Станислав Александрович ЛиндоверМегаМасса. Комплекстренировок, питания и
 Скачать 3.52 Mb.
|
|
…о соревнованиях О выступлениях на соревнованиях я почему-то не заду- мывался, точнее, у меня было понимание, что это другой уровень и без «проводника» мне туда не попасть. Это кван- товый скачок, нужен заряд, нужно что-то серьезное. И снова жизнь предложила мне учителя и помощника в одном лице, показавшего мне мир, в который я хочу по- пасть… В 2006 году в том же клубе у меня состоялось знаком- ство с известным спортсменом Андреем Пугачевым. Он был настоящим культуристом, чемпионом, которого показывали по телевизору в программе «Гладиаторы» и печатали в жур- налах «для настоящих качков». Когда мы познакомились, я долго ходил вокруг да около, а он прямо спросил: – Хочешь выступить? – Хочу, – ответил я. По сути, Андрей научил меня всему, что касалось подго- товки к выступлению на соревнованиях по бодибилдингу. На первых соревнованиях я занял предпоследнее место. Аб- солютно обоснованно, логично, ожидаемо, но, конечно же, это было обидно. Андрей меня предупреждал, что после пер- вых соревнований появляется четкое понимание, твое это или нет. Ты находишься на сцене, а сотни людей смотрят прямо на тебя – кто-то подбадривает, а кто-то свистит. Когда после оглашения результатов ко мне подошел Андрей и по- интересовался: «Ну как?», я сказал: «Здорово, я буду высту- пать дальше и выиграю». Через год я занял уже пятое место из девяти и выиграл у нескольких известных спортсменов. …до и после травмы Я очень хотел победить, поэтому решил подготовиться и выступить в осеннем сезоне 2008 года. Соревнования по бо- дибилдингу проводятся два раза в год – весной и осенью. В августе 2008 года мне и еще нескольким спортсменам пред- ложили подзаработать – пригласили в качестве моделей при- нять участие в открытии бизнес-центра в Санкт-Петербур- ге. Подготовка к соревнованиям – это крайне дорогостоящее занятие, деньги были для меня не лишними, и я, конечно же, согласился. До соревнований оставалось менее двух ме- сяцев… Во время пиротехнического шоу, которое было в про- грамме открытия бизнес-центра, что-то пошло не так, и пиротехнический заряд разорвался не в воздухе на высоте нескольких десятков метров, а прямо перед нами. Из всех пострадавших серьезную травму получил только я. Вы мо- жете не верить, но после жуткого взрыва и резкой боли в ру- ке первыми моими словами были: «О, это мне прилетело». Я точно знал, что это мой ангел-хранитель, исчерпав все име- ющиеся мягкие меры воздействия на меня, чуть более жест- ко дал понять, что делаю я совсем не то, для чего родился на свет. А делал я, мягко говоря, вещи неправильные. Уже тогда я любил девушку, которая через 10 лет стала моей за- конной женой. Мы оба были в браке, и я, понимая, что этот порочный круг нужно разорвать – не мучить ни себя, ни ее и не иметь больше повода для лжи нашим супругам, – хотел завести еще одного ребенка с женой. Теперь я знаю, что мой ангел-хранитель – суровый парень и если я не пойму, что де- лать сам, то он объяснит мне это иначе. Взрывом мне травмировало левое предплечье и, как вы- яснилось позже, поразило лучевой нерв. В начале лечения о нерве никто особенно не заботился, так как врачи спаса- ли руку, в которой началось заражение. Руку спасли, а кисть повисла: есть такое понятие «обезьянья кисть» – это когда пальцы безвольно сложены в кулак и кисть смотрит внутрь. Все это еще и сопровождалось атрофией мышц предплечья. Написать это легче, чем сказать: я стал инвалидом. Признаюсь, это сильно повлияло и на жизнь, и на мо- тивацию. Надежды, планы, мечты, какие-то успехи – все, казалось, было перечеркнуто для меня, но я знал, что ОН не хочет меня лишать жизни или здоровья, он хочет сделать ме- ня лучше, направить на путь истинный. А отчаяние… оно, конечно, было, и мне нужна была помощь. Отношения в мо- ей тогдашней семье на тот момент были, мягко говоря, ника- кие, то есть мы жили «по инерции», ради ребенка. А я нуж- дался в помощи любящего и любимого человека. Но как это сделать, если мы не можем афишировать свою любовь? Моя Марго, Рита, Маргарита Антоновна Киричук, помогла мне пережить эту травму, справиться с этой ситуацией. Она спас- ла меня тогда, и это был первый, но не последний раз. Был момент, когда я хотел бросить занятия с железом. Но я реально люблю бодибилдинг и не представлял себя в дру- гой сфере никогда. Я не видел приличной, достойной, же- ланной альтернативы. Можно было бы сказать себе: «Я – ин- валид», закрыться дома в