Диссертация на соискание ученой степени кандидата педагогических наук Научный

• Название: Диссертация на соискание ученой степени кандидата педагогических наук Научный
• Дата: 10.04.2022
• Размер: 0.5 Mb.
• Имя файла: 58605-99209.docx
• Тип: Диссертация; #459740
• страница: 3 из 25

, (не смотря на всё их изумительное величие)»⁸⁹. История, жизнь и науки ушли далеко от времени классических писателей. Ушинский при анализе многих проблем педагогической антропологии опирается на философов классицизма. Он критически подходит к анализу философских произведений и особо подчеркива­ет, что не следует прикрываться громкими именами Аристотеля, Р. Декарта, Ф. Бэкона, Дж. Локка. Вместе с тем, без опоры на философские труды не могло происходить формирование и развитие идей «Педагогической антропологии». В контексте изучения ее истоков целесообразно выделить лишь некоторые взгля­ды европейских философов.

Истоки идей педагогической антропологии К. Д. Ушинского находятся в трудах Г. В. Ф. Гегеля (1770-1831) «Философская энциклопедия», «Философия права», «Философия истории», которые он изучал еще в студенчестве. Этому спо­собствовало влияние личности и лекций П. Г. Редкина, который до определенного времени был сторонником философа идеалиста и, естественно, молодой студент находился под влиянием философских взглядов Гегеля. Лекции, построенные на гегелевской системе, приучили Ушинского к изучению явлений в трех моментах их развития: абсолютного (всеобщности), конкретного (обособления), единства того и другого. Этот подход присутствует и в «Педагогической антропологии». Момент всеобщности - часть физиологическая, в которой содержится идея един­ства развития всех живых организмов (растений, животных, человека). Момент конкретного - часть психологическая - то, что объединяет и отличает человека и животного, диктует индивидуальные различия у людей. Момент единства того и другого - в части педагогической, где идея соединения физиологических и психо­логических особенностей воспитанника служит основанием для деятельности пе­дагога.

Несмотря на то, что со временем К. Д. Ушинский все более отходил от геге­левской философии и взгляды педагога характеризовались достаточно критиче­ским отношением к гегелевскому идеализму, его метафизическому методу позна­ния, они оказали значительное влияние на формирование его мировоззрения. Этот факт следует считать одним из важных условий и отправной точкой всей педаго­гической деятельности Ушинского и его философских подходов в научном обос­новании «Педагогической антропологии».

Истоки антропологических идей К. Д. Ушинского находятся и в творчестве И. Канта (1724-1804) и его работе «Антропология с практической точки зрения» (1798)⁹⁰. В ней немецкий философ дал глубокий анализ антропологической дидак­тике и написал о способах познания внутреннего и внешнего в человеке, раскрыл суть чувств, памяти, познавательных способностей, удовольствий и неудовольст­вий, желаний и страстей, характера, темперамента. Все эти и другие мысли «Ан­тропологии» Канта имели критическое отражение в многочисленных трудах Ушинского и его «Педагогической антропологии».

Идеи И. Канта, а так же философские идеи английского психолога А. Бэна (1818-1903) и немецкого педагога и психолога И. Ф. Гербарта (1776-1841), при­влекали внимание К. Д. Ушинского при анализе и раскрытии сущности психиче­ских явлений высшего порядка (духа). При этом он замечает, что «старая фило­софия напрасно в понятиях искала отличия человека от животного. Оно в даре слова..., а корень дара слова - в с п о с о б н о с т и м ы с л и в з г л я н у т ь н а с а м у с е б я, в самосознании, которого нет у животных»⁹¹. Стремление Ушинского глубоко проникнуть в суть психики человека, выделяя его из мира животных, вызывает необходимость самых разных подходов к раскрытию и оцен­кам самосознания, рассудка, разума, индукции, дедукции, ума и убеждений. Педа­гог многократно обращается к Дж. Локку (1632-1704) и Д. С. Миллю (1806­1873)⁹². В начале Предисловия к «Педагогической антропологии» имеется ссылка на «Логику» Дж. С. Милля. В ней идет речь о создании будущей науки, или науки целей и тогда окончательной целью научной теории было бы «образование иде­ального благородства и воли поведения»⁹³. В «Историческом обзоре различных направлений в решении вопросов о свободе воли» он анализировал «Этику» Ари­стотеля (384-322 до н.э.), мысли А. Бэна о воле и материалистическом объясне­нии усилий, положения философа и математика Р. Декарта (1596-1650) и Дж. Локка о природе идей. К. Д. Ушинский указывает на «ошибку» Дж. Локка в том, что тот «отождествляет душу и сознание». Он отмечает, что Мюллер, говоря о врожденных идеях, «признает в человеке способность отвлекать общие идеи от частных явлений и в этом полагает главное отличие человека от животного» 1. Во всем этом очевидно не только критическое отношение к философским идеям мыслителей, но и их переосмысление, стремление с научных позиций излагать мир психических явлений человека и его социальную суть.

Изучение работ Аристотеля и затем Б. Спинозы, Дж. Локка, Ж.-Ж. Руссо, А. Бэна позволяет К. Д. Ушинскому видеть в психическом процессе внимания важное средство управления страстями человека. Это давало возможность воспи­тывать власть человека над вниманием и способствовать его умственному разви­тию. В конечном счете, Ушинский высказывает мысль о необходимости отличать «внимание в обширном смысле» от «внимания в тесном смысле, т.е. от способно­сти души сосредоточиваться в области сознания на том или другом предмете соз- нания»^{94 95}. В таком ключе классик анализирует психические процессы высшего по­рядка.

Обращение К. Д. Ушинского к идеям философов вовсе не означает его пол­ного согласия с ними. Он критически относился к ним и отмечал, что «мы вовсе не сочувствуем восточному миросозерцанию Спинозы, но нашли, что никто луч­ше не очертил человеческих страстей». При этом указывал на значимость педаго­гических трудов известных философов: «мы очень многим обязаны Локку..., не затруднялись стоять на стороне Канта., который был для нас великим мыслите­лем, но не психологом, хотя в его «Антропологии» мы нашли много метких пси­хологических наблюдений»⁹⁶.

Биографический и сравнительно-сопоставительный анализ жизненного пути и творчества К. Д. Ушинского указывает прямо на то, что в значительной мере способствовало зарождению идей педагогической антропологии изучение им ес­тественнонаучных трудов отечественных и зарубежных ученых из различных от­раслей научных знаний⁹⁷. О влиянии идей зоолога К. Ф. Рулье было написано вы­ше. Интерес Ушинского вызвало учение физиолога И. М. Сеченова (1829-1905) о рефлексах головного мозга. Материалистическое объяснение природы рефлекса автор «Педагогической антропологии» приводит для объяснения физиологиче­ской природы человека.

Довольно сильное влияние на К. Д. Ушинского оказал профессор химии, общественный деятель Е. С. Гордиенко (1812-1897), который высказывал созвуч­ную взглядам Ушинского точку зрения о том, что даже в сельских школах необ­ходимо преподавание специально подготовленными учителями, а не священни­ками. Позже педагог, рассматривая вопросы связи религии с воспитанием челове­ка и ее воздействиями на учащихся, неоднократно возвращается к мысли о том, как и посредством чего священнослужители могут и должны быть связаны с де­лом просвещения народа и воспитания учащихся.

Примечателен факт посещения К. Д. Ушинским лекций немецкого ученого- натуралиста К. Фогта (1817-1895), который в личной беседе после них упоминал «о своей дружбе с Герценом и Бакуниным»⁹⁸. Следует заметить, что К. Д. Ушин­ский со временем все более становился на материалистические позиции. Он сам «убежден вместе с Герценом, что «без естественных наук нет спасения челове- ку»⁹⁹.

