Ромм Фредди А. Голос Горячего Сердца
 Скачать 0.53 Mb.
|
|
- Катрин... прости, я не имею права тебе рассказывать... пожалуйста, просто научи меня - и всё, ладно? 3. Париж, Лувр, весна 1440. - Её светлость графиня Лилий, мадам Жанна дез Армуаз! При этих незатейливых словах церемониймейстера все присутствующие разом вздрогнули и застыли на месте, уставившись на входную дверь. Мелодия менуэта сфальшивила и умолкла. Наступила тягостная пауза... которую, однако, вскоре прервал сам король, перед этим любезничавший с дамами в противоположном конце зала. Пройдя сквозь расступившуюся толпу придворных, он направился в сторону Катрин, глядя на неё с улыбкой, намеренно или случайно игнорируя сопровождавших её мужчин. Из вежливости Робер и Этьен сделали несколько шагов назад: ведь приглашение, в сущности, касалось вовсе не их. Приглашение на королевскую аудиенцию касалось мадам Жанны дез Армуаз. Его величество король Франции Карл Седьмой, если верить радушному выражению его лица, вроде бы не собирался обманывать Катрин. Его, правда, несколько смутило то, что она представилась как графиня Лилий. Разумеется, графини Лилий здесь быть не может. Конечно, неплохо, если будут ходить слухи, будто бы графиня Лилий жива, но всё хорошо в меру. В присутствии короля Франции графиней Лилий не вправе называться никто. Это - наказуемо. Недоразумение? Вряд ли. Незадачливая самозванка? Да, конечно, самозванка. Ну и дура. Дурочка. Однако, говорят, эта дурочка очень красива, а к таким нужно относиться снисходительнее. Так тому и быть. Катрин стояла у входа в зал, в тени, и её лицо было сперва плохо видно королю, которому в глаза били лучи, испускаемые многочисленными светильниками. Первоначально Карл Седьмой рассмотрел только великолепного сложения фигуру молодой гостьи. Король с неизменным интересом принимал незнакомых ему молодых женщин, о которых шла слава, что они хороши собой, даже если репутация их вызывала некоторые сомнения. А о мадам дез Армуаз рассказывали такое... о, нет, совершенно ничего общего с теми сплетнями, которые обычно распускают злые языки о молодых красавицах, и всё же... Впрочем, главное - она очень привлекательна, на этом сходятся все, её фигура красноречивее любых слов, а потому принять её надо как можно дружественнее, снисходительнее и любезнее. Шаг за шагом король приближался к Катрин. Молодая женщина двинулась ему навстречу, и свет упал на её лицо. Теперь черты лица Катрин были видны королю Франции Карлу Седьмому со всей отчётливостью. Ошибиться было невозможно. Это было то самое лицо, которое Карл увидел впервые одиннадцать лет назад. Лицо, совершенно не изменившееся за минувшие годы. Лицо... которое он тогда сразу же полюбил - на всю оставшуюся жизнь. Лицо, которое представало перед ним впоследствии в самых кошмарных снах, искажённое гримасой невыносимой боли, на фоне столбов дыма и языков пламени. Но если бы только лицо... А глаза... те самые - единственные, неповторимые, гипнотизирующие, пламенные чёрные очи, полные великой силы и таинства, огненный океан, захлёстывающий бурунами своих волн и уволакивающий в самую глубину... и счастливец, которому открылись глубины этого огненного океана вплоть до дна, увидит вечность в одном миге - будущее и прошлое всего мира... Бастион Сен-Лу под Орлеаном. Первое сражение Жанны - и первая её победа. Толпа французских солдат, бегущая в страхе от англичан, по зову Девы останавливается - и возвращается, вступает в бой с наседающим врагом. Но что это? С запада движется большой английский отряд на помощь Сен-Лу? "Ополченцы, ко мне!" - слышен зов Девы. - "Развернитесь шеренгой - влево!" Ощетинившаяся пиками стена поворачивается к англичанам, и те, вкусившие столько побед, на сей раз не