Ушулууо. Анна_Лёвенхаупт_Цзин_Гриб_на_краю_света_О_возможности_жизни_на_р. Анна Лёвенхаупт ЦзинГриб на краю света. Овозможности жизни на
 Скачать 7.46 Mb.
|
|
10. Ритмы утилизации: бизнес в непокое Один мой коллега, изучавший людей и леса на Бор- нео, рассказал мне следующую историю. Община, в которой он работал, обитала в громадном лесу и его окрестностях. Явилась лесозаготовительная компа- ния и весь лес вырубила. Когда деревьев не стало, компания удалилась, оставив после себя гору убитой техники. Местные жители более не могли обеспечи- вать себе прокорм, ни в лесу, ни в компании. Они разо- брали технику на части и продали как металлолом 147 Эта история, на мой взгляд, суммирует двусмыс- ленность утилизации: с одной стороны, я восхищаюсь людьми, придумавшими способ выжить вопреки уни- чтожению их леса. С другой – не могу не тревожиться: когда металлолом закончится, хватит ли там, на руи- нах, чего-нибудь еще, что даст этим людям шанс вы- жить? И пусть немногие из нас находятся в условиях столь буквального житья на руинах, нам приходится действовать, невзирая на растерянность и неурядицы выживания в окружающей среде, испорченной чело- веком. Мы следуем ритмам утилизации – хоть на рын- 147 Дайсукэ Наито, из личной переписки, 2010. ке металлолома, хоть в мешанине историй охоты на мацутакэ. Под «ритмами» я понимаю формы времен- нóй координации. Вне единого поступательного пуль- са прогресса нам остается лишь неупорядоченная ко- ординация утилизации. В течение почти всего ХХ века многие – возможно, в особенности американцы – считали, что бизнес нес вперед ритмы прогресса. Бизнес постоянно рос. Ка- залось, он умножает благосостояние мира. Он, по су- ти, менял мир согласно своим целям и нуждам, чтобы людей питали деньги и потребные для жизни и торго- вого обмена вещи. Вроде бы от людей – даже от обык- новенных, без инвестиционного капитала – требова- лось лишь одно: привязка их личных ритмов к посту- пательному ходу бизнеса, и тогда сами они тоже будут двигаться вперед. Все получалось складно благодаря масштабируемости; люди и природа вливались в про- гресс, становясь единицами его алгоритма расшире- ния. А расширяющееся движение вперед осуществ- лялось их действиями, вместе с ними. Теперь это представляется все более и более странным. Но эксперты делового мира словно бы ни- как не могут обойтись без этого аппарата для накоп- ления знаний. Экономическая система представлена нам как набор абстракций, требующих таких допуще- ний относительно участников (инвесторов, работни- ков, сырья), что ведут нас прямиком к понятиям ХХ века о масштабируемости и расширении как о про- грессе. Соблазненные изяществом этих абстракций, немногие считают важным присмотреться к миру, ко- торый экономическая система якобы упорядочивает. Этнографы и журналисты докладывают нам о выжи- вании, процветании и истощении – то там, то сям. Тем не менее имеется разрыв между тем, что нам расска- зывают специалисты об экономическом развитии, с одной стороны, и историями о жизни и способах вы- живания – с другой. Так дело не пойдет. Самое вре- мя напитать наше понимание экономики искусством примечать. Если мыслить в понятиях ритмов утилизации, ме- няется само наше видение. Работа промышленности более не вычерчивает для нас карту будущего. Ис- точники существования у людей разные, смешанные и зачастую временные. Люди приходят к ним по са- мым разным причинам и лишь изредка из-за того, что им предлагают устойчивые зарплаты и льготы, как в грезах ХХ века. Я уже предложила понаблюдать, как выделы с различными источниками существова- ния проявляются как ассамбляжи. Участники объеди- няются в них из самых разных соображений и вносят свою скромную лепту в проекты творения миров. Для грибников в Открытом билете это переживание воен- ных травм и установление рабочих отношений с аме- риканским гражданством. Такие проекты мобилизуют коммерческое собирательство, стягивая сборщиков в лес, на зов «грибной лихорадки». Вопреки различи- ям в этих проектах, образовались пограничные пред- меты – особенно приверженность тому, что сборщи- ки именуют свободой. На этой воображаемой общей почве коммерческое собирательство обретает связ- ность как единый ландшафт – и сборище становит- ся действом. Разнонаправленные истории делаются возможными благодаря стихийным чертам этого дей- ства. Без всякой сквозной дисциплины или синхрони- зации – и без всяких надежд на прогресс – выделы по- могают создавать мировую политическую экономику. Сам капитализм – собирая людей и товары по все- му свету – имеет свойства ассамбляжа. Но я думаю, что капитализм имеет при этом свойства и машины, приспособления, ограниченного суммой его частей. Эта машина – не всеохватная система, внутри кото- рой мы проводим жизнь: она осуществляет перевод между различными образами жизни, превращая ми- ры в активы. Но не любой перевод в капитализме приемлем. Собрания, которые он поддерживает, огра- ничены. Армия инженеров и управленцев пригляды- вает за устранением негодных частей, и армия эта экипирована судебными системами и оружием. Это не означает, что машина капитализма статична. Как я уже говорила, отслеживая историю японско-аме- риканских торговых отношений, постоянно возникают новые формы воплощения капитализма. На это вли- яют неопределенные соприкосновения. И все же не во всем и не повсеместно. Некоторые обязательства поддерживаются постоянно – силой. Два из этих обязательств для моих рассуждений здесь особенно важны. Первое: отчуждение есть форма вычленения из путаницы связей, благодаря чему создаются капиталистические активы. Капита- листические товары потребления изымаются из про- странств их обитания и далее превращаются в рас- четные единицы дальнейших вложений. Неисчерпа- емые нужды – один из результатов: объем активов, желанный для инвесторов, не имеет пределов. Та- ким образом, благодаря отчуждению возможно накоп- ление – наращивание инвестиционного капитала, и это второй пункт, который меня интересует. Накопле- ние важно, поскольку преобразует собственничество во власть. Наделенные капиталом могут перевора- чивать жизни человеческих и природных сообществ. Меж тем, поскольку капитализм – система соизме- римости, капиталистические формы стоимости про- цветают даже между контурами очень значительных различий. Деньги становятся инвестиционным капи- талом, который способен произвести еще больше де- нег. Капитализм есть машина перевода, предназна- ченная для производства капитала из всевозможных источников существования, и человеческих, и нет 148 Моя способность мыслить в понятиях выделов и переводов опирается на обширный корпус исследо- ваний по этим темам, в особенности возникших на ос- нове феминистской антропологии. Ученые-фемини- сты показали, что формирование классов – это и куль- турное формирование; это и есть основа моих выде- лов 149 . Они же первыми взялись изучать транзакции 148 Накопление капитала зависит от переводов, посредством кото- рых околокапиталистические пространства втягиваются в капиталисти- ческие системы снабжения. Повторю некоторые свои ключевые утвер- ждения: (1) «утилизационное» накопление есть процесс, в котором сто- имость создается в некапиталистических формах стоимости и подле- жит переводу в капиталистические активы, позволяя тем самым их на- капливать; (2) околокапиталистические пространства – места, где од- новременно могут процветать и капиталистические, и некапиталисти- ческие формы стоимости, что дает возможность перевода; (3) цепи по- ставок организованы посредством таких переводов, что связывает со- здание товарных запасов у ведущих фирм с околокапиталистическими пространствами, где найдется место всевозможным практикам – и ка- питалистическим, и иным; (4) экономическое многообразие позволяет капитализму существовать – и предлагает пространства неустойчиво- сти и отказа от капиталистического владычества. 149 Несколько примеров: в важном исследовании, посвященном ра- ботникам в сфере электроники Малайзии, Айхуа Онг (Aihwa Ong, Spirits of resistance and capitalist discipline [Albany: State University of New York Press, 1987]) обнаружила, что взаимно обусловленные методы коло- между разнородными пространствами – это как раз мои переводы 150 . Мой вклад в эти рассуждения сво- дится к тому, что я обращаю внимание на источники выживания, которые одновременно и внутри, и снару- жи капитализма. Не только лишь на капиталистиче- ских образах дисциплинированных рабочих и их хит- ниального и постколониального правления породили такую разновид- ность малайских женщин, какую желают нанимать заводы. Силвия Яна- гисако (Sylvia Yanagisako, Producing culture and capital [Princeton, NJ: Princeton University Press, 2002]) описала, как хозяева и управленцы производств основывают свой выбор на культурных идеалах. Капитали- стический бизнес, по ее мнению, – не безразличная система эффектив- ности: он развивается в культурном контексте. И хозяева, и работники формируют классовые интересы через культурные. 150 Исследование западноафриканских экономических транзакций, проведенное Джейн Гайер, показывает, что денежные обмены не все- гда признак уже установленной соизмеримости: деньги, бывает, приме- няют, чтобы уравнять культурные экономики и осуществить перевод их логик с одного выдела на другой (Jane Guyer, Marginal gains [Chicago: University of Chicago Press, 2004]). Транзакции могут включать в себя нерыночные логики, даже если происходит обмен деньгами. Исследо- вание Гайер выявляет, как экономические системы сживаются с раз- личиями. Транснациональные каналы сбыта особенно хороши как ил- люстрация: Лиса Рофел и Силвия Янагисако изучают, как итальянские шелковые компании договариваются о стоимости с китайскими произ- водителями, несмотря на пропасти непонимания и различия в деловых практиках (Lisa Rofel, Sylvia Yanagisako, «Managing the new silk road: Italian-Chinese collaborations», лекции Луиса Хенри Моргэна, Универси- тет Рочестера, 20 октября 2010). См. также: Aihwa Ong, Neoliberalism as Exception (Durham, NC: Duke University Press, 2006); Neferti Tadiar, Things fall away (Durham, NC: Duke University Press, 2009); Laura Bear, Navigating austerity (Stanford, CA: Stanford University Press, 2015). роумных управленцах предлагаю я сосредоточиться, но и на прекарном образе жизни в условиях, одновре- менно использующих и отвергающих капиталистиче- ское господство. Такие ассамбляжи показывают нам, что осталось – вопреки капиталистическому ущербу. Прежде чем они окажутся в руках потребителей, большинство товаров перемещается в капиталисти- ческие формирования – и прочь из них. Взять, к при- меру, ваш мобильный телефон. В его недрах найдется колтан, добываемый африканскими шахтерами, кое- кто из них – дети, что залезают в темные дыры, не думая о зарплатах или льготах. Никакие компании их не нанимают, они выполняют эту опасную работу из- за гражданской войны, обездоленности и потери ис- точника существования, связанной с экологическим упадком. Вряд ли эксперты видят капиталистический труд таким, и все же плоды этого труда попадают к вам в телефонный аппарат – товар капиталистический 151 «Утилизационное» накопление, снабженное аппара- том перевода, преобразует руду, добываемую этим трудом, в актив, пригодный для капиталистического бизнеса. А мой компьютер? После его краткой полез- 151 Jeffrey Mantz, «Improvisational economies: Coltan production in the eastern Congo», Social Anthropology, 16, № 1 (2008). P. 34–50; James Smith, «Tantalus in the digital age: Coltan ore, temporal dispossession, and “movement” in the eastern Democratic Republic of the Congo», American Ethnologist, 38, № 1 (2011). P. 17–35. ной жизни (а мне придется заменить его моделью по- новее) я, возможно, отдам его какой-нибудь благо- творительной организации. Что происходит с такими компьютерами? Они же напичканы запчастями, и де- ти, разумеется, следуя ритмам утилизации, рано или поздно разберут их на составляющие – медь и про- чие металлы 152 . Товары зачастую заканчивают свою жизнь в утилизации, из которой возникают новые то- вары, и капитализм усваивает их в ходе «утилизаци- онного» накопления. Если нужно, чтобы наши теории об «экономической системе» хоть как-то были связа- ны с практиками жизнеобеспечения, нам неплохо бы примечать подобные ритмы утилизации. Трудноразрешимых вопросов множество. «Утили- зационное» накопление открывает нашему взгляду мир различий, где противостоящие политические ли- нии не так-то просто запихнуть в утопические планы на солидарность. Любой выдел со своим жизнеобес- печением имеет свою историю и динамику, и нет ни- какого автоматического позыва рассматривать ужа- сы накопления и власти совместно – на пересече- нии всех точек зрения, возникающих на разных выде- лах. Поскольку ни один выдел не «репрезентативен», 152 Peter Hugo, «A global graveyard for dead computers in Ghana», The New York Times, August 4, 2010 www.nytimes.com/slideshow/2010/08/04/ magazine/20100815-dump.html?_r=1& борьба никакой отдельно взятой группы не свергнет капитализм. И все же это не конец политики. Ас- самбляжи во всем их разнообразии показывают нам то, что я позднее назову скрытой общностью (latent commons), то есть неразбериху связей, которые мож- но мобилизовать ради общей цели. Поскольку сотруд- ничество всегда с нами, мы способны действовать в пределах его возможностей. Нам понадобится поли- тика, наделенная силой разнообразных и меняющих- ся союзов, – и не только ради людей. Бизнес прогресса зависел от подчинения беспре- дельно богатой природы посредством отчуждения и масштабируемости. Если природа оказалась конеч- ной – и даже хрупкой – не удивительно, что предпри- ниматели ринулись добыть, что могут, пока товар не исчерпан, тогда как консервационисты отчаянно стре- мятся сберечь то, что осталось. Следующая часть этой книги предлагает альтернативную политику не- только-человеческих переплетений. Интерлюдия Выслеживание Следы грибов призрачны и таинственны: я двину- лась по ним, и они втянули меня в бурное странствие – и нарушение всех возможных границ. Все делается еще страннее, когда я перехожу от торговли к дарви- новскому «заросшему берегу» разнообразных форм жизни 153 . Здесь известная нам биология встает с ног на голову. Неразбериха смешивает все категории и переворачивает вверх тормашками любые опреде- ленности. Гриб – плодовое тело грибницы. Грибницы много- образны и, обыкновенно, легко приспосабливаются к внешним условиям, они живут много где – от океани- ческих течений до ногтей на человеческих ногах. Од- нако многие грибницы обитают в почве, где их ните- видные волокна, которые называются гифами, в зем- ле прорастают веерами и сплетаются в шнуры. Если 153 Чарлз Дарвин завершает «Происхождение видов» ([London: John Murray, 1st ed., 1859]. P. 490) образом «заросшего берега»: «…все эти прекрасно построенные формы, столь отличающиеся одна от другой и так сложно одна от другой зависящие, были созданы благодаря зако- нам, еще и теперь действующим вокруг нас». [Цит. по: Дарвин Ч. Про- исхождение видов путем естественного отбора. М.: Изд-во АН СССР, 1939. – Примеч. пер.] бы почва была жидкой и прозрачной и в нее можно бы- ло бы войти, вы бы оказались окружены сетями гриб- ных гиф. Проследуйте за грибницей в этот подземный город – и вы обнаружите странные и разнообразные радости межвидовой жизни 154 Многие думают, что грибы – это растения, однако на самом деле они ближе к животным. Грибы не произ- водят себе питание из солнечного света, в отличие от растений. Как и животным, грибам приходится искать себе пищу. И все же питание у грибов обычно щедрое: оно создает миры для других организмов. Так полу- чается потому, что у грибницы налажено внеклеточ- ное усвоение. Чтобы расщепить еду на питательные вещества, грибница выделяет вовне пищеваритель- ные кислоты. У нее словно вывернутый наружу желу- док, и пища переваривается снаружи, а не внутри те- ла грибницы. Питательные вещества далее проника- ют в клетки, благодаря чему тело грибницы растет, но растут при этом и биологические виды – соседи. Рас- тения способны существовать на суше (а не только 154 Введение в этот вопрос см. в: Nicholas Money, Mr. Bloomfield’s orchard (Oxford: Oxford University Press, 2004) [общий обзор]; G.C. Ainsworth, Introduction to the history of mycology (Cambrige: Cambridge University Press, 2009) [история]; J. André Fortin, Christian Plenchette, Yves Poché, Mycorrhizas: The new green revolution (Quebec: Editions Multimondes, 2009) [агрономия]; Jens Pedersen, The kingdom of fungi (Princeton, NJ: Princeton University Press, 2013) [фотосъемка]. в воде) именно потому, что за историю нашей плане- ты грибам удалось переварить каменистые породы и тем самым сделать питательные вещества доступны- ми для растений. Грибы (совместно с бактериями) со- здали почву, на которой выросли растения. Грибы пе- реваривают и древесину. Иначе мертвые деревья так бы и оставались в лесу навечно. Грибы расщепляют их на питательные вещества, которые вновь поддер- живают жизнь. Грибы, таким образом, – строители ми- ров, они создают среду обитания и для себя, и для других. Некоторые грибы научились жить в близкой связи с растениями, и, если есть достаточно времени для того, чтобы приспособиться к межвидовым отноше- ниям в том или ином месте, большинство растений вступает в связь с грибами. Грибы в так называемых эндотрофных микоризах обитают внутри растений. У многих нет плодовых тел: они отказались от секса миллионы лет назад. Мы обычно не видим такие гри- бы, пока с помощью микроскопа не заглянем внутрь растения, однако множество растений набиты гриба- ми. Грибы эктотрофных микориз обертываются вокруг корней растения, а также проникают внутрь их клеток. Многие грибы, любимые людьми по всему свету, – бо- ровики, лисички, трюфели и, разумеется, мацутакэ – плодовые тела эктотрофных микориз. Они так вкусны и столь неприручаемы человеком потому, что живут совместно со своими хозяйскими деревьями. Их су- ществование возможно лишь в межвидовых отноше- ниях. Понятие «микориза» состоит из греческих корней, означающих «гриб» и «корень»: грибы и раститель- ные корни в микоризе тесно переплетены. Ни гриб, ни растение не могут жить без деятельности другого. С позиции гриба цель – хорошенько поесть. Грибница тянется к корням хозяйского растения и отсасывает из них часть углеводов посредством особых поверх- ностных структур, созданных в этом соприкоснове- нии. Гриб зависит от такого питания, но при этом занят не только собой. Грибница поддерживает рост рас- тения, во-первых, добывая растению дополнитель- ную воду, а во-вторых, создавая в ходе внеклеточно- го переваривания питательные вещества для расте- ния. Благодаря микоризе растениям достаются каль- ций, азот, калий, фосфор и другое минеральное пита- ние. По исследованиям Лисы Кёррэн, леса возника- ют исключительно благодаря грибам, входящим в эк- тотрофную микоризу 155 . При поддержке гриба-компа- ньона деревья растут сильными, они множатся, и по- 155 Lisa Curran, «The ecology and evolution of mast-fruiting in Bornean Dipterocarpaceae: A general ectomycorrhizal theory» (докторская диссер- тация, Пристонский университет, 1994). лучается лес. Взаимная выгода не означает безупречной гармо- нии. Иногда, в одной из стадий своей жизни, грибы па- разитируют на корнях. Или, если у растения и так бо- лее чем достаточно питательных веществ, оно может отторгнуть гриб. Микоризный гриб без дерева-союз- ника умрет. Однако многие эктомикоризы не сводят- ся к одному союзнику: грибы формируют сеть между многими растениями. В лесу грибы соединяют между собой не только деревья одного и того же вида, но и, зачастую, многих разных видов. Если накрыть ка- кое-нибудь дерево в лесу колпаком и не давать ему питаться от солнца, участники микоризы этого дерева смогут насыщать его углеводами, вырабатываемыми в других растениях сети 156 . Некоторые ученые срав- нивают микоризную сеть с интернетом и называют ее вселесной паутиной (woodwide web). Из микориз воз- никает инфраструктура межвидовых взаимосвязей, по которой информация передается по всему лесу. Есть у них и некоторые свойства системы скоростных магистралей. Микробы почвы, которые, не будь этой системы, оставались бы на одном и том же месте, мо- гут перемещаться по каналам и перемычкам микориз- ных взаимосвязей. Некоторые такие микробы – необ- 156 Эту и другие грибные истории см. в: Paul Stamets, Mycelium running (Berkeley: Ten Speed Press, 2005). ходимые участники естественного устранения эколо- гического ущерба 157 . Микоризные сети позволяют ле- сам откликаться на угрозы. Почему же создающая миры деятельность грибов не заслужила достойного внимания? Отчасти пото- му, что людям недоступна потрясающая архитекту- ра подземного города. Но еще и потому, что до от- носительно недавнего времени многие – возможно, в особенности ученые – представляли себе жизнь как некое внутривидовое воспроизводство. Важней- шие межвидовые отношения при такой точке зрения – «Хищник – добыча», а суть такого взаимодействия – уничтожение одного другим. Взаимные отношения считались занятными аномалиями, но для понима- ния жизни отнюдь не необходимыми. Жизнь возника- ла из самоповторения внутри каждого вида, каждый вид выдерживал эволюционные и природные испы- тания сам по себе. Никакому виду для непрерывного выживания не нужен был никакой другой вид: все ор- ганизовывалось самостоятельно. Этот марширующий оркестр самосозидания заглушил истории подземно- го города. Чтобы узнать их, не помешает переосмыс- лить мировосприятие «каждый сам за себя» и новые 157 S. Kohlmeier, T.H.M. Smits, R.M. Ford, C. Keel, H. Harms, L.Y. Wick, «Taking the fungal highway: Mobilization of pollutant-degrading bacteria by fungi», Environmental Science and Technology, 39 (2005). P. 4640–4646. сведения, которые уже начали его менять. Когда Чарлз Дарвин в XIX веке выдвинул теорию эволюции путем естественного отбора, у него не бы- ло объяснений наследственности. И лишь обраще- ние в 1900-е к работам Грегора Менделя по генети- ке помогло предположить механизм, посредством ко- торого естественный отбор приводит к видимым ре- зультатам. В ХХ веке биологи объединили генетику и эволюционную теорию, и получился «современный синтез», убедительный сказ о том, как путем гене- тической дифференциации возникли биологические виды. Открытие в начале ХХ века хромосом – внут- риклеточных структур, содержащих генетическую ин- формацию, – придало этому сказу осязаемости. В хромосомах расположены единицы наследственно- сти – гены. У позвоночных с половым воспроизвод- ством обнаружили особую разновидность клеток – га- меты, которые хранят хромосомы, порождающие сле- дующее поколение. (Сперматозоиды и яйцеклетки че- ловека – гаметы.) Изменения в остальном теле – даже генетические – не должны передаваться потомству, если они не влияют на хромосомы гамет. Так самовос- произведение видов оказывается защищено от при- родных неурядиц и истории. Пока гаметы не затрону- ты, организм будет воспроизводить себя, беспредель- но продолжая свой биологический вид. Такова суть сказа о самосоздании вида: его воспро- изводство изолировано, самоорганизуется и не вклю- чено в историю. Называть это «современным синте- зом» в общем правильно – относительно вопросов современности, которые я рассматривала в понятиях масштабируемости. Самовоспроизводящиеся вещи – модели такой природы, которой может управлять тех- ническая сила: это современные вещи. Они взаимо- заменяемы, поскольку их изменчивость ограничена пределами самосоздания. Значит, их можно масшта- бировать. Наследуемые черты выражены в разнооб- разных масштабах – клеток, органов, организмов, по- пуляций особей, спаривающихся между собой, и, ра- зумеется, самого вида как такового. На каждом уров- не – еще одно выражение замкнутой в себе генетиче- ской наследственности, и потому все на своем месте и масштабируется. Пока все они – выражения одних и тех же черт, исследователи могут без всякого трения перемещаться вдоль шкалы этих масштабов. Намеки на скрытые неувязки возникают, если брать крайние случаи в этой системе мышления: некоторые иссле- дователи отнеслись к масштабируемости буквально, и у них получились диковинные истории о гене, пове- левающем всем на свете. «Эгоистичный ген» у руля эволюции в помощниках не нуждался. Масштабируе- мая жизнь, таким образом, запечатлевала генетиче- ское наследство в изолированной самовоспроизводя- щейся современности, и получалась «железная клет- ка» Макса Вебера 158 Открытие масштабируемости и свойств воспроиз- водства ДНК в 1950-е стало жемчужиной в короне со- временного синтеза – но и началом его краха. ДНК вместе с сопутствующими белками – материал хромо- сомы. Химическое устройство нитей ее двойной спи- рали и устойчиво, и, что поразительно, способно точ- но воспроизводиться в заново построенной цепочке. Вот вам модель изолированной самовоспроизводи- мости! Воспроизводство ДНК заворожило всех, стало иконой современной науки, которая требует воспро- изводимости результатов, а значит – и объектов ис- следования, устойчивых и взаимозаменяемых на лю- бой итерации эксперимента, то есть не имеющих ис- тории. Результаты воспроизводства ДНК можно уви- деть на каждом биологическом уровне (белка, клет- ки, органа, организма, популяции, вида). Из биологи- ческой масштабируемости сделали механизм, кото- рым подкреплен сказ полностью современной жизни – жизни, управляемой экспрессией гена и изолиро- ванной от истории. 158 Речь о государственном бюрократическом контроле над обще- ством, который немецкий социолог, философ и историк Макс Вебер (1864–1926) называл «железной клеткой». – Примеч. пер. Однако исследования ДНК повели и в неожидан- ных направлениях. Взять, к примеру, путь биологии эволюционного развития. Эта область знания – одна из многих, возникших из ДНК-революции: она посвя- щена генетическим мутациям и их влиянию на раз- витие организмов – и последствиям для видообра- зования. Изучая развитие, однако, ученые не смогли оставить в стороне историю соприкосновений между организмом и его средой обитания. Возник диалог с экологами, и вдруг стало ясно, что имеются данные о некоем виде эволюции, которого современный син- тез не предполагал. В пику современной ортодоксии выяснилось, что многие результаты взаимодействий с окружающей средой могут передаваться потомкам – посредством разнообразных механизмов, и влияю- щих на экспрессию гена, и других, воздействующих на частоту мутаций или доминантность тех или иных разновидностей организмов 159 Одна из самых поразительных находок: многие ор- ганизмы развиваются исключительно во взаимодей- ствиях с другими видами. Крошечный гавайский каль- мар Euprymna scolopes стал моделью размышлений 159 Подробнее о ключевых механизмах см. в: Scott Gilbert, David Epel, Ecological developmental biology (Sunderland, MA: Sinauer, 2008), chap. 10. об этом процессе 160 . «Куцый кальмар» известен сво- им светящимся органом, которым он имитирует лун- ный свет, пряча свою тень от хищников. Однако у но- ворожденных кальмаров этот орган не развивается, если у них не происходит встречи с определенным ви- дом бактерий – Vibrio fischeri. Кальмары не рождают- ся с этими бактериями внутри, с ними нужно столк- нуться в морской воде. Без них световой орган так и не возникает. Но вы, возможно, решите, что этот све- товой орган избыточен. Возьмем для примера осу- паразита Asobara tabida. Женские особи совершен- но не способны откладывать яйца без бактерий рода Wolbachia 161 . В то же время личинки голубянки ари- он (Maculinea arion) не выживают, если их не забе- рет к себе муравьиная колония 162 . Даже мы, гордое и независимое человечество, не способны усваивать пищу без помощи бактерий, которые начинают обжи- 160 Margaret McFall-Ngai, «The development of cooperative associations between animals and bacteria: Establishing détente among domains», American Zoologist, 38, № 4 (1998). P. 593–608. 161 Gilbert, Epel, Ecological developmental biology. P. 18. Инфекция Wolbachia создает трудности многим насекомым, влияя на их воспро- изводство. John Thompson, Relentless evolution (Chicago: University of Chicago Press, 2013). P. 104–106, 192. 