Стресс и его профилактика. Тюремная библиотека
 Скачать 1.93 Mb.
|
|
Поэтому командирам, психологам и медикам в эти два периода: солдат, вновь прибывших, и солдат, готовящихся к демобилизации, необходимо взять под особый контроль и проводить с ними работу, направленную на снятие напряжения, тревоги, состояния «тоннельного видения проблем» (выход из сложных ситуаций видится только в агрессии). Но это, конечно, не значит, что конфликты не могут возникнуть во втором периоде адаптации (от 1 года до 1,5 лет) и что в это время солдаты не нуждаются в психологической помощи. В этом периоде, судя по уровню тревожности, их должно быть гораздо меньше. Это подтверждают и проанализированные случаи, произошедшие в начале и в конце срока службы. Как показывают наши исследования, социальная изоляция с жесткими армейскими условиями и неписаными законами среды действует как психологический стрессор, где множество стрессогенных факторов по уже определенным природой законам запускает механизмы стресса, описанные Г. Селье [1960]. Это в дальнейшем становится причиной отклоняющегося противоправного поведения, развития и обострения у военнослужащих соматических и психосоматических заболеваний. Когда выявлены определенные закономерности и причины появления такого социального явления, как «неуставные взаимоотношения», можно постепенно разработать и меры психопрофилактики [230]. Но в каждом отдельном случае следует учесть особенности контингента военнослужащих, цели и задачи их служебной деятельности. Учитывая эти особенности, психолог должен разделить военнослужащих на три категории: находящихся на первом периоде службы (до 1 года), на втором (от 1 года до 1,5 лет), на третьем (от 1,5 лет до 2 лет). В зависимости от периода пребывания на службе, личных качеств солдата, особенностей службы необходимо проводить с ними целенаправленную психопрофилактику всех неприятных последствий пребывания в условиях армейской изоляции. До тех пор, пока этого не будет, в войсках невозможно будет избавиться от суицидов, дезертирства, гетероагрессии. Таким образом, проведенный анализ позволил выделить несколько основных направлений, которые необходимо учесть для искоренения «дедовщины»: проведение психопрофилактики психотравмирующего влияния социальной изоляции (в три вышеуказанных этапа) профессиональными психологами или психотерапевтами по специально разработанной программе и методическим рекомендациям; организация процесса повышения стрессоустойчивости к условиям армейской изоляции: психологической, социально-правовой, физической, тактико-специальной; психологическая разгрузка должна включать в себя: посещение дома (военнослужащие должны служить в пределах субъекта РФ, в котором они жили); посещение церкви или другие возможности исповедаться; командиры должны уметь не только сохранять тайну исповеди солдата, но и помочь выйти из трудной ситуации с достоинством; в комнатах психологической разгрузки должны быть созданы условия не только для расслабления, но и снятия агрессии путем проведения различных методик типа «методики высвобождения гнева» (глава 4); организация культурного досуга, питания, медицинского и материально-бытового обеспечения; акты морально-нравственных и физических издевательств должны преследоваться законом; организация защиты интересов солдат (профсоюзы, ассоциации и т.д.); было бы целесообразно учредить «сухой закон» на территории воинских подразделений. Подводя итоги, можно условно сгруппировать и выделить направления, в которых необходимо работать, чтобы смягчить или устранить стрессогенные факторы, воздействующие на личность военнослужащего по призыву в условиях социальной изоляции и вызывающие дезадаптивное поведение, т.е. адаптационный синдром. В результате анализа всего комплекса причин, приводящих к дезадаптивному поведению солдат, мы выделили следующие социальные: незнание кадровым персоналом служб адаптационных механизмов стресса, действующих в закрытых коллективах, в состояниях социальной изоляции и конфликтов, и, следовательно, отсутствие психопрофилактики; отсутствие психологического отбора призывников; отсутствие элементарной дисциплины, где имеется абсолютно неограниченный доступ к наркотикам и алкоголю; отсутствие по-человечески справедливого отношения к унижаемым солдатам (зачастую более слабым, ущербным); никто не может защитить солдата, пока он сам не возьмет в руки оружие; отсутствие наблюдения психологов и психиатров за лицами с возникшим адаптационным синдромом (с проблемами адаптации к условиям армейской изоляции); Очевидно, что во многом устранение большей части этих неблагоприятных факторов, провоцирующих делинквентное поведение солдат, зависит не только от командования, но и от помощи психологов и психиатров. Безусловно, большую роль играет и тип личности, и его реакция на те или иные неблагоприятные стрессогенные факторы, и условия среды. Но первопричиной всего остается социальная изоляция на длительный срок с предъявлением определенных требований к личности военнослужащего. Психологические: служба, как правило, не по собственному желанию, в