микеладзе вино коты. Покаяния и сохранения личной и социальной памяти в современной литературе. 80
 Скачать 467.08 Kb.
|
4. Проблемы массового сознания и психологии толпы в современной литературе.Под массовым сознанием в широком смысле понимают сознание больших масс людей, народа. В более узком значении — это та особая форма обыденного сознания, которая появляется под влиянием определенных средств, прежде всего средств массовой информации. В западной науке сложилось пять различных его интерпретаций понятия «массы». В одних случаях под массой понималось “недифференцированное множество”, типа совершенно гетерогенной аудитории средств массовой информации в противовес иным, более гомогенным сегментам общества (Г. Блумер). В других-случаях— “суждение некомпетентных”, низкое качество современной цивилизации, являющееся результатом ослабления руководящих позиций просвещенной элиты (Х. Ортега-и-Гасет). В-третьих — “механизированное общество”, в котором человек является придатком машины, дегуманизированным элементом “суммы социальных технологий” (Ф.Г. Юнгер). В-четвертых, “бюрократическое общество”, отличающееся широко расчлененной организацией, в которой принятие решений допускается исключительно на высших этажах иерархии (Г. Зиммель, М. Вебер, К. Маннгейм). В-пятых, — “толпа”, общество, характеризующееся отсутствием различий, однообразием, бесцельностью отчуждением, недостатком интеграции (Э. Ледерер, X. Арендт). Человек, подчиняющийся законам толпы, теряет свою личностную индивидуальность, становится ее конформным участником и способен на любые действия и поступки. В современной литературе существует большое количество произведений, которые посвящены проблемам массового сознания. У.Голдинг «Повелитель мух» (1954) Роман сложные этические и моральные вопросы. Один из них - как меняется поведение индивидуума, когда он «вливается» в общество других индивидуумов. Будет ли это по-прежнему группа личностей, каждый со своим взглядом, либо же аморфное нечто, чудовище, движущееся самостоятельно, управляемое неким «центром», подчиняемое другим законам. Вот на этом и решил построить свой роман Голдинг, показать, как развиваются события в небольшом коллективе, как постепенно меняется мнение, в зависимости от того высказывает ли его человек в разговоре один на один, либо идет по зову толпы, чтобы быть таким как все, не выделяться. Поэтому встает еще одна проблема, даже идея — как можно манипулировать людьми, лишая их индивидуальности, превращая в толпу полуживотных, идущих даже на убийства. Автор в своей работе наглядно показывает психическую деятельность простой "неорганизованной" массы. Она ведет себя скорее как невоспитанный ребенок или как оставшийся без надзора страстный дикарь, попавший в чуждую для него обстановку; в худших случаях ее поведение больше похоже на поведение стаи диких животных, чем на поведение человеческих существ. Показательна сцена убийства Саймона. «И вот уже все кружили, пели…Хрюше и Ральфу захотелось влиться в эту обезумевшую компанию», - даже Хрюша и Ральф не смогли противиться этой энергии общности. «И был слаженный топот, биенье единого организма.», - толпа- это единый организм. «Зверя - бей! Глотку - режь! Выпусти - кровь!», - своеобразный лозунг. Э. Ионеско «Носороги» (1956). "Носороги" - пьеса-предупреждение об опасности превращения обывателей под действием какого-либо массового психоза (фашизм, сталинизм, та или иная охота на ведьм), опасности превращения обывателей в диких носорогов, толстокожих зверей. В этой пьесе автор пытался демистифицировать любую идеологию как следствие превращения людей в стадо. В первой постановке Жана Луи Баро носорожья болезнь прямо ассоциировалась с коричневой душой (фашизм), в речи слышались мелодии Лили Мардиг и маршей Вермахта. Замысел - устный рассказ Дени Дережмон (швейцарский психолог), который оказался свидетелем сходки фашистов в Нюрнберге в 1930-х гг. Он с ужасом наблюдал, как на практике работают технологии массового зомбирования. Огромная толпа людей на глазах превращается в обезумевшее стадо диких зверей. Из этого впечатления и катастрофичных последствий (новая мировая война) родился замысел "Носорогов". Герой "Носорогов" Беранже во всех ситуациях пьесы оказывается перед выбором: как ему жить? Согласно общепринятой логике или доверившись собственному чувству? Внешне мало привлекателен, но очень героичен. Невыигрышный контраст с Жаном. Беранже не брит, плохо причесан, без шляпы. Любит выпить. Сам знает, что ведет неправильный образ жизни. Уже в первых