Антонов А. И. Микросоциология семьи (методология исследования структур и процессов). Учебн. пособие для вузов. М., 1998. 360 с. Антонов А. И. Микросоциология семьи (методология исследования ст. Институт открытое общество
 Скачать 2.9 Mb.
|
|
Схема 5,10. СТРУКТУРА САМОСОХРАНИТЕЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ ЛИЧНОСТИ  представляет собой непосредственное сопоставление мотивации и этой вероятности в контексте поведения личности. Необходимо отметить еще одно обстоятельство: на схеме изображено поведение индивида вообще, поведение любого члена семьи. Это — поведение родителей в отношении собственного здоровья и детей — по поводу собственного самосохранения. Поведение родителей, направленное на сохранение здоровья и жизни их детей, а также — детей по отношению к родителям, так же как и поведение медицинского персонала в отношении пациентов и т. д., не входят, по определению, в самосохранительное поведение. Забота родителей о детях и взрослых детей о родителях — отдельный вид социального поведения, который может включаться в состав семейного поведения, причем забота родителей прямо относится к родительскому поведению, тогда как забота о своих родителях — разновидность родственного поведения. Перспектива исследования потребности в самосохранении соответствующих установок и мотивов была столь обширна, что не сопровождалась одновременным изучением риска заболеть или умереть. В значительной степени этот разрыв в фиксации мотивационных элементов поведения и его результатов на уровне членов семьи не преодолен до сих пор. Поэтому в данном разделе речь идет в основном о методах исследования потребности в самосохранении самого себя и об опера-ционадизации этой потребности с помощью эмпирических референтов или индикаторов установок и мотивов самосохранения. 315 Потребность в индивидуальном самосохранении является частью общей иерархии потребностей В терминах динамической концепции потребностей А Маслоу она не относится к уровню физиологических потребностей, куда, как отмечалось ранее, входят потребности в сне, пище, воде, сексе и поддержке температурного баланса На втором уровне потребностей в безопасности можно разместить потребность в ССП, но только, если интерпретировать ее как разновидность «узла» потребностей в здоровье, сохранении целостности тела и самой жизни Однако можно постулировать многослойный характер потребности в ССП, и тогда придется признать, что вся система потребностей сводится к потребности в ССП И действительно, высший уровень иерархии потребностей — социальный можно рассматривать как потребность личности в социальном самосохранении, в сохранении социального статуса и «лица» (сюда относятся, по Маслоу, также потребности в самоактуализации) Резкое изменение социального положения, интерпретируемое как понижение, падение, крах (в связи с сильной ключенностыо в Я доселе привычных социальных ролей), может вест ! как известно, к отказу от телесного существования Потребность ol ' психологическом самосохранении, в сохранении опреде-jt-нности Я при контактах с другими чюдьми — это потребности в уважении Я, в общении и принадлежности к себе подобным Наконец, третий уровень самосохранения Я как телесного существа описывается потребностью в сохранении жизни, целостности организма, потребностью в здоровье на всех стадиях жизненного цикла и потребностью в связи с этим в длительном сроке жизни, позволяющем пройти все этапы жизненного цикла личности Вот этот уровень и образует движущую силу самосохранительного поведения личности, причем квинтэссенцией комплекса всех потребностей, относящихся к данному уровню, безусловно, является потребность в определенных сроках жизни Если люди стремятся достичь завершающих стадий жизненного цикла, то, конечно, на каком-то приемлемом уровне здоровья Поэтому потребность в ССП, допускающая стремление к длительному существованию, в установках на сроки жизни находит свое наиболее полное операциональное выражение По аналогии с выявлением индикаторов предпочитаемого числа детей (в связи с воздействием социологической демографии) первоначальные измерения установок на сроки жизни у нас в стране оказались связанными с выявлением идеального, желаемого и ожидаемого числа лет своей жизни, продолжительности жизни В США под