плаха. Чингиз Айтматов - Плаха (2010, Детская литература) - libgen.lc. Литература 2010 Copyright оао цкб бибком & ооо Aгентство KнигаCервис
 Скачать 5.18 Mb.
|
|
Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 293 малые еще, надо их учить да определить на место... Пошли, будем собираться. Снова поедешь в горы, дочь рыбака, только на этот раз со мной... Невмого ту мне одному жить...» Гулюмкан, сама не зная почему, расплакалась, и он долго успокаивал ее... И потом, когда они остава лись наедине и вели разговор про жизнь, Гулюмкан часто вспоминала ту пару лодок на озере. Оттого и думалось ей — разговор с близким человеком все равно как знакомая пристань. На этот раз, однако, от нее не ускользнуло, что муж озабочен больше обычного. При свете помигивающей лампочки в прихожей Бостон, рослый, на голову выше ее, ком кая полотенце, вытирал нарочито медленно большие огрубелые руки. Хмур был взгляд его прищуренных зеленоватых глаз, загорелое, обветренное лицо с тя желым крупным подбородком было темнокрасное, цвета потемневшей меди. Что бы это все значило? Вытерев руки, Бостон первым делом подошел к ма лышу, опустился на колени у смастеренной им са мим деревянной кроватки, поцеловал сына обветрен ными губами, нашептывая ласковые слова, и заулы бался невольно, когда Кенджеш, почувствовав поцелуй, зашевелился во сне. — Кудурмат сказал, что Базарбай тут без меня побывал, — проронил он, садясь за еду. — Нехоро шее это дело... Гулюмкан, поняв его посвоему, покраснела и едва не вспылила от обиды: — А что мне еще оставалось делать? Ворвались в дом всей гурьбой. Волчат, мол, показать хотим. И Кенджеш тут как тут — емуто забава... Ну, подала я им чай... — Да я не об этом. Бог с ним, как пришел, так и ушел. Только сдается мне, нехорошее это дело... — А что тут плохого? — не понимая, к чему он ведет, сказала Гулюмкан. — Так ведь ты и сам стре лял волковто. Вон прошлогодняя шкура висит, и отделали ее на славу, — кивнула она на волчью шку ру на стене. Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 294 — Виситто она висит, — ответил Бостон, протя гивая жене опорожненную пиалу. — Правда твоя, случалось и мне подстрелить волка, раз уж так устрое но на свете, что есть волк и есть человек. Но логова волчьего я никогда не разорял. А Базарбай, подлая его душа, волчат уворовал, а волков, зверей свирепых, оставил на воле. Это же он нам пакость подстроил. Волки живут здесь — деваться им некуда, и теперь, понимаешь, они в страшной злобе... Слова его ошеломляюще подействовали на Гу люмкан. Она завздыхала побабьи, поправила съе хавшую на плечо косу. — Вот бедато! И что его принесло, непутевого, в наши края? Зачем надо было трогать логово? Да и жалко их, ведь любая тварь тоже детенышей своих любит, кто этого не знает. И как я сразу не сообра зила. — Я вот что думаю, — озабоченно продолжал Бостон. — Какие же это волки? Не те ли самые? — Бостон помолчал и добавил: — По словам Кудурма та выходит, что волки гнались за Базарбаем со сто роны Башатского ущелья. — Ну и что? — А то, что как бы это не оказались те самые, при шлые волки — Ташчайнар и Акбара. Есть такая пара. — Ой, да оставь ты свои шутки! — залилась сме хом Гулюмкан. — Неужто у волков имена есть, как у людей? Скажешь тоже! — Какие шутки! Не до шуток мне. Мы этих вол ков знаем. На здешних они не похожи. Иным случа лось видеть их. Лютая, сильная пара, в капкан не попадают, подстрелить их не удается. И надо же, чтобы этот прохиндей, алкаш Базарбай на их лого во наткнулся, выкосил под корень все их отродье. А ты еще удивляешься, что у них имена есть! Самец — Ташчайнар, такой сильный, что может лошадь сва лить. А волчица Акбара — анабаша 1 , умная зверю га, ой какая умная! И оттого особенно опасная. 