Полякова н. Л. Хх век в социологических теориях общества. М. Логос, 2004. 384 с
 Скачать 1.4 Mb.
|
|
<Идея, которая была бы новой для всех этих мыслителей, - продолжает он, - это то, что инструменты и машины, будучи овеществленным трудом, суть в то же время овеществленная информация. Эта идея справедлива по отношению к капиталу, земле и любому другому фактору экономики, в котором овеществлен труд. Нет ни одного способа производительного приложения труда, который в то же время не был бы приложением информации. Более того, информацию, подобно капиталу, можно накапливать и хранить для будущего использования. В постиндустриальном обществе национальные информационные ресурсы суть его основная экономическая ценность, его самый большой потенциальный источник богатства> Производство информации является главной сферой экономической деятельности в постиндустриальном обществе. Если в аграрном обществе экономическая деятельность была направлена на производство достаточного количества продуктов питания, а ограничивающим фактором было наличие обрабатываемой земли; индустриальное общество имело дело с произ- Stonier Т. The Wealth of Information: A Profile of Post-Industrial Economy. L., 1983. P. 5. 299 водством товаров, а ограничивающим фактором был капитал; то в постиндустриальном обществе экономическая деятельность - это главным образом производство и применение информации с целью сделать все другие формы производства более эффективными и создать большее материальное богатство. Ограничивающим фактором здесь является наличное знание. В постиндустриальной экономике знание заменило собой традиционную триаду земля - труд - капитал и стало наиболее важной основой современных производительных систем. Постиндустриальная экономика - это экономика, в которой промышленность по показателям занятости населения в ней и по своей доле в национальном продукте уступает первое место сфере услуг, а сфера услуг есть преимущественно обработка информации. Информация может создавать богатство прежде всего тогда, когда ее непосредственно продают. Продажа информации чаще всего принимает форму продажи патента, авторского права или лицензии. Сегодня, утверждает Стоуньер, иметь хороший патент выгоднее, чем целую фабрику. Анализ задействованной в настоящее время модели занятости показывает, что через три десятка лет для удовлетворения всех материальных потребностей общества будет достаточно не более 10% рабочей силы, и даже эта группа занятых в промышленности будет все в большей степени вовлекаться в обработку информации. Сфера услуг в постиндустриальной экономике кардинально отличается от сферы услуг в индустриальном и предшествующих типах обществ, где сервисный сектор состоял из домашней прислуги и мелкой торговли. Сфера услуг постиндустриального общества - это, прежде всего, сфера деловых и профессиональных услуг, это <индустрия знаний>. Новая классовая структура и социальный конфликт в постиндустриальном обществе Концепция классовой структуры и классового конфликта в теориях постиндустриального общества складывается из двух блоков. Первый блок - это анализ классовой структуры, который так или иначе соотносится с утверждениями теорий индустри- 300 ального общества об особой роли рабочего класса и классового конфликта, формирующегося в сфере производства. Такой вид анализа, соответственно, уделяет особое внимание судьбам рабочего класса в современных условиях. Второй блок складывается из исследований системы социальной стратификации постиндустриального общества и попыток определения и формулирования постиндустриального социального конфликта. Свои взгляды на рабочий класс или пролетариат Д. Белл возводит к концепции Ч. Р. Миллса. По мнению Белла, рабочий класс исчезает с исторической сцены, перестает существовать как значимая социологическая и культурная реальность. Два соображения являются здесь существенными. Во-первых, налицо, как считает Белл, изменение в структуре занятости: уменьшение производственного сектора и, соответственно, числа рабочих профессий, с одной стороны, и увеличение сервисного сектора и профессий сферы обслуживания - с другой. Второй аргумент - это изменение характера труда, обусловленное внедрением новых технологий в сфере производства. Сервисный сектор включает, согласно Беллу, транспорт, финансы, социальное обеспечение, туризм, систему общественного питания, коммунальное хозяйство и т. д. Различие между товарами и услугами состоит в том, что первые являются материальными вещами, произведенными при помощи машин и затем продаваемыми населению, тогда как вторые - это нетоварные возможности, которые потребляются в момент их предложения. На первый взгляд, подобное утверждение трудно опровергнуть. Однако теория <сервисного сдвига> нашла своих оппонентов. Например, Джонатан Гершуни, в общем подтверждая структурный сдвиг, зафиксированный Беллом (в Великобритании, например, по его данным, количество занятых в сервисном секторе с 1842 по 1971 г. возросло с 32 до 60%, в сельском же хозяйстве и добывающей промышленности оно упало с 25 до 4%) , в то же время обращает внимание на то, что многие и даже большинство услуг существуют как часть общего процесса Gershuny J. After Industrial Society? - L., 1978. P. 60 - 61. 