[ Мирча Элиаде ] Том 1 - История веры и религиозных идей. Мирча Элиаде история веры и религиозных идей
 Скачать 4.43 Mb.
|
|
§64. Арии в Индии Во времена своего совместного существования индоиранские племена называли себя словом, которое значило благородный (человек — airya на древнеиранском, ârya на санскрите. Первоначально — это было на заре II тысячелетия — арии проникли в Индию с северо-запада. Четырьмя-пятью веками позже они занимали район Семи Рек, sapta те. бассейн верхнего Инда, Пенджаб. Как мы уже отмечали (§39), возможно, что пришельцы напали на некоторые хараппские города и разрушили их. В ведийских текстах упоминаются битвы с dāsa или dasya, в которых можно распознать продолжателей индской цивилизации или тех, кто ее пережил. По описаниям, у них черная кожа, нет носа, варварский языки они проповедуют культ фаллоса (śiśna deva). Они богаты скотом и живут в укрепленных поселениях (pur). Это те самые укрепления, которые атаковали сотнями разрушал Индра по прозвищу purandara, разрушитель укреплений. Битвы происходили до того, как были сложены соответствующие хвалебные песни, поскольку память о них сильно мифологизирована. «Ригведа», упоминает еще один враждебный народ, pani. Они воровали коров и отвергали ведийский культ. Возможно, Харийупийа, что на берегах реки Рави, — это Хараппа. Кроме того, в ведийских текстах упоминаются руины (arma, armaka), где обитают колдуны. Таким образом, у ариев разрушенные города ассоциировались с древними обитателями региона. 14 * 54 Между тем, симбиоз с аборигенами начинается довольно рано. Если в поздних книгах «Ригведы» слово dâsa означает раб, сообщая таким образом о судьбе покоренных даса, другие побежденные народы по всей видимости благополучно интегрируются в арийское общество. Например, вождь даса восхваляется зато, что защищает брахманов (PB VI1I 46.32). Смешение с автохтонным населением оставляет свои следы в языке. Санскрит Вед включает ряд фонем, особенно церебральных согласных, которых нет нив каких других индоевропейских идиомах, даже иранских. Весьма вероятно, что эти согласные отражают произношение аборигенов, старающихся освоить язык своих господ. Словарь Вед содержит также значительное число неарийских слов. Более того, автохтонное происхождение имеют некоторые мифы Этот процесс расового, культурного и религиозного симбиоза, проявившийся в самые древние времена, усилится по мере того, как арии будут продвигаться к долине Ганга Слово существовало также в древнеиранском: В. and R. Alchin. The Birth of Indian Civilization, p. 155. Превращение земных врагов в демонов, духов или колдунов — феномен довольно распространенный см Eliade. Le Myth de l'éternel retour, p. 51 sq. 15 См Eliade. Yoga, p. 348 sq.. 409 Ведийские индийцы занимались земледелием, но основой их экономики был скот. Животные выполняли функцию денег Они давали молоко и молочные продукты, но потреблялась также и говядина. Высоко ценилась и лошадь, но использовалась исключительно для войн, набегов и царских ритуалов (ср. §73). Арии не имели городов и не знали письма. Несмотря на простоту их материальной культуры, в большой чести были столяры и медники Использование железа началось только около 1050 г. Племена возглавляли военные лидеры, râjâ. Власть этих царьков уравновешивалась племенными советами (sabhâ и samiti). К концу ведийских времен оформилась организация общества, состоявшая из четырех классов. Понятие varna, применявшееся для обозначения социальных классов, означало также цвет, что свидетельствует об этнической множественности, лежавшей в основе стратификации индийского общества. Хвалебные песни (гимны) раскрывают лишь отдельные аспекты жизни в ведийскую эпоху. Они представляются довольно-таки обобщенно арии любили музыку и танец, играли на флейте, на лютне и на арфе. Любили они и хмельные напитки, soma и surâ, последний из которых не имел религиозной значимости. Довольно популярна была игра в кости, которой «Ригведа», посвящает целую песню (X 34). Некоторые песни упоминают конфликты между различными арийскими племенами. Самое знаменитое из племен, бхарата, победило под водительством царя Судаса конфедерацию из десяти племен. Однако исторический материал «Ригведы» довольно беден. Названия некоторых ведийских племен, таких как бхарата, фигурируют в позднейшей литературе. «Махабхарата», составленная, по меньшей мере, пятью или шестью веками позже Вед, описывает большую войну между куру и родственными им пандава. Согласно преданию, сохраненному в пуранах, * 55 эта война происходила около 1400 г. в Мадьядеша, в центре полуострова, что свидетельствует о проникновении ариев в районы за Гангом. Во времена, когда был создан великий теологический трактат «Шатапатха-брахмана», * 56 между 1000 и 800 гг., были арианизированы провинции Кошала и Видеха. «Рамаяна», * 57 в свою очередь, свидетельствует о распространении арийского влияния на юг. Поскольку соперники ариев были мифологизированы, превращены в демонов и колдунов, битвы, в которые арии вступали походу территориальной экспансии, трансформировались в том же духе, а Элиаде Мирча=История веры и религиозных идей. Вт. Т. 1. От каменного века до Элевсинских мистерий. — М, Критерион, 2002. — 464 с Янко Слава Библиотека Fort/Da ) || yanko.lib.ru@rambler.ru || http://yanko.lib.ru || конкретно — привязывались к битвам Индры против Вритры и других демонических существ. Ниже мы обсудим космологические имплика- 16 Само собой разумеется, что следует дополнить это описание материальной культуры параллельным миром религиозно-магических ценностей, присваиваемых инструментами соответствующей мифологией ( §9 ). 