А. Н. Чанышев ф ил ос о фи я древнего мирам рекомендовано Министерством общего и профессионального образования Российской Федерации в качестве учебника для студентов вузов
 Скачать 18.63 Mb.
|
|
Души в телах. Попав в тело, душа забывает о своей занебесной отчизне. Но она способна к припоминанию ее. Земная красота стимулирует ее в этом направлении. Хотя земная красота — лишь жалкий отблеск небесной, она все же пробуждает в душе смутное воспоминание о последней, тоску по ней. Поэтому, когда кто-нибудь смотрит на здешнюю красоту, припоминая при этом красоту истинную, он окрыляется, а окрылившись, стремится взлететь но еще не набрав сил, он наподобие птенца глядит вверх, пренебрегая тем, что внизу (Федр 249 Е. Входя в это состояние, душа переживает высшее неистовство, состояние исступления, экстаза, превосходящего тот экстаз, который исходит от Муз или бывает вовремя пророчеств. При высшем напряжении познания душа желает исступить из тела. Эрос. В диалоге Пир такое исступление описано разными участниками по-разному. Когда доходит очередь до Сократа, он рассказывает миф об Эросе. Эрос сын Пороса. Порос же сын богини мудрости Метиды. Порос бог богатства. Однако мать Эроса — Пения — богиня бедности. Отсюда противоречивость Эроса. Сам он некрасив, неопрятен, необут, бездомен и беден. Это самоописание Сократа. Но Эрос стремится к прекрасному и совершенному, и здесь он храбр, смел, силен. Все его стремления направлены к философии, он всю жизнь занят философией. Эрос — философа философ — тот, кто любит мудрость. Но он любит ее не потому, что сам мудр. Мудр только бог. Богу противостоит человек-невежда. Он ограничен ив силу этого самодоволен, он не стремится к высшему. Бог также не стремится к мудрости он ее имеет. Философ же те. любящий мудрость, любомудр — стремится к мудрости. Стремление к мудрости — высшая форма стремления к прекрасному. Еще ранее Павсаний, один из участников пира, противопоставил Афродиту-Уранию (по Гесиоду) Афродите — дочери Зевса (по Гомеру). Первая небесная, вторая земная. Первая божественна, вторая — вульгарна. Сократ расширяет nororfiie любви. Любовь — желание блага и счастья (205 D), ноне всякого блага, а вечного, но поскольку вечного блага не может быть без бессмертия, то любовь — стремление к бессмертию (207 А. Но доля бессмертия, отпущенная смертным людям их способность к творческой деятельности, те. ко всякому переходу от небытия к бытию (205 СУ большинства людей творческая деятельность проявляется в продолжении рода, в воспроизведении себя в потомстве. Зачатие и рождение есть проявление бессмертного начала в существе смертном (206 Е. Но такова только низшая, телесная, разновидность любви. Другая разновидность творческой любви — любовь духовная. Существуют как бы два Эрота и две Афродиты, одна служит телесной любви, а другая - духовной. Платоническая любовь — духовная любовь, любовь душа не тел. Эрос в этом понимании любви — могущественный демон, побуждающий человека к творчеству, вселяющий в него стремление к прекрасному и к идеальному. В Пире Сократ рисует картину восхождения души в ее стремлении к прекрасному. Нужно начинать с созерцания отдельных проявлений прекрасного, затем переходить к созерцанию прекрасных тел вообще, затем подниматься к пониманию красоты учения и, наконец, от понимания красоты учения о прекрасном к самому прекрасному (211 CD). Прекрасное как таковое прозрачно, чисто, беспримесно, не обременено плотью, красками и другими телесными признаками, единообразно и божественно. Эрос — противоречие между прекрасными безобразным, идеальными телесным, вечными временным, бытием и становлением — выражает противоречие космической души. Эрос — главная движущая сила, пронизывающая весь мир, заставляющая вещи подражать идеям, а души — стремиться вернуться в тот мир, откуда они некогда упали. Это стремление души выражается как в стремлении к познанию, таки в стремлении к смерти. Стремление к смерти проявляется на высшей ступени человеческого бытия, на ступени философа, ибо те, кто подлинно предан философии, заняты, по сути вещей, только одним — умиранием и смертью (Федон, 63 А. Ведь культивируя разум, они способствуют еще при жизни отрешению души от тела, высшей, разумной части души от низшей, низменной ее части. Но истинное приобщение к разуму полностью возможно только после смерти. Поэтому Сократ говорит, что лебеди, умирая, поют от радости. В учении о философствовании как умирании наглядно виден декадентский характер платоновского идеализма. Попытки доказательства бессмертия души. Платон был знаком с разными теориями смертности души. Одни утверждают, что после смерти тела душа рассеивается как дым, другие, видя в душе сочетание и гармонию телесных качеств, когда