четырех стенах и спиться, жалея себя. Запустить форму, разжиреть, оплыть и ходить с груст- ным значительным лицом, всем рассказывая о своих бедах. Но это не для меня, не про меня. Железо для меня означало жизнь. А остальное – существование. Тренировки я не прекратил. Тренировал ноги и одну ру- ку. Тренировал так усердно, что, помню, еще будучи в гипсе, однажды залил весь зал кровью, когда лопнул крупный со- суд. Несколько лет я пытался восстановить функцию кисти и избавиться от атрофии, но, как выяснилось позже, это было невозможно с самого начала. Придумав специальные упражнения и приспособления для своей атрофированной ниже локтя левой руки, я начал готовиться к соревнованиям. В 2010 году весной я выступил с висящей кистью на Кубке в Санкт-Петербурге, а дальше занял 3-е место на чемпионате России. К сожалению, из-за моего увечья я не смог показать две из семи обязательных поз, так как рука просто соскакивала в позах «широчайшие спереди» и «широчайшие сзади». И это «к сожалению» – не оправдание, а факт: я ничего не мог поделать, моя левая кисть не шевелилась. На дворе был июнь 2010 года. Я часто говорю о том, что мне не везет на обстоятельства, но везет на людей, которых волей этих обстоятельств посылает мне судьба. Вся моя био- графия идет от точки до точки, от одной судьбоносной встре- чи до другой такой же. У нас в клубе занималась девушка, кстати, подруга моей любимой, обладавшая даром видеть болезни. Я верил и верю в это. На тот момент я проходил очередной курс лечения с целью восстановить функцию кисти и спросил ее, есть ли у меня хоть какие-то успехи? Она ответила, что видит мерт- вую руку, оживить которую поможет мне только операция, и назвала даже фамилию доктора. Сказать, что я расстроил- ся, – это ничего не сказать. Два года надежд, куча денег, по- пытки через суд привлечь виновных – все зря. Я бесился, я был в ярости. Но, несмотря на все проблемы, я верил в то, что мое упорство, вера близких в меня помогут мне выздо- роветь. На следующий день в торговом комплексе я встретил ста- рого знакомого, которого не видел несколько лет, и он, узнав о моей травме, порекомендовал показаться специалисту в области кистевой хирургии. Когда он произнес ту же фами- лию, которую назвала мне девушка днем раньше, то тут я поверил в судьбу на 100 %. Через 4 дня меня проопериро- вали. Сделали пересадку мышц и сухожилий на предплечье. Операция длилась около пяти часов. За время, прошедшее после травмы, я уже привык всегда поддерживать здоровой рукой травмированную конечность так, чтобы она повисала при подъеме. Через месяц после операции, когда снимали гипс, врач попросил меня поднять прооперированную руку самостоятельно, без какой-либо по- мощи. Я искренне ответил, что боюсь, а вдруг не получится, ведь она безвольно висела два года. «Поднимай!» – сказал он. Я поднял, но кисть опустилась, а когда начал опускать, то она поднялась. Как выяснилось, теперь одни и те же мыш- цы поднимают и опускают кисть. Нужно было учиться зано- во ей управлять. Внешне предплечье выглядело, как если бы его пожевал крокодил: его опоясывали два тридцатисанти- метровых шва, а мышцы были перекручены вокруг костей. Но функция кисти вернулась на 60 %. На ЦЕЛЫХ 60 %! Из всего, что было возможно (забыть о руке вообще), такой результат был просто подарком судьбы. Я тогда говорил, что у меня 1,6 руки. В июле 2010 года мне сняли гипс, а через 9 месяцев меня ждала победа на чемпионате Европы. …о победе Я никогда не любил выступать осенью, так как подготов- ка к соревнованиям – это жесткие лишения, и проходить их осенью, когда погода отвратительная, а световой день корот- кий, очень тяжело. Понимаете, подготовка к соревновани- ям по бодибилдингу – это ад. Ты хочешь есть головой, те- лом, тебе снится только одно – еда, ведь она преспокойно ле- жит в холодильнике, и нужно только открыть дверцу. Только открыть, делов-то! И признаться себе, что не смог подгото- виться. А я, ну не мог я себе этого сказать. Я сказал: «Смо- гу!» И еще один неприятный аспект подготовки осенью. Ко- нечно, после соревнований ту форму, которую спортсмен де- монстрирует на сцене, хочется показать окружающим. А как и где ее продемонстрировать, когда все ходят в куртках? То ли дело – весна! Отвыступал в апреле, а впереди – целое ле- то, есть повод держать хорошую форму и не разъедаться. Од- ним словом, я начал готовиться к весеннему сезону и на Куб- ке Санкт-Петербурга занял только второе место, которое мне позволяло выступить на чемпионате России. На чемпионате