Учебник для высших учебных заведении. М. Аспект Пресс, 2001
 Скачать 1.86 Mb.
|
|
Глава 9. ПРИНЦИПЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ПСИХОЛОГИИ БОЛЬШИХ СОЦИАЛЬНЫХ ГРУПП Содержание и структура психологии большой социальной груп- пы Социально-психологическое исследование характеристик больших социальных групп наталкивается на целый ряд трудностей (прежде всего здесь имеются в виду исследования больших организованных, устойчивых социальных групп). Богатство методик изучения различных процессов в ма- лых группах часто контрастирует с отсутствием подобных методик для ис- следования, например, психологического облика классов, наций и других групп такого рода. Отсюда иногда рождается убеждение, что область психо- логии больших групп вообще не поддается научному анализу. Отсутствие традиции в таком исследовании еще больше укрепляет подобные взгляды. Вместе с тем социальная психология без раздела о психологии боль- ших социальных групп, очевидно, вообще не может претендовать на то, что- бы быть социальной психологией в точном значении этого слова. По утвер- ждению Г.Г. Дилигенского, рассмотрение психологии больших групп даже как рядоположенной проблемы социальной психологии (наряду с проблема- ми малой группы, личности, общения) не может считаться правомерным, ибо это не одна из проблем данной дисциплины, а важнейшая ее проблема, поскольку «содержание социально значимых черт человеческой психики формируется именно на макросоциальном уровне» (Дилигенский, 1971). Как бы ни была велика роль малых групп и непосредственного межличностного общения в процессах формирования личности, сами по себе они не создают исторически конкретных социальных норм, ценностей, установок, потребно- стей. Все эти и иные содержательные элементы общественной психологии возникают на основе исторического опыта больших групп, опыта, обобщен- ного знаковыми, культурными и идеологическими системами: этот опыт лишь «доведен» до индивида через посредство малой группы и межличност- ного общения. Поэтому социально-психологический анализ больших групп можно рассматривать как «ключ» к познанию содержания психики индиви- да. Конечно, наряду с опытом больших социальных групп важнейшее значе- ние для понимания содержательных элементов общественной психологии имеют и массовые социальные процессы и движения. Характер обществен- ных изменений и преобразовании, непосредственное участие в революцион- ных (или контрреволюционных) движениях, сложные процессы формирова- ния общественного мнения — все это также немаловажные факторы, зада- ющие весь строй психологических характеристик больших групп. Поэтому точнее было бы говорить о необходимости социально-психологического анализа больших социальных групп, а также массовых процессов и социаль- ных движений. Однако, поскольку эти массовые процессы и движения име- ют в качестве своего субъекта большие социальные группы, для краткости можно обозначить этот раздел — «психология больших социальных групп». Прежде чем приступить к рассмотрению психологических особенностей не- которых конкретных больших групп, необходимо выделить как минимум те принципиальные методологические вопросы, без решения которых такое рассмотрение не может быть успешным. Прежде всего это вопрос о том, какие же группы следует рас- сматривать в качестве «больших». Далее, какова структура психологии больших групп, ее основные элементы, их соподчинение, характер их взаи- мосвязи. В-третьих, это вопрос о том, каково соотношение психики отдель- ных индивидов, входящих в группу, с элементами групповой психологии. Наконец, в-четвертых, какими методами можно пользоваться при изучении всех этих явлений. Сразу же нужно сказать, что ответы на эти вопросы при- ходится отыскивать не только, а может быть и не столько в психологии, сколько в социологии. Это не означает, что в психологической литературе такие проблемы не освещаются, но означает то, что на них делается недоста- точное ударение. Этот факт отмечается, в частности, в современной евро- пейской социальной психологии. Одна из центральных идей С. Московиси заключается в призыве сделать больший акцент на исследовании больших социальных групп, что он обозначает термином «социологизация». Это — своеобразное признание того, что сама социальная психология не может справиться с данной проблематикой и необходимо должна усвоить элементы социологического знания: «Социальная психология становится здесь спосо- бом изучения социальных процессов, протекающих в обществе в целом в достаточно широких масштабах» (Московиси, 1984. С. 220). Но на этом пути социальная психология делает еще первые шаги. Европейская традиция, так же как и разработанные в отечественной социальной психологии методоло- гические принципы, способствуют продвижению по этому пути. Итак, что же такое «большая социальная группа»? Исходя из общих принципов понимания группы, мы не можем, конечно, дать чисто количе- ственное определение этого понятия. В приведенной выше схеме было пока- зано, что «большие» в количественном отношении образования людей раз- деляются на два вида: случайно, стихийно возникшие, достаточно кратко- временно существующие общности, куда относятся толпа, публика, аудито- рия, и в точном значении слова социальные группы, т.е. группы, сложивши- еся в ходе исторического развития общества, занимающие определенное ме- сто в системе общественных отношений каждого конкретного типа общества и потому долговременные, устойчивые в своем существовании. К этому вто- рому виду следует отнести прежде всего социальные классы, различные эт- нические группы (как их главную разновидность — нации), профессиональ- ные группы, половозрастные группы (с этой точки зрения в качестве группы могут быть рассмотрены, например, молодежь, женщины, пожилые люди и т.