влиянием танатологии (науки о смерти) и геронтологии (на>ки о старости) измерение установок на индивидуальные сроки 316 Схема 5.11. ГИПОТЕТИЧЕСКИЕ ДЕТЕРМИНАНТЫ ЭКСПЕКТАЦИЙ СМЕРТИ  жизни стало осуществляться с конца 60-х гг и производилось с помо щью прямого вопроса «Я ожидаю (собираюсь) дожить до лет»63 Этот индикатор получил название «субъективной продолжительности жиз ни», что соответствовало «ожидаемому числу лет жизни» в отечествен ных исследованиях Большое значение придается в американских ис следованиях влиянию семьи на установки к срокам жизни Об этом можно судить по приводимой ниже концептуальной схеме американс ких психологов Линн Д Нельсон и Джулии А Хоннольд, где наряду с детерминантами пола, возраста, национальности и социально-эконо мического статуса вводится в качестве промежуточной переменной опыт «смертельной социализации» в семье и также новый индикатор «желаемой продолжительности жизни» (Я хочу дожить до лет)м 63 Н a n d a I P J The relationship between subjective life expectancy, death anxiety and general anxiety// Journal of Clinical Psychology, 1969 25, 39—42, Tea han J & Kastenbaum R Subjective life expectancy and future time perspective as predictors of job success m the -hard-core unemployed» Omega, 1970 1 189-200, Tolor A & Murphy V M Some psychological correlates of subjective life expectancy//Journal of Clinical Psychology, 1967 23, 21-24 6J Ly n n D, Nelson &Honn old J Socialisation and Demogiaphic Determinants of Mortality Expectations // Population and Environment Behavioral and social issues Vol 3, № 1 19SO P 11 317 Опрос, проведенный учеными университета штата Виргиния среди 513 респондентов от 18 до 29 лет (175 мужчин и 338 женщин), показал, что опыт соприкосновения со смертью сходного с респондентом пола влияет на снижение показателя субъективной продолжительности жизни (СПЖ) только у женщин (почти на 23 года!). Эта тенденция среди мужчин почти не наблюдается (в 8 раз слабее выражена — ниже лишь на 3 года). Никакой связи нет с социальными факторами, и обратная связь имеется с размером семьи Желаемая продолжительность жизни не обнаружила корреляций с опытом соприкосновения со смертью в детстве. В исследовании около 200 сотрудников и студентов МГУ сопоставлялись респонденты, у которых оба родителя живы, с теми, у кого умер один из них. Оказалось, что опыт смертельной социализации понижает субъективную СПЖ на 5 лет в сравнении с неимеюши-ми такового опыта, у которых к тому же на 3 года выше идеальное и желаемое число лет жизни. Формулировки вопросов о предполагаемых сроках жизни были следующие. Идеальная продолжительность жизни выяснялась по вопросу «Какова, по Вашему мнению, наилучшая продолжительность жизни?». (Отвергнутые по итогам пилотажных исследований варианты: «Сколько лет лучше всего прожить?» и «Какая продолжительность жизни казалась Вам наилучшей в 13—17 лет?».) Желаемая продолжительность жизни устанавливалась по ответам на вопрос «Если бы у Вас была возможность выбора, то какое число лет жизни Вы предпочли бы для себя при самых благоприятных условиях?». (Отвергнутые варианты: «Как много лет Вы хотели бы прожить?», «Сколько лет по крайней мере Вы хотели бы прожить?».) Для ожидаемой продолжительности жизни была отобрана формулировка «Как Вы думаете, до какого примерно возраста Вам удастся дожить?». (Отвергнутые варианты «Сколько лет Вы надеетесь прожить?» и «Сколько еще лет Вы собираетесь прожить?».) В пилотажных исследованиях применялись вопросы еще одного типа, связанные с выяснением мнения респондентов о том сроке жизни, который характерен для представителей разных профессий, уроженцев разных мест и т д. К примеру, спрашивалось, какая в среднем продолжительность жизни шахтеров, летчиков и т. д., горожан и сельчан, грузчиков и шахматистов и т. д. Здесь вопрос провоцировал на стереотипные ответы, и результат не замедлил сказаться при общей неосведомленности населения относительно тенденции смертности в стране (начало 80-х гг.) представления о социальной дифференциации средней продолжительности жизни выглядели прямо-таки фантастическими. Все формулировки вопросов о предполагаемых сроках жизни были ориентированы на какие-то явно не выражаемые вслух, но конкрет- 318 ные ситуации жизненного цикла. Вариативность ответов