Тексты к семинарским занятиям. Семинар 1 предпосылки философии в древней индии

• Название: Семинар 1 предпосылки философии в древней индии
• Дата: 23.12.2019
• Размер: 304.5 Kb.
• Имя файла: Тексты к семинарским занятиям.doc
• Тип: Семинар; #101889
• страница: 3 из 10

Критика демократии у Гераклита

Философия Гераклита, напротив, открыто шла вразрез с традициями и привычными нормами общественной жизни.

Logos. У этого слова имеется множество разных значений, основные среди которых – «слово», «разум», «истина», «закон». Демократическое устройство греческого полиса прочно связало эти значения в человеческом мышлении: все общественные дела решаются здесь общим собранием граждан полиса, а главным инструментом власти становится слово. Разумное, истинное слово, логос, превращается в закон и правит обществом. Не удивительно, что и верховный закон мироздания у Гераклита зовется «логосом».

При этом Гераклит – яростный противник классической греческой демократии, которая решает свои проблемы не разумом, а числом голосов. Он презирает чернь, которой обычно принадлежит численное большинство, и всех, кто «поет мелодии толпы, того не ведая, что многие – дурны, немногие – хороши».

За этими словами Гераклита угадывается его аристократическое происхождение и горький политический опыт. Его друг Гермодор, раздражавший граждан Эфеса своим умственным превосходством, был отправлен ими в изгнание. В свое время Гераклит припомнил это эфесцам: в ответ на их просьбу составить для города свод законов философ в свойственной ему ядовитой манере предложил принять для начала закон, предписывающий перевешать всех взрослых эфесцев. Ибо никаким законам не переделать глупца в «любителя мудрости», философа. Вся надежда на детей.

Правление надлежит передать в руки умнейших, считал Гераклит. Однако правители обязаны во всех своих действиях руководствоваться законами, которые должны быть составлены в соответствии с Логосом, с общим законом Природы:

«Своеволие надо гасить пуще пожара. Народ должен сражаться за попираемый закон, как за стену [города]».

А человеческие законы должны быть составлены в соответствии с «божественными» законами Природы. Здесь не место ходячим предрассудкам насчет равенства и справедливости: «Для бога всё прекрасно и справедливо, люди же одно признали несправедливым, другое – справедливым»

Это была, вероятно, первая в мировой истории доктрина правового общества, в которой закон, раз он был принят, должен соблюдаться, хотя бы он и противоречил воле правителей или большинства граждан.

Греческий философ превозносит войну, в которой видит вечный двигатель общественного развития, равно как и Природы в целом:

«Война – отец всех... Гомер, молясь, чтобы «вражда сгинула меж богами и меж людьми»¹, сам того не ведая, накликает проклятие на рождение всех [существ]».

Пройдет две с половиной тысячи лет и другой философ-диалектик, Гегель, пояснит и разовьет эту мысль: высокое значение войны состоит в том, что она сохраняет нравственное здоровье народов и не дает им увязнуть в болоте повседневности. Подобно тому как ветер не позволяет озеру загнивать, война предохраняет народы от гниения, принуждая их аккумулировать и до предела напрягать свои жизненные силы.

Гераклит и Гегель видели в войне своеобразную гимнастику общественного тела и духа. В войнах гибнут отдельные люди и целые страны? Что ж, всё высшее и новое рождается за счет смерти слабейшего и устаревшего. Ни одно дело, большое или малое, не начинается с нуля, на пустом месте.

«Дóлжно знать, что война общепринята, что вражда – обычный порядок вещей, и что всё возникает через вражду и за счет другого», – констатирует Гераклит. Недалеким людям кажется, что мир прекрасен, а войны уродливы и несправедливы. Гераклит возражает на это: «Для бога всё прекрасно и справедливо, люди же одно признали несправедливым, другое – справедливым».

Как всякие нормальные противоположности – свет и тьма, жизнь и смерть и пр. – мир и война в равной мере необходимы природе и обществу. Диалектика заключается в том, чтобы в столкновении противоположных начал усмотреть момент их внутреннего единства и гармонии и выяснить закон, согласно которому совершается их вечное взаимное превращение.

Выводы и сравнения

Во времена Конфуция и Гераклита, в VI веке до н.э., еще не существовало ни социологии, ни лингвистики, ни юриспруденции, словом, вообще никаких самостоятельных гуманитарных, равно как и естественных наук. Все научные знания (т.е. знания причин вещей, опирающиеся на логические рассуждения и доказательства) вместе взятые именовались «философией», а все ученые – «философами». Лишь несколько столетий спустя науки одна за другой начнут отделяться от своей матери‑философии, оставив на ее долю предмет, который всегда, с самого начала ее истории, был для философов главным, – исследование законов и категорий мышления, разработку надежного метода познания природы вещей.

Конфуций и Гераклит – два очень разных мыслителя и две противоположные человеческие натуры. Первый, с его подчеркнутым миролюбием и политической лояльностью, выглядит воплощением здравого смысла; у второго в каждом слове звучит презрительно-дерзкий вызов житейскому рассудку и общепринятым взглядам на мир. Они как будто ведут заочную полемику друг с другом, в которой каждый олицетворяет темперамент и склад ума своего народа: Запад против Востока, молодая и энергичная греческая культура против уравновешенной и неспешно стареющей китайской.

Вместе с тем в Греции и Китае VI века до н.э. идут очень и очень схожие культурные процессы. В ту эпоху в муках непрекращающихся войн и общественных потрясений рождалась человеческая индивидуальность, освобождаясь от сковывавших ее общинных обычаев и норм жизни. Индивидуализм, чем дальше, тем скорее разъедал и вытеснял из истории патриархальный² коллективизм.

Оба философа ясно видят этот процесс. Только один, Конфуций, хотел бы его остановить и повернуть вспять, сохранив от разрушения родовые ценности, завещанные отцами и дедами; а другой, Гераклит, напротив, был одиноким бунтарем, осознанно порвавшим всякие отношения с городской общиной. Предание гласит, что на гробнице Гераклита были высечены слова: «Один мне – тьма, если он наилучший». В этой короткой сентенции мы узнаём философское кредо западной культуры, которой еще только предстояло вырастить суверенную, автономную личность современного европейца.

Сама философия родилась как сугубо личная форма мышления, враждебная коллективно-мифологическим представлениям о мире. В этом смысле истинным философом был закоренелый индивидуалист Гераклит, а не консерватор и конформист³ Конфуций. Гераклитова диалектика несравненно лучше выразила независимый и беспощадно-критический дух философии.

Это подтвердила и дальнейшая судьба учений Конфуция и Гераклита. Спустя пару столетий живая мысль Конфуция застыла и окостенела, превратившись в официальную идеологию китайской империи Хань. А Гераклит так и остался загадочным философом-одиночкой, о котором слагались легенды и анекдоты.

Говорят, что Сократ отозвался о поэме Гераклита словами: «То, что я понял – прекрасно, чего не понял, думаю, тоже, но чтобы разум не утонул здесь, необходим делосский ныряльщик».

Что же такое общество?

Существует несколько очень разных идеальных представлений о том, что такое общество. Одни ученые представляют себе общество по аналогии с живым существом, которое рождается, старится и умирает; другие склонны представлять себе историю общества по модели геологического образования, с его пластами-формациями; для третьих общество – свободный субъект, творящий свою историю как ему вздумается, либо направляемый волей высшего существа, «божественным провидением»...

«Общество», в простейшем значении этого слова, есть общая связь людей, система человеческих взаимоотношений.

«Общество не состоит из индивидов, а выражает сумму тех связей и отношений, в которых эти индивиды находятся друг к другу» [Маркс: Экономические рукописи 1857-1859 гг.]

Это определение, конечно, еще слишком абстрактное. Для того чтобы понять природу общества конкретно, требуется выяснить, чем отличются отношения человека к человеку от взаимоотношений всех прочих живых существ.

В животном и растительном мире правит органическая потребность – индивидуальная (инстинкты самосохранения) или коллективная (инстинкты продолжения рода). «Органической» эта потребность называется потому, что она «зашита» природой в структуру живого тела и передается через поколения вместе с генами.

Отношениями человека к человеку управляет общественный интерес. Он заставляет человека выполнять множество операций, которые являются биологически нецелесообразными и которым наши тела поначалу всячески сопротивляются, – от ходьбы на двух конечностях до игры на скрипке или чтения учебника по философии.

Веления долга или совести у человека нередко убивают даже инстинкт самосохранения. В мировой истории и художественной литературе масса примеров того, как человек приносит себя в жертву ради идеалов, в которых представлен высший, общественный интерес. Сократ, Иисус Христос, Джордано Бруно считаются героями духа, на их примере общество столетиями воспитывало своих граждан.

Французский философ XIX века Огюст Конт придумал термин «альтруизм» (франц. altruisme, от лат. alter – «другой») для обозначения бескорыстной заботы о благе других людей. Альтруист – человеческий тип, прямо противоположный эгоисту (от лат. ego – «я»), человек, целиком и полностью отдавший себя служению обществу, интересам «рода человеческого».

Общественный интерес передается из поколения в поколение совершенно иначе, чем органическая потребность. Его «инструкции» записаны не в живом теле человека, а в предметах культуры. Поэтому все без исключения чисто человеческие нормы поведения диктуются культурной средой, в которую с рождения погружается органическое тело ребенка.

Орудиями, при помощи которых действует общественный интерес, являются не гены, а знаки. Общество правит индивидом посредством знака – слов, денежных знаков, символов. К числу последних относятся различные атрибуты власти, знамя и герб, признаки принадлежности к какому-либо сословию, этносу, профессии и тому подобные вещи.

Знак – это искусственный посредник в отношениях между людьми. Любой предмет, который втягивается в сеть общественных отношений, немедленно обретает некое значение, которого в природе он не имел. Камень и кость становятся орудиями труда, серебро и золото – деньгами, огонь – домашним очагом и божеством... Даже недосягаемые звезды тут превращаются в зодиакальные знаки, в компас и календарь. Элементарное общественное отношение имеет структуру: человек – знак – человек.

Всякая вещь, созданная человеком для человека, скрывает в себе микропрограмму деятельности с этой вещью, метод ее изготовления и применения в интересах людей. Обычный нож, игла или лопата не просто орудия труда, но также и «записанные» в предметной форме (опредмеченные) схемы человеческой деятельности – разрезания, шитья, копания. Это воплощенные в природном материале технологии человеческой деятельности.

Овладевая этими общественными технологиями и применяя их, человек преобразует не только окружающий мир, но и самого себя, собственную «натуру». В нем формируются и развиваются человеческие способности и он самоутверждается как общественное существо – как личность. Качественно изменяются его взаимоотношения с людьми. Если же ему удается создать нечто значимое для всех, общезначимое, тогда изменяется все общество в целом.

Общество – категория историческая. Общественная связь позволяет тебе вступать в прямое деятельное общение не только с «ближними», но также и с «дальними» – со всеми теми, кто оставил предметный след в общественной жизни, и с теми, кто когда-нибудь воспримет от тебя нечто значимое, воспользуется предметами, в которых ты запечатлел свою личность. История человеческого общества, в отличие от истории животных и растений, представляет собой не генетическую, а предметную связь поколений.

Общественные отношения всегда завязываются вокруг созданных трудом человека предметов. Каков предмет, таковы и сами эти отношения. В зависимости от их предмета социальные отношения могут принимать экономическую, политическую, моральную, религиозную или другие формы.

Семинар № 3