они хорошо и равномерно смешаны друг с другом, считают ее бессмертие столь же нелепым допущением, как и мысль о том, что музыкальная гармония лиры может существовать после того, как лира сломана. Поэтому Сократ в «Федоне» выдвигает аргументы в пользу теории бессмертия души. Таких аргументов четыре. Первого аргумента мы уже коснулись выше, назвав его как бы законом сохранения душ. Все возникает, говорит Сократ, из противоположного себе, например сон из бодрствования. Также и живое возникает из неживого и неживое из живого. Поэтому и души, умерев, рождаются снова. Иначе все стало бы мертвыми жизнь бы исчезла (72 D). Но фактически Сократ доказал здесь лишь смертность души все живое становится своей противоположностью — мертвым. Во-вторых, Сократ ссылается на то, что познание есть припоминание. Но даже если это итак, то это говорит лишь о предшествовании душа не об их бессмертии. В-третьих, души уподобляются идеям, а те вечны и бессмертны. Но ведь у самого Платона идеи и души не одно и то же. В-четвертых, душа имеет свою идею, а именно идею жизни. Душа вечна как идея жизни. Когда человек жив, с ним находится и идея жизни — душа. Когда человек умирает, то идея жизни не превращается в идею смерти (идеи друг в друга не переходят, а продолжает существовать как идея. Но ведь душа и идея жизни — вовсе не одно и то же. В своих доказательствах бессмертия души Платон прежде всего нарушает закон тождества, он постоянно подменяет одно понятие другим. Но даже если бы аргументы Платона в пользу бессмертия души были убедительными, все они относятся к разумной части душите. к разуму как таковому, ибо Платон не может допустить, чтобы низшая часть души, связанная с телом, была бессмертна. Между тем личность не может существовать безэмоционального комплекса, необязательно, конечно, низменного. Разум же безличен, а занятия наукой действительно многих освобождают от их маленького я. Но это не означает, что ученый умирает еще при жизни. У Платона же.так и было. В диалоге «Федр» встречается пятый аргумент в пользу бессмертия души душа — нечто самодвижущееся, а все самодвижущееся бессмертно, следовательно, бессмертна и душа (246 А. Но это софизм. Не душа питает тело, а тело — душу. Поэтому источник движения души — в теле. Аргумент Платона восходит к первобытным представлениям о душе как самодвижущемся. Лесной пожар в отличие от поддерживаемого человеком костра казался живыми одушевленными обозначался словом одушевленного рода. Посмертное бытие души. Допуская фактически лишь бессмертие разумной части души, Платон тем не менее изображает посмертную судьбу души как продолжение существования конкретной личности с ее индивидуальными особенностями. В «Федре» говорится о том, что сброшенная с неба душа не возвращается на небо в течение десяти тысяч лет — так называемого мирового года, когда все точки равномерно и неравномерно вращающихся частей неба якобы занимают друг относительно друга исходное положение. Исключение из этого круговорота сделано лишь для душ, которые три раза подряд будут душами философов. В «Федре» говорится о трех категориях душ тех, кто полностью очистился через философию и живет совершенно бестелесной жизнью в стране самой высшей чистоты, тех, кто свято прожил свою жизнь, но живет пониже, и тех, кто вел порочную жизнь и ввергнут в Тартар, при этом одни временно, а другие навечно. В диалоге Государство некий Эр был убит на войне, но воскрес на двенадцатый день, оказавшись уже на погребальном костре. Он рассказывает о том, что за эти дни видела его душа. Оказывается, после смерти души не сразу переходят в другие тела, цепь переселений разорвана воздаянием, повремени десятикратным. Суд направляет одни души на тысячу лет (срок земной жизни определяется в сто лет) куда-то наверх, но еще не в идеальный мира другие вниз, в подземелье. По прошествии этого срока души сходят и с земли и с неба и снова направляются на суд. Но фактически это уже не суда выбор душой своего будущего воплощения — акт свободной воли. В Государстве подчеркивается, что на боге нет никакой вины за характер жизни людей — она плод их свободного выбора. Это один из самых ранних вариантов попытки сочетать предопределение со свободой воли человека. Учение о душе Платона идеалистично и мифологично. Оно догматично и должно быть принято на веру. Только водном случае Платон, как и следует философу, прибегает к рассуждениям — для доказательства бессмертия души. Но это доказательство неубедительно. Гносеология. Идеалистическая гносеология Платона вытекает из его объективно-идеалистической онтологии и идеалистической психологии. Сотворенные богами души, находясь на небе, питаются созерцанием занебесной области — идеального мира. Упав на землю и