Кузнецов, Риторика. Кузнецов Риторика. Учебное пособие Издательскоторговая корпорация Дашков и К
 Скачать 1.43 Mb.
|
|
1.4. Виды красноречия ТИПОЛОГИЯ Классификация видов красноречия, типов речи и соответ ствующих им ответвлений риторики складывалась постепен 111 но, на протяжении многих веков, поэтому в ней есть разночте ния. Чтобы по возможности избежать их, здесь в качестве кри терия берется сфера социальной деятельности говорящих (и воспринимающих речь) лиц. К концу XX в. мы располагаем 8–10 видами речи, при знаваемыми большинством специалистов, ответвлениями ри торики со своими ситуациями и “жанрами”. 1. Политические речи. 2. Дипломатическое общение. 3. Деловая речь (бизнес, хозяйственная деятельность). 4. Военное красноречие. 5. Академическое красноречие. 6. Педагогическое общение. 7. Правовая сфера, судебное красноречие. 8. Духовнонравственное красноречие. 9. Бытовое общение близких. 10. Диалоги с самим собой (внутренняя речь, мысленная). Вряд ли нужно доказывать, что все эти (возможно, и другие) виды высказываний, устных и письменных, нужда ются в осмыслении, упорядочивании, самоконтроле. Это и есть культура общения, т. е. речи. Научное осмысление некоторых видов уже имеет свою многовековую историю, иные новы: например, последняя — культура внутренней речи, которая, кстати, в жизни чело века составляет наибольший, труднейший и самый долгий по времени блок. Культура мысленной речи — залог успеха внеш ней, звучащей или написанной, речи. Сравнительно недавно предметом риторики стала и бы товая речь, кроме дружеской беседы, которой уделил вни мание Аристотель. Возможно, что в дальнейшем будут выделены еще ка кието виды речи, их сферы, например врачебное красноре чие, речь в сфере обслуживания. Далее будут подробнее прокомментированы некоторые из видов красноречия. 112 ПОЛИТИЧЕСКОЕ КРАСНОРЕЧИЕ Политика (от греч. “искусство управлять государством”) — весьма широкое понятие, но если говорить о политических речах, то они бывают информационные, осведомительные — это пропаганда, политпросвещение, наука; убеждающие и призывные, побуждающие к действию, — это агитация, на пример предвыборная; дискуссионные, полемические, даже разоблачительные — это обсуждения спорных вопросов, спо ры внутри и межпартийные. В политике широко используются средства массовой ин формации — массмедиа, радио и телепередачи, но в мо менты обострения политической борьбы возрастает роль жи вого слова, импровизации — это выступления на митингах, демонстрациях, наконец, в революционных актах. Принято считать, что политические речи — орудие де мократии; действительно, история это подтверждает: речи Демосфена, Лисия, Перикла были невозможны без демокра тии древнегреческих полисов (хотя бы и рабовладельческой). Но история предупреждает и против двух крайностей: против того, чтобы вся демократия исчерпывалась в беско нечных словопрениях, и против того, чтобы политические речи служили оружием тоталитаризма. Диапазон тематики политических речей широк: борьба за власть; международные и межнациональные вопросы; эконо мические, нравственновоспитательные, правовые (юридичес кие), научнообразовательные и религиозноконфессиональные проблемы; сложнейшие вопросы жизни, быта, обеспечения людей. В начале 90х гг. XX в. в России стала весьма актуальной тема “языка власти”, уже упомянутая в предыдущей главе данной книги. Эта разновидность политических речей имеет место не только при тоталитарных режимах. Речи государственных деятелей, крупных руководите лей в экономике, образовании и культуре, в так называемых “силовых структурах” всегда привлекают внимание широких 113 кругов граждан, ибо в этих речах, передаваемых через СМИ, содержится жизненно важная информация. Эта информация, на первый взгляд, односторонняя, но она дает отзвук, обоб щение которого составляет “обратную связь” в модели “власть–народ”. Риторическая характеристика этой разновидности поли тических выступлений такова: о них судят по степени полно ты, “прозрачности” в отборе фактов, связей между ними и