свидетельствовала о том, что в пределах видовой (или потенциальной) длительности жизни человека (примерно 98 лет) возможно разнообразие интенсивности воли к жизни. Вместе с тем, по зарубежным и отечественным данным, обнаружилось существенное различие в установках мужчин и женщин. Особенно заметна эта тенденция по желаемому сроку жизни (95,8 года у мужчин и 86,3 года у женщин) при незначительной разнице по ожидаемому сроку (67,5 и 66,5). Обращает на себя внимание превышение по всем показателям предполагаемых сроков у мужчин над предпочтениями женщин, находящееся в явном противоречии с тогдашними (да и нынешними) статистическими измерениями средней предстоящей продолжительности жизни (вот уже свыше трех десятилетий у наших женщин жизнь в среднем на 10 лет больше, чем у мужчин). И здесь дело не только в общепсихологической склонности мужчин переоценивать свои личные достижения, а женщин — недооценивать65. Имеет значение также фактор семейного состояния, каким-то образом связанный с результатами самосохранительного поведения, как известно, неблагоприятными у мужчин и более благополучными у женщин. По желаемой продолжительности жизни различие с учетом семейного состояния между женатыми мужчинами и замужними женщинами увеличивается почти в 2 раза (99,3 и 81,9), а между холостыми и одинокими резко уменьшается (90,9 и 87,3). По ожидаемому сроку жизни происходит увеличение разрыва и у семейных (74,0 и 69,9) и у одиноких (60,7 и 63,7) респондентов. Признак семейного состояния, таким образом, сильнее всего сказывается по субъективной продолжительности жизни (в среднем 71,8 у семейных и 62,7 у холостых) и меньше по желаемой (соответственно 90,2 и 88,3).Полученные результаты значимы статистически и содержательно, поскольку по выборке в целом действует другая тенденция: с увеличением возраста желаемое и ожидаемое число лет уменьшается соответственно 95,2 и 79,3, 66,1 и 62,1. Следовательно, различия по семейному состоянию возникли вопреки влиянию фактора возраста и оказались столь сильными, что преодолели это влияние. Описанные выше различия по семейному состоянию, полу и возрасту обнаружены и в других отечественных исследованиях. Подобная картина проявилась в исследованиях (где впервые стали измеряться побуждения к тому, чтобы жить — или нет — как можно дольше), проведенных под руководством А. И. Антонова в 1985—87 гг. в Вильнюсе и 65FeatherN Т &SimonJ G Fear of Success and Causal Attribution for Outcome // Journal of Personality. 1973 P. 525-542 319 Шяуляе, Львове и Черновцах и в исследованиях 1985^93 гг., осуществленных на Урале А. И. Кузьминым. В уральских исследованиях анализ влияния фактора семьи на самосохранительные установки получил новое измерение — желаемое и ожидаемое число лет жизни сопоставлялось со стажем брака, числом детей в семье, мотивами их рождения, с идеальным, желаемым и ожидаемым числом детей в семье. В этих опросах применялись иные по сравнению с названными ранее формулировки вопросов: об ожидаемой продолжительности жизни («До скольких лет Вы могли бы дожить, если бы условия жизни не изменились?») и о «нормативной» продолжительности жизни («Прожить долго — значит, прожить сколько лет?»). Сравнение уральских данных с другими говорит о близости формулировки о годах дожития к ожидаемому сроку жизни и о том, что вопрос о «нормативной» продолжительности близок по смыслу к желаемому сроку жизни. Таблица 5.13. ИЗМЕНЕНИЕ ПОКАЗАТЕЛЕЙ САМОСОХРАНИТЕЛЬНОГО И РЕПРОДУКТИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ СТАЖА БРАЧНОЙ ЖИЗНИ
Источник. Кузьмин А И. Семья на Урале (демографические аспекты выбора жизненного пути) Екатеринбург, 1993 С. 213 ПРАКТИКУМ. Стаж брака противоположным образом влияет на ожидаемые числа детей и лет жизни. Можно ли считать, что между ними обратная связь? В таблице 5.13 увеличение стажа брака и упрочение семейного состояния ведут к росту ожидаемых сроков жизни и тем самым перекрывают действие фактора возраста в противоположном направлении, в сторону уменьшения ориентации на срок жизни. Подобное влияние семьи заставляет непосредственно рассмотреть вклад детей в эту тенденцию, изучить воздействие имеющегося уже числа детей в семье на ожидаемые родителями сроки своей жизни. У бездетных средняя ожидаемая продолжительность жизни — 69,1 