184 ции этих парадигматических битв ( §68 ). Пока же отметим, что захват новой территории легитимировался возведением алтаря (gârhapatya), посвященного Агни. 17 Мы говорим, что мы осели (avasyati), когда воздвигнута gârhapatya, и все, кто воздвиг алтарь огня, осели (ШБ VII 1.1. 1-4). Но возведение алтаря, посвященного Агни, есть нечто иное, как ритуальная имитация Творения. Иначе говоря, занятая территория предварительно превращена из хаоса в космос. Посредством ритуала она получает форму и становится реальной. Как мы вскоре увидим, в ведийском пантеоне доминируют боги. Несколько богинь, имена которых мы знаем, играют роли малозаметные загадочная Адити, Мать богов Ушас, богиня восхода Ратри, ночь, которой посвящен красивый гимн (PB X 127). Тем более примечательно господствующее положение Великой Богини в индуизме оно определенно свидетельствует не только о торжестве внебрахманической религиозности, но и о творческой мощи индийского духа. Следует, очевидно, принимать во внимание тот факт, что ведийские тексты представляют религиозную систему священнической элиты, обслуживавшей военную аристократию. Остальное население — те. большинство, вайшьи и шудры — разделяли, по всей вероятности, идеи и верования, аналогичные тем, что двумя тысячами лет позже обнаруживаются в индуизме Гимны не отражают всю ведийскую религию они написаны для аудитории, интересующейся в первую очередь земными благами — здоровьем, долголетием, большим числом сыновей, обильными стадами, богатством Таким образом, представляется правдоподобным, что определенные религиозные концепции, ставшие популярными позднее, проявились уже в эпоху Вед. Творческая мощь индийского духа, о которой мы только что упомянули, проявилась прежде всего в процессе симбиоза, ассимиляции и переоценки, которые привели к арианизации, а в дальнейшем и к индуизации Индии. Этот процесс, охвативший не одно тысячелетие, реализовался в диалоге с религиозной системой, разработанной брахманами на основе ведийского откровения (sruti). В конечном счете, религиозная и культурная целостность Индии была результатом длинного ряда синтезов, осуществленных под знаком поэтов-философов и блюстителей ритуалов ведийского периода Ср.: А.К. Coomaraswamy. The Rigveda as Land-náma-book, p. 16; Eliade. Le Mythe de l'éternel retour, p. 22. 18 Ср.: Louis Renou. Religions of Ancient India, p. Это напоминает ситуацию с религией греков в гомеровские времена поэмы адресовались военной элите, не слишком озабоченной загадками космического плодородия и загробного существования душ — загадками, которые, между тем, определяли религиозную жизнь их жени подданных. Варуна, первичное божество дева и асуры Гимны (хвалебные стихи) не являются древнейшей формой ведийской религии. Дьяус, индоевропейский бог неба, уже исчез из культа. Его имя означало теперь Небо или день. Эта вокабула свидетельствовала о персонификации небесного священного объекта, увенчавшейся обозначением естественного феномена. Здесь мы имеем дело с процессом, довольно распространенным в истории небесных богов с приходом других богов они отходят в тень и превращаются в dii otiosi. Только в той мере, в какой небесный бог становится Верховным Божеством, он сохраняет свой первоначальный престиж. В тоже время ведийские поэты еще помнили о Небе, которое знает все (AB I 32.4) и взывали к «Небу-Отцу», Дьяус-питару (AB VI 4. 3). Особенно знаменательно то, что Дьяус присутствует в первичной паре, Дьявапритхиви — Небо и Земля (PB V Очень рано место Дьяуса занял Варуна, главное верховное божеств. Этапы, предшествовавшие его восхождению в ранг Царя Вселенной, samraj (PB VII 82.2), известны плохо. Варуна особенно часто фигурирует как asura. Этот титул носят и другие боги, в частности Агни (например, AB I 10.1 и т.д.). Дело в том, что асуры представляют собой самое древнее семейство богов (AB VI 100.3). Ведийские тексты упоминают конфликт между богами (deva) и асурами. Этот конфликт будет широко описан и прокомментирован в постведийскую эпоху, а именно в брахманах — трактате, посвященном тайне жертвоприношения. По существу, победа богов была предрешена тем, что Агни по приглашению Индры покинул асуров, которые не знали жертвоприношения (PB X 124; V 5): произошло это вскоре после того, как дева забрали у асуров жертвенное Слово (Vâc). Именно тогда Индра пригласил Варуну перебраться в его царство (PB V 5). Победа дева над асурами совпала с победой Индры над Дасью, которые тоже были низринуты в глубочайшую тьму (AB IX 2.17; ср.: PB VII 99.4 и т.д.). Этот мифический конфликт отражает борьбу молодых богов, возглавляемых Индрой, против группы первичных божеств. Репутация асуров как колдунов и тот факт, что они относятся к шудрам, необязательно означает, что они представляют собой богов доарийского автохтонного населения. В Ведах Элиаде Мирча=История веры и религиозных идей. Вт. Т. 1. От каменного века до Элевсинских мистерий. — М, Критерион, 2002. — 464 с Янко Слава Библиотека Fort/Da ) || yanko.lib.ru@rambler.ru || http://yanko.lib.ru || слово asura используется как эпитет для любого бога, даже для Дьяуса и Индры (последнего называют Господин всех асуров», AB VI 83.3). Иначе говоря, понятие asura относится к сакральным силам, действующим в ситуации первичного мира, особенно тем, что существовали до его (мира) нынешней орга- 20 Ср.: Traité, p. 68 sq. 186 низации. Молодые боги, дева, не преминули