условиях изоляции, крушение жизненных планов (женитьба, поступление в институт, престижная работа, удовлетворяющая материальные потребности семьи); длительная разлука с привычным окружением; отсутствие навыков общения с командирами; требования режима службы с нервно-психическими перегрузками, связанные с необходимостью осваивать инженерно-технические средства охраны, операторскую деятельность; несение в отдалении от части караульных функций с принятием самостоятельных решений в критических ситуациях; высокомерное невнимательное отношение командиров; определенные ограничения прав и свобод; насмешки и издевательства старослужащих и необходимость самоутвердиться в агрессивном окружении, отсутствие помощи психологов и др. Организационные: недостаточность контрактной службы, плохие санитарно-бытовые условия, плохое питание и медицинское обслуживание; низкий образовательный уровень солдат; отсутствие психологической службы и отбора; отсутствие надлежащей экипировки и средств технического оснащения, обеспечивающих безопасность жизнедеятельности; традиционное насаждение тюремных нравов и ослабление системы воспитательного процесса и др. Социально-правовые: отсутствие законов и нормативных документов: об альтернативной службе; о запрете на употребление алкоголя и наркотиков во время службы; о профсоюзных организациях с правом участия в выборных должностях; о взаимодействии с религиозными организациями; о сроке службы (неоправданная длительность изоляции – 2 года), о реадаптационно-реабилитационных мерах после демобилизации. Выражение «дедовщина» не соответствует действительному положению вещей, так как сами так называемые «деды» в конце службы оказались подверженными влиянию стресса изоляции и дезадаптивному поведению, что еще раз подтверждает правильность наших выводов. Мы считаем, что выражение «неуставные взаимоотношения, вызванные стрессом изоляции», более реально отражает действительное положение вещей в армии. 3. Социально-психологические и правовые механизмы психопрофилактики девиантного поведения личности 3.1. Пути укрепления дисциплины и заинтересованности в службе в армии (сравнительный анализ состояния проблемы по литературным данным) Изучение путей заинтересованности в службе – это профилактика развития конфликта между мотивационным уровнем сознания военнослужащих и долгом перед Родиной, что диктуется необходимостью заботы о психическом здоровье части населения, которая находится в наиболее репродуктивном возрасте и несет в себе 50% генофонда популяции. По данным Главной военной прокуратуры (ГВП) на 1 января 1998 года, за последние шесть лет из армии, ВВ МВД и т.д. дезертировало около 17 тысяч военнослужащих. Причины разные – неуставные взаимоотношения (67,4%), состояние здоровья (7,5%), нежелание служить в частях, участвовавших в чеченской войне (5,5%). «Явка с повинной» – акция, проводимая ГВП для солдат, самовольно оставивших свои части. По данным на 22 июня 1998 года, с повинной явились 5034 человека, из которых 1500 находились в «бегах» в 1988–1995 гг. Лидирует Северо-Кавказский военный округ, где в органы ГВП обратились 860 человек. В Приволжском – 825, В Уральском – 818, в Сибирском военном округе – 693 беглеца. По мнению специалистов США, переход американских во-оруженных сил на профессионально добровольческий принцип комплектования не повлек за собой автоматического улучшения дисциплины. По данным социологического опроса, проведенного в 1989 году в американской армии, 54% всех офицеров, в том числе 60% командиров и 76% офицеров войсковых частей и подразделений, сообщили о серьезных проблемах в этой области. На вопрос: «Имели ли место в их частях и подразделениях нарушения дисциплины за последние полгода?» – 69% опрошенных дали утвердительный ответ. С особенно большими трудностями американское командование столкнулось на начальном этапе формирования профессиональной армии. Неотработанность документов, регулирующих отбор молодежи, отсутствие опыта работы с добровольцами, а также продуманной системы морального и материального стимулирования военнослужащих негативно сказывались на качестве контингента, поступающих на службу [51]. Наибольшую озабоченность у военного руководства США и Великобритании вызывают наркомания и пьянство среди военнослужащих: около 17% солдат сухопутных войск и почти четверть ВМФ США ежедневно употребляли марихуану или гашиш, 1% – более сильные наркотики – героин и кокаин. Выявлены многочисленные факты принятия наркотических средств во время исполнения служебных обязанностей. Командование приняло самые жесткие меры. В армии была развернута активная компания по борьбе с наркоманией. В ход были пущены и медицинские средства и меры административного воздействия. В результате доля военнослужащих, употребляющих наркотики, сократилась в 1989 году до 9%, а в настоящее время не превышает 3%. Так, за употребление наркотиков были проведены акции массовых увольнений из армии от 3265 солдат до 6600 ежегодно. С целью борьбы с этим явлением стали проводиться массовые проверки, прежде всего мочи, было взято около 1,8 