года, у однодетных — 68,7, 320 среди двухдетных — 72,0 и трехдетных — 75,4. Эти цифры, если взять лишь детей в возрасте 3—5 лет, составят среди однодетных 68,7, а среди семей с двумя детьми — 78,9 года. «По-видимому, дети, — отмечает А. И. Кузьмин, — это мощный стимул жизни и тем более намерений прожить долгую жизнь. Этот вывод находит подтверждение и в группе семей со старшими детьми: средняя продолжительность жизненного пути в однодетных семьях с ребенком более 16 лет составила 71,9 года, в двухдетных — 75,7 года»66. Таким образом, уменьшение числа детей в семье прямо влияет на сокращение ожиданий сроков своей жизни, и поэтому следует думать, что точно так же действует уменьшение установок на число детей. Но данные таблицы 5.13 как бы противоречат этому суждению. Рассмотрим некоторые результаты уральских исследований применительно к респондентам 30—39 лет, относящимся к когорте, практически завершившей репродуктивное формирование семьи, но имеющей наибольшую вероятность рождения детей в сравнении со всеми когортами старше 30 лет. Оказалось, что среди них собирающиеся (и нет) иметь еще ребенка ожидают прожить соответственно 66,1 (66,3) года, тогда как ожидающие рождение второго и третьего ребенка в семье соответственно ожидают прожить 70,8 (71,4 — лишь женщины) и 69,6 года67. «Рассмотрение линий самосохранительно-го поведения, — приходит к заключительному выводу А. И. Кузьмин, — наталкивает на мысль о том, что часть из них совпадает с линиями репродуктивного поведения личности, представленными, например, в книге А. И. Антонова и В. М. Медкова «Второй ребенок». Авторы используют деление по степени проявления потребности в детях, а это значит — по аналогии, по степени проявления потребности в самосохранении»68. Однако в этой взаимосвязи двух типов семейного поведения ведущим по своему влиянию является репродуктивное поведение, обусловливающее в конечном счете са-мосохранительное поведение. Дальнейшее ослабление потребности семьи в детях и уменьшение установок детности могут способствовать ослаблению воли к жизни и ориентации на предполагаемые сроки жизни и сокращению средней продолжительности жизни мужчин и женщин, определяемой по таблицам смертности (причем безотносительно к возможному улучшению состояния здоровья населения в связи с более эффективной организацией здравоохранения и с ростом благосостояния). 66 Кузьмин А. И Семья на Урале. Екатеринбург. 1993 С. 214-215. 67 Там же. С. 216. 68 Там же. С 218. 321 При исследовании ориентации на сроки жизни, как уже отмечалось, трудно оценить их действенность, т. к. в принципе нельзя до смерти индивида определить степень реализации этих ориентации по главному результату самосохранительного поведения — продолжительности жизни. Конечно, по числу уже прожитых лет можно судить об этом, так сказать, ретроспективно, но в таком случае в выборке следует представить все необходимые для анализа возрастные группы (что увеличивает объем выборки и трудоемкость исследования). Но есть другой путь: косвенно, по поведенческим параметрам приблизительно установить риск смерти. Применение диспозиционного подхода тем самым сужается. Однако расширение круга изучаемых переменных позволяет при последовательном опросе всех возрастных групп, а также при изучении различных категорий людей — по профессиям, по типам заболеваний и несчастных случаев, по суицидальным попыткам и т. д., произвести достаточно обоснованные измерения взаимосвязи индикаторов воли к жизни и результатов действия этой воли. В целом ряде исследований в связи с этим были предприняты попытки измерения мотивов длительности жизни, самооценок здоровья (и роли личной заботы о здоровье в продлении сроков жизни), а также изучения страха смерти (тревожности), интроверсии, невротизма и других характеристик. Для изучения мотивации задавался вопрос «Хотели бы Вы прожить как можно дольше?». Для ответивших да и нет предлагались разные наборы «причин». «Если да, то какие из перечисленных причин побуждают Вас жить как можно дольше? (Сначала внимательно прочтите весь список причин, а затем выберите для себя не более трех):
«Если же Вы не хотите прожить как можно дольше, то какие причины заставляют Вас не стремиться к этому? (Также выберите не более трех причин):
