В ы с шее образование серия Учебники
 Скачать 23.54 Mb.
|
|
анти точно также не является переводом славянского названия Верутци, что означало бурление воды. Томсен, 22 чтобы доказать происхождение этого слова от германского корня, связывал его с древним шведским словом leanti, что значит смеющийся. Русское название Струвун тоже не являлось переводом Напрези, что, по Константину Баг рянородному, означает малый порог. Словом, из всех названий только два русских названия — Ульворси (по Томсену, Holm-tors) и Варуфорос (по Томсену, Baru-fors) могут быть признаны переводами славянских. Далее оказывается, что название Ессупи является и русскими славянским. Название же Струвун (Томсен произвольно избирает вариант Струкун) является, несомненно, названием в основе которого лежит слово остров. Дело в том, что как раз этот порог образовывался вследствие сужения русла благодаря острову. Итак, названия порогов на русском языке являлись не переводами славянских названий, а представляли собой географическое описание порогов, принятое Русью (те Киевской Русью, так как император Константин говорило Киевской Руси. В основе этих названий лежали как скандинавские, таки славянские корни, и, можно думать корни и других языков. Это были международные наименования, которым, вероятно, следовали все, проезжавшие по Днепру. Поскольку путь по Днепру был путем мирового значения и поэтому пути везли свои товары не только русские, но и византийские, хазарские и арабские купцы, то естественно ожидать, что в выработке этих наименований принимали участие купцы, принадлежавшие к разным народностям. Естественно, что в Киеве и были усвоены названия Днепровских порогов, данные им купцами разных народностей. Доказательственное значение факта существования особых названий порогов, которые не совпадали с русскими названиями, еще более уменьшится, если принять во внимание, что днепровские славяне нежили на территории, непосредственно примыкавшей к порогам. Известно что ив ив вв. территория, примыкавшая к порогам была занята тюркскими кочевыми племенами, в частности, печенегами. Неслучайно Константин Багрянородный рассказывал достаточно подробно об опасностях, которым подвергались русские купцы от нападений печенегов при проезде через пороги. Что же касается славянских названий, то они могли быть или болгарскими названиями, или названиями старославянского языка, ноне русскими. Достаточно учесть например, что ненасытыо у восточного славянства, аза тему русских назывался не пеликана род совы. Не отвечают духу языка восточного славянства названия Ессупи, Островушшрах, Вулнипрах, Верутци, Напрези. Что днепровское славянство не могло дать таких названий которые определены Константином Багрянородным как славянские, доказывается также тем, что названия, которые впоследствии были присвоены этим же порогам населением Запорожья, не соответствовали, за некоторым исключением, названиям, упоминаемым в данном источнике. Следовательно, так называемые русские названия Днепровских порогов — это не скандинавский перевод славянских названий, а ставшие международными географические названия, принятые в том числе ив Киеве среди правящей верхушки и купечества, в котором имелась значительная иноземная прослойка. Таким образом, нельзя считать доказанным, что русский язык в середине X в. был скандинавским языком. И следовательно, сообщение императора Константина Баг рянородного о Днепровских порогах вовсе не является решающим доказательством тождественности Руси с нор маннами. Среди аргументов норманистов в пользу тождественности норманнов и руссов было также указание на то, что для них обоих было типично занятие морским разбоем Славян же, напротив, они вообще не считали способными к мореплаванию. Но это утверждение не выдерживает критики. Достаточно вспомнить о походах князя Святослава на хазар на кораблях, о морских походах князя Игоря и князя Ярослава на Византию. Далее норманисты указывали, что описание быта русских купцов, даваемое арабскими писателями, в частности Ибн-Фадланом, будто бы не может быть приложено ник какому другому народу, как только к норманнам (Томсен. Указ. соч. С. 2 9 -3 4 .). Но как разу Ибн-Фадла- на мы находим упоминания о некоторых, совершенно не норманнских чертах нравов и обычаев руссов, как, например, убиение жены при погребении мужа (это признавалось и наиболее крупными норманистами, в частности, Том сеном). Наконец, норманисты утверждали, что якобы мужество в бою, стройность телосложения, красота руссов