журнал медиалогия. Сборник статей по материалам cxciii международной научнопрактической конференции 46 (193) Декабрь 2020 г
 Скачать 5.98 Mb.
|
|
Список литературы: 1. Закон РФ «О государственной тайне» от 21.07.1993 N 5485-1 (ред. от 29.07.2018) // Российские вести. - N 189. - 30.09.1993. 2. О перечне сведений, отнесенных к государственной тайне: Указ Президента РФ от 11.02.2006 №90 (ред. от 22.02.2017) //СПС Консультант Плюс 3. Указ Президента РФ от 30.11.1995 № 1203 (ред. от 19.03.2013) «Об утверждении перечня сведений, отнесенных к государственной тайне» // СПС Консультант Плюс 4. Решение Московского городского суда от 15 июня 2011 года по делу №3-156/32011; решение Московского городского суда от 28 июня 2011 года по делу № 3-0128/2011 // СПС Консультант Плюс 5. Киреенко А.Е. Современные проблемы в области информационной безопасности: классические угрозы, методы и средства их предотвращения // Молодой ученый. - 2012. - №3. - С. 40-46. 6. Коротчев В.В. Допуск к государственной тайне и защита информации // Вестник современных исследований. - 2018. - № 12.10 (27). - С. 233-234. 7. Кузнецов В.К. Информационное право. - Новосибирск, 2017. – 380 с. 104 К ВОПРОСУ ОТГРАНИЧЕНИЯ СТ.106 УК РФ ОТ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПРЕДУСМОТРЕННОГО П.В СТ. 105 УК РФ Ондар Айдыс Аясовна студент, Байкальский государственный университет, РФ, г. Иркутск TO THE QUESTION OF LIMITATION OF ART. 106 OF THE CRIMINAL CODE OF THE RF FROM THE CRIME PROVIDED BY P.V.105 OF THE CRIMINAL CODE Aydys Ondar Student, Baikal State University, Russia, Irkutsk АННОТАЦИЯ Автором рассматривается проблематика ограничения квалицикации ст. 106 УК РФ от состава преустулпения, предусмотренного п. «в» ст. 105 УК РФ. Анализируются мнения ученых-правоведом, спорные аспекты по рассматриваемой теме. ABSTRACT The author examines the problem of limiting the qualifications of Art. 106 of the Criminal Code of the Russian Federation from the composition of the pre-application provided for in clause "c" of Art. 105 of the Criminal Code of the Russian Federation. The opinions of legal scholars, controversial aspects on the topic under consideration are analyzed. Ключевые слова:уголовное право, убийство матерью новорожденного ребенка, квалификация. Keywords: criminal law, mother's murder of a newborn child, qualification. В УК основной состав убийства и убийство при квалифицирующих обстоятельствах объединены в одной статье (ст. 105). Статьей 106 УК РФ предусматриваются квалифицирующие понижающие опасность обстоятельства, 105 а ч.2 ст.105 УК предусматриваются квалифицирующие отягчающие опасность обстоятельства. По объекту преступления схожи, по родовому или непосредственному объекту разница лишь в том, что предметом преступного посягательства по ч.1 ст.105 УК является жизнь другого человека, предметом посягательства по ч.2 ст.105 являются жизни двух или более лиц, или жизнь лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а по ст.106 УК, является жизнь новорожденного ребенка в период от рождения и в течение суток (1 месяца). Убийство новорожденного ребенка более 1 месячного возраста квалификации по ст. 106 УК не подлежит. Объективная сторона простого убийства и убийства матерью новорожденного характеризуется деянием в форме действия либо бездействия. Но обязательным признаком объективной стороны такого деяния, как убийство матерью новорожденного, является короткий промежуток времени между родами и моментом наступления смерти [1, с. 62]. Убийство матерью своего ребенка более 1 месяца может быть квалифицировано по п. «в» ч. 2 ст.105 УК «убийство малолетнего или иного лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека» Повышенная опасность этого вида убийства связана с особой заботой о защите каждого человека, не способного защитить себя или уклониться от посягательств на свою жизнь. Среди обстоятельств, характеризующих беспомощность жертвы, в статье 105 УК РФ конкретно названо только убийство малолетнего. Уголовный кодекс не устанавливает границ понятия «малолетний». Однако в силу правовой традиции, с учетом прежнего законодательства, малолетним принято считать лицо, не достигшее 14-летнего возраста. Понятие «иного лица, находящегося в беспомощном состоянии», раскрывается в п. 7 упомянутого Постановления Пленума, где наряду с общим определением (приведенным выше) дается также примерный перечень таких потерпевших: «К лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, 106 страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее» [2] Различие