Хрестоматия Хомской. Содержаниепредисловие ко второму изданию теоретические основы нейропсихологии
 Скачать 4.93 Mb.
|
|
125 или динамической локализации функций, которое теперь — через тридцать лет после смерти автора — прочно укрепилось в современной науке (см. АР. Лурия, 1962, Существует, однако, еще одна важная сторона учения Выготского о системной локализации психических функций. Она еще до сих пор остается гениальным предвидением, и воплощение ее в серию конкретных исследований еще представляется делом будущего. Речь идет о динамическом изменении соотношения мозговых центров в процессе развития и распада, раскрывающем новые перспективы для подлинного учения о хроногенной локализации функций в коре головного мозга. В неврологии никогда не ставился вопрос, что одни и те же функции могут на разных этапах развития осуществляться различными участками мозговой коры и что взаимоотношение отдельных корковых зон на разных этапах развития может быть неодинаковым. Тщательное изучение пути развития высших психических функции в онтогенезе привело Выготского именно к такому — совершенно новому для неврологии — положению. Исследуя ранние этапы онтогенеза, Выготский показал, что на начальных шагах формирование высших психических функций зависит от наличия более элементарных процессов, служащих их базой. Сложные понятия не могут развиваться, если нет достаточно прочных чувственных восприятий и представлений произвольное запоминание не может сложиться, если в его основе не лежат прочные процессы непосредственной памяти. Однако на позднейших этапах психического развития отношение элементарных и сложных психических процессов меняется. Высшие психические функции, сложившиеся на базе элементарных психических процессов, начинают влиять на их основу, и даже наиболее простые формы психических процессов перестраиваются под влиянием высшей психической деятельности, и достаточно вспомнить ту роль, которую играет категориальное называние цветов в их восприятии, чтобы увидеть всю глубину этого процесса. Эти данные заставили Выготского предположить, что отношения отдельных корковых зон меняются в процессе развития и если в его начале формирование «высших» центров зависит от зрелости низших, тов сложившемся поведении «высшие» центры организуют работу низших, подчиняют их своему влиянию. Это обратное соотношение участков коры на разных этапах развития ведет, помысли Выготского, к тому, что поражение одной и той же области коры может привести на разных этапах к возникновению резко отличных синдромов. Если на ранних этапах психического развития поражение элементарных зон коры вторично приводит к недоразвитию высших, строящихся на их основе участков, топора жение этих же зон коры в зрелом возрасте может вызывать страдания и низших, зависимых от них систем. Эти предположения делают понятным тот факт, что поражение гностических зон коры в раннем детстве приводит к общему психическому недоразвитию, в то время как у взрослого человека оно вызывает явления агнозии, которые носят частный характер и могут в известных пределах компенсироваться сохранными высшими системами мозговой коры. Предположения об изменении межцентральных отношений на последовательных этапах онтогенеза раскрывают новые перспективы для учения о динамической локализации психических функций, и можно быть уверенным, что лишь следую Мозги психика. Проблема локализации высших психических функций щее поколение исследователей сможет по достоинству оценить это гениальное предвидение. Исследования развития высших психических функций, их изменения в условиях аномалии и их распада при мозговых поражениях, проведенные Выготским еще в 20 х гг., заложили основу новой области науки — нейропсихологии, которая окончательно сформировалась лишь в наше время. Этот новый раздел психологической науки, посвященный анализу того, как построены лежащие в их основе функциональные системы коры головного мозга, какую роль играет каждый из разделов головного мозга человека в построении высших психических процессов и как высшие психические функции страдают при локальных поражениях мозга, и стал предметом многочисленных исследований, которые активно развивались в нашей стране за последние три десятилетия АР. Лурия ОБЩИЕ ПРИНЦИПЫ ПЕРЕСТРОЙКИ МОЗГОВЫХ СИСТЕМ 1 О ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ СИСТЕМАХ МОЗГОВОЙ КОРЫ Различное понимание локализации сложных психофизиологических процессов в коре головного мозга, естественно, приводило к неодинаковым взглядам навоз можность восстановления нарушенных мозговым ранением функций путем их ком пенсации. Узкие локализационисты, считавшие, что определенные участки мозговой коры являются