являлись качествами, присущими только норманнам. Нет особого смысла доказывать, насколько «научны» подобного рода доводы. Против теории норманистов наряду с конкретными частными аргументами был выдвинут ряд общих возражений. Прежде всего, как из арабских, таки из византийских источников можно установить, что руссы (даже в тот период, когда, по мнению норманистов, нельзя еще говорить об ассимиляции руссов со славянами) были многочисленным народом. Об этом достаточно говорится, в частности, византийскими писателями, рассказывавшими о нападении руссов на черноморские берега. В особенности это подчеркивал арабский писатель Масуди, который называл руссов великим народом, не покоряющимся ни царю, ни закону, именем которого называется Черное море Русское море, В связи с многочисленностью руссов норманисты были вынуждены, обособляя руссов от собственно норманнов, признать руссов особым племенем норманнов, даже восточной ветвью норманнов. Но если бы руссы были норманнами и составляли многочисленное племя, которое завоевало территорию восточного славянства, находившегося на более низкой ступени общественно-экономического развития, и образовало огромное государство, то влияние норманнов на культуру восточного славянства ив особенности культуру Киевского государства было бы весьма значительным. Реально же это влияние было крайне малым, о чем говорят, прежде всего, археологические данные. В случае решающего влияния норманнов на становление русской государственности можно было бы ожидать и влияния норманнского языка на язык восточного славянства. Носами норманисты смогли насчитать только семнадцать норманнских (скандинавских) слов в словаре языка восточного славянства X -X I вв., причем в современном русском языке сохранилось только несколько слов со скандинавскими корнями. Можно было бы также ожидать, что норманны, покорившие восточнославянские племена, обеспечат для своей религии господствующее положение. Однако нив одном памятнике не говорится о культе скандинавских богов на Руси. Показательно, что при заключении русско-визан тийских договоров норманнские князья и их окружение клялись именно славянскими богами. Как было выяснено А. В. Арциховским, число норманнских погребений даже в основных центрах Киевского государства оказалось весьма невелико. В целом же крайне незначительное влияние скандинавской культуры на культуру восточного славянства может быть объяснено только тем, что норманны являлись весьма незначительной прослойкой в общей массе славянского населения. Далее, если бы Русь была норманнской, то естественно было ожидать, что основные и наиболее ранние политические центры Руси были бы на севере, в непосредственном соседстве с Прибалтикой. Но как раз из византийских и арабских источников видно, что основные центры Руси первоначально возникли на юге. И византийские и арабские источники говорят о «руси» как о народе, жившем или неподалеку от Черного моря или же даже на побережье Черного моря. Как известно, впоследствии слово Русь сделалось географическим названием Киева и Киевской земли, чего не могло бы произойти, если бы Русь не имела именно здесь основного своего центра. Некоторые норманисты, как, например, 3. Брим (Брим 3. Происхождение термина « Русь Россия и Запад) предполагали, что существовало две Руси — Русь северная, норманнская и Русь южная, славянская А. А . Шахматов допускал, что имело место движение скандинавов на юг двумя волнами первую он относил км годам, а вторую — к середине IX в. (Шахматов А. А Древнейшие судьбы русского племени. Пг., 1918). Но как Брим, таки Шахматов никаких серьезных аргументов в пользу своих предположений не приводили. В целом норманисты доказали лишь одно варяги — это норманны но они не доказали и не могли доказать что норманнами является и «русь». Памятники говорят о «руси» как о многочисленном народе, который грабил византийские города уже в 3 0 -х годах IX в. Патриарх Фотий следующим образом характеризовал нашествие киевских руссов на Византию Горе мне что я вижу, как народ грубый и жестокий окружает городи расхищает городские предместья, все истребляет, все губит — нивы, жилища, пастбища, стада, женщин, детей, старцев, юношей. Народ неименитый... неизвестный, но получивший имя со времени похода против нас, незначительный, но получивший значение, униженный и бедный, но достигший блистательной высоты и несметного богатства, народ, где-то далеко от нас живущий, варварский, кочующий, гордящийся оружием (Цит. по Ловягин Е. Две