Учебник по истории русской журналистики, причем охватывающий только xix в, вышел в 1989 г и стал малодоступным для студентов. Вовторых, с перестройкой всей нашей жизни
 Скачать 2.13 Mb.
|
|
Глава I. Рождение Выжигина в кудлашкиной конуре. Воспитание ради Христа. Глава II. Первый пасквиль Выжигина. Гарнизон. Глава III. Драка в кабаке. Ваше благородие Дайте опохмелиться Глава IV. Дружба с Евсеем. Фризовая шинель. Кража. Бегство. Глава V. Ubi bene, ibi patria. Глава VI. Московский пожар. Выжигин грабит Москву. Глава VII. Выжигин перебегает. Глава VIII. Выжигин без куска хлеба. Выжигин ябедник. Выжигин торгаш. Глава IX. Выжигин игрок. Выжигин и отставной квартальный. Глава X. Встреча Выжигина с Высухиным. Глава XI. Веселая компания. Курьезный куплет и письмо-аноним к знатной особе. Глава XII. Танта. Выжигин попадается в дураки. Глава XIII. Свадьба Выжигина. Бедный племянничек Айда дядюшка Глава XIV. Господин и госпожа Выжигины покупают на трудовые денежки деревню и с благодарностью объявляют о том почтенной публике. Глава Семейственные неприятности. Выжигин ищет утешения в беседе муз и пишет пасквили и доносы. Глава XVI. Видок, или маску долой Глава XVII. Выжигин раскаивается и делается порядочным человеком. Глава XVIII и последняя. Мышь в сыре. Ф. Косичкин Пушкин АС Полн. собр. соч. Т. XI. С. От редакции 28 «Современник» будет издаваться ив следующем, 1837 году. Каждые три месяца будет выходить по одному тому. Цена за все четыре тома, составляющие годовое издание, 25 рублей асс. пересылкою рублей асс Подписка в СПб. принимается во всех книжных лавках. Иногородные могут адресоваться в Газетную экспедицию. 29 Издатель Современника не печатал никакой программы своего журнала, полагая, что слова литературный журнал — уже заключают в себе достаточное объяснение. Некоторые из журналистов почли нужным составить программу нового журнала. Один из них объявил, что Современник будет иметь целию — уронить Библиотеку для чтения, издаваемую г. Смирдиным; в Северной же Пчеле сказано, что «Современник» будет продолжением Литературной газеты, издаваемой некогда покойным бароном Дельвигом. Издатель Современника принужден объявить, что он не имеет чести быть в сношениях с гг. журналистами, взявшими на себя труд поставить за него программу, и что он никогда им того не поручал. Отклоняя, однако ж, от себя цель, недостойную литератора и несправедливо ему приписанную в Библиотеке для чтения, он вполне признает справедливость объявления, напечатанного в Северной Пчеле»: «Современник», по духу своей критики, по многим именам сотрудников, в нем участвующих, по неизменному образу мнений о предметах, подлежащих его суду, будет продолжением Литературной газеты». Пушкин АС Собр. соч. Вт. М, 1976. Т. 6. СО журнальной критике. Впервые напечатано в Литературной газете (1830. № 3). 2 Иван Выжигин» — модный роман Ф.В. Булгарина, вышедший в 1829 г Памфлет О записках Видока» впервые опубликован в Литературной газете, № 20). Этим памфлетом Пушкин начал полемику против Булгарина, намекая на его связь с полицией. 4 Видок — начальник сыскной парижской полиции. После оставления службы выпустил книгу, в которой рассказало своей секретной службе сыщика. 5 К. дела Винь (1783—1843) — французский поэт. 6 Б. Констан (1787—1830) — французский писатель Палач Самсон (точнее Сансон А) — парижский палач эпохи революции 8 Памфлет Торжество дружбы, или оправданный Александр Анфимович Орлов» впервые напечатан в журнале Телескоп (1831. № 13). Причиной его написания стала полемика между Телескопом и Северной пчелой о новом романе Булгарина «Петр Иванович Выжигин», который НИ. Надеждин — издатель Телескопа — ставил в один ряд с произведениями автора лубочных романов А.А. Орлова. Выступая якобы в защиту Орлова, Пушкин подвергает издевательской критике произведения Булгарина, моральные принципы Булгарина и Греча Я вышел на арену вместе с равными мне (Цицерон, лат Смотри Грамматику Греча, напечатанную в типографии Греча (примеч. А.С. Пушкина Статья, напечатанная в Телескопе, — рецензия НИ. Надеждина на роман Булгарина. 