вселившись в тела, души забывают об идеальном мире. Отныне их питает не сверхчувственное умозрение, а чувственное восприятие, и питает оно не высшую, а низшую часть души, отчего душа все более тяжелеет. Чувственное знание. Чувства. Хотя в «Тимее» подробно описываются особенности зрения, обоняния, вкуса, осязания, слуха, чувственное знание там принижено. Чувственное знание — знание по законам правдоподобия, забава (59 D). Ив «Теэтете» утверждается, что чувства не могут быть источником знания. Не является знанием и все то, что основано на показаниях органов чувств. Знание не есть ни ощущение, ни правильное мнение, ни даже правильное мнение с определением. Сократ «Теэтета» расходится с Сократом ранних диалогов, в которых знание трактовалось как достижение правильного мнения индуктивным путем, те. путем обобщения чувственного знания. В «Теэтете» Платон устами Сократа подвергает критике все теории, которые так или иначе выводят знание из опыта, будь то непосредственное знание через ощущение или опосредованное знание — непросто ощущение, а мнение, основанное на ощущениях, и даже более того — знание-мнение, в котором в определении выделены существенные признаки. Все это, сточки зрения Платона, не есть знание. Используя более поздние термины, мы скажем, что Платон — антисенсуалист, что он отрицает возможность апостериорного, после- опытного, знания и допускает лишь знание априорное, доопытное. «Априорное». Это значительно более поздний термин, но его можно применить к характеристике теории познания Платона, ибо гносеология Платона — первый вариант обоснования априорности, внеопыт- ности, доопытности знания. Платон отрицает происхождение понятия из ощущений, из опыта, он несогласен с теми, кто думает, что понятия возникают изданных чувств путем обобщения этих данных. Считают, например, что к идее равного приходят, наблюдая равные предметы. Но, возражает Платон, в природе ничего равного нет. Все равное там лишь мнится, кажется таковым. А чтобы нечто могло так мниться, мы должны уже иметь идею равенства Мы непременно должны знать равное само по себе еще до того, как впервые увидим равные предметы (Федон 75 А). Итак, не чувства предшествуют рациональной ступени познания, а, наоборот, рациональная ступень познания предшествует чувственной. По Платону, это возможно, потому что некогда душа непосредственно созерцала в своем умозрении понятия, идеи, общее как таковое, которое в чувственном мире отражается лишь в весьма несовершенной форме. Душа содержит знания в самой себе. Но это знание надо найти — ведь, упав с неба, душа все позабыла. Апамнезис. Суть теории познания Платона состоит в тезисе, что знание это припоминание (анамнезис)» (91 Е) того, что душа некогда узнала, а затем позабыла. В диалоге «Менон» мальчик-раб, никогда не учившийся геометрии, решает геометрическую задачку, как бы припоминая то, что он некогда знал (82 А В. Правда, он решает ее в результате наводящих вопросов Сократа. Но так или иначе метод анамнезиса — метод восхождения к идеям, к общему непутем обобщения частного и единичного, а путем пробуждения в душе забытого знания, нахождения его в ней Найти знание в самом себе — это и значит припомнить (85 Этому нахождению способствует прежде всего созерцание вещей, которые, сами будучи отражением идей в материи, напоминают об вдеях как по сходству сними, таки по контрасту. Например, об идее прекрасного напоминают по сходству прекрасные вещи, а по контрасту — безобразные. На припоминание идей наталкивает и противоречивость вещей. Любая вещь одновременно и больше и меньше она больше одной и меньше другой она покоится и движется — покоится по отношению к одной вещи и движется по отношению к другой, и т. п. Отсюда возникает стимул выяснить, что такое больше и меньше, движение и покой и т. п, те. составить себе обо всем этом понятие — по Платону же припомнить идеи большего и меньшего, движения и покоя и т. п. Таким образом, противоречивость вещей имеет эвристическое знание она толкает к исследованиями открытиям. Самое главное в методе анамнезиса (припоминания) — искусство логичееко- го рассуждения, философской беседы, вопросов и ответов, ведь истинные мнения. если их разбудить вопросами, становятся знаниями (86 Ат. е. искусство диалектики. Диалектика (логика. Это слово Платон употребляет широко, термина логика тогда еще не было. Диалектикой Платон называл будущую логику, элементы которой мы у него находим. В диалоге Платона «Кратил» Сократ называет диалектиком человека, который умеет ставить вопросы и давать ответы (390 СВ Государстве Платон противопоставляет диалектику эристике— искусству спора ради спора. Эристы, спорщики, не умеют говорит Сократ рассматривать предмет, о котором идет речь, различая