Уважение закона принадлежит законодательному сословию
 Скачать 1.36 Mb.
|
|
|.м. коркунвв Н.М. КОРШОВ   ность быть субъектом юридических отношений называется правоспособностью [...].Только люди могут быть субъектами юридических отношений. Но это еще не значит, чтобы и все люди признавались всегда правоспособными. Напротив, история права представляет не мало примеров того, что и за людьми не признавалась правоспособность и они в качестве рабов ставились в положение вещей, могущих быть только объектом отношений. В современных культурных государствах рабство, во всех его формах, уже уничтожено окончательно. Но в странах не цивилизованных, особенно в центральной Африке, оно еще сохраняется. Итак, современное право признает всех людей правоспособными, но не каждый способен иметь каждое право. Правоспособность может иметь различный объем, более или менее ограниченный. Ограничения правоспособности весьма разнообразны, но все они могут быть сведены по различию их оснований к четырем категориям: ограничения естественные, общественные, вытекающая из несовместимости известных юридических отношений, и, наконец, ограничения карательные [...]. Правоспособность означает только, что лицо может иметь известные права, но это еще не значит, чтобы оно и действительно обладало ими. Правоспо собность и правообладание не одно и то же. Каждый способен иметь право собственности на недвижимое имение, но отсюда еще не следует, чтобы каждый об ладал имением. Многие права для усвоения их субъек том, кроме правоспособности, требуют еще наличности особых фактов, событий (например смерть насле додателя) или человеческих действий (например покупки), установляющих связь права с данным именно лицом. Усвоение таких прав субъектом назы вается приобретением права, а самые права — приоб-1 ретенными правами. Это такие права, которые имеют I характер исключительности, т. е. не могут находит ып одновременно в обладании многих лиц (например прп» I во собственности). Если же право не представляет ш i ключительности и может находиться в обладании ерп зу неопределенного числа людей, то для обладания им достаточно наличности условий правоспособности (например, избирательное право). Правоспособность начинается с момента рождения и кончается с моментом смерти. Только живые люди правоспособны. Поэтому мертворожденный ребенок не может быть субъектом юридических отношений. Юридически он считается не существующим. Правда, и за утробным младенцем охраняются известные права. Но это делается условно в предположении, что ребенок родится живым, и выражается в наложении на других людей обязанности не мешать развитию и рождению ребенка (наказуемость вытравления плода) и возможности, если он родится живым, участвовать в наследстве после отца (отсрочка определения наследственных прав до разрешения беременной вдовы от бремени). Но если окажется, что ребенок не может родиться живым, например, по причине чрезмерной узкости таза его матери, тогда вытравление плода ненаказуемо. Итак, правоспособным человек признается с момента рождения, т. е. полного отделены от матери, до момента смерти. Моментом смерти считается при ■том момент исчезновения последних признаков жизни: чувствительности, сердцебиения, дыхания. К смерти приравнивается также долгое безвестное отсутствие [...]. ■> [...] Выяснение понятия права в субъективном смысле или правомочия составляет самый трудный и самый спорный вопрос во всем учении об юридических отношениях [...]. Итак, надо различить простую дозволенность чего-Ш ><>, обозначающую лишь отсутствие установленного юридической нормой ограничения фактической возможности, и право, предполагающее расширение фактической возможности установлением соответствующей правоспособности. Но кроме того, влияние |"ридической нормы на условия осуществления чело-■Ческих интересов может принимать еще особую форму, представляющую как бы середину между простым отсутствием запрещения и установлением права. IIа И.М. КОРКУНВВ N.M. КОРШОВ  Человеческие интересы представляются так тесно переплетенными между собой, что изменение условий осуществления одного из них всегда более или менее отражается и на других интересах, с ним так или иначе связанных. Поэтому, когда юридической нормой установляется обязанность для обеспечения возможности осуществления одного какого-нибудь интереса, это не может не отразиться и на других, связанных с ниминтересах [...]