д.). В данной главе рассматриваются принципы исследования групп имен- но этого типа, что представляет особый интерес, так как эти группы имеют наибольшее значение для понимания психологических характеристик исто- рического процесса. Для всех выделенных таким образом больших социальных групп ха- рактерны некоторые общие признаки, отличающие эти группы от малых групп. В больших группах существуют специфические регуляторы социаль- ного поведения, которых нет в малых группах. Это — нравы, обычаи и тра- диции. Их существование обусловлено наличием специфической обществен- ной практики, с которой связана данная группа, относительной устойчиво- стью, с которой воспроизводятся исторические формы этой практики. Рас- смотренные в единстве особенности жизненной позиции таких групп вместе со специфическими регуляторами поведения дают такую важную характери- стику, как образ жизни группы. Его исследование предполагает изучение особых форм общения, особого типа контактов, складывающихся между людьми. В рамках определенного образа жизни приобретают особое значе- ние интересы, ценности, потребности. Не последнюю роль в психологиче- ской характеристике названных больших групп играет зачастую наличие специфического языка. Для этнических групп — это само собой разумею- щаяся характеристика, для других групп «язык» может выступать как опре- деленный жаргон, например, свойственный профессиональным группам, та- кой возрастной группе, как молодежь. Однако общие черты, свойственные большим группам, нельзя абсо- лютизировать. Каждая разновидность этих групп обладает своеобразием: нельзя выстраивать в один ряд класс, нацию, какую-либо профессию и мо- лодежь. Значимость каждого вида больших групп в историческом процессе различна, как различны и многие их особенности. Поэтому все «сквозные» характеристики больших групп должны быть наполнены специфическим со- держанием. Теперь можно ответить на методологический вопрос: какова структу- ра психологии больших социальных групп? При ответе на него необходимо обратиться к некоторым принципиальным положениям социологической теории. Посредствующим звеном между экономическим развитием и истори- ей культуры в широком смысле этого слова являются обусловленные соци- ально-экономическим развитием изменения в психологии людей. Эти изме- нения очевидны прежде всего не как индивидуальные изменения в установ- ках, взглядах, интересах каждой отдельной личности, но именно как измене- ния, характерные для больших групп. Влияние сходных условий существо- вания группы на сознание ее представителей осуществляется двумя путями: а) через личный жизненный опыт каждого члена группы, определяемый со- циально-экономическими условиями жизни всей группы; б) через общение, большая часть которого происходит в определенной социальной среде с чет- ко выраженными чертами данной группы. Структура психологии большой социальной группы включает в себя целый ряд элементов. В широком смысле это — различные психические свойства, психические процессы и психические состояния, подобно тому как этими же элементами обладает психика отдельного человека. В отечествен- ной социальной психологии предпринят ряд попыток определить более точ- но элементы этой структуры. Почти все исследователи (Г.Г. Дилигенский, А.И. Горячева, Ю.В. Бромлей и др.) выделяют две составные части в ее со- держании: 1) психический склад как более устойчивое образование (к кото- рому могут быть отнесены социальный или национальный характер, нравы, обычаи, традиции, вкусы и т.п.) и 2) эмоциональная сфера как более по- движное динамическое образование (в которую входят потребности, интере- сы, настроения). Каждый из этих элементов должен стать предметом специ- ального социально-психологического анализа. Третья проблема, которая была поставлена выше, — это проблема со- отношения психологических характеристик большой группы и сознания каждой отдельной личности, в нее входящей. В самом общем виде эта про- блема решается так: психологические характеристики группы представляют собой то типичное, что характерно всем индивидам, и, следовательно, от- нюдь не сумму черт, свойственных каждой личности. Известный ответ на этот вопрос содержится у Л.С. Выготского в его рассуждениях о соотноше- нии «социальной» и «коллективной» психологии. Как известно, термином «социальная психология» Выготский обозначал психологию, исследующую социальную обусловленность психики отдельного человека. «Коллективная» же психология, в его понимании, приблизительно совпадает с тем, что сего- дня называется социальной психологией. Поэтому целесообразно рассмот- реть значение, которое в работах Выготского придается именно термину «коллективная психология». Он поясняет значение этого понятия при помо- щи следующего простого рассуждении. «Все в нас социально, но это отнюдь не означает, что все решительно свойства психики отдельного человека при- сущи и всем другим членам данной группы. «Только некоторая часть личной психологии может считаться принадлежностью данного коллектива, и вот эту часть личной психики в условиях ее коллективного проявления и изучает всякий раз коллективная психология, исследуя психологию войска, церкви и т.п.» (Выготский, 1987. С. 20). По-видимому, та «часть» личной психологии индивидов, со- ставляющих группу, которая «принадлежит» группе, и есть то, что можно назвать «психологией группы». Иными словами: психология группы есть то общее, что присуще в той или иной мере всем представителям данной груп- пы, т.е. типичное для них, порожденное общими условиями существования. Это типичное не есть одинаковое для всех, но именно общее. Поэтому в со- циологическом анализе, например, предпринимаются попытки сконструиро- вать особый социальный тип личности, причем подразумевается не только тип личности, свойственный какой-то определенной эпохе или социальному строю, но и более узко, как тип, свойственный некоторой социальной груп- пе: чаще всего социальный тип личности мыслится как тип личности пред- ставителя определенного социального класса, но в принципе понятие «соци- альный тип личности» может быть отнесено к характеристике типичного представителя и какой-либо профессии (тип учителя, например) или воз- растной группы, правда, здесь, как правило, с указанием либо страны, либо эпохи («молодой человек XX века» и т.п.). Фиксация этого типичного — весьма сложная задача. Общие черты в психологии представителей опреде- ленной социальной группы существуют объективно, поскольку они прояв- ляются в реальной деятельности группы. По отношению к каждому отдель- ному «сознанию» групповая психология выступает как некая социальная ре- альность, выходящая за пределы сознания отдельного индивида и воздейст- вующая на него вместе с другими объективными условиями жизни, что, по выражению А. Валлона, приводит к «удвоению среды», в которой действует человек. Выявление общего, типичного невозможно путем изучения лишь со- держания индивидуальных сознании членов группы, прежде всем потому, что не все черты, присущие психологии группы, присущи каждому члену группы. В отдельных случаях какой-либо конкретный представитель группы может вообще в минимальной степени обладать этими общими характери- стиками. Это объясняется тем, что члены группы различаются между собой по своим индивидуальным психологическим характеристикам, по степени вовлеченности в наиболее существенные для группы сферы ее жизнеде- ятельности и т.