Dragon Age Патрик Уикс Dragon Age. Тевинтерские ночи АзбукаАттикус 2020 удк 821. 111(73) ббк 84(7Сое)445
 Скачать 2.65 Mb.
|
|
* * * – Довольно чистенько, кажется, но… уже не так убедительно. Удивлен, что это сработало. – Местами выходит мило. Очень непохоже на тебя. – Ты бы хоть помогла. – Я помогаю. Помаленьку. – Нам точно стоит к этому возвращаться? – Старик, ты ведь сам говорил, что надо подробнее… * * * Филлиам, Лодин, Дженитиви и Матео вновь оказались на дне шахты, куда попали после спуска. Они стояли на коленях: руки по швам, у шеи – острие копья. Отряд, взявший их в плен, возглавляла кунари, похожая на огромную статую – семи футов ростом и с серой кожей. Кожаную броню на ногах и на туловище оплетали красные веревки. Лицо и руки пестрели символами Антаама, военной ветви кунари. Краска витаар, ядовитая для других рас, защищала воинов – кожа от нее затвердевала, становясь прочнее камня, так что броня была наоборот слабейшим звеном защиты. Загнутые назад рога, длинные белые волосы, струившиеся по спине свободно, но лежавшие ровно. – Я Расаан, – объявила она. Кунари с задумчивым видом подошла к пленникам и принялась расхаживать между ними. С группой обошлись милосердно, несмотря на то, что Матео убил двух воинов, когда Р. Кормье, С. Фекетекути, К. Келли… «Dragon Age. Тевинтерские ночи» 190 они объявились в шахте. Допрос поначалу велся удивительно мягко, даже уважительно. Как призналась Расаан, она пользовалась теми же заметками, но никогда бы не нашла Разрушен- ную Библиотеку без помощи экспедиции. Однако ее интересовал куда более конкретный вопрос – имена. – Фен’Харел, – начала она, – имя, данное врагом. Его неверно переводят как «Ужас- ный Волк». – Она повернулась и взглянула на стопку томов, лежавшую на камнях. – Вымысел самозванца-мученика, который перед этим обманул нас – и вашу Инквизицию. Солас – тоже выдумка. – Гордыня, – сказала Лодин. – Вот что оно значит. Расаан остановилась и подняла бровь: – Твои познания впечатляют. Имена много значили для ее расы. Кунари называли в честь должности, становившейся вторым «я». Но у каждого было и «настоящее», родовое имя, которое заносилось в метрики. По нему можно было проследить жизненный путь каждого кунари, выявить и использовать его слабости, понять, кем он пытался стать, но не смог. Для Расаан имена значили еще больше. Особенно нарочито измененные. Она махнула рукой в сторону пустой теперь комнаты, которая без книг казалась лишней, инородной. – Вы пришли сюда за знаниями, как и мы. Нет лучшего преимущества перед врагом, чем знать его имя. – Расаан повернулась и растянула губы в ухмылке. – Особенно если он сказал его сам. – Мы сообщим вам, когда что-нибудь найдем, – ляпнул Филлиам, тотчас пожалев, что раскрыл рот. Расаан холодно посмотрела на него, затем улыбнулась. – Само собой, – уверенно ответила она. Сзади к ней подошел солдат, и Расаан кивком отдала команду. Все книги сложили на плиту. Она повернулась к четверым пленникам, стоявшим на коленях. – Ты, воин, – обратилась она к Матео. – Имя? – Матео, – небрежно обронил он. Расаан странно взглянула на него, не обратив внимания на вызывающий тон. – Сомневаюсь, – ответила она. – Но ты ведь больше ничего не умеешь, правда? Матео нахмурился, но промолчал. – Ты, болтун, – обратилась кунари к Филлиаму. – Имя? – Филлиам, – ответил тот, по привычке прибавив: – Бард! – Настоящее имя, – отчеканила Расаан, точно зная, что это лишь псевдоним. Писатель открыл было рот, но запнулся. Свое полное имя он не произносил уже давно. – Филлиам Бернард Алоисиус Тревельян. – На вашем наречии – почти иноязычное, – заметила Расаан. Потом наклонилась к писа- телю и шепнула на ухо: – Ты почти стал тем, кем притворяешься. Она ухмыльнулась, как бы смеясь над его выверенным образом. Собственное обличье вдруг показалось Филлиаму пустым и ненастоящим. – Твоя