Флиер - Культурология для культурологов. Учебное пособие для магистрантов, аспирантов и соискателей 2 издание, исправленное и дополненное Москва 2009 удк ббк ф

• Название: Учебное пособие для магистрантов, аспирантов и соискателей 2 издание, исправленное и дополненное Москва 2009 удк ббк ф
• Анкор: Флиер - Культурология для культурологов.docx
• Дата: 25.01.2018
• Размер: 1.47 Mb.
• Имя файла: Флиер - Культурология для культурологов.docx
• Тип: Учебное пособие; #14872
• страница: 22 из 41

КУЛЬТУРНЫЕ ЦЕННОСТИ. Не пытаясь повторять «классические» определения понятия «ценности», выработанные мировой философией, мы попытаемся сосредоточиться на собственно культурологических (антропологических) характеристиках и свойствах этого явления.

Во-первых, под культурными ценностями имеют в виду сумму наиболее выдающихся по своему качеству произведений (шедевров) интеллектуального, художественного и религиозного творчества. В этот перечень входят также выдающиеся архитектурные и иные сооружения, уникальные произведения ремесла, а также весь набор археологических и отчасти этнографических раритетов уже в силу их древности и уникальности каждого экземпляра. Это подход к проблеме археолого-искусствоведческий.

Во-вторых, культурологи понимают под культурными ценностями некоторую квинтэссенцию социального опыта общества, в рамках которой собраны наиболее оправдавшие себя и показавшие наибольшую социальную эффективность принципы осуществления жизнедеятельности: нравы, обычаи, стереотипы поведения и сознания, образцы, оценки, образы, мнения, интерпретации и т.п., принципиальные нормы поведения и суждения, которые ведут к повышению социальной интеграции сообщества, к росту взаимопонимания между людьми, их комплиментарности, солидарности, взаимопомощи и пр. Культурные ценности, трактуемые в этом смысле, представляют собой некоторое «ядро» социальной культуры сообщества, квинтэссенцию народной мудрости и высоких интеллектуальных откровений, содержащихся в разнообразных «культурных текстах», за века «наработанных» сообществом. Точно так же, и шедевры искусства и литературы являются «ядром» соответствующих специализированных областей культуры.

Реально в культуре подлинную значимость и историческую устойчивость имеет лишь социальный опыт; отношение к художественным и интеллектуальным ценностям при всех их достоинствах меняется под влиянием моды и т.п.

Культурная ценность не является ни обязательной к исполнению нормой, ни теоретически преследуемым идеалом. Она, скорее, некоторый «резерв» уже обретенного и накопленного социального опыта, лежащий в основе исторической и социальной устойчивости данной культуры.

КУЛЬТУРНАЯ КАРТИНА МИРА – условный термин, претендующий на объединенную характеристику всей системы миропредставлений, свойственных исследуемому обществу, включающих совокупность как рациональных знаний, так и религиозных верований, мифологических атавизмов, нравов, ментальностей, морали, ценностных установок, политической идеологии, эстетических предпочтений и т.п. Сама претензия на подобную интегративную характеристику может вызывать только одобрение, однако ее репрезентативность на научно доказуемом уровне представляется весьма сомнительной. Поэтому словосочетание «культурная картина мира» принято воспринимать прежде всего как некоторую метафору, реалистичность которой может быть ограничена исторически сохранившимися текстами преимущественно элитарной, религиозной и в незначительной мере хозяйственной субкультур.

Следует учитывать, что «картина мира» сословий и социальных групп, не оставивших пространные тексты, излагавшие их миропредставления (мемуаров, эпистолярии, художественных произведений и т.п.), может быть реконструирована с большой долей условности в основном на основании археологических данных (грубо говоря: по костям) или в редкостно удачном случае на основании чудом сохранившегося фольклора и этнографических обычаев, восходящих к временам позднего Средневековья (в лучшем случае). В Европе и славянской части России это уже почти невозможно, на других континентах шансы еще сохраняются.