Результаты сравнительно-сопоставительного анализа источников показали, что среди зарубежных ученых на научные представления К. Д. Ушинского боль­шое влияние оказало эволюционное учение английского естествоиспытателя Ч. Дарвина (1809-1882) о происхождении видов. Классик отечественной педаго­гики писал: «Учение Дарвина придает живой смысл всему естествознанию и мо­жет сделаться самым могучим образовательным предметом для детей и юности, но и заключает в себе глубокий нравственный смысл»¹⁰⁰. Многие положения уче­ния Дарвина были приняты Ушинским и воплощены им в структуре построения учебников для первоначального обучения, в статьях, предваряющих появление «Педагогической антропологии», и в ней самой.

К. Д. Ушинский разделял философские взгляды немецкого ученого - гео­графа К. Риттера (1779-1859). «Усвоив себе философский взгляд Карла Риттера на землю и человека, он (К. Д. Ушинский - прим. В. К.) ревностно занимался ис­следованием воздействия природы на человека и человека на природу, и резуль­татом этих исследований было несколько замечательных статей, написанных под влиянием риттеровских идей»¹⁰¹. В этом положении находится исток выявления Ушинским объективных и субъективных факторов, оказывающих действие на развитие и воспитание человека.

Ретроспективный анализ показал, что ссылки К. Д. Ушинского на труды представителей естественных наук и упоминание их имен дали право историкам педагогики советского времени (И. А. Арямов, Н. К. Гончаров, Д. О. Лордкипа­нидзе, Е. Н. Медынский, В. Я. Струминский¹⁰² и др.) найти черты материалистиче­ские философские основы в идеях педагогической антропологии Ушинского для оправдания их применения в теории и практике советской школы.

Применение сравнительно-исторического и сравнительно­сопоставительного методов позволило сделать вывод о том, что большое значение в формировании мировоззренческих, философских, собственно педагогических взглядов К. Д. Ушинского занимали труды и идей соотечественников, обществен­ных деятелей России середины XIX в.: В. Г. Белинского, Н. А. Добролюбова, Н. Г. Чернышевского, А. И. Герцена. Особое влияние оказали личность и труды Н. И. Пирогова.

В воспоминаниях современников (Е. Н. Водовозова, Ю. С. Рехневский¹⁰³) и работах, посвященных жизнедеятельности К. Д. Ушинского (Н. К. Гончаров, В. Я. Струминский и др.), указывается на приверженность и увлеченность моло­дого Ушинского идеями «неистового Виссариона»¹⁰⁴ (Белинского (1811-1848) - прим. В. К.). Его идеи о том, что установление справедливого общества возможно только через просвещение, об отмене крепостничества, о свободе личности и не­обходимости соблюдения прав «простого человека»¹⁰⁵, имеют отклик в творчестве Ушинского.

В трудах К. Д. Ушинского нет ссылок на произведения В. Г. Белинского. Установить преемственность позиций позволили биографический и сравнитель­но-сопоставительный методы. В творчестве классика педагогики обнаружено от­ражение мыслей Белинского объяснении принципа народности. Созвучны идеи о «самобытности каждого народа», что «всякий народ может перенимать у другого, но он необходимо налагает печать собственного гения на эти займы», «человек имеет свои эпохи возрастания, не сообразуясь с которыми, в нем можно задушить всякое развитие», «создает человека природа, но развивает и образует его общест- во»¹⁰⁶. Идеи педагогической антропологии имеют сходство с мыслями В. Г. Белин­ского в том, что «воспитание - великое дело: им решается участь человека», «воспитывать не значит только выкармливать и вынянчивать.., но и дать направ­ление сердцу и уму», «психология, не опирающаяся на физиологию, так же не со­стоятельна, как и физиология, не знающая о существовании анатомии»¹⁰⁷. Весьма близок К. Д. Ушинский к В. Г. Белинскому по проблемам обучения, дидактики, когда он писал, что «теперь нам нужно ученье! ученье! учение!», «о способах из­ложения всякой науки, переходе от анализа к синтезу», о развитии ума учением - «развивать детей должна наука.., а не книжки, писанные для забавы»^{108 109}. Так стано­вится очевидна связь многих идей «Педагогической антропологии» Ушинского с мировоззренческими взглядами Белинского.

Аналогично было установлено влияние на становление идей педагогической антропологии мировоззрения и социально-политических взглядов Н. Г. Чернышевского (1828-1889)2. В статье «Июльская монархия» (1860) он пи­сал о том, что «политическая власть, материальное благосостояние и образован­ность - все эти три вещи соединены неразрывно»¹¹⁰. Эта мысль не могла пройти мимо внимания классика. Статьи Чернышевского по вопросам философии и эко­номики привлекали своей актуальностью и значимостью, нашли отражение в творчестве К. Д. Ушинского. Как Н. Г. Чернышевский глубоко выявил социально­экономическую сущность труда, так и Ушинский не остался в стороне от разбора глав «Политической экономии» Миля. В своих статьях, посвященных труду, пе­дагог раскрывает не только его социально - историческую, но и психологическую характеристику.

Анализ идей К. Д. Ушинского показывает их связи с выводами Н. Г. Чер­нышевского. Например, о том, что «прекрасное есть жизнь», «воспитание глав­ною своей целью должно иметь приготовление дитяти и потом юноши к тому, чтобы в жизни был он человеком развитым, благородным и честным», «злодей и негодяй не родятся злодеем и негодяем, а делаются им от недостатков нравствен­ного воспитания и бедности...и, наконец, от дурного общества», «целью воспита­ния является развитие наших духовных способностей.., воспитание умственное и воспитание нравственное»¹¹¹. В статьях Н. Г. Чернышевского¹ ставятся проблемы обучения, его методов, дидактических средств и требований к личности учителя. Все эти вопросы органично нашли отражение в «Педагогической антропологии».

Биографический, проблемно хронологический и сравнительно­сопоставительный методы позволили выявить особо значимое влияние на идеи педагогической антропологии К. Д. Ушинского социально-педагогических и пси­хологических высказываний хирурга, общественного деятеля и выдающегося пе­дагога России середины XIX в. Н. И. Пирогова (1810-1881). Он был одним из отечественных начинателей широкого педагогического движения 60-х гг. XIX в. Ушинский высоко ценил известные социально-значимые статьи Пирогова, опуб­ликованные в «Морском сборнике» и «Современнике» по вопросам обучения и воспитания. Ушинский провел глубокий анализ «Педагогических сочинений Н. И. Пирогова» (1862)2 и сделал вывод, что он «первый у нас взглянул на дело воспитания с философской точки зрения и увидел в нем не вопрос школьной дис­циплины, дидактики или правил физического воспитания, но глубочайший вопрос человеческого духа - «вопрос жизни»^{112 113 114}. Далее Ушинский заявил, что Пирогов своими трудами «не только возбуждает в нас желание деятельности на пользу общественную, но и рождает твердую уверенность в том, что эта деятельность не пропадет даром»¹¹⁵.

Важно подчеркнуть, что теоретические положения и практическая деятель­ность Н. И. Пирогова оказали чрезвычайное влияние на К. Д. Ушинского, разра­ботку им идей «Педагогической антропологии», способствовали созданию им ос­нов педагогики, реализации идеалов и смысла жизни классика отечественной пе­дагогики.

Классик педагогики в своих научных изысканиях, учитывая реалии полити­ческой жизни, не мог оставаться в стороне от происходящих в стране событий. Существующее в тот период времени в обществе мировоззрение, взгляд на чело­века, его воспитание, обучение, образование вызывали отклик в его творчестве. К. Д. Ушинский весьма положительно воспринял правительственный акт 19 февраля 1861 г.¹¹⁶, отмечал, что он «является политическим документом, кото­рый кладет юридическое начало совершенно новому этапу жизни государства»¹¹⁷. Образование народа тогда все более занимало Ушинского.