162 J.A. Thomas, D.J. Simcox, R.T. Clarke, «Successful conservation of a threatened Maculinea butterfly», Science, 203 (2009). P. 458–461. О по- хожих взаимозависимостях см.: Thompson, Relentless evolution. P. 182– 183; Gilbert, Epel, Ecological developmental biology, chap. 3. вать нас, пока мы движемся по родовому каналу. В человеческом теле 90 % клеток – бактериальные. Нам без них никуда 163 Скотт Гилберт и его коллеги пишут: «Вероятно, по- чти все развитие – совместное. Под совместным раз- витием мы понимаем способность клеток одного ви- да помогать нормальному строительству тела другого вида» 164 . Такое ви´дение меняет единицу эволюции. Некоторые биологи уже заговорили о «гологеномной теории эволюции», имея в виду комплекс организ- мов и их симбионтов как эволюционную единицу – голобионт 165 . Оказывается, например, что связи меж- ду определенными бактериями и плодовыми мушка- ми влияют на выбор партнера мушкой, тем самым на- правляя развитие нового вида 166 . Чтобы подчеркнуть 163 Gilbert, Epel, Ecological developmental biology. P. 20–27. 164 Scott F. Gilbert, Emily McDonald, Nicole Boyle, Nicholas Buttino, Lin Gyi, Mark Mai, Neelakantan Prakash, James Robinson, «Symbiosis as a source of selectable epigenetic variation: Taking the heat for the big guy», Philosophical Transactions of the Royal Society B 365 (2010). P. 673. 165 Ilana Zilber-Rosenberg, Eugene Rosenberg, «Role of microorganisms in the evolution of animals and plants: The hologenome theory of evolution», FEMS Microbiology Reviews 32 (2008). P. 723–735. 166 Gil Sharon, Daniel Segal, John Ringo, Abraham Hefetz, Ilana Zilber- Rosenberg, Eugene Rosenberg, «Commensal bacteria play a role in mating preferences of Drosophila melanogaster», Proceedings of the National Academy of Science (November 1, 2010): www.pnas.org/cgi/doi/10.1073/ pnas.1009906107 важность совместного развития, Гилберт с коллегами применяют понятие «симбиопоэз» – совместное раз- витие голобионта. Это понятие показывает, что вновь открытое противоречит прежнему восприятию жизни как внутренне самоорганизующихся систем, форми- рующих самих себя через «аутопоэзис». «Чем даль- ше, тем больше, – пишут они, – симбиоз оказывается “правилом”, а не исключением… Природа, вероятно, отбирает “отношения”, а не отдельных особей или ге- номы» 167 Межвидовые отношения втягивают эволюцию об- ратно в историю, поскольку зависят от случайных об- стоятельств соприкосновения. Они не творят внут- ренне самосоздающиеся системы. Напротив, меж- видовые соприкосновения – всегда события, «нечто случившееся», единицы истории. События могут ве- сти к относительно устойчивым ситуациям, но пола- гаться на них так же, как на самовоспроизводящиеся единицы, не получится: они всегда зависят от обстоя- тельств и времени. История баламутит масштабируе- мость. Единственный способ существования масшта- бируемости – никаких перемен и соприкосновений. Если их не удается исключить, все отношения во всех масштабах должны быть переосмыслены. Когда бри- танские консервационисты попытались спасти упомя- 167 Gilbert et al., Symbiosis. P. 672, 673. нутых выше бабочек-голубянок, они не могли исхо- дить из того, что спаривающаяся популяция может са- ма по себе воспроизвести биологический вид, хотя, согласно современному синтезу, популяции состоят из отдельных особей, порожденных генами. Нельзя было не учесть муравьев, без которых личинкам не выжить 168 . Популяции бабочек-голубянок, таким об- разом, – не плод масштабируемости их ДНК. Они – немасштабируемая общность межвидовых соприкос- новений. А это создает трудность современному син- тезу, поскольку популяционная генетика с начала ХХ века была сутью эволюции-без-истории. Может, науке о популяциях пора сделать шаг в сторону, к зародив- шейся многовидовой исторической экологии? Может ли искусство подмечать детали, о котором я говорю, стать ее сутью? 169 168 Thomas et al., Successful conservation. 169 Специалисты в области популяционной генетики все же изучают симбиозы, в том числе и эктомикоризы. Однако структура самой дис- циплины подталкивает большинство исследований рассматривать каж- дый организм как аналитически изолированный, а не возникающий в исторических взаимодействиях. Как сообщается в одном недавнем об- зоре, «симбиоз – взаимная эксплуатация, которая, тем не менее, укреп- ляет всех партнеров» (Teresa Pawlowska, «Population genetics of fungal mutualists of plants», в: Microbial population genetics, ed. Jianping Xu. P. 125–138 [Norfolk, UK: Horizon Scientific Press, 2010]. P. 125). Цель иссле- дования симбиотических отношений в таком случае – измерить, что рас- ходует и что приобретает каждый вид по отдельности, с особым внима- Возвращение истории в эволюционное мышление уже началось – на других уровнях биологической шка- лы масштабов. Клетка, некогда – символ воспроиз- водимой единицы, оказывается историческим продук- том симбиоза между свободно живущими бактерия- ми 170 . Выясняется, что даже у ДНК в ее аминокис- лотной последовательности больше истории, чем ко- гда-то думали. Человеческая ДНК – отчасти вирус; вирусными соприкосновениями отмечены историче- ские моменты на пути становления нас людьми 171 Исследование генома взялось определить то самое соприкосновение, благодаря которому возникла ДНК. Недолго осталось науке о популяциях увиливать от истории 172 нием к «жульничеству». Исследователи могут задаться вопросом, как более-менее симбиотические варианты биологических видов пользу- ются преимуществами таких отношений, но преобразующие синергии остаются при этом за скобками. 