В идеале понятия «культурная картина мира исследуемого народа» и конфигурация культурная (см.) должны совпадать. Невозможность полномасштабного эмпирического описания первой вынуждает нас к моделированию типологических характеристик второй. На самом деле за этой частной проблемой кроется другая – более глобальная: теоретическая невозможность адекватного и полномасштабного описания истории культуры какого-либо народа и, тем более, человечества в целом. Историю культуры в эмпирическом изложении можно рассказать как текст (нарратив), отдавая себе отчет о масштабах вымысла (или домысла за отсутствующие фрагменты), заложенного в существенную часть описываемой фактуры (как самим рассказчиком, так и его предшественниками).

Но история культуры поддается аналитическому моделированию как система; возможна аргументированная реконструкция ее структурно-смысловой и отчасти образной конфигурации. Решением этой задачи в большой мере многие десятилетия занималась философия истории (и прежде всего ее цивилизационистское направление), а ныне специальная отрасль науки – историческая культурология, идеальный результат усилий которой и есть модель «культурной картины мира» исследуемого народа. Но только как типологическая модель. Всякое фактурное описание уже явится мифом, легендой, эпосом о культуре данного народа.

Разумеется, в образовательных целях «культурная картина мира» того или иного народа или эпохи в ограниченных пределах описывается преимущественно комплексом черт элитарной субкультуры общества. Главное, чтобы сам преподаватель при этом не заблуждался и не обманывал учащихся касательно полноты, аргументированности и социальной репрезентативности того, что он рассказывает.

СЕМИОТИКА КУЛЬТУРЫ – направление исследования культуры, в рамках которого она изучается преимущественно лингвистическими методами как система высказываний, текстов, языков и т.п. Поскольку естественный язык является неотъемлемой частью культуры и наиболее адекватным аналогом ее целостности, именно семиотический подход, наряду с социологическим и психологическим, представляется наиболее эвристичным методом познания культуры.

Не вдаваясь в собственно лингвистический аспект этой проблемы, отметим, что в культуре не бывает понятия, события, явления и т.п., не имеющего названия – имени (собственного или общего). Даже явления, лишенные какой-либо социальной значимости, но попавшие поле зрения человека, все равно получают какое-то название. Кроме того, не следует забывать об огромном числе культурных объектов и событий, не существующих реально, а являющихся плодом человеческой фантазии, творчества, предрассудков и т.п., которые тоже имеют свои имена. Для культуры реальность или ирреальность явления или события имеют равную ценность и по некоторым предположениям, мы живем в мире, где фантазии статистически преобладают над реалиями (Ж. Бодрийяр). В качестве примера можно указать на то, что наши (массово распространенные) знания о реально существовавшем два века назад императоре Наполеоне, столь же фантастичны (легендарны) как и знания о никогда не существовавшем короле Артуре. Тем не менее, все в этом мире получает свое название, как символическую «бирку», по которой в процессах коммуникации одно явление дифференцируется от другого.

Таким образом, семиотика культуры – это прежде всего наука об именах культуры – названиях ее форм, черт, объектов, систем, конфигураций, процессов, стилей и т.п. Среди множества познавательных задач, решаемых семиотикой культуры можно выделить следующие:

- сопоставление взаимодействий имен культурных явлений как лингвистических единиц (по законам лингвистики) с такого же рода взаимодействием культурных явлений как социальных единиц (по законам социологии, этнографии, культурологии, психологии) и выявление принципиальной схожести этих двух типов взаимодействий, что дает основания считать эти способы исследования релевантными друг другу;

- исследование происхождения имен явлений и событий культуры и динамики их смысловой эволюции;

- введение, наряду с пространственно-временным, социальным, мировоззренческим и художественно-образным измерениями культуры, также семиотического и информационного как измерений ее символико-смысловой и информационной насыщенности;

- исследование «семиосферы» (Ю.Лотман), как культуры, в особом ракурсе ее понимания, как сферы знаковой деятельности человека и ее результатов в целом, представляющей собой специфическую область культурной практики;

- исследование, наряду с вербальными, невербальных языков культуры, выраженных в системах мимики и пластики, церемониальном, ритуальном (и любом ином) поведении людей, художественно-образных произведениях, опредмеченной в формах и чертах продуктов и технологий любой человеческой деятельности, во всей системе межчеловеческих отношений;

- введение такой ключевой для культурологии категории, как «культурный текст» (см.), фактически применимый к любому культурному объекту и процессу.