При использовании проблемно-хронологического, ретроспективного и сравнительно-сопоставительного методов было установлено, что психолого­антропологическими истоками идей К. Д. Ушинского стали работы западных пе­дагогов и психологов. Особое влияние на формирование идей педагогической ан­тропологии К. Д. Ушинского оказала деятельность и взгляды чешского педагога- просветителя Я. А. Коменского (1592-1670)¹¹⁸. В «Педагогической антропологии» нашел отражение его принцип природосообразности воспитания. При рассмотре­нии проблем организации обучения Ушинский доказывал актуальность классно­урочной системы обучения обоснованной Коменским, а в прикладном примене­нии антропологического знания в учебниках «Детский мир» и «Родное слово» ру­ководствовался принципом наглядности.

В произведениях Ж.-Ж. Руссо (1712-1778)¹¹⁹, оказавшего влияние не только на педагогические взгляды последующего времени, но и обратившего внимание общества на проблемы человека и определение его центрального места в окру­жающем мире, К. Д. Ушинский увидел идеи о разумном воспитании человека, прежде всего, средствами природы с учетом естественных интересов и природных способностей. Руссо расширил понятие природосообразности до соответствия воздействий свободному и естественному развитию ребенка. По его мнению, вос­питателями является природа, вещи, люди. Анализ идей Руссо позволяет увидеть возможность создания умозрительной системы педагогического знания о разви­тии и воспитании человека. Его педагогические идеи получили дальнейшее раз­витие в трудах швейцарского педагога И. Г. Песталоцци (1746-1827) и идеях пе­дагогической антропологии К. Д. Ушинского.

Во многом придерживаясь взглядов Ж.-Ж. Руссо, И. Г. Песталоцци далее развивал их произведениях «Лингард и Гертруда» (1781-1787) и «Лебединая пес­ня» (1826), подчеркивал исключительную роль воспитания человека, раскрывал методы морального и умственного развития ребенка, указывал на важность соот­ветствия развития и воспитания человека особенностям его природы и законам саморазвития. Если взгляды И. Г. Песталоцци и имели эмпирический характер, но в них находились уже и естественнонаучные, многие психологические обоснова­ния, что широко использовалось в антропологии Ушинского.

В ходе исследования выявлен факт, что первое знакомство К. Д. Ушинского с педагогической литературой связано с именем Ф. А. В. Дистервега (1790-1866) и его работой «Руководство к образованию немецких учителей»¹²⁰ о чем он вспо­минал в «Педагогических заметах о Швейцарии»¹²¹. Эту книгу Ушинский рекомен­довал своим современникам в качестве одного из лучших зарубежных пособий по педагогике, а так же предлагает заинтересованным в деле воспитания познако­мится с произведениями других педагогов, отмеченных Дистервегом в списке до­полнительной литературы. Сравнительный анализ работ германского и россий­ского «учителя учителей» показывает преемственность многих их педагогических идей. Самой главной среди них является реализация принципа культуросообраз- ности Ф. А. В. Дистервега, трансформировавшегося, в принцип народности К. Д. Ушинского¹²².

Хронологический и сравнительно-сопоставительный анализ трудов и идей европейских педагогов с середины XVIII в. до начала XX в. позволяет установить их преемственность. В исследовании А. П. Булкина выявлен антропологический «поворот» в образовании, который представлен следующим образом. Им доказа­но, что Ж.-Ж. Руссо обозначил стратегию научной системы педагогики в призна­нии высшей ценностью - человека и его развития. И. Г. Песталоцци преобразовал эту стратегию в теорию и практику воспитания и обучения, а Ф. А. В. Дистервег «завершил конструкцию» в «Руководстве к образованию немецких учителей»¹²³. Под влиянием идей этих педагогов сложилась европейская система научной педа­гогики, обращенная к человеку. Эта система существует и успешно функциониру­ет до настоящего времени.

В России преемственность этой системы прослеживается в трудах Н. И. Пирогова, К. Д. Ушинского и П. Ф. Каптерева. На их работах и, изложенных в них идеях, базируется отечественная научная педагогика. В этом ряду следует вновь вспомнить имя Е. О. Гугеля, чья библиотека произвела на начинающего пе­дагога влияние, так как, благодаря ему, состоялось знакомство Ушинского с тру­дами Руссо, Песталоцци, Дистервега.

На педагогическую антропологию К. Д. Ушинского оказали влияние идеи немецкого педагога К. Шмидта (1819-1864) и его труд «История педагогики» (1860-1862). В целом положительно оценивая педагогику К. Шмидта, Ушинский критически замечает, что «в этом замечательном сочинении дан такой разгул гер­манской ученой мечтательности, что в нем менее фактов, чем поэтических увле­чений... надеждами, вызванными наукою. Читая эту книгу, часто кажется, что слышишь бред германской науки.»¹²⁴.

Не остались без внимания К. Д. Ушинского «Письма к матери о физическом и духовном воспитании её детей» К. Шмидта^{125 126}. В них достаточно полно изложены общие законы душевной жизни, проблемы воспитания от рождения (правила для матери), первых лет жизни ребенка (физическое и духовное воспитание), первого детства (с 2-х до 7 лет), второго детства с 7 лет и особенности, отличающие вос­питания в 1-ом и 2-м детстве. Эти мысли обусловили теоретическое обоснование Ушинским возрастных и психофизиологических особенностей детей дошкольного и школьного возраста, важность учёта их в методике обучения в школе.

Подводя итог анализа идей зарубежных философов, педагогов и психоло­гов, К. Д. Ушинский писал: «В Гербарте мы видим великого психолога, но увле­ченного германской мечтательностью и метафизической системой Лейбница. В Бенеке мы нашли удачного популяризатора гербартовских идей, но ограниченно­го систематика. Дж. С. Миллю мы обязаны многими светлыми взглядами. Бен также уяснил нам много психических явлений, но его теория душевных токов по­казалась нам вполне несостоятельною. Таким образом, мы отовсюду брали, что нам казалось верным и ясным, никогда не стесняясь тем, какое имя носит ис­точник... »3 (выделено нами - В. К.).

Таким образом, исследование показывает, что зарождение идей педагогиче­ской антропологии К. Д. Ушинского происходило под воздействием двух групп истоков: внутренних, которые отражены в личности ученого, его мировоззрении, жизненном опыте и педагогической деятельности; внешних, проявившихся в по­требности общества в новом научном знании, достижениях наук о человеке и на­копленном мировом педагогическом опыте.

К. Д. Ушинский на основе глубокого критического изучения постановки де­ла воспитания в европейских школах¹²⁷, прежде всего, германской системы, пришел к выводу, что для них были характерны формализм, педантизм, абстрактность, ограниченность. Напротив, в стремлении к гуманному отношению к человеку развивающемуся и воспитанию духа в нравственных гражданах Отечества клас­сик к числу определяющих идей в педагогической антропологии относит пробле­мы общественного, семейного воспитания.

Будучи ярким представителем своего времени, К. Д. Ушинский, не мог обойти вниманием отечественную художественную и научно-публицистическую литературу. Имена многих авторов названы в связи использованием их произве­дений в книге для первоначального обучения «Детский мир», и методическими указаниями относительно начального обучения. Именно на примерах литератур­ных произведений отечественных писателей, К. Д. Ушинский пришел к выводу о значении родного языка в воспитании, формировании мировоззрения и духовного развития человека.

Идеи педагогической антропологии в ходе жизнедеятельности классика по­степенно сложились в системное знание и воплотились в фундаментальном труде «Человека как предмет воспитания. Опыт педагогической антропологии».

1.2. Воплощение антропологического знания

в педагогической практике и теоретическом наследии К. Д. Ушинского

Усвоение К. Д. Ушинским идей предшественников, своих учителей и со­ратников, в конечном счете, сформировалось в стройной системе идей «Педаго­гической антропологии». Однако эти идеи, перед тем как сложиться в систему, прошли проверку в его педагогической практике. Их публикация в журналах и га­зетах имела широкое обсуждение среди педагогов и представителей обществен­ности, заинтересованных просвещением народа и воспитанием подрастающих по­колений.

Умелое применение теоретических знаний, фактов в прикладной деятельно­сти и поиск обоснованных научных решений жизненных вопросов служат доказа­тельством его идеи о единстве теории и практики. Эта идея стала одной из цен­тральных в творчестве отечественного «учителя учителей». Об этом писал П. Ф. Каптерев: «Его педагогика не есть отвлеченная схоластическая наука, про­цветающая в монастырских стенах, создаваемая в тиши кабинетов, сторонящаяся от жизни и общественных движений; напротив это есть живая общественная нау­ка, идущая рука об руку с развитием общественного сознания»¹²⁸.

Получив приглашение на службу в Ярославский Демидовский лицей в каче­стве исправляющего обязанности профессора камеральных наук, К. Д. Ушинский работал в нем в период с 1846-1849 гг¹²⁹. Педагогический опыт он накапливал и совершенствовал еще в то время, когда разъяснял студентам - товарищам по уни­верситету, содержание сложных тем. Однако случались и неудачи. Например, при проведении первых уроков в качестве домашнего учителя в семье он сознавал собственную неподготовленность к такой деятельности¹³⁰. Это вызвало в Ушин­ском серьезные размышления. Он понял, что учить детей оказывается делом бо­лее сложным, чем взрослых студентов¹³¹. Из этой практики был сделан вывод о том, что в преподавании в высшем учебном заведении достаточно хорошо знать свой предмет и уметь доступно его излагать. В случае же обучения детей, особен­но младшего возраста, педагогу следует обладать множеством знаний как о пре­подаваемом предмете, так и о ребенке, владеть различными методиками развития в ученике душевных и духовных качеств, учитывать всевозможные условия и ис­пользовать все доступные средства обучения. Кроме того, большое значение имеют убеждения учителя, поэтому ему необходимо постоянно работать самосо­вершенствоваться.

Во время службы в Демидовском лицее, К. Д. Ушинский задумывается об устройстве системы образования, в частности, о камеральном образовании¹³², и в первую очередь он обращает внимание на его содержание. Ушинский считает, что студентам необходимо сообщать те знания, которые дают представление о реаль­ном положении дел в окружающем мире, об особенностях профессиональной дея­тельности и о том, чем они, как специалисты могут принести пользу Отечеству. Методика преподавания при этом состоит не в пересказе материалов учебников, а в передаче способов познания истины, обобщенном выводном знании о сущности изучаемого предмета и сопутствующих ему явлений¹³³. Такой же подход Ушинский использовал при составлении «Проекта учительской семинарии»¹³⁴, «Программы педагогического курса женских учебных заведений»¹³⁵ и при создании «Педагоги­ческой антропологии».

В первых лекциях по камеральным наукам К. Д. Ушинский утверждал, что камералистика не наука, а искусство. Позже эта позиция была применена к дру­гим наукам, изучающим человека, так как методология гуманитарных и социаль­ных наук в середине XIX века еще только зарождалась¹³⁶. Эта же идея сопутствова­ла представлениям К. Д. Ушинского о современной ему педагогике. «Педагогика находится ещё не только у нас, но и везде, в полном младенчестве, и такое мла­денчество её очень понятно, так как многие из наук, из законов которых она должна черпать свои правила, сами ещё недавно только сделались действитель­ными науками и далеко ещё не достигли своего совершенства»¹³⁷. Так идея о том, что педагогика не наука, а искусство воспитания^{138 139}, опирающееся на антропологи­ческие науки, стала логическим продолжением методологических идей классика о соотношении науки и искусства в гуманитарной сфере.

Во время службы в Демидовском лицее К. Д. Ушинский опубликовал речь «О камеральном образовании. ...» (1848)4, одна из главных идей которой состояла в том, что образование должно соответствовать потребностям общества. Это было его первое научное выступление, в котором подводился итог двухлетней работы по преобразованию лицея, и первое педагогическое произведение юриста Ушин­ского. Речь не только раскрывала суть тесной взаимосвязи природы и человека, но и характер хозяйственной деятельности в интересах общества и личности.

Особый интерес вызывает вторая часть речи, посвященная науке. В ней автор ут­верждал, что «...познание истины есть предмет и цель науки» и «...возле всякой науки может образоваться искусство, которое будет показывать, каким образом человек может извлекать выгоды в жизни, пользуясь положениями науки»¹⁴⁰. Эти положения указывают на предпосылки будущего методологического обоснования классиком отечественной педагогики социальных наук.

Мысли о том, что «человек развивается только в обществе», «сущность личности состоит в том, чтобы быть исключительностью», «человек овладевает природою, овладевает ее тайнами; проникает внутрь природы и, овладевая ее за­конами, заставляет ее действовать сообразно своим целям», получили продолже­ние и в «Педагогической Антропологии»¹⁴¹. Так К. Д. Ушинский в самом начале своей творческой деятельности поднимается на уровень понимания важности и значимости познания человеком законов функционирования природы и самого человека в интересах своего развития и обеспечения жизнедеятельности^{142 143}.

Речь «О камеральном образовании ...» и устремления К. Д. Ушинского к из­менению порядка преподавания некоторых учебных предметов, принципиальная гражданская позиция по некоторым другим вопросам вызывали недовольство ру­ководства и попечителей лицея. Деятельность молодого профессора и читаемые им лекции по камеральным наукам находились в резком противоречии с прави­тельственным курсом в области науки и образования. Официально это означало «дух неуважения к начальству»⁴.

Об этом времени К. Д. Ушинский в своем дневнике 19.12.1849 г. пишет так: «Небольшой толчок судьбы разбил все мои предположения, весь тот мир, кото­рый так долго во мне строился»¹⁴⁴. Этот случай привел к тому, что позже педагог ни в каких политических разговорах, выступлениях и событиях не участвовал.

Свое служение Отечеству он видел в просветительских трудах. У него сложилось мнение о том, что педагог не должен высказывать ученикам и, более того, навя­зывать им свои политические убеждения, свою идеологию.

Молодой профессор не ограничивался преподаванием в лицее, он сотруд­ничал с «Ярославскими ведомостями» в качестве редактора неофициальной части (1848). Там он издал статьи «Волга» 1, «Поездки в Ростов»^{145 146} и другие, посвящен­ные истории, географии, развитию Поволжья и жизни его народов. В них анали­зировались причинно-следственные связи и зависимости организации жизни и быта населения, экономики региона от исторических и географических условий проживания. Так в статьях К. Д. Ушинского вырабатывался свой неповторимый стиль популярного и доступного изложения целостного и системного представле­ния об изучаемом предмете. Начало публикаций работ Ушинского стало свиде­тельством рождения ученого - исследователя, критически относящегося к фактам истории и реальной жизни. Он увлекся краеведением, «реальные или воображае­мые путешествия Ушинский считал наиболее эффективной формой, обеспечи­вающей накопление конкретных сведений»¹⁴⁷. Это очевидно и в связи с путешест­виями К. Д. Ушинского в год окончания университета по Украине (1844), Яро­славской области и Владимирской губернии (1846-1847).

В ранних «непедагогических» статьях К. Д. Ушинский выражал мнение о том, что цель просвещения народа достигается путем популяризации сведений о родном крае, нравах и обычаях жителей других мест. Его работы этого времени, по большей части, написаны для ознакомления читателей с влиянием географиче­ского положения жительства народа на его историю, культуру, традиции, рели­гию, речь. Позже это воплотилось в его формулировках идей педагогической ан­тропологии, в идее народности¹⁴⁸. По Ушинскому народность - это самостийность, самостоятельность русского народа, любовь к красотам окружающего мира. Уни­кальность населения определенной местности отражается в истоках и истории на­родного творчества, в музыке, искусстве создания предметов народного промыс­ла, в художественной литературе, песнях, национальных обрядах, песнях, сказках, религии^{149 150}. В статье «Поездка за Волхов» (1852)2 автор впервые высказал свои пе­дагогические взгляды о разработке «синтетического курса, сочетающего геогра­фию, естествознание и историю, которая занимала его до конца жизни»¹⁵¹. Соглас­но этим идеям, он наполнил содержание учебных книг для детей «Детский мир» и «Родное слово» повествованиями о близком, родном и понятном, чем прививал ученикам любовь к своему народу и Отечеству, пробуждал патриотические чув­ства, развивал их духовно. Эти книги стали наглядным примером применения идей педагогической антропологии.