беседы святейшего патриарха Константинопольского Фотия по случаю нашествия рос сов на Константинополь. Христианское чтение. Пб., С. 4 3 0 -4 3 5 ). Принимая во внимание это свидетельство возникновение руси как этнической группы надо отнести к более раннему времени. Антинорманисты важнейшим доводом в свою пользу считали то, что упоминания о народе росиев (росов) встречались еще в IV в. При этом византийские и арабские источники, те. источники на языке тех народов, которые находились в постоянных торговых сношениях с Русью, говорят о руссах как о туземном населении Восточной Европы или даже прямо причисляют руссов к славянам. Обратимся к византийским источникам. Подавляющее большинство этих источников причисляет руссов к скифам или к тавроскифам. Так, Кедрин говорило них как о скифском народе, обитающем на север от Тавра, те Крыма. Лев Дьякон в своем рассказе о Святославе относил руссов к тавроскифам. Иоанн Кйннам относил территорию, где обитали приднепровские славяне и где находился город Киев, к земле тавроскифов. Арабские писатели также считали руссов коренным славянским народом. Что касается русских, — говорил арабский писатель IX в. Ибн-Хордадбе, — а они суть племя из славян, то они направляются из дальнейших концов Саклаба (славянских стран) к морю Русскому (Черному) и продают там меха бобровые и черных лисица также мечи. Царь Рума взимает десятину сих товаров. Иногда они провозят свой товар на верблюдах из города Джурд- жана в Багдад. И евнухи славянские служат им здесь переводчиками. (Перевод дается по Васильевский В. Г Труды. Т. III. Пг., 1916. С. CXIX.) Из этого сообщения видно, что руссы не только принадлежали к славянскому племени, но и язык их был славянский. Исключительное значение имеет и указание хазарского кагана Иосифа, который в своем письме, рассказывая о походе руссов на Закавказье в 912 г, называл их славянами. Итак, все эти данные позволяют говорить о славянстве Руси. Но возникает самый трудный вопрос почему определенные группы славян назывались Русью Почему возникло это особое название для определенной славянской группы? Антинорманисты по-разному пытались ответить на этот вопрос, хотя общим в их подходах было выделение руссов как определенной части славянства. Одни отождествляли варягов и руссов с балтийским славянством с вендами); другие полагали, что «русь» есть иное название для полян. Отождествлял «русь» с полянами и советский ученый МН. Тихомиров. Исследователи, отождествлявшие руссов с полянами, ссылались, в частности, на слова летописи Поляне, яже ныне зовомая Русью, или «иде Нифонт епископ в Русь, или сынок его в Новгороде, а братья в Руси. Указывали они и на то, что Константин Багрянородный называл Новгород находящимся вне пределов Руси Вне всякого сомнения то, что в середине X в. Русью действительно стала называться Киевская земля. Ноне bbобходимо учитывать эволюцию этого названия. До того, как Русью стали называть Киев и Киевскую землю, это название имело другой смысл. Об этом говорят как византийские, таки арабские источники. Так, в Житии Стефана Сурожского повествуется о русском, но новгородском князе Бравлине. Сошлемся еще раз на приведенную выше цитату из сочинения писателя IX в Ибн-Хордадбе, который говорил Что же касается русских, а они суть племя из славян, то они направляются из дальнейших концов Саклаба к морю русскому Масуди, арабский писатель X в, так говорило русских В верховьях хазарской реки есть устье, соединяющеся с рукавом моря Нейтас, которое есть Русское море. Никто кроме них не плавает по нем, и они живут на одном из его берегов Они образуют великий народ, не покоряющийся ни царю ни закону (Цит.по: Гаркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. С. 129). Арабский писатель X в. Истархи указывал, что главным центром поселений русских был город Куяба (Киев, затем Новгород и, наконец, Артания (Там же, с. 193). Как видно из этих данных, вначале под Русью понимались не Киев, не Киевская земля, а какая-то часть восточного славянства причем центрами в составе этой земли были и Киев, и Новгород, и черноморское побережье — следовательно, территория эта была весьма протяженной. Если не пытаться отождествить «русь» именно с балтийской (вендской) частью славян или с племенем полян или с украинскими племенами, то надо как-то иначе подходить к вопросу о происхождении Руси. Вопрос может быть решен, если исходить из того, что название Русь применялось первоначально непросто к этнической, а к социальной группе, которая возникла в среде восточного славянства в VIII-IX вв. Вопрос о «руси» как о социальной группе был поставлен СМ. Соловьевым, ВО. Ключевским, хотя они рассматривали его в контексте норманской теории они считали, что «русь» как особая социальная группа возникла не в результате внутреннего процесса общественного развития восточного славянства, а в результате появления на территории восточного славянства варяжских норманнских дружинников и купцов. Преодолевая ограниченность норманизма, о руссах как социальной группе в составе славян одним из первых стал говорить украинский историк Л.