д. Таким образом, «психический склад» группы и «психический склад» личностей, в нее входящих, не совпадают полностью. В формировании пси- хологии группы доминирующую роль играет коллективный опыт, зафикси- рованный в знаковых системах, а этот опыт не усваивается в полной и оди- наковой мере каждой личностью. Мера его усвоения соединяется с индиви- дуальными психологическими особенностями, поэтому и получается то яв- ление, о котором говорил Л.С. Выготский: только «часть» психологии лич- ности «входит» в психологию группы. Здесь мы вплотную подходим к вопросу о том, какими же методами можно исследовать общественную психологию больших социальных групп. Поскольку типичные черты психологии больших социальных групп закреп- лены в нравах, традициях и обычаях, социальной психологии приходится в данном случае прибегать к использованию методов этнографии, которой свойствен анализ некоторых продуктов культуры. Нельзя сказать, что эти методы вообще неизвестны социальной психологии: если вспомнить пред- ложения В. Вундта об изучении языка, мифов и обычаев для познания «пси- хологии народов», то станет ясным, что на заре своего возникновения соци- альная психология обращалась к проблеме использования таких методов. Естественно, сегодня и они претерпели существенные изменения, но в прин- ципе сам набор подобных методов допустим. Одной из современных форм применения таких методов являются так называемые межкультурные ис- следования, где термин «межкультурные» отдает лишь дань традиции его использования историками культуры, в сущности же имеются в виду срав- нительные исследования, причем сравниваются отнюдь не обязательно раз- личные культуры, но и различные социальные группы. При изучении психологии больших социальных групп могут приме- няться и методы, традиционные для социологии, включая различные приемы статистического анализа. Результаты исследований, выполненных при по- мощи таких приемов, не всегда вскрывают причинно-следственные связи; в них, скорее, описываются некоторые функциональные зависимости, которые позволяют получить значимые корреляции. Выше упоминался, наряду с экс- периментальным исследованием, и тип так называемого корреляционного исследования в социальной психологии. Он уместен и допустим прежде все- го при изучении психологических характеристик больших групп. Кроме названных методов исследования, при изучении больших групп социальная психология использует также приемы, принятые в языко- знании, поскольку в определенной степени ей приходится здесь иметь дело с анализом знаковых систем. Естественно, и в данном случае возникают про- блемы, неизбежные при анализе объектов, требующих комплексного подхо- да, а большие группы именно являются таким объектом. Не случайно поэтому, что область исследования психологических ха- рактеристик больших групп является наиболее «социологической» частью социальной психологии, настолько, что при некоторых построениях курса социальной психологии эта проблема вообще опускается. Отклики такой по- становки вопроса можно встретить и в современной отечественной социаль- ной психологии, во всяком случае тенденция отдать проблематику больших групп социологии достаточно распространена. Вместе с тем полезно было бы обратить внимание на тот факт, что в концепциях, разрабатываемых в настоящее время исследователями в странах Западной Европы, особенно сильно подчеркивается мысль о том, что без анализа больших групп упуска- ется тот самый социальный контекст, который и делает социальную психо- логию социальной. Трудности, стоящие на пути исследования этой пробле- мы, должны умножить усилия, направленные на ее разработку, а не порож- дать стремление игнорировать ее. Существенный вклад в исследование психологии больших со- циальных групп внесен концепцией «социальных представлений», разрабо- танной во французской психологической школе (С. Московиси). Она в зна- чительной мере претендует на то, чтобы предложить одновременно и метод исследования больших групп. Под социальным представлением в этой кон- цепции понимается обыденное представление какой-либо группы о тех или иных социальных явлениях, т.е. способ интерпретации и осмысления повсе- дневной реальности. При помощи социальных представлений каждая группа строит определенный образ социального мира, его институтов, власти, зако- нов, норм. Социальные представления — инструмент не индивидуального, а именно группового социального познания, поскольку «представление» вы- рабатывается на основе опыта, деятельности группы, апеллируя к почерпну- тым в этом опыте житейским соображениям. По существу через анализ со- циальных представлений различных больших групп познается их психоло- гический облик (Донцов, Емельянова, 1987). Механизм связи группы и выработанного ею социального пред- ставления выступает в таком виде: группа фиксирует некоторые аспекты со- циальной действительности, влияет на их оценку, использует далее свое представление о социальном явлении в выработке отношения к нему. С дру- гой стороны, уже созданное группой социальное представление способству- ет интеграции группы, как бы «воспитывая» сознание ее членов, доводя до них типичные, привычные интерпретации событий, т.е. способствуя фор- мированию групповой идентичности. Социальные представления, порож- денные группой, достаточно долговременны, они могут передаваться из по- коления в поколение, хотя при определенных обстоятельствах могут, конеч- но, и меняться со временем. Эта концепция помогает более точному определению такого понятия как менталитет. Обычно под менталитетом понимается интегральная ха- рактеристика некоторой культуры, в которой отражено своеобразие видения и понимания мира ее представителями, их типичных «ответов» на картину мира. Представители определенной культуры усваивают сходные способы восприятия мира, формируют сходный образ мыслей, что и выражается в специфических образцах поведения. С полным правом такое понимание менталитета может быть отнесено и к характеристикам большой социальной группы. Типичный для нее набор социальных представлений и соответству- ющих им образцов поведения и определяют менталитет группы. Не случай- но в обыденной речи упоминают «менталитет интеллигенции», «менталитет предпринимателя» и т.