овладеть этими сакральными силами, почему ими был присвоен эпитет Важно отметить, что времена асуров» предшествуют нынешним, когда правят дева. В Индии, как и ряде архаических и традиционных религий, переход от первичных времен к нынешним описывается в космогонических терминах — как смена хаотического состояния организованным, или космосом. Мы обнаружим этот космогонический подтекст в мифической борьбе Индры с первичным драконом Вритрой (§68). Дело в том, что Варуна как первичное божество, асура из асуров, отождествлялся с Вритрой. Эта идентификация делала возможной целую серию эзотерических спекуляций касательно загадки божественного двуединства. §66. Варуна: Царь вселенной и колдун рита и майя Ведийские тексты представляют Варуну как Высшее Божество он правит миром, богами (deva) и людьми. Он растянул Землю, как мясник растягивает кожу, чтобы она служила Солнцу ковром. Он дал молоко коровам, ум сердцам, огонь водам, солнце небу, сому горам (PB V 85.1-2). Как космократ он обладает некоторыми качествами богов небесных он viśvadarśata, видим отовсюду (PB VIII 41.3), он всеведущ (AB IV 16. 2-7) и непогрешим (PB IV 16. 2-7). У него тысяча глаз (PB VII 34.10)— мифическая формула для звезд. Поскольку он видит все, и ничье прегрешение от него, как ни старайся, не скроется, люди чувствуют себя передним как рабы (PB I 25.1). Грозный господин, настоящий мастер пут, он обладает магической способностью на расстоянии связывать свои жертвы, но также и освобождать их. Многие гимны и ритуалы направлены на то, чтобы защитить или освободить человека от пут Варуны». 21 Его изображают с веревкой в руке, ив обрядах все, что он вяжет, начиная с узлов, называют «варуновским». Несмотря на все эти яркие знаки престижа, Варуна в ведийскую эпоху уже слабеет. В частности, его популярность много меньше, чему Индры. Однако с ним связаны две религиозные идеи, которым суждено исключительное будущее ŗta и mâyâ. Слово «puma» — это причастие прошедшего времени от глагола приспосабливаться. Оно означает мировой порядок — порядок одновременно космический, литургический и нравственный Гимнов, специально посвященных ри- 21 Images et Symboles, p. 124 sq. Г. Питерсен вывел его имя из индоевропейского корня иеr — связывать Достаточно отметить то исключительно заметное место, которое та же самая идея, выраженная практически той же самой вокабулой, занимает и у параиндийцев Месопотамии и Сирии, и у всех ветвей иранцев, чтобы увериться в том, что она составляет основу рефлексии индоиранских индийцев (G. Dumézil. Ordre, fantaisie, та, не существует, но понятие часто встречается (в «Ригведе» — более 300 раз. Утверждается, что творение осуществлялось в соответствии с рита, что боги действуют согласно рита, что рита управляет как космическими ритмами, таки моральным поведением. Тот же принцип управляет и культом. Вместилище рита» — высшие уровни неба или алтарь огня. Варуна воспитывался в доме рита. Декларируется также, что он любит рита и выступает в его защиту. Его называют Царь рита» и говорят, что та универсальная норма, которая отождествляется с истиной, базируется на нем. Тот, кто нарушает закон, ответственен перед Варуной. Варуна, и только Варуна, восстанавливает порядок, нарушенный грехом, ошибкой или неведением. Виновный надеется на прощение через заклание жертв (что предписано самим Варуной). Все это проявляет его структуру как бога- космократа. Со временем Варуна становится deus otiosus, сохранившимся прежде всего в арсенале ревнителей ритуала и религиозном фольклоре. Между тем, его связь с идеей вселенского порядка обеспечивает ему важное место в духовной истории индийцев. 23 На первый взгляд, кажется парадоксальным, что хранитель рита в тоже время тесно связан с майя. Ассоциация эта становится понятна, если принять во внимание тот факт, что космическое творчество Ва- руны имеет и магический аспект. Считается, что понятие mâyâ имеет корнем mây, меняться. В «Ригведе» майя означает изменение, разрушающее или отрицающее полезные механизмы, изменение демоническое или обманное, а также изменение изменения Иначе говоря, существуют хорошие и плохие майя. Во втором случае речь идет о хитростях и магии, особенно о магии трансформаций демонического типа, такой как магия змея Вритры, являющегося mâyin, те. магом, обманщиком по своей сути. Такая майя нарушает космический порядок, например, тормозит движение солнца или удерживает воды и т.д.. Что касается хороших майя, они бывают двух типов 1) майя сражения, «контр-майя», которую Индра использовал, когда вступал в противоборство с демоническими существами 2) майя, творящая формы и существа, привилегия верховных богов, в первую очередь Варуны. Эта космологическая майя может считаться эквивалентной рита. Ряд текстов, по существу, представляют смену дня и ment, p. 140). Элиаде Мирча=История веры и религиозных идей. Вт. Т. 1. От каменного века до Элевсинских мистерий. — М, Критерион, 2002. — 464 с Янко Слава Библиотека Fort/Da ) || yanko.lib.ru@rambler.ru || http://yanko.lib.ru || 96 23 В классическом языке термин рита будет заменен вокабулой dharma, которой суждено великое будущее. В «Ригведе» dhāman и dhärman встречаются, соответственно, 96 и 54 раза Ср.: Dumézil, art. cit., p. 142 sq., с библиографией Он победил mâyin с помощью mâyâ» — это лейтмотив множества текстов (Bergaigne, III, p. 82). В числе магий Индры на первом месте его способность к превращениям ср.: Images et Symboles, p. 131 sq.; G. Dumézil. Ор. cit., pp. ночи, движение солнца, осадки