по субъекту преступления: субъект преступления, предусмотренного ст.106 УК – специальный, мать новорожденного ребенка, достигшая 16-тилетия, субъект преступления, предусмотренного ст.105 УК – лицо, достигшее 14-ти лет. Надо заметить, что возраст субъекта преступления, предусмотренного ст.106 УК, противоречит возрасту субъекта убийства. Что касается квалификации действий, направленных на убийство, если речь идет и мертворожденном ребенке (о чем, по существу, в упомянутых документах Минздрава), то решение должно приниматься по общим правилам оценки фактической ошибки при совершении преступления. Если исходить из ст. 106 УК РФ, то она ограничивает совершение данного преступления, как уже указывалось, небольшим промежутком времени, который подлежит определению в каждом конкретном случае. От этого будет зависеть разграничение рассматриваемых смежных преступлений, предусматривающих возможность различной квалификации убийства ребенка. Из дел о детоубийстве усматривается, что к этому преступлению относятся такие убийства, которые совершены сразу же после рождения ребенка, когда не принимается никаких мер к отделению пуповины и к кормлению, т. е. вся обстановка свидетельствует о том, что для сохранения жизни новорожденного не принималось никаких активных мер. Когда же мать предприняла меры к сохранению жизни ребенка, а затем совершила убийство, его нельзя, по нашему мнению, квалифицировать по ст. 106 УК РФ. Список литературы: 1. Минаева М.М. Уголовно-правовые гарантии жизни ребенка до и после рождения / М.М. Минаева // Международное уголовное право и международная юстиция. -2015. -№ 2. -С. 62. 2. О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ): Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. // Бюллетень ВС РФ. - 1999.- № 2. 107 НАРУШЕНИЕ ПРАВИЛ ДОРОЖНОГО ДВИЖЕНИЯ КАК ПРЕСТУПЛЕНИЕ ПРОТИВ БЕЗОПАСНОСТИ ДВИЖЕНИЯ И ЭКСПЛУАТАЦИИ ТРАНСПОРТА ПилипенкоЮрий Юрьевич магистрант, Негосударственное образовательное частное учреждение высшего образования «Московский финансово-промышленный университет «Синергия», РФ, г. Сочи Одна из самых острых социально-экономических проблем современной России – это проблема обеспечения безопасности дорожного движения и эксплуатации транспортных средств. Ежегодно повышается интенсивность использования транспортных средств, равно как и растет количество единиц транспорта на дорогах, тем самым выдвигая задачи обеспечения безопасного движения и эксплуатации транспортных средств на передний план. Актуальность данного тезиса доказывается и неблагоприятной ситуацией в отношении преступлений против безопасности движения и использования транспортных средств. Так, показатель смертности в результате ДТП в нашей стране равен примерно 1% от общего количества смертей, а, для сравнения, 5% людей в России умирает от старости. За 2019 год в нашей стране было зарегистрировано 164358 дорожно-транспортных происшествий, в которых погибли 16981 человек, а ранены или пострадали в различной степени тяжести 210877 человек. Первопричиной таких происшествий зачастую является нарушение законодательно регламентированных правил дорожного движения Следует отметить, что ключевые моменты современных российских правовых норм института уголовной ответственности за совершение автотранспортных преступлений и уголовно-правовой науки в контексте данного вопроса несовершенны: правоведы и законодатели немало дискутируют в теоретических вопросах и практических аспектах реализации уголовно- правовых норм уголовной ответственности за подобные нарушения. Отсюда, необходимо концептуально пересмотреть действующий уголовно-правовой институт уголовной ответственности за такие серьезные нарушения правил 108 дорожного движения, которые по своей сути являются автотранспортными преступлениями. Решить данную проблему представляется возможным лишь при комплексном использовании разработанных уголовно-правовых мер и криминологического предупреждения нарушений правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств. Слегка прикоснемся к истории появления и развития автомобильного транспорта в России, изменившего главным образом жизнь всего человечества, берет свое начало на стыке XVII и XVIII веков (1768 г. – создание паросиловой машины и 1806 г. – создание машины с двигателем внутреннего сгорания). А уже сегодня, 2 века спустя, жизнь современного человека абсолютно не представляется без использования транспортного средства, самым популярным среди которых является автотранспорт. Любое