п. Анализ методологических принципов изучения психологии больших групп можно теперь подкрепить примерами, полученными в исследованиях характеристик отдельных конкретных групп. Особенности психологии социальных классов Среди всего многообразия больших социальных групп особый инте- рес представляют собой социальные классы, при анализе психологии кото- рых социальная психология в особенно большой степени сопряжена с опре- деленным социологическим подходом. В многотомном руководстве по со- циальной психологии под редакцией Г. Линдсея и Э. Аронсона указывается на то, что сам термин «класс» имеет различное содержание для аме- риканских и европейских исследователей. Для европейцев, по мысли автора, понятие это более «реально», так как идентификация с классом более оче- видна, достаточно часто сопряжена с определением политической принад- лежности. Для американской культуры вообще нехарактерно оперирование понятиями «рабочий класс», «буржуазия» и т.п., но гораздо привычнее тер- мины «средний класс», «низший класс» и т.п. Это связано с тем, что в со- циологических теориях социальная структура описывается при помощи та- кого понятия, как «социоэкономический статус», а не «социальный класс». Естественно, что это не может не сказаться на различиях в трактовке струк- туры психологии класса. При всех обстоятельствах, однако, важно учесть, что сущность социально-психологического анализа состоит в том, чтобы вы- явить связь между психологическими характеристиками группы и образцами поведения ее членов. Социологическая традиция, на которую опирается социальная психо- логия, при этом может быть различной. Так, в традиционном для марксист- ской социологической традиции понимании класса можно наметить три ос- новные линии исследования психологии классов. Во-первых, это выявление психологических особенностей различных конкретных классов, которые су- ществовали в историй существуют в настоящее время. Во-вторых, внимание концентрируется на характеристике классовой психологии разных классов определенной эпохи, создающей особый «колорит» эпохи, наряду с описа- нием экономических и политических интересов классов. Этот путь исследо- вании вполне правомерен, хотя до сих пор в большей степени развит в со- циологии. Наконец, в-третьих, анализ соотношения классовой психологии и психологии отдельных членов класса как частный случай проблемы соотно- шения психологии группы и психологии индивида, включенного в данную группу. Иными словами, исследование в данном случае выявляет, посред- ством каких механизмов классовая психология воплощается в психологиче- ском облике членов класса. Естественно, какой бы путь ни был выбран для анализа, необходимо при всех условиях возвратиться к структуре психологии группы и посмот- реть на специфику каждого элемента, представленного в психологии класса. Наиболее полно исследована эмоциональная динамическая сфера классо- вой психологии. Одним из самых значимых элементов в данном случае являются .классовые потребности. Поскольку классовое положение определяет объем и состав материальных и духовных благ, которыми каждый член класса рас- полагает, постольку оно же задает и определенную структуру потребностей, относительное психологическое значение и удельный вес каждой из них. Проблема потребностей человека достаточно хорошо разработана в обшей психологии: в общем виде ясно, что классовое положение индивида задает определенным образом иерархию его «деятельностей», что определяет и структуру его потребностей. Но этого общего положения недостаточно, коль скоро в анализ включаются более конкретные и сложные факторы, такие, например, как реальная жизненная ситуация различных слоев одного и того же класса. Так, общие условия труда и быта рабочего класса определяют в целом структуру его потребностей, а положение отдельных слоев — ее вари- анты. Важным элементом эмоциональной сферы классовой психологии яв- ляются интересы. Природа интересов гораздо лучше исследована в социо- логии, чем в социальной психологии. Вместе с тем ряд проблем требует со- циально-психологического анализа. Конкретное содержание классовых ин- тересов также задается всей системой отношений, в которую данный класс включен в определенном типе общества. Психологически важно выяснить, как классовый интерес, формируемый на уровне группы, соотносится с об- щечеловеческими интересами и как это детерминирует поведение и деятель- ность каждого отдельного индивида. Интерес формируется как интерес всей группы, но каждый член класса включен не только в данную группу, он — член многих социальных групп: во-первых, внутри самого класса есть много подгрупп, различающихся по уровню квалификации, по сферам занятости и т.д.; во-вторых, каждый представитель класса может в то же самое время быть членом какой-либо группы в сфере образования (например, в школе или вузе), где он непосредственно взаимодействует с членами другого клас- са. Возникает переплетение различных интересов, каждый из которых опре- делен принадлежностью к значимой социальной группе. Как в этой системе интересов индивида обозначаются наиболее устойчивые интересы, и, напро- тив, при каких обстоятельствах менее коренные интересы начинают играть доминирующую роль — имеет принципиальное значение (Социальная пси- хология классов, 1985. С. 10). Кроме потребностей и интересов к психологии класса иногда относят так называемые «социальные чувства», определенные характеристики эмо- циональных состояний, свойственных группе. Понятие «социальное чув- ство» не является общепризнанным в литературе; в известной степени оно спорно и уязвимо, поэтому использовать его можно лишь как описательное определение некоторого состояния эмоциональной сферы группы. Неопре- деленность термина не умаляет значения самой проблемы, она лишь свиде- тельствует о том, что в социальной психологии нет сложившейся традиции исследовать эту область при помощи научного понятийного аппарата, ей приходится заимствовать терминологию из других традиций, например из традиции гуманистической литературы, философии и истории, где само су- ществование некоторых социальных «чувств» и «эмоций» давно установле- но и описано. Так, в исторических исследованиях, посвященных рабочему классу в периоды его революционных выступлений, неоднократно было констатировано преобладание оптимистического настроя, вызванного рево- люционным подъемом; в эпоху буржуазных революций, когда класс буржуа- зии выступал в качестве революционной силы, доминирующим типом соци- альных чувств и внутри этого класса были чувства энтузиазма, уверенности в привлекательности политических программ, оптимистического восприятия исторических перемен. В некоторых классификациях компонентов классовой психологии вводятся еще и другие элементы, которые находятся в определенном отно- шении к описанным ранее. Так, в динамическую часть классовой психоло- гии, кроме потребностей, включают иногда такие элементы, как «набор со- циальных