Курс лекций, прочитанньїх в Национальной юридической академии Украиньї им. Ярослава Мудрого Харьков факт 2001

• Название: Курс лекций, прочитанньїх в Национальной юридической академии Украиньї им. Ярослава Мудрого Харьков факт 2001
• Анкор: Demidenko_G_G__Istoria_ucheny_o_prave_i_gosuda.doc
• Дата: 04.02.2017
• Размер: 3.06 Mb.
• Имя файла: Demidenko_G_G__Istoria_ucheny_o_prave_i_gosuda.doc
• Тип: Курс лекций; #2101
• страница: 19 из 51

ских татар. Был ранен, попал в турецкую неволю, в которой пробыл 2 года. В Войске Запорожском избирался писарем, сотником, полковником, был выбран от казаков в польский сейм, получил от польского короля Владислава IV почетную саблю. В 1648 г. был провозглашен казаками гетманом.

143

ство, сохранение выборности гетмана, 60-тысячного казацкого реес­тра и т.п. Практически все положения договора, изложенного в 11 пунктах, были удовлетворены, остальные — подтверждены царски­ми указами. Ограничивалось лишь право гетмана на дипломатиче­ские отношения с Польшей и Турцией.

Б. Хмельницкий расценивал украинско-российский военно-по­литический союз как имеющий юридическую силу для обеих сто­рон при обоюдном выполнении обязательств под верховенством российского царя. Гетман надеялся, что Россия станет надежным союзником и гарантом безопасности Украины, ее границ с Польшей и Крымским ханством. Он осознавал свою ответствен­ность за народ Украины, его государственность и права. В первона­чальном варианте «Мартовских статей» в п. 1 гетман требовал от царя: «Вначале изволь, твое царское величество, подтвердити права и вольности наши войсковые как из веков бывало в Войске Запо­рожском» ¹. Однако стороны по-разному толковали суть договора, его роль в своих планах. В Украине договор с Россией долгое время рассматривался как своеобразная «Конституция». Московский же царь и его правительство — как юридический предлог присоедине­ния Украины к России. Так, уже в 1656 г. московский царь пошел на мир с поляками, без участия украинской стороны. Тем не менее важнейшие пункты «Мартовских статей» Хмельницкого сохраня­ли правовую силу в Украине на протяжении почти целого столетия. Таким образом, под предводительством Хмельницкого украин­ский народ в Освободительной войне сбросил польское иго, возро­дил государственность, создал Казацкую республику почти на всей территории страны. После Зборовского договора Европа, в т.ч. и Рос­сия, признали Украину как государственное образование, субъек­том международного права со своей территорией и границами. Дер-жавотворческий гений Хмельницкого проявился в том, что он смог возглавить победоносную Освободительную войну народа, вопло­тить его национальные и государственные интересы, возродить го­сударство на демократических началах, рожденных народным опы­том и творчеством. Гетман был первым и, к сожалению, последним харизматическим лидером, кто смог консолидировать многосослов­ное украинское общество, смягчить остроту социальных противоре­чий, провести ряд важных социально-экономических преобразова­ний. И сегодня поражают их результаты: воюющее государство имело бездефицитный бюджет, развитую торговлю, экспорт, действу­ющее полковое самоуправление, эффективную налоговую систему. Одним из последних пунктов политической программы Хмель­ницкого было намерение придать украинскому государству в окру­жении монархических государств форму казацкой республики с наследственной гетманской властью. В дипломатической перепис-

Войско Запорожское — официальное название украинского государства.

144

ке он часто называет себя «единодержцем» и «самодержцем русь-ким». О.Кромвель в письмах к гетману называет его «Императором запорожских казаков». Однако преждевременная смерть помешала осуществлению политических планов и намерений Хмельницкого.