1 А н а б а ш а — маткапредводительница (кирг.). Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 295 — Да перестань, отец моего сына, не шути! Что я тебе, ребенок? — недоверчиво усмехнулась Гулюм кан. — Ты про них рассказываешь так, будто с ними с детства живешь... Ну как такое может быть? Бостон снисходительно улыбнулся, но, призаду мавшись, решил успокоить жену. — Да ладно, — сказал он, помолчав, — выкинь все это из головы. Просто я тебя позабавить хотел. Давайка стели постель. Поздно уж очень. Утром надо пораньше подняться, сама знаешь, до большо го окота пара дней осталась. А иные матки могут и в ночь или к утру разродиться, особенно те, у которых двойня, а то и тройня! Уже когда, загасив свет, они лежали в постели, Бостон, засыпая, а засыпал он быстро, рассказал немного о собрании в районе, на котором уже не в первый раз обсуждали, почему современная моло дежь не идет в овцеводство и что тут делать да как быть, и вот тутто и послышался на дворе топот кон ских копыт. Гулюмкан вскочила с постели, подбежа ла к окну в исподнем, лишь шаль на плечи накину ла, и увидела, что у большой кошары спешились двое всадников с ружьями. — Это наши вернулись, Рыскул с Маратом, — сказала она. — Ездили Базарбая провожать. — Вот дурни! — пробормотал Бостон и с тем за снул. Гулюмкан же уснула не сразу. Прикрыла потеп лее сыночка в кроватке его самодельной — вечно он раскрывается во сне, сбрасывает с себя одежду. Беда, не ребенок — вечно не дает спать, особенно когда спать хочется. А сегодня сон не шел к ней. День выдался уж очень суматошный, дурной какойто. И всему помеха Базарбай. Свалился как снег на го лову. А Бостону это нож острый. Такой он человек, Бостон, не любит шума и суеты, не любит таких ха мов, как Базарбай, пусть тот ничего дурного ему и не сделал. Конечно, Базарбай ему не друг, завидует, что у Бостона дела хороши... А сколько на это надо трудов положить, Базарбаю невдомек. Завтра как с Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 296 раннего утра впряжется, так и до поздней ночи, и везде сам, и везде хозяйский глаз нужен... Гулюмкан подходила к окну, всматривалась в алюминиевую тьму ночи, луна ярко светила над гор батыми горами, и звезды — все до единой — мерца ли в полную силу. К утру луна зайдет, и звезды по гаснут, но в тот поздний час ночь казалась вечной, неизбывной. В глубокой тиши предгорий раздавал ся лишь привычный стук движка, стоявшего на от шибе. Трудно сказать, долго ли проспала Гулюмкан, возможно, всего лишь задремала, но тут сквозь сон среди поднявшегося вдруг собачьего лая послышал ся какойто длительный вой. Гулюмкан невольно проснулась, перебарывая сон, и теперь уже явствен но услышала тягостный, возносящийся к небу, над садный волчий вой. Вой нагонял жуть. Гулюмкан стало не по себе, и она поближе придвинулась к мужу, прижалась. Но тут вой перешел уже в горест ный плач — в нем звучали нестихающая боль, стон и вопль страдающего зверя. — Это она, Акбара! — охрипшим со сна голосом проговорил Бостон, резко приподнимая голову с по душки. — Какая Акбара? — Гулюмкан даже не поняла, о чем идет речь. — Волчица! — сказал Бостон и, вслушиваясь в волчий вой, добавил: — И он, Ташчайнар, тоже ей подвывает. Слышишь, ревет, как бык на бойне. Они замерли, затаив дыхание. Оуоууууаааа! — и снова дикие, полные тоски рыдания далеко разнеслись в бескрайней ночи. — Что это она, о чем воет? — испуганно прошеп тала Гулюмкан. — Как что? Горюет зверь! Они помолчали. — Эка беда! — Бостон досадливо выругался. — Ты полежи тут да посмотри, чтобы ребенок не про снулся. Да