выдерживают. Англичане бегут, бросив в беде своих собратьев в Сен-Лу. Следующий бой - и снова французы отступают, бегут, на сей раз - перед гарнизоном Огюстен. Не показывает спину врагу только гвардия Жанны. Её люди опускают копья к атакующим годонам. Всего лишь горстка смельчаков, но таких, для которых честь превыше жизни. И вдруг англичане останавливаются. Почему? Так, ничего особенного, минутное замешательство. Наверное, спустя минуту они спохватились бы, пришли в себя, разметали горстку храбрецов - но этой минуты у них нет, на помощь защитникам Жанны успевают прийти отряды Ла Ира и де Рэ. Теперь уже бегут англичане. Бастион Огюстен взят. Турель. Страшная битва, в разгар которой Жанна тяжело ранена арбалетным болтом. Стоило её унести - и штурм прекратился. Поражение? Не бывать такому! Жанна, превозмогая боль, возвращается к стенам - и армия обрушивается на английский форт, который на этот раз оказывается беспомощен перед армией Девы... Жаржо. Гарнизон только немного уступает в численности армии Жанны. Крепость, кажущаяся неприступной. Однако неприступность эта иллюзорна. После артобстрела армия обрушивается гигантской волной с нескольких сторон. Англичане растеряны - так не принято воевать, французы должны были выбрать какое-то одно направление, с него и ударить, и вот тогда бы... Однако никакого "тогда бы" нет, армия Девы Жанны уже внутри крепостных стен, и гарнизону не остаётся ничего, кроме бегства. Патэ. Битва в поле, в которой англичане рассчитывали повторить успехи Пуатье и Азенкура, а вместо этого оказались в ловушке собственной тактики, беспомощные перед внезапным ударом французской конницы с марша. Разгром, после которого годоны так и не смогли уже никогда оправиться. А победоносный полководец становится на колени перед вражеским пленным, которого французские солдаты закололи за бедность, неспособность внести выкуп, плачет над ним и молится о спасении его души. Ведь она - всего лишь семнадцатилетняя девушка, которой впору было бы не армию в бой вести, а в куклы играть да с ухажёрами перемигиваться. Коронация. О, нет! Король Франции Карл Седьмой закрыл руками глаза. Вздрогнул, побледнел, резко переменился в лице. Его дыхание сперва прервалось, а затем стало частым-частым. Прошла, наверное, минута, а может, две или три, в течение которых в зале стояла гробовая тишина. И всё же - королю не пристало падать в обморок. Даже при виде призрака. Карл довольно быстро пришёл в чувство, заулыбался и приблизился к Катрин: - О, милая госпожа дез Армуаз, как я рад, что вы навестили нас! Прошу вас, отдыхайте, угощайтесь, чувствуйте себя как дома! Его голос дрожал. Или так просто показалось? Катрин смутилась. "Он что... не узнал меня? Или, вернее, узнал, понял, что я - не Жанна?" "Он узнал тебя, Катрин. Он почти поверил, что ты - Жанна. Но он боится живой Жанны и ненавидит её. Перед твоим приходом он был уверен, что Жанна мертва, а ты - самозванка. Он был убеждён в этом, потому что сам договорился с англичанами о моей казни и не сомневался, что своё обязательство они выполнили. А теперь он ни в чём не уверен." Домреми, июль, 1427 То был приятный летний день, назавтра после освежающего дождика, и до полудня на траве ещё можно было заметить остававшиеся кое-где капельки росы. Сёстры Дарк пасли стадо коров на лугу неподалёку от леса, а заодно тренировались бою на палках. Катрин про себя удивлялась, как быстро её старшая сестра осваивала эту пусть и нехитрую, но коварную технику рукопашного боя. Жанна терпеливо сносила попадания по пальцам и по ногам, не отступая ни на шаг. Хотя и бледнела, закусывала губу от боли, но продолжала поединок, пока не заставляла сестру отступить. Впрочем, сразу после этого отбрасывала палку и дула себе