его по видам. Придравшись к словам, они выискивают противоречие в том, что сказал собеседники начинают не беседовать, а состязаться в споре (454 А. Истина эристов не интересует. Не интересует их и предмет спора, его сущность. Напротив, диалектик стремится к истине, к познанию сущности обсуждаемого предмета поэтому диалектик — тот, кому доступно доказательство сущности каждой вещи (534 В). Для доказательства сущности каждой вещи рассуждение о ней должно быть правильным. В своей диалектике (логике) Платон подходит к открытию законов мышления. В диалоге Софист можно найти намек на такой закон мышления, как закон тождества Различать все породам, не принимать один и тот же вид за иной и иной за тот же самый — неужели мы скажем, что это предмет диалектического знания (253 Д. В Государстве ив некоторых других своих диалогах Платон вплотную подходит и к открытию такого важнейшего закона мышления, как закон запрещения противоречия. Сократ говорит в Государстве своему собеседнику Давайте условимся поточнее, чтобы впредь не было недоразумений (436 С. А условливаться надо о том, что вещи не могут быть противоположными сами себе водном и том же отношении Мы утверждаем, что одна и та же вещь не может одновременно совершить противоположное водной и той же части ив одном и том же отношении (439 В. Движется ли человек, который стоит на одном месте, но машет руками и качает головой Движется ли вращающийся волчок, не меняющий своего места На эти вопросы Сократ отвечает, что в этих случаях предметы пребывают на месте и движутся неводном и том же отношении (436 D). В диалоге «Федон» сказано, что противоположность никогда не будет противоположна самой себе (103 С. Правда, это относится лишь к идее. Вещь может превращаться в противоположное себе (это значит, что идею, присутствующую в этой вещи, сменяет противоположная идея, например идея жизни сменяется идеей смерти, но идея в противоположное себе превратиться не может (идея жизни не может стать идеей смерти. В диалоге «Парменид» Платон бросает вызов противникам своего учения о противоположности и противоречии. «Пусть-ка кто докажет, — говорит Сократ, — что единое, взятое само по себе, есть многое и, с другой стороны, что многое есть единое, вот тогда я выкажу изумление (129 В). Самим Же Платоном диалектика в смысле будущей логики сводится к двум операциям восхождению и нисхождению. В диалоге «Федр» сказано о двух видах рассуждения Первый — это способность, охватывая всеобщим взглядом, возводить к единой идее то, что повсюду разрозненно (265 D). Второй вид это, наоборот, способность разделять все на виды, на естественные составные части, стараясь при этом не раздробить ни одной из них (265 Е. Пределом нисхождения служит логически неделимое Дав определение, надо опять-таки уметь все подразделять на виды, пока не дойдешь до неделимого (277 В. Предел восхождения — идея блага как высшая идея Когда же кто- нибудь делает попытку рассуждать, он, минуя ощущения, посредством одного лишь разума, устремляется к сущности любого предмета и не отступает, пока при помощи самого мышления не достигнет сущности блага. Так он оказывается на самой вершине умопостигаемого...» Государство 532 АВ). В Софисте об обеих операциях говорится обобщенно диалектик тот, кто сумеет в достаточной степени различать одну идею, повсюду пронизывающую многое, где каждое отделено от другого далее он различит, как многие отличные друг от друга идеи охватываются извне одною и, наоборот, одна идея связана водном месте совокупностью многих, наконец, как многие идеи совершенно отделены друг от друга. Все это называется умением различать породам, насколько каждое может взаимодействовать с другими насколько нет (253 Платон ставит диалектику выше других наук. Сократ говорит в Государстве, что было бы неправильно ставить какое-либо знание выше нее (диалектики Л. Ч ведь она вершина их всех (534 Е). Науки. Платон принял учение пифагорейца Архита Тарентского о том, что такие математические науки, как геометрия, арифметика, астрономия и музыка (теория музыкальной гармонии, родственны друг другу. К этим наукам сам Платон добавил стереометрию — объемную геометрию. Однако все эти науки оцениваются Платоном лишь с одной точки зрения насколько они способны отвращать нас от чувственного мира и возносить к идеальному, служить анамнезису (припоминанию) идей. Например, в астрономии небесным узором надо пользоваться как пособием для изучения подлинного бытия (529 Е. Платон принижает эмпирическую астрономию, физику, потому что, как он утверждает, для того, что возникает и гибнет, для того, что меняется, вообще для единичных вещей не существует познания. Он насмехается над теми, кто ждет от наук практической пользы для людей. |