ролей» и осознание его, а также «социальную ориентацию лично- сти» (систему ее ценностных ориентации, норм поведения и осознания целей жизнедеятельности). Перечень этот не является слишком строгим. Когда речь заходит о фиксации в классовой психологии ее наиболее устойчивых компонентов, вопрос представляется значительно менее разра- ботанным. В самом деле, важнейшим из таких компонентов является «пси- хический склад», но на операциональном уровне этот компонент относи- тельно лучше раскрыт лишь для одного вида больших групп — для наций. Что же касается классов, то «психический склад» здесь обычно описывается как некоторый психический облик, проявляющийся в определенном способе поведения и деятельности, на основании которого можно реконструировать те нормы, которыми руководствуется данная социальная группа. Этот облик проявляется в социальном характере. Из традиций других научных дисци- плин — истории, философии, культурологии — можно почерпнуть большой материал относительно проявлений различных черт социального характера, свойственных тому или иному классу, особенно в поворотные эпохи истори- ческого развития, но в собственно социально-психологической литературе проблема эта занимает весьма скромное место. Термин «социальный харак- тер» широко представлен в трудах неофрейдистского направления, в частно- сти в работах Э. Фромма. Для него социальный характер — это связующее звено между психикой индивида и социальной структурой общества. Формы социального характера не привязаны у Фромма к определенным социальным классам, но соотносятся с различными историческими типами самоотчужде- ния человека — с человеком эпохи раннего капитализма («накопительский тип»), эпохи 20-х гг. XX века («рыночный тип», связанный с обществом «то- тального отчуждения») и т.п. (Фромм, 1993). Социальный характер определяется описательно как то, что проявля- ется в типичном устоявшемся образе действий представителей разных клас- сов в разных ситуациях их жизнедеятельности и отличает представителей данного класса от представителей других классов. Эти описания не являются достаточно строгими и дальнейшая их конкретизация, очевидно, зависит не только от новых фактов, полученных в исследованиях, но и от общетеорети- ческой разработки проблемы характера вообще, в том числе в общей пси- хологии. При этом могут быть использованы описания, содержащиеся в со- циологической литературе. Так же история культуры, гражданская история, литература полны описаниями конкретных проявлений психического облика классов, их социального характера (достаточно вспомнить произведения Бальзака, Драйзера, Горького). Литература по существу проделала социаль- но-психологическую работу, являя собой пример того типа исследований, которые именуются монографическими. Тот факт, что продукт такого иссле- дования существует не в форме научной теории, не в системе научных поня- тий, а в художественных образах, т.е. в свойственной литературе форме от- ражения действительности, не делает это исследование менее ценным. Кроме социального характера, психический склад раскрывается в привычках и обычаях, а также в традициях класса. Все эти образования иг- рают роль регуляторов поведения и деятельности членов социальной груп- пы, а потому имеют огромное значение в понимании психологии группы, дают важнейшую характеристику такого комплексного признака класса, как его образ жизни. Социально-психологический аспект исследования образа жизни, в частности, в том и состоит, чтобы в рамках объективного положе- ния класса определить и объяснить доминирующий образ поведения основ- ной массы представителей этого класса в массовых, типичных ситуациях по- вседневной жизни. Привычки и обычаи складываются под влиянием опреде- ленных жизненных условий, но в дальнейшем закрепляются и выступают именно как регуляторы поведения. Анализ привычек и обычаев есть соб- ственно социально-психологическая проблема. Методы исследования этой проблемы близки к традиционным психологическим методам, поскольку здесь возможно использование методик наблюдения. Что же касается тради- ций, то часть их воплощена в предметах материальной культуры, и потому к изучению их применимы методики, известные в психологии под названием анализа продуктов деятельности. Степень и мера проявления привычек и обычаев в качестве регулято- ра социального поведения, естественно, не одинакова для различных классов различных эпох. Так, установлено, что прочнее всего привычки и обычаи сохраняются, даже в современных обществах, прежде всего в крестьянстве. Большой город с разветвленной системой общения способствует, напротив, известному смешиванию обычаев, привычек и традиций разных социальных групп. Поэтому вычленение самого объекта исследования здесь затруднено. Таким образом, мы указали основные направления анализа, по кото- рым социальной психологии еще предстоит выполнить задачу изучения пси- хологических характеристик различных классов общества, проанализиро- вать, с одной стороны, способы, которыми «строится» психология группы, и с другой стороны, механизмы, посредством которых она в дальнейшем обеспечивает «освоение» каждым индивидом социальной реальности. Здесь важно понять, каким образом относительно большая масса людей — при всем их психологическом разнообразии — в каких-то значимых жизненных ситуациях демонстрирует сходство различных представлений, вкусов, даже эмоциональных оценок действительности. Хотя члены всякого класса объединены в большое количество много- численных и разнообразных малых групп — в собственные семьи, произ- водственные объединения, спортивные организации и т.д., но значимый «репертуар» поведения не задается этими малыми группами. Если в рамках анализа остаться лишь на уровне малой группы, то ни содержание норм, ценностей, установок, ни их возможный набор не могут быть поняты. [Про- явление или непроявление тех или иных индивидуальных психологических особенностей также зависит от характера ситуаций, от меры их значимости для данной личности. Ситуации же эти есть ситуации особых жизненных условий, определяемых прежде всего принадлежностью к конкретной боль- шой социальной группе, поэтому социальная психология не может игнори- ровать этот факт при построении объяснительных моделей человеческого поведения и деятельности. Психологические особенности этнических групп Другим примером больших социальных групп, значимых в историче- ском процессе, являются различные этнические группы. В отличие от пси- хологии классов психологические особенности различных этнических групп и прежде всего наций исследованы значительно лучше. Выделилась специ- альная ветвь науки на стыке социальной психологии и этнографии — этно- психология. Некоторые авторы вообще рассматривают этнопсихологию как составную часть социальной психологии. При разработке проблем этниче- ской психологии акценты часто несколько смещены; в фокусе внимания из всех этнических групп оказываются только нации. Между тем нации как формы этнической общности людей сложились на относительно позднем этапе исторического развития — их возникновение, как известно, связано с периодом становления капитализма. Хотя нации и являются в современных обществах наиболее распространенной формой этнической общности, кроме них и сегодня существуют такие их разновидности, как народность, нацио- нальная группа и т.