11 Глас народа — глас божий лат См. разбор Денницы в Сыне Отечества (примеч. АС. Пушкина Где хорошо, там и родина лат. Намек на Булгарина, служившего в 1812 г. в армии Наполеона Гений есть терпение в высочайшей степени — сказал известный Бюффон (Бюффон Ж. (1707—1788) — французский натуралист. (примеч. АС. Пушкина). 13 Совестодрал и Английский Милорд — герои лубочных романов XVIII в Северный Архив — журнал истории, статистики и путешествий, издаваемый Булгариным и Гречем. 15 Ансело — французский поэт, был в России в 1826 г Он не задавал обедов — намек на обед, который дали Булгарин и Греч Ансело, расхвалившему потом их произведения в своей книге Шесть месяцев в России Важное сознание Прошу прислушать! (примеч. АС. Пушкина ********* Историческая истина (примеч. АС. Пушкина Несколько слово мизинце г. Булгарииа и о прочем. Впервые напечатано в журнале Телескоп (1831. № 15). Греч, защищая Булгарина от критики «Телескопа», заявил водной из статей, что в мизинце Булгарина ума и таланта больше, чем в головах рецензентов. АС. Пушкин ответил ему фельетоном. Приведенный в конце его план нового романа Настоящий Выжигин», где используются факты подлинной биографии Булгарина, был ударом по самолюбию и репутации Булгарина. 18 Стих из комедии Я.В. Княжина Чудаки Пролаз и Высонос — действующие лица этой комедии, лакеи До мизинцев ли мне Изд. НИ. Надеждин]. 19 Письмо бригадирши (Северная пчела. 1825. № 8) уличало Полевого в незнании французского языка. 20 Грипусье, Верхогляд — прозвища, которые давал Булгарин Полевому. 21 Хамелеонистика — сатирические фельетоны А.А. Воейкова в журнале «Славянин». 22 Сомов ОМ. (1793—1833) — прогрессивный литературный критики журналист, издатель Литературной газеты в 1830 г. после отстранения от издания Дельвига. 23 Я кончил (лат.). 24 Первопрестольная столица — Москва. Греч нападал в своей статье снова на Орлова и журнальную Москву Пятнадцатого класса, те. несуществующего класса по Табели о рангах, где самый низший класс — четырнадцатый. 26 Филдинг Г. (1707—1754) — английский писатель. 27 Лабрюер Ж. (1645—1696) — французский писатель От редакции впервые опубликовано в Современнике (1836. № 3). Газетная экспедиция — отдел почтамта, рассылавший газеты. П. Я. Чаадаев П.Я. ЧААДАЕВ (1794—1856) Философические письма 1 Письмо первое Сударыня <...> Одна из наиболее печальных черт нашей своеобразной цивилизации заключается в том, что мы еще только открываем истины, давно уже ставшие избитыми в других местах и даже среди народов, во многом далеко отставших от нас. Это происходит оттого, что мы никогда не шли об руку с прочими народами мы не принадлежим ник одному из великих семейств человеческого рода мы не принадлежим ник Западу, ник Востоку, и у нас нет традиций ни того, ни другого. Стоя как бы вне времени, мы небыли затронуты всемирным воспитанием человеческого рода. Эта дивная связь человеческих идейна протяжении веков, эта история человеческого духа, вознесение его до той высоты, на которой он стоит теперь во всем остальном мире, — не оказали на нас никакого влияния. То, что в других странах уже давно составляет самую основу общежития, для настолько теория и умозрение. И вот пример вы, обладающая столь счастливой организацией для восприятия всего, что есть истинного и доброго в мире, вы, кому самой природой предназначено узнать все, что дает самые сладкие и чистые радости душе, — говоря откровенно, чего вы достигли при всех преимуществах Вам приходится думать даже не о том, чем наполнить жизнь, а чем наполнить день. Самые условия, составляющие в других странах необходимую рамку жизни, в которой так естественно размещаются все события дня и без чего также невозможно здоровое нравственное существование, как здоровая физическая жизнь без свежего воздуха, — у вас нет их ив помине. Вы понимаете, что речь идет еще вовсе не о моральных принципах и не о философских истинах, а просто о благоустройстве жизни, о тех привычках сознания, которые сообщают непринужденность уму и вносят правильность в душевную жизнь человека. Взгляните вокруг себя. Не кажется ли, что всем нам не сидится на месте. Мы все имеем вид путешественников. Ни у кого нет определенной сферы существования, ни для чего не выработано хороших привычек, ни для чего нет правил нет даже