322 Для контроля ответов на эти закрытые вопросы обычно предлагают написать подробнее, с чем еще может быть связано Ваше желание. Следует отметить, что проведение исследовании на рабочих местах в рабочее время (а так именно и было при сборе материалов сектором социологии здоровья Института социологии) не способствует стремлению респондентов к рассказу о своих проблемах, тем более если анкета написана на неродном языке. В качестве дополнительного контроля можно задать следующий вопрос: «Если Вам хотелось бы жить как можно дольше, то для того, чтобы (отметьте не более трех утверждений):
7 Увидеть, какое положение в обществе займут мои дети69. ПРАКТИКУМ. Мотивы самое охранительного поведения, как и всякого социального поведения, в т. ч. семейного, подразделяются на три вида. Предлагается определить, какие из приведенных выше индикаторов относятся к экономическим, социальным и психологическим. Для курсовой работы на тему «Семья и мотивы самосохранительно-го поведения» следует прочитать три классические литературные работы и выписать оттуда разновидности мотивации, произведя типо-логизацию внутри каждого из трех видов мотивов. Вот эти литературные произведения: Лев Толстой. Смерть Ивана Ильича; Александр Сол женииын. Раковый корпус; М ихаил Зощенко. Повесть о разуме. Дополнительно следует использовать книги: Илья Мечников. Этюды оптимизма и Ю. Л. Бессмертный. Жизнь и смерть в средние века. Обычно анкеты содержат целый комплекс вопросов о состоянии здоровья, в целях контроля эти вопросы объединяются в различные группы, образующие систему индексов, характеризующих те или иные аспекты здоровья или отсутствия его. В целом подобная система самооценок достаточно надежно фиксирует особенности здоро- 69 Все приведенные на этих страницах методики взяты из анкеты «Здоровье населения», разработанной под руководством А И. Антонова в 1985 году в Институте социологических исследований АН СССР для проведения опросов в России и в католических регионах Западной Украины и в Литве (было опрошено свыше 1000 чел ) 323 вья респондентов, позволяя подразделить их на две полярные группы: считающих, что здоровье и продолжительность жизни зависят от усилий самого человека или же от внешних обстоятельств. Вот формулировка основного вопроса: «Как Вы считаете, что в наибольшей степени влияет на здоровье и продолжительность жизни человека?» (нужно выбрать только один ответ): 1 — условия жизни, 2 — усилия самого человека, 3 — наследственность, 4 — трудно сказать. Первые социологические исследования, проведенные в этом направлении, обнаружили необычайно высокий процент людей, которые вообще не считают нужным заботиться о своем здоровье (30%), причем ожидаемые сроки жизни у них в среднем намного ниже заботящихся о здоровье — 71 против 79 лет! Любопытно, что и возраст наступления старости они занижают до 67 лет, тогда как предпринимающие усилия по сохранению здоровья относят его к 76 годам. Анализ самооценок обнаружил, что среди заботящихся о здоровье в 2 с лишним раза больше женщин, считающих, что сроки жизни зависят от самого человека. Они предпринимают больше усилий по сохранению своего здоровья (имеют меньше вредных привычек, меньше заболеваний и патологии разного рода), т, е. для них характерно более осторожное, самосохранительное поведение. Это подтверждается также итогами тестирования по шкале тревожности, связанной со смертью. Чем выше индекс тревожности, тем больше усилий по самосохранению, тем чувствительнее человек к сигналам опасности и угроз разного рода. В танатологии к настоящему времени накоплен целый арсенал подобных шкал, из которых наиболее распространенными оказались шкала страха смерти Сэрнофа и Корвина (1959), Бойара (1964), Лестера (1966 и 1969), шкала тревожности смерти Хэндала, Толэра и Резникова (3967 и 1969), Темплера (1969), шкала Нельсонов (1975) и серия шкал Хопера и Спилка — 1970 (5 шкал: отсутствия страха смерти, чувствительности к смерти, страха самого процесса умирания, осознания смысла смерти, невозможности контроля смерти и отсутствие опыта смерти, а также 8 шкал, построенных по принципу незавершенных высказываний и выясняющих отношение к смерти, как к боли, переживаемой в одиночку, как к вознаграждению после жизни, как к чему-то неизвестному, безразличие к смерти, смерть как возможность показать свое мужество, смерть как прощание с зависимостью и греховностью, смерть как полный крах и смерть как естественный конец жизни)70. 70 Clinical and Social Psychology Vol. I. Eds. D. Mangen & W.Peterson. University of Minnesota Press., 1982. Ch. 7. P. 365-380. 324 В первых исследованиях, проведенных у нас в стране, применялся адаптированный в пилотажных экспериментах вариант шкалы смертельной тревожности американского психолога Дональда Темплера71. Шкала состоит из 15 утверждений, шесть из которых ложные (№№ 3, 6,8, 10, 13, 15):