и другие феномены, связанные с рита, как работу творящей майя. Таким образом, в «Ригведе» залет до классической веданты, проясняется первичный смысл майя волевая перемена, те. изменение — творчество или разрушение — и изменение изменения. Отметим сразу, что источник философской идеи майя — космическая иллюзия, ирреальность, небытие — находится одновременно в идее перемены, изменения космической нормы и, значит, магической или демонической трансформации, ив идее творческой силы Варуны, который посредством своей майя восстанавливает вселенский порядок. Отсюда понятно, почему майя приняла значение космической иллюзии. Потому, что с самого начала речь идет о понятии двусмысленном, даже амбивалентном не только о демоническом изменении космического порядка, но также и о божественном творчестве. Позднее, уже в веданте, сам Космос станет иллюзорно изменчив или, другими словами, системой перемен, лишенной реальности. Возвращаясь к Варуне, отметим, что его модус существования — грозный Господин, маги мастер пут — дает возможность поразительного сближения с драконом Вритрой. Какой смысл ни вкладывать в этимологическое сродство их имен достаточно упомянуть, что оба связаны с Водами, ив первую очередь с Водами скованными (великий Варуна спрятал море, PB IX 73.3). Ночь («неявленное»), 27 Воды виртуальное, зародышевое, трансцендентность и «недеяние» (характеристики верховных богов) составляют также единое целое, как мистическое, таки метафизическое, с драконом Вритрой, который, как мы увидим, сковал, остановил или околдовал Воды. Более того, Варуна отождествляется со Змеем Ахи и с Вритрой. 28 В «Атхарваведе» (XII 3.57) он фигурирует как гад. Но больше всего он отождествляется с гадами в Махабхарате. Его называют Господин Моря и Царь nâga», поскольку Океан есть обиталище nâga» 29 . §67. Змеи и Боги. Митра, Арьяман, Адити Описанная выше двусмысленность и амбивалентность Варуны важна во многих отношениях, но главное, на что мы должны обратить Ср.: Images et Symboles, p. 128 sq. 27 Некоторые пассажи «Ригведы» (например, I 164. 38) представляют Варуну как «неявленное», виртуальное и вечное См. ряд сносок у Кумарасвами. Angel and Titan, p. 391. 29 Mahäbhärata, I 21.6 и 25.4. В других местах «Махабхараты» царь Варуна представляется как один из самых важных näga и фигурирует вместе с мифическими змеями, уже присутствовавшими в ведийских источниках. Ср.: G. Johnsen. «Varuna and Dhrtarastra», p. 260 внимание, — это парадигматическая роль единства противоположностей. Оно составляло одну из характерных черт индийской религиозной мысли, по существу, еще задолго до того, как стало предметом систематической философской рефлексии. Амбивалентность и единство противоположностей характеризуют не только Варуну. «Ригведа» (1 79.1) уже квалифицировала Агни как яростного змея. «Айтарейя-брахмана» (III 36) утверждает, что Змей Ахи Будхнья есть невидимая (paroksena) модальность того, что в видимой (pratiaksa) модальности есть Агни. Другими словами, Змей — это виртуальность огня, тогда как тьма есть непроявленный свет. «Ваджасанейи-Самхита» * 58 (V, 33) отождествляет Ахи Будхнья с Солнцем (Айя Экапад). Поскольку оно встает на рассвете, Солнце освобождается от ночи. точно также, как Ахи освобождается от своей кожи (ШБ II 3; I 3 и 6). Таки бог Сома вылезает из своей старой кожи точно, как Ахи (PB IX 86.44). «Шатапатха-брахмана» отождествляет его с Вритрой (III 4.3.13; и др. Утверждается, что Адитьи были вначале Змеями. Сняв свою старую кожу — то есть достигнув бессмертия они победили Смерть) — они стали богами, дева («Панкавимша-брахмана» XXV 15.4). Наконец, «Шатапатха-брахмана» (XIII 4.3.9) заявляет, что наука Змеев (шарпа-видья) есть веда. Иначе говоря, божественная доктрина парадоксальным образом идентифицируется с наукой, которая имела, по крайней мере, вначале, демонический характер. Ассимиляция Богов со Змеями в каком-то смысле, очевидно, продолжает зафиксированную в «Брихадараньяка-упанишаде» * 59 (I 3.1) идею, что дева и асуры являются детьми Праджапати, и что асуры — старшие дети. Общее происхождение антагонистических фигур служит излюбленной темой для иллюстрации первичного тотального единства. Мы увидим яркий его пример, исследуя теологические интерпретации знаменитого мифического сражения между Индрой и Вритрой. Что касается роли Митры, то она вторична, потому что он не связан с Варуной. В Ведах ему посвящен лишь один гимн (PB III 59). В тоже время, воплощая миролюбивые, благожелательные, юридические и сакральные аспекты, он разделяет с Варуной атрибуты верховной власти. Как это следует из его имени, он, Элиаде Мирча=История веры и религиозных идей. Вт. Т. 1. От каменного века до Элевсинских мистерий. — М, Критерион, 2002. — 464 с Янко Слава Библиотека Fort/Da ) || yanko.lib.ru@rambler.ru || http://yanko.lib.ru || как и Митра Авесты, есть персонификация Договора. Он облегчает договоренности между людьми и вынуждает их следовать своим обязательствам. Солнце — его глаз («Тайттирия-брахмана» III 1.5.1); он всевидящ, ничто от него не скроется. Его значение в религиозной мыли и деятельности проявляется особенно ярко, когда обращаются одновременно к нему и Варуне, по отношению к которому он выступает и как антитеза, и как Поэтому вопросу см Eliade. Méphistophélès et l'androgyne, p. 108 дополнение. Бином Митра-Варуна, который уже в самую древнюю эпоху играл значительную роль в выражении, прежде всего, божественной власти, позднее использовался в качестве образцовой формулы для любого рода