После ухода из Ярославского лицея К. Д. Ушинский некоторое время оста­вался без занятий. Он вновь вернулся к мысли о научной работе и вместе с этим его увлекал труд на ниве просвещения. Было время поисков места службы и по­пыток найти работу уездным учителем. Формально Ушинский еще числился в лицее и туда он направил прошение о переводе его в Департамент духовных дел иностранных исповеданий помощником столоначальника, где приступил к испол­нению обязанностей в феврале 1850 г. Он рассматривал дела по переходу из од­ной веры в другую, по исполнению воинской повинности, крещению нехристиан, браки и бракоразводные дела. Служба для Ушинского не была в тягость. Он имел достаточно много времени для занятий самообразованием: изучал английский язык, литературу и философию. В связи с упразднением 3-го Отдела Департамен­та в 1854 г. Ушинский был уволен со службы. Однако за это время ее он значи­тельно увеличил свой капитал в науке, начало которого было заложено в Яро­славле.

Продолжалось сотрудничество К. Д. Ушинского с некоторыми журналами. Так, в журнале «Современник» с 1852 г. он вел отдел «Иностранное обозрение», готовил рецензии на книги по географии, истории, грамматике, естествознанию, публиковал и самостоятельные исследования по этим же проблемам. Здесь была издана рецензия Ушинского на сочинения А. И. Ишимовой¹⁵², рецензии (по содер­жанию и стилю принадлежащие Ушинскому) на статьи: «Детский театр и живые картинки» и «Детский минералогический кабинет»¹⁵³. Материалы статей и рецен­зии на них были позже использованы при написании книг «Детский мир» и Род­ное слово». В «Современнике» печатались переводы К. Д. Ушинского книги И. Дизраэли (1766-1848)¹⁵⁴. Эта книга возбудила интерес в переводчике к пробле­мам психологии. Для него было важно увидеть и понять проблемы не только за­чатков гениальности и её развития, но и в целом значение воспитания, самовоспи­тания в формировании личности, идеи о детях - самоучках и о значении их само­образования.

Для К. Д. Ушинского была значима и его работа (с сентября 1854 г. после ухода из «Современника») в журнале «Библиотека для чтения». В нем публикова­лись в основном переводы художественных произведений. Среди них книга Ч. Диккенса «Тяжелое время» (1855)¹⁵⁵. При анализе зарождения и развития идей антропологии у К. Д. Ушинского факт перевода этого романа заслуживает внима­ния. Он был сделан с сокращениями к изданию, т. к. представлял читателям акту­альные для Европы середины XIX в. новые формы воспитания. Речь шла о том, что дети много времени проводили в школе, от них требовали «взрослого» пони­мания жизни, основанного на «фактах» и «практической пользе», что противоре­чит естественной природе ребенка. Это была одна из больных и тревожных про­блем воспитания, описанных в романе. Антропологические идеи Ушинского, представленные в дальнейшем творчестве, были направлены на борьбу с таким противоестественным воспитанием. Он, наоборот, утверждал, что педагогам не­обходимо учитывать возрастные особенности учеников, их интересы. В целом, как отмечается в «Примечании» к 4-му тому «Архива», возникшая педагогическая цель перевода романа была свидетельством «раннего пробуждения педагогиче­ских идей в сознании молодого Ушинского»¹⁵⁶.

Сотрудничая с «Библиотекой для чтения», К. Д. Ушинский неоднократно обращался к редактору А. В. Старчевскому с просьбой делать обзоры не только иностранных, но и русских журналов. Однако он не получил поддержки руково­дства. На заключительном этапе работы в журнале была опубликована его статья «О преступности в Англии и во Франции»¹⁵⁷. В ней раскрываются педагогические проблемы о связи степени образованности с возможностью сокращения преступ­ности, о положительном влиянии физического труда на благонравие граждан. По свидетельству Старчевского, работа над статьей из журнала «Athenaeum» о вос­питании в Америке, которую он дал для ознакомления Ушинскому, «произвела страшный переворот» в понятиях и убеждениях педагога, навела его «на многие совершенно новые мысли»¹⁵⁸. Эти мысли повлияли на реализацию смысла жизни. Пришло понимание конкретных шагов к достижению собственной цели¹⁵⁹. Однако после назначения Ушинского в Г атчинский сиротский институт, постепенно пре­кратилась его работа с журналами «Современник» и «Библиотека для чтения»¹⁶⁰.

А. В. Старчевский утверждал, что статья «О пользе педагогической литера­туры»¹⁶¹ была написана К. Д. Ушинским именно после знакомства с решением про­блем образования в Америке. Однако существует и другая версия - о библиотеке Е. О. Гугеля, описанная в первом параграфе данной диссертации. В этой статье обозначены идеи, основанные на познании человека и всестороннего изучения процесса содействия его развитию - воспитания. К ним относятся мысли о: един­стве теории и практики; педагогике - науке или искусстве; предмете воспитания, имеющим свои законы, закономерности; педагогике как социальной практике и педагоге-практике; необходимости обмена профессиональным опытом и популя­ризации педагогики путем распространения педагогической литературы; идеи воспитания (о воспитательной деятельности в целом, о критериях воспитанности, о методах воспитания и их разнообразии; об убеждениях и их методах)¹⁶².

«Основные педагогические идеи Ушинского, стяжавшие ему славу великого русского педагога, зародились в процессе соприкосновения с устаревшей практи­кой Гатчинского института: здесь возникли замыслы по составлению учебников для детей - «Родное слово» и «Детский мир», здесь зародилась идея педагогиче­ской антропологии; здесь впервые были сформулированы его воспитательные и учебно - методические положения»¹⁶³. «Детский мир» Ушинский писал с 1858 г. до 1861 г. Главная идея этого учебника заключается в сочетании обучения языку с одновременным овладением устной и письменной речью на основе раскрытия конкретных явлений из жизни, понятных учащимся. Это была гениальная мысль в отечественной педагогике того времени. В практике первоначального обучения педагог заимствовал в «Детском Мире» способ классификации животных по клю­чевому эволюционному признаку у К. Ф. Рулье. В то время, как профессор только мечтал о введении курса естествознания в программу гимназий, К. Д. Ушинский своим «Детским Миром» осуществил его мечты. В Гатчине зародилась так же идея учебника «Родное слово»¹⁶⁴, который согласно «Плану книги, долженствую­щей иметь 25 изданий»¹⁶⁵, стал одним из важнейших трудов последних лет жизни педагога. В этом пособии представлен пример практического применения антро­пологических идей классика в дидактике. Замысел автора состоял в том, что де­тям не следует механически читать, но необходимо учить их думать, мыслить и правильно излагать мысли. Важно исключить в работе с детьми схоластику. Со­держание должно быть доступным и интересным для школьника и подводить де­тей к мировоззренческим выводам. Этому могло способствовать и то, чтобы через содержание «Детского мира» ученики шли к познанию не только языка, истории страны и народа, но и изучению естественных наук¹⁶⁶. Об этом классик писал: «Книга для первоначального чтения должна быть, как мне кажется, преддверием серьезной науки, так, чтобы ученик, прочитав ее с учителем, приобрел любовь к серьезному занятию наукой»¹⁶⁷. В «Детском мире» и методике преподавания по не­му заключены идеи педагогической антропологии развития человека через позна­ние окружающего мира, начиная с самого близкого и понятного; развития мыш­ления через освоение родного языка; возбуждения желания, стремления и умения достигать истины.

По мнению Д. О. Лордкипанидзе, значительное место в творчестве К. Д. Ушинского занимала проблема учителя, в том числе, руководителя школы - директора. Об этом написано в его первых педагогических статьях (1857): «О пользе педагогической литературы», «Три элемента школы», «О народности в общественном воспитании»¹⁶⁸. Ссылаясь на классика, Д. О. Лордкипанидзе отме­чал, что «д у х заведения» живет «в характере большинства воспитателей и отту­да переходит в характер воспитанников»¹⁶⁹, что в «воспитании все должно основы­ваться на личности воспитателя», потому что воспитательная сила изливается только из живого источника человеческой личности. «Никакие уставы и програм­мы, никакой искусственный организм заведения, как бы хитро он ни был приду­ман, не может заменить личности в деле воспитания»¹⁷⁰.

В проблеме народности школы К. Д. Ушинский указывал на то, что учите­лям надлежит быть не только образованными, но и пронизанными народным ду­хом, его интересами. Желательно чтобы они были выходцами из среды народа. Суммируя взгляды К. Д. Ушинского на проблему учителя народной школы, Д. О. Лордкипанидзе обращал внимание в творчестве классика на то, что каждый учитель должен любить свою профессию, постоянно совершенствоваться в своей профессиональной деятельности. Это достигается через реформирование и каче­ственное изменение педагогических семинарий. Педагогу необходимо быть гото­вым перенимать хороший опыт других, активно участвовать в различных облас­тях народной жизни, способствовать повышению культурного уровня народа¹⁷¹.

Не менее важной, с точки зрения педагогической антропологии, в этих статьях предстает идея о требованиях к подготовке учителей. Это относится к профессиональным педагогическим знаниям учителя начальной школы (в т. ч., о воспитательной деятельности и многогранной природе развивающегося челове­ка).

В статье «Три элемента школы» К. Д. Ушинский описал организационное устройство современных ему учебных заведений в странах Европы и пришел к выводу, что их структура выглядит так: администрирование - обучение - воспи­тание. По его мнению, учитель должен в первую очередь воспитывать и обучать. В этой статье на многочисленных примерах автор доказал идею единства воспи­тания и обучения. Рассуждая об устройстве школы, он заметил, что если учитель превращается в чиновника, он перестает быть учителем.

Через несколько лет, имея опыт работы в отечественных учебных заведени­ях и сравнивая их с европейскими, увиденными собственными глазами, он будет оценивать их организацию с позиций «трех элементов». Неутешительные выводы о состоянии российских школ он описал так: «Этот гибельный порядок, можно выразить несколькими словами: канцелярия и экономия наверху, администрация в середине, учение под ногами, а воспитание за дверьми заведения (выделено К. Д. Ушинским). Пока не вывернем налицо этого кафтана, вывернутого наизнан­ку, до тех пор ничего путного не будет. В общественном воспитании учение и воспитание должны стоять там, где им прилично, на первом плане, администра­ция — на втором, а канцелярия — на последнем»¹⁷². Это замечание о состоянии ор­ганизации школ остается актуальным и в наши дни¹⁷³.

Статья «О народности в общественном воспитании» (1857) усилила попу­лярность классика. «Ушинский начал изучать педагогическую литературу от Ба­зедова и Песталоцци до Дистервега и Карла Шмидта, и с тех пор, до конца жизни, вся деятельность его была посвящена исключительно науке воспитания»¹⁷⁴. К его мнению прислушивалась Императрица Мария Александровна, которой он напи­шет четыре «Письма о воспитании наследника престола» (1859)¹⁷⁵.

Идея К. Д. Ушинского нести педагогические знания всем заинтересованным в деле воспитания практически воплотилась в его работе в качестве редактора «Журнала Министерства народного просвещения»¹⁷⁶ (1860-1861). Когда он при­ступал к работе в ЖМНПр, в обществе объективно назревала необходимость ре­формирования системы просвещения в стране. Новый редактор взялся за испол­нение должности с «уверенностью, что настала пора положить начало развитию педагогической науки на основе вспомогательных наук - психологии, физиоло­гии, философии и истории так, чтобы новая наука педагогика... могла быть все­цело посвящена делу просвещения широких масс народа»¹⁷⁷. Вступив в должность 15 марта 1860 г., он подписал «Программу и проект издания журнала», где под­черкивал значение философских воззрений и философского анализа для решения дела обучения и воспитания и указывал, что журнал «дает у себя место и статьям философским, если они прямо или косвенно могут содействовать к определению и уяснению цели и задач народного образования»¹⁷⁸. Программа изначально опре­деляла 10 пунктов проблем, в которых в то время были заложены идеи педагоги­ческой антропологии. Тем самым он желал объединить единомышленников - пе­дагогов для работы в журнале критико-философского, педагогического, психоло­гического направления. Он проникался мыслями о раскрытии и широкой пропа­ганде знаний о человеке, популяризации проблем воспитания и обучения на науч­ных основах.

К. Д. Ушинский пристально изучил характер работы журнала и изменил его политику и направленность, после чего он стал бесценным источником современ­ных педагогических идей. Целевыми читателями ЖМНПр оказались не только педагоги, но и общественность, в чьи интересы входили вопросы воспитания под­растающего поколения. Ушинский одним из первых в России обратился к родите­лям, помогая им посредством статей в ЖМНПр найти ответы на вопросы в слож­ном искусстве воспитания. Под его руководством происходила не только реорга­низация журнала на новых принципах. За время работы редактором при Ушин­ском вышло в свет 18 книжек журнала. В них он ставилось много вопросов, ка­сающихся единства законов природы, истории, духа человеческого, утверждался вывод о том, что философия и психология дают законы для педагогики. Они от­ражаются в форме педагогических теоретических правил и средств, необходимых для воспитания.

Заслуга Ушинского состоит в том, что он своими идеями придал журналу педагогическую и антропологическую направленность в отличие от его ранее су­ществовавших концепций. Именно в здесь была опубликована статья «Труд в его психическом и воспитательном значении» (1860)¹⁷⁹. После того, как в середине 1861 г. министерство народного просвещения возглавил адмирал Е. В. Путятин (1803-1883), К. Д. Ушинский был вынужден подать в отставку, а журнал вернулся на прежние позиции. В 1862 г. Ушинский предполагал выпустить в приложении к ЖМНПр книжку «О законах воспитания», однако не нашел поддержки.

Автор «Антропологии» занимался не только публицистической деятельно­стью. Одновременно с трудами редактора он выполнял обязанности инспектора классов (1859-1862) Воспитательного общества благородных девиц и Санкт- Петербургского Александровского училища при IV отделении Ведомства учреж­дений императрицы Марии. Эти учебные заведения имели почти столетнюю ис­торию и являлись весьма прогрессивным для того времени. Со свойственной ему энергией К. Д. Ушинский приступил к реформированию института и общего под­хода к женскому образованию в стране. Под его руководством был пересмотрен учебный план, появился педагогический совет. Учебные предметы стали препо­давать на родном языке, девицам позволили высказывать свое мнение об изучае­мых предметах, им было разрешено встречаться с родственниками и ездить домой на каникулы. Учениц старших классов стали целенаправленно и методично гото­вить к педагогической деятельности.

В своих воспоминаниях появление К. Д. Ушинского в Смольном институте учащиеся сравнивали с «порывом ветра» и «глотком свежего воздуха». В этом женском учебном заведении было опробовано обучение родному языку через по­знание окружающего мира. Способствовал этому, в том числе, написанный Ушинским учебник «Родное слово». Автор, опираясь на свой опыт и «новые» для него педагогические сведения, учитывал в нем интересы, способности, особенно­сти детей младшего возраста. Однако идейные противники реформ Ушинского организовали донос, по которому педагога обвинили в недостаточной религиоз­ности, что становилось препятствием для дальнейшей службы. Ему было предло­жено отправиться в зарубежную командировку для изучения опыта организации народных школ и женских учебных заведений. Это соответствовало устремлени­ям будущего классика педагогики начать подготовку учебника по педагогике для женских педагогических образовательных заведений. Таким учебником, класси­ческим трудом для всех педагогов стала фундаментальная рукопись Ушинского «Человек как предмет воспитания. Опыт педагогической антропологии».

В 1862 г. К. Д. Ушинский отправился в командировку за рубеж со своей семьей и успешно выполнил задание. В статье «Педагогическая поездка по Швейцарии»¹⁸⁰ (1862) и в «Отчете командированного для осмотра заграничных женских учебных заведений коллежского советника К. Ушинского»¹⁸¹ (1864) он яр­ко и красочно описывал историю тех мест, которые посетил, географию, быт и традиции народов, чьи педагогические системы изучал. Заграничные поездки ут­вердили основателя русской педагогики во мнении, что у каждого народа своя ис­тория, свои условия жизни и традиции, продиктованные, в том числе, географиче­скими условиями. Различаются народы целями воспитания. Соответственно, у каждого народа должна быть своя, народная, уникальная педагогическая система.

Во время заграничной командировки К. Д. Ушинский задумал план написа­ния капитального труда под названием «Главнейшие черты человеческого орга­низма в приложении к искусству воспитания»¹⁸². Он осуществил его в цикле статей, написанных с 1862 г. по 1866 г. и опубликовал в журнале «Педагогический сбор­ник» за 1864 г. октябрь и ноябрь, в 1865 г.: 4, 5, 7, 10, 11 и 12 месяц, в 1866 г. За 1, 2 и 3 месяц публикуется 1-я серия статей с материалами о воспитании; 2-я серия под заголовком «Рассудочный процесс» в 1867 г. в №№ 8, 9 и 10; 3-я серия «Чув­ствования» в 1868 г. в №№ 3, 4, 6, 11 и 12 и в 1869 г. №№ 1 и 2. При сборе мате­риалов для Собрания сочинений К. Д. Ушинского в 1940-е-1950-е гг. было вы­двинуто предположение о том, что в этих статьях были представлены материалы лекций, которые читал К. Д. Ушинский воспитанницам 8-го педагогического класса Смольного института¹⁸³. В этих лекциях излагались подходы Ушинского к написанию учебника по педагогике и в последующем уже были очевидны начала научного обоснования целостного курса «Педагогической антропологии».

Название цикла статей «Главнейшие черты человеческого организма в при­ложении к искусству воспитания» (1862-1866), предваряющих «Педагогическую антропологию», лучшим образом иллюстрирует их цель. В них важнейшим выво­дом является необходимость разработки научных основ педагогики. К. Д. Ушин­ский проводит аналогию медицины и педагогики. Лечение болезней и воспитание подрастающих поколений - вечные проблемы человечества. Если медицина в XIX в. уже имела свои фундаментальные теоретические основания - анатомию и фи­зиологию, то у педагогики таких оснований тогда не было. Потребность в анализе жизненных фактов, применительно к воспитанию и обучению формирование тео­ретических знаний, становилось объективностью и связывалось с созданием на­учных основ педагогики. Это было важно не только для специалистов, но и для всех заинтересованных лиц.

Анализ работ К. Д. Ушинского показал, в его публицистических статьях часто поднимались проблемы классического и формального образования, и это имеет продолжение в «Педагогической антропологии». Автор обосновывает не­обходимость разумного сочетания того и другого. При этом он является против­ником «рецептурной педагогики». Напротив, считает необходимым снабдить вос­питателей знаниями и пониманием того, что происходит в человеческом организ­ме в его развитии, о влиянии различных воздействий на человека. Владение этим знанием, по мнению классика, даст возможность каждому воспитывающему при­менить весь доступный ему спектр воспитательных действий и получить желае­мый результат.

Во время приездов в Россию, К. Д. Ушинский участвовал в работе Санкт- Петербургского Педагогического общества, где в 1864 г. выступал с докладами о женском образовании и основах педагогики. Они были позитивно восприняты членами общества, хотя Ушинский по этим вопросам вступал в полемику с педа­гогом и общественным деятелем И. И. Паульсоном. Многие его идеи получили продолжение в работах современников В. И. Водовозова, Л. Н. Модзалевского, К. К. Сент-Илера, П. Г. Редкина и др. Классик отечественной педагогики прини­мал участие в создании проекта организации народных школ, учительских семи­нарий и педагогических классов в женских учебных заведениях для подготовки учителей. Основатель педагогической антропологии мечтал о создании антропо­логического факультета в университетах. Изучение европейского опыта и написа­ние учебника по педагогике К. Д. Ушинский считал необходимым для осуществ­ления этой мечты.

Исторически сложившаяся система образования в России XIX в., заимство­вание иностранных систем воспитания и обучения, засилье иностранных учите­лей, не имеющих специальной подготовки, отсутствие институтов подготовки отечественных учителей привели К. Д. Ушинского к пониманию необходимости создания учебных заведений для российских учителей. Видимо поэтому он вошел в историю российского образования под именем «учитель русских учителей».

Таким образом, ретроспективный анализ наследия К. Д. Ушинского пока­зал, что на протяжении своего творческого пути классик реализовал свои научные интересы и определенную еще в юношеские годы цель жизни - служение Отече­ству путем просвещения народа. Интерес к познанию законов жизни общества в целом и каждого отдельного человека позволил представить систему их взаимо­действия. Постепенное накопление сведений и знаний было реализовано в публи­цистической и практической педагогической деятельности. В творческом насле­дии К. Д. Ушинского происходила постепенная формулировка идей, составивших основу «Педагогической антропологии». Это идеи о целенаправленной подготов­ке педагогов; соответствии содержания образования актуальным потребностям общества; единстве теории и практики; педагогике - науке или искусстве; пред­мете воспитания, имеющим свои законы, закономерности; педагогике как соци­альной практике и педагоге-практике; необходимости обмена профессиональным опытом и популяризации педагогики путем распространения педагогической ли­тературы; идеи воспитания; воспитательной деятельности в целом; критериях воспитанности; методах воспитания и их разнообразии; об убеждениях и их мето­дах; предназначении учителя, который должен, в первую очередь, воспитывать и обучать. Однако не все идеи были приняты современниками, многие из них полу­чили свое развитие, были освоены и разработаны значительно позже¹⁸⁴. В виде сис­темы они представлены в «Педагогической антропологии» К. Д. Ушинского.

1.3. Система идей К. Д. Ушинского в труде «Человек как предмет воспитания.

Опыт педагогической антропологии»

Синергетический подход в исследовании позволяет представить достаточно сформированную систему идей педагогической антропологии, представленную К. Д. Ушинским в фундаментальном труде «Человек как предмет воспитания. Опыт педагогической антропологии». О том, что факты антропологических наук, изложенные в работе, складываются в систему, автор указал в Предисловии к первому тому¹⁸⁵. Однако не только факты составляют ее суть и содержание. Идеи о человеке, его воспитании и многие другие, о которых рассматривались в преды­дущих параграфах, складывались в сознании классика отечественной педагогики годами, апробировались в его публикациях, были реализованы в педагогической практике и собраны воедино в «Педагогической антропологии».

Применение анализа, синтеза, индукции и дедукции, классификации и сис­тематизации позволили выделить идеи педагогической антропологии в исследуе­мой работе. Методы интерпретации и смысловой реконструкции историко­педагогических источников дали возможность проследить развитие идей и их взаимосвязь с публикациями, предшествующими написанию труда публикациями К. Д. Ушинским.

В настоящем исследовании идеи педагогической антропологии К. Д. Ушин­ского рассматриваются как открытая социально-педагогическая система¹⁸⁶. Внеш­ней ее стороной является социальная среда (идеология, политика, экономика, культура) и внутренней составляющей выступает педагогический процесс (воспи­тание, обучение в их различии и единстве). Его ядром, «клеточкой» представляет­ся целенаправленное и организованное взаимодействие субъектов и объектов это­го процесса. С такой позиции была рассмотрена система идей, их закономерные взаимосвязи и обусловленности¹⁸⁷.

Данное исследование показывает, что совокупность идей классика является антропологической педагогической системой, включающей теорию и практику образования, т. к. все изложенные в ней положения основаны на глубоком изуче­нии и знании человека, его природы и окружения. Опора на человековедческие науки, с момента обоснования этой идеи К. Д. Ушинским, настолько прочно во­шла в методологию и практику образования, что сегодня представляется естест­венным положением педагогической науки и доказывает ее жизненность.

В центре антропологической педагогической системы К. Д. Ушинского на­ходится человек с его внутренней и внешней природой. Внутренняя природа че­ловека триедина: тело - душа - дух¹⁸⁸. При этом Ушинский указывает на наследст­венные природные характеристики, присущие представителям вида Homo sapiens и народные (национальные) качества, передающиеся и принимаемые человеком от того народа, к которому принадлежит конкретный индивид¹⁸⁹. К. Д. Ушинский в своих работах планомерно проводит идею о том, что среда обитания, образ жиз­ни, история народа оказывают влияние на внешний облик представителей той или иной общности людей, проживающих в одной местности. Так, человек является частью природы, естественной и органической частью человеческого общества и совмещает, в современном понимании, в себе биопсихосоциальную организацию. Свойствами такого целостного человека являются: развитие, чувства и движение. Они сопутствуют ему на протяжении всей жизни, что сопровождается внутрен­ними и внешними процессами: воздействиями и взаимодействиями¹⁹⁰. К числу внешних процессов относится воспитание в «обширном» смысле этого слова¹⁹¹.

Воспитание, по мнению классика, может быть «преднамеренным» - целена­правленным и осуществляемым «преднамеренными» воспитателями: школой, учителями, педагогами, наставниками, и «непреднамеренным», которое происхо­дит под воздействием или во взаимодействии с окружающей природой и соци­альным окружением (народом), к которому принадлежит индивид. При этом се­мья изначально относится К. Д. Ушинским к числу «непреднамеренных воспита­телей»¹⁹². Однако в своих работах классик прямо указывает, что родители (особен­но мать) нуждаются в специальной подготовке к воспитанию ребенка¹⁹³.

Такая специальная подготовка к воспитательной деятельности как способу передачи опыта, накопленного предыдущими поколениями последующим, требу­ется всем «преднамеренным» воспитателям. В первую очередь она включает оп­ределение цели воспитания и вооружение их антропологическими знаниями о че­ловеке, его сущности, окружении для нахождения средств воспитания, заложен­ных в самой природе каждого человека. Из этого возникает необходимость науч­ного подхода к изучению человека во всех проявлениях, разработки научной пе­дагогики, базирующейся на антропологических знаниях¹⁹⁴.

Следующая идея К. Д. Ушинского состоит в том, что педагогические антро­пологические знания необходимо донести до воспитателей. Путь решения про­блемы ученый видит в публикации и популяризации педагогической литературы среди всех лиц, заинтересованных в деле воспитания, учреждении и устройстве педагогических и антропологических учебных заведений (факультетов, институ­тов) и организации образования женщин - будущих матерей, которые из «непред­намеренных» воспитателей должны перейти в «преднамеренные»¹⁹⁵.

Необходимо, с точки зрения К. Д. Ушинского, и создание самой науки педа­гогики, базирующейся на антропологических знаниях, которая в середине XIX в. находится еще в младенческом состоянии и представляется набором педагогиче­ских «рецептов». Новаторство автора «Педагогической антропологии» заключа­ется в том, что он закрепил общие законы развития человека, его воспитания и обучения, а выведение частных правил оставил практикующим воспитателям и учителям. Однако современники педагога, склонялись более к переводу ино­странных, преимущественно германских «педагогик», считая, что учитель сам может вывести общие законы из частных правил, применить в профессиональной деятельности интроспективный подход¹⁹⁶.

Исследование показало, что творческое наследие К. Д. Ушинского является целостным и полным научным описанием и обоснованием процессов развития человека и всего того, что этому процессу сопутствует и способствует¹⁹⁷. Фунда­ментальный труд «Человек как предмет воспитания. Опыт педагогической антро­пологии» Ушинского - это: 1) учение, составляющее основу педагогической нау­ки, знание о целях, законах и принципах развития человека, его взаимоотношений с окружающим миром; 2) систематизированное знание о самой науке педагогике и ее практическом применении.

В Предисловии к первому тому «Педагогической антропологии» автор до­казывает актуальность создания принципиально нового учебника педагогики. Он указывает на то, что в педагогиках И. Ф. Гербарта и Ф. Э. Бенеке наблюдается столкновение «психологической теории с педагогической действительностью». При этом речь идет о теориях, которые «были озаглавлены громкими именами Аристотеля, Р. Декарта, Ф. Э. Бенеке, Дж. Локка»¹⁹⁸.

Замысел и содержание «Педагогической антропологии» изложены в первом томе и отражены в Предисловии словами, которые выражают суть воспитания и всего последующего изложения разработки антропологии, важной и значимой для всех, кто интересуется и занимается проблемами теории и практики воспитания¹⁹⁹. Воспитателю чрезвычайно важно знать антропологические науки, и на этой осно­ве создание учебника по общепонятной и доступной антропологии становится ак­туальным. В соответствии с этим К. Д. Ушинский предполагал написание такого учебника, который должен включать: 1-й том - самые необходимые для каж-дого педагога физиологические сведения и из психологии - процесс сознания; 2-й том - анализ процессов чувствований и воли; 3-й том - окончание психологической части - понятие о духе, его составляющих - «психических чувствованиях высше­го порядка», а также собственно педагогические меры, правила, наставления. Все это логически выведено из тех положений, которые раскрывают явления организ­ма, души и духа человека.

В предисловии к работе, как бы подводя итог обоснованию идеи создания научной теории и учебника педагогики, Ушинский пояснял: «... мы задумали изо всех известных нам психологических теорий взять только то, что казалось нам не­сомненным и фактически верным, снова проверить взятые факты .., дополнить новыми наблюдениями...», и продолжал: «Из психических явлений мы полагали останавливаться преимущественно на тех, которые имеют большее значение для педагога, прибавить те из физиологических фактов, которые необходимы для уяс­нения психических, словом, тогда еще задумали и начали подготовлять «Педаго­гическую Антропологию»²⁰⁰. Далее автор определил целевую аудиторию своего учебника: «Книга наша назначается не для психологов - специалистов, но для пе­дагогов, сознавших необходимость изучения психологии для их педагогического дела»²⁰¹.

В ходе настоящего исследования не удалось найти систему изложения идей «Педагогической антропологии» у других ученых. Однако анализ классического труда выдающегося русского педагога позволяет установить некоторую иерархию его основных идей. При этом рассмотрение любой из них в большинстве случаев и подавляющим числом авторов происходит в комплексе и в единстве с другими проблемами, в системе, которая включает в себя сущностную характеристику, принципы функционирования, содержательную сторону, организационные, мето­дические аспекты и результаты. В общем виде они представлены в содержании трех томов «Педагогической антропологии»²⁰².

Изучение биографии и творчества К. Д. Ушинского, работ, посвященных его наследию, позволило выявить идеи педагогической антропологии и система­тизировать их в четыре блока (Рисунок 2):

1. 
   Методологические основы педагогической науки.
   
2. 
   Учение о человеке, его природе, законах и принципах его развития.
   
3. 
   Применение знаний о человеке к искусству воспитания (в широком понимании автора, т.е. непосредственно в воспитании и обучении).
   
4. 
   О подготовке «преднамеренных воспитателей» - учителей, наставни­ков, родителей.
   

1. Методология антропологического знания. Общая методология науки.		2. Знание о человеке: • что есть человек; • законы и принципы развития человека.
			4. Подготовка «преднамеренных воспитателей»: педагогическое образование (в т. ч. знание психологии); педагогическая литература; • женское образование.
3. Применение антропологических знаний в педагогике: • общепедагогические идеи; • идеи воспитания; • идеи обучения.