Принципиальным достижением семиотики культуры было выявление ее многоканальности и гетерогенности как обязательного условия функционирования. Основная закономерность семиотики культуры заключается в том, что ни одна культура не может существовать при наличии лишь одного семиотического канала или, говоря иначе, – языка культуры; любая локальная культура обладает множеством таких языков, кодов, символических систем (см. языки культуры). В этой связи возникла теория интертекстуальности (Ю.Кристева), ставящая под вопрос обязательную согласованность языков, кодов и символов одной и той же культуры.

Проблема многочисленности языков культуры и их взаимодействия актуализировала вопрос об адекватности перевода и понимания любого культурно содержательного сообщения. Согласно теории Э.Беневиста, культурные объекты должны бытии семиотически опознаны и семантически поняты. Вместе с тем, по Ж.Бодрийару, подавляющая часть сообщений, информирует нас не о реалиях, а об их симулякрах (см.). К этому же проблемному полю относится и теория нарратива (см.) Ж.-Ф.Лиотара. Все это не ставит под вопрос семиотическую сущность культуры, но активизирует сомнение в подлинности информации, сообщаемой культурными текстами и ее соответствия социальным и историческим реалиям (что для самой культуры не имеет принципиального значения).

Семиотика культуры дала мощный толчок развитию культурологических исследований, и прежде всего формированию таких направлений, как структурализм и постмодернизм (см.).

ЯЗЫКИ КУЛЬТУРЫ – очень важная категория в изучении и понимании культуры, отчасти связанная с методами семиотики культуры (см.), отчасти развивающаяся как самостоятельная область познания культуры, не ограничивающая себя лингвистической методологией.

Со времен сложения эмпирических и теоретических представлений о культурном многообразии мира (XVI-XVII вв.), стало понятным, что культура никогда не бывает «ничья»; это всегда культура какого-то конкретно-исторического объединения людей (см. локализация культурная). Но совершенно очевидно, что такое объединение технически не может существовать без системы коммуницирования, обмена информацией, согласованных представлений о тех или иных явлениях и событиях, их названий и оценок и т.п. Причем, совершенно очевидно, что речь идет о чем-то большем, чем просто вербальный язык прямого межличностного общения.

В качестве особых языков в культуре задействованы и акты человеческого поведения, имеющие высокую информативную значимость; и художественные образы в разных видах искусств; и специальные церемониальные, ритуальные и обрядовые ситуации, совершаемые по особому сценарию; и особые смысловые конструкции, заложенные в тексты философских, религиозных и литературных сочинений (не сводимые к непосредственному смыслу слов, которыми они изложены); и символические черты любых продуктов материальной деятельности человека; и т.п. Все, созданное руками и интеллектом человека, по определению наполнено символическим содержанием, представляет собой определенный текст культуры (см.), изложенный на том или ином культурном языке.

Этих специфических языков культуры не просто много (по видам и типам), они еще обладают и более или менее выраженной локальной или социальной специфичностью, которую обычно называют «национальной или сословной самобытностью культуры» того или иного народа или сословия. Разумеется, в этих невербальных языках культуры есть много интернационального, схожего по основаниям либо общности хозяйственно-культурной типологии или единства цивилизационных черт культуры. Например, только узкий специалист сможет отличить символику нанайского орнамента на одежде от ненецкого; пожалуй, лишь местный житель или историк архитектуры безошибочно различит французскую готику с фламандской и т.п. В отличие от вербального языка, различия в невербальных языках культуры имеют преимущественно стилевой характер, поэтому наибольшими корифеями в этом вопросе, как правило, являются искусствоведы, особенно специалисты по художественным стилям, орнаменту, декоративно-прикладному искусству, истории костюма, мебели и т.п., а также, разумеется, археологи (специалисты по языкам культур древности) и этнографы (специалисты по языкам народных культур).