домашнего очага нет ничего, что привязывало бы, что пробуждало бы в вас симпатию или любовь, ничего прочного, ничего постоянного все протекает, все уходит, не оставляя следа ни вне, ни внутри нас. В своих домах мы как будто на постое, в семье имеем вид чужестранцев, в городах кажемся кочевниками, и даже больше, нежели те кочевники, которые пасут свои стада в наших степях, ибо они сильнее привязаны к своим пустыням, чем мы к нашим городам. И не думайте, пожалуйста, что предмет, о котором идет речь неважен. Мы и без того обижены судьбою, — не станем же прибавлять к прочим нашим бедам ложного представления о самих себе, не будем притязать начисто духовную жизнь научимся жить разумно в эмпирической действительности. — Но сперва поговорим еще немного о нашей стране мы не выйдем из рамок нашей темы. Без этого вступления вы не поняли бы того, что я имею вам сказать. У каждого народа бывает период бурного волнения, страстного беспокойства, деятельности необдуманной и бесцельной. В это время люди становятся скитальцами в мире, физически и духовно. Это — эпохи сильных ощущений, широких замыслов, великих страстей народных. Народы мечутся тогда возбужденно, без видимой причины, но не без пользы для грядущих поколений. Через такой период прошли все общества. Ему обязаны они и самыми яркими своими воспоминаниями, героическим элементом своей истории, своей поэзией, всеми наиболее сильными и плодотворными своими идеями это — необходимая основа всякого общества. Иначе в памяти народов не было бы ничего, чем они могли бы дорожить, что могли бы любить они были бы привязаны лишь к праху земли, на которой живут. Это увлекательный фазис в истории народов есть их юность, эпоха, в которую их способности развиваются всего сильнее и память о которой составляет радость и поучение их зрелого возраста. У нас ничего этого нет. Сначала — дикое варварство, потом грубое невежество, затем свирепое и унизительное чужеземное владычество, дух которого позднее унаследовала наша национальная власть, — такова печальная история нашей юности. Этого периода бурной деятельности, кипучей игры духовных сил народных, у нас не было совсем. Эпоха нашей социальной жизни, соответствующая этому возрасту, была заполнена тусклыми мрачным существованием, лишенным силы и энергии, которое ничто не оживляло, кроме злодеяний, ничто не смягчало, кроме рабства. Ни пленительных воспоминаний, ни грациозных образов в памяти народа, ни мощных поучений в его предании. Окиньте взглядом все прожитые нами века, все занимаемое нами пространство, — вы не найдете ни одного привлекательного воспоминания, ни одного почтенного памятника, который властно говорил бы вам о прошлом, который воссоздавал бы его перед вами живо и картинно. Мы живем одним настоящим в самых тесных его пределах, без прошедшего и будущего, среди мертвого застоя. И если мы иногда волнуемся, то отнюдь не в надежде или расчете на какое-нибудь общее благо, а из детского легкомыслия, с каким ребенок силится встать и протягивает руки к погремушке, которую показывает ему няня. Истинное развитие человека в обществе еще не началось для народа, если жизнь его не сделалась более благоустроенной, более легкой и приятной, чем в неустойчивых условиях первобытной эпохи. Как вы хотите, чтобы семена добра созревали в каком- нибудь обществе, пока оно еще колеблется без убеждений и правил даже в отношении повседневных дели жизнь еще совершенно не упорядочена Это — хаотическое брожение в мире духовном, подобно тем переворотам в истории земли, которые предшествуют современному состоянию нашей планеты. Мы до сих пор находимся в этой стадии. Годы ранней юности, проведенные нами в тупой неподвижности, не оставили никакого следа в нашей душе, и у нас нет ничего индивидуального, на что могла бы опереться наша мысль но, обособленные странной судьбой от всемирного движения человечества, мы также ничего не восприняли и из преемственных идей человеческого рода. Между тем именно на этих идеях основывается жизнь народов из этих идей вытекает их будущее, исходит их нравственное развитие. Если мы хотим занять положение, подобное положению других цивилизованных народов, мы должны