изобретение такого масштаба имеет огромное количество не только положительных последствий: люди стали более мобильны, вместе с тем появился и новый вид происшествий и преступлений – дорожно-транспортный. В связи с этим, перед законодателями появилась новая рациональная задача, суть которой заключалась в систематизации неких регулирующих мер новый вид движения, а также движения на уже существующих видах транспорта. Тем не менее, первые варианты регулирующих норм скорее были направлены на движение вообще, в т. ч. на морской или гужевой транспорт и т. п. Первым документом, который регламентировал правила дорожного движения с начала прошлого века, является Постановление Автомобильного совета Центральной автосекции ВСНХ от 10 июня 1918 г. «О пользовании автомобилями и мотоциклами и порядке дорожного движения по городу Москве и окрестностям», который содержал комплексные меры не только по регулированию движения, но и документальную регистрацию и учет права на управление транспортным средством, количество работников в автотранспортной сфере, также данный документ регулировал членство работников автотранспорта, устанавливал административное наказание за его нарушение. Особенность 109 данного документа заключалась и в том, что его действие распространялось лишь на территории Москвы. Следующий официальный документ также был локальным и регулировал автотранспортную сферу в столице, Постановления Московского Совета от 28 мая 1920 г. «Об урегулировании автомобильного движения по городу Москве» [1], который более точно регламентировал правила дорожного движения. Тем не менее, небольшое количество автомобильного транспорта (менее 8000 единиц: примерно 6600 автомобилей и 1400 мотоциклов), а, соответственно, и минимальное число ДТП, в те годы снижали рациональность охранных мер по автотранспортному движению и эксплуатации транспорта в регулировании их уголовным законодательством. Уголовно наказуемыми были только те преступления, которые были совершены против безопасности движения на водном и железнодорожном транспорте и их эксплуатации, т.к. данные виды транспорта были уже достаточно распространены в то время. Следует отметить, что в Уголовных Кодексах в редакции 1922 г. и 1926 г. не существовало норм, регламентирующих безопасность дорожного движения и использования транспортных средств хотя бы отдаленно напоминающих современное видение отечественных законодателей и правоведов, закрепленный в ст.264 действующего УК РФ. Но ко второй половине 20 в. в нашей стране произошли масштабные изменения, которые, в свою очередь, предопределили новшества во всей сферах деятельности страны, в т.ч. и законодательной, так новый УК РСФСР 1960 г. содержал прообраз ст. 264 современного УК РФ, а именно ст. 211 – 213, которые были направлены на охрану безопасности дорожного движения и использования транспортных средств [2]. Ключевым моментом в сравнении новых норм в сфере безопасности дорожного движения и эксплуатации транспортных средств является то, что советское законодательство применяло более суровые меры наказания автотранспортных преступников. Следует отметить, что уголовное преследование преступников против безопасности дорожного движения и использования транспортных средств 110 изменялось своевременно, в соответствии с реалиями в процессе обеспечения безопасности данной сферы, динамики преступности в ней, общими изменениями законодательства и правил дорожного движения в РФ. Важно, что в процессе разработки УК РФ по вопросам наказание за нарушение правил дорожного движения, в результате которых пострадали или погибли люди, ученые – специалисты данной отрасли права и законодатели активно пользовались успешным опытом своих германских, французских и американских коллег. Особенно это касается вопросов возрастных пределов действия уголовного законодательства, совершения автотранспортных преступ- лений за границей территории Российской Федерации, передачи иностранных преступников их государству, ограниченной вменяемости, а также в вопросах по классификации наказаний за совершение автотранспортных преступлений по видам и регламентации ответственности за них. Не только российские правоведы пользуются зарубежным опытом в совершенствовании своего уголовного законодательства, так, страны бывших советских республик и страны ближайшего зарубежья (например, Азербайджан, Таджикистан, Казахстан, Грузия, Беларусь и Украина в своих УК 1998-2000 гг.) использовали российский опыт. К сожалению, на сегодняшний день очень актуален