В этой связи возникает проблема перевода, во-первых, с одного языка культуры на другой в пределах одной национальной системы языков и, во-вторых, с какого-либо языка культуры одного народа на соответствующий язык другого народа. Степень адекватности перевода в большой степени зависит от близости принципов означения (символического выражения) и означаемого, принятых в данных языках, и всегда ведет к большему или меньшему смысловому искажению.

Другой важной проблемой функционирования языков культуры является их понимание. В процессе коммуникации неизбежно присутствует определенная неадекватность понимания (обусловленная различием индивидуального опыта, общей эрудиции, степенью знакомства с языком, с предметом сообщения и т.п.) и интерпретация (переосмысление), искажающие исходный смысл. Понимающий, как правило, обладает определенным представлением о предмете сообщения, ожидает соответствующего смыслового наполнения сообщения и интерпретирует его в соответствии с этим представлением.

Языки культуры, безусловно, являются не статичными феноменами, а высоко динамичными, изменяющимися по ходу времени. Если в прошлые эпохи эта динамика изменений была не очень высока, то уже в ХХ в. масштаб изменений стал отчетливо виден даже на уровне межпоколенной коммуникации.

Социальный смысл разнообразия языков культуры, как представляется, связан с потребностью людей в многократном дублировании черт своей групповой идентичности; и отсюда их стремление к манифестации национальной (религиозной или сословной) самобытности буквально на любом предмете, объекте и т.п. культурной деятельности. Впрочем, эта языковая и стилистическая маркировка далеко не всегда наносится специально. Ведь у каждого народа исторически сложился свой вкус, своя система эстетических предпочтений, своя мифология и ее символическое выражение и пр. Все это «проступает», как симпатические чернила, на любом культурном объекте, поведенческом акте, стиле коммуницирования и т.п. Собственно это, совместно с вербальным языком – и есть специфический комплекс языков культуры всякой человеческой общности.

ТЕКСТ КУЛЬТУРНЫЙ – совокупность культурных смыслов, выраженных в знаковой форме. Поскольку любые явления культуры, порожденные человеком: материальные, интеллектуальные и художественные продукты и технологии его деятельности; акты поведения и взаимоотношений с другими людьми; устойчивые социальные общности; способы коммуницирования, социализации и инкультурации личности и др. имманентно обладают еще и семиотической сущностью, являются носителями определенных комплексов информации как о самих себе (явлениях, продуктах, процессах), собственных свойствах и технологиях изготовления, так и об обществе, времени и регионе, где данный продукт был изготовлен, в широком смысле слова культурными текстами являются все явления культуры как таковые. Любое из них подготовленный специалист, владеющий языками культуры (см.), может «читать» как текст культуры.

Хотя это свойство культурных объектов было установлено преимущественно семиотикой культуры (см.) фактически этой методологией всегда пользовались археологи, реконструируя найденные фрагменты артефактов материальной или художественной культуры до состояния полных или почти полных объектов, исследуя технологии их изготовления и «дешифруя» информацию, заложенную в их чертах. Примерно то же самое (в рамках специфики собственного материала) издавна производили этнографы, совершая подобные же текстовые реконструкции обычаев и нравов изучаемых народов, а также историки и филологи-фольклористы, которые на материале литературных текстов древних источников реконструировали системные характеристики культуры исчезнувших народов. Таким образом, отношение к любым артефактам культуры (включая динамические) как к текстам, повествующим об изучаемой культуре, является одним из наиболее традиционных в исторических исследованиях, и заслуга семиотиков и структурных антропологов состоит преимущественно в систематизации подобных методологий и методов, подведения под них убедительной теоретической базы.