антагонистических пари взаимодополняющих оппозиций. С Митрой связаны Арьяман и Бхага. Первый опекает ариев; прежде всего он управляет обязательствами гостеприимства и занимается браками. Бхага, что значит часть, обеспечивает распределение богатства. Вместе с Митрой и Варуной (а иногда и с другими богами) Арьяман и Бхага составляют группу Адитья, сыновей богини Адити, связанной, или Свободной. Начиная с Макса Мюллера, ведется широкая дискуссия относительно характеристик этой богини. Ее отождествляют с Землей и даже со Вселенной, она представляет протяженность, ширину, свободу. Вполне возможно, что Адити была Великой Богиней- Матерью, которая, не будучи вполне забыта, передала свои качества и свои функции сыновьям, Адитья. §68. Индра, победитель и демиург В «Ригведе» Индра выступает как наиболее популярный бог. К нему обращено около 250 гимнов, в то время как Варуне — 10, а Варуне, Митре и Адитья вместе взятым — 35. Это — образцовый герой, образцовый воин, грозный противник Дасью или Даса. Его главные помощники, маруты, соответствуют на мифологическом уровне индоиранским сообществам молодых воинов (marуа). Но одновременно Индра выступает как творец и оплодотворитель, как персонификация жизненного изобилия, космической и биологической энергии. Неутомимый потребитель сомы, архетип порождающих сил, он запускает бури, извергает дожди и управляет влагой во всех ее формах. 32 Центральный миф об Индре, который к тому же является важнейшим мифом «Ригведы», рассказывает о его победоносном сражении с Вритрой, гигантским драконом, который удерживал воды в горной расщелине. Подкрепленный сомой, Индра распластывает змея своей ваджрой (yajra — молнией, выкованной Тваштаром, раскалывает его череп и освобождает воды, которые низвергаются к морю как мычащие коровы (PB I Борьба бога со змееподобным или морским монстром является, как известно, весьма распространенным мифическим сюжетом. Можно вспомнить борьбу между Ра и Апопом, между шумерским богом Нинуртой и Асагом, Мардуком и Тиамат, между хеттским богом гро- 31 J. Gonda. «Gods» and «Powers», p. 75 sq. 32 Его зовут sahasramuska, «тысячеяйцый» (PB VI 46.3); он — хозяин полей (PB VIII 21.3) и хозяин земли (AB XII 1.6), оплодотворитель полей, животных и женщин ср.: Traité, p. 82. 191 зы и змеем Иллуянкой, между Зевсом и Тифоном, иранским героем Траэтаоной и трехглавым драконом Ажи-Дахака. В некоторых случаях (например, Мардук — Тиамат) победа бога является предусловием космогонии. В других случаях ставка — инаугурация новых времен или утверждение новой власти (ср.: Зевс — Тифон, Баал — Йамму). В общем и целом, именно умертвление змееподобного монстра, выступающего как символ хаоса и одновременно «автохтонности», создает новую космическую или институциональную ситуацию. Характерная и общая для всех мифов черта — первоначальное поражение героя или страх поражения. Мардук и Ра колеблются вступать в бой поначалу змею Иллуянке удается ранить бога Тифону удается отрезать и унести тестикулы Зевса. Согласно «Шатапатха-брахмане» (I 6.3-17), Индра, увидев Вритру, убегает как можно дальше, и «Маркандея-пурана» * 60 представляет его больным от страха и желающим мира 33 Нет нужды останавливаться на «натуристских» интерпретациях этого мифа. В победе над Вритрой видели то грозу, разрешающуюся дождем, то спуск горных вод (Ольденберг), то победу солнца над холодом, пленившими заморозившим воды (Хиллебрандт). Конечно, «натуристские» элементы здесь есть, поскольку миф поливалентен; в частности, победа Индры равносильна триумфу жизни над бесплодием и смертью как последствиями остановки вод Вритрой. Однако структура мифа космогонична. В «Ригведе» (I 33.4) говорится, что своей победой бог сотворил солнце, небо и рассвет. Согласно другому гимну (X 113. 4-6) Индра самим своим рождением разделил Небо и Землю, установил небесный своди, метнув ваджру, поразил Вритру, который удерживал воды во тьме. Небо и Земля — родители богов (I 185.6); Индра — самый младший из них (III 38.1) и последний, поскольку он кладет конец священному браку Неба и Земли. Своей силой он разводит эти два мира, Небо и Землю, и позволяет Солнцу воссиять (VIII 3.6). После этого творческого подвига Индра утверждает Варуну в качестве космократа и хранителя рита (которое оставалось спрятанным в подземном мире — I Мы еще увидим (§75), что существуют иные типы индийской космогонии, которые выводят сотворение мира из первичной материи. Миф, который мы прокомментировали, не таков, поскольку здесь некоторый Элиаде Мирча=История веры и религиозных идей. Вт. Т. 1. От каменного века до Элевсинских мистерий. — М, Критерион, 2002. — 464 с Янко Слава Библиотека Fort/Da ) || yanko.lib.ru@rambler.ru || http://yanko.lib.ru || тип мира уже существовал. Фактически Небо и Земля были уже сформированы и породили богов. Индра всего лишь развел Ив самом деле он отправляет послов, которые устанавливают между ними дружбу и согласие. Однако Индра нарушает соглашение и хитростью убивает Вритру. Это было его великим грехом ср.: Dumézil. Heur et malheur du guerrier, p. 71 Другая специфическая черта индийского мифа — после совершения убийства Индра, охваченный страхом, бежит на край света и, приняв крошечные размеры, прячется в лотосе («Махабхарата» V 9.2 sq.; и уже в «Ригведе» — I космических родителей и, поразив Вритру, положил конец бездвижности, виртуальности, символизируемой образом существования дракона В некоторых традициях формовщик богов Тваштар, чья роль скудно освещена в «Ригведе», построил себе