. Право непременно предполагает соответствующую обязанность. Если нет соответствующей обязанности, будет простое дозволение, а не правомочие. Но обязанность может иногда существовать и без соответствующего ей правомочия. Это бывает в тех случаях, когда интерес, составляющий содержание соответствующего права, еще только нарождается или прекратился только временно [...]. Мы определили правомочие как возможность осуществления интереса, прямо обусловленную соответствующею обязанностью. Этим определением указывается внешняя и внутренняя сторона правомочия. С внешней, анормальной стороны правомочие представляется притязанием (Rechtsaupruch) управомочен-ного на исполнение обязанности со стороны правообя-занного, с внутренней, материальной стороны правомочие представляется возможностью осуществления своего интереса, а так как осуществление интересом всегда предполагает пользование для того какими-ни» будь силами, то содержание правомочия составляет вообще пользование [...]. Содержание правомочия составляет пользовании объектом. Таково общее определение содержания при* I вомочия. Но пользование представляется весьма р. и личным по объему. Пользование, во-первых, может быть простым пользованием, не предполагающим ни возможности L устранять других от пользования тем же объектоМ| 1 ни возможности изменять способы пользования. I \\т> I стое пользование заключается только в возможности 1 пользоваться объектом наряду с другими и согл. и 11 2/4 уже данному ему назначению [...]. Вторым элементом в содержании права является владение, заключающееся в возможности устранять других лиц от пользования объектом нашего права [...]. Третий элемент содержания права — это право распоряжения (jus disponendi). Власть распоряжения составляет высший объем права [...]. Объектом права может быть все то, что служит средством осуществления разграничиваемых правом интересов. Но все наши интересы осуществляются не иначе, как с помощью какой-нибудь силы. Поэтому общим образом можно сказать, что объектом прав служат силы [...]. Силы, являющиеся объектом прав, представляются весьма разнообразными и по своей природе, и по своему отношению к людям, как субъектам прав. С юридической точки зрения различие природы сил не имеет значения. Но отношение силы к субъекту необходимо влияет на характер самого права. Поэтому классификация объектов и строится на этом именно признаке. Различают четыре категории объектов: 1) собственные силы субъекта, 2) силы природы, 3) силы других Модей и 4) силы общества. Каждый из этих объектов Стоит в особом отношении к субъекту права. Собствен-MI.IC силы составляют неотъемлемую принадлежность гпмого субъекта права. Они ему прирождены, и пото-i v | распределение их между отдельными людьми уста-и| (шлено, так сказать, самою природой. Право не предо-|тв11ляет человеку пользования ими, а только огра-(Ичивает и охраняет его. Силы других людей не ■•доставлены самою природой в наше пользование. Uдолжны получить это пользование тем или другим Мм, определяемым правом. Но силы эти связаны все-м| с личностью человека, хотя и не того, которому Шнпдлежит данное право. Эта связь с личностью Миюка делает необходимым ограничение объема 1й ни эти объекты: иначе такое право могло бы превши.ся в право не только на отдельные силы чело-I 10 и на самую его личность. Силами природы klintiK может пользоваться насколько они проявля-|| « и отдельных частях материи — в вещах. Вещи не 275   ИМ. НОРКУНОВ ИМ. ПОРШЕ распределены природой между отдельными людьми и не находятся ни в какой непосредственной связи с личностью человека. Поэтому юридические нормы в отношении к ним не только регулируют пользование, но и определяют принципы их распределения между людьми, и, кроме того, права на вещи представляются самыми широкими по объему, самыми абсолютными. Силы общественные составляют принадлежность не отдельной личности, а целого общественного союза и представляют ту характерную особенность, что отдельные личности, как члены общественного союза, необходимо подпадают действию этих сил [...]