Более того. Со временем выявилась и такая любопытная закономерность: культуру (или ее составляющие) вне анализа их текстуально-смысловых характеристик изучать нельзя, ибо при этом происходит потеря самого предмета изучения. Как объект исследования культура – это всегда текст, хотя его исследование не обязательно строится на лингвистической научной базе.

Особым видом культурных текстов являются интеллектуальные и художественные произведения, прежде всего вербальные (написанные естественным «словесным» языком). Их специфика связана с несколькими соображениями. Во-первых, их содержательно-смысловое наполнение всегда значительно шире непосредственного значения слов, которыми они записаны. Создаваемые при этом интеллектуальные конструкции или художественные образы могут обладать существенной сложностью и многомерностью при относительной простоте словарного изложения (в принципе любой культурный текст всегда полисемантичен и несет в себе целый ряд смысловых пластов, однако интеллектуальные и художественные произведения отличаются этим свойством во много больших масштабах). Во-вторых, используемая при создании произведения (прежде всего художественного) конфигурация слов помимо авторской мысли несет в себе и значимые художественно-стилевые признаки, создающие еще одно сложно изучаемое смысловое напластование, а нередко представляющее собой дополнительный шифр, по тем или иным соображениям камуфлирующий авторскую мысль. Не будем забывать, что искусство – это всегда еще и игровая деятельность, имитирующая реальность с большей или меньшей узнаваемостью. И, наконец, в-третьих, о чем бы не повествовало авторское сочинение любого вида и жанра (философское, религиозное, художественное, историческое, публицистическое и пр.), в конечном счете, речь идет о человеческих отношениях, допустимых и недопустимых принципах и формах взаимодействия людей, причинах возникновения и способах улаживания противоречий и конфликтов между ними и т.п., т.е. об основном вопросе культуры (в отличие от основного вопроса философии, выясняющего соотношение бытия и сознания).

Таким образом, текст культуры – это и есть основная составляющая культуры. Культура состоит из множества разнородных явлений (материальных, интеллектуальных, социальных, коммуникативных, художественных), которые при рассмотрении в определенном ракурсе являются ее текстами.

КУЛЬТУРНЫЕ ИНТЕРПРЕТАЦИИ – способы понимания тех или иных культурных форм, явлений, событий; наделение их смысловым содержанием, актуальным для автора данной интерпретации.

Проблема интерпретации культурных явлений содержит в себе, по меньшей мере, две капитальные проблемы. Во-первых, как это неоднократно утверждалось на страницах данной книги, культура представляет собой результат аккумуляции и трансляции социального опыта совместной жизнедеятельности членов того или иного сообщества, но реальными исполнителями установлений этой локальной культуры остаются отдельные люди, которые практически никогда не реализуют рекомендуемые культурные образцы в полном тождестве с их эталонами. Таким образом, реальное исполнение культурных образцов практически всегда сводится к их интерпретативному воплощению (как в материальных, так и в аналитических формах выражения). Этот вопрос уже рассматривался в статьях культурная форма и артефакт культурный (см.). Почти все культурные явления известны нам только в виде артефактов, т.е. в виде субъективных интерпретативных вариаций на темы исходных форм. Таким образом, эмпирически известная нам историческая культура человечества – это набор частных интерпретаций неких актуальных для своего времени идей.

Другая проблема заключается в том, что с подлинными источниками по истории и современному состоянию культуры знакомо очень ограниченное число специалистов. Широкой публике известны лишь их интерпретации явлений культуры (см. Культура и история). Тем более, что основную массу сведений об истории человеческой цивилизации и культуры мы получаем не от профессионалов-историков, а из художественной литературы, искусства, а в нынешнем столетии – кинематографа и т.п. Таким образом, для основной массы населения большинство интерпретаторов социокультурных феноменов – это не ученые, вооруженные хоть каким-то методологическим инструментарием, а деятели искусства, журналисты и публицисты, глубина компетентности которых в рассматриваемых ими вопросах вызывает серьезные сомнения.