некоторым образом повторить у себя все воспитание человеческого рода. Для этого к нашим услугам история народов и перед нами плоды движения веков. Конечно, эта задача трудна и, быть может, в пределах одной человеческой жизни не исчерпать этот обширный предмет прежде всего надо узнать, в чем дело, что представляет собою это воспитание человеческого рода и каково место, которое мы занимаем в общем строе. Народы живут лишь могучими впечатлениями, которые оставляют в их душе протекшие века, да общением с другими народами. Вот почему каждый отдельный человек проникнут сознанием своей связи совсем человечеством. Что такое жизнь человека, говорил Цицерон, если память о прошлых событиях не связывает настоящего с прошедшим Мы же придя в мир, подобно незаконным детям, без наследства, без связи с людьми, жившими на земле раньше нас, мы не храним в наших сердцах ничего из тех уроков, которые предшествовали нашему собственному существованию. Каждому из нас приходится самому связывать порванную нить родства. Что у других народов обратилось в привычку, в инстинкт, тонам приходится вбивать в головы ударами молота. Наши воспоминания не идут далее вчерашнего дня мы, так сказать, чужды сами себе. Мы так странно движемся во времени, что с каждым нашим шагом вперед прошедший миг исчезает для нас безвозвратно. Это — естественный результат культуры, всецело основанной на заимствовании и подражании. У нас совершенно нет внутреннего развития, естественного прогресса каждая новая идея бесследно вытесняет старые, потому что она не вытекает из них, а является к нам бог весть откуда. Так как мы воспринимаем всегда лишь готовые идеи, тов нашем мозгу не образуются те неизгладимые борозды, которые последовательное развитие проводит в умах и которые составляют их силу. Мы растем, ноне созреваем движемся вперед, но по кривой линии, то есть по такой, которая не ведет к цели. Мы подобно тем детям, которых не приучили мыслить самостоятельно в период зрелости у них не оказывается ничего своего все их знание — в их внешнем быте, вся их душа — вне их. Именно таковы мы. Народы — в такой же мере существа нравственные, как и отдельные личности. Их воспитывают века, как отдельных людей воспитывают годы. Номы, можно сказать, некоторым образом — народ исключительный. Мы принадлежим к числу тех наций, которые как бы не входят в состав человечества, а существуют лишь для того, чтобы дать миру какой-нибудь важный урок. Наставление, которое мы призваны преподать, конечно, не будет потеряно но кто может сказать, когда мы обретем себя среди человечества и сколько бед суждено нам испытать, прежде, чем исполнится наше предназначение? Все народы Европы имеют общую физиономию, некоторое семейное сходство. Вопреки огульному разделению их на латинскую и тевтонскую расы, на южан и северян все же есть общая связь, соединяющая их всех водно целое и хорошо видимая всякому, кто поглубже вник в их общую историю. Вызнаете, что еще сравнительно недавно вся Европа называлась христианским миром, и это выражение употреблялось в публичном праве. Кроме общего характера, у каждого из этих народов есть еще свой частный характерно и тот и другой всецело сотканы из истории и традиций. Они составляют преемственное идейное наследие этих народов. Каждый отдельный человек пользуется там своей долей этого наследства, без труда и чрезмерных усилий он набирает себе в жизни запас этих знаний и навыков и извлекает из них свою пользу. Сравните сами и скажите, много ли мы находим у себя в повседневном обиходе элементарных идей, которыми могли бы с грехом пополам руководствоваться в жизни И заметьте, здесь идет речь не о приобретении знаний и не о чтении, не о чем-либо, касающемся литературы или науки, а просто о взаимном общении умов, о тех идеях, которые овладевают ребенком в колыбели, окружают его среди детских игр и передаются ему с ласкою матери, которые в виде различных чувств проникают до мозга костей вместе с воздухом, которым он дышит, и создают его нравственное существо еще раньше, чем он вступает в свети общество. Хотите ли знать, что это за идеи Это — идеи долга, справедливости, права, порядка. Они родились из самых событий, образовавших