301 производства, даже если <сервисные рабочие> не являются пролетариями в строгом смысле слова, т. е. не вовлечены в процесс непосредственного производства товаров. Для доказательства этого Гершуни применяет метод классификации занятости, при котором все рабочие места категоризировались в соответствии с конечным продуктом, в производство которого они вовлечены. В результате получилось, что так или иначе в производство товаров вовлечено более половины от общего числа занятых в сервисном секторе. Рост третичного сектора, утверждает Гершуни, нельзя объяснить в терминах экспансии сервиса. Этот рост связан с усложнением производства, ростом его наукоемкости, а также с усложнением процесса доведения конечного продукта до потребителя. Говоря другими словами, рост третичного сектора является результатом усложнения разделения труда. Научная и техническая организация и координация современного производства, географически разбросанного и включенного в международное разделение труда, требуют большого количества занятых, не участвующих в непосредственном производстве благ, но тем не менее интегрированных в общий процесс их производства. Здесь, однако, возникает следующая проблема. Одно дело секторный анализ занятости, а другое - изменения в характере и условиях труда. По мнению Белла, характер труда в современном обществе меняется двояким образом. Во-первых, современное производство требует <образованного> труда: изменилось само место работы - вместо тяжелейшего труда на громадных фабриках, подчиненного ритму конвейера, современные рабочие трудятся в небольших фирмах, в которых труд не имеет такого отчуждающего характера. Во-вторых, современный труд, прежде всего труд в рамках сервисного сектора, - это труд, связанный с человеческой коммуникацией, общением, договором, начиная с труда продавца авиабилетов до труда университетских профессоров. <Тот факт, - пишет Д. Белл, что труд человека в большей степени сейчас состоит из разговора с другим, чем из взаимодействия с машиной, является фундаментальным фактом, характеризующим труд в постинду- 302 стриальном обществе> К сказанному следует добавить еще одно, третье соображение. В течение многих десятилетий тема классового конфликта доминировала в западном обществе. Конфликт между рабочим и боссом (капиталистом или корпоративным управляющим) преобладал над всеми другими конфликтами и был осью, вокруг которой вращались все остальные социальные конфликты общества. В постиндустриальном обществе этот конфликт отошел в прошлое. Конфликт между рабочим и менеджером на производстве относительно условий труда, заработной платы и участия в управлении производства стал институционализированным. Радикальные методы классовой борьбы отошли в прошлое. Изменилась и сама психология политического поведения и принципа социального взаимодействия между группами. Сферой социального конфликта в настоящее время является сфера взаимодействия <закрытых статусных групп>, различающихся по расовым, этническим, лингвистическим, религиозным и другим признакам. Отношения этих групп друг к другу, их связи и эмоциональная идентичность более значимы в настоящее время, чем классовая идентичность. Именно между этими группами, а не классами разворачиваются основные социальные конфликты. Изменения в характере труда позволяют, как считает Белл, говорить если не об исчезновении, то по крайней мере об уменьшении старого рабочего класса. Основным классом информационного общества является сервисный класс, а новую элиту составляют специалисты, технократы и интеллектуалы. Собственность уже не является критерием членства в высших классах, новые элиты формируются на основе знания и высокого уровня образования. Обладание этим образованием является условием вхождения в элиту и ее символом. Знание становится основным ресурсом власти. Власть переходит к группам и индивидам, владеющим знанием. Первоначально Белл распространил эту позицию на все сфе- Bell D. The Coming Post-Industrial Society: A Venture in Social Forecasting. N. Y., 1973. P. 163. 