. [...] Юридические отношения не остаются неподвижными. Они возникают, изменяются, исчезают. Чем же обусловливаются эти изменения? Юридическое отношение необходимо предполагают составляющие его право и обязанность, а они являются результатом применения юридических норм. Мы знаем, с другой стороны, что применение юридических норм обусловлено наличностью известных фактов, определенных в их гипотезе. Поэтому и жизнь юридических отношений обусловливается чередованием таких фактов, служащих фактическим предположением применения юридических норм. Факты, обусловливающие применение юридических норм, называются также юридическими фактами. Фактическим предположением применения юридической нормы обыкновенно служит наличность не одного факта, а нескольких. Например, для приобретения права собственности посредством давностного владения необходимо: 1) намерение владеть вещью как своею; 2) определенная продолжительность владения; 3) непрерывность и 4) бесспорность. Только при наличности всех этих условий давностное владение порождает право собственности. Совокупность всех таких обстоятельств, наличность которых служит условием применения юридической нормы, называется составом фактических предположений (Thatbestand). Условия, входящие в состав фактических предположений, могут относиться или к внешним фактам, или к 2/0 области сознательной душевной жизни человека, что eiю че может иметь место, конечно, только в отношении к человеческим действиям, так как в них только участвует человеческое сознание. Сообразно с этим различают объективный и субъективный состав фактических :редположений [...]. Различным также может быть отношение юриди-[еских фактов к требованиям юридических норм: юридические факты могут быть согласны с ними, но могут им и противоречить. Сообразно с этим юридические факты бывают или правомерные, или неправомерные. Если принять в соображение как различие событий и действий, так и различие правомерных и неправомерных фактов, то получим четыре категории юридических фактов: 1) правомерные события, 2) правомерные действия, 3) неправомерные события и 4) неправомерные действия. Такая классификация юридических фактов представляет, однако, некоторые неудобства. Дело в том, что не при всяком правомерном действии имеет значение внутренняя сторона. Многие правомерные действия людей юридически рассматриваются совершенно так же, как и события, так что внутренняя сторона их не имеет никакого значения. Будут ли они сознательными действиями или нет, юридическое значение их остается совершенно одинаковым [...]. Надобно заметить также, что неправомерные события имеют юридическое значение лишь настолько, насколько ими порождается длящееся неправомерное состояние, требующее восстановления права. Поэтому вместо неправомерных событий говорят обыкновенно о неправомерном состоянии. Наконец, неправомерные действия короче называются правонарушениями. Таким образом, с указанными изменениями мы получаем следующие четыре категории юридических ф.жтов: собственно юридические факты; юридические действия; неправомерные состояния; правонарушения. Юридическими фактами в тесном смысле слова Называются такие события и действия, которые не представляют собою ничего противного требованиям 277 Н.М. КОРКУМ    юридических норм и которым независимо от намеренности их совершеняи присвоено определенное юридическое значение, заключающееся или в установлении новых прав и обязанностей, или в изменении и прекращении уже существующих [...].ВИНОГРАДОВ ПАВЕЛ ГАВРИЛОВИЧ П854-1925) Видный ученый в области истории государства и права зарубежных стран. Блестящий педагог. Член Петербургской Академии наук и ряда иностранных академий. С 1884 г. профессор Московского университета. Будучи сторонником университетской автономии, в 1902 г. подал в отставку, уехал в Великобританию и стал профессором Оксфордского университета. Совмещал профессуру в Московском университете и Оксфорде. Наряду с историко-правовыми исследованиями серьезно занимался методологическими проблемами общей теории государства и права. Об этом свидетельствуют основные положения представленной работы Виноградова. В современной студенческой аудитории они звучат также актуально, как и при жизни автора. Юридические нормы [определение орава; принуждение в праве] Виноградов П.Г. Очерки по теории орава [...] Когда мы говорим о минимуме нравственности и нравственных норм, как о содержании права, мы цодим принцип, которым нередко пользовались для Шределения природы права, — именно, принцип при-|уждения. Если известный минимум обязанностей читается необходимым для существования общества, i мм соблюдение его приходится настаивать во что бы они стало, в крайнем случае не останавливаясь даже Ьед применением силы. Поэтому многие юристы и»л.1гают, что право есть принудительная норма пове-НИя, в противоположность этическим нормам пове-мпя, основанным на добровольном подчинении. Хо-ршая сторона этого разграничения заключается в его ростоте и ясности. Является ли оно исчерпываю- 27fl  П.