вопрос нарушения правил дорожного движения и его безопасности именно из-за нетрезвости водителя (алкогольной, наркотической или какой-либо иной), которые определяются как преступления против безопасности автотранспортного движения. Управление транспортом в подобном состояние само по себе уже является преступным деянием с уголовной ответственность за его совершение вне зависимости от того был ли нанесен вред здоровью участнику данного преступления и наступили ли вообще неблагоприятные последствия в результате совершения данного деяния. К примеру, испанское уголовное законодательство (ст. 379 УК Испании) регламентирует уголовную ответственность за вождение транспортного средства под влиянием токсических, наркотических или психотропных веществ, 111 равно как и алкогольных напитков. В свою очередь, ст. 380 этого же документа устанавливает уголовную ответственность и за отказ от установленного действующим законодательством Испании освидетельствования наличия или отсутствия такого опьянения [4]. В данном контексте очень интересная норма существует в уголовном законодательстве ФРГ, так, уголовной ответственности и уголовному наказанию в виде денежного штрафа или лишения свободы сроком до 5 лет подлежит гражданин, который управлял транспортным средством под воздействием какого-либо опьяняющего или одурманивающего средства даже за гипотети- ческую возможность нарушения правил дорожного движения и причинения вреда (или подвержение ему) в результате ДТП. Таким образом, критерия, которым бы является объективным основанием и подтверждением совершения вреда жизни и здоровью отсутствует, как и отношение к условию создания такой опасности (ст. 316 ФРГ). Эстонский законодатель устанавливает уголовную ответственность за управление механическим транспортным средством в состоянии алкогольного, наркотического опьянения или опьянения в результате приема каких-либо психотропных препаратов, в том числе и за управление в таком состоянии повторно, если на данное лицо уже было наложено административное взыскание, срок действия которого все еще в силе. Управление транспортным средством в состоянии алкогольного (или иного) опьянения является довольно острой проблемой современного общества: ежедневно мы узнаем о страшных авариях со смертельными исходами, порчей имущества, в которых водитель не был трезв. Несмотря на активную законодательную и законоприменительную борьбу с пьяными водителями, статистика показывает высокие показатели. Так, по данным Госавтоинспекции Российской Федерации за прошлый (2019) год было зафиксировано 164358 ДДП, из них 14689 ДДП произошли по вине водителей, находившихся в состоянии алкогольного опьянения, погибли в таких ДДП 4050 человек, а пострадали более 20000 человек [3]. В среднем данные показатели на 3-4% ниже, чем в 112 предыдущем году, тем не менее, цифра остается по-прежнему внушительной. Рассматривая данные статистических отчетов, следует понимать, что огромное количество пьяных водителей транспортных средств остается не установленными и не зафиксированными, как и ДДП, совершенными ими и ущерб в результате этих ДДП. Российская Госавтоинспекция и соответствующие службы автотранспортный предприятий, безусловно, ведут борьбу с пьяными водителями: стараются не допустить нетрезвого водителя за руль либо максимально быстро вычислить и устранить его с дороги. Эта проблема является одной из ключевых на сегодняшний день, ее нужно решать, а количество ДДП по вине нетрезвого водителя следует минимизировать. Но является ли ее современное решение эффективным, оправданы ли столь категоричные существующие меры? Этим вопросом задаются как законотворцы, так и ученые уголовно-правовой науки. Проблема заключается не только в тяжести данного преступления, но и в его широком распространении, т.е. сложности возникают уже в процессе привлечения таких преступников к уголовной ответственности. Таким образом, целесообразность запрета на вождение автотранспортного средства в состоянии алкогольного либо другого опьянения безотносительно к последствия, происходящих по вине таких водителей, ДДП практически теряет свою авторитетность и первоначальный смысл. В таком случае считается рациональным обратиться к исторически и юридически обоснованному опыту зарубежных стран мира в процессе законодательной борьбы против роста и усугубления совершения автотранспортных преступлений и эксплуатации транспортных средств, которые являются следствием нарушения правил безопасного дорожного движения и использования транспорта. |