303 ры общества, включая и сферу политики. Но затем он скорректировал свою позицию. Интеллектуальная элита обладает властью в пределах институтов, связанных с интеллектуальной деятельностью, т. е. исследовательских организациях и университетах, но в мире большой политики она обладает не более чем влиянием. Политические проблемы все теснее переплетаются с техническими, в силу этого <элита знания> может ставить и инициировать новые вопросы и предлагать техническое решение для принимаемых решений, но она не обладает властью сказать <да> или <нет>. Последнее является прерогативой политиков, а не ученых и экономистов, поэтому Белл считает идею о том, что в будущем <элита знания> может стать новой <элитой власти>, крайне преувеличенной. 7. 2. Концепция постиндустриального общества Алена Турена Как мы уже на то указывали, в рамках исследований постиндустриального общества не менее значимой, чем теория Белла, была теория А. Турена. Его видение проблем постиндустриализма отличается от тех разработок, которые мы находим в рамках американской социологической мысли, в частности у Д. Белла. Основными объектами интереса для Турена являются социальный конфликт, проблемы эксплуатации, власти и доминирования. Более того, по мнению Турена, конфликт - это вообще основной объект социологического интереса. <Центральным объектом социологии, - заявляет он, - является исследование политики, то есть социальных договоренностей, из которых проистекает институционализация конфликтов> Именно с позиций исследования главного социального конфликта Турен подходит к анализу постиндустриального общества. Он не разделяет точку зрения о конце рабочего класса как социально-профессиональной категории и не согласен с выска- Touraine A. The Post-Industrial Society: Tomorrow's Social History: Classes, Conflicts and Culture in the Programmed Society. N.Y., 1971. P. 25. 304 зываниями о конце тредюнионизма. <Нет причин, - пишет он, говорить об исчезновении рабочего класса или тредюнионизма. В этом вопросе среди социологов существует всеобщее согласие. Сомнение выдвигается в качестве тезиса для полемики, но не как утверждение> . Нельзя всерьез заявлять, подчеркивает он, что рабочие становятся ненужной социальной категорией. Экономический рост и сейчас зависит от развития производства. Чистое консумистское общество, в котором сфера производства жестко ограничена, интерес к труду утрачен, а вместо них на повестку дня встали проблемы из сферы досуга и свободного времени, является социологической фикцией. На деле ситуация обратная. Более индивидуализированное потребление предъявляет более серьезные требования к производству. Тредюнионизм потерял свои позиции в некоторых отраслях промышленного производства, однако широко внедрился в третичный, сервисный сектор. В течение долгого времени в большинстве своем социологи были солидарны в том, что <рабочий класс> - это не просто профессионально-классовая категория, а активный агент, один из главных субъектов в социальной и политической истории индустриального общества. Сейчас, когда эти общества переходят в новую стадию развития и количество рабочих ручного труда в составе рабочего класса быстро уменьшается, многие думают, что значимость, которая в течение долгого времени приписывалась рабочему классу, была результатом скорее идеологической ориентации, чем точного социального и исторического анализа. Однако подобная критическая позиция не находит подтверждения в работах социологов и историков. Турен задается вопросом: по каким причинам и при каких условиях определенные социальные классы, являющиеся большими, но не составляющими большинство, становятся центральной действующей силой общества, или, более фундаментально, как можно определить, какой социальный конфликт является центральным для данного общества? Вопрос об условиях появления и последующего исчезновения рабочего класса Ibid. P. 16. 