ты не бойся, не маленькая! Ну воет вол чица гдето поблизости, плачет по волчатам, что ж Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 297 теперь поделаешь? А я пойду гляну, что в кошарах делается. С этими словами он наспех оделся, не гася света, вышел обуваться, потом вернулся в комнату, пога сил свет и ушел, захлопнув за собой дверь прихожей. Она слышала, как он прошагал под окнами, бормо ча какието ругательства, как окликал собаку: «Жайсан, Жайсан! Поди сюда!» — и как постепенно шаги его стихли. И тут снова донесся затяжной вой волчицы, ей басовитоутробно подвывал волк. В их вое клокочущая ярость, угроза сменялись плачем, а потом в нем вновь нарастали безумные отчаяние и злоба, и вновь их сменяла мольба... Невозможно, невыносимо было слушать этот вой. Гулюмкан зажала уши, потом пошла, накинула крю чок на двери, словно волки могли ворваться в дом, и, дрожа и кутаясь в шерстяной платок, вернулась к постели, не зная, что и делать, страшась, что волки снова завоют и разбудят малыша. Больше всего она боялась, что Кенджеш проснется и перепугается. А волки все выли, и чудилось, что они кружат где то около, переходят с места на место, бродят окрест. В ответ им злобно и визгливо лаяли собаки, но поки нуть пределы двора не смели. И вдруг раздался один оглушительный выстрел, за ним другой. Гулюмкан поняла, что Бостон и ночник Кудурмат палят для острастки. После этого все стихло. Смолкли собаки. Смолк ли и волки. «Ну, слава богу, а то прямо напасть ка каято!» — подумала с облегчением Гулюмкан. И все таки на душе у нее было тревожно. Она взяла спяще го Кенджеша, унесла к себе в большую постель, положила посередине, чтобы ребенок находился между родителями. Тем временем вернулся и Бос тон. — Сон перебили, чтоб им всем неладно было, — сердито бурчал он, должно быть имея в виду и вол ков, и собак, и все с ними связанное. — Ну и скотина этот Базарбай, ну и скотина! — негодовал он, укла дываясь снова в постель. Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 298 Гулюмкан не стала тревожить мужа расспросами, и так волки не дали ему нормально поспать. Ведь утром спозаранку ему надо быть на скотном дворе — он не из тех чабанов, которые могут позволить себе встать попозже. У Гулюмкан отлегло от души, когда она увидела, как муж успокоился, как радовался, прижимая к себе малыша, шепча ему ласковые слова. Любил Бостон своего Кенджеша, потому и дал ему имя — Кенджебек, то есть младший бек, младший князь в роду. Во все времена пастухи мечтали выйти в кня зья, но в том и была ирония судьбы, что во все вре мена пастухи оставались пастухами. И Бостон был в этом смысле не исключение. Они снова заснули, в этот раз с малышом посеред ке, но вскоре проснулись опять от заунывного волчь его воя. И опять залаяли во дворе растревоженные собаки. — Да что же это такое! Что это за жизнь! — в серд цах посетовала Гулюмкан и сама пожалела о своих словах: Бостон молча встал и начал одеваться впоть мах. — Не уходи, — попросила она. — Пусть их воют. Я боюсь. Не надо, не уходи! Бостон не стал перечить жене. И так лежали они в темном доме темной ночью в горах, невольно при слушиваясь к вою волков. Уже давно минула пол ночь, уже дело шло к рассвету, а волки все надсажи вались, донимая людей горестным, злобным воем. — Всю душу вымотали, и чего только им надо? — не выдержала Гулюмкан. — Чего им надо? Ясное дело, детенышей своих требуют, — ответил Бостон. — Так они же не здесь, детеныши эти. Их давным давно увезли. — А откуда им об этом знать? — ответил Бостон. — Они звери, они знают одно: их сюда привел след и здесь для них все — конец, свет клином сошелся. Поди попробуй объясни им. Жаль, что меня не было тогда дома. Я бы этому скотине Базарбаю за такое шею свернул. Добычу взял он, а расплачиваться нам... Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 299 И в подтверждение его слов над кошарой разно сился вой, то заунывный и тягостный, то яростный и злобный — это волки, ослепленные горем, кружа, блуждали во тьме. Особенно надрывалась Акбара. Она голосила, как баба на кладбище, и Гулюмкан вспоминала, как сама она голосила и билась головой о стены, когда погиб на перевале Эрназар, — ее охва тила невыносимая тоска, и ей стоило немалых уси лий, чтобы сдержаться и не рассказать Бостону, о чем думала и что чувствовала она в эти минуты. И так лежали они, не смыкая глаз, лишь малыш Кенджеш, невинный младенец, спал непробудным сном. И, слушая неумолчный вой Акбары по похи щенным волчатам, еще сильнее тревожилась мать о своем ребенке, хотя ничто ему не угрожало. Над горами забрезжил ранний рассвет. Уходила, растворяясь, тьма в небесах, отслужив ночную служ бу, меркли звезды, четче прорисовывались дальние и ближние горы, и земля становилась землей... В этот час волки, Акбара и Ташчайнар, уходили в горы, в сторону Башатского ущелья. Их силуэты то вырисовывались на возвышенностях, то раство рялись во мгле. Волки понуро трусили — нелегко им дались утрата детенышей и неумолчный вой всю ночь напролет. Отсюда им было бы по пути завер нуть в ту лощину, где оставалась большая часть туши яка, убитого накануне. Обычно они не преми нули бы вновь насытиться до отвала свежатиной, но на этот раз Акбара не пожелала возвратиться к за конной добыче, а Ташчайнар не посмел сделать это без нее, анабаши. На восходе солнца уже вблизи логова Акбара стремглав рванулась бежать, как если бы ее ожида ли сосунки. Эти самообман и самообольщение пере дались и Ташчайнару, и теперь уже они оба неслись по ущелью — их гнала вперед надежда поскорее уви деть свой выводок. И все повторилось — юркнув в лазы среди зарос лей, Акбара вбежала в расщелину под свесом скалы, Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 300 снова обнюхала пустые углы, холодную подстилку, снова убедилась, что их, ее детенышейсосунков, нет, и, не желая смириться, выскочила из норы, и, оша лев от горя, снова задрала Ташчайнара, неловко столкнувшегося с ней у входа, и снова заметалась у ручья, вынюхивая следы Базарбаева пребывания накануне. Здесь все было отвратительно и враждеб но — особенно прислоненная к камню початая бу тылка водки. Резкий и едкий дух вывел волчицу из себя, и она рычала, кусала себя, грызла землю, а потом заскулила протяжно, задрав морду, заплака ла в голос, как будто ее смертельно обидели, и из ее необыкновенных синих глаз покатились градом мут ные слезы. И некому было утешить ее в горе, некому было ответить плачем на ее плач. Холодны были великие горы... III Утром другого дня, часов примерно около десяти, Базарбай Нойгутов собрался седлать лошадь, чтобы наведаться в райцентр, но тут заметил направляю щегося к ним всадника. Интересно, что ему понадо билось на Таманском зимовье? Всадник в желтой дубленой шубе нараспашку и лисьей шапке ехал до рожной полурысью с западной стороны, по подно жью малого склона. Хорошо, отменно сидел он в сед ле. Базарбай сразу узнал конного и, вглядевшись получше в золотистого дончака, убедился, что не обознался — это был сам Бостон Уркунчиев верхом на Донкулюке. Неожиданное появление Бостона не приятно удивило Базарбая, настолько неприятно, что он отложил в сторону седло и решил дождаться своего соседанедруга. А чтобы Бостон не подумал, что он его встречает, принялся обтирать коня пуч ком соломы. Делал вид, будто занят делом. У