170 Margulis, Sagan, What is life? (цит. по гл. 2, примеч. 36). 171 Masayuki Horie, Tomoyuki Honda, Yoshiyuki Suzuki, Yuki Kobayashi, Takuji Daito, Tatsuo Oshida, Kazuyoshi Ikuta, Patric Jern, Takashi Gojobori, John M. Coffin, Keizo Tomonaga, «Endogenous non-retroviral RNA virus elements in mammalian genomes», Nature, 463 (2010). P. 84–87. 172 На передовом крае популяционной генетики применяют методы се- квенирования ДНК, чтобы выделить аллельные варианты внутри одной популяции. Для изучения аллельных различий необходим другой набор маркеров ДНК, чем в исследованиях биологического вида. Имеет зна- чение выбранный масштаб. Теория немасштабируемости открыта ска- зам об аллельных различиях и отмечает, что их в исследовательских Грибница – идеальный проводник. Она никогда не давала запихнуть себя в «железную клетку» самовос- произведения. Как и бактерии, некоторые грибницы заняты обменом генами в нерепродуктивных сопри- косновениях (это называется горизонтальным генным переносом); многие вдобавок не позволяют опреде- лять свой генетический материал как относящийся к отдельной «особи» или «виду», не говоря уже о «по- пуляции». Когда исследователи изучили грибницы то- го, что они считали биологическим видом, – дорого- стоящего тибетского кордицепса, – оказалось, что там целая мешанина из многих видов 173 . Рассмотрев во- локна корневой плесени (Armarilla), они обнаружили генетическую мозаику, не позволяющую определить индивидуальную особь 174 . Меж тем грибы знамени- ты своими симбиотическими связями. Лишайники – грибы, живущие вместе с водорослями и цианобак- териями. Я уже рассуждала о сожительстве грибов с растениями, но грибы партнерствуют и с животными. К примеру, термиты Macrotermes переваривают пи- щу лишь с помощью грибов. Термиты пережевывают методах и результатах перевести в другие масштабы не так-то просто. 173 Daniel Winkler, из беседы, 2007 174 R. Peabody, D.C. Peabody, M. Tyrell, E. Edenburn-MacQueen, R. Howdy, K. Semelrath, «Haploid vegetative mycelia of Amillaria gallica show among-cell-line variation for growth and phenotypic plasticity», Mycologia, 97, № 4 (2005). P. 777–787. древесину, однако усвоить ее не могут. Они сооружа- ют «грибные сады», где жеваное дерево переварива- ют грибы Termitomyces – до съедобных питательных веществ. Исследователь Скотт Тёрнер подчеркивает, что в той же мере, в какой термиты культивируют гри- бы, можно сказать, что грибы культивируют термитов. Termitomyces использует окружающую среду термит- ника в соперничестве с другими грибами, но при этом грибница координирует термитник, держит его откры- тым, ежегодно прорастая грибами и тем самым со- здавая возмущения в строительстве термитника, ко- торые спасают колонию 175 Наш иносказательный язык (например, «термиты возделывают») иногда мешает нам, а иногда подбра- сывает неожиданные озарения. Одна из самых рас- пространенных метафор в разговорах о симбиозе – «привлечь подрядчика». Можно сказать, что терми- ты привлекают подрядчика-грибницу для выполнения работ по перевариванию или – наоборот – грибни- ца подряжает термитов собирать ей пищу и созда- вать нишу для выживания. В сравнении биологиче- ских процессов с современными деловыми многое идет не так – слишком многое, всего и не перечис- 175 Scott Turner, «Termite mounds as organs of extended physiology», State University of New York College of Environmental Science and Forestry, www.esf.edu/efb/turner/termite/termhome.htm лить. Но, вероятно, есть в этом одна полезная мысль. Как и в капиталистических товарных цепях, эти це- почки связей не масштабируются. Их составляющие не свести к самовоспроизводящимся взаимозаменя- емым объектам, будь то фирмы или биологические виды. Они требуют внимания к историям соприкосно- вений, которые поддерживают существование цепоч- ки. Описания в понятиях естественной истории, а не математического моделирования – необходимый пер- вый шаг, как и в экономике. Нас зовет за собой пре- дельное любопытство. Вероятно, антрополог, специ- алист по одной из немногих дисциплин, где ценятся наблюдательность и описательность, может оказать- ся очень кстати. |