дом и создал Вритру, целиком накрывшего собой дом. Внутри этого жилища, окруженного Вритрой, существовали Небо, Земля и Воды Индра расколол эту первичную монаду, взорвав сопротивление и инерцию Вритры. Другими словами, мири жизнь не могли родиться иначе как через умерщвление аморфного первичного Существа. Миф этот существует в бесчисленных вариантах и довольно распространен в самой Индии мы вновь обнаруживаем его в расчленении Пуруши богами ив самопожертвовании Праджапати. Однако Индра не жертвует собой, а, как и положено воину, убивает парадигматического противника, первичного дракона, воплощение сопротивления и инерции. Миф поливалентен. Помимо значимости космогонической, он несет в себе валентности «натуристские» и исторические. Борьба Индры служила моделью для борьбы, которую арии должны были вести против Дасью (иначе называвшихся вртаны). Тот, кто победил в битве, действительно убивает Вритру». («Майтрайяни-Самхита» II 1.3). Есть вероятность, что в древние времена борьба между Индрой и Вритрой составляла мифо-ритуальный сценарий праздников Нового Года, призванных обеспечить возрождение мира Своей неутомимостью в борьбе и творении, этот бог, олицетворяющий оргиастические силы и вселенское плодородие, обязан тому факту, что насилие дает толчок жизни, наполняет ее плотью и регенерирует. Но очень скоро индийская рефлексия станет использовать этот миф как иллюстрацию божественного двуединства и, далее, как пример герменевтики, направленной на раскрытие конечной реальности. Агни, пресвитер богов жертвенный огонь, просвещение, интеллект Культовая роль домашнего очага была важна уже в индоевропейскую эпоху. Это — определенно доисторическое установление, о чем к тому же свидетельствуют современные примитивные общества. В Ведах бог Агни представляет в первую очередь сакральное качество Индра встречает Вритру неразделенного, неразбуженного, спящего, погруженного в глубочайший сон, растянувшегося (PB IV 19.3). 35 Эта космогоническая концепция была реконструирована прежде всего усилиями Нормана У. Брауна. 36 Kuiper. The ancient Arian Verbal Contest, p. 269. Ораторские состязания в ведийской Индии воспроизводили также первичную борьбу против сил сопротивления (vrtäni). Поэт приравнивает себя к Индре: Я умертвляю моих противников, не получая раня здоров ив безопасности, как Индра» (PB X 166.2; ср.: Kuiper. p. 251 огня. Однако он неограничен этой космической и ритуальной иерофанией. Он — сын Дьяуса (PB I 26.10), также, как его иранский гомолог Атар — сын Ахурамазды (Ясна 2. 12; и др. Он рождается на Небе, откуда спускается в форме молнии, но он также пребывает вводе, в лесу, в растениях. Кроме того, он отождествляется с Солнцем. Агни описывается одновременно через свои огненные проявления и через специфические для него божественные черты. Подчеркиваются его огневые волосы, его золотой подбородок, грохот и ужас, которые он производит. Когда ты обрушиваешься на деревья, как ярый бык, то за тобой остается черный след (PB I 58.4). Он связной между Небом и Землей, и через него боги получают людские приношения. Однако прежде всего Агни есть архетип священника его называют святитель или пресвитер (purohita). Именно поэтому посвященные ему гимны располагаются вначале «Ригведы». Первый из них открывается такой строфой Я пою Агни, святителя, бога пожертвований, пресвитера, которого мы засыпаем дарами Он вечно юн (бог, который не старится — PB I 52. 2), поскольку возрождается с каждой вспышкой огня. В качестве хозяина дома (грихаспати) Агни развеивает тени, отгоняет демонов, защищает против болезней и колдовства. Поэтому отношения людей с ним более интимные, чем с другими богами. Он — тот, кто по справедливости распределяет желанное добро (I 58.3). Его призывают доверительно Приведи нас, Агни, праведной дорогой к богатству. отведи от нас ошибку, что уводит в сторону. избавь нас от болезней. Оборони нас всегда, Агни, своей неутомимой защитой. Не оставь нас ни на произвол злодея, разрушителя, лжеца, ни на произвол судьбы (I Хотя (из-за важной роли жертвенного огня) Агнии вездесущ в религиозной жизни, вокруг него не сложилось сколько-нибудь значительной мифологии. Среди тех редких мифов, которые прямо касаются его, самый знаменитый — миф о Матаришване, который принес небесный огонь В космологическом плане его Элиаде Мирча=История веры и религиозных идей. Вт. Т. 1. От каменного века до Элевсинских мистерий. — М, Критерион, 2002. — 464 с Янко Слава Библиотека Fort/Da ) || yanko.lib.ru@rambler.ru || http://yanko.lib.ru || роль запутана, но важна. С одной стороны, его зовут зародыш Вод ( âpam garbhah; PB III I 12-13), он выплескивается из водного чрева, как из материнского (X 91.6). С другой стороны, предполагается, что он проник в первичные воды и оплодотворил их. Ясно, что речь идет об архаической космологической концепции творение через единение элемента огненного (огонь, жара, свет, сильное семя) и водного (Воды, виртуальность, сома. Некоторые атрибуты Агни (жара, цвет золота — по За его роль в кремации трупов Агни называют пожиратель плоти и иногда сравнивают с собакой или шакалом. Это единственный его мрачный аспект В других текстах, однако, сам Агни выступает как посланец Матаришвана; ср.: J. Gonda. Les Rel. de l'Inde, I, p. скольку ему приписывается тело из золота, PB IV 3.1 ; X 20.9, — оплодотворяющие и творческие силы) обнаружатся в космогонических спекуляциях вокруг Хираньягарбха (золотого зародыша) и Праджапати Гимны подчеркивают духовные качества Агни: он — риши, наделенный великим умом и ясновидением. Чтобы оценить истинный масштаб подобных слов, следует иметь ввиду бесчисленные образы и символы, порожденные творческим воображением, как и размышления на предмет огня, пламени, жара. Отметим, что все это было наследием предыстории. Индийский гений лишь разработал, артикулировали систематизировал открытия, сделанные в незапамятные времена. В последующих философских рассуждениях обнаружатся некоторые из этих первичных образов, связанных согнем, такие, например, как концепция божественной творческой игры (лила, выводимая из игры языков пламени. Что касается связи огня (света) и разума, то она распространена повсеместно. 