При заполнении бланка испытуемый должен дать ответ да или нет, причем каждый утвердительный ответ на истинное утверждение и каждый отрицательный ответ на ложное суждение оценивается 1 баллом (остальные ответы — 0). Диапазон возможных ответов — от 0 до 15 баллов. Диагностированные клиницистами больные при проверке на ва-лидность в среднем дали 11,62 балла, а в контрольной группе тревожность составила 6,77. В исследованиях Темплера было найдено, что тревожность смерти (ТС) не зависит от возраста и этнической принадлежности и связана с полом и религиозностью. Тестирование среди 197 сотрудников и студентов МГУ в возрасте от 15 до 82 лет (121 женщина и 76 мужчин) дало среднюю по выборке ТС — 7,30. При этом наименьшее значение ТС получено среди холостяков-мужчин — 5,06, а наибольшее среди тех, кто имел в прошлом тяжелое заболевание и в момент опроса нетяжело болен — 9,31 (у тяжело болевших в прошлом и болеющих в момент опроса — 8,44). Как и ожидалось, ТС женщин было намного больше, чем у мужчин: соответственно — 8,01 и 6,08. Различие между холостыми 71 Death Anxiety/A Volume in MSS Series on Atmudes Toward Death/N.Y., 1973 P. 101- 132. 325 чи мужчинами и женщинами намного больше, чем между семейными мужчинами и женщинами, соответственно ТС — 5,06 и 7,84, 7,15 и 8,23. Интересно, что рост разницы между несемейными происходит за счет резкого падения ТС мужчин-холостяков (и на это не влияет возраст, поскольку все различия по возрастным группам не выходят за пределы средней ТС по выборке в целом). У семейных мужчин ТС также резко повышается и, таким образом, влияние семейного фактора оказывается вновь столь мощным, что перекрывает тендерное влияние. Измерения общей тревожности и степени интроверсии по адаптированному тесту Айзенка (79 женщин и 54 мужчины) также дало интересные результаты: оказалось, что значительное повышение ТС в сравнении со средней по выборке величиной характерно для холериков (8,70) и меланхоликов (8,50). Существенное снижение от средней ТС присуще сангвиникам (6,06) и флегматикам (6,38), у которых, по определению, низкая общая тревожность. Высокая общая тревожность холериков и меланхоликов привела к росту ТС. Таким образом, сильная прямая связь между общей и смертельной тревожностью говорит о ведущей роли их в усилении «осторожного», самосохранительного поведения, свойственного женщинам, прежде всего замужним и имеющим детей. Эта особенность проявляется и при изучении мотивации: желание жить дольше, связанное со стремлением «увидеть, какое положение займут в обществе мои дети», сильнее было у женщин (49%), чем у мужчин (33%). К. этому примыкает и «желание получше обеспечить своих детей», отмеченное 33% женщин и 22% мужчин (поданным исследований во Львове и Черновцах). Когда смыслом жизни становится нечто такое, что оказывается в пределах личных возможностей и, вместе с тем, растянутым почти на всю жизнь (а таково воспитание детей в семье), тогда от степени близости к этому центру могут формироваться те или иные линии самосохранительного поведения. Наследие культуры прошлых эпох до сих пор проявляется в том, что женщина-мать умеет распределять свои жизненные силы на всем протяжении жизненного цикла семьи, соизмеряя свое дыхание и ритм сердца с пульсом своих детей. Более заметная (пока еще) у мужчин внесемейная направленность ведет к тому, будто программу жизни составляет один человек, а расплачивается за нее после 50 лет как бы другой. 