Г. ВИНОГРАДОВ ;. ::   щим, — это другой вопрос, который нам и следует теперь рассмотреть.Упомянутое нами учение, когда оно формулируется более полно, утверждает, что каждая юридическая норма распадается на две части: во-первых, на приказание, указывающее, чего требует закон, и, во-вторых, на санкцию, постановляющую, что в случае неповиновения приказанию против ослушника будет употреблена сила. Сила эта может применяться различным образом. Иногда применение ее сводится к простому исполнению нормы; в этом случае действие, которое отказывается совершить индивид, выполняется помимо его воли официальными исполнителями закона. Так, например, если кто-либо отказывается уплатить долг, то судебный пристав накладывает арест на его капи-тал или на его мебель, чтобы удовлетворить кредитора. Иногда, вместо прямого удовлетворения или, другими словами, вместо исполнения неисполненного, потер певшему предоставляется требовать возмещение убыт ков, как, например, в случае неисполнения обещания вступить в брак или в случае клеветы, причинившей ущерб репутации лица. Иногда санкция действует путем наказания; так, например, лицо, укравшее кошо-лек или проведшее кражу ценных вещей со взломом, заключается в тюрьму независимо от того, могут ли быть возвращены по принадлежности украденные или отнятые предметы. Наконец, санкция может состоят!, в том факте, что при несоблюдении известных правил, имеющийся в виду результат не может быть достш' нут. Так, например, если кто-либо желает составить ш вещание, но при этом не выполняет требования зако на, согласно которому для действительности такого акта необходимы подписи по меньшей мере двух спи детелей, то его желания насчет распоряжения его иму ществом после смерти не будут иметь никакой юриди* ческой силы. Можно, поэтому, сказать, что в данном] случае юридическая норма обеспечивается санкцией ничтожности. Раз цель права состоит в том, чтобы принудит людей к подчинению известным правилам, неизбе ж nil' 280 возникает вопрос: кто же будет располагать властЫЯ принуждения и кто будет формулировать правила, снабженные санкцией применения силы? Одно из общепринятых определений права заключает в себе попытку ответить на этот вопрос. Определение это гласит: «право есть совокупность правил поведения, установляемых и принудительно осуществляемых суверенной властью» [...]. [...] Является ли закон обязательным только для тех, кто получает приказание, или же точно так же и для тех, кто его дает. Вторая часть каждой юридической нормы, ее санкция, есть апелляция к силе. Исследуя цепь санкций звено за звеном, мы неизбежно должны прийти к той точке, где остается только произвольная власть. Ведь парламент, очевидно, не подлежит карательной деятельности судов; точно так же и король, в любой монархической стране, не ответственен перед ■аконом, «не может делать зла» (The Jj King can do no wrong). Следовательно, если сущность закона является принуждение, то закон обязателен только для подданных и подчиненных, высшие же лица государства стоят над законом и вне его. Но в таком случае, почему же общественное мнение так резко противопоставляет право силе? И почему юристы придают значение конституционному пра-|у? Очевидно, на том основании, что то, что обязательно для подданного в силу физического принуждения, ■изательно и для государя в силу моральной санкции: I ли даже король и не может совершить неправды в ОМ смысле, что он не наказуем собственными судами, ' иге же он обязан уважать законы, ибо он признал их i "Ончался своим словом подчиняться им [...]. [,.,] Есть ряд норм, признаваемых наиболее могу- 1ственными и цивилизованными государствами мира фнподящих к бесчисленным практическим послед- niiим — и однако, элемент прямого принуждения в | отсутствует. Для того чтобы обеспечить соблюде- ирнвила, согласно которому Красный Крест пре- |мииет госпиталь от разрушения или согласно ко- пули дум-дум не могут быть употребляемы на им, не имеется никакой другой принудительной I. кроме внимания со стороны цивилизованных СОЛ |