Уважение закона принадлежит законодательному сословию
 Скачать 1.36 Mb.
|
|
H.M. КОРКУИОВ Hi практической потребностью: Такое объединение может совершаться двояким путем: посредством инкорпорации и кодификации. Под инкорпорацией разумеют такую форму систематической обработки законодательства, когда составитель ограничен в выборе материала одним действующим законодательством, когда имеется в виду изменить только форму, оставляя неизменным самое содержание. Инкорпорация дает объединение уже имеющемуся налицо законодательному материалу. Поэтому она, конечно, может дать только внешнее объединение: противоречий в самом содержании она устранить не может. Кодификация не ограничивается изменением только формы, она дает систематическое объединение и содержания, а потому кодификатор не ограничивается одним действующим в момент составления кодекса законодательством. Он может черпать свой материал и из обычного права, и из судебной практики, и из иностранного права, и из научной литературы. Кодекс является не новой только формой старого закона, а новым законом в полном смысле слова [...]. | Толкование норм права [Приемы толкования правовых норм; виды толкования! Коркунов I.M. Лекции по общей теории права Толкование. Критика установляет подлинность источника как в его целом, так и в частях. Принципы, определяющие взаимное отношение разновременных и разноместных законов, указывают какие именно нормы должны быть применены к тому или другому частному случаю. Но знать, какие именно нормы подлежат применению, еще мало. Надо, кроме того, суметь применить эти нормы. А для этого прежде всего следует выяснить смысл данной юридической нормы, что и составляет задачу толкования [...]. Толкование, как и критика, не составляет исклю-2U2 чительной принадлежности юридических наук; напро Н.М. КОРКУИОВ тив, оно встречается во всех науках, имеющих дело с письменными источниками, напр., в истории, богословии. И можно указать такие правила, которые имеют одинаковое применение, как в толковании и критике юридических норм, так и в толковании и критике памятников исторических или догматических религиозных книг. Но критика или толкование юридических норм представляют и особенности, так, напр., в крити-! ке вопрос о конституционности закона представляет исключительную принадлежность юридической критики. Точно также и в толковании. Поэтому в нем мож-; но различать два элемента: общий и специфически юридический. Общий элемент заключается в общих приемах толкования: грамматическом и логическом. Каждый письменный источник содержит в себе человеческую мысль, выражаемую словом. Но и мысль, и слово подчиняются известным правилам: логическим и грамматическим. |Лля понимания написанного, как и сказанного, необ-щмо знакомство с этими правилами; истолкователь икен, по замечанию Савиньи, воспроизвести мыс-iho весь тот процесс, каким данный закон сложил-облекаясь в форму логическую и затем граммати-:кую, соответствующую его содержанию. Грамма-геские правила с течением времени изменяются; толкователь должен поэтому применять к истолко-шю каждого данного закона грамматические пра-va того времени, когда он составлен, а не своего, оме того, подобно тому, как у каждого писателя еются свои особенности языка, такие же особенно-[ могут существовать, и обыкновенно существуют, и зыке законодателя. Поэтому грамматическое толко-ше предполагает и изучение этих особенностей. Логические правила неизменны, но те понятия, с горыми оперирует логическое мышление, меняют )е содержание, понимаются различно. Поэтому при толковании норм надо обращать внимание на изменив значения содержащихся в них понятий [...]. [...] Больший юридический интерес имеет особен-й, специфический элемент толкования, основываются на особенном соотношении между собой после- 263 Н.М. ШИШ И.М. КОРШОВ шш довательно сменяющихся и одновременно существующих норм. Это соотношение представляется далеко не тождественным с соотношением, напр., памятников исторических и литературных. Совокупность исторических памятников, относящихся к определенной исторической эпохе, не составляет вовсе чего-либо целого. Каждый из них толкуется отдельно, и появление нового памятника не может изменить смысла прежде существовавших. Конечно, новые памятники могут помочь более правильному пониманию старых. Но смысл сам по себе от этого не меняется. Совокупность одновременно существующих юридических норм, напротив, представляет собою весь юридический порядок данного общества, и притом так, что каждая норма имеет свою исключительную сферу применения: к одному и тому же предмету не может быть одновременно применяемо несколько норм. Поэтому совокупность юридических норм есть одно целое, составляет одну связную систему, и появление новой нормы всегда изменяет несколько смысл прежде существовавших норм, расширяя или ограничивая его. В этом отношении юридические нормы сходны с догматами религии, которые также составляют одно систематическое целое. Что касается соотношения последовательно следующих друг за другом норм, то и тут также сказывается этот взаимоисключительный характер: новая норма отменяет относительно определяемого ею вопроса действие прежде существовавших норм [...]