326 КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ Бесплодие — неспособность к зачатию, вынашиванию и рождению живого ребенка Блок диспозиционного определения 14 репродуктивных ситуаций, проблемные и рутинные ситуации, их разновидности Брачный рынок, потенциал брач-ности Дискурсы жизни и смерти. Диспозиционная регуляция семейного поведения, система диспозиций (потребности, ситуации образа жизни семьи, диспозиция МЫ — блок определения ситуаций, средств реализации потребностей), результаты поведения Идеальное, желаемое и ожидаемое число детей Иерархия потребностей: потребности в социальном, психологическом и физиологическом сохранении эго Измерение интеракций родители — дети Измерение самосохранительных установок и мотивов Индекс степени удовлетворения потребности в детях Индексы отношений к срокам жизни Индексы фамилизма и социализации Коэффициенты ассоциации Метод дифференциации по эталонам Методика измерения репродуктивных норм, установок детности и потребности в детях с помощью СД Методики измерения репродуктивной мотивации Методы измерения репродуктивных установок Методы шкалограммного анализа мотивов Механизм принятия семейных решений — рациональный аспект определения ситуаций Модель промежуточных переменных Мотивы вступления в брак Мотивы многодеуности и мало-детности Объекты оценивания Пирамида потребностей по А. Мае-лоу Показатели предпочитаемого числа детей Показатели экзистенциальной мотивации Плодовитость брака — биологическая способность пары (мужа и жены) к зачатию и живорождению Полнота репродуктивного цикла Потребность в детях как итог ин-тернализации, усвоения репродуктивных норм Потребность в детях — социально-психологическое свойство социализированного индивида, проявляющееся в том, что без наличия детей и подобающего их числа индивид испытывает затруднения в своей самоактуализации Правило гомогамии Проводники социализации Профили установок и таблицы величин дифференциации 327 Репродуктивные нормы — детерминированные социумом принципы и образцы подобающего поведения относительно рождения числа и пола детей, интервалов между рождениями и т. п., принятые в тех социальных группах, к которым принадлежит или хотел бы принадлежать индивид Репродуктивное поведение — система действий и отношений, опосредующих рождение определенного числа детей в семье (и вне брака) Репродуктивный процесс — последовательность репродуктивных событий на протяжении жизненного цикла семьи (личности) как результат совместного влияния социокультурных норм и биологических факторов плодовитости Репродуктивные мотивы — психические состояния, побуждающие к достижению разного рода личных целей через рождение определенного числа детей Репродуктивные установки и мотивы — эмпирические индикаторы или референты потребности в детях Репродуктивные установки — психические состояния (готовности) личности, обусловливающие взаимную согласованность разного рода действий, характеризующихся положительным или отрицательным отношением к рождению определенного числа детей Репродуктивный цикл — повторяющаяся последовательность трех репродуктивных событий (коитус, зачатие, роды) Самосохранительное (экзистенциальное) поведение — система действий и отношений, обусловливающая состояние здоровья и срок жизни индивида Семейное поведение — система действий и отношений по ocyществлению супружества — poдительства — родства: общий термин для брачного, бракоразводного, репродуктивного, со циализационного (родительского) и самосохранительного видов социального поведения Семейная танатология СД как вид контент-анализа Социализационное или родительское поведение — система действий и отношений, определяющая в процессе содержания и воспитания детей степень их социальной компетентности Социальные нормы малодетно-сти, среднедетности, многодетности Система диспозиций репродуктивного поведения Систематизация факторов удовлетворенности браком Стерильность как вид бесплодия Теории и типы совместимости потребностей супругов Техника семантического дифференциала СД Типы депривации Три составные части брачного поведения: добрачное или предбрачное, супружеское и бракоразводное (предразводное и послеразводное) 328 Уровни системы потребностей (биологические, безопасности, принадлежности, уважения, самоактуализации, самотрансцен-денции). Виды потребностей по отдельным уровням Удовлетворенность браком, стабильность брака, успешное супружество Уровни ситуаций брачного поведения Установки детности — установки на число рождений, на интервалы между рождениями, на пол ребенка, на усыновление (удочерение) Установки на предупреждение и прерывание беременности, на отказ от контрацепции и приме- нение ее (контрацептивные установки), на искусственное прерывание беременности или отказ от него Факторный и диспозиционный подходы к изучению стабильности брака Факторы шкал — оценка, сила, активность Формула дистанции Шаблоны и линии репродуктивного поведения Шкалы любви и симпатии Шкалы антонимов Шкала Темплера Экономические, социальные и психологические мотивы рождения детей ЛИТЕРАТУРА Акофф Р., Эмери Ф. О целеустремленных системах. М., 1974. Антонов А. И., Медков В. М, Второй ребенок. М., 1987. Арьес Ф. Человек перед лицом смерти. М., 1992. Белова В. А. Число детей в семье. М., 1975. В книге обобщен опыт статистики мнений о числе детей на материалах всесоюзных исследований. Берне Р. Развитие Я-концепции и воспитание. М., 1986. Бессмертный Ю. Л. Жизнь и смерть в средние века. М.,1991. Борисов В. А. Желаемое число детей в российских семьях, по данным микропереписи населения России 1994 года (итоги расчета по всем регионам России среднего желаемого и ожидаемого числа детей в семье // Вестник МГУ. Серия 18. Социология и политология. 1997. № 2 (этот номер — тематический, так же как и следующий № 3, посвящен проблематике изменений современной семьи и основан на результатах исследований студентов, аспирантов и сотрудников кафедры социологии семьи и демографии социологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова). Голод С. И. Стабильность семьи. Л., 1984. 329 Демичев А. Дискурсы смерти (Введение в философскую танатологию). СПб., 1997. Зошенко М. Повесть о разуме. М., 1976. Козелецкий Ю. Психологическая теория решений. М., 1974. В книге описан альтернативный поведенческому подход к структурированию механизма принятия решений индивидом. В отдельных разделах имеются примеры анализа самосохранительного поведения в терминах риска, добровольного и принудительного, вероятности смерти в зависимости от различий образа жизни. Кроник А., Кроник Е. В главных ролях Вы, Мы, Он, Ты, Я. Психология значимых отношений. М., 1989. Прекрасная книга по содержанию и манере изложения, с подробным описанием методик измерения внутрисупружеских интеракций и приемов анализа межличностных восприятий супругами друг друга. Кузьмин А. И. Семья на Урале (демографические аспекты выбора жизненного пути). 1993. Одна из немногих книг в области социологической демографии и социологии семьи, где анализируются данные исследований установок на сроки жизни, а также итоги изучения репродуктивного поведения семьи. Методические программы и методики исследований брака и семьи. Отв. ред. М. С. Мацковский. М.: ИСИ АН СССР, 1986. Мечников И. Этюды оптимизма. М., 1964. Ольшанский В. Б. Практическая психология для учителей. М., 1994. Книга шире своего названия, написана превосходным языком, читается с интересом, это одно из лучших пособий по социальной психологии, ее проблемам и методам. Поршнев Б. Ф. Контрсуггестия и история // История и психология. М., 1971. Рапопорт С. О системе норм семейного поведения // Молодая семья. М., 1977. В статье дан образец анализа семейного поведения в духе социального символизма, в контексте культурологической оппозиции «свое — чужое». Рязанцев С. Танатология (учение о смерти). СПб., 1994. Семья на пороге третьего тысячелетия. Ред. А. И. Антонов, М. С. Мацковский, Дж. Мэддок, М. Хоган. М., 1995. В книге приведено много данных по сравнению особенностей брачного поведения в России и США. Столин В. В. Самосознание личности. МГУ, 1983. В книге, обобщающей опыт социально-психологических исследований, множество данных, относящихся к изучению семьи и семейного общения, изложена техника оценки по СД степени включенности в Я разных объектов и определения личностных смыслов Я. 330 Солженицын А. Раковый корпус. Библиотека НМ. М., 1990. Харчев А. Г., Мацковский М, С. Современная семья и ее проблемы. М., 1978. Чуй ко Л. В. Браки и разводы. М., 1975. Описаны методы расчета притяжения брачных партнеров, методики изучения установок на пол ребенка. Ядов В. А. Социологическое исследование. М., 1995. Fisher W. The Soviet Marriage Market. N.Y., 1980. Osgood Ch., Suci G., Tannenbaum P. The Measurement .of Meaning. 1957. (См. также перевод одной из глав этой книги в: «Семиотика и искусствометрия». М., 1972). |