305 как центрального социального агента общества - сердцевина современной социологической мысли. Позиции социологов по этому вопросу - не только результат определенных исследований, но и их личный выбор перспективы рассмотрения социальной жизни. <Подобно тому как исследование города было ядром анализа торговых обществ XVI - XIX веков, взгляд на рабочий класс, на роль профсоюзов и рабочих партий является, возможно, наилучшим индикатором общих позиций, которые противостояли и продолжают противостоять друг другу в социологии> , - считает Турен. Следует поэтому сначала рассмотреть причины, по которым рабочий класс играл центральную роль в прошлом, а затем - причины, по которым он ускоренно теряет свое центральное место в постиндустриальном обществе. Ведь именно этот процесс трансформирует взгляд на общество в целом. Термин <рабочий класс> подразумевает нечто большее, чем просто большую, непривилегированную социально-профессиональную категорию. Рабочее движение - это не ассоциация, аналогичная предпринимательским, и не профессиональное лобби. Интересы и проблемы рабочего класса, рабочего движения были связаны с обществом, в котором капиталистическое предприятие было ключевым моментом экономики, а рабочее движение - ведущей силой классовой борьбы. Классовая борьба пролетариата составляла фокус социального конфликта, главный конфликт индустриального общества. Главным объектом атаки были и собственность, и власть. <Принципиальное отличие программируемого общества от капиталистического индустриализированого общества состоит в том, что социальный конфликт определяется уже не рамками фундаментального экономического механизма, а совокупностью всех социальноэкономических отношений> Вопрос, таким образом, ставится не о том, могут ли рабочее и профсоюзное движения исчезнуть, а о том, является ли рабо- Touraine A. The Rise and the Fall of the French Labour Movement. - Social Theory and Social Criticism. L., 1987. P. 232. Touraine A. The Post-Industrial Society. - N.Y., 1971. P. 25. 306 чее движение, как и раньше, одной из сторон центрального социального конфликта. Ответ на него, как считает Турен, прост. В <программируемом обществе> рабочий класс более не является привилегированным историческим агентом, но не потому, что рабочее движение ослабело и оказалось подчинено стратегии какой-либо политической партии или имеет плохих политических лидеров, а потому, что отдельное капиталистическое предприятие не является более центром экономической системы и ее социальных конфликтов, хотя борьба рабочих с системой менеджериального управления и контроля выступает существенным элементом системы социальных конфликтов. В программируемом обществе ни фирмы, ни профсоюзы не являются главными действующими лицами социальной борьбы за власть. Их роль все еще важна, но их конфликт не является борьбой за власть, а связан с проблемами организации производства и принятия административного решения, он носит уже институционализированный характер. Институционализация этого конфликта осуществляется постепенно и остается еще неполной, но ход ее очевиден и неизбежен. Это не значит, конечно, что программируемое общество движется к индустриальному миру. Это означает, что эти конфликты не соотносятся с реальной социальной властью, которая уже не коренится в сфере производства. Профсоюзное движение также далеко от того, чтобы быть революционной силой или социальным движением, активно вовлеченным в борьбу за власть. Социальное неравенство, частый отказ государства или управленцев идти на уступки - все это делает важным и необходимым рабочее сопротивление, однако не является достаточным для того, чтобы считать рабочее или профсоюзное движение центральной силой в новых социальных конфликтах. Основной социальный конфликт современного общества - это не конфликт по поводу собственности, это конфликт индивида и общества в целом и формулируется он в терминах организационного конфликта. Суть позиции Турена состоит в том, что социальное доминирование в современном мире имеет глобальный и нерасчлененный характер, экономическая, социальная, культурная и 307 другие сферы здесь настолько взаимопереплетены, что понятие эксплуатации, лежащее в основе Марксова анализа, представляется неадекватным для современной ситуации. <Мы еще продолжаем говорить об <экономической эксплуатации>, - пишет Турен, - хотя все труднее и труднее вычленить ее и изолировать от других форм доминирования. Термин потерял свое объективное значение. Ситуация в современном мире скорее передается термином <отчуждение>, чем <эксплуатация>> . Эксплуатация обозначает экономическое, а отчуждение - социальное отношение. Человек оказывается отчужденным, когда его связь с социальной и культурной жизнью общества определяется единственно системой доминирующих отношений, навязываемых господствующим классом. Отчуждение означает ликвидацию социального конфликта посредством создания системы зависимого участия. Любая деятельность только тогда обретает смысл, когда она осуществляется в соответствии с устремлениями доминирующих групп. Современное общество, пишет Турен, является обществом отчуждения не потому что оно повергает человека в нищету или навязывает политические ограничения, а потому, что оно подкупает, манипулирует и навязывает конформизм. |