. [...] Указанное нами взаимоисключающее соотношение юридических норм придает своеобразный характер юридическому толкованию, и смотря по тому, обращается ли внимание на соотношение одновременно существующих или последовательно следующих друг за другом во времени, различают толкование систематическое и историческое. Под историческим толкованием разумеется объяснение смысла нормы из соображения ее с нормой, действовавшей по тому же предмету в момент установления новой [...]. Необходимость исторического толко-2В4 вания обусловливается тем, что редко концепция ново- Pro закона всецело определяется содержанием им отменяемого закона. Как иногда бывает, невозможно понять ответ, не зная вопроса, на какой он последовал, так и отменяющий закон иногда не может быть понят, если неизвестно содержание закона отменяемого. Если дело касается обширных законов, объемлющих целую отрасль права, то только внимательным сличением старого и нового закона можно определить, вполне ли новый закон отменит старый, и это тем более, что в основу двух этих законов легко могут оказаться положенными существенно различные понимания пределов данной отрасли права. Новый закон может находиться в различном отношении к старому. Он может его или вполне отменить (abrogatio), или заменить его смысл новым постановлением (obrogatio), или изменить его отчасти (derogatio), или дополнять его (subrogatio). Под систематическим толкованием разумеется выяснение смысла нормы из соображения ее соотношения к общей системе права. Поэтому объяснение нормы по соображению с заголовком того отдела законодательного акта, где она помещена, обыкновенно называемое у нас систематическим толкованием, есть только частная форма логического. Дело в том, что система законодательного акта, размещение в нем отдельных постановлений, статей в том или в другом порядке есть продукт логического развития содержания данного акта. Но нельзя же смешивать систему мышления законодателя, подчиняющуюся законам логики, и систему норм, действующих в данном обществе, определяющуюся законом солидарности сосуществующих явлений. Только последняя может служить основанием систематического толкования. Если не делать этого различия, то получится такая несообразность: выяснение смысла закона по системе изложения отдельной статьи (ибо в каждой статье есть своя система изложения) будет толкованием логическим; выяснение же по системе расположения статей друг за другом — систематическим. А между тем понятие статьи не есть определенное: от составителя закона вполне зависит слить несколько статей в одну, или наоборот. Поэтому 2В5 Н.М. КОРКУНОВ И.М. КОРКУНОВ следует считать порядок изложения отдельной статьи и порядок расположения нескольких статей безразлично основой логического, а не систематического толкования [...]. [...] Кроме различия толкования по приемам, в старое время различали его также по субъекту, от которого исходит толкование на доктринальное и легальное. Доктринальное толкование — это то, которое совершается лицами, применяющими закон, и сила которого основывается на его разумности. Легальное — это толкование, установляемое обычаем (узуальное) или даже самим законодателем (аутентическое) и основывающееся не на разумности, а на авторитете обычая или законодательной власти. Но, как на это указал Сави-ньи, толкование мыслимо только как толкование доктринальное. Так называемое узуальное толкование — это не что иное, как обычай, так называемое аутентическое закон. И практическое значение этого нелепого выражения — законодательное толкование закона сводится к тому, что иногда, прикрываясь им, придают закону обратную силу. С толкованием не следует смешивать аналогического применения нормы. Толкование есть объяснение нормы, аналогия — применение нормы к случаям, ею не предусматриваемым, но представляющим в юридическом отношении аналогию с теми случаями, для которых они установлены. Смотря по тому, применяется ли таким образом правило, извлеченное из отдельного закона или из целой системы законодательства, различают аналогию закона и аналогию права [...]. 