на руки, потирала пальцы и синяки на ногах, а потом отходила в сторону и выполняла физические упражнения. Уже несколько раз, когда местные мальчишки неудачно вступали в стычки с соседями из про-бургундской деревни, обе сестры со своими палками вовремя оказывались на поле боя и полностью меняли ход событий. "Бургундцы" прозвали их обеих "ведьмами". На лошади Жанна уже ездила едва ли не лучше сестры, правда, бёдра её были невыносимо натёрты, но она словно и не замечала этого. Плавала она тоже вполне сносно, хотя соревноваться с младшей сестрой в этом искусстве пока не была готова. Единственное, пожалуй, что до сих пор не получалось у Жанны, - это бросать камни. Может быть, просто потому, что Катрин не признавала неодушевлённые мишени и практиковалась, главным образом, на хитрых воронах, в редких случаях довольствуясь недогадливыми голубями. Ближе к вечеру сёстры загнали стадо в коровники, а затем вернулись на луг и прилегли подремать. Было тепло и уютно, ничто кругом, кроме стрекотания кухнечиков, не нарушало мирную тишину... Катрин проснулась раньше Жанны, когда солнце уже клонилось к закату. Она заколебалась - то ли будить сестру и идти домой, то ли подремать ещё. Вдруг она услышала, как Жанна заговорила, не просыпаясь: - Нет! Пожалуйста, не трогайте Катрин! Я сделаю всё, чего вы требуете! Я уже готовлюсь к этому! Умоляю вас, пусть Катрин живёт и будет счастлива! Катрин оцепенела. С кем это Жанна разговаривает во сне? Разбудить её? Пока Катрин раздумывала, Жанна проснулась. Она встревоженно посмотрела на сестру, но та решила сделать вид, будто ничего не произошло: - Жаннетт! А что, если мы сейчас наберём вишен? Жанна кивнула, взгляд её успокоился. Сёстры направились к ближайшему вишнёвому дереву. Однако у Катрин не шли из головы странные слова сестры. С кем это Жанна могла говорить во сне? О чём? Какое отношение это могло иметь к ней, Катрин? 4. Париж, Лувр, весна 1440. При виде короля, такого любезного и милого, Катрин удивилась. "Странно, зачем королю понадобилось предавать мою сестру? Жанна не любит распространяться об этом, сразу меняет тему разговора, но король кажется таким галантным и обходительным. Как-то не очень согласуется с его обликом предательство..." Да, король выглядел очень любезным, да и придворные так и расплывались в улыбках. Катрин даже немного растерялась: мстить таким симпатичным, улыбчивым людям, обманывать и пугать их?.. Однако тут же новая мысль пришла ей в голову: "Стоп! А вдруг именно в его галантности всё дело? Как знать, чего он, обрадованный неожиданно свалившимися на него милостями судьбы, мог потребовать от Жанны... А вот как среагировала тогда на это сестра - совершенно ясно." И вдруг улыбка короля почему-то показалась Катрин фальшивой и лицемерной. "Ну да... конечно... разумеется, так оно и было - да у него вот на этой роже всё написано! И что же - за отказ удовлетворить его похоть король отомстил ей таким вот способом - предав в руки смертельных врагов? А что... вполне по-королевски. Ах ты, галантная мразь... Спокойно, Катрин, не за этим ты сюда пришла. Все эмоции - позже. Сейчас - дело и только дело." И, взяв себя в руки, Катрин постаралась улыбнуться не менее любезно, чем окружающие придворные, и опустилась в самом глубоком и вежливом реверансе, на который только была способна. Король очень приветливо улыбнулся в ответ... правда, левая щека его почему-то при этом задёргалась... а может, это была просто игра света и тени? Карл Седьмой весьма галантно подал руку Катрин и помог ей подняться. Катрин спокойно, но твёрдо посмотрела ему в глаза: - Ваше величество, я пришла для того, чтобы засвидетельствовать вам своё глубочайшее почтение и заверить, что я готова вернуться к исполнению своих