России я тоже занял второе место, так что на международ- ный турнир не мог попасть, но спортсмен, занявший первое место, отказался ехать на чемпионат Европы, и вместо него волею судеб полетел я. В итоге я, по-моему, единственный спортсмен, который, не выиграв чемпионат города, выиграл чемпионат Европы. Это был удачный год и удачный старт для других проектов. В середине 2011 года активно разви- вались YouTube-каналы, и я стал одним из первых, кто по- явился на канале YouGifted. Благодаря этому меня увидели тысячи зрителей, и я смог напрямую обращаться к людям, к любителям бодибилдинга. Победы, безусловно, помогают справиться с ком- плексом, возникшим после травмы, ну, или маскиру- ют боль и обиду за несправедливость. Хотя как знать, что справедливо, а что нет? Почему я продолжаю, несмотря ни на что? Потому что я, наверное, не мыслю для себя иного рода деятельности. Заце- пило, интерес мой не угасает, особенно сейчас, в наше вре- мя, когда есть доступ к научным исследованиям – это же просто безумно интересно. С точки зрения самоутверждения бодибилдинг очень бла- гоприятный род деятельности. Но с точки зрения отдачи, ко- нечно, неблагодарный. Почему? Потому что мастер спорта по боксу и двадцать лет спустя будет иметь отработанный удар, как бы он ни выглядел; имеющий разряд по шахматам не перепутает ничего на доске, а вот культурист спустя всего лишь пару лет отсутствия занятий имеет шансы просто по- терять всю наработанную массу и вернуться, что называется, к истокам. Для кого-то необходимость постоянной работы – недостаток, но для меня это – бонус. И расцвет соревнова- тельного бодибилдинга еще впереди, потому что все больше людей приходят в залы, да и самих залов становится больше, они доступнее. Бодибилдинг сейчас находится в состоянии реформ. Чем больше в него приходит людей – разных! – тем успешнее раз- венчиваются мифы о том, что работать со своим телом мо- жет только человек, «выигравший» в генетическую лотерею, молодой, здоровый, не имеющий медицинских «заморочек» и тем более инвалидности. Я постоянно слышу эти мифы: «Нельзя качаться, если проблемы с сердцем», «Нельзя ка- чаться, если одна рука почти не работает», «Нельзя высту- пать на соревнованиях и вообще хотеть на сцену, если ты не что-то там…» Бред. Послушайте, что вам скажет один болезненный, несговор- чивый, упрямый и вредный мальчишка, который мог только бросать мячик, а хотел поднимать штангу: бросьте свои «мя- чики» и идите к своим «штангам». Это единственный спо- соб. …об «эксперименте Линдовера» Кто не очень в курсе перипетий моей жизни, «экспери- мент» состоял в следующем: 16 декабря 2015 года я начал тренироваться, исключив любые нагрузки, кроме низкоин- тенсивных статодинамических. Низкоинтенсивный статоди- намический режим – это, по сути, многоповторный тренинг с малыми весами. Вы, вероятно, так же как и многие, ска- жете, что подобным образом не накачаешься и это известно всем. Но я верил, читал и искал. Я говорил о том, что мо- тивом для этого эксперимента послужили обращения зрите- лей, читателей, которым по тем или иным причинам запре- щены тренировки в классическом варианте, то есть с интен- сивностью 60–70–80 процентов – обычные силовые трени- ровки в зале, как они есть. Но это был внешний мотив, ко- торым я, если можно так сказать, прикрыл горькую правду о том, что сам явился жертвой такого рода ограничений. Что это мне, а не какому-то обратившемуся ко мне человеку вра- чи запретили тренироваться. Запретили насовсем. Знаете, было несколько таких лет, когда все было не про- сто в порядке, а даже очень круто. У меня были семина- ры, были тренировки, проекты, все это раскручивалось, все время появлялось что-то новое, сформировалась аудитория. Наверное, где-то там я и потерял веру в жизненный баланс, при этом обрел какую-то фантастическую ве- ру в себя и позабыл про то, что все в этой жизни не просто так. Как дается, так и забирается обратно все очень легко. И ведь я сам не раз видел ситуации, когда человече- ские судьбы умножались на ноль. То есть была карьера, было здоровье, а потом раз – и не стало. Вот меня тоже так умножили. Очень быстро. Но все-таки не на ноль, где-то на 0,5, я так думаю, то есть мне еще оста- вили процентов 50 и опять преподали ценный урок. В какой-то период в своих видео я стал прямо очень ча- сто говорить о здоровье. Пропагандировал: «Ребята, береги- те себя, не делайте глупостей, правильно выбирайте режимы тренировочных нагрузок, не экспериментируйте с агрессив- ными фармакологическими препаратами», и так далее. Как будто что-то на подкорке прямо заставляло меня это повто- рять. И нет бы мне самому прислушаться к этим «звоноч- кам»! А «звонить» было о чем. К сожалению, целых пять лет я не ходил к врачам и не проверял сердце. В этой главе я уже писал о своем ревматизме в детстве, о том, что было осложнение на сердце – в основном это касалось клапана аорты. Последняя же моя «взрослая» эхокардиография со- стоялась в 2011 году. Я уже знал, что у меня есть определен- ные проблемы с клапаном аорты и небольшое расширение в ней. Почему-то на тот момент мне не диагностировали порок сердца, а вот 16 декабря 2015-го поставленный диагноз был однозначен: «недиагностированный вовремя порок клапана аорты». Что еще более печально, аорта в восходящем отде- ле расширена до 46 миллиметров, и это существенно превы- шает норму. Врачи однозначно предложили мне готовить- ся к замене клапана аорты и операции на самой аорте. Го- ворили, что такую же операцию проводили Си Ти Флетчеру и Арнольду Шварценеггеру, но не очень-то меня эти расска- зы успокоили, честно говоря. Естественно, вердикт врачей был следующий – никакого спорта. Совсем никакого. Первое исследование состоялось в Санкт-Петербурге в МАПО, у меня не было сомнений в том, что кардиолог знает свое дело, но, естественно, хотелось проверить. Второе исследование произвели в клинике Алмазова – как под ко- пирку с первым исследованием, то есть диагноз был ровно тот же самый. Суточный кардиомониторинг показал среднее давление 157 мм рт. ст. (систолическое, «верхнее»). Были и показатели 160, и 170, и 180 – это без тренировок, то есть сильнейшая гипертония, которую я игнорировал. Почему? Скажу прямо: самоуверенный глупый человек. Когда тебе уже за сорок, трудно найти красивые и гладкие объяснения своим глупостям. Я все эти годы еще делал очень активно кардио (что ни для кого не секрет), мне почему-то казалось, что это нивелирует негативное влияние моего ритма жизни. Я мог несколько дней подряд спать всего по 3–4 часа, мотался на семинары из одного города в другой, со- вершал постоянные перелеты – но, тем не менее, по- чему-то я не придал значения высокому давлению. И упрямо говорил, что это мое спортивное давление. Нет ни- какого «спортивного давления», сейчас я это точно знаю – давление всегда должно быть в пределах физиологической нормы! Я нашел кардиолога, который сам занимался с железом, и начал задавать вопросы. Естественно, я не маленький ребе- нок, и вопрос не заключался в «разрешите мне». Я нуждал- ся в следующей информации: какое максимальное давление во время нагрузок и пульс мне НЕ повредят? Каков рабо- чий максимум, который не является критическим, не будет «красной линией», а станет просто чертой, которую не нуж- но превышать. Ответ был примерно такой: 140–150 мм рт. ст. на пике и 110 в норме, а пульсовая зона – 110–120 уда- ров в минуту на максимуме. И все. В этой зоне должны были находиться все тренировки, если они вообще возможны при таких условиях. В тот момент, честно говоря, я вообще думал, что все, ко- нец, но со мной была моя спасительница, моя любимая Ри- туля, моя «мамочка». После смерти моей мамы я именно так называю свою любимую, и я точно знаю, что моя мама там, на небесах, это слышит и благословляет нас. А пока на дворе декабрь 2015 года, и опять нужно сно- ва бороться, но, может быть, я должен сдаться? Тогда зачем мне ОН дал еще одно испытание? Только для того, чтобы я сдался? Нет. Родные и близкие рассматривали все это иначе, и основным аргументом было то, что я должен быть живым и здоровым, а не иметь большие мышцы. Разумом ты пони- маешь, что они правы, но крайне тяжело все это принять, потому что с железом прошло полжизни, даже больше, чем половина, – вся жизнь. В этой ситуации я точно знал, что найду выход, и, посколь- ку я сам являлся виновником своих проблем со здоровьем, выход из этой ситуации я тоже должен был найти самостоя- тельно. Я не принимал абсолютно никакой посторонней по- мощи, не хотел ни с кем говорить, ничего обсуждать, рвал контакт при любом намеке на жалость, все это было мне не нужно. В этот момент со мной были близкие и родные люди – мой брат, моя уже повзрослевшая дочь и, конечно, мамуля. Земной поклон вам, мои родные! Моей жене, конечно, пришлось быть громоотводом, ар- битром, давать заботу, мудрость, спокойствие, уверенность – гораздо больше, чем прежде, при этом принимая все всплес- ки моего непростого характера и неустойчивой нервной си- стемы. Она за меня боялась больше, чем я сам, по но- |