С его смертью дальнейшая эволюция государственно-правовой идеологии в Украине характеризуется нарастанием ее многовек-торности, началом Руины. Уже следующей гетман Иван Выговский (? —1664 гг.) в ответ на грубое вмешательство Москвы в события на Украине, нарушение «Мартовских статей» 1654 г. ищет союза со Швецией, Польшей, Литвой. Его политические предпочтения ясно отразили Корсуньский договор со Швецией (октябрь 1657 г.) и Гадячский трактат (1658 г.). Первый последовал после серии бле­стящих побед шведского короля Карла X и его союзников над польскими войсками. Стремясь воспользоваться их плодами, гетман обусловил в украинско-шведском договоре расширение западных границ Украины под шведским протекторатом до Вислы. Однако казацкое войско наказного гетмана А.Ждановича потерпело пора­жение и оставило территорию Польши.

Вторая неудачная попытка Выговского сохранить номинальную зависимость Казацкой державы связана с Гадячским трактатом, предусматривавшим создание союза трех государств — Речи По-сполитой, Великого княжества Литовского и Великого княжества Русского (т.е. Украины). Статьи предполагаемого договора гаран­тировали права православной церкви, предусматривали развитие системы образования, учреждение двух академий со всеми «преро­гативами и вольностями». Обуславливалось восстановление укра­инских границ, нарушенных войной, подчеркивалось, что народы трех государств «повинні зіставатися при cbox свободах». Войско Запорожское оставалось под юрисдикцией гетмана, «згщно з старо-давніми вольностями ix». Король должен был избираться для трех государств, а гетман объявлялся пожизненно военным и гражданс­ким правителем Украины. Ей предоставлялось право иметь свой суд, чеканить монету. В будущем союзе предусматривалось созда­ние общего сейма, объединенных вооруженных сил в случае внеш­ней угрозы, единой налоговой системы и т.п.

Однако статьи Трактата заметно ограничивали демократиче­ские завоевания казацкой республики, отступали от положений «Статей» Хмельницкого. Документ даже не упоминает Генераль­ную казацкую раду, у которой отбиралось право прямого избрания гетмана. Это право передавалось королю, вручавшему булаву одно­му из четырех кандидатов от Киевского, Браславского и Чернигов­ского воеводств. Гетман терял право на собственную дипломатию. Статья 6 Трактата устанавливала право и условия возвращения шляхте и католическому духовенству всех «маетностеи i фундацш», что не могло не вызывать гнева и возмущения у казаков и селян. Трактат обязывал гетмана с Войском Запорожским пребывать в

145

вечной «BipHocTi,підданстві i послушенств1» у польского короля и всей Речи Посполитой. Таким образом, будущий союз, скорее, напо­минал федеративное, нежели конфедеративное государственное уст­ройство.

Политика Выговского на сближение и союз с Польшей, восста­новление экономических прав магнатов, шляхты, католической цер­кви в Украине вызвала восстание казаков и селян, а сам гетман был вынужден бежать в Польшу.

Следующую решительную попытку разрыва с Москвой и сохра­нение украинской государственности предпринял Мазепа.

Политическая доктрина гетмана Ивана Мазепы (1640—1709 гг.)¹ предусматривала объединение захваченных агрессивными соседя­ми украинских земель и восстановление государственности под протекторатом шведского короля. Свои замыслы он объяснял в «Речи к урядникам военным и гражданским казацкой Украины накануне разрыва с Москвой 1708 г.», «Манифесте к украинскому войску и народу» (1708 г.).

Во-первых, по словам Мазепы, в переговорах с польским, швед­ским королями и с российским царем он договорился о нейтрали­тете Украины в войне, праве защищать свою территорию, а с дости­жением мира — восстановления ее государственности, «з yciMa колишшми правами i прив1леями, що в1льну нащю означають». Га­рантом Украины, по его словам, согласились быть Франция и Гер­мания. Однако царь Петр I совсем не считался с нейтралитетом Украины и втянул ее в войну.