сценах Беранже значительно отличается от своих сограждан правильным отношением к образу жизни. Внешняя опрятность, педантичность, схожесть в мыслях. В отличии от окружающих, Беранже не ищет виноватых, но чувствует свою совиновность. Кузен Кафки и Гамлета - так назвал его Ионеско. Человек, идущий поперек своего поколения, основного потока. Беранже умеет доверять собственной природе больше, чем рассуждениям о природе человека вообще. Его можно временно сбить с толку и вывести из равновесия. Эмоционален и неискоренимо человечен. Абсурдный мир превращений противостоит одинокому человеку. Не суть, что его бунт не героичен. В пьесе Ионеско человеческое обличье сохраняет лишь он один, человек, который признается: "Одиночество давит меня, общество тоже". Выбирает одиночество, а не носорожье общество. Становится чужим. Нормальное выглядит отклонением от нормы. Здравомыслящий кажется безумцем. Он непобедим, хотя и обречен. Деззи (возлюбленная): прав мир, а не ты или я. Беранже: моя душа не позволяет мне. Моя душа говорит: останься человеком. Я не могу, моя душа не позволяет мне. Автор не называет причины превращения города в стадо зверей. Жил городок и вдруг на тебе, носороги. И говорит, что важна не причина, а сама вероятность такого превращения. Внутренние причины трансформации легко угадываются: ограниченность, лицемерие, лживость. Все персонажи, за исключением Беранже, не слышат и не хотят слышать друг друга. Каждый думает только о себе. При первом удобном случае готовы опорочить другого. Потому и само превращение людей в носорогов изображено не как глубокий внутренний процесс, а как явление скорее внешнее, приводящее внешнюю оболочку в соответствии с внутренним содержанием. Ионеско нашел яркий и точный художественный образ - носорога = скотство. Эта пьеса - реализованная метафора. Патрик Зюскинд «Парфюмер» (1985). Гренуй убивает 25 самых прекрасных девушек Граса, чтобы сотворить идеальные духи, стать «богом аромата», ощутить власть «в действительном мире и над реальными людьми», порождает аллюзии с эстетизмом Ницше, с его идеей сверхчеловека. Используя метафору «божественного», «ангельского» аромата как средства манипулирования сознанием. Черный юмор в изображении бесславного конца гениального парфюмера, ставшего жертвой магического аромата своих духов, растерзанного и съеденного толпой, травестирует ницшеанский миф о сверхчеловеке. Иронически обыгрывая мотив каннибализма, Зюскинд создает не только метафору массового психоза и массовой истерии, но и метафору триумфа массового сознания в современном мире. В «Парфюмере» мы видим вывернутый наизнанку мир. Массовая культура полностью вырастает из визуального ряда. Вся массовая культура и массовая литература в частности стали дрейфовать в сторону визуальности: обложка и оформление становились важнее содержания книги, а те жанры, которые не могли конкурировать в передаче видимого мира, отмирали, на смену приходили их теле-, видео- и киноаналоги. Понимая, какое важное место уделяется влиянию зрения на современное массовое сознание, Зюскинд сохраняет его общие очертания, но при этом меняет зрение на обоняние. И в итоге мы видим перед собой практическое воплощение и даже доведение до крайности идеи героя, для которого запах значит почти то же самое, что для современного массового человека значит визуальный образ. Так с помощью травестирования рождается исключительный герой, который при более внимательном рассмотрении выглядит не таким уж и исключительным: это вполне массовый человек. Только массовый человек наоборот. Судьба Гренуя, создавшего, наконец, эликсир любви в финале романа, — это судьба любимца толпы. Той самой массы, которой принадлежит культура, о которой идет здесь речь. И любимец толпы, великолепный оратор Робеспьер окончил свою жизнь тогда же, там же и так же. Толпа, терзающая героя в финале, — это, по сути, образ массового читателя, да и вообще представителя массовой культуры, качественная и количественная концентрированная метафора «массоида», готового буквально разорвать своего кумира: «Они кинулись к этому ангелу, набросились на него, опрокинули его наземь. Каждый хотел коснуться его, каждый хотел урвать от него кусок, перышко, крылышко, искорку его волшебного огня. Они сорвали с него одежду, волосы, кожу с тела, они ощипали, разодрали его, они вонзили свои когти и зубы в его плоть, накинувшись на него, как гиены". Эта страшная картина вполне может стать реальностью и в наши дни, если за какой-нибудь суперпопулярной «звездой» не уследит служба безопасности. |