п. Поэтому было бы неправомерно всю проблему сводить только к изучению психологии наций. Отмеченный сдвиг акцента привел к неточности терминологии, употребляемой в этом разделе социальной психо- логии: при характеристике компонентов психологии этнических групп сплошь и рядом говорят не об «этническом характере», а о «национальном характере», не об «этнической психологии», а о «национальной психоло- гии», «национальных чувствах», «национальном самосознании», хотя все эти образования представляют собой частный случай аналогичных проявле- ний общественной психологии этнической группы. Традиция исследования психологии этнических групп восходит к работам В. Вундта по «психологии народов», где «народ» интерпретировался именно как некоторая этническая общность. Вундту же принадлежит и постановка вопроса о том, что методом исследования психологии этнических групп должно быть исследование ми- фов, обычаев и языка, поскольку эти же самые образования составляют и структуру психологии этнических групп. После Вундта в западной психо- логии возникло много новых подходов к изучению этой проблемы, главным среди которых явился подход, развитый в рамках культурантропологии. Национальная (этническая) принадлежность индивида является чрез- вычайно значимым для социальной психологии фактором потому, что она фиксирует определенные характеристики той микросреды, в условиях кото- рой формируется личность. Этническая специфика в определенной степени концентрируется в историческом опыте каждого народа, и усвоение этого опыта есть важнейшее содержание процесса социализации индивида. Через ближайшее окружение, прежде всего через семью и школу, личность по мере развития приобщается к специфике национальной культуры, обычаев, тра- диций. Способ осознания этнической принадлежности, прежде всего нацио- нальной, зависит от конкретных социально-исторических условий существо- вания данной этнической группы. На уровне обыденного сознания можно зафиксировать целый ряд характеристик, которые свойственны именно дан- ной этнической группе. Наиболее разработанным вопросом оказался вопрос о психическом облике наций, хотя понятие это оказывается достаточно трудно поддающим- ся операциональному определению. Поэтому предпринят ряд попыток найти такие эквиваленты этому понятию, которые более доступны для использова- ния их в эмпирических исследованиях. Как синоним «психическому складу нации» употребляются понятия «национальный характер», «национальное самосознание», просто «национальная психология». В отечественной этнографической литературе имеется солидная по- пытка упорядочить всю эту систему предлагаемых определений и дать ту канву, по которой может быть, хотя бы на описательном уровне, проанали- зирована психология этнических групп (Бромлей, 1973). В соответствии с традицией, сложившейся в социальной психологии больших групп, в психо- логии этнических общностей различаются две стороны: 1) наиболее устой- чивая часть — психический склад (куда включаются национальный, или эт- нический, характер, темперамент, а также традиции и обычаи, и 2) эмоцио- нальная сфера, куда включаются национальные, или этнические, чувства. Несмотря на многочисленные противоречия и споры относительно содержания национального характера, в конкретных исследованиях обычно наблюдается довольно большое единодушие при описании черт националь- ного характера у отдельных национальных групп (храбрость, трудолюбие, сдержанность и пр.). Что же касается сущности и природы национального характера, то здесь возникает много дискуссионных проблем: о соотноше- нии национального характера и характера конкретных представителей дан- ной национальной группы; о том, могут ли определенные черты характера быть исключительным достоянием одной национальной группы и полно- стью отсутствовать у другой. Национальный характер в качестве элемента психического склада может быть рассмотрен лишь как фиксация каких-то типических черт, которые проявляются наиболее отчетливо именно в тех случаях, когда выступают не отдельные люди, а группы. При выявлении та- ких типических, общих черт национального характера нельзя их абсолю- тизировать: во-первых, потому что в реальных обществах в любой группе людей переплетаются национальные и социальные характеристики. Во- вторых, потому, что любая черта из выделенных в национальных характерах различных групп не может быть жестко привязана только к данной нации; каждая из них, строго говоря, является общечеловеческой: нельзя сказать, что какому-то народу присуще трудолюбие, а другому — общительность. Поэтому речь идет не столько о каких-то «наборах» черт, сколько о степени выраженности тон или другой черты в этом наборе, о специфике ее проявле- ния. Недаром литература фиксирует, например, специфику английского юмора (хотя чувство юмора свойственно, естественно, не только англича- нам), итальянской экспансивности (хотя в не меньшей степени экспансив- ными являются и испанцы) и т.д. Основной сферой проявления национального характера является раз- ного рода деятельность, поэтому исследование национального характера возможно при помощи изучения продуктов деятельности: наряду с исследо- ванием обычаев и традиций особую роль играет здесь анализ народного ис- кусства и языка. Язык важен еще и потому, что передача черт национально- го характера осуществляется в процессе социализации прежде всего при по- средстве языка. Относительная устойчивость черт национального характера, несмотря на изменчивость социальной среды, объясняется тем, что возника- ет определенная инерция, обеспечиваемая путем межпоколенной передачи опыта. В этнических группах иногда фиксируются и такие, .