39 Именно здесь лучше всего оценивается значение Агни в индийской религии и духовности он вызвал бесчисленные биокосмологические теории, облегчил синтез, сводящий множество разнообразных схем к единому фундаментальному принципу. Агни, конечно, не был единственным индийским божеством, питавшим эти фантазии, эти рефлексии, но его место в этом смысле среди первых. Уже в ведийскую эпоху он отождествлялся с tejas, огненной энергией, блеском, действенностью, великолепием, сверхъестественным могуществом и т.д. В гимнах люди умоляют его наделить их этим могуществом (AB VII 89.4). 40 Однако круг отождествлений, уподоблений и слияний — процесс, характерный для индийской мысли, — гораздо шире. Агни, или один из его гомологов, Солнце, вовлечен в philosophoumena, ведущую к идентификации света с атманом и сильным семенем. Благодаря ритуалами аскезе, направленным на усиление внутреннего жара. Агни также причастен, хотя и не всегда прямо, к религиозному превознесению аскетического рвения (tapas) и к практике йоги. Бог Сома и напиток «не-смерти» 120 гимнов, посвященных Соме, ставят его на третье место в ведийском пантеоне. Целая книга «Ригведы», IX, посвящена Сомепавамана — соме, себя проясняющему. Еще в большей степени, чем в случае Агни, ритуальная реальность — растение и питье — трудно отделяется здесь от бога, который носит тоже самое имя. Мифы здесь Религиозные размышления о жертвенном огне играют важную роль в зороастризме (ср. §104 ). 40 Ср. Gonda. Gods and Powers, p. 58 совершенно незначительны. Наиболее важный из них описывает небесное происхождение сомы орел, взлетающий до неба, взмыл вверх быстр, как мысль, и пробил бронзовую крепость (PB VIII Птица схватила растение и отнесла его на землю. Но сома мыслится как растущая в горах Это только кажется противоречием, поскольку горные вершины принадлежат миру трансцендентальному, они уже присвоены небом. К тому же другие тексты уточняют, что сома растет там, где пуп земли, в горах (PB X 82.3), те. в Центре Мира, где возможен проход между Землей и Небом 42 Сома наделен чертами, обычно свойственными богам он ясновидящ, умен, мудр, победоносен, щедр и т.д. Его считают другом и покровителем прочих богов, ив первую очередь, он друг Индры. Его называют еще Царь Сома, что, без сомнения, подчеркивает его ритуальную важность. Его отождествление с луной, которого нет в Авесте, становится явным только в постведийскую эпоху. Некоторые детали, связанные с отжиманием растения, описываются также в терминах космических и биологических глухой звук, производимый нижним жерновом, уподобляется грому, шерсть фильтра — облакам, сок — это дождь, вызывающий произрастание зелени, и т.д. Отжимание отождествляется также с соитием. Но все эти символы биокосмического плодородия суть в конечном счете производное мистической ценности сомы. В текстах подробно расписаны церемонии, которые сопровождают добычу растения, и особенно приготовление напитка. Со времен «Ригведы» жертвоприношение сомы было самым популярным, душой и центром жертвоприношения (Гонда). Какое бы растение ни использовалось в первых веках индоарийской цивилизации, бесспорно, что позднее оно сменилось другими ботаническими видами. Сома/хаома — это индоиранская формула напитка «не-смерти» (амрита); по всей видимости, он сменился индоевропейским напитком мадху, «медом». Элиаде Мирча=История веры и религиозных идей. Вт. Т. 1. От каменного века до Элевсинских мистерий. — М, Критерион, 2002. — 464 с Янко Слава Библиотека Fort/Da ) || yanko.lib.ru@rambler.ru || http://yanko.lib.ru || Все достоинства сомы сливаются в экстатическом опыте его поглощения. Мы пили сому, — прочтете вы в славном гимне, — мы стали бессмертными, мы пришли к свету, мы нашли Богов. Что может теперь сделать снами, о бессмертные, безбожие или злоба смертных (PB VIII 48.3). Сому умоляют продли наше время жизни Ее эпитет, Мауджавата, указывает на гору Муджават как обиталище сомы (PB X 34.1). Иранская традиция также локализует горами растение хаома Ясна 10.4; «Яшт» 9.17; и т.д.). 