очередь, старик. Дженитиви ответил быстро и с апломбом: – Брат Фердинанд Дженитиви, заслуженный ученый университета Вал-Руайо, служитель единого бога. Я протестую. Ваше обращение с пленными не соответствует конвенции… Расаан прервала его, подняв указательный палец. – Я слышала о твоих трудах. – Она склонилась к Дженитиви и заглянула в глаза. – Мои воины Антаама тоже выполняют в Тевинтере особое поручение. Так что советую сменить тон. Дженитиви побледнел. Р. Кормье, С. Фекетекути, К. Келли… «Dragon Age. Тевинтерские ночи» 191 – Брат Фердинанд Дженитиви, – повторил он четко. – Заслуженный ученый университета в Вал-Руайо, служитель единого бога. – Надо же, – проворковала Расаан. – Все носятся с титулами. – Она стиснула руку Дже- нитиви огромными пальцами. – А если опустить профессию и прочую чепуху? Имя. Дженитиви озадаченно помотал головой. – Брат Фердинанд Дженитиви, служитель единого бога. Расаан усилила хватку, до упора согнув его пальцы. – Имя? – Служитель единого бога! Рука хрустнула. – Спроси мое! Его ты точно не слышала! – крикнула бывшая сестра Лодин. Расаан с интересом наклонила голову и разжала пальцы. Дженитиви прижал руку к груди. Филлиам с тревогой поглядел на Лодин и одними губами прошептал: – Ты что творишь? – Так и быть, – Расаан шагнула к женщине ниже ее ростом и снова опустилась на одно колено. – Полагаю, ты такой же титулованный писатель? Лодин кивнула: – Ты не слышала моего истинного имени. Его никто не знает. – Лодин заговорила тише, и Расаан непроизвольно наклонилась к ней. – Продолжай, – удивилась кунари. Теперь они стояли почти нос к носу. Лодин что-то прошептала. Расаан сразу изменилась в лице – как и Филлиам. – Саирабаз-алит-ан, – произнесла Лодин. Она плохо говорила на кунлате – тот был грубее древнеэльфийского, – но этих слов ока- залось достаточно. Саирабаз означало «опасное существо», так кунари называли магов. База- лит-ан – «чужак, достойный уважения». Серая кожа Расаан разом побелела. Кунари не рассчитывала, что среди пленников ока- жется маг. Лодин сжала кулак. Из разлома позади нее поднялся столб зеленой энергии, вырвав из пола каменную глыбу. Расаан успела отпрыгнуть, в отличие от стражника, стоявшего позади Лодин: огромный столб впечатал его в потолок, сломав ребра. Матео повернулся и схватился за копье стражника, от удивления раскрывшего рот. Даже не попытавшись вырвать у него оружие, он резким движением отвел наконечник вниз и ударил кунари тупым концом точно в горло. Трахея разорвалась от удара, не спас даже слой витаара. Мгновение спустя копье уже торчало в груди кунари, охранявшего Филлиама, после чего писа- тель вместе с Матео одолел стражника, стоявшего за Дженитиви. Старик отполз за лежавшую на плите стопку книг и отбросил оружие убитого в сторону на случай, если явится подкреп- ление. Расаан рванула назад. Не обращая внимания на «старика» и «болтуна», она старалась убраться как можно дальше от «воина» и «мага». В шахте осталось слишком много ее собратьев. Если они побегут назад прямо сейчас, то окажутся в ловушке – Матео заслоняет проход, Лодин швыряет им в лицо камни. Расаан потянулась к рычагу, которым управлялся подъемник. Лодин стояла, широко расставив ноги, с поднятыми над головой руками. Пот стекал по ее лбу. Над ладонями вращались камни и проносились искры. Она взглянула на Расаан. – Я сказала правду, – отчетливо проговорила Лодин. – Мы еще увидимся, – ответила Расаан. Она дернула за рычаг, отпуская древние противовесы. Плита взмыла. Филлиам, Лодин, Дженитиви и Матео скинули с нее последнего стражника, и подъемник пополз к ночному небу. Р. Кормье, С. Фекетекути, К. Келли… «Dragon Age. Тевинтерские ночи» 192 Когда они поднялись на поверхность, Филлиам захватил наиболее ценные эльфийские книги, и четверка рванула в сторону тракта, где их ждала запряженная коляска. Плита позади вновь начала