Базар бая было такое странное ощущение, словно Бостон застиг его врасплох. Он окинул взглядом подворье, кошары, пастухов, занятых поутру делами, — все ли Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 301 в порядке. Конечно, на зимовье у Бостона порядка побольше, Бостон на работе зверь зверем, но на то он и передовик (злые языки поговаривали — в те слав ные годы быть бы ему сосланным, как кулаку, в Си бирь), а Базарбай что — обычный, рядовой азиат ский чабан. Таких, как он, не счесть по горам да по степям, они и пасут те миллионные стада, копыта которых не дают траве подняться над землей, стап тывая ее на корню. А потом ведь с каждого свой спрос. Бостон — одно дело, он — другое. Пока Бостон приближался, в голове заметались мысли. «И чего это наш кулак вдруг припожаловал с утра порань ше? Никогда такого не бывало! — недоумевал Базар бай. — К чему бы это? С какой стати?» Решил было пригласить Бостона в дом, раз такое дело, но, пред ставив себе свое жилище, запущенный бригадный дом и прежде всего свою жену, несчастную, злобную Кок Турсун (разве ее можно сравнить с Гулюмкан!), отказался от такой мысли. Приближаясь к Таманскому зимовью, Бостон придержал на краю двора коня, огляделся по сторо нам и, заметив подле навеса самого хозяина, напра вился к нему. Они сдержанно поздоровались — Бос тон так и не слез с седла, Базарбай продолжал зани маться своим делом. Впрочем, ни один не увидел в том для себя обиды. — Хорошо, что я тебя застал, — сказал Бостон, приглаживая ладонью усы. — Как видишь, я на месте. А что такое, если не секрет? — Какой тут секрет, дело есть. — Ну, такой человек, как ты, по пустому делу не приедет, — надменно проронил Базарбай. — Верно я говорю? — Верно. — Тогда слезай с коня, если по делу прибыл. Бостон молча спешился, привязал Донкулюка к коновязи. Как всегда, и на этот раз не забыл — осла бил подпругу, чтобы конь отдохнул от ремней, стес няющих грудь, чтобы двигался вольней. Затем Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис» 302 осмотрелся вокруг, как бы оценивая, что творится во дворе. — Что стоишь? Что высматриваешь? — с плохо скрываемым раздражением окликнул его Базарбай. — Садись вот на колоду, — предложил он, и сам при строился на тракторной покрышке, валявшейся под ногами. Они посмотрели друг на друга все с таким же глу хим неодобрением. Все в Бостоне не нравилось Ба зарбаю — и что шуба на нем добрая, обшитая по краям черной мерлушкой, и что распахнута она на его широкой груди, и что сам он здоровый и глаза у него ясные, и что лицо цвета темной меди, а ведь Бостон его, Базарбая, лет на пять старше, не нрави лось и то, что вчера Бостон наверняка лежал в по стели с Гулюмкан, хотя какое, казалось бы, ему дело до этого. — Так выкладывай, слушаю тебя, — кивнул Ба зарбай. — Понимаешь, я по какому делу, — начал Бос тон, — видишь, вон и курджун прихватил, подвязал к седлу. Ты этих волчат отдай мне, Базарбай. Надо их вернуть на место. — На какое место? — Подложить в логово. — Вон оно что! — ехидно скривился Базарбай. — А ято думал, с чего бы это наш передовик пожало вал с утра. Дела свои бросил и прискакал. Ты, навер ное, забываешь, Бостон, что я у тебя не в пастухах хожу. Я такой же чабан, как и ты. И ты мне не указ. — При чем тут указ — не указ! Ты что, не можешь спокойно выслушать? Если ты думаешь, волки забу дут о том, что вчера произошло, ты крепко ошиба ешься, Базарбай. — А мнето что! Пусть их не забудут, мнето ка кое дело до этого, да и какое тебе дело? — А такое, что вчера мы глаз не сомкнули всю ночь, волки воем выли в две глотки. Эти звери не успокоятся, пока им не вернут детенышей. Я знаю волчью натуру. |