элементы психи- ческого склада, как темперамент и способности. Однако этот вопрос до сих пор не решен в социальной психологии однозначно: некоторые исследовате- ли вообще отрицают правомерность выявления специфики темперамента и способностей для различных этнических групп. Причиной этого являются те многочисленные наслоения, которые имеются в исследованиях проблем наций. Что касается темперамента, то высказывается мнение, что речь долж- на идти лишь о выявлении специфических сочетаний преобладающих типов темперамента, а не о жестком «привязывании» определенного типа темпе- рамента к определенной этнической группе. Еще сложнее вопрос о способ- ностях. В условиях господства реакционных идеологий вопрос, о способно- стях различных наций обрастает целым рядом политических спекуляций, порожденных различными формами шовинизма и расизма. Исследование проблемы на уровне социальной психологии требует поэтому крайней щепе- тильности, гарантии того, что будет дано именно научное решение вопроса. Это особенно важно, коль скоро при исследовании способностей упо- требляется такой инструментарий, как тесты. Как справедливо отмечают многие авторы, всякий тест не может по своей сущности учитывать специ- фику различных культур, в условиях которых он применяется. Отсюда воз- можность занижения результатов тестовых испытаний, которая оказывается лишь результатом неадаптированности теста к специфическим условиям данной культуры. Все это также может дать основание для националистичес- ких спекуляций. Общепризнано, что тесты умственных способностей сами по себе не позволяют надежно разграничивать то, что обусловлено природ- ными способностями, и то, что является результатом влияния среды, обуче- ния и воспитания. «При равных культурных возможностях для реализации своих потенций средние достижения членов каждой этнической группы приблизительно одинаковы» (Социальная психология, 1975. С. 146 — 147). Поэтому вопрос о способностях как элементе психического склада этниче- ских групп вряд ли правомерен. Осторожность должна быть присуща и исследованиям некоторых других особенностей этнических групп. Игнорирование культурного (т.е. и этнического) контекста может давать тенденциозный материал, который легко использовать в различных политических доктринах. Область изучения психологии наций настолько тесно связана с политической проблемой ра- венства наций, настолько прочно включена в идеологический контекст, что игнорировать эти аспекты и в сугубо профессиональном социально-психо- логическом анализе никак нельзя. Целый ряд явлений, усложняющих исследования специфики нацио- нального характера, возникает и на уровне обыденного сознания, что по- рождено процессом стереотипизации, свойственным всякому восприятию социальных объектов и особенно проявляющимся при восприятии предста- вителей другой этнической группы. Возникновение этнических стереоти- пов связано с развитием этнического самосознания, осознания собственной принадлежности к определенной этнической группе. Присущая всякой груп- пе психическая общность выражается, как известно, в формировании опре- деленного «мы-чувства». Для этнических групп «мы-чувство» фиксирует осознание особенностей своей собственной группы, отличие ее от других групп. Образ других групп при этом часто упрощается, складывается под влиянием межэтнических отношений, формирующих особую установку на представителя другой группы. При этом играет роль прошлый опыт общения с другой этнической группой. Если эти отношения в прошлом носили враж- дебный характер, такая же окраска переносится и на каждого вновь встре- ченного представителя этой группы, чем и задается негативная установка. Образ, построенный в соответствии с этой установкой, дает этнический стереотип. Чаще всего этнический стереотип возникает из-за ограниченно- сти межэтнического общения: черты, присущие единичным представителям другой этнической группы, распространяются на всю группу (Стефаненко, 1987. С. 242). Складывающиеся таким образом стереотипы в дальнейшем влияют на возникновение этнических симпатий или антипатий. Даже при нейтральном эффекте всякий этнический стереотип означает приписывание этнических признаков представителям иных этнических групп, т.е. способ- ствует распространению «приблизительных», неточных характеристик, что в определенных политических условиях открывает дорогу различным прояв- лениям национализма и шовинизма. Поэтому необходимо очень точно раз- вести социально-психологический механизм возникновения этнических сте- реотипов и возможные политические спекуляции, построенные на этой ос- нове. Сам факт осознания особенностей своей этнической группы не со- держит в себе предубеждения против других групп. Но так дело обстоит до тех пор, пока осуществляется констатация этих различий. Однако очень легко от такой констатации перейти к оценке другой группы, и тогда-то воз- можны искажения ее образа. Психологически при этом возникает явление этноцентризма — склонности воспринимать все жизненные явления с по- зиции «своей» этнической группы, рассмотренной как эталон, т.е. при из- вестном ее предпочтении. Таким образом этноцентризм есть сочувственная фиксация черт своей группы. Она не обязательно подразумевает формирова- ние враждебного отношения к другим группам, хотя этот оттенок и может возникнуть при определенных обстоятельствах. Характер, который приобретает этноцентризм, зависит от типа обще- ственных отношений, от содержания национальной политики, от историче- ского опыта взаимодействия между народами. Этнические стереотипы скла- дываются всегда в некотором социальном контексте, и, когда они приобре- тают стойкую форму предубеждения, т.е. стандартно негативно окрашенного эмоционального образования, они легко могут быть использованы в каче- стве орудия национальной розни. Социально-психологический анализ фор- мирования этнических стереотипов, объясняющий механизм их возникнове- ния в ситуациях межэтнического общения, может внести определенный вклад в борьбу с такими негативными явлениями. В частности, важной характеристикой психологии этнических групп, устанавливаемой социальной психологией, является относительность психо- логических различий между группами (Кон, 1970). В одном из исследований Института Гэллапа жители 12 городов различных стран были опрошены об их предпочтениях относительно ряда объектов: высота культурного уровня, лучшая кухня, самые красивые женщины, уровень развития национальной гордости. Фиксировался уровень обыденного сознания, распространенность стереотипов относительно других национальностей. По вопросу о лучшей кухне — представители всех групп предпочли свою собственную. По вопро- су о высоте культурного уровня наблюдался разброс мнений: у себя конста- тировали наличие самого высокого уровня греки, голландцы, индусы, аме- риканцы, норвежцы, шведы, жители Западного Берлина, австрийцы. Финны, датчане, африканцы и канадцы дали разные ответы на этот вопрос. Самыми красивыми женщинами жители Западного Берлина назвали шведок, ав- стрийцы — итальянок, датчане — немок, а у остальных самыми красивыми женщинами были названы женщины своей национальности. Более развитое чувство национальной гордости у себя обнаружили греки, американцы и ин- дусы, финны назвали шведов, все остальные назвали англичан. Результаты эти весьма показательны, ибо свидетельствуют о высокой степени от- носительности представлений о содержании типичных характеристик раз- личных национальных групп. В этнические стереотипы всегда мощно втор- гаются различного рода внеэтнические влияния, прежде всего социально- исторические, политические, а также обусловленные содержанием культуры и т.