обязанностей главнокомандующего французской армии! Домреми, январь 1429. Январь 1429 года выдался студёным, но бесснежным. Накануне своего дня рождения, вечером, Жанна попрощалась с Катрин. Она сказала, что снова уходит в Вокулёр, и попросила, чтобы Катрин не волновалась и не провожала её. Обе сестры выглядели очень спокойными. Жанна - потому, что не хотела расстраивать Катрин. Катрин - оттого, что вовсе не собиралась надолго расставаться с сестрой. Утром Жанна встала очень тихо, чтобы никого не разбудить. Она оделась, взяла узелок, собранный на дорогу, и на цыпочках направилась к двери. Весь дом спал, и никто не препятствовал её уходу. Жанна обулась, бесшумно открыла дверь и, поёживаясь, вышла наружу, на январский холод. Не успела она пройти несколько шагов по заледеневшей дорожке, как перед ней вырос отец с палкой в руках: - Опять собралась к своим солдатам?! Ну, дрянь, сейчас ты у меня получишь! На сей раз тебе живой не уйти! Утоплю, как собаку! Он замахнулся на Жанну, но в момент удара его палка натолкнулась на препятствие. Это была ещё более длинная дубинка, которую держала в руках Катрин: - Отец! Не смей трогать Жаннетт! Ты ведь знаешь её, если ей нужно куда-то идти - значит, это и вправду необходимо! И не смей оскорблять её! Хочешь - оскорбляй меня, по крайней мере, меньше ошибёшься! И не пытайся напасть на Жаннетт, не то я тебя вздую! Жаннетт на тебя никогда руки не поднимет, даже чтобы защититься, а я - другое дело, ты меня хорошо знаешь! На пороге появились мать и братья, а следом за ними - двое батраков. Жак Дарк опустил палку: - Да... выкормил я двух гадин, пригрел на груди. Вы, значит, заодно... ну, ладно. Пошли в дом, добрая моя доченька Катрин. Катрин быстро подбежала к Жанне, обняла её свободной рукой, поцеловала в щёку, сделала сестре знак прощания и, убедившись, что все родные вернулись в дом, последовала за ними. 5. Париж, Лувр, весна 1440. На мгновение Катрин показалось, что король сейчас всё-таки упадёт в обморок от её слов: по его лицу резко разлилась смертельная бледность, он вдруг снова перестал дышать и споткнулся на ровном месте. Нет, не упал. Все присутствующие застыли, словно парализованные, в зале повисла мучительная тишина. Придворные замерли, напряжённо глядя на развёртывавшуюся перед ними сцену, смысл которой был понятен присутствующим - всем до единого. Убийца, хладнокровный, жестокий, вероломный убийца, а перед ним - его жертва. Жертва, которой убийца обязан всем, что у него есть. Жертва, которая осталась жива, вернула себе свободу, пришла сюда, где находится её главный враг и убийца, но не взывает к мести. Сможет ли убийца последовать её великодушному примеру? Робер и Этьен оставались где-то позади, в коридоре. Катрин казалось, что она слышит их учащённое дыхание. Впрочем, наверное, это было всего лишь обманчивое впечатление. Король постепенно приходил в себя, его лицо розовело на глазах: - Жанна... давайте отложим этот вопрос. Поговорим о другом. Прежде всего, расскажите нам, как вам удалось спастись от жестоких англичан, выбраться живой и невредимой из этого страшного Буврёя? Катрин мысленно пожала плечами. На этот вопрос она отвечала уже столько раз, что совсем уже привыкла к этой истории. Временами ей даже казалось, что всё, что она рассказывает, на самом деле произошло с ней. С нею... но не с сестрой. Шампань, Грё, 1429. - Венчается раба Божия Катрин рабу Божию Колену... В церкви стояла несколько нервозная тишина. Это было естественно: родители Катрин великолепно знали, что она может выкинуть любой фокус даже в самый последний момент, хоть перед алтарём. Для этой девчонки нет ничего святого - ни торжественность обстановки, ни угроза скандала, ни перспектива позора её не