Его; это Его свет, освещающий каждого, кто приходит в этот мир, и Его совершенство, которым Он делится с нами. Так как мы сосредоточены на Нем, мы не должны беспокоиться о себе, и наш путь может быть путем абсолютной простоты, выхода за рамки самосознания. Это путь веры. Преданность ему выдвигает нам определенные требования, но они просты. Слово-молитва верно ведет нас по этому пути.

Об этом опыте освобождения пишет святой Павел в Послании к Римлянам: «Итак, братия, мы не должники плоти, чтобы жить по плоти; (...) Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии. Потому что вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: «Авва, Отче!». Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божии.» (Рим 8:12,14-16)
  

 

Время священно
В книге «Слово в безмолвии» о.Джон Мейн высказывает крайне важную и простую мысль относительно нашего пути: «Изменяя вашу мантру, вы замедляете ваше продвижение на пути медитации». Это довольно интересное утверждение, ведь отец Джон никогда не говорил, сколько именно времени займет достижение цели медитации. Однако, он признавал тот факт, что мы можем возрастать на этом пути, но можем также и замедляться в развитии. Традиция, которой мы следуем, поощряет нас непосредственно к практике. Традиция о. Мейна не ставит своей целью знакомить нас с новыми идеями или обучать качественным рассуждениям на тему медитации. Речь идет исключительно о том, чтобы снова и снова направлять нас к единственному существенному заданию, стоящему перед нами. Учение же традиции должно поддержать нас, ведь мы, будучи обычными людьми, нуждаемся в этом, - но для того, чтобы снова ощутить в себе силу, нам необходима одна и та же правильная пища. Таким образом укрепляется наша вера и надежда, а встречаясь с неудачей, мы ищем поддержку, поощрение или источник вдохновения, чтобы начать сначала. Мы должны посмотреть на свои падения в абсолютно неэгоистичном свете, не воспринимая их исключительно как поражение на пути к успеху, но понимая, что это всего лишь неудачная попытка ответить на любовь. Если мы сможем увидеть это в таком свете, падение станет для нас средством достижения ещё большей глубины.

Именно тогда, когда мы смещаем акцент внимания с самих себя на глубинную любовь, становится возможным самопознание. Итак, учение, укрепляя нас на пути, ведет в сторону, противоположную самодовольству, – к глубинам. Меняя свое отношение к падениям, мы, конечно, не должны желать их повтора, - нам стоит постепенно научиться «падать» все реже и реже. При этом важно помнить, что наш путь призван отучить нас от самодовольства. Частью нашей самоудовлетворенности является слишком охотное признание поражения – именно это мы называем компромиссом. На пути, которым мы идем, нам светит маленькая, но очень яркая точка чистого идеала – точка Абсолюта, который никогда не исчезнет. Именно он определяет наш маршрут.

Из этой яркой точки к нам приходит учение – бескомпромиссное, но человечное, любящее, Христово. Оно выводит нас за грань нашей склонности к соглашательству и самодовольству. Но это нас не тревожит. Переставая быть довольными собой в прочих жизненных сферах – в супружестве, карьере или здоровье, - мы становимся нервными, обеспокоенными тем, сможем ли достичь успеха, не став жертвой поражения. Но выход за рамки самодовольства на духовном пути (который в принципе и является полнотой всего жизненного пути) приносит более глубокий покой. Но этот опыт будет дан нам, только если мы позволим себя встряхнуть. Уже сама мысль, что мы можем терять время, является отрезвляющей, а порой даже шокирующей. Порой мы слишком снисходительны к себе, полагая, что все идет так, как должно быть. Несомненно, в каком-то смысле так и есть. Но это не значит, что если мы позволим этой ясной точке Абсолюта коснуться нас, все не сможет измениться. К сожалению, у нас есть возможность «отложить» собственное развитие. По сути, как мы все понимаем, каждый из нас в той или иной степени так и поступает.

Есть нечто, что делает эту ситуацию не властной над нами, - дарующее знание присутствие Христа и сила Его спасительной любви. Но всё же, за растраченное время приходится платить свою цену; в конце концов, его приходится отрабатывать. В силу самой природы пути и нашего к нему призвания упущенное временя необходимо наверстывать – это и есть то, что мы принимаем за трудности. В идеале путешествие должно проходить намного спокойнее – конечно, не без трудностей, не без необходимости периодически «подгонять» себя. Но оно может быть более радостным, в большей степени исполненным свидетельства для окружающих.

Как нам продвигаться вперед, не тратя время попусту? Прогресс в медитации связан с осознанием текущего момента, проживанием жизни, крепко стоя на земле. Мы растем, живя в сострадательной и активной связи с другими, с полным пониманием того, что жизнь пронизана вечным мгновением Бога, в силе которого она раскрывается. Наши пугливые мысли о «вчерашнем» или «завтрашнем» по сути блокируют мощь этого вечного мгновения, противопоставляя иллюзию реальности.

Итак, мы постоянно задаемся вопросом, как пребывать в настоящем. Ответ очень прост. Времени слишком мало, чтобы его терять. Это весьма практичный вывод для жизни каждого из нас. Не следует посвящать время пустякам, и, конечно же, не нужно искать повод отвлечься. Все это сущая потеря времени. Причем, речь идет не столько о том, что мы делаем, сколько о причинах, по которым мы что-либо делаем. Мы отвлекаемся из-за мотиваций, а не из-за поступков. Мы можем одинаково успешно терять время в бесконечной занятости, как и в бездействии.

Каждая христианская община, открытая настоящему, этому текущему мгновению, живет осознанием ценности времени, истинной святости времени, равно как и святотатственной глупости его растраты. Такая община открыта силе Бога, опыт которой можно получить в Его настоящем мгновении, а не в собственных представлениях, связанных со временем. В подобной общине, а также у каждого, кто с ней связан, одиночество становится уединением, а уединение служит основой общины. Печаль исчезает, когда мы направляем свои усилия на счастье других. Такова динамика медитации: оставаться со своей мантрой, всегда с одним и тем же молитвенным словом, пока наша обычная жизнь не преобразится в жизнь Божью.