перспективами. Они воспринимаются слушателями, читателями неодноз начно, их понимание и оценка всегда дают существенный разброс (это все изучается и, в идеале, учитывается в даль нейших решениях). В наши дни формируется совокупность средств языка, под час назойливо повторяемых: консенсус (конец 80х гг. ХХ в.), легитимный, властный (в смысле “обладающий властью”), глобальный и даже глобализация, информация, информиро' ванный, правовое государство и пр. Наблюдается интенсив ная тенденция усложнения этой разновидности речи. Сегодня всеобщее внимание привлекают парламентские дебаты как школа демократии. Не следует забывать, что они были известны еще в Новгородском вече, Земских соборах в Москве, в парламентах Франции и Великобритании. Несмотря на накал страстей, это наиболее регламенти рованная форма политической риторики, где в основном со блюдаются не только нормы этики, но и принятые среди об разованных людей правила культуры языка. Известны имена парламентариевораторов А. Линкольна, У. Черчилля, Ф. Ро дичева, Ж. Жореса. Однако на первых этапах русского парламентаризма конца 80х гг. ХХ в., когда дебаты транслировались по радио, теле каналам, миллионы слушателей были шокированы низкой культурой речи их избранников. Это, несомненно, следствие параментаризма в России, когда подлинных дискуссий на за седаниях Верховного Совета СССР не было: бесконечные па негирики властям, отчеты о “достижениях” и т. п. 114 Еще одна разновидность политического красноречия — риторика революций (которых было так много в XIX–XX вв.). Они выдвинули немало подлинно одаренных ораторов: Дж. Гарибальди, Че Гевара. Причины этого: глубокая убежденность лидеров движе ния в правоте своего дела, необходимость привлечений лю дей, их убеждения, высокий эмоциональный подъем, вооду шевление, готовность к жертве, провозглашение борьбы за свободу и счастье людей, всего народа. К сожалению, это не исключало жестокости, а во многих случаях революции приводили и к массовым казням, граж данским войнам. Как же это могло произойти? Революционная риторика накалена страстями до предела, она приводит в возбужде ние огромные массы людей. Приходит момент, когда исчеза ет сдерживающий дискуссионный фактор, нарастают элемен ты императива, стремление к единовластию, непримиримость к свободной мысли, к свободному слову. Слово — это оружие, подчас самое сильное и страшное. И оно очень часто и легко становится неподконтрольным. Реальный опыт показывает, что в политических ситуа циях все средства хороши, их оправдывают обещаниями бу дущего блага. Можно назвать некоторые приемы, используе мые, например, в такой демократической процедуре, как предвыборная кампания. Необоснованные обещания успехов, которых, якобы, су меет добиться будущий депутат, приукрашивание личности кандидата, его прошлых заслуг, опорочивание конкурентов, вплоть до доносов и компромата, создание помех для конку рирующей стороны, например помех в получении эфирного времени, сокрытие недостатков своего кандидата, ошибок своей партии. Эти и подобные приемы находятся за рамками закона, но нарушители, как правило, остаются безнаказан ными. В политическом красноречии обычно отмечается соблю дение языковой нормы, а нередко — и использование средств 115 изобразительности, афоризмов. Факты нарушения культуры речи подвергаются осмеянию, критике. Используются также средства “наглядной агитации”, лозунги, плакаты, транспаранты, портреты, различная сим волика, а также музыка, кинофильмы. Все это требует нема лых денег. Речи политических ораторов нередко издаются и переиздаются в виде брошюр, книг и даже многотомных со браний, сохраняются для потомков. РЕЧЬ ДИПЛОМАТА В сущности, дипломатия — это тоже политика, но вне шняя. Это деятельность государственных служащих, дипло матов, послов, аппаратов посольств, консульств, а также торговых, культурных, туристических представительств. Дипломатические функции выполняют и члены правительств, руководители крупных ведомств, партий, фирм, образова тельных учреждений — все те, кому