Р. Негарестани, - Циклонопедия_ соучастие с анонимными материала. Incognitum hactenus Кристен Алвансон
 Скачать 7.73 Mb.
|
|
В случае экономической открытости аффорданс относится не к ограниченной или ограничивающей способности допуска (affordability) одной или множества система ко всему обоюдному горизонту, в котором субъективная и объективная стороны экономической открытости должны выживать и принимать динамичное, но экономичное участие. Аффорданс не работает по единой или однонаправленной линии — от субъекта открытости к ее цели или наоборот Он экономически коллективен. Аффорданс формирует горизонт экономически безопасной открытости, которая позволяет обеим сторонам существовать в качестве тел, динамически синхронных друг другу. Соответственно, открытость динамически определяется выживанием субъективной и объективной сторон как взаимным процессом жизни, а не выживанием как избеганием опасностей. Если аффорданс не может быть разрушен субъективно или объективно, то только потому, что он устанавливается во взаимодействии. Вот ношении субъективного и объективного полюсов аффорданс в равной степени мезофиличен, то есть он всегда тянется к середине. Участия, становления линии тактики коммуникаций должны быть основаны на мезосфере аффор- данса и его машинерий выживания. «Я открыт тебе можно перефразировать как Я обладаю достаточной вместимостью, чтобы принять твою инвестицию или Я могу допустить тебя. Этот консервативный голос ассоциируется нес волей или интенцией, ас неизбежностью аффорданса как мезофильной связи и с экономикой выживания и логикой вместимости. Если вы превосходите вместимость, которая может вас допустить я буду расколот, рассечен и раскрыт. Несмотря на свою преданность репрессии слепому желанию монополизировать выживание и авторитарной логике границы план бытия открытым чему-либо» никогда открыто не ассоциировался с паранойей и регрессией. В этом ирония либерализма и антропоморфичного желания. Однако хотя аффирмация тактически питается аффордансом, это также тайная стратегия призыва и осуществления Эпидемической Открытости, воплощение которой необходимо совпадает с концом открытости экономической или человеческой. Поскольку речь идет о выживании, радикальная открытость всегда принимает в этом базовое участие, неся с собой загрязнение и пандемический ужас, ужас внешнего, возникающего изнутри как автономный ксенохимический Инсайдер и снаружи как непобедимый Аутсайдер. В любом случае радикальная открытость внутренне связана с неизвестными эпидемиями. Если аффорданс — это мезофильная растяжка между субъективными объективным фронтами ком Политики муникации, внешнее определяется экстериорностью функции, а не дистанцией Если аффирмация в конечном итоге имеет стратегический характер, то только потому, что эпидемическая открытость неотъемлемо присуща репрессии внешнего и подвешиванию его влияний. В политическом развороте эпидемическая открытость жаждет твердых состояний явной закрытости, таких как всякого рода системы обитания и установлений, которые сущностно интегрированы в экономику выживания и средств к существованию libban, lifan. В соответствии с секретностью и заговорщицким этосом аффорданса, в котором любая тактика — это еще одна линия расширения (увеличения допуска, радикальная открытость требует стратегических призывов или линий подрыва изнутри аффорданса. Радикальная открытость, следовательно, подрывает логику вместимости изнутри Часто называемые колдовскими линиями, пробуждениями, вызванными ксено- аттракторами и триггерами, стратегические подходы развертывают радикальную открытость как внутренний разрез — газообразный, без запаха, с металлической мудростью скальпеля. Открытость становится радикальной резней изнутри и снаружи. Если анатом проводит разрез сверху вниз, то кататомия открытости не режет анатомически и не проникает структурно (следуя логике страты); она кромсает, как мясник, во всех направлениях, в соответствии со своим стратегическим планом активности. Открытость — не самоубийство, поскольку она заманивает выживание в саму жизнь, где жить — это систематическая избыточность. Поскольку Внешнее в его радикальной экстериорности повсюду, его нужно только пробудить, чтобы оно рванулось истерло иллюзию экономической апроприации или закрытия. Открытость — это война, чтобы работать, ей нужны стратегии. Открытость — это не антропоморфное желание быть открытым, это бытие открываемым, производимое самим актом открывания. Раскромсанность, вспоротость, расколотость и вскрытость — вот телесная реакция субъектов на радикальный акт открытия. Соответственно, аффирмация — это замаскированная стратегия носитель для взрезания аффорданса и творческого переизобретения открытости как радикального вскрытия (радикальный ксенозов). Стать открытым или испытать химию открытости невозможно путем открытия себя (желание, ассоциируемое с границей, вместимостью и экономией выживания, охватывающей иваси вашу окружающую среду но ее можно утвердить, впутав себя в стратегический альянс с внешним, став приманкой для его экстериорных сил. Радикальную открытость можно вызвать, став мишенью для внешнего. Чтобы быть открытым внешним, а не быть экономически открытым системной среде, следует соблазнить экстериорные силы внешнего можно воздвигнуть себя как твердый молярный объем, укрепив границы вокруг себя, обороняя свой горизонт, запечатав все уязвимости. погрузившись глубже в человеческую гигиену и бдительно следя за всеми аутсайдерами. Эта избыточная паранойя, строгое закрытие и выживательная бдительность позволяют стать идеальной добычей для радикального внешнего и его сил. «Шествие Ближнего Востока к проблематичному дисциплинированию и шовинизму монотеистического догматизма либо через политики и модели управления, либо через социальные и культурные динамики фактически представляет Соучастие и шизотратегии открытости и бунта собой систематическое продвижение в направлении радикальной открытости. План бытия открытым лежит поту сторону открытости, по соседству со стратегической закрытостью, противоположной свободному миру. Глобальной политике трудно это понять (X. Парсани)». Для Парсани такое систематическое шествие к манифестациям закрытости приравнивается к вызову и стратегическому привлечению безликой чумы, ксено- химическому приливу субверсии и болезни, захлестывающему все иммунные системы и границы, все монолитные и молярные структуры. Эпидемическая открытость входит как криптогенное событие в форме расчленения (открывания и бытия открываемым одновременно. Внезапно, без предупреждения расчленяющая открытость вскрывает вас (единственный вопрос — откуда она начинает она превращает вас в изысканное блюдо, в свежее мясо. новая пища для новой земли. П о лит и ка Вкусного Обеда bАдепты древнеперсидского культа Матери Мерзостей) были первыми, кто, отправляя свою систему верований прямо внутри тела монотеизма, обнаружили, что когда дело касается темноты, мыслить следует стратегически. Аффирмация Жизни-Сатаны (Друдж) требует переизобретения всего как стратегии. Взаимодействие с Жизнью-Сатаной должно проводиться через стратегическую коммуникацию, то есть непутем позитивной аффирмации через веру или убеждения, а путем стратегического превращения себя в обед, в приманку, чтобы с другой стороны началась охота. В отличие от восстаний западной гетеродоксии культ Друдж не берет за свой гетеродоксальный или сатанистский образец распущенность или иррациональность они вызывали Жизнь-Сатану, производя параноидальное закрытие от внешнего и становясь избыточно обсессив- ными в отношении гигиены и здоровья. Таким образом они выводили терминальное безумие из самой ортодоксии рациональности и логики. Чтобы сдаться экстазу Жизни-Сатаны (эпидемической открытости, следует попытаться очистить себя от всех дефектов, проходить многочисленные гигиенические процедуры, разработать повседневный институционализированный стиль жизни, избегать любой скверны, физической или ментальной. нужно приготовить из себя Вкусный Обед для жизни-Сатаны и ее аватаров. Чтобы приманить внешнее, нужно сделать себя подсадной уткой. Так Жизнь-Сатану стратегически приманивают, чтобы она разорвала вас в клочья, придав новый функциональный уровень открытости. Несмотря на то что открытость внешняя по отношению к аффордансу и возможности, она уродует их тела и побежденные территории Вдали от некрократического облегчения, которое представляет смерть как освобождение, ты становишься разоснованием всех осквернений, страхов и интенсивностей, которые Жизнь-Сатана вливает в системы и организации, разосно ванием, в котором открытость может быть очерчена только как серия надрезов Если в условиях радикального внешнего закрытие (любой системы или субъекта) невозможно, то акт открытия есть только осуществление этой невозможности для системы. Для субъекта это осуществление или навязывание невозможности всегда катастрофически неприятно Политики Согласно Ахт-Яту и культу Друдж, Матерь Мерзостей (зовите ее лезвием открытости или ксенобурей) всегда настигает тех, кто живет, и мы должны жить (в самом организационном и выживательном аспекте этого процесса) ради аффир- мации такой катастрофической интенсивности Внешнего. В глубинах Открытости политика Вкусного Обеда прославляет иронию консервации каждый юань, который вы кладете в карман, аккумулирует больше возбуждения для Жизни-Са таны или восторга резни, как это следует называть. Разве все монотеистические наставления на фоне этой панорамы не выглядят танцами на мрачном празднике политики Вкусного Обеда? Стань свежим обедом обелиском, монолитом, мировым древом и телом деспота. Но как приготовить из себя новую еду, неотразимую приманку для открытости, которая идет пожрать обед Если голод указывает на конкретное смешение между объектом желания и разрушением этого объекта, прожорливость указывает на уничтожение всего, что насыщает чувства. Эпидемическая открытость пожирает и кромсает с такой прожорливостью, что открытость теряет все свои знаковые и качественные аспекты. Широкая открытость, открытый разум открытый простор и открытый мир, все субъективно утверждаемые модусы открытости, становятся нерелевантными. Такие пространственно-логические манифестации открытости переустанавливают логику экономического подавления внутри аксиом либерального здравого смысла. Радикальная открытость не может быть понята как широкая открытость, подходящая для покорных либеральных политиков экономии выживания или адвокатов возможностей она означает пожирание открытостью. Рассечение, разрывание на части, раскалывание и вскрытие — все указывает на стратегическое участие, причастность, активную коммуникацию с ритуальной резней — открытость. Эпидемическая открытость подрывает возможность непутем разбора (негативное выведение из строя, а путем субверсивного соучастия с возможностью, которая заманивает ее и заставляет расколоться изнутри. Возможность безжалостно раскалывается именно с помощью логики допустимости. Г. Ф. Лавкрафта часто обвиняют в безудержной фетишизации архаичных страхов, смешанных с крайней расистской паранойей. Этот навязчиво-постоянный расизм просачивается в его работы и глубоко пронизывает их. В Мифах Ктулху» этот нудный расизм разворачивается на космическом плане как прокариотиче ская популяция кошмарных существ — Древних, ползучих аватаров абсолютной экстериорности. Из мифов становится ясно, что коммуникация с внешним, даже скорректированная возможностью, несет в себе определенную неизбежность в отношении коммуникатора. Этот неизбежный рок имеет следствием трансформацию человеческих цивилизаций в бойню влекущих наружу сил. Внешнесть, однако, не требует уникальных сил для развития своих линий открытости. Другими словами, аутсайдеры сами брошенные дети космического отчуждения и радикального внешнего. Независимо от существования аутсайдеров и каузальных взаимодействий между ними экстериорность — это акт, который сущност- но предшествует объектами безразличен к их онтологической позиции. Сама функция внешнести манифестируется как навязывание экстериорности всем начиная от людей и заканчивая Древними. Акт внешнения, или навязывания эксте- 207 Соучастие и шизотратегии открытости и бунта риорности, осуществляется как лезвие открытости, которое рассекает и людей и Древних. Чем более закрыт субъект, тем безжалостнее он взрезаетря. Задача или рок аутсайдеров — безжалостно раскрывать людей, но они тоже выступают разменными марионетками космического очужения. В лавкрафтовских Мифах Ктулху» аутсайдер навязывает экстериорность Внешнего. Но поскольку очужение не регистрируется иначе, кроме как путем нарушения границ и порядка системы, оно обычно характеризуется как неизмеримо абсурдная апатия по отношению к закрытым субъектам (системам. На антропоморфном уровне эта абсурдная апатия определяется как абсолютный садизм. Вот почему лавкрафтианский аутсайдер нередуцируем к чужому, ведь прежде всего это акт овнешнения, навязанный экстериорностью космического очужения или радикального внешнего. Такой акт неотделим от его несомненной реальности и конкретного присутствия. По этим причинам избыточную паранойю в историях Лавкрафта не получится ни осудить, ни отбросить с легкостью. Однако есть ли у лавкрафтовской паранойи последствия, полностью соответствующие его воззрениям на расу Дабы ответить на этот вопрос, следует эксгумировать и исследовать генеалогические низовые потоки, циркулирующие между такой ксенофобской паранойей и расизмом. Стратегические аспекты этой архаичной паранойи частично неизвестны западным оккультурным политиками и социорелигиозным порядкам, однако зороастризм, как первичная ячейка монотеизма, понял их давным-давно. Зовите это омега-уровнем выживательности или паранойей древнеперсидские культы Друдж, внедрившиеся в зороастризм, осознали, что радикальная открытость может быть вызвана только путем стратегической коммуникации с аватарами Внешнего. Дороги, ведущие к внешнему, настолько зачумлены, что ступивший на них почти мгновенно истаивает и исчезает. Следовательно, путешествия к внешнему склонны к преждевременному прерыванию. По этой причине прежде всего требуется решить проблему гарантии непрерывности путешествия. Решение, предложенное ближневосточными культами Друдж, состояло в разработке искусственного маршрута (стратегической бреши, как это называют военные эксперты, храктеризуемого поддержкой путника на пути к внешнему и достаточной паразитической стойкостью, чтобы удержаться. Одного лишь горячечного желания внешнего никогда не бывает достаточно необходима направляющая система, гарант, придающий желанию операциональное острие. Как это формулируют культы друджитов, стратегический маршрут к внешнему — это петляющая тропинка, направляемая терминальной множественностью тактики стратегий, а не только лишь желающим динамизмом или стремлением к достижению, перемещению и становлению. Поскольку инстанции экономической выживаемости никогда не будет недостаточно, чтобы выдержать взгляд внешнего этот маршрут должен не только поддерживать выживаемость, но и вырабатывать какого-то рода ультраустойчивость, необходимую, чтобы подключиться к эпидемической открытости и ее интенсивным операторам ужаса. Соответственно процесс достижения внешнего или попадания на другую сторону должен кар тографироваться не как движение к (целеориентированная тактика. В друд- житской политике прибытие равно званию сюда (призыву, созданию линии Политики притяжения для внешнего, а не путешествию по направлению к внешнему, которое невозможно характеризовать как место назначения. Для культов Друдж место назначения — это не другая сторона, оно здесь, снами наша человеческая территория должна стать местом назначения для аутсайдеров, а не наоборот Колдовская функция выворачивания целеориентированного путешествия изнутри может быть грубо определена как ксенозов: превращение аутсайдера вин bbсайдера, интенсивного оператора ужаса изнутри. И в друждитских, ив лавкрафтианских политиках радикальной экстериорности омега-выживание, или стратегическая выносливость, поддерживается избыточной паранойей, неотличимой от шизофренического бреда. Для такой паранойи, окрашенной паразитической выживаемостью и настаиванием на собственной целостности, порядок действий совпадает с порядком шизо-сингулярностей. Паранойя в Мифах Ктулху» ив зараженном друджитами зороастризме проявляется в сложном гигиено-Комплексе, ассоциирующемся с вырожденной арианистской одержимостью чистотой и со структурой монотеизма. Эта архисаботированная паранойя в которой цель чистоты пересекается с возникающей внешней зоной, называется шизотратегией. Для Лавкрафта и ариев чистота должна оберегаться избыточной паранойей именно потому, что только такая паранойя и строжайшее закрытие могут привлечь силы Внешнего и реализовать космическое очужение в форме радикальной открытости, то есть рассеченности и вскрытости. Друджитские культы полностью разработали эту шизотратегическую линию путем слияния арийской чистоты с зороастрийским монотеизмом. Зороастрийские ересиархи вроде Ахта быстро обнаружили огромный потенциал шизотратегии в области ксенозова, суб версии и саботажа. Как колдовская линия, шизотратегия открывает всю монотеистическую культуру космодромической открытости и ее эпидемической сети. Как нервная система лавкрафтианской стратегической паранойи, открытость идентифицируется как раскрытость, расколотость, вскрытие шизотратегическим соучастием с Внешним. В терминах ксенозова и шизотратегии нелокализуемое внешнее возникает как ксенохимическое внутреннее или Инсайдер. Чтобы достигнуть шизотратегического плана открытости, необходимо поддаться паранойе и гигиено-Комплексу (гиперздоровью). Шизотратегия включает развитие субверсивной логики, характерной для гиперздоровья и ориентированной на вместимость грани паранойи. Друджитские культы воспринимали шизотратегию и как пробуждение, и как ритуал кормления Друдж и ее радикальной экстериорности. Если для Лавкрафта внешнее безразлично к человеческим намерениям, шизотратегия тоже, как прагматическое сотрудничество с эксте- риорностью, всегда апатично относится к субъективному вкладу паранойи и ее содержаний. Короче, шизотратегия не знает паранойи. Шизотратегия означает стратегическую шизофрению, скрытно действующую от имени Внешнего внутри паранойи. Следовательно, амбиции шизотратегии радикально экстериорны по отношению к ксенофобским интенциям паранойи. |