Во-вторых, украинско-шведский договор, убеждал Мазепа, лишь возобновлял предыдущие договоры и союзы, «од предк1в наших ко­ролями шведськими уложеш». По новому акту, утверждал он, вос­станавливался правовой статус Украины как самостоятельного государства под шведским протекторатом — «найвищим ступе-нем свободи та самостшностЬ>. Договор гарантировал Украине со­хранение ее государственного устройства, единства и неприкосно­венность территории.

Политические планы Мазепы предусматривали создание в буду­щей Украине наследственной власти гетмана, опирающейся на

украинскую шляхту. Но им не суждено было сбыться. Полтавская битва 1709 г. и разгром шведских войск поставили крест и на поли­тических планах гетмана, и на его судьбе.

По воспоминаниям С.Величко, политические взгляды Мазепы находились под сильным влиянием учения Н.Макиавелли. По мнению мемуариста, гетман хорошо усвоил главные принципы ма-

киавеллизма, любил повторять: надо уметь менять шкуру лиса на шкуру льва; тайна — это очень важное дело; государь должен чи­тать историю, размышлять над делами выдающихся людей; пусть не боится познать позор за те недостатки, без которых трудно было бы спасти державу; все гибнет там, где государь каждую минуту не готов защищать свою власть как лев, как волк, как собака.

Дело Мазепы продолжил его соратник Пилип Орлик (1672 — 1742 гг.), избранный гетманом в Бендерах.¹ При этом им были составлены и приняты эмигрировавшими старшиной и казаками «Пакти й Конституци закотв та вольностей Вшська Запорозького» (1710 г.) — конституция для будущей Украины под шведским про­текторатом.

Конституция состояла из 16 статей и начиналась с торжествен­ной декларации: «Украша обох ботв Дншра мае бути на в1чн1 часи выьною вщ чужого панування». Документ предусматривал право­вое урегулирование главнейших, самых больных проблем: четко формулировались исключительные права православной веры в Украине (ст.1); определялся национально-государственный суве­ренитет страны в границах, установленных международными дого­ворами времени Б.Хмельницкого (ст. II); провозглашалось намере­ние восстановления добрососедских отношений с Крымским хан­ством (ст.III); Конституция обязывала гетмана принять меры к освобождению земель Войска Запорожского от российских войск и крепостей и их возвращению под его исключительную юрисдик­цию (ct.IV,V).

Особое внимание привлекает ст. VI Конституции, где речь идет о публичной власти в восстановленном государстве. Автор Консти­туции приходит к выводу: самодержавие не присуще гетманскому правлению, республике. Сам гетман не может наделяться абсолют­ной верховной властью. Для этого Конституция предусматривает разделение властных полномочий между законодательной (казац­кой Генеральной радой), исполнительной (гетманской, полковыми и сотенными канцеляриями) и судебной (системой сотенных, полко­вых, городовых судов, Генеральным судом) властями.

Для «публ1чно1 р1вноваги порядку» предусматривалась система сдержек и противовесов. Так, без предварительного решения и со­гласия Генеральной рады «на власний розсуд (гетьмана) тчого не повинне Hi починатися, Hi виршгуватися, Hi здшснюватися». Между сессиями этого казацкого парламента (он собирается трижды в те­чение года, даты открытия сессий которого привязывались к боль-


¹ Мазепа Иван Степанович, сын казацкого урядника в Белой церкви. Учился в Киевской, Полоцкой коллегиях. Служил при дворе польского короля, позже перешел на службу к гетману П.Дорошенко. Принимал участие в военных походах, стал гене­ральным писарем. В 1697—1708 гг. — гетман Украины.

146

¹ Орлик Филипп Степанович родился на Виленщине. Окончил Киево-Могилянс-кую коллегию. Служил в гетманской канцелярии. При И.Мазепе стал Генеральным писарем (1700 г.) и соратником гетмана. После Полтавской битвы и смерти Мазепы в Бендерах был избран казаками гетманом. В 1711 г. возглавлял поход казацких, польских и татарских войск на Правобережную Украину, закончившийся неудачей. Позже жил в эмиграции.

147

шим религиозным праздникам — Рождеству, Пасхе, Покрову) «гетьман над1ляеться певною свободою влади i впливу». Он вносит на рассмотрение Генеральной рады свои предложения (законопро­екты) и она должна «з чистим сумлшням, выкинувши cboi й чуж1 приватш штереси» принять правильные решения. Как совещатель­ный и контролирующий орган при гетмане надлежало действовать Раде старшин, без согласия которой он был не вправе самостоятель­но принимать решения по международным, финансовым, судебным делам, выборам старшины. Старшины могли потребовать отчета гетмана, «висловити докір» ему, «однак без лихослов'я i без наймен-шо1 шкоди високі гетьманські честь>. Дела в отношении гетман­ской чести должен был рассматривать Генеральный суд, а не гет­ман. Все государственные должности предусматривались выборны­ми, но кандидатов на них утверждал гетман. Полковникам и сотникам надлежало не только руководить войсками, но и управ­лять населением, иметь административную, экономическую власть на территории полка или сотни (ст. VI, IX, X, XII).

Таким образом, Конституция предусматривала строгую подза-конность действий гетмана, контролируемых Генеральной радой, Радой старшин, Генеральным судом.

Значительное внимание Конституция уделяет правовому урегу­лированию проблем социально-экономической жизни страны, со­циальной защите обездоленных, их правам (ст.ст. X, XI, XII, XIV, XV, XVI). Провозглашалась необходимость создания таких условий в Украине, которые бы предотвращали эмиграцию населения, корруп­цию, злоупотребления властью, карьеризм. В Основном законе на­стойчиво проводятся важные правовые принципы — верховенства закона в государстве, соразмерность наказания преступлению и др. Таким образом, в отличие от политических проектов Мазепы, Конституция Орлика предусматривала создание в стране парла-ментско-гетманской казацкой республики. Очевидно, автор Кон­ституции учитывал горькие уроки своего предшественника, стре­мился более полно закрепить в Основном законе права казацкой старшины, простых казаков, селян, мещан. В истории европейской демократии Конституция Орлика бесспорно является одним из вы­дающихся правовых документов XVIII в., положивших начало оте­чественному конституционализму.

П.Орлик — автор менее известного, но важного для отечествен­ной политико-правовой мысли произведения «Вив1д прав Украь ни». Здесь обосновываются права украинского народа на свою го­сударственность, защиту своей свободы, выбор своих союзников. Эти права народа, реализованные Б.Хмельницким и его сподвиж­никами, были закреплены международными договорами, Переяс­лавским договором, названным «вечным», как аргументирует автор, гарантировали Украине неприкосновенность ее государственного строя, сохранение вольностей и покоя. Однако украинско-россий­ский договор был грубо нарушен российским правительством, кото-

148

_Г

рый все больше ограничивал суверенитет Украины. Орлик делает вывод: царь не имеет никаких правовых оснований отбирать у Гет­манщины ее свободы и права. Право Украины — защищать их, за­ключать союз с любым государством. Это право, считает Орлик, и попытался реализовать Мазепа, заключив союз со шведским коро­лем, обещавший восстановление украинской государственности под шведским протекторатом.

По мнению Орлика, московские насилия грубо нарушают неот­чуждаемые права нации, нормы естественного, государственного и международного прав, «одним i3 головних принцитв котрого е: народ завжди мае право протестувати проти гнгту i привернути ужы-вання cboix стародавшх прав, коли матиме на це слушний час». Автор считает московского царя узурпатором прав народа Украи­ны и призывает международное сообщество не признавать этой узурпации, стать на сторону угнетенной нации.

Таким образом, политические программы гетманов Украины и их державотворческая практика — уникальное явление в полити­ческой истории Европы. Казацкая демократическая республика, проекты ее преобразования в гетманскую или в парламентско-гет-манскую республику — реальная утопия XVII—XVIII вв. Она, как одинокий остров, в море западных и восточных монархий, деспотий, империй была обречена. Ее демократические идеалы на столетия опередили общественно-политическое развитие стран восточноев­ропейского региона и оказали сильное влияние на последующую эволюцию отечественной политико-правовой мысли.

3. ПОЛИТИЧЕСКАЯ И ПРАВОВАЯ МЫСЛЬ В МОСКОВСКОМ ГОСУДАРСТВЕ

Московское государство в течение XIV—XVI вв. превращает­ся из небольшого, окраинного княжества Киевской Руси в обшир­ное и мощное централизованное государство с сильной монархи­ческой властью. Оно все чаще именуется «Россия» и «Великая Россия».

С самого начала Московия претендовала на историческую пре­емственность от Киевской Руси. Эта политическая идея сводится к формуле: «Москва — второй Киев».

Частые и настойчивые напоминания о своем происхождении от великих князей Киевской Руси московские государи делали не только для придания себе большего авторитета, но и для обоснова­ния своих притязаний на ее земли, пребывавших под властью польского короля. В 1490 г. московский царь Иван III откровенно писал германскому императору, что он собирается «отвоевать свою вотчину — Великое княжество Киевское, которым владеет Кази­мир, король Польский, и его дети а [это — часть] нашего государства, русских земель». Подобные претензии высказывали и его преемни­ки, из геополитических интересов которых никогда не выпадали Украинские земли.

149

Легенда о Москве — втором Киеве тесно связывалась с другой — «Москва — третий Рим».

В условиях Московии учение о царской власти получило свое развитие в начале XVI в. в творчестве монаха псковского Елизарова монастыря Филофея, идеи которого составили впоследствии поли­тическую концепцию «Москва — Третий Рим». В чем ее сущность и политическое значение?

По мнению Филофея и его последователей, история человече­ства — это история трех всемирных государств, чья судьба на­правлялась волей Бога. Они гибли тогда, когда отступали от право­славной христианской веры. Римская империя пала из-за ересей. «Второй Рим» — Византия была покарана Богом за предательство православия, унию с католиками 1439 г. («понеже они предаша пра­вославную греческую веру в латынство»), С падением Константи­нополя под ударами турок в 1453 г. центром православного хрис­тианского мира и охранительницей православия стала Москва («яко вся христианская царства приидоша в конець и снидошася во едино царство нашего государя»). Филофей делает вывод: «Два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти». Из этого выво­да проистекала идея особой ответственности российского царя за судьбу православного мира и вверенного ему Богом государства, ибо судьба «Росейского царства» отныне накрепко связана с судь­бой православной веры.

Стремление московских государей стать, если не выше, то хотя бы вровень с государями европейских держав, побудило московских идеологов развивать дальше концепцию «Москва — третий Рим», внести в содержание легенды о начале Российского государства но­вые изменения. Основателем династии московских царей был объявлен не кто иной, как римский император Октавиан Август («Римска царя Августа рода»), сороковым коленом в потомстве брата которого объявлялся князь Рюрик («обретоша князя Рюрика, суща от роду Римська царя Августа»).

Решение Московией задачи своего самоопределения в качестве самостоятельного государства мирового значения, неизбежно обо­стряло проблемы ее внутренней политической организации, взаимо­отношений с соседними государствами. Это обострение нашло свое отражение в политической и правовой мысли, в доктрине царя Ивана IV (1530—1584 гг.).¹ Он прославился не столько тем, что покорил Казанское и Астраханское ханства, присоединил к Моско­вии Западную Сибирь, сколько политикой опричнины и кровавого

¹ Иван IV взошел на престол после смерти своего отца Василия III в 1533 г. и правил Московией вплоть до своей кончины. Венчался на царство в 1547 г. и после подтверждения своего царского звания Константинопольским патриархом стал пер­вым общепризнанным российским царем.

Был автором многих посланий государственным и церковным деятелям, дипло­матам и царям.

150

террора, за что и удостоился прозвища «Грозный». Отстаивая свое право самодержавной власти, он в своих многочисленных послани­ях к церковным и государственным деятелям, дипломатам и коро­лям, выстраивал собственную теорию царской власти. Каковы ее основные положения?

Во-первых, единственным законным основанием занятия цар­ского престола он считал право наследования. «Самодержавство Российского царства началось по Божьему изволению от великого князя Владимира ...великого Владимира Мономаха ...и от храброго великого государя Дмитрия, одержавтпего великую победу над без­божными агарянами.., великого князя Ивана.., отца нашего вели­кого государя Василия и до нас смиренных скипетродержателей Российского царства». Себя он именовал «скипетродержателем», «величайшим христианским государем», получившим власть не­посредственно в силу божественного промысла. Такое понимание происхождения царской власти соответствовало концепции «Моск­ва — третий Рим», утверждало династический ее характер. Иван Грозный называет три источника православного христианского са­модержавия: как власть, данную от Бога, унаследованную от древне­римского императора и русских великих князей. Эти источники выступают в качестве образца действий самодержавной власти.

Во-вторых, самодержавие в трактовке царя является властью всецело единоличной, абсолютной, независимой от духовенства, бояр и любой общественной силы. Это положение своей теории самодержавия Иван IV обосновывал как ссылками на исторический опыт, зафиксированный в Ветхом Завете (Бог «единого Моисея, яко царя, поставу владетеля над ними», т.е. израильтянами), так и на основании исторического опыта Руси, распавшейся и разоренной удельными князьями. По его мнению, царь должен сосредоточивать в своих руках абсолютно все дела управления. «Како же и самодер­жец наречется, аще не сам строит?» (т.е. управляет) — с удивлени­ем спрашивал он в послании к А.Курбскому.

Объектом своих забот Иван Грозный считал не только государ­ственные дела, но и духовные, даже жизнь монастырей, о чем свиде­тельствовали его послания игуменам и монахам. В его представле­нии царь ответственен буквально за все помыслы и поступки под­данных. Царскую власть он не хотел делить ни с кем, даже с наместниками Бога.

Опираясь на идею происхождения своей царской власти от Бога, Иван IV отвергал какую бы то ни было возможность установления договорных отношений между ним и его подданными. В его пред­ставлении эти отношения должны быть отношениями не равных людей, а господина и рабов. «Доселе русские владетели, — писал он Курбскому, — ... волны были подвластных своих жаловати и казни-ти, а не судилися с ними ни перед кем». Желание властвовать, ни­кому не отчитываясь, имело в виду свободу царской власти от како­го-либо контроля со стороны подданных.

151

В третьих, для Ивана Грозного свобода царской власти все же не предполагала творить полный произвол. В его понимании царс­кая власть все же ограничена, но не людьми, а тем, кто ее дал, т.е. Богом. Царь должен властвовать в соответствии с Божьими запове­дями, считал Иван Грозный. Он против согласия властей — светской и духовной. «Одно дело, — заявляет «скипетродержатель», — священ­ническая власть, иное дело — царское правление».

В-четвертых, в суждениях Ивана Грозного большое значение придается методам и способам реализации власти. При этом одну из самых главных функций царской власти он видел в наказании «злодеев». Наказание «крестопреступников» для Ивана Грозного — лишь средство не допустить «бесовской власти». Поэтому он часто употреблял понятия «страх» и «гроза», утверждал, что царь обязан «спасать» своих людей «страхом».

Вся доктрина российского царя направлена на обоснование своей абсолютной власти, жестоких методов управления государством, же­лание оправдаться за пролитую кровь перед людьми «во все городы». Другую тенденцию в развитии российской государственности и политической теории, воплощавшей идеалы бояр и воевод, их на­дежды на развитие сословного представительства выражал князь Андрей Курбский (1528—1583 гг.).¹ Его литературное наследие весьма обширно. Помимо трех сохранившихся посланий царю, оно включает десятки посланий различным государственным и цер­ковным деятелям, а также публицистическое сочинение «История о великом князе Московском», переводы произведений из церков­ной патристики и др.

Страстно обвиняя друг друга в тяжких преступлениях, не стес­няясь в оскорблениях, царь и воевода тем не менее демонстрирова­ли одинаковое понимание природы царской власти, губительности ереси и ослабления христианской веры в государстве. Курбский тоже считал источником власти в государстве божественную волю: «цари и князи от Всевышнего помазуются на правление». Но цель верховной власти усматривал в справедливом и милостивом уп­равлении державой ко благу всех ее подданных и в праведном (пра­восудном) решении ее дел. Нынешняя власть, по мнению князя, ук­лонилась от выполнения задач, возложенных на нее божественной волей, а потому лишена божественного покровительства, стала без­божной и беззаконной.

Как отступление от православия, попрание Христовых запове­дей трактовал Курбский злодеяния Ивана Грозного. «То ли нам, бед­ным, воздал, всячески губя нас? — гневно спрашивал он у царя. — Или думаешь, что ты бессмертен, царь? Или скверной ересью увлечен так, что не хочешь уже предстать перед неподкупным судьей, бого-

начальным Иисусом, который будет судить мир по правде, и явля­ешься прегордым мучителем и истязаешь людей, не доказав их вины». Таким образом, в понимании мятежного князя царь — прежде всего праведный судья. Он прямо заявляет, что царь утра­тил право праведного суда и защиту подданных, творя произвол и беззакония. В государстве не стало свободы и безопасности для под­данных, обличал царя Курбский. Результатом такого правления он считает оскудение царства («опустошение земли своея»), падение ее международного престижа («злая слава от окрестных суседов»), внутреннее недовольство и смуту («нарекание слезное ото всего на­рода»).

Установившийся тиранический режим, по мнению князя, при­вел к потере значения Земского собора, который стал всего лишь безгласным проводником воли деспота и окружающих его злодеев. Курбский наивно полагал, что замена советников «злых и лука­вых» на мудрых, добрых и сведущих может изменить порядки в государстве. Образцом постоянно действующего совещательного органа при царе князь видит Избранную раду — коллегию советни­ков, действовавшую при Иване IV в 50-е гг. XVI в.

Наилучшей организацией государственной власти Курбскому представлялась монархия с выборным сословно-представительным органом. Наделенный царством, царь «должен искати доброго и по­лезного совета не токмо у советников, но и у всенародных человек» при этом «самому царю достоит яко главе быти и любити мудрых советников своих»» он ссылался на положительный опыт Ивана III, которому сопутствовали большие воинские и политические удачи именно потому, что он часто и помногу советовался с «мудрыми и мужественными сигклиты его ... и ничто же начинати без глубочай­шего и много совета». Сословно-представительная монархия опира­лась бы не только на представительный орган («Совет всенародных человек»), но и на систему сигклитов из советников разумных и со­вершенных, без совета которых «ничесоже устроити или мыслити» в государстве не следует. Единая централизованная государственная система в Московии у Курбского возражений не вызывала.

Таким образом, Иван Грозный и Андрей Курбский по-разному оценивали состояние в московском царстве и политические перс­пективы его развития.

Близкой к модели сословно-представительной монархии была и политико-юридическая программа Ивана Пересветова — видного писателя-публициста, представителя российской общественно-по­литической мысли середины XVI в. В своих сочинениях и челобит-


¹ Курбский Андрей Михайлович являлся потомком великого Киевского князя Владимира. Родился и провел детство в Украине. Вплоть до 1564 г. являлся ближай­шим сподвижником царя, влиятельным воеводой, позже попал в опалу. Опасаясь

152