смутят. Беспокойство родителей Дарк передалось родственникам и друзьям счастливого жениха, которые также с немалой тревогой наблюдали за происходящим. Господи, только бы обряд бракосочетания прошёл благополучно, без инцидентов... Волнения окружающих были напрасны. Катрин, разодетая, как и положено новобрачной, стояла, словно паинька, демонстрируя флёрдоранж. Это было поистине удивительно - ведь о том, что ей предстоит выйти замуж за некоего Колена, мэра Грё, она узнала три дня назад. Учитывая особенности её характера, реагировала она на удивление спокойно. Собственно, не такой уж плохой вариант придумал отец. Катрин ожидала от него куда худшего. Сбыть строптивую дочь с рук долой - и всё. И ведь жениха подыскал в другом городе, а вовсе не в Домреми, где любая свекровь скорее повесилась бы, чем приняла в дом подобную невестку. Положа руку на сердце, Катрин вовсе не собиралась задерживаться в родном доме, а потому решение отца восприняла хотя и с удивлением, но скорее с облегчением, нежели с недовольством или сожалением. О том, что брак для деревенской девчонки исключительно удачный и выгодный, Катрин даже не задумывалась. Скорее её радовала перспектива сменить обстановку, расставшись с отчим домом, обстановка в котором после ухода Жанны в Вокулёр стала довольно-таки неуютной и нервозной. При виде стройной черноглазой невесты с правильными чертами лица, которая, казалось, не могла усидеть на месте - до того подвижны были её длинные ноги и руки - мэр Грё настолько воспрял, что даже не заикнулся о приданом, чему Жак Дарк в душе очень обрадовался. Знаете ли, богатство богатством, но разбазаривать нажитое десятилетиями упорного труда даже на приданое дочерям - вариант не особенно привлекательный для честного землепашца. В свою очередь Катрин, едва увидев, какого возраста кавалера ей прочат в мужья, потребовала, чтобы её оставили с женихом наедине на пять минут. Да, конечно, не положено, не принято... но родители девушки прекрасно знали, что гораздо дешевле обойдётся выполнить её желание. Едва только все вышли из комнаты, Катрин жёстко взглянула на Колена: - Сударь! Правду сказать, я только сейчас узнала о нашем предстоящем бракосочетании! Вас не смущает, что вашей невесте ещё нет четырнадцати лет? Колен немного смутился. Неприятный вопрос. Что называется - "она тебе в дочери годится". Но ведь так хочется заполучить эту удивительно красивую девочку... - Сударыня! Клянусь, я предоставлю вам самые лучшие условия! Вы станете самой уважаемой дамой в городе, будете обеспечены как никто, я предоставлю в ваше распоряжение прислугу и экипаж, я... - А я этого всего отнюдь не требую. Я привыкла жить скромно, довольствоваться малым. Меня смущает нечто совсем другое. Прежде всего, я должна быть уверена, что если мы обвенчаемся, вы не воспользуетесь своим положением и не попытаетесь взять меня силой. Вы должны дать мне слово, поклясться в этом, положив правую руку на Священное Писание, иначе я нарушу волю родителей и никто, ничто на свете не сможет меня принудить. Возможно, вы знаете, что мою старшую сестру родители попытались выдать замуж насильно, однако она через суд добилась отмены помолвки... и это при том, что на её руку претендовал лучший жених нашей деревни. Мне бы не хотелось пойти по этому пути. Могу вам сказать, что ваша наружность мне вовсе не противна, а репутация внушает самое глубокое уважение. Я отнюдь не исключаю того, что, живя с вами вместе, привыкну и стану хорошей женой для вас и матерью для ваших детей - но при условии, что ни малейшего принуждения с вашей стороны не будет. Вы готовы поклясться? Колен недолго колебался. Он был совершенно уверен, что без труда сможет получить всё желаемое от Катрин, не нарушив данное ей слово: |