д. Сложность явлений национальной психологии заставляет с особой тщательностью поставить вопрос о том, где коренятся причины националь- ных особенностей людей. В исследованиях были перебраны многочислен- ные причины этих различий: в теориях «народного духа» они были объясне- ны изначальной заданностью, в различных биологических интерпретациях общественного процесса они часто рассматривались как генетически обу- словленные, как принадлежащие расе; корни этих различий отыскивались также в антропологических, физических особенностях людей, в гео- графических условиях их существования и т.д. Неудовлетворенность этими концепциями повернула исследователей лицом к анализу исторически сло- жившихся экономических, социальных и культурных условий жизни. Этнопсихология накопила достаточно большой и интересный матери- ал относительно особенностей психологического склада и поведения людей, обусловленных их этнической принадлежностью. Однако уже на довольно ранних этапах исследований было установлено, что круг признаков, позво- ляющих одной этнической группе отличить себя от других, тем определен- нее, чем меньшая этническая общность берется в качестве предмета иссле- дования. Особенно хорошо этот материал «поддавался» исследованию в том случае, когда брались наименее развитые — наиболее изолированно живу- щие племена. Поэтому огромное большинство исследований в традиционной этнопсихологии осуществлено на материале племен, населяющих острова Тихого и Атлантического океанов, таких как Таити, Гаити и пр. Хотя в этих исследованиях и устанавливалась зависимость этнической психологии от условий жизни группы, сами условия в данной конкретной ситуации были весьма специфическими. Перенос результатов подобных исследований на большие современные нации невозможен, так как при переходе к этим но- вым объектам исследования необходимо включение еще целого ряда факто- ров, что в принципе может изменить сложившуюся картину. Поэтому, не- смотря на ценность отдельных работ и их высокое качество, они остаются полезными на весьма «локальном» уровне. Другая попытка предпринята в рамках культурантропологии. ориен- тированной на школу неофрейдизма. Здесь было введено понятие «базовой личности», фиксирующее в каждом индивиде именно те черты, которые роднят его с другими индивидами этой же этнической группы. Анализ базо- вой личности предполагал анализ способов ее социализации, т.е. изучение семьи, норм, принимаемых группой, символов, принятых в данной культуре, и т.д., т.е. исследование было нацелено на выяснение условий формирова- ния, базовой личности, иными словами, условий, порождающих этнические особенности людей. Несомненно это перспективное направление анализа, однако он не всегда доведен до конца: условия оказались сведенными только к культурным символам, в то время как социально-экономические отноше- ния оказались вне поля рассмотрения, без чего нельзя считать найденным ответ на вопрос о причинах этнических различий между людьми и, в частно- сти, психологических различий представителей разных этнических групп. Поэтому задача, которая стоит перед социальной психологией, перед этнопсихологией, весьма сложна. Политическая острота проблемы в совре- менном мире заставляет решать эти вопросы с особой корректностью. Принцип равенства наций, характерный для политической программы демо- кратических государств, не означает признания «одинаковости» наций. Сле- довательно, выявление национальных особенностей, в том числе различий в психическом складе, остается актуальной задачей. Эти особенности не могут быть абсолютизированы и должны рассматриваться как производные от определенных исторических условий, закрепленных на протяжении ряда по- колений. Несмотря на относительную устойчивость этих черт, они способны исторически изменяться. Поэтому национальная психология выступает как историческое образование, этнический стереотип «лишь возводит в абсолют фактическую односторонность жизнедеятельности разных человеческих групп, обусловленную разницей условий существования и наличным миро- вым разделением труда» (Королев, 1970. С. 34). Дальнейший механизм пре- вращения этнического стереотипа в предубеждение, а затем закрепление этого предубеждения в идеологических и политических доктринах — про- блема отнюдь не социально-психологическая. Поэтому сложность объекта исследования требует комплексного подхода, объединения усилий ряда научных дисциплин. Особая актуальность данной проблемы для социальной психологии в нашей стране на современном этапе ее развития очевидна. В условиях ради- кальных социальных преобразований, распада СССР резко обострились национальные конфликты. Вскрыть социально-психологический механизм формирования национального самосознания, выявить его роль в развитии национальных отношений — важная социальная задача. Социальная психо- логия может внести свой вклад в ее решение. ЛИТЕРАТУРА Бромлей Ю.В. Этнос и этнография, М., 1973. Выготский Л.С. Психология искусства. М., 1987. Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология. М., 1994. Донцов Л.И., Емельянова Т.П. Концепция социальных представлений в современной французской психологии. М., 1987. Кон И. Национальный характер. Миф или реальность? «Иностранная литература», 1970, С. 3. Королев С.И. Вопросы этнопсихологии в трудах зарубежных авторов. М., 1970. Московиси С. Общество и теория в социальной психологии. Пер. с фр. // Современная зарубежная социальная психология. Тексты. М., 1984. Социальная психология. М; 1975.. Социальная психология классов. М., 1985. Стефаненко Т.Г. Социальные стереотипы и межэтнические отноше- ния // Общение и оптимизация совместной деятельности. М., 1987. Фромм Э. Психоанализ и этика. Человек для самого себя. — Пер. с англ. М., 1993. |