1 Юридические отношения [правовые отношения и их элементный состав; юридические факты] Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права [...] Определяя человеческую деятельность, юридические нормы придают существующим между людь-luu ми отношениям особый характер, превращая их из фактических отношений в юридические. Раз человек уководится в своей деятельности юридическими норами, его отношения к другим людям определяются не ем, что представляется ему фактически возможным в аждом отдельном конкретном столкновении с ними, а тем, как разграничивает их интересы право. Определяемые юридическими нормами взаимные отношения людей слагаются из соответствующих друг другу и друг друга обусловливающих права и обязанности. Разграничивая сталкивающиеся интересы, юридическая норма, во-первых, установляет пределы, в которых данный интерес может быть осуществляем — это право; во-вторых, установляет в отношении к другому сталкивающемуся с ними интересу соответственные ограничения — это обязанность. Отношение слагающееся из права и обязанности и есть юридическое отношение. Таким образом, существование права выражается не только в существовании юридических норм, но также и в существовании юридических отношений. Юридические нормы и юридические отношения — это две различные стороны права: объективная и субъективная. Юридические отношения называются правом в субъективном смысле, потому что право и обязанность составляют принадлежность субъекта. Без субъекта они существовать не могут: и право, и обязанность должны непременно быть чьи-нибудь. Напротив, юридические нормы не стоят в таком отношении к субъекту. Они имеют более общий и более отвлеченный характер, они не приурочены к определенному субъекту и потому, в противоположность юридическим отношениям, называются правом в объективном смысле. Нам и следует теперь обратиться к рассмотрению особенностей каждой из этих сторон права, объективной и субъективной, и их взаимного соотношения. Мы начнем при этом с права в объективном смысле, так как субъективная сторона представляется обусловленной объективною и к тому же объективная сторона права, как более абстрактная, легче поддается анализу. Необходимо, однако, оговориться, что в исторической последовательности не объективное право предшествует субъективному, а наоборот, субъективное — 267  ИИ_ н.м. коркуновобъективному. Историческое развитие всегда начинается с частного, а не с общего. Поэтому раньше создаются отдельные субъективные права, а уже потом общие регулирующие их нормы. Прежде чем слагается понятие об единой общей Фемиде, верят в существование множества отдельных, частных фемид, представляющих собою решения отдельных случаев. Древний суд не применяет уже существующей общей нормы к частным случаям, а для каждого частного случаи творить новое право и только путем постепенного и медленного обобщения этих частных решений слагаются со временем и общие правила представляющими к тому же первоначально весьма невысокую степень обобщения, являющаяся дробными, казуистическими правилами. Но как бы то ни было, раз общие юридические нормы сложились, они уже необходимо обусловливают собою субъективные права. Определение каждого отдельного субъективного права получает при этом характер силлогистического заключения. Юридическая норма выполняет роль большой посылки; данное фактическое отношение людей, выражающее столкновение регулируемых нормой интересов, — роль малой посылки, а определение соответствующих прав и обязанности есть заключение [...]. В силу всех этих условий, человеческая жизнь слагается из ряда самых разнообразных отношений к другим людям. Сами по себе эти отношения имеют чисто фактический характер, представляя собою фактическую зависимость и основанную на ней фактическую же возможность воздействовать друг на друга. Но насколько люди в своей деятельности руководятся юридическими нормами, это приводить к превращению фактических отношений в юридические, фактической зависимости — в юридическую обязанность, фактической возможности воздействия — в право, правомочие. Юридические нормы, разграничивая людские интересы, неизбежно ограничивают осуществление отдельных интересов, налагая на людей обязанности ZB8 ради обеспечения возможности осуществления чужих интересов. Поэтому к фактическим основаниям взаимной зависимости право присоединяет новое, юридическое. Раз мои отношения к другим людям определены правом, осуществление моих интересов ставится в зависимость не только от фактических условий, но также и от моих правообязанностей. Вместе с тем соответственно этими обязанностями для других установ-ляется возможность особой формы воздействия на меня в форме правовых притязаний. Таким образом, юридические отношения предполагают юридическую связь зависимости, в форме правообязанности, и обусловленное этой зависимостью правопритязание или право, правомочие. У римских юристов регулируемые правом отношения и обозначались выражением juris vinculum. Для них характерною особенностью юридических отношений представлялась именно связанность их объективным правом. Активная же сторона юридического отношения, правовое притязание, как мало обращало на себя внимание, что у них не выработалось понятие субъективного права в смысле правомочия [...]