Таким образом, культура, известная нам эмпирически, – это преимущественно сумма персональных комментариев и интерпретаций разными людьми неких идей, как правило, принадлежащих отнюдь не самим интерпретаторам. При этом большинство этих людей являются сомнительными знатоками интерпретируемого материала. В этом есть какая-то наследственная болезнь всей человеческой культуры: мистическое преклонение перед исторической подлинностью средневекового кирпича и одновременно – предпочтение художественного и всегда неточного описания подлинному текстовому источнику. Давать какую-либо оценку этому факту мы не беремся.

НАРРАТИВ – термин, получивший распространение в философии постмодернизма (см.) и означающий некое повествование, историю, рассказанную (или написанную) кем-то со слов третьего лица, и дающее сугубосубъективную интерпретацию событию или явлению, излагающее не столько правду о произошедшем или увиденном, сколько авторское отношение к излагаемому материалу. При этом автор далеко не всегда сознательно стремится увести нас от правды; он пересказывает нам историю, которую он сам уже слышал от кого-то (в столь же искаженном виде), и только преподносит нам свой вариант искажения (Ж.Ф.Лиотар).

Термин «нарратив» чаще всего применяется по отношению к исторической науке, мемуарам и публицистике, которые всегда являются чьим-то авторским рассказом о событиях прошлого или настоящего. При этом нарративом в равной мере являются сочинения античных историков, средневековые летописи и хроники, а уж тем более – исследования историков Нового и Новейшего времени, которые, во-первых, основываются на нарративах минувших времен и, во-вторых, в них концептуальная позиция автора выходит на первый план, оттесняя собственно исторический материал и «подгоняя» его под авторскую концепцию.

Помимо этого получило распространение и понятие «большой нарратив», применяемый по отношению к масшатабным идеологическим проектам. Считается, что в европейской истории было три подобных «больших нарратива»: эллинизм, христианство и Просвещение; идеи последнего реализуются Европой и Америкой уже два с половиной века. По мнению некоторых авторов, сейчас происходят «поминки по Просвещению», выраженные в крахе коммунистической и деградации либеральной идей (безусловно, порожденных Просвещением и его мечтами о социальном прогрессе), хотя основные параметры постиндустриализма развивают те же идеи исторического прогресса и производства знания, как основы овладения миром, которые принадлежат Просвещению.

СИМУЛЯКР – псевдо-вещь, тень от ничего, продукт имитации реальности или игры в нее. Наиболее подробно теория симулякра разработана в постмодернизме (см.) (в частности Ж.Бодрийяром). Впрочем, первое употребление этого термина приписывают еще Эпикуру, который вкладывал в него значение, близкое современному.

В конечном счете, появление симулякра связано с появлением языка – системы символических названий, означивающих вещи и процессы, как правило, более или менее условно. Одно и то же слово понимается разными людьми различно, в зависимости от социального опыта каждого, а следовательно, имеет веер не вполне адекватных значений. Эта неадекватность еще больше усиливается при метафорическом употреблении слов. Таким образом, слово, название, описание – это и есть первые симулякры в культурной практике человечества – сугубо условные (причем ограниченно условные) обозначения чего-то, фактически не адекватные обозначаемому, – псевдо-вещи, псевдо-события, псевдо-описания (всегда отличающиеся авторской интерпретацией, далеко не беспристрастной).

Система симулякров получила еще большее развитие с возникновением сначала проторелигиозных, затем мифологических, а затем и религиозных текстов, в которых в числе прочего описывались явления, лица и события, исторически сомнительные или намеренно выдуманные. К ним добавились разнообразные ритуальные, обрядовые действия. Но религиозные симулякры – это ничтожная песчинка в океане художественных симулякров. По существу любой художественный образ является симулякром, т.е. заведомым обманом, к которому прибегают из эстетических соображений. А если охватить взглядом и все многообразие обманов утилитарного характера, этикет, весь набор социальных условностей и т.п., то можно смело утверждать, что подавляющая часть культуры представляет собой собрание псевдо-сущностей, симулякров и симуляций, преподносимых нам с целью манипуляции нашим сознанием и поведением.