млн. проб. Каждый месяц такой проверкой охватывается 20 процентов военнослужащих ВМС. Сухопутные войска ежегодно проводят более 800 тысяч проб на наркотики. Немало неприятностей вооруженным силам США приносит злоупотребление спиртными напитками (от 7 до 14% солдат, сержантов и офицеров). Особенно распространено это явление среди военнослужащих ВМС, морской пехоты: от 38 до 41% матросов и солдат. Есть и неуставные взаимоотношения. Чаще всего они случаются на национальной, или, как принято говорить у американцев, на расовой почве. Для поддержки дисциплины широко используется разветвленная сеть судов, охватывающая все структуры ВС, начиная от отдельной роты. Наиболее суровые дисциплинарные и уголовные наказания предусмотрены за политические убеждения. В армии главенствует подчинение приказу и командиру. Так, за нарушение, предусмотренное «Кодексом» в разделе «О провокационных высказываниях» и «Подстрекательство к дезертирству и бунту», «Заговорщическая деятельность» и т.д., устанавливаются наказания вплоть до пожизненного тюремного заключения. Вся система судебных и административных мер нацелена на формирование исполнительного солдата, способного с высокой ответственностью выполнить приказ и распоряжение командира. Конечно, это не означает, что вся система укрепления высокой дисциплины в США и других странах НАТО строится на наказаниях. Они играют не последнюю роль в наведении должного порядка. Вместе с тем в армии ведется многоплановая воспитательная работа, в ходе которой военнослужащий убеждается в необходимости соблюдения дисциплины в интересах защиты американской демократии, американского образа жизни. В последнее время командование особенно активно стремится каким-либо образом либерализовать дисциплинарную практику [51]. В последние годы в различных странах альтернативная служба (то есть не военная, но обязательная) приобретает все большую актуальность. По признанию западных военных специалистов, наряду с расширением добровольно контрактной системы комплектования вооруженных сил во многих странах используются различные виды воинской повинности, допускающие службу без оружия. Это объясняется тем, что не все молодые люди морально готовы к выполнению задач, предусматривающих использование различных форм и методов вооруженного насилия. Имеется множество причин для обоснования отказа служить в армии с оружием в руках – от духовно-нравственных ограничений религиозного или политического характера до обыкновенного малодушия. В результате этого значительное число молодых людей уклоняется от военного призыва [109]. Данные обстоятельства вынудили военно-политическое руководство и парламенты различных государств, прежде всего европейских, создать институт альтернативных видов службы, что позволяет определенной части призывной молодежи выполнять гражданский долг в областях, не связанных с вооруженными силами. Во Франции, Германии, и Италии альтернативная служба была введена свыше 30 лет назад. Различные ее виды практикуются в странах Западной Европы. Исключение составляют лишь Великобритания, имеющая полностью профессиональную армию, и Швейцария, вооруженные силы которой комплектуются на основе милицейской системы. Многие зарубежные эксперты, занимающиеся данной проблемой, отмечают, что альтернативная служба возможна при наличии ряда объективных условий: полное или частичное комплектование вооруженных сил на основе закона о воинской повинности, избыток призывного контингента или невозможность его использования в интересах вооруженных сил, высокий уровень законности и правопорядка, значительная роль в обществе пацифистского движения и рост антивоенных настроений. Призывники в этих странах, выбравшие альтернативную службу, делятся на две категории. К первой относятся так называемые «отказники» – лица, официально подписавшие письменные заявления об отказе служить в вооруженных силах по религиозным, политическим или этническим мотивам. При прохождении альтернативной службы они ставятся в довольно жесткие условия: служат максимальный срок, лишены многих льгот, предоставляемых военнослужащим, выполняют наиболее трудоемкие и непрестижные работы. Во вторую категорию включены военнообязанные, имеющие, как правило, высшее и специальное образование и открыто не отказывающиеся от выполнения воинского долга, но заявившие перед призывом о готовности проходить службу по своей специальности за рубежом в относительно неблагоприятных природно-климатических и социально-бытовых условиях. А так как они проходят ее обычно вне вооруженных сил и без оружия, то объективно входят в разряд лиц, выбравших альтернативную службу. Число граждан, относящихся к вышеуказанной категории, составляет, например, в Италии и Франции 10–12% общего числа призывников, в Германии до – 35%, Турции – 30% [100]. Разница в количественных показателях объясняется особенностями антивоенных общественных настроений, неодинаковой социальной значимостью военной службы в решении ряда экономических проблем, сложнейшей из которых является безработица, исторически сложившимися традициями и т.д. Во Франции мотивированные заявления об отказе от военной службы рассматриваются министром обороны, где ежегодно до 25% заявлений кандидатов в «отказники» признаются необоснованными. Здесь статус лиц, отказывающихся нести службу с оружием в руках, был установлен в 1963 году и в последующем существенно не менялся. «Отказники» выполняют различные по своей значимости работы в государственных и общественных учреждениях под патронажем министерства социального обеспечения. Ежегодно до 7,5 тысяч призывников, не пожелавших брать в руки оружие, направляются в психиатрические лечебницы, дома престарелых, государственные службы социальной помощи к больным инвалидам и пенсионерам, где выполняют обязанности санитаров, сиделок, рабочих, разносчиков и другие работы, на которые даже в условиях безработицы трудно найти желающих [109]. Франция имеет самую развитую систему вневойсковой службы, предусматривающую наряду с отбыванием трудовой повинности службу на заморских территориях по оказанию помощи развивающимся странам в качестве специалистов (более 7 тыс. человек). Таблица 5 Прохождение действительной и альтернативной службы в армиях зарубежных стран (Зарубежное военное обозрение. 1995. № 6. С. 7–9)
Наиболее широкое применение в европейских странах НАТО нашли такие виды альтернативной службы, как трудовая повинность, служба помощи развивающимся странам и служба в интересах обороны. В Германии председатели комиссий назначаются министерством обороны из числа опытных юристов либо административных работников. Несмотря на достаточно жесткие условия альтернативной службы в Германии, количество «отказников» неуклонно растет. За последние десять лет оно возросло практически в 2 раза и составило в 1993 году 130 041 человек (в 1983 – 68 343). Они направляются на работу в основном в сферу социального обеспечения и здравоохранения (более 90 тыс. человек). Единственным видом вневойсковой службы, засчитываемой в срок военной, является использование молодежи призывного возраста в области гражданской обороны, где созданы специальные подразделения по ликвидации последствий стихийных бедствий, производственных катастроф и других чрезвычайных ситуаций. В настоящее время в правительственных кругах Германии активно дискутируется вопрос о возможности использования «отказников» для службы в полиции, пожарных частях и учреждениях по охране окружающей среды. Законодательство Италии, где отмечается рост числа молодежи, отказывающейся служить в вооруженных силах по идейным мотивам, предусматривает следующие виды альтернативной службы: двухгодичная в развивающихся странах (2–3 тыс. человек ежегодно); работа на гражданских должностях по разнарядкам местных органов власти (более 5 тыс.); прохождение службы на вспомогательных должностях в корпусе карабинеров, пожарной охране, полиции и жандармерии (всего 25 тыс.). Особые формы вневойсковой службы практикуются в Турции, для которой характерен избыток призывного контингента. В частности, в ходе призывной компании районные комиссии проводят широкую агитацию среди призывников, имеющих высшее или среднее специальное образование, с целью привлечь их на работу в качестве учителей начальных классов в юго-восточных провинциях, охваченных войной с курдами. Добровольцы, которым гарантируются значительные льготы, после обязательной пятинедельной военной подготовки передаются в распоряжение министерства образования. И хотя за отказ служить в армии предусмотрена уголовная ответственность, в настоящее время от призыва скрывается более 150 тыс. молодых турок, опасающихся направления в район боевых действий. Турецкое законодательство предоставляет призывникам возможность официально откупиться от военной службы. Размер выкупа 3,5 тысяч американских долларов (для работающих за рубежом турецких граждан – 8,5 тысяч). Тех призывников, которые не располагают такими суммами, обычно направляют на предприятия военной и горнорудной промышленности, а также на строящиеся объекты, где они выполняют тяжелую неквалифицированную работу (в пределах срока службы). Многие политические деятели Европы считают введение альтернативной службы весомым завоеванием западной демократии. Авторитет системы вневойсковой службы основывается на выполняемых ею различных социальных функциях, важнейшей из которых признается реализация таких демократических прав, как свобода выбора и свобода убеждений. При этом высоко оценивается фактическое сокращение числа людей, уклоняющихся от несения службы по призыву. В то же время обеспечивается принцип справедливости, позволяющий призывать практически всех военнообязанных, даже при наличии избытка призывного контингента [109]. Замена для части призывников действительной военной службы трудовой повинностью расширяет возможности использования людских ресурсов (как правило, избыточных), обеспечивая высокую экономическую эффективность их применения. Наконец, это позволяет решать некоторые государственные задачи в оборонной и гражданской сферах. В то же время имеется большое число противников альтернативной службы, которые рассматривают ее как один из способов