. [...] Признание главного и даже исключительного значения за одним только правопритязанием несогла- симо, однако, с действительным характером юридичес ких явлений. В особенности в области публичного пра ва невозможно признать правопритязание главной, основной формой проявления действия права. В пуб личном праве ярче и определеннее всего выступают именно правообязанности; они точно определены, по содержанию, они возлагаются всегда на точно опреде ленных лиц. Напротив, публичные права представля ются, так сказать, лишь отражением обязанностей и предоставляются неопределенному кругу лиц, могущих быть в том заинтересованными. Почти все содержа ние государственного права сводится к учению об обязанностях органов власти: предоставленные им права имеют значение лишь условия, обеспечения возможности исполнения их обязанностей. Так судьи прежде всего обязаны отправлять правосудие и лишь для обеспечения возможности выполнить эту функцию они наделены известными правами. 21 к и.м. каркунав Н.М. КОРКУМ  Но точно так же и не все отношения частного права могут быть объяснены как последствие лишь признанного правопритязания. Таковы в особенности явления пассивного действия права, как их называет Иеринг. Это те случаи, когда правообязанность существует без соответствующего ей правопритязания [...].[...] Каждое юридическое отношение определяется частью фактическими условиями, частью юридическими нормами. Нет таких отношений, которые бы всецело и исключительно определялись только правом, в которых бы участники отношения требовали друг от друга и делали друг другу только то, на что они уполномочены и к чему обязаны законом [...]. [...] Разнообразием бытовых условий и создается особенная индивидуальная физиономия каждого отдельного конкретного отношения. Юридическая же форма всех однородных отношений, напр. всех браков, всех наймов совершенно одинакова, потому что ко всем однородным отношениям применяется одна и та же общая юридическая норма. Так как юриста непосредственно интересует именно юридическая форма отношений, то понятно, что для юридического исследования представляется весьма важным отделить общую юридическую форму однородных отношений от разнообразного факти ческого содержания. С этой цепью юристы конструируют мысленно представление о таких юридических отношениях, которые бы всецело и исключительно определялись одними только юридическими норма ми. В таком воображаемом отношении все конкрет ное разнообразие фактической обстановки отпадает остается одна только общая для всех однородных отношений юридическая форма. Такие воображаемые, чисто юридические отношения называются юриди ческими институтами. Они представляют собою от» влечение, абстракцию юридической формы от кон к ретного фактического содержания отношений. Та| как юридическая форма одинакова для всех отнопп* ний определенной категории, то юридический инсти тут служит как бы общим типом для всех отношен mi 270 известного рода. Разнообразные интересы, составляющие содержание общественной жизни, так тесно переплетены между собою, что юридические отношения, имеющие своим основанием столкновения этих интересов, не представляются обособленными и разрозненными, а, напротив, составляют одно целое. Совокупность юридических отношений называют юридическим бытом. Соответственно с этим и юридические институты, как общий тип юридических отношений, составляют из себя также одно связное целое. Совокупность юридических институтов называется юридическим порядком. Каждое юридическое отношение, как мы видели, слагается из права и обязанности. Но и право, и юридическая обязанность не могут существовать сами по себе. Они непременно составляют принадлежность какого-нибудь субъекта. Поэтому необходимым элементом каждого юридического отношения являются субъекты права и обязанности. Однако этим не исчерпываются необходимые элементы юридического отношения. Право есть возможность осуществления интереса, а осуществление наших интересов предполагает непременно пользование для этого теми или другими средствами. Поэтому каждое право необходимо должно иметь свой объект, пользование которым и ведет к осуществлению интереса, составляющего содержание нрава. Таким образом каждое юридическое отношение предполагает субъекта права, субъекта обязанности и оГгьект. Этими элементами и определяется структура юридических отношений. Но учение об юридических отношениях не может Ограничиться рассмотрением одной только структуры. I' 'ридические отношения не остаются неподвижными: f изменением интересов они возникают, изменяются, |Ьвкращаются. Поэтому кроме их структуры необходимо рассмотреть также формы и условия их движении [...]. [...] Юридические отношения возможны только |вжду людьми, а следовательно, и субъектами юриди-Х'Ких отношений могут быть только люди. Другими Цввами, только люди правоспособны, так как способ- 2/1 |