42 В текстах «Яджурведы» часто делаются ссылки на то, что боги принесли Сому в жертву. Только Митра отказывался в этом участвовать, нов конце концов и его уговорили. В этом эпизоде видятся следы мифа порождения сотворение напитка, дающего бессмертие, через жертвование первичным Существом. Это первое убийство, совершенное богами, бесконечно повторяется в ритуальном отжимании растения сома. 196 ведь ты — хранитель нашего тела, и слабости, болезни бегут. Сома обостряет мысль, возвращает мужество воину, усиливает сексуальную энергию, лечит болезни. Его пьют священники вместе с богами, он сближает Землю и Небо, укрепляет и продлевает жизнь, обеспечивает плодородие. По существу, экстатический опыт открывает одновременно и полноту жизни, чувство безграничной свободы, обладания физической и духовной энергией, о которых мы и не подозревали. Откуда и чувство единения с богами, даже принадлежности к божественному миру, уверенность в «не-смерти», те, в первую очередь, чувство полноты жизни и ее бесконечности. От чьего лица произносится знаменитый гимн X 119 — от лица бога или человека, который хлебнул священного напитка и впал в экстаз Все пять (человеческих) племен не удостою даже взглядом — разве я не выпил сомы. Персонаж перечисляет свои подвиги Я так высок, что попираю небо, попираю ширь земли. Я обрушу на землю тяжелые удары. Я распростер крылья, одно до неба, другое до земли. Я велик, велик, я вознесся до облаков — неясно ли, что напился я сомы? 43 Мы не станем останавливаться на вопросе о тех суррогатах и заменителях оригинального растения, что использовались в культе. Для нас важна роль, которую играл связанный с сомой опыт в индийской мысли. Весьма вероятно, что круг переживавших этот опыт был ограничен жрецами и некоторым количеством жертвователей. Однако он имел значительный резонанс благодаря вдохновляемым им гимнами особенно последующим интерпретациям. Открытие полнокровного и блаженного, единого с богами, существования не давало покоя индийской духовности в течение долгого времени после исчезновения оригинального напитка. Отсюда — поиски иных методов достижения такого состояния аскеза, оргиастические эксцессы, медитация, техника йоги, мистическая самоотдача. Как мы увидим (§79), архаическая Индия знала множество видов экстатического опыта. Кроме того, поиск абсолютной свободы породил целый ряд методов и философем, которые в конечном счете вылились в новую перспективу, непредставимую для ведийской эпохи. Во всех этих формах дальнейшего развития роль Сомы как собственно бога была довольно слабой. Внимание теологов и метафизиков было завоевано не им, а тем космологическими жертвенным принципом, который он обозначал Должно быть, гимн вложен в уста бога Агни, который входе жертвоприношения был приглашен поэтом выразить свои впечатления от божественного напитка (L. Renou. Hymnes spéculatifs du Véda, p. 252). 197 §71. Два Великих Бога ведийской эпохи Рудра-Шива и Вишну В ведийских текстах присутствуют и некоторые другие божества. Большинство из них постепенно утратят свое значение и будут забыты, но есть и такие, которые в дальнейшем завоюют исключительное положение. Среди первых можно назвать богиню рассвета, Ушас, дочь Неба (Дьяуса); Вайю, бога ветра и его ипостаси, дыхание и космическую душу Парджанью, бога грозы и сезона дождей Сурью и Савитра, солнечных божеств Пушана, древнего бога пастбищ, уже почти забытого (не имеющего почти никакого культа, хранителя дороги поводыря мертвых, которого сравнивали с Гермесом близнецов Ашвинов (или Насатья), сыновей Дьяуса, героев многочисленных мифов и легенд, предопределивших их доминирующее положение в позднейшей литературе Марутов, сыновей Рудры, составлявших группу молодежи (марья), которую Стиг Викандер интерпретировал как мифическую модель мужского сообщества индоевропейского типа. Во вторую категорию входят боги Рудра-Шива и Вишну. В ведийских текстах они занимают скромное место, нов классическую эпоху становятся великими богами. В «Ригведе» Вишну появляется как божество, доброжелательное к человеку (I 186.10), друг и союзник Индры, помогающий ему в борьбе с Вритрой и затем разводящий Небо и Землю (VI 69.5). Он преодолел пространство в три прыжка, последним из которых достиг обители богов (I 155. 6). Этот миф инспирирует и обосновывает один ритуал из брахман Вишну отождествляется с жертвой (ШБ XIV, I 1.6) и жертвователем, ритуально имитируя свои три прыжка, уподобляется богами достигает Неба (I 9.3.9 и сл.). Представляется, что Вишну символизирует одновременно бесконечную протяженность пространства (которая делает возможной организацию Космоса, благодатную и всемогущую энергию, которая возвышает жизнь, и космическую ось, скрепляющую мир. «Ригведа» (VII 99.2) уточняет, что он поддерживает верхнюю часть Вселенной Брахманы настаивают на его связи с Праджапати, прослеживающейся с эпохи Вед. Но только позднее, в упанишадах второй категории (современной «Бхагаватгите», те. около IV века до н.э.), Вишну превозносится как бог, венчающий монотеистическую структуру. Ниже мы еще остановимся на этом процессе, который к тому же специфичен для индийского религиозного творчества. Элиаде Мирча=История веры и религиозных идей. Вт. Т. 1. От каменного века до Элевсинских мистерий. — М, Критерион, 2002. — 464 с Янко Слава Библиотека Fort/Da ) || yanko.lib.ru@rambler.ru || http://yanko.lib.ru || 101 44 См J. Gonda. Vişņuism et Śivaism, p. 19 sq. Жертвенный горшок, ура, принадлежит ему, так как ура есть эквивалент мировой оси. Ср. также Gonda. Aspects of early Vişņuism, p. 81 С морфологической точки зрения, Рудра представляет собой божество противоположное. У него нет друзей среди богов, он не любит людей, терроризирует их своей демонической яростью и изничтожает болезнями и катастрофами. У него черные волосы (PB II 33.5), они заплетены в косы (I 114.1.5), у него черный живот и красная спина. Он вооружен луком и стрелами, одет в шкуры животных и обитает в своем любимом месте, в горах. Его отождествляют со многими демоническими существами. Постведийская литература нагнетает злодейские качества бога. Он живет в лесах и джунглях, и зовут его Господин диких зверей (ШБ, XII 7.3.20). Он покровительствует всем, кто держится в стороне от арийского общества. Боги живут на востоке, а он на севере (в Гималаях. Ему не приносят жