Лекции по Социологии. Лекции Предмет социальной философии. Специфика предмета социологии

• Название: Лекции Предмет социальной философии. Специфика предмета социологии
• Анкор: Лекции по Социологии
• Дата: 04.04.2022
• Размер: 0.88 Mb.
• Имя файла: Lektsii_po_sotsiologii (1).doc
• Тип: Лекции; #439773
• страница: 4 из 13

Часть третья.

Современная зарубежная социология.

Сразу можно констатировать, что в ХХ веке в социологии наблюдаются определенные колебания: теоретическая социология уступает место эмпирическим исследованиям, затем может возрасти интерес к построениям неких общих теорий, моделей. Например, 1920 – 1930-ые годы отмечены на Западе исключительным вниманием к прикладной социологии. В этот период разработаны основные методики, приемы, принципы съема и обработки первичной социальной информации. Центр социологии в этот период надолго смещается в США, где формируется в Чикагском университете еще в 1892 году создается первая кафедра социологии, формируется так называемая "Чикагская школа жизни", без преувеличения, на многие десятилетия определивший основные направления развития конкретной, эмпирической социологии. Основная задача социологии в этот период формулируется достаточно прагматично: "Социология на службе менеджмента". Более детально проблемы становления и развития прикладной социологии имеется в виду рассмотреть в специальной лекции.

В 1940-е годы после достаточно длительного перерыва вновь возрастает интерес к теоретическим исследованиям, пониманию развития общества в целом, осмыслению большого объема накопленных к этому времени первичных социологических данных.

Стратегию построения общей социологической теории наметил один из крупнейших социологов ХХ века Т. Парсонс (1902 – 1979) в своем произведении "Структура социального действия". Сформулированные в нем положения получили название структурный функционализм. Парсонс в описании социальной реальности опирается на систему координат "действующее лицо – ситуация", которая чем-то напоминает систему координат в биологии ("организм – внешняя среда"). Но для описания реальной социальной системы, по мысли Парсонса, недостаточно указания на индивида, действующего в какой-либо ситуации. Нужны и некоторые категории, понятия, относящиеся к структуре социальной системы, общества в целом. Парсонс подчеркивал, что функции системы координат и структурных категорий при использовании их на описательном уровне состоят в установлении необходимых фактов и в постановке проблем динамичного анализа.

Парсонс отстаивал идею дифференциации, то есть усложнения и увеличения численности элементов социальных систем по мере их развития. Общество, с его точки зрения, развивается в сторону повышения обобщенной способности приспосабливаться в результате функциональной дифференциации и усложнения социальной организации. Парсонс различал три типа обществ: "примитивные", "промежуточные" и "современные". На примитивном уровне дифференциация системы отсутствует. Переход к промежуточной фазе определяется появлением письменности, социальной стратификации, т.е. деления общества на некие слои, группы и культурной легитимизации.

Переход к современному обществу совершается с появлением правовой системы, ее отделением от религиозной, формированием административной бюрократии, рыночной экономики и демократической избирательной системы. За революцией промышленной, означающей у Парсонса дифференциацию экономической и политической подсистем, следует демократическая революция, которая отделяет социальное сообщество от политической системы. Затем идет образовательная революция, которая отделяет от социального сообщества подсистему воспроизводства структуры и поддержания культурного образца.

Социальную жизнь Парсонс представляет в органическом, целостном единстве социальной системы, системы культуры и личности, которую также можно рассматривать как сложное, системное образование. Все элементы социальной системы реализуют стандартный набор четырех основных функций: адаптация, целеполагание, интеграция и поддержание образца. При этом некоторые подсистемы сосредоточены на реализации какой-либо основной функции. Так, для экономической подсистемы главной является функция адаптации, для политической – выдвижение целей, для правовой – обеспечение единства общества, его интеграция, для семьи и церкви – поддержание образца, т.е. передача поколениям основных ценностей и норм.

Данной концепции в некотором смысле противопоставил свою идею функционализма другой крупнейший американский социолог Р. Мертон (1910 - 2003). Он полагает, что социология вообще не должна претендовать на всеохватность и универсальность суждений и теоретических построений. В тоже время сам Мертон выдвинул целый ряд положений, которые, по его мнению, должны в анализе социальных явлений носить характер аксиом.

Во-первых, это функциональное единство. Это положение означает, что анализ социальных систем, общества должен строиться не на основе теории, априорно, т.е. до опыта, а на основе фактов, которые благодаря своей функциональной определенности являются интегрирующими факторами социальной жизни. Во-вторых, это принцип функциональной универсальности. Функции элементов социальной системы, под которыми Мертон понимает наблюдаемые следствия, служащие саморегуляции данной системы, универсальны, значит, они представлены во всех формах культуры, что легко наблюдаемо и анализируемо. В-третьих, это функциональная принудительность. Функциональные качества существуют не сами по себе, а носят принудительный, императивный, т.е. своего рода обязывающий характер.

Одной из распространенных социологических концепций является теория социального конфликта. Один из авторов теории, Р. Дарендорф (1929-2009), немецкий социолог, длительное время работающий в Великобритании, предпринял анализ глубинных истоков формирования, развертывания социальных конфликтов, сделал попытку выявить не только негативные следствия коллизий, но и их позитивные функции. Сам социальный конфликт, по мысли Дарендорфа, связан с интересами индивидов, и чтобы понять природу социального противостояния, необходимо, прежде всего, выявить сами интересы, уровень их осознания людьми. Главное в конфликте, по мысли Дарендорфа, связано с отношениями господства и подчинения, с характером власти, распределением полномочий людей. Речь, прежде всего, идет о доступе к ресурсам, которые являются средствами удовлетворения потребностей человека. Неодинаковый доступ к ресурсам развития личности влечет за собой социальное неравенство, противоположность интересов.

Конфликт, с точки зрения этого социолога, норма развития и функционирования любой социальной системы. Конфликт постоянен, важно лишь не допускать перерастания его в такое противостояние, которое грозит существованию самой социальной системы. В этом смысле Дарендорф противопоставляет свою позиции точке зрения Парсонса, который полагал, что главное свойство социальной системы – ее целостность, стабильность, внутренне равновесие всех слагаемых. Конфликт, поэтому, по Парсонсу, есть бедствие, его следует избегать. Дарендорф полагает, что конфликт вечен, и если люди утверждают, что противостояния нет, они либо не замечают его, либо скрывают реальность. И то и другое опасно. "Вечность" конфликта связана, с точки зрения Дарендорфа, в частности, с тем, что в любом обществе управляющих всегда меньше, чем управляемых, стало быть ресурс власти, авторитета всегда дефицитен. А любое ограничение в доступе к какому-либо ресурсу уже порождает конфликт.

Классиком социологии конфликта является и известный американский социолог Л. Козер (1927). Козер также полагает, что конфликт – это нормальное состояние социальной системы, а отсутствие конфликта – это лишь сокрытие социальной реальности. Козер выделяет функцию и дисфункцию конфликта. Конфликт функционален, когда он развивает социальную систему, повышает степень зрелости отношений в ней. Кроме того, конфликт с каким-либо внешним социальным субъектом повышает сплоченность группы, позволяет полнее, точнее понять господствующие в ней ценности. Но конфликт может быть и нефункциональным, когда он разрушает основы социального порядка, ведет к деградации социальные отношения и взаимодействия. С точки зрения Козера, конфликт может быть реальным и нереальным. Реальный конфликт – это такой, когда его участники рассматривают коллизионную ситуацию в качестве средства решения каких-либо проблем, способа достижения какой-либо цели. Нереальный конфликт – это такой, который сам рассматривается как цель. Это конфликт ради конфликта. Понятно, что такой конфликт наиболее опасен с точки зрения функционирования социальной системы, им трудно управлять. Если конфликт лишь средство, то достаточно понять, к какой цели стремится противоположная сторона (например, "кошелек или жизнь") и конфликт легко свести к менее опасной форме (лучше отдать деньги, чем лишиться жизни). Но вот если конфликт сам является целью (вспомним, Портос в "Трех мушкетерах" А. Дюма говорит: "Я дерусь потому,… потому, что дерусь…, потому, что хочется драться"), то становится ясно, насколько сложно регулировать данный конфликт.

Одной из общесоциологических теорий, получивших распространение в западной социологии с конца 1950-х годов, является теория индустриального общества. Эта теория развивалась У. Ростоу, Д. Беллом, Р. Ароном, многими другими исследователями. С их точки зрения, капитализм является лишь ранней, переходной, ограниченной обществами Европы ХIХ и начала ХХ века формой индустриального общества. В этом, капиталистическом обществе индустриальное производство носит преобладающий характер, а управленцем, тем, кто управляет капиталом, собственностью является сам предприниматель. Но это совпадение временное. С ростом масштаба индустрии собственность на капитал уже не гарантирует полного контроля над системами власти и авторитета, не обеспечивает профессиональное, квалифицированное вмешательство в дела производства.

В развитом индустриальном обществе, по мысли авторов этой теории, жесткие сословные перегородки исчезают, начинают преобладать равные возможности продвижения по социальной лестнице. Общая тенденция развитого индустриального общества состоит в прогрессирующем устранении социальных форм неравенства. Но профессиональное неравенство сохраняется. Происходит менеджеристская революция, появляется, закрепляется особая профессия – менеджер, управленец. Главный конфликт развитого индустриального общества заключается не в противостоянии труда и капитала, а в коллизии между умеющими управлять, грамотными, квалифицированными работниками и теми, кто не обладает такими качествами.

Развитием теории индустриального общества стала теория постиндустриального общества. В основе этой теории лежит идея о том, что главным фактором развития общества выступает техника и технология. Главное, что отличает одно общество от другого, заключается в том, что в наибольшей мере производят люди и с помощью чего они это делают. Поэтому возникает представление о трех этапах общественного развития, которые проходит человечество. Во-первых, это аграрное общество. В таком обществе, существующем, как правило, на ранних стадиях развития человеческой цивилизации, определяющей сферой жизнедеятельности выступает сельскохозяйственное производство. Все усилия общества сосредоточены на производстве того, без чего вообще невозможно существование социума – продуктов питания. Главный источник этого производства – земля. Отсюда и главные субъекты общества это те, кто связан с сельскохозяйственным производством. Поэтому главной социальной единицей такого общества является – поместье, усадьба, крестьянское хозяйство, ферма.

Второй стадией развития выступает индустриальное общество. Главная сфера жизнедеятельности такого общества - это промышленность, производство непродовольственных товаров и услуг, а основная социальная ячейка такого общества – завод, фабрика, корпорация, фирма. Это отнюдь не означает, что человек перестал уделять внимание производству продуктов питания. Просто аграрный сектор экономики делается разновидностью индустрии, вместо птицефермы, например, появляется птицефабрика.

Третьей стадией является постиндустриальное общество. Термин был введен Беллом. З. Бжезинский использовал для описания такого общества понятие "технотронное общество", оригинально соединив термины электроника и технология. Товаропроизводящая экономика на этой стадии все больше уступает место обслуживающей, информационной, основанной на самых высоких технологиях. Ведущая сфера приложения усилий человека на этой стадии развития общества состоит в создании, планировании технологических изменений. В силу этого основными структурными звеньями этого общества выступают научные центры, университеты, лаборатории. Естественно, и на этой стадии осуществляется производство продуктов питания, других потребительских изделий. Но делается это на основе высоких технологий, к примеру, с помощью генной инженерии, автоматизированных робототехнических комплексов, гибких самоналаживающихся производственных систем и т.п.

Близко к этим концепциям примыкает теория конвергенции (от латинского – сближение, схождение). Смысл этой теории, значительный вклад в развитие которой внес в начале 1960-х годов П.А. Сорокин, состоит в том, что однотипная техника, сходные технологические решения на современной стадии развития общества все больше приводят к сглаживанию, нивелированию различий между цивилизациями, разными типами общества. Социальные системы (в известной дихотомии 60-х годов: социализм против капитализма) перестают конфронтировать, начинают сближаться. Р. Арон и У. Ростоу при этом считали, что Восток должен больше заимствовать у Запада, а П.А. Сорокин и З.Бжезинский полагали возможность параллельной эволюции двух систем, которые в равной мере должны воспринимать друг у друга наиболее совершенные социальные и иные новации. Запад, например, из этой позиции должен перенимать инвестиции в человека, которые были все же присущи так называемой социалистической системе (образование, здравоохранение, вся система социализации молодежи, дешевое жилье и т.п.), идею долговременного планирования. Восток должен был воспринять методы рыночного регулирования хозяйственной деятельностью, принципы представительной демократии.

Учитывая все большое место, которое принадлежит в жизни современного общества информации, ее производству, способам обработки, обмена, появление информационных и производственных сетей, нельзя не остановиться на некоторых тезисах теории информационного общества. Например, Г. Маклюэн (1911 – 1980), в русле этой концепции представил развитие человеческого общества, идущего по следующим ступеням развития. Первая эпоха была эпохой человека слушающего. Это был человек, сосредоточенный в мире устной речи. Вторая эпоха стала эпохой человека смотрящего: человек после изобретения печатного станка вошел в мир письменной речи. Строка в книге стала новым организатором всего человеческого поведения и действия. Третья эпоха, которая уже есть, это эпоха человека и слушающего, и смотрящего. Это эпоха информационного индивида, который живет в виртуальном мире электронной коммуникации. Именно электронные технологии качественно изменили социальную жизнь, само общение и действие приобрели иные очертания. Появилась "компьютерная демократия", в которой именно информация олицетворяет власть.

С этой точкой зрения перекликается позиция современных шведских аналитиков А. Барда (1961) и Я. Зодерквиста (1961), полагающих, что информационная революция создали новый образец властвования, нетократию. С их точки зрения, появилось общество, о котором вообще трудно создать целостное, а главное - ценностное представление. В нем все возможные политические и социальные решения принимаются внутри закрытых групп, сетей. Нетократия представляет собой такой способ управления социальными процессами, который основан на анонимном использовании ресурсов сетевого общения, общения через Интернет. Государство, другие институты индустриального общества постепенно утрачивают свое значение, кто и как оказывает воздействие на сознание, умонастроения вообще бывает очень сложно определить, выявить. Главным личностным ресурсом нового общества и нового способа властвования оказывается внимание. Если к человеку, группе, сообществу, какой-либо структуре есть в настоящее время внимание (что называется "приковано внимание"), а это означает, что человек и т.д. находится в сети, то такой человек и есть властитель, к нему стремятся другие, такой человек уже фактом своего общения зарабатывает деньги.

В качестве еще одной концепции следует назвать теорию коммуникативного действия, большой вклад в развитие которой внес немецкий социолог и политолог Ю. Хабермас (1929). Во-первых, с точки зрения Хабермаса, существует два социальных мира. Один из них – это жизненных мир человека. Это сфера непосредственного существования людей, это родственные, приятельские, семейные и им подобные связи и зависимости, первичные контакты каждого индивида. Но есть и второй мир, это мир социальной организации общества как некой целостности. Это система политических, экономических и иных, таких же масштабных взаимодействий. Этот второй мир осуществляет принудительную, овеществленную коммуникацию, колонизируя, т.е. захватывая, деформируя мир простых и естественных поступков и ожиданий людей.

Продолжают и в настоящее время развиваться и иные теоретические построения социологов. В частности, речь может идти об этнометодологии. Основателем этого направления в социологи является Г. Гарфинкель. Особое внимание эта концепция уделяет речевой коммуникации людей, причем коммуникации простой, что называется повседневной. С точки зрения этнометодологии, обычное, повседневное, все эти так называемые "мелочи жизни" в основе своей имеют некие фундаментальные, самые глубокие свойства социальной жизни. Через все незначительное, казалось бы неважное в действительности отражается наиболее масштабное, значимое, включая, естественно, политическое, экономическое влияние. Обыденная речевая коммуникация людей, будь это общение по поводу цен на некие товары, услуги, или общение по поводу сложности воспитания детей в современной школе, в реальности отражает ситуацию в больших социальных системах, в организациях. Самым главным в процессе взаимодействия является понимание людьми друг друга, толкование сказанного ими. Общество это и есть процесс непрерывного понимания людьми друг друга. Получается, что данное направление в социологии довольно тесно связано с герменевтическими построениями отдельных современных школ философии, которые именно понимание выдвигают на первый план.

Дальнейшее развитие получает и символический интеракционизм, возникший еще в 1920-1930-е годы на стыке социологии и социальной психологии. Наиболее заметный вклад в развитие этой теории внес Дж. Мид (1863 – 1931). Центральным понятием этой концепции является понятие межиндивидуального взаимодействия. Человек выполняет некие социальные роли и "принимает" роли других людей, наделяя их определенными смыслами. Чтобы понять поведение другого индивида, нужно присвоить его роль, попытаться вникнуть в ее содержание.

Символический интеракционизм базируется на следующих основных положениях. Во-первых, люди действуют, обращаются с предметами на основе тех значений, которые данные предметы для них означают. Во-вторых, значение предметов возникает не само по себе, а только на основании социального взаимодействия. В-третьих, значения предметов используются людьми, меняются людьми так, что эти значения по-своему осваиваются индивидами, толкуются ими. В силу этого сам процесс познания и действия оказывается чрезвычайно субъективным.

С этой позицией соотносится социология познания, основы которой заложил немецкий социолог К. Маннгейм (1893 – 1947). Центральное место в этой концепции занимает тезис о том, что познание, сам этот процесс являются социальными феноменами. Стиль мышления, научного поиска, иные духовные образования, связанные с процессом познания тесно, неразрывно связаны с социальной позицией людей, носителей познавательного процесса. Субъект познания в силу этого историчен, невозможен без социального контекста. Маннгейм считал, что все идеи и даже истины относительны, подвержены влиянию исторической или социальной ситуации, из которой они возникают. Самый факт, что ученый связан с определенной группой, воспитывался, формировался в определенной среде, что он выполняет определенную роль, занимает вполне определенное положение, определяет его мировоззренческий и научный кругозор.

Маннгейм большое внимание уделял роли идеологии в социальной жизни, соотношению идеологии и научного познания общества. Любая идеология, с его точки зрения, как бы идеологи не стремились "онаучить" ее, есть защита позиции определенного социального слоя, группы, класса. Идеология – это всегда теоретизированные взгляды социальной группы, которая так или иначе добилась преобладающего положения в обществе. Идеология действительно близка теории в отличие от утопии, которые являются эмоционально окрашенными духовными образованиями, которые порождены сознанием тех групп, которые стремятся к социальному реваншу. С приходом к власти этих групп утопии автоматически превращаются в идеологии.

Значительно развитие получают различные версии неомарксистской социологии. Например, Л. Альтюссер (1918 – 1984) показывает, что между молодым Марксом, Марксом-гуманистом и Марксом поздним имеется большое различие. Поначалу Маркс большее внимание уделял субъективному, личностному фактору в развитии общества, затем же перешел к неким абстрактным позициям. Зрелый Маркс отступает от гуманистической позиции, переходит от рассмотрения условий преодоления отчуждения человека к построению теории общественных формаций.

Критикует "экономический детерминизм" Маркса Н. Пулантцас (1936- 1979). Он сосредоточивает внимание на анализе таких социальных феноменов как классы, фашизм, диктатура. Свои теоретические построения Пулантцас стремится сделать максимально конкретными, не пытаясь заниматься конструированием общих теоретических моделей. В своем анализе общества основное внимание он уделяет трем главным, по его мнению, слагаемым капиталистического общества: государство, идеология, экономика. Все эти структурные звенья лишь относительно самостоятельны. В свою очередь и такое структурное явление капиталистического общества как классы, может также быть относительно автономным феноменом. Это, в частности, означает, что классы не жестко привязаны к какой-либо позиции, а в зависимости от смены социальной ситуации могут изменять ее, приобретая в чем-то черты вроде бы противоположной социальной группы.

И. Уоллерстайн (1930) рассматривает три типа мировых систем, существовавших в истории человеческого общества. Во-первых, это мир-империя. Политически этот мир объединяет, включает множество локальных культур. В качестве примера такого мира можно назвать, по его мнению, Древний Египет, Римскую империю, Россию XIX века. В Новое время начинает господствовать другой тип мировой системы – это мир-экономика. Этот мир составляют политически независимые государства, каждое из которых формируется вокруг национальной культуры. Государства, входящие в мир-экономику, объединены сходной социально-экономической системой. В истории мир-экономики – это современные страны Западной Европы. Но есть еще один возможный тип мировой системы - мир-социализм. Это сугубо теоретическая конструкция, которая так и не нашла своего воплощения в действительности.

Большое значение имеет в настоящее время теория социальной травмы, которая разрабатывается многими социологами, в частности, известным польским социологом П. Штомпкой (1944). Для этого социолога само понятие травмированного социума, общества, испытывающего весьма сильные негативные воздействия, выступает в качестве едва ли не главного методологического инструмента выявления сущностных характеристик социальной жизни. Штомпка утверждает, к примеру, что если в ХIХ веке господствовала парадигма, т.е. некая общая научная платформа, установка, прогресса, а в середине ХХ века можно было говорить о появлении парадигмы кризиса, то в конце ХХ столетия хоть и медленно, но в гуманитарное и социальное знание внедряется парадигма травмы. При этом определяющим для польского социолога выступает исследование негативных, дисфункциональных последствий, которыми социальная травма грозит обществу, основным его элементам, группам, общностям.

Социальная травма определяется как состояние напряжения, которое связано с конкретными социальными изменениями. В свою очередь такое изменение, связанное с травматическими событиями, имеет некоторые характеристики: временную – неожиданность наступления события, быстрота его протекания; содержание и размах – радикальность перемен, их глубина; истоки изменения – пришедшее извне изменение или связанное с некоторыми внутренними процессами; мыслительный контекст – предсказуемость или неожиданность, шок, который вызывает изменение.

Естественно, что для Штомпки важно, прежде всего, выявить специфику такого процесса, а именно - насколько коммунистический режим в Польше вызвал социальную травму, насколько длительной и опасной для перспектив развития социума она оказалась. Речь, в частности, идет о ненормальном, с точки зрения обычного, повседневного поведения человека, сложившемся в свое время двоемыслии. Это двоемыслие выражалось в том, что индивид дома и в кругу самых близких людей высказывал одни соображения, оценки, суждения, а затем по тому же самому поводу, но уже в присутствии официальных лиц или сослуживцев, вынужден был своеобразно мимикрировать, лукавить, лицемерить, утверждать едва ли не противоположное. И это лишь одно, причем весьма незначительное проявление травмированного сознания и поведения, что, понятно, не может характеризовать социальную ситуацию в целом. Но вот, что особенно важно. Продолжая социологический анализ, социолог приходит к выводу, что и сам выход из одной, достаточно длительной, заметим, травмы, и преодоление ее последствий, негативных явлений в жизни социума может также носить характер травмы.

К примеру, "шоковая терапия", с чем обычно связывают резкое, быстрое вхождение в рыночные отношения, вызвала в Польской Республике новый травмирующий импульс. К числу таковых социолог относит безработицу, которая была неизвестна в коммунистический период, резкое падение уровня жизни многих людей, переворот стратификационных иерархий, что связывается, к примеру, с деградацией прежних привилегированных групп, а также временный крах правоохранительной системы общества.

Здесь приведены примеры лишь некоторых школ, направлений, свойственных западной социологии ХХ. Уже этот обзор показывает, насколько многообразными, интересными были поиски западных социологов. Социология 1980-1990-х годов, XXI века характеризуется интеграционными тенденциями, попытками преодолеть излишний теоретический и методологический плюрализм. Сейчас наиболее плодотворно развиваются концепции активного общества, социально технологические приемы действия управляющей системы.

Имеются, таким образом, все основания отметить существенное продвижение зарубежной социологии в постижении общества, общества все более сложного, очень быстро меняющегося. Хотя на этом пути были и остаются немалые трудности. В частности, известный американский социолог Н. Смелзер (1930) заметил недавно, что попытки выстроить общесоциологические модели, теории, которые бы объясняли все процессы, которые происходят в разных странах, судя по всему, не просто окончились неудачей, а были обречены с самого начала. Каждый народ рассказывает свои истории, каждый народ имеет свои мифы, своих героев, свои объекты и события, которые вызывают гордость. В силу этого социология обязана помочь построить логичные конструкции, раскрывающие природу, условия функционирования своего общества, а также найти по возможности некие общие, сопрягающие эти конструкции идеи.