опускаться. Они не могли разрушить механизм. Подъемник многое повидал на своем веку и пережил бы еще столько же. Разве что… Филлиам с надеждой посмотрел на Лодин. Та покачала головой. Ее глаза ввалились, присущая ей элегантность померкла. – Я не сказала главного – что не закончила обучение, – проговорила она. – В ушах зве- нит… и в глазах тоже… Можно, я передохну хоть минутку? – Ровно минутку, – ответил Дженитиви. – Больше не выйдет. Плита с грохотом ударилась о каменный пол шахты. Наверх она поднимется уже с отря- дом Расаан. Подъем окажется дольше спуска – им уже довелось испытать это на себе, – но все равно займет не больше пары минут. Они понеслись со всех ног. Коляску охранял лишь один кунари. Матео схватил его за рога и свернул ему шею, едва не оторвав голову. Филлиам разглядел повозки вокруг костра, в миле от них, но уже не было времени биться с соглядатаями. Они собрали четырех лошадей, которые паслись неподалеку, и Матео торопливо запряг их. Стоило им закончить, как вдалеке протрубил рог – Расаан отправилась в погоню. Экспе- дицию неминуемо ждал ужасный конец. * * * – Уверен, что надо именно так? Я вот нет. – И правда, слишком надуманно выходит. Исторические измышления прямо противопо- ложны тому, что я… – Можешь писать? – Рука, сам знаешь… – А ты? – У меня все еще в глазах двоится. – Тогда прикройте рты. Я придумываю эту часть. * * * Матео гнал что есть мочи, не жалея лошадей, привыкших к неспешным поездкам по тор- говым делам. Лодин сидела на скамье позади него, пытаясь отдышаться. Дженитиви съежился на сиденье и, прижимая руку к груди, диктовал текст. Филлиам сидел рядом и записывал. Они завернули добытые книги в мешковину и теперь заносили на бумагу все детали экспедиции – спуск, вход в Разрушенную Библиотеку, встречу с врагом. – Ничего не понимаю, – озадаченно проговорил Дженитиви. – Обычно кунари себя так не ведут. – Приходилось иметь с ними дело? – спросил Филлиам. – Не то слово. – Дженитиви выдавил смешок, несмотря на обстановку. – Она назвала их воинами Антаама, – заметил Филлиам. – «Своими воинами Антаама». Имена для них очень важны, – поправил его ученый. – Запиши это. Филлиам повиновался, затем приделал драматичную концовку. Пусть знают, на что идут. «Фен’Харел, Ужасный Волк. Сколько смельчаков погибло, пытаясь…» Не успел он дописать фразу, как повозка Расаан подъехала к ним на расстояние выстрела из лука. Матео долго держался впереди, но лошади уже совсем выдохлись, тогда как скакуны Р. Кормье, С. Фекетекути, К. Келли… «Dragon Age. Тевинтерские ночи» 193 Антаама были выведены для долгих погонь и сражений. Стрелы посыпались вокруг коляски, высекая искры из плит дороги. Матео сгорбился, пытаясь удержать вожжи. Лодин вжалась в скамью. Дженитиви и Фил- лиаму некуда было деться. Слева громко заржала лошадь: стрела угодила ей в плечо, парализовав переднюю ногу. Коляску повело в сторону. Матео намотал вожжи на запястье и потянул, подняв животное на дыбы. Другой рукой он схватил саблю и одним точным ударом перерубил гуж. Потом отпустил вожжи, и лошадь припала на больную ногу. Мгновение спустя она свалилась на дорогу и свернула себе шею, ударившись головой о плиту. Коляска выпрямилась, оставшиеся три лошади продолжали тянуть ее. Скорость почти не упала, но то была не единственная стрела, попавшая в цель. Филлиам писал, превозмогая боль в пальцах. Только это у него получалось хорошо. Нако- нец-то в этой дурацкой экспедиции появилась слабая надежда, что его руки, не способные построить дом, взрастить урожай или хотя бы утешить отца, помогут спасти мир. Филлиам оторвался от рукописи и увидел стрелу в груди Дженитиви. Нет, подумал он. Не может быть. Несправедливо! Старик сделал куда больше, чем он, и не заслужил такой смерти – от пробившей легкое стрелы, чье окровавленное оперение торчит из раны. Оперение? – Дитя