своеобразными органами или центрами для сложных психических процессов (классические положения о центрах письма, центрах чтения, центрах артикулированной речи являются иллюстрацией таких взглядов, не могли прийти к иному выводу, как признание того, что радикальные поражения этих «центров» должны вести к некомпенсируемым дефектам поэтому факты наступающей компенсации оставались для всех, придерживающихся подобных теорий, труднообъяснимыми явлениями. С принципиально близкими трудностями встретились такие авторы, как Леш ли, Торндайк или Гольдштейн, исходившие из идей антилокализационизма. Рассматривая всю массу коры головного мозга, выходящую за пределы первичных, проекционных зон коры, как однородное ассоциативное или «интеграционное» поле, эти исследователи склонны были думать, что поражение этого поля в любом участке ведет к принципиально одинаковым последствиям. По их мнению, эффект такого поражения (тем более выраженный, чем большая масса мозга подвергается удалению) неизбежно ведет к общему нарушению ассоциативной (замыкательной) деятельности коры, общему обеднению навыков. Авторы, стоявшие на иных, струк туралистических позициях, выражали туже мысль, говоря о том, что устранение большой массы мозга снижает поведение на более примитивный уровень, ведет к распаду высшего, категориального поведения. Возможность компенсации дефекта в этих случаях чаще всего оценивалась очень скромно, и даже самые крупные авторы приходили к мысли, что единственной формой помощи больным ста кими поражениями мозга является создание для них новой, упрощенной среды, требования которой были бы адекватны их дефектам. Однако упомянутые концепции не могут считаться правильными. Современная психология знает, что сложные формы психологических процессов (которые лишь Лурия АР. Восстановление функций мозга послевоенной травмы. М Изд во АМН СССР, С. 50–56, 67–70. Мозги психика. Проблема локализации высших психических функций условно назывались психическими функциями) не являются непосредственным отправлением того или иного участка ткани, но представляют собою сложные формы деятельности, радикально меняющие свою структуру по мере развития, и уже по одному этому их центральные механизмы не могут быть соединены с постоянными, узко ограниченными центрами мозгового аппарата. Как мы покажем ниже, они представляют собою сложные функциональные системы, и мысль о невозможности перестройки этих систем уже с первого взгляда кажется плодом недора зумения. В тоже время клинике хорошо известно, что вся масса непроекционных зон коры большого мозга, которая составляет подавляющую часть его поверхности, отнюдь не является однородной и поражения его передних и задних разделов, правого и левого полушария вызывают совершенно разные симптомы. Именно в силу этого локальные поражения, расположенные в различных участках коры большого мозга (архитектоника которой сейчас хорошо известна, ведут к функциональным выпадениям, тяжесть которых совершенно непропорциональна массе пораженного вещества. Маленький очаг в зоне Брока или в нижней теменной области левого полушария может привести к неизмеримо большим изменениям в функциях, чем большой очаг, расположенный в правой височной области. Известно, наконец, что чисто количественные определения вообще не могут отражать последствия локальных мозговых поражений. Как мы покажем ниже, каждый очаг непосредственно выводит из работы ту или иную предпосылку функциональной системы, иначе говоря, имеет функциональную топику, от которой зависят его последствия, и если одни очаги действительно ведут к нарушению сложных абстрактных мотивов, то другие оставляют эти высшие формы поведения совершенно незатронутыми, хотя и приводят к отчетливому разрушению ряда специальных операций. Все эти факты свидетельствуют о том, что вопрос о локализации функций» в коре головного мозга и о возможных путях компенсации дефекта чрезвычайно сложен, что и заставляет искать новые пути для его разрешения. Головной мозг человека является аппаратом, позволяющим осуществлять гораздо более сложные функциональные связи, чем это имеет место у животных. Часть из них возникла еще на ранних этапах филогенеза, другая часть (например, предметная деятельность, речь) сложилась в процессе общественно исторического развития. Субстратом их являются иерархически организованные нейрональ ные структуры, каждая из которых особым образом участвует в осуществлении той или иной деятельности. Работы по сравнительной неврологии разных уровней нервной системы, с одной стороны, и цитоархитектонические и клинические исследования последних десятилетий — с другой, показали всю сложность построения этих систем мозговой коры человека и дали возможность сформулировать некоторые общие принципы их работы. Мы знаем, что проекционные зоны коры головного мозга составляют лишь очень небольшую часть всех функциональных систем мозговой коры. Своеобразие этих аппаратов заключается в высокой специфичности их нейронных структур, которые служат проекцией в мозговой коре той или иной рецепторной или эффек Общие принципы перестройки мозговых систем 129 торной системы. Поэтому поражение той или иной проекционной зоны мозговой коры ведет к необратимому выпадению определенной, четко ограниченной функции в узком смысле этого слова (например, функции зрения, кожной чувствительности, двигательных импульсов и т. п обычно эта функция после разрушения соответствующего участка коры уже не восстанавливается, и ее компенсация возможна лишь в очень узких пределах. Эти первичные образования мозговой коры входят как обязательные компоненты в построение сложных функциональных систем, составляя их рецепторное или эффекторное звено. Поэтому совершенно очевидно, что при разрушении этих первичных зон выпадает собственная функция того или иного органа, но все те сложные афферентные синтезы, которые направляли работу этого органа, еще не исчезают. Соответствующие высшие кортикальные аппараты остаются неповрежденными, и больной может легко осуществить данное действие, перенося его с поврежденного органа на здоровый. Вот почему больной с парезом руки может относительно легко переключиться на выполнение действия другой рукой, больной с частичным выпадением поля зрения начинает пользоваться оставшимся полем зрения и т. п. Проекционными зонами мозговой коры не заканчивается, а только начинается организация афферентных и эффекторных процессов, которые участвуют в регуляции сложных функциональных систем человеческой деятельности. Существенная роль в этой регуляции принадлежит ряду более сложных вторичных и третичных корковых зон, выходящих за пределы проекционных зон. Анализ тонких нейронных структур мозговой коры показал, что около каждой проекционной зоны расположены участки, которые по своему строению напоминают проекционные, отличаясь от них только значительно более развитым комплексом не проекционных, а связующих, интеграционных элементов (их обычно принято называть «ассоциационными»). Преобладание последних возрастает по мере удаления от проекционных полей, и сходство с этими полями постепенно ослабевает. Клинико психологические исследования показали, что роль более сложных полей мозговой коры заключается прежде всего в интеграции процессов, происходящих в первичных зонах. Примером могут служить вторичные зоны мозговой коры, расположенные около первичных проекционных зрительных областей. Их раздражение, как показали многочисленные исследования, не вызывает бесформенных зрительных ощущений, но ведет к возникновению сложных и оформленных зрительных установок их разрушение сказывается не в выпадении того или иного участка зрительного поля и не в общем ухудшении зрения, а в дезинтеграции зрительного восприятия больной перестает дифференцированно воспринимать и, следовательно, узнавать осмысленные зрительные образы. Таким же точно примером может служить работа премоторной зоны коры головного мозга. Ее раздражение также не вызывает одиночных двигательных сокращений, но ведет к появлению комплекса движений ее разрушение не вызывает паралича какой либо группы мышц, но приводит к дезинтеграции сложных и плавных двигательных навыков. Таким образом, прямая роль вторичных зон мозговой коры состоит в том, чтобы придавать возбуждениям, возникающим в первичных зонах, известную функ Мозги психика. Проблема локализации высших психических функций циональную организацию, которая обобщала бы эти возбуждения и делала бы их готовыми к участию в соответствующих функциональных системах. Этот переход, лишающий процессы их первичной специфичности, не превращает, однако, процессы, происходящие во вторичных полях, в «неспецифичные» и одинаково протекающие во всех участках мозга. Наши наблюдения над патологией этих областей показывают, что типичным для них всегда остается обобщенный характер работы так, теменно затылочные участки коры, переставая быть зрительными, остаются участками, обеспечивающими пространственную и симультанную организацию опыта, в то время как височные становятся преимущественно аппаратами организации сукцессивных сенсорных следов, а премоторные — аппаратами регуляции сукцессивно текущих двигательных импульсов. При посредстве именно этих специфических компонентов определенные участки мозговой коры включаются в целые функциональные системы, обеспечивая нужное для этих систем синтетическое афферентное поле. Все сказанное дает возможность сделать ряд выводов относительно той роли, которую играет тот или иной выпавший участок в судьбе определенной функциональной системы, с одной стороны, ив возможности компенсации возникшего дефекта с другой. Из изложенных положений вытекает, что поражение того или другого сложного, не проекционного участка мозговой коры (эти участки часто называли ассоциативными полями мозговой коры) никогда не приведет к однородным результатам, но вызовет совершенно неодинаковую структуру распада функциональной системы в зависимости оттого, какое место занимал нарушенный участок в ее интеграции. Если пораженный участок размещался водной из афферентных зон мозговой коры (эти зоны расположены в пределах задних отделов больших полушарий, то сего поражением неизбежно выпадает таили другая предпосылка для создания афферентных синтезов и функциональная система распадается. Но функциональный эффект будет неодинаков, если поражение заденет непосредственно участки, основная функция которых сводится к пространственной или симультанной интеграции восприятий (поля затылочной и теменно височно затылочной области, или же если оно будет расположено в пределах вторичных височных областей коры, которые участвуют в интеграции сложных слуховых восприятий. Впер вом случае поражение, устранив предпосылку симультанной организации гностических (и мнестических) процессов, поведет к распаду тех функциональных систем, которые не могут существовать без такой симультанной организации опыта (а такими системами являются системы пространственного гнозиса и праксиса, счета, грамматических категорий и т. п наоборот, оно пощадит те системы, в которых решающей является сукцессивная организация процессов (такой является, например, звучащая речь, музыкальный слух, отчасти фонетическое письмо и т. п. При страдании второй из упомянутых групп коры отношения будут, естественно, обратными. Однако в обоих случаях распад коснется лишь исполнительной, технической (или, как принято выражаться в психологии, операционной) стороны деятельности ее целенаправленность (ее мотивационная сторона) будет в обоих случаях сохранена Общие принципы перестройки мозговых систем 131 Совершенно иная картина развернется при страдании передних (лобных) разделов коры, которые играют совершенно иную роль в организации функциональных систем головного мозга. В таких случаях рассмотренная только что операционная сторона психологических процессов может первично не пострадать, но стойкая целенаправленность действия (его мотивационная организация) будет нарушена и функциональные системы головного мозга распадутся в другом плане. Функциональный эффект того или иного локального поражения зависит, следовательно, не от массы пораженной ассоциативной коры, обладающей «неспе цифической» функцией, а оттого места, которое занимает данный участок в функциональной системе. Сказанное приводит нас к иным, более отчетливым представлениями относительно возможной компенсации тех функциональных дефектов, которые возникли при только что описанных поражениях. Если при поражении первичных зон всегда страдает лишь двигательная или рецепторная компонента той или иной функциональной системы, то при поражении вторичных, интегративных полей нарушается одна из предпосылок, необходимых для создания синтетического афферентного поля, и поэтому неизбежно страдает вся функциональная система (хотя двигательный и сенсорный состав актов может оставаться без изменений. Этот распад системы может быть компенсирован или путем ее внутренней перестройки с реорганизацией ее сохранных элементов, или же путем замещения выпавшего мозгового звена каким нибудь другим, сохранным. Эта задача реинтеграции функциональной системы может быть осуществлена не вследствие облегчающих импульсов, исходящих от «неспеци фических» кортикальных элементов, но путем привлечения к участию в функциональной системе таких зон, которые в той или иной форме могли бы компенсировать выпавшую предпосылку или сделать возможным решение той или иной задачи новыми средствами. Это вполне возможно, потому что в процессе развития на основе осмысленной предметной деятельности и речи создаются такие сложные системные отношения, которые допускают возникновение совершенно новой динамики, высших, межцентральных отношений. На основе измененной задачи могут быть, следовательно, созданы новые функциональные системы и почти любой участок мозговой коры может быть введен в ту или иную функциональную систему и использован для реинтеграции нарушенной работы мозгового аппарата. Принципами такой реинтеграции нарушенных функциональных образований и перестройки функциональных систем мы и займемся. |