Т.е. симулякр – в социальном смысле – это инструмент власти, управления человеком посредством непрерывного обмана его и сокрытия истинного положения вещей.

ДИНАМИКА КУЛЬТУРНАЯ (культурные процессы) – изменение во времени состояния культурных систем и объектов, а также типовые модели взаимодействия между людьми и их социальными группами. Хотя культурные процессы эмпирически проявляются в совокупности культурных событий, эти понятия не тождественны. Под культурными процессами имеются в виду типические, универсальные по масштабам распространения в разных культурах и устойчивые в своей повторяемости функциональные процедуры, поддающиеся классификации на основании общих признаков. Культурные же события – это конкретно-исторические частные случаи осуществления культурных процессов, обладающие уникальными чертами, вариативность которых определяется суммой условий и обстоятельств их протекания.

В культурных процессах прежде всего проявляется динамика культуры. Она может быть разделена на социальную микродинамику и историческую макродинамику (вплоть до всеобщей истории человечества); динамику внутренних процессов (взаимодействие между элементами и субъектами локальной культуры и ее адаптацию к условиям вмещающего ландшафта) и динамику внешних взаимодействий (с ее социальным окружением). Каждому из этих вариантов динамики соответствуют специфические типы культурных процессов. В конечном счете, все культурные процессы функционально связаны с осуществлением и обеспечением коллективной жизнедеятельности людей, повышением уровня их социальной интегрированности, организацией, регуляцией, коммуникацией, социальным воспроизводством их сообществ и т.п. (в том числе и в случаях процессов деструкции неэффективных систем, становящихся помехой функционированию и развитию более перспективных образований).

Прежде всего, следует развести социальные и исторические культурные процессы. По поводу границ между ними до сих пор не существует единой точки зрения. К категории социальных процессов одни относят процессы, длящиеся на протяжении жизни одного поколения, другие – 2-4 поколений. Проще установить критерии исторической динамики. Это периоды, по отношению к которым применимо название эпоха. Такой подход не устанавливает жестких временных границ. Культурной эпохой может быть названа и вся Античность, длившаяся более полутора тысяч лет, и краткая история фашизма (нацизма), просуществовавшего всего 30 лет. В свою очередь и Античность может быть дифференцирована на крито-микенский, ахейский, классический греческий, эллинистический, доимперский и имперский римский периоды, каждый из которых вполне претендует на то, чтобы называться эпохой. Таким образом, вопрос о дифференциации культурных процессов на социальные и исторические остается открытым.

В числе основных культурных процессов социального уровня можно выделить следующие:

- порождение культурных явлений: генезис адаптивных и творческих инноваций в виде технологий и инструментария деятельности, знаний, идей, произведений, символических обозначений, форм организации и регуляции совместных действий, способов обмена информацией и т.п. и их частичная институционализация;

- превращение порожденных культурных форм в образцы, нормы, стандарты и правила осуществления той или иной деятельности и достигаемых при этом результатов;

- формирование социокультурных институтов, их структуры и организации,

- внедрение культурных форм в общественную практику в качестве предпочитаемых и рекомендуемых образцов технологий и продуктов деятельности;

- расширение или сужение числа субъектов, вовлеченных в практику использования этих форм;

- пространственная диффузия этих форм, расширение территории их использования, заимствование их другими культурными системами и т.п.;

- функционирование культурных явлений: социальная деятельность людей направленная на удовлетворение их индивидуальных и групповых интересов и потребностей, осуществляемые индивидуально и коллективно, конвенционально и в системе социальных институтов в виде опредмечивания культурных образцов в конкретных артефактах применения технологий и получения продуктов деятельности – жизнеобеспечивающих, природопреобразующих, инфраструктурных, технических, социально-организационных, регулятивных, коммуникативных, познавательных, мироосмыслительных, художественных, оценочных и т.п.;

- аккумуляция социально значимых знаний и опыта: накопление и обобщение информации об окружающем мире и социального опыта коллективной жизнедеятельности людей, способствующих повышению уровня их социальной интегрированности и консолидированности, улучшению взаимопонимания и взаимодействия, а также понижению остроты и разрешению возникающих противоречий и напряжений;

- саморегуляция людьми форм своей социальной практики на основе принятых культурных образцов;

- символическое кодирование наблюдаемых и представляемых природных и социальных явлений и процессов в семантических знаках – понятиях, обозначениях, названиях, символах и пр.;

- социокультурное коммуницирование между людьми: обмен информацией о наблюдаемых и представляемых явлениях и процессах путем трансляции ее в виде вербальных и невербальных текстов, регулирующих порядок осуществления жизнедеятельности людей, передачу знаний и пр.;

- селекция этих знаний и опыта на основе практики их использования; формирование на базе отобранных образцов систем ценностных ориентаций, критериев оценки явлений и событий по уровням их полезности и значимости для людей и социальной приемлемости тех или иных форм деятельности и их результатов;

- закрепление такого рода ценностных установок в системе традиций;

- распредмечивание культурных объектов, усвоение культурного опыта, восприятие и интерпретация культурных явлений субъектами культуры – процессы идентификации, «декодирования» символики, осмысления сущностных признаков и функций культурных явлений, их понятийная и оценочная интерпретация;

- символическое «присвоение» культурных форм людьми и их само- идентификация и самомаркировка посредством этих форм;

- символизация и маркирование среды обитания сообщества, выработка нормативных вариантов интерпретации собственных и чуждых культурных форм, превращение этих стереотипов восприятия и интерпретации в значимый элемент культурной традиции;

- изменчивость культурных систем: постепенная трансформация утилитарных и социально-регулятивных функций, уровня социальной актуальности, формальных черт и семантических значений культурных форм как по ходу времени их функционирования в социальной практике, так и в процессе их пространственного распространения;

- развитие и модернизация культурных форм в сторону повышения их утилитарной и социальной эффективности, углубления функциональной специализированности и много другое.

В перечне исторических культурных процессов следует назвать:

- формирование культурных систем – этнических, сословно-классовых, политических и конфессиональных конфигураций, транснациональных культурных образований – цивилизаций, хозяйственно-культурных типов и пр.;

- самовоспроизводство культурных систем и форм: межпоколенная трансляция социокультурного опыта, отобранных норм, стандартов и правил выполнения любого социально значимого действия, трансляция системы образов коллективной идентичности в виде комплекса традиций, обрядов, ритуалов, нормативных параметров образов жизни и картин мира, поддерживающих необходимый уровень социальной консолидированности сообщества, актов познания, ориентирования, интерпретирования и т.п., осуществляемая в ходе социализации и инкультурации членов сообщества в процессе их воспитания, образования, корректирующего регулирования поведения и сознания и иных форм социального коммуницирования;

- воспроизводство форм социальной организации и коммуникации в виде социальных институтов, традиций, языков обмена информацией и конвенциональных норм коллективной жизнедеятельности и взаимодействия;

- становление комплекса социальных институтов, образов жизни и картин мира, культурно-исторических типов социальной организации сообществ;

- эволюция культурных систем по пути усложнения их организации и структуры, повышения устойчивости и функциональной универсальности, социально-интегративных возможностей и адаптивной пластичности;

- революционная изменчивость культурных систем, в ходе которой системы в считанные годы меняют направленность и другие параметры основных культурообразующих институтов, что приводит, если не к полной смене культурной типологии, то, по крайней, мере, к ее существенной модернизации:

- деградация культурных систем в виде понижения уровня сложности и специализированности перечисленных параметров вплоть до их элиминации и прочее.