мое… – прохрипел Дженитиви. Если бы Филлиам опустил взгляд, то заметил бы пятно крови на своей броне. А будь у него глаза на затылке, он, пожалуй, обнаружил бы и дыру у себя в спине. У Антаама были чрезвычайно мощные луки – одной стрелы хватило на двоих. Но Филлиам не увидел ни того, ни другого – и повалился на бок. Лодин закричала. Воздух над коляской завибрировал. Далеко позади Расаан опустила лук и прищурилась, силясь разглядеть беглецов сквозь пыль. Тяжелые повозки Антаама вот уже час как нагоняли коляску. Преследуемые лишились лошади, воины Антаама быстро доберутся до них. Взмахом руки Расаан отдала команду «Бей!». Навстречу полетел взявшийся из ниоткуда булыжник. Он отскочил от мощеной дороги, подняв в воздух каменные брызги. От солдата слева от Расаан осталось лишь мокрое место. Лодин снова закричала. В воздухе опять возник камень. Он не попал в цель, но засыпал дорогу обломками. Повозка Антаама замедлила ход, пытаясь не сорваться с дороги, петляя, чтобы не попасть под обстрел. Расаан невозмутимо смахнула с рогов капли крови. – Скоро я доберусь и до мага. Матео воспользовался передышкой, чтобы высвободить из упряжки вторую лошадь. Несмотря на шум, он слышал ее сбитое дыхание. Лошадь или хромала, или захромала бы совсем скоро. Не желая рисковать, он на мгновение остановил коляску, перерезал гуж и шлеп- нул лошадь по крупу. Шумно стуча копытами и припадая на заднюю ногу, она отошла вправо и остановилась на краю тракта. Матео старался не сбавлять скорость и ехать как можно ровнее, но они явно проигрывали гонку. Лодин, вся потная, сбивчиво дыша, прикладывала бумагу к груди Филлиама, силилась остановить кровь. Дженитиви помогал чем мог, но и сам терял силы. Филлиам улыбнулся. В своем воображении он вытащил стрелу из груди старика и мет- нул ее через плечо обратно в лучника. Он представил себе шумиху, которая поднялась бы в гильдии – какая ирония, Дженитиви спасает от верной смерти человек, все это время воровав- Р. Кормье, С. Фекетекути, К. Келли… «Dragon Age. Тевинтерские ночи» 194 ший его работы! Крики Лодин отдалялись, превращаясь в беззвучный гул. Писатель наконец почувствовал, что внес вклад в науку. Его глаза медленно тускнели, в черных зрачках отража- лись звезды. Филлиам придумал броский рекламный лозунг для своей новой книги: «Триум- фальное возвращение Филлиама, барда! Мир уже никогда не станет прежним!» – Никогда… – пробормотал он и затих. Дженитиви упал рядом, с отсутствующим видом бормоча фразы из трудов по архитектуре Тевинтера. Красота Имперского тракта, придорожные камни, опорные столбы… – Опорные столбы… Расаан неслась вперед. На коляску вновь обрушился град стрел. Лодин едва стояла на ногах. Каждое заклинание, брошенное наугад с отчаянным криком, разрывало ее тело. Она зажала уши, но причудливое восприятие не давало покоя. Лодин видела последние слова товарищей, чувствовала их неподвижность, слышала собственный страх. И вдруг, как часто бывает, ее осенило. – Сосредоточься на столбах, – пробормотала она. Лодин выпрямилась и посмотрела вперед, за Матео. Тракт простирался перед ними, длинный, как труд Дженитиви. Через каждые сто ярдов стояли столбы на невысоких цоколях. Лодин обернулась, скользнула взглядом по хромой лошади, уставилась на нагонявшую бело- волосую гадину. И сосредоточилась. Бывшая сестра Лодин потянулась в Тень, на этот раз не сверху, а снизу, и сотворила из ничего очередной камень, поместив его внутрь тракта – вопреки всем законам мироздания. Красная струйка, стекавшая из уха, говорила о том, чего ей это стоило. Лодин не обратила на нее внимания. Сейчас ее заботили кровь Дженитиви на оперении стрелы и кровь Филлиама на ее руках. – Будет больно, Расаан из Антаама, – сказала она с суровой прямотой. Плиты ударились друг о друга. Имперский тракт разлетелся под колесами маленькой повозки. Если бы они не мчались