П . Падалка (Падалка Л. П. Происхождение и значение имени Русь Полтава, 1913). Русью он считал верхушку славянского общества. Анализ дошедших до нас исторических данных позволяет утверждать, что понятие «русь* меняло значение от обозначения особой социальной группы к обозначению этнической общности, элиту которой составляла именно та социальная группа, которая ранее обозначалась как «русь». Об этом говорят и русские, и византийские, и арабские источники. Прежде всего обратимся к русским источникам. Вывод о том, что «русь» представляла определенную социальную группу, стоявшую над рядовым славянством, в красочной форме подтверждает рассказ летописи о походе князя Олега в Византию. Как известно, в этом походе принимали участие и варяги, и разные племена славян. По окончании удачного похода при разделении завоеванной добычи представители «руси» и славян были оценены по-разному: «Рече Олег «Ишийте пре па волочити Руси, а Словеном кропинныя», и бысть тако; и повесиша щиты своя в вратех, показуюше победу, и поиде от Цареграда. И вспяша Русь пре паволочитые, а Словене кропиинныя, и раздра я ветр; и рекоша Словене: «имемъ- ся своим толъстинам; не даны суть Словеном пре кропи инныя...» (Лаврентьевская летопись, под 907 г.). Что «русь» представляла особую социальную группу стоявшую над другими группами, очень хорошо подтверждается также статьей 1 -й Русской Правды. При перечислении тех групп населения, за убийство которых была установлена вира в 40 гривен, русины стоят на первом месте, за ними идут гриди, купцы. В конце этого перечня указаны славяне. Очень характерно, что в Карамзинском списке Русской правды слово русин было заменено словом горожанин, слово славянин заменено словом селянин. Такое прочтение давало некоторые объяснения установленному факту неравенства. Византийские и арабские источники также содержат убедительные данные о «руси» как особой социальной группе, стоящей над собственно славянами. Во всех византийских источниках IX -X вв., в которых содержится упоминание о «руси», они выступают или как дружинники, профессиональные воины, или как купцы. Нет необходимости приводить все довольно многочисленные сведения из текстов византийских источников, ограничимся лишь рассказом Константина Багрянородного о Киевской Руси, содержащимся в его труде «De administrando imperii», где он говорит о сборе дани и полюдье в Киевской Руси. «Данники их славяне. рубят однодеревки в своих горах в зимнюю пору и, обделав их, с открытием времени (плавания) впадают в реку Днепр, то оттуда они и сами входят в туже реку, приходят к Киеву, втаскивают лодки на берег для оснастки и продают руссам». Далее Константин Багрянородный подчеркивает, что опускаются по Днепру и торгуют с иноземными народами уже рус сы, а не славяне. Очень характерен в этом отношении дальнейший рассказ Константина Багрянородного: Зимний и суровый образ жизни этих самых руссов таков Когда наступит ноябрь месяц, князья их тотчас выходят со всеми руссами из Киева и отправляются в полюдье, то есть в круговой объезди именно в славянские земли вер- вианов, другувитов, кривичей, севериев и остальных славян, платящих дань руссам. Прокармливаясь там в течение целой зимы, они в апреле месяце, когда растает лед на реке Днепре, снова возвращаются в Киев. Затем они забирают свои однодеревки, как сказано выше, снаряжаются и отправляются в Романию». Как видно, вовремя Константина Багрянородного термин «русь» еще не обозначал этническую группу, иначе непонятно было бы выражение князья выходят со всеми руссами» (ведь нельзя же это понимать как совсем населением Киева и Киевской земли. По Константину Багрянородному, руссы — это жители городов они взимали дань со славян и вели торговлю предметами дани с Византией а славяне — это земледельцы-общинники, подвластные руссам. Не менее убедительны и арабские источники. Обратимся еще раз к уже цитированному фрагменту Ибн- |