Ямбург Е. Беспощадный учитель. ЕвгенийЯмбургбеспощадный
 Скачать 7.81 Mb.
|
|
Вспомнил об этом, к сожалению , малоизвестном педагогической общественности фильме, когда читал рассказ молодого прозаика Дениса Гуцко «Лю». Та же картина. Лихорадочно возбужденная от предвкушения принятия спиртного компания родственников и всеми забытый, сидящий за занавеской малыш Алешка, который пока еще не произнес ни единого в жизни слова: «П ока бубнила Евлампиха и рокотала Нинка, Алешка, затаив дыхание, вынырнул из-под занавески, вытянул мишку из тайника, прихватил банан - и вот сидит с ним в обнимку, тычет бананом 0 4 Евгений Ямбург БЕСПОЩАДНЫЙ УЧИТЕЛЬ В красный лоскут языка. Укрывший их тюль, горелый с одного краю, дрожит на сквозняке. Алешка прижимается к мишке щекой- Лю, - повторяет они с серьезной нежностью заглядывает в выпуклый черный глаз и серую пуговку- Лю, - и кормит его бананом (ждет, чтобы тот откусили только потом отводит руку- Лю Это его первое слово, но ни Нинка, ни Сомни Васька, ни даже Евлампиха об этом, конечно, не знают»®. П сихологам и педагогам хорошо известны последствия детских психических травм, отражающихся на всей дальнейшей жизни человека. Какие же армии психотерапевтов необходимо привлечь для того, чтобы врачевать душевные раны и помогать преодолевать комплексы всем этим, неполюбленным с самого рождения детям? Школьные годы - чудесные? Р азум еется, не всё поколение было опрокинуто в драму социального сиротства. Не стоит сгущать краски. Кому то повезло родиться в полноценной добропорядочной семье и относительно благополучно миновать раннее детство. Такова героиня повести Марины Кошкиной Химеры. А дальше? «А дальше - школа. Опять уроки, опять драные парты и занозистые стулья. Невозможно объяснить, что такое школа. Невероятно сложно передать ее дух. Без пафоса, без ложного восхищения. Набросать несколькими фразами образ того места, где мы проводим столько своих лет. Изо дня вдень, изо дня вдень ходим одной и той же дорожкой, видим одни и те же лица. Если бы я решила нарисовать свою школу, тона холсте непременно были бы пустые залитые зимним солнцем коридоры, звонки, линолеум, заспанные невинные второклашки. Мел на ладонях. Гастритные пирожки. Глава VII. Дети и отцы ключ к пониманию 2 0 5 скошенные в чужую (Лизину) тетрадь глаза, грязные изляпанные стены, нравоучения, обиды, унижение. Вырванный из дневника листок. Еще можно написать на холсте школьный вечер. Сначала детский, с масками, мучительно заученными стишками, сластями, лимонадом, умиляющимися родителями. Потом другой вечер, уже стемнотой, грохочущей музыкой и слабоалкогольным коктейлем за углом. Вот, пожалуй, и все мои ощущения от школы. Люблю ли я школу О Господи, никогда не спрашивайте об этом ребенка. Конечно, нет. Школа есть часть действительности, которую необходимо принимать как неизбежность. Полюбить ее...»® Автору повести ровно 20 лет. Ощущения, полученные от школы, еще свежи, и им стоит доверять. Предвижу праведный гневи возмущение своих коллег. Не во всех школах заляпаны стены и занозистые стулья. А гастрит ные пирожки имел на ладонях отходят в прошлое, постепенно уступая место шведскому столу и компьютерам В крупных городах, в продвинутых школах изменения действительно есть. Но нарисованная героиней повести картина по большей части соответствует действительности. И разве дело только в стенах Школьное меню пока не радует разнообразием . Среди излюбленных педагогами деликатесов - Последний звонок». «Последний звонок. Все выряжены в школьную форму и белые фартуки. Смотреть страшно. Как буфетчицы. И почему здоровые половозрелые кобылы должны притворяться маленькими первоклашками Что за маскарад для педофилов? Я и Лиза были одеты нормально. Все приставали- Вы форму не нашли Вы форму не нашли? Заколебали! Стало очень грустно. Все ревели, прощаясь со школой. А я грустила подругой причине. Школу мне покидать не грустно, нет. Век бы ее не видела. Но мне придется расставаться с моими друзьями 0 6 Евгений Ямбург БЕСПОЩАДНЫЙ УЧИТЕЛЬ И вновь предвижу ревностный, отстаивающий корпоративную честь вопрос Откуда же из серых, убогих школ берутся талантливые молодые авторы, которых печатают солидные журналы Не будем впадать в школярское заблуждение, полностью отождествляя автора сего персонажем. Молодая писательница, даже если она выпускница прекрасной школы, аккумулируя мироощущение своих сверстников, имеет полное право на обобщение и типизацию. Что же касается разгадки природы происхождения их творчества, то ее, как ни покажется странным, нам подсказал не кто-нибудь, асам Ф.М. Достоевский. Д.С. М ережковский вспоминал, как однажды родители привели его, подростка, к великому писателю и попросили оценить юношеские стихотворные опусы сына Посмотрев тексты получившего прекрасное образование и воспитание Димы Мереж ковского, классик сказал примерно следующее Молодой человек. Для того чтобы писать настоящее, надо страдать. Чем-чем, а этим непременным условием творчества в Отечестве нашем мы наделены сверх всякой меры. Всё ли поколение выбирает «Пепси»? Существует устойчивый миф о якобы полной социально политической индифферентности подавляющей части молодого поколения. Выходки отдельных экстремистских групп не в счет. К счастью, они действительно пока не определяют политических предпочтений молодежи в целом. Государство и некоторые политические партии делают неуклюжие попытки использовать энергию молодых в своих прагматических целях. Получается плохо. Думаю, сказываются генетическая усталость от потрясений истекшего века, отсутствие подлинных вызывающих доверие институтов гражданского общества и инстинктивное нежелание молодых служить Глава VII. Дети и отцы ключ к пониманию 2 0 7 послушным орудием для кого бы тони было, к борьбе задело ни одной партии они пока неготовы. Но сказанное отнюдь не означает, что молодые люди не переживают глубоко, не испытывают боль от неурядицы окружа- юш;ей жизни. Выход на плош;адь - крайняя мера, есть и другие формы реакции на происходяш;ее. Об этом свидетельствуют их тексты , как прозаические, таки поэтические. Максим Свириденков - поэт двадцати одного года отроду живет в Смоленске. Это его строфу я взял в качестве эпиграфа к этой главе. Словно филин ухает в голове. По стеклянной комнате ветер-ветр. Кто-то любит, ждет кто-то вовсе нет... Эх, не знать, забыть, что придет рассвет. Нервы, звезды, вены и холода. Сатана, я душу тебе продам. За нее не злато, а танк мне дай. Дай мне танк - такой, чтоб доехать в рай. Чтоб в раю узнали, что есть война. Ведь давно воюет моя страна. Сатана молчит. Тени на стене. Мутно-мутно. Ночь. Ветер-ветр и снег®. Перенестись в рай не на крыле ангела, а на танке - это бру тально или, говоря языком их поколения, круто. Помнится, веселя публику семидесятых годов, ММ. Жва- нецкий тоже мечтал об этом средстве передвижения. Но танк был нужен ему лишь для того, чтобы, подъехав крынку, спросить торговцев Почем ». С тех давних пор мир сильно изменился. Сегодня танк на рынке во всех значениях этого слова) не выглядит парадоксально и потому не вызывает даже улыбки. Другой двадцатипятилетний поэт, Ербол Ж умагулов, подобно О. Мандельштаму вернулся в свой город, знакомый до слез. Его город - Алма-Ата. 2 0 8 Евгений Ямбург БЕСПОЩАДНЫЙ УЧИТЕЛЬ Я родными знакомым в один присест расскажу, что в России - ваще писец! Там война, нищета и Путин!» «Поднажми», - бормочу, и таксист везет, ибо если хоть кто-то нас дома ждет. Мы бабла на билет намутим®. Улица корчится, ей есть, чем разговаривать Молодежный сленг, блатной жаргон, ненормативная лексика - те языки, которыми, корчась, разговаривает сегодня улица. Как относиться к их проникновению а точнее, экспансии в печатные тексты Вопрос сложный. С одной стороны, радение за чистоту речи - святая обязанность педагога. С другой стороны , реальную языковую среду, в которой вырастают наши детине возможно игнорировать, делая вид, что ее не суш,ест- вует. Реагировать на это приходится реалистично без особых восторгов, но и без педагогического жеманства В противном случае нам придется немедленно отказаться от изучения в школах Одного дня Ивана Денисовича АИ. Солженицына. Как прикажите объяснять подросткам «смефуечки» или «маслице-фуяслице»? Стыдливо обходить эти эвфемизмы русского мата стороной (как будто они ежедневно не слышат его на улице или прямо сказать о том, что ненормативная лексика - неотъемлемая черта лагерного нечеловеческого быта насквозь пропитавшего страну Да что там говорить наша собственная речь уже давно и бесповоротно отличается от языка русских иммигрантов первой волны В конечном итоге, наше восприятие зависит оттого из чьих уст ив каком контексте воспринимаем мыто или иное соленое слово. Стоят ли за ним трагическая биография, масштаб личности, как у Шаламова и Сол женицына; ош;уш;ается ли пронзительная боль, которую уже невозможно выразить приличными словами. Г лава VII. Дети и отцы ключ к пониманию 2 0 9 Или, напротив, как это происходит сегодня сплошь и рядом, в текстах приходится сталкиваться с омерзительным смакованием грязи в коммерческих целях на потребу быдлу. Внимательный, чуткий читатель не может этого не почувствовать. Из этих впечатлений читателя и возникает необходимое различение между употреблением или злоупотреблением ненормативной лексикой в печатных текстах. Те же критерии, намой взгляд, применимы к творчеству молодых. Двойные стандарты здесь не проходят. Что касается биографий даюпцих право, то их значимость для читателя определяется не только длиной жизни или отсидками, но прежде всего, глубиной и интенсивностью переживаний автора. Они, молодые, едва соскочив со школьной парты, оказываются в окопах сомнительных война мы снисходительно витийствуем по поводу их слабой воли к жизни, неокрепших души пошатнувшейся нравственности. Имеем ли право? Впрочем, набившие оскомину претензии отцов к детям - дело привычное, освяш[енное веками человеческой истории. Ноя долго ожидал, когда же, наконец, появится манифест нового поколения, внятно и обоснованно формулирующий позицию противоположной стороны и дождался. Повесть Сергея Чередниченко «Потусто- ронники». Автору на момент публикации было 25 лет Герой его повести - начинающий писатель Григорий Андреев- выступает с обращением к отцам . Текст этого обращения довольно большой, но заслуживает того, чтобы быть приведенным полностью. ГРИГОРИЙ АНДРЕЕВ ОБРАЩЕНИЕ К ОТЦАМ «Вы говорите уныние - это грех. Вы недоумеваете откуда в наших детях эта тоска, мрак, пессимизм. Выждете от нас слово ободрения, в котором так нуждается возрождающаяся русская душа. Не понимая нашего хронического отчаянья, вы списываете его насчет периода, величаемого сочным словом безвременье. Ив этом вы правы - мы в превосходной степени дети своего века. Новы уверены, что вообще мир не так уж плох. В конце концов, ведь не голод жене война и одеться есть во что. Что с того Рассказать вам правду, настоящую, откровенно Некоторые вещи достаточно трудно понять - почему все так получается? Что нам до всякого возвышенного, чистого и прекрасного, которого, как утверждают "так много в нашем мире Угу, куда ни плюнь - везде прекрасное...Что нам до него, если на наших светофорах вечный мигающий желтый Мы включаем первую скорость, робко давим на газ. И мотор глохнет. Мы выросли в девятиэтажных микрорайонах из железобетона. Местом, где мы искали любую свободу, стал подвал. Там не было пельменей на ужин, японских телевизоров, турецких ковров, Жигулей там были косяки, Цой из старенького касетника, а для ваших дочурок потные руки старших парней, и не только руки. Но в тесном вонючем подвале было теплее, чем в квартирах улучшенной планировки. Вы называли нас обнаглевшими сопляками, шлюхами и ублюдками - мы были такими, потому что не желали быть зажравшимися бюрократами, смакующими слова ускорение, перестройка, или серым быдлом, помышляющим единственно о талонах наводку, а иного пути в дисциплинарном санатории у нас не было. Скоро в благоустроенных девятиэтажках потекли потолки, забились мусоропроводы, сдохли лифты. Подвалы затопило, но они уже небыли нам нужны. Нам полную свободу прописали 1 0 Евгений Ямбург БЕСПОЩАДНЫЙ УЧИТЕЛЬ Глава VII. Дети и отцы ключ к пониманию 2 1 1 западные врачи, мы глотали ее вместо витаминок. Мы вышли из подвалов и оказались на дискотеке. “Кисло-кисло-кислота!” - звенел из всех динамиков компьютерно-девичий голос. Мыс восторгом глядели в рот новоявленному мессии и потрясали кулаками, скандируя Россия Свобода Россия Скоро мы увидим ваши слезы и голод, услышим проклятия проворовавшемуся вождю и его шайке, сами будем голодать и проклянем все на свете. Народ. 140 миллионов окопавшихся на дачах или упавших в телевизоры особей, объединенных только территорией, которую завоевывали и покоряли ваши (и мои) предки. Возраст - вот единственная характеристика современного россиянина (биологическая характеристика, наиболее подходящая животным). Тот, кто старше 70, прячет от себя память о своей боевой юности, опозоренной всеми последующими поколениями, и молит о смерти. А на 9 мая по милосердному разрешению государства надевает ордена, которые еще не успел распродать падким на экзотику иностранцам (на что-то же надо внуков кормить. Тот, кто старше сорока (их большинство, не воевавшее поколение, - послушные животные, понуро бредущие в общем стаде. Эти сорокалетние помнят молодость романтические стройотряды, Хемингуэй, бобины с записями битлов и полуподпольного Высоцкого, чтение Архипелага ГУЛАГ и “Чевенгура” в конце 80-х(да-да, когда-то они умели читать. Они нянчили нас, уткнувшись в Раковый корпус, и сих молоком мы впитали знание о вечном обмане. Просто нас на. всех - так, кажется, сказал Егор Летов, последний герой. Тридцатилетние впитывали сознание обмана с портвейном и дешевой водкой (водка у нас второй хлеб. Тридцатилетним скучно жить - они знали все с самого начала. Это они посадили страну на иглу - надо же себя чем-то развлечь. Развлекаемся и мы, двадцатилетние, ноу нас несравненно большие возможности пепси, пейждер, MTV. Что тут поделаешь, чем ты моложе - тем выше степень отчаяния (греха пострашнее уныния, тем глубже оно засело в костях. Ни у одной из четырех категорий нет сил на будущее. Нация, живущая ради того, чтобы пока не сдохнуть. Кто будет тамадой на поминках по России - Те, комуза сорок. Это вы добровольно вернулись к первобытному укладу - 2 1 2 Евгений Ямбург БЕСПОЩАДНЫЙ УЧИТЕЛЬ занимаетесь собирательством и земледелием. Это у вас в руках вместо знамени плакатов с воплями протеста лопаты и лейки. Вкалывать на даче - оптимальная форма отдыха. Свою импотенцию вы величаете демократией и хотите, чтоб мы тоже шли и голосовали. Да лучше мы двинем на дискотеку и оторвемся там по полной программе - это теперь модно, это так круто, были бы бабки. По правде сказать, это наш единственный выход, это все, на что мы пригодны. Сколько лет вы срали на церкви, а ныне вдруг одумались - падаете на колени и стараетесь поскорее расшибить лбы. Тянете нас туда же. Но как мы станем верить - Под нашими ногами провалилась эпоха - у нас хронический нигилизм, он в крови. И о каком будущем, о каком возрождении мы тут сюсюкаем Одних вы собственноручно угробили на пламенном юге. Слабейшие из нас гниют - уже в могилах или пока на игле либо укрылись во всяких ролевых играх и виртуальных мирах, плевать им на этот мир, где все всегда не в кайф. Ваша достойная смена потихоньку занимает ваше место, смысл их существования - капитал некоторые из них при этом уверены, что служат Родине. Осталась маленькая кучка (семь процентов, которым просто тошно жить - которые исписывают общие тетради своими снами и видениями, как Андрей или, как Серебряная, способны полюбить лишь мертвых, или, как Мара, тычутся с упорством слепых котят во всякое дерьмо, ища здесь хотя бы надежды. Или просто устали, как я. Остались только мы, номы не в счет мы не отсюда. Потусторон- ники, как сказал бы брат Ницше. Ушельцы. Мы сберегли свои последние силы, чтоб с высоты своего низменного века плюнуть в ваши растерянные физиономии. Чтоб не быть контингентом потребителей черной дырой с вечно разинутым ртом, алчущей поглотить бездну секонд-хендовских автомобилей и шоколадных батончиков винтиком в системе, организованной по принципу заработал - потратил (поел - покакал", “покакал - поел. Чтоб остаться немного собой. Вот такая правда. Ну что выворотите нос Мрачно все, беспросветно Или, может бытья все придумываю, вру Нет, врете вы. Глава VII. Дети и отцы ключ к пониманию 2 1 3 Вы себе врали. Вы врали и нам - в школах, дома, везде. А потом изображали раскаяние. Вы взяли с нас клятву пионера, а потом упоенно ее растоптали. Этот урок пошел нам на пользу - больше мы клятв не даем. Мы видим правду, мы глотаем ее, как водку, мы уже превратились в алкоголиков. Я всю жизнь живу как на XX съезде. И я устал изумляться грубости и мерзости отдельных мазков на прекрасной картине мироздания. Ненавидьте меня, выродка, упрекайте в чем угодно. Напрасно. По плодам их узнаете их. яблоко от яблони. что посеешь... Но приходит время сеять нам...»* Мужество отчаяния Это манифест поколения, а точнее, той части поколения что дает вдумчивому педагогу богатейшую пищу для анализа. Постараемся на время оставить в стороне привычные, спасающие психику педагога (он ведь тоже живой человек, для которого утрата смысла своей деятельности катастрофична) механизмы вытеснения неприятной реальности. Легче всего загородиться от нее надежным щитом из высказываний типа Не все представители старших поколений врали себе и продолжают врать до сих пор, Не у всех молодых людей хронический нигилизм и отчаяние в крови. Ведь для многих из них в последнее десятилетие открылись новые возможности, они выучили языки, увидели мир, приобрели престижные и высокооплачиваемые специальности. Словом, прекрасно адаптировались к изменившейся жизни. Разумеется, без издержек переходного периода не обошлось. Кое-кто действительно пострадал. Но зачем же сгущать краски , представляя все поколение, еще полностью не включившееся в жизнь, уже уставшими от нее невротиками Так или примерно так, вероятно, попытается уязвленный педагог отстаивать свою оптимистическую уверенность в завтрашнем дне, крайне удачно совпадающую с очередным идеологическим заказом. |