вперед, то сию же секунду упали бы вниз, на Безмолвные равнины, и смешались с песком и пеплом, как тысячи других несчастных. Но ярость Лодин подняла коляску в воздух на шесть футов, и этого толчка хватило, чтобы выбросить беглецов из разлома. Две оставшиеся лошади судорожно пытались нащупать копытами почву. Правая призем- лилась удачно и продолжила тянуть коляску. Левая упала на колени и сломала оглоблю. Лошадь обреченно заржала, а коляска накренилась, повиснув в воздухе. Матео прыгнул вперед, разрубил гуж и, вскочив обратно на козлы, взялся за вожжи. Коляска с трудом двинулась дальше через обломки камней, переехав упавшую лошадь. Перед- няя ось хрустнула, не выдержав удара. С одной лошадью в упряжке о прежней скорости можно было даже не мечтать. Но она и не была нужна. Лодин упала на сиденье и поглядела на плоды своих трудов. Она вырвала целый кусок тракта, до массивного столба. И хотя они еле двигались, дорога перед ними осталась целой – сзади и спереди ее поддерживали колонны. А позади тракт продолжал рушиться. Огромные каменные плиты с грохотом падали, расширяя дыру, которая поглотила первую волну пресле- дователей. Расаан и на этот раз оказалась проворнее своих воинов. Она громовым голосом прика- зала вознице остановиться, но, сообразив, что это невозможно, выпрыгнула. Повозка улетела в темноту. Расаан скользнула за ней, оставив на дороге кровавый лоскут окаменевшей кожи, сделала резкий рывок и ухватилась за край плиты одной рукой; вторая повисла в воздухе, среди обломков. Внизу лежали останки ее собратьев, чью кровь впитывал тысячелетний прах. Р. Кормье, С. Фекетекути, К. Келли… «Dragon Age. Тевинтерские ночи» 195 Расаан вскарабкалась и увидела коляску, которая уносила вдаль ее добычу. Она молча глядела на дорогу, и в жилах холодела кровь. Она проиграла. Пересилив себя, Расаан повернула назад, и воины Антаама повернули вместе с ней. Матео отсчитал шестьдесят столбов, осторожно остановил коляску, спрыгнул на холод- ные плиты и подошел к пассажирам. Филлиам и Дженитиви смотрели на него пустыми гла- зами. На их лицах застыла надежда. Матео закрыл им глаза. Лодин, навалившись на задний борт коляски, равнодушно глядела в никуда. Матео поло- жил ладонь на ее горячий лоб. От уха до ключицы тянулась полоса запекшейся крови. Бывшая сестра выглядела опустошенной. Такой была цена ее стараний. Слабая, необу- ченная часть ее разума, проскользнувшая сквозь Завесу, чтобы совершить невозможное, исчезла. Одинокая слеза скатилась к губам из уголка глаза, но рот не дрогнул. Лодин казалась спокойной, расслабленной. Усмиренной. Матео печально вздохнул, накинул одеяло на плечи Лодин, взял стопку книг и рукописей, лежавшую возле трех нанимателей, крепко привязал ее к сиденью. Оставшаяся лошадь фыркнула и махнула головой, когда Матео подошел. Он ласково улыбнулся, снял упряжь вместе со сломанной оглоблей и швырнул вниз, отметив, что они уж очень быстро упали на песок со странным фиолетовым оттенком. Потом оглянулся на сумку Филлиама в углу коляски, полную эльфийских книг. Неделю спустя он доставит их лорду Варондэйлу, затем вернется в Ривейн. А через месяц книги окажутся у другого писателя, у Тетраса – так его, кажется, зовут. Зародятся первые планы. Пройдет год, и все народы Тедаса поднимутся в едином порыве, и мир содрогнется. Матео запряг оставшуюся лошадь так, чтобы коляску не уводило в сторону. Он заглянул в темные глаза животного, взъерошил ему гриву и залез на козлы. Поручни коляски переливались свежей кровью. Последняя совместная работа писателей закончена. Бывшая сестра Лодин напевала орлесианскую колыбельную – монотонно, немелодично, равнодушно, будто читая ноты с листа и не осознавая, что Филлиам и Дженитиви уже не могут ее услышать. А повозка ехала и ехала, ритмично стуча колесами по каменным плитам тракта, пока не растворилась в ночи. |