приходится иметь сно шения с иностранными государствами. Естественно, что в дипломатии соблюдаются многочис ленные требования, которые в меньшей степени относятся к другим областям речи. Вопервых, речи дипломата отличаются высоким чувством достоинства, ведь он представляет свою страну, имеющую и традиции, и авторитет, а часто и экономическую или воен ную мощь. Дипломат умеет также оказать высокое почтение и сво им собеседникам, также представляющим свою страну с ее традициями и амбициями. Без соблюдения сказанного речи дипломатов вряд ли да дут желаемый результат, взаимные интересы не будут со блюдены, договоренности не достигнуты. Успешному контакту содействует также соблюдение уста новленного, обычно — традиционного, этикета и церемониала. Вовторых, речь дипломата должна отражать его высокую образованность — не только общую, но и отличное владение 116 несколькими языками, глубокие познания в истории, культу ре, географии, экономике, литературе — мировой и особенно той страны, с которой ведутся переговоры. Втретьих, дипломат должен обладать быстрой реакци ей, понимать намек, ценить чужое остроумие и быть гибким, остроумным. Владея культурой речи не только на уровне норм литературного языка, он добьется успеха остроумием, изя ществом, выразительностью своих речей. Даже малый промах, неточность, противоречие в речи дипломата — это закат его карьеры. Нужна дипломату и тонкая проницательность в роли не только говорящего, но и слушающего: уловить реакции сво его собеседника, разгадать намеки и скрытую мысль, как бы второй план говорящих. Наконец, дипломату нужна твердость (не только логи ка — она может и не сработать в сложных ситуациях) пози ции в защите интересов своей страны. Кстати, все эти требования могут оказаться полезными не только профессиональному дипломату, но и путешествен нику, коммерсанту, туристу, артисту и другим представите лям культуры, работникам транспорта — воздушного, морс кого, железнодорожного. Известно, что многие русские писатели были профессио нальными дипломатами (или дипломаты — писателями): А. С. Грибоедов, А. М. Горчаков, А. Д. Кантемир, Ф. И. Тют чев, И. М. Майский. Качества дипломата как говорящего и пишущего лица, несомненно, нужны каждому. АКАДЕМИЧЕСКОЕ КРАСНОРЕЧИЕ Это одно из древнейших полей языкового поиска — вы сокое мастерство общения с учениками. Это Сократ, Платон, Аристотель, а в России XIX–XX вв. — С. Соловьев, В. Клю чевский, Н. Бердяев, В. Виноградов, К. Тимирязев, А. Лосев, Д. Лихачев и многие другие. Как педагоги эти признанные 117 мыслители и ученые формировали и оттачивали мастерство учебных диалогов, дискуссий, эвристических бесед на лек циях в университетах, на публичных выступлениях. Основные принципы, которыми они руководствовались: научная глубина излагаемого материала, точность, логика (обоснованность, доказательность, поиск истины), знание и учет адресата, умение устанавливать контакт с аудиторией, находить уровень доступности, интереса, мотивации, дости гать ответного развивающего эффекта. Университетский профессор дает образцы культуры мышления, он ведет за собой студентов. Суть университетс кого образования не только в новизне излагаемого, но и в реализации методов исследования. Профессор будит мысль студентов, стимулирует их способности и одаренность, за жигает стремления. Среди опытных профессионалов была проведена анкета с единственным вопросом: что им запомнилось из студенчес ких лет? На первом месте оказалось живое общение с про фессором, светлая зависть к его эрудиции, горению, успе хам. На втором месте — собственные поиск, споры, написа ние и защита диплома. Разновидностью академического мастерства является пе дагогическое общение в школе, в семье. Главное в таком обще нии — создание атмосферы близости, доверия, благоприятно го эмоционального климата, артистизм учителя, воспитателя, устраняющий психологические барьеры. Однако учитель все же планирует свои действия по эта пам: моделирование предстоящего общения; его организация и исполнение намеченного — с возможными вариантами, “уп равление” ходом общения; контрольнооценочный этап — для себя, разумеется. Учителю, воспитателю необходимо безупречно владеть со бой и языком, механизмами речи, оперативно ориентироваться в меняющихся условиях, не упускать основную цель, видеть перед собой не объект воздействия, а живую, более того, — животрепещущую личность. Не подавить ее, а помочь! 118 ВОЕННОЕ КРАСНОРЕЧИЕ Этот вид красноречия смыкается, с одной стороны, с поли тическим, ибо политика и дипломатия предшествуют войне, с другой — с речью юридической, деловой, даже канцелярской. Последняя — в формулировках приказов, уставов, иной доку ментации: все это оказывает значительное влияние на речь во еннослужащих. Военная тематика и стиль героического эпоса имеют бога тую историю: это “Илиада” Гомера, “Сказание о Сигурде”, “Песнь о Роланде”, “Слово о полку Игореве”. В Афинах просла вился военный оратор Перикл — стратег (главнокомандующий). Своеобразная риторика сложилась в Спарте: спартанцы ценили лаконизм и издевались над пространными речами афинян. Например, мать провожала сына на войну словами: “Вернись со щитом — или на на щите”. Изречение Ликурга: “Надежнее, когда город окружен не кирпичами, а воинами (защитниками)”. Афористична была речь Александра Маке донского — ученика Аристотеля. Прославленным оратором (и писателем) был император Юлий Цезарь, в России — Петр Великий, Александр Суво ров. Изречения Суворова были метки, афористичны, легко запоминались солдатами. Шутка, знание солдатского языка творили чудеса, Суворов был любимцем русской армии. Из вестна надгробная надпись Г. Р. Державина на могиле велико го полководца: “Здесь лежит Суворов”. Но речевое мастерство русских офицеров — не только в боевых призывах: чуть ли не половина русской классики со здана ими. Мы имеем в виду таких писателей, как М. Ю. Лер монтов, А. А. Фет, Л. Н. Толстой, Д. В. Давыдов, В. В. Вереса ев, А. И. Куприн, Н. С. Гумилев, М. А. Булгаков, А. И. Солжени цын. Военная мемуаристика представлена именами Г. К. Жукова, А. И. Деникина, немецких генералов Типпельскирха, Гуде риана. Ведь они были потомственными военными, имели пре красное образование, так же хорошо знали языки, как и дип ломаты (о политиках этого не скажешь). 119 Специфика профессии военного — это строгая дисципли на, высокая организованность, четкость во всем, как правило, крепкое здоровье, требовательность к себе и подчиненным, быстрота реакций. Все эти качества военного находят свое отражение и в военных повествованиях, призывах и командах, которые рож даются в экстремальных условиях, в процессе обучения сол дат, при составлении военной документации. Войны без потерь не бывает, и командиру части выпада ет горькая доля писать письма солдатским матерям. Плохо, если эти письма формальны, стандартны. Великое горе для родителей — потерять сына, в этой ситуации командир, офи цер находит слова, идущие от сердца, продиктованные му жеством и человечностью. ДУХОВНОJНРАВСТВЕННОЕ СЛОВО Во второй главе этой книги уже говорилось о гомилетике и ее роли в истории риторики. Здесь речь пойдет об особеннос тях русского духовного красноречия, связанного с православ ными традициями. Сам русский язык, по верному наблюдению А. С. Шишко ва, автора “Рассуждения о красноречии Священного писания” (1810), формировался под содержательным, нравственным и стилистическим влиянием вечной книги — Библии, и особен но — Евангелия, псалмов, молитв, литургических текстов. Русь, Россия (в отличие от большинства европейских госу дарств, где языком религии была латынь) не знала такого пе риода, когда бы язык церковных книг и богослужения не был бы родным языком верующих. Церковнославянский язык, несмотря на наличие при знаков старины — славянского алфавита, некоторого коли чества устаревших слов и особенностей произношения, — был понятен русским людям и по своей близости к современному русскому, и по церковной службе, и по учебникам школ вплоть до начала XX в. 120 В большинстве “книг для чтения” — литературных хрестома тий — имели место разделы до 50 страниц, напечатанные поцер ковнославянски. В школах использовалась сравнительноистори ческая методика, разработанная Ф. И. Буслаевым в 1844 г. В XX в. все это стало невозможным и вряд ли будет восстановлено; мало осталось людей, знающих церковносла вянский язык, кроме духовенства. Их речь, даже в светских ситуациях, и поныне отличается своеобразием манеры гово рить, произношением, отчасти — лексикой и фразеологией. В речи же светских языкопользователей славянизмы со четались с народнопоэтическими элементами, стилем посло виц, старинных песен, былин, отчасти — литературы XVIII— начала XIX вв. Отметим особенности духовно'нравственной речи: • речь неторопливая, без крикливых тонов, размерен ная, ритмичная, лишенная эмоциональных взрывов, рассу дительная, реже — поучительная; • отлично отработанная дикция, с неподчеркнутой, уме ренной артикуляцией звуков речи, едва заметной склоннос тью к севернорусскому оканью; • сравнительно частое цитирование хорошо известных в народе библеизмов, крылатых слов из Евангелия и других христианских книг, причем эти цитаты, как правило, орга нически вплетаются в авторский текст говорящего; • синтаксис речи четкий, размеры предложений не слиш ком велики, обычно округлены, интонационно завершены. Очень высоки требования к культуре речи, соблюдению нормы, она ориентирована на светские критерии, но в от дельных случаях используются специфические формы, на пример обращение братья и сестры — не сёстры. В духовных, богословских учебных заведениях уделяет ся серьезное внимание постановке голоса, пению, интонаци ям, тембру, “полетности” голоса, заучиванию на память ог ромного количества текстов и их выразительному чтению, а также готовности памяти в определенный момент “подать” нужные крылатые слова. 121 Духовной среды не коснулся кризис риторики, ее запреты в XX в., как и вторжение заокеанских модных рекомендаций типа “языка телодвижений”, теории “стремления к власти”, ориентировки на фактор бессознательного и осовремененные приемы эристики. Ценности языка сохраняются в старинных переводах Евангелия и в текстах, принадлежащих современному про поведнику: “Истина есть Сам Господь. Христос сказал: “Я есмь путь и истина и жизнь” (Иоанн. 14, 6). “Истина есть святое Еванге лие. Истина должна быть законом человеческого бытия. Так у настоящего христианина: мысли, слова, дела — все едино... Если ты лжешь человеку, то ты обязательно, по привычке, будешь лгать и Богу. Молитва твоя рассыпается, словно по строена она на песке”. Нравственное красноречие светского назначения обога щает людей духовно, пополняет богатства фразеологии и афористики. Вот несколько изречений из книги “Цветник ду ховный” (СПб., 1903): “Наблюдай за собою строго в произносимых тобою сло вах, чтобы после не раскаиваться”; “Не позволяй твоему языку опережать твоей мысли”; “Лучше учиться, нежели, не зная, учить”. Одна лишь молитва “Отче наш” обогатила нас удиви тельными по силе речениями: хлеб наш насущный, да свя' тится имя Твое, не введи нас во искушение, и остави нам долги наши. Лучше мудрость, не словами блистающая, но свидетель ствуемая делами. Особое место в духовной жизни верующих принадлежит исповеди, т. е. таинству, к которому вряд ли применимо слово красноречие. Исповедь — это самораскрытие, раскаяние, по каяние, самоочищение через правдивое признание в злых по ступках, мыслях, намерениях. Это школа правдивости, искрен ности, нравственное очищение и личности, и всего общества. Значительна роль молитвы в нравственной, духовной жиз ни человека, даже если он не очень силен в вере. Тексты мо 122 литв складывались тысячелетиями, в них прекрасные слова и много мудрости. Они обращены к Богу и наиболее почитаемым святым, но их содержание и исполнение укрепляют силу духа людей. В молитве люди находят утешение в горе, страданиях. Мо литва бывает и не по канонизированному тексту, верующий слагает ее сам, т. е. обращается к Богу: “Господи, дай мне силу перенести мое горе, и укрепи меня. Прости и помилуй”. |