там общество, они входят необходимым элементом в социальный уклад этих стран. Это и составляет атмосферу Запада это — больше, нежели история, больше, чем психология это физиология европейского человека. Чем вы замените это у нас Иностранцы ставят нам в достоинство своего рода бесшабашную отвагу, встречаемую особенно в низших слоях народа но, имея возможность наблюдать лишь отдельные проявления национального характера, они не в состоянии судить о целом. Они не видят, что тоже самое начало, благодаря которому мы иногда бываем так отважны, делает нас всегда неспособными к углублению и настойчивости они не видят, что этому равнодушию к житейским опасностям соответствует в нас такое же полное равнодушие к добру и злу, к истине и ко лжи и что именно это лишает нас всех могущественных стимулов, которые толкают людей по пути совершенствования они не видят, что именно благодаря этой беспечной отваге даже высшие классы у нас, к прискорбию, несвободны от тех пороков, которые в других странах свойственны лишь самым низшим слоям общества они не видят, наконец, что, если нам присущи кое-какие добродетели молодых и малоразвитых народов, мы не обладаем затони одним из достоинств, отличающих народы зрелые и высококультурные. Я не хочу сказать, конечно, что у нас одни пороки, ау европейских народов одни добродетели избави бог Ноя говорю, что для правильного суждения о народах следует изучать общий дух, составляющий их жизненное начало, ибо только она не таили иная черта их характера, может вывести их на путь нравственного совершенства и бесконечного развития. Народные массы подчинены известным силам стоящим вверху общества. Они не думают сами среди них есть известное число мыслителей, которые думают за них, сообщают импульс коллективному разуму народа и двигают его вперед. Между тем, как небольшая группа людей мыслит, остальные чувствуют, ив итоге совершается общее движение. За исключением некоторых отупелых племен, сохранивших лишь внешний облик человека, сказанное справедливо в отношении всех народов, населяющих землю. Первобытные народы Европы — кельты, скандинавы, германцы — имели своих друидов скальдов и бардов, которые были по-своему сильными мыслителями. Взгляните на племена Северной Америки, которые так усердно старается истребить материальная культура Соединенных Штатов среди них встречаются люди удивительной глубины. И вот я спрашиваю вас, где наши мудрецы, наши мыслители Кто когда-либо мыслил за нас, кто теперь за нас мыслит А ведь, стоя между двумя главными частями мира, Востоком и Западом, Упираясь одним локтем в Китай, другим в Германию, мы должны были бы соединить в себе оба великих начала духовной природы воображение и рассудок, и совмещать в нашей цивилизации историю всего земного шара. Ноне такова роль, определенная нам провидением. Больше того оно как бы совсем не было озабочено нашей судьбой. Исключив нас из своего благодетельного действия на человеческий разум, оно всецело предоставило нас самим себе, отказалось как бы тони было вмешиваться в наши дела, не пожелало ничему нас научить. Исторический опыт для нас не существует поколения и века протекли без пользы для нас. Глядя на нас можно было бы сказать, что общий закон человечества отменен по отношению к нам. Одинокие в мире, мы ничего не дали миру, ничему не научили его мы не внесли ни одной идеи в массу идей человеческих, ничем не содействовали прогрессу человеческого разума, и все, что нам досталось от этого прогресса, мы исказили. С первой минуты нашего общественного существования мы ничего не сделали для общего блага людей ни одна полезная мысль не родилась на бесплодной почве нашей родины ни одна великая истина не вышла из нашей среды мы не дали себе труда ничего выдумать сами, а из того, что выдумали другие, мы перенимали только обманчивую внешность и бесполезную роскошь... Чаадаев П.Я. Статьи и письма. М, 1987. С. 35—39, 40—42. 1 Впервые опубликовано в журнале Телескоп (1836. № 15). Письмо обращено к Е.Д. Пановой 2 Цицерон Марк Туллий (106—43 гг. до н.э.) — римский политический деятель, оратор и писатель Друиды, скальды, барды-жрецы, поэты и певцы древних кельтов, скандинавов. |