Ямбург Е. Беспощадный учитель. ЕвгенийЯмбургбеспощадный
 Скачать 7.81 Mb.
|
|
В начале девяностых годов прошлого века судьба подарила мне возможность встречи со знаменитым пастырем и психологом Жаном Ванье, основоположником всемирного движения Ковчег. Вместе со своими после 8 2 Евгений Ямбург БЕСПОЩАДНЫЙ УЧИТЕЛЬ bдователями он занимался детьми с глубокой умственной отсталостью. В то время мы в России переживали повальное увлечение гипердиагностикой, вполне объяснимое внезапно открывшимися возможностями Впервые со времен разгрома педологических извращений (печально известное постановление ЦК ВКП(б) 1934 года) появилась возможность психологического тестирования детей, повсеместно возникали медико психологические службы. Так вот, познакомившись с нашими достижениями, Жан Ванье мягко улыбнулся и поведал историю девушки Лауры: Мы безуспешно лечили нарыв на ее лице более полугода, пока не поняли что врачевать нужно не нарыва девушку». Любой ребенок - будь он с умственной отсталостью или на другом полюсе сверх меры одаренным - имеет глубокие личностные проблемы, лечение которых в строго научном смысле этого слова весьма проблематично. Об этом находим у того же С. Фрая: «Тем не менее, то, что со мной происходило, диагностировали как задержку в развитии" - зрелость умственных способностей в сочетании с незрелостью эмоциональной мозг шестнадцатилетки и разум десятилетки, спорящие друг с другом внутри сбитого столку четырнадцатилетнего мальчика, лишая его способности сосредотачиваться, приспосабливаться и пристраиваться. В наши дни большую часть моих бед несомненно отнесли бы насчет синдрома дефицита внимания, тартразированных пищевых красителей, некачественных молочных продуктов и загрязнения атмосферы. А несколькими сотнями лет раньше вдело пошла бы одержимость бесами - намой взгляд, определение наиболее точное, однако, когда речь идет о лечении, мало чем помогающее. Лечение, прописанное Воэном, имело обличье красивых желтых пилюль, называвшихся, если я правильно помню, лентизол. Единственными, если я, опять-таки, помню правильно, результатами их приема оказались сухость во рту и жуткие запоры. Глава VIII. Литература как педагогический источник 2 8 3 Возможно, последние и составляли клиническую функцию пилюль когда человеку приходится целые дни просиживать в сортире, времени на воровство у него уже не остается»"®. Игнорирование большинством педагогов существования экзистенциальной проблематики во внутреннем мире ребенка, намой взгляд, неслучайно. Эта педагогическая слепота базируется на высокомерном представлении взрослых о полном отсутствии у детей ощущения трагизма человеческого существования. Миф о золотом безоблачном детстве, казалось бы, давно развенчанный как в теории и практике психоанализа, таки в современной беллетристике (достаточно вспомнить повесть Санаева Похороните меня за плинтусом по-преж нему гипнотизирует сознание российского педагога. Отчего так Отчасти представления эти восходят к русской и зарубежной классике позапрошлого и начала прошлого века к той ее части, где описывается созревание отроков в дворянских усадьбах. Аксаков и Толстой, Честертон и Набоков - именно к их замечательным текстам восходят идеальные воззрения на природу детства. Благополучные мальчики, выросшие в благополучной среде, чье детство навсегда оставило то ощущение рая, которое так необходимо в последующей жизни, ибо оно, как никакое другое, обеспечивает душевное здоровье. И злиш не напоминать, как с тех пор кардинально изменился мирно миф, как известно, нельзя устранить, он постоянно дремлет на глубине сознания и активизируется каждый раз, как только в нем возникает острая необходимость. Потребность в фантоме золотого детства многократно возрастает в переломные эпохи, когда травмирующие последствия модернизации рождают стремление искать в прошлом потерянный рай. В такие периоды мифологизированные представления о детстве 8 4 Евгений Ямбург БЕСПОЩАДНЫЙ УЧИТЕЛЬ человечества по необходимости переводятся в плоскость педагогическую . Иными словами, в глубине души люди прекрасно осознают невозможность воссоздания в современных условиях патриархальных моделей существования (за исключением таких экзотических способов, как уход в затворили поселение общиной в нетронутых цивилизацией местах, нов сфере воспитания продолжают упорно верить в существование детского эдема. Сказанное в равной степени относится как к родителям, чьи охранительные инстинкты можно понять, таки к профессионалам, что, намой взгляд значительно опасней. Мировоззренческая бездомность современного человека перевернутые отношения между поколениями внутри семьи и за ее пределами (разногласия отцов и детей тургеневской эпохи выглядят милой размолвкой на фоне наступательного агрессивного захвата власти нынешними молодыми. Это уже произошло на Западе но чаша сия не минет и нас однополая любовь, наркотики - все эти неудобные педагогические темы требуют бесстрашной разработки. Литература ее демонстрирует, педагогика - нет. Тому есть свои причины. Литература может себе позволить не быть нравоучительной, педагогика - нет. Литературе достаточно сигнализировать о неблагополучии, дидактизм ее убивает. От педагогики же ждут ответа на вопрос, что с этим неблагополучием делать. Кроме того, как сказано от века во многие мудрости многие печали. И кто преумножает познание - тот преумно ж ает скорбь. Осознание глубины духовного кризиса понимание масштаба проблем, нерешаемых при жизни одного поколения, у неподготовленного человека могут вызвать панику, привести к срывами сдаче последних моральных позиций . Такая реакция в жесткой саркастической форме описана у поэта Тимура Кибирова: Глава VIII. Литература как педагогический источник 2 8 5 Если плохи мири Бог, Значит, я не так уж плох Если жизнь и вправду ад. Значит, я не виноват! Значит, может дальше мне Благоденствовать в говне То есть все совсем неплохо Наливай по первой, Леха!^^ *** А все-таки, что же делать, как поступать в этой меняющейся ситуации с молодежью На сей счет в литературе non fic tio n мы находим разные стратегии родительского поведения. В романе Майкла Каннингема Домна краю света мать подростка, связавшегося с плохим другом, дабы окончательно не потерять сына, принимает решение которое едва ли вместится в сознание здравомыслящего - и именно в силу своего здравомыслия беспомощного перед лицом новых угроз - человека: «Однажды вечером, постучавшись, я различила за дверью какое- то шуршание. Намой стук никто не отозвался. Мне показалось, что я услышала, как они перешептываются. Затем Джонатан сказал- Заходи, мам. Я сразу почувствовала этот запах - вся комната была сизой от сладковатого дыма. Бобби с паническим выражением лица замер посреди комнаты. Джонатан сидел на своем излюбленном месте около батарей- Мм, - сказал Бобби, - миссис Главер. - Давай, мам, - тихо, почти вкрадчиво сказал Джонатан, - хочешь покурить? И помахал в моем направлении незатушенной самокруткой 8 6 Евгений Ямбург БЕСПОЩАДНЫЙ УЧИТЕЛЬ Я замерла на пороге. На мгновение я как бы перестала понимать, кто я, земля ушла у меня из-под ноги, бесстрастная, как приведение, я молча глядела на трогательную бугристую папироску, оранжево мерцающую в рассеянном свете похожей на бейсбольный мяч лампы, которую я купила Джонатану, когда ему исполнилось семь лет. Я понимала, что я должна была бы сделать. Я должна была возмутиться или по крайней мере спокойно, но твердо объяснить ему, что мое терпение не безгранично. Ив томи в другом случае это означало бы конец нынешних отношений - сих импровизированными танцами - и наступление нового, холодно-формального периода. Первым затянувшуюся паузу прервал Джонатан, вновь повторивший свое предложение- Попробуй, - сказал он. - А то таки не узнаешь никогда, что теряешь- У твоего отца был бы инфаркт, - ответила я- Его здесь нет, - отозвался Джонатан- Миссис Главер, - беспомощно сказал Бобби. И зта его потерянность, этот дрогнувший голос, которым он произнес мою фамилию, решили дело- Да, - сказала я. - Наверное, ты прав. Как иначе узнать, что теряешь? Я вошла в комнату (три коротких шага) и взяла грустную папироску- Умница, мама, - сказал Джонатан непроницаемо бодрым голосом- Как хоть это делается-то? - спросила я. - Ты ведь знаешь, что я и обыкновенных сигарет никогда не курила- Ну, - сказал Бобби, - просто затянитесь, ну, в смысле втяните дым в легкие. И подержите его там как можно дольше. Поднося самокрутку к губам, я прекрасно понимала, что происходит я стояла посередине комнаты, в бледно-голубой блузке и домашней юбке с запахом, собираясь совершить первое в своей жизни противоправное действие. Я затянулась. Дым был таким горькими едким, что у меня перехватило дыхание и слезы Глава VIII. Литература как педагогический источник 2 8 7 навернулись на глаза. О том, чтобы последовать совету Бобби, не могло быть и речи - я немедленно извергла из себя бесформенное темное облако, продержавшееся в воздухе, наверное, целую секунду, прежде чем растаять. Тем не менее, ребята приветствовали меня возгласами одобрения. Я передала папироску Бобби- Победа - сказал он. - Вы затянулись- Значит, теперь у меня полное право сказать, что жизнь прожита не напрасно, - ответила я. Мой голос звучал надтреснуто и напряженно»*®. Предвидя праведный гнев читателей, возмущенных позицией героини романа, оговорюсь, что отнюдь не рассматриваю ее поведение в качестве практической рекомендации родителям, столкнувшимся с похожей и, увы, достаточно распространенной ситуацией. Но при этом замечу вполне понятный шок, который испытывает взрослый добропорядочный человек, узнав такое о своем ребенке, как правило, немедленно оборачивается яростью, выплескиваемой на ближайшее окружение подростка (друзей-совратителей), а также на внешние обстоятельства жизни развращающую роль средств массовой информации, слабую работу правоохранительных органов и т.п. И редко когда пытаются найти причины в экзистенциальных проблемах самого подростка и его собственной семьи. Героиня романа прекрасно знает, как положено вести себя в данной ситуации возмутиться. Но что дальше Холодно-формальные отношения, полная потеря едва налаженных контактов с сыном. Между тему молодой женщины свой букет экзистенциальных проблем. Она с трудом выдерживает монотонное рутинное существование домохозяйки в провинциальном Кливленде полученное пуританское воспитание сковывает героиню буквально во всем, включая интимную сторону 8 8 Евгений Я мбург БЕСПОШ АЦНЫ Й УЧИТЕЛЬ ЖИЗНИ. Тем ценнее ее пугающе откровенная рефлексия Ревнитель традиционной морали наверняка сочтет бесстыдной как саму женщину, таки ее исповедь. Но возмущение также малопродуктивно для понимания как и плач о повреждении нравов. «Но ощущала я себя совсем по-новому. У меня теперь была своя тайна. Прежде все мои секреты сводились к тому, что я боялась секса и не испытывала ни малейшего желания общаться с соседями. Я чувствовала себя мало примечательным, второстепенным персонажем, слабой и хрупкой донельзя. Я чувствовала себя женщиной, у которой от холода начинаются головные боли, а от жары появляются свищи. Но эта новая тайна была совсем иной - она бодрила, повышала жизненный тонус если бы меня разоблачили, был бы грандиозный скандал. Эта тайна приятно щекотала мне нервы, когда я шла по проходу супермаркета. Я курила "траву вместе с сыном. Местные матроны, набивающие свои тележки зефиром, мороженым, ярко розовыми упаковками мясной нарезки и пачками корнфлекса с сахаром, сочли бы мое поведение непристойным, аморальными эпатажным. Я чувствовала себя юной, стройной, исполненной смутных надежд на будущее. Нет, Кливленд - еще не конец, жизнь продолжается»*®. По сути дела, мать подростка - сама подросток, отягощенный массой неизж иты х юношеских комплексов. Та же, что у мальчика С. Фрая, боль одиночества, тоски заброшенности, унижения, отверженности и страха Та жажда присоединения, стремление стать частью хора, слиться с ним. Однако не будем списывать все на личностное недоразвитие героини. Проблема гораздо серьезней и глубже. «Каменистая земля, скорчившийся на ней человек и пустое небо над головой - в этой метафоре Беккета суть экзистенциального состояния современного человека. Стивену Фраю, в конечном итоге, удалось укрыться в языке, лите- Глава VIII. Литература как педагогический источник 2 8 9 ратуре, игре ума и смехе. Но для этого нужен дар. (Хотя ион, как видно из автобиографии, на определенном этапе не избежал наркотиков) Но что делать людям простым обывателям, не отмеченным печатью таланта? «Помню, отец Станислав говорил Неверующие Это же святые люди, я был бы наркоман. - Это уже из книги Натальи Леонидовны Трауберг Сама жизнь. Вот уж действительно non-fiction: невыдуманная литература прямого слова. Автор - известный переводчик Г.К. Чес тертона, К.С. Льюиса, П.Г. Вудхауза - не относила ее к мемуарам. «Как раз мемуаров я побаиваюсь по нескольким причинам - это и соблазн беспощадности, и соблазн самохвальства, и сбой памяти, и, наконец, то, что мы не знаем всей правды. Мне хотелось не столько поделиться воспоминаниями, сколько утешить и даже обрадовать читателей, напомнив о бытовых, будничных чудесах, показывающих, что мы - не одни и не в бессмысленном мире»^''. На самом деле, если отбросить частности, - это и есть главная педагогическая задача преодоление смыслоутраты. Психолог Виктор Франкл писал: «Мы живем ввек распространяющегося все шире чувства смыс лоутраты. В такой век воспитание должно быть направлено на то, чтобы не только передавать знания, но и оттачивать совесть так, чтобы человеку хватило чуткости расслышать требование, содержащееся в каждой отдельной ситуации. В век, когда десять заповедей, по-видимому, уже потеряли для многих свою силу, человек должен быть приготовлен к тому, чтобы воспринять 10 ООО заповедей, заключенных в 10 ООО ситуаций, с которыми его сталкивает жизнь. Тогда не только сама жизнь будет казаться ему осмысленной, заполненной делами, но ион приобретет иммунитет против конформизма и тоталитаризма - этих 9 0 Евгений Ямбург БЕСПОЩАДНЫЙ УЧИТЕЛЬ двух следствий экзистенциального вакуума. Ведь только бодрствующая совесть дает человеку способность сопротивляться, не поддаваться конформизму и не склоняться перед тоталитаризмом»^®. Разумеется, существуют специфически детские и подростковые проблемы, поддающиеся симптоматическому лечению. По большей части педагоги и заняты их решением, но зачастую вне их поля зрения остаются глубинные пласты сознания, затрагивать которые небезопасно, поскольку вторжение в эти сферы требует величайшего такта, огромной культуры, особого жизненного и религиозного опыта. В этом смысле книга Н Л . Трауберг Сама жизнь - также интересный педагогический источник. Мудрость, опирающаяся на груз прожитых лет, позволяет автору простодушно расписаться в своем педагогическом бессилии, нона мой взгляд, именно это простодушие дорогого стоит и уж во всяком случае выгодно отличается от распространенного в нашем педагогическом цехе менторского тона. Размышляя о том, как создать для современных детей новициат (новициат - в западной монашеской традиции обработка, обкатка связанная с необходимостью отказаться от себялюбия самоутверждения и т.п .), она пишет: «Что же делать, как создать для детей такой новициат? Слова - пусты, пример - тоже только для тех, у кого прорезалось зрение. Лучше бы сиять, но, во-первых, этого мало, во-вторых, пока худо- бедно засияешь, у тебя будут правнуки. Кроме того, мы слишком часто пытаемся выдать за сияние ту мерзкую слащавость, которой детине выносят. Теперь, когда долго не было понятия греха, а потом за грех стали принимать что угодно, кроме себялюбия и своеволия, надо все начинать заново»^. Г лава VIII. Литература как педагогический источник 2 9 1 Начинать заново, чтобы у детей и юношества прорезалось духовное зрение, - обш;ая задача всех без исключения педагогов, вне зависимости оттого, являются они светскими или религиозными людьми. Можно ли в современных условиях в решении этой задачи рассчитывать на отклик со стороны молодых Попробуем их услышать. Настроить слух, как, надеюсь, уже убедился читатель помогает серьезная западная литература, поскольку она первой отразила новую психологическую и мировоззренческую реальность, в которой оказались наши дети. В этом смысле чрезвычайно интересна и полезна книга Гюнтера Грасса Траектория краба. Помимо прочего, она, органично сочетая в себе художественный и объективный исторический анализ, позволяет убедиться в том, как за грехи отцов приходится расплачиваться детям. Педагогическая траектория Гюнтера Грасса Переизданный недавно роман Гюнтера Грасса Траектория краба, казалось бы, в представлении не нуждается Я и сам так думал до тех пор, пока пару лет назад не обнаружил в букинистической лавке большую стопку уцененных книг. (Тот самый роман по сорок рублей за штуку) Забрав весь неликвид в количестве пятидесяти экземпляров, я принялся дарить книгу своим коллегам педагогам, рекомендуя ее как логическое завершение Педагогической поэмы АС. Макаренко, подводящее воспитательные итоги минувшего века. С благодарностью принимая подарок, коллеги по цеху скептически отнеслись к выстраиванию такой странной траектории развития педагогической мысли двадцатого столетия. А поскольку среди них преобладали преподаватели литературы, в их глазах явно прочитывалось известное высказывание Козьмы Прзггкова: Специалист подобен флюсу. Признавая за собой грех известной профессиональной узости, приводящий к привычке смотреть на любое явление культуры, ив первую очередь на художественную литературу, глазами педагога тем не менее, я обратил внимание на то, что, в отличие от литераторов, историки отнеслись к моей учительской оценке текста романа с меньшим скепсисом . Недоумение коллег вполне объяснимо. На первый взгляд текст романа Гюнтера Грасса меньше всего относится к так называемой педагогической прозе с ее канонами повествования, занимающей свою скромную , но достойную культурную нишу. Достаточно освежить в памяти тексты не только АС. Макаренко, но Ф. Виг- Глава VIII. Литература как педагогический источник 2 9 3 |