позволяющих молодым людям избежать выполнения своего воинского долга. Судя по условиям прохождения альтернативной службы, закрепленным в военном законодательстве, правительства западных стран не стремятся поощрять официальных и скрытых «отказников». Наоборот, сроки прохождения службы увеличены в 1,5–2 раза. Кроме того, хотя оплата этого контингента и военнослужащих действительной военной службы практически одинакова, призывники, отказавшиеся брать в руки оружие лишаются возможности выбирать место службы, а также вид предстоящей деятельности [109]. Альтернативная служба, судя по мнению бывшего генерального инспектора бундесвера, должна рассматриваться как следствие слабости демократических государств, смирившихся со своим поражением в борьбе за призывников и пытающихся извлечь из этого хоть какую-нибудь пользу – сохранить частичный контроль над значительным контингентом молодых людей, не желающих служить в армии. На наш взгляд, поражение в борьбе за призывников в нашей стране тоже достигло своего апогея и является свидетельством в целом отсутствия воспитания у подрастающего поколения таких понятий, как долг перед Родиной, народом, честь Российской армии, Российской демократии и т.д. В настоящее время в отечественной и военной печати развернулась дискуссия о направлении и содержании проводимой в России военной реформы, причем особое внимание акцентируется на проблемах повышения эффективности, качества, надежности и боеспособности Вооруженных Сил (ВС) за счет совершенствования системы комплектования армии. Многие оппоненты придерживаются мнения, что наиболее перспективными является набор на военную службу по контракту, который включен в один из пунктов Концепции развития внутренних войск до 2005 года. А.Е. Останкович [158] отмечает, что контрактный способ комплектования армии в России уже осуществляется: совершенствуется законодательная база военной организации контрактного типа; ведется разработка руководящих документов и инструкций военного ведомства; когда государство переживает серьезные политические и экономические трудности, ведется поиск научно обоснованной концепции развития ВС. Сложившаяся ситуация диктует необходимость глубокого изучения существующей международной практики военного строительства в условиях контракта. Указанный автор считает, что наибольший интерес в этом плане представляет для России опыт военного строительства в США. Его практическая ценность для России объясняется следующим: американская армия является одной из самых многочисленных в мире и после второй мировой войны накопила богатый опыт ведения боевых действий. США располагают разнообразной практикой решения задач комплектования наемных воинских формирований как в мирное, так и в военное время. Достаточные материальные ресурсы США позволяют осуществлять выбор направления военного строительства и способа комплектования ВС. Переход к системе найма на военную службу в стране был связан с попыткой решения целого ряда социально-психологических проблем в армии и сопровождался значительными трудностями. Другими словами, опыт США позволяет учесть как достоинства, так и недостатки контрактной системы комплектования. В США было пересмотрено основное функциональное предназначение ВС, которое заключалось теперь не в ведении широкомасштабной войны, а в достижении стабильности преимущественно путем проведения отдельных операций, не исключая применения в них оружия массового поражения (ОМП). Необходимость замены традиционных вооруженных сил контрактными формированиями диктовалось в США и общесоциальными причинами. Смешанная система набора в период войны во Вьетнаме предусматривала наряду с вербовкой наемников выборочный призыв. Казалось бы, он в равной степени должен касаться представителей всех классов. Однако отсрочку или полное освобождение от военной службы реально могли получить не все. Как правило, к числу «льготников» относились представители имущих слоев общества. Несправедливый характер такой системы способствовал отрицательному отношению большинства населения к самой идее призыва на военную службу, что явилось одним из факторов обострения противоречий между общественностью и военно-политическим руководством США. После того как президент Р. Никсон ввел принцип «лотереи», обеспечивающий достаточно жесткий и пропорциональный отбор рекрутов из всех слоев общества, прослойка имущих незамедлительно проявила беспокойство за жизнь и здоровье своих детей. Было оказано мощное давление на администрацию президента со стороны среднего и высшего сословия. В результате компромисса между лоббистами, антивоенным движением и администрацией война во Вьетнаме была прекращена. Но общественность требовала военной реформы, сокращения численности армии и справедливой системы набора на военную службу. Выход из создавшегося положения военно-политическое руководство США видело в переходе на контрактную систему комплектования армии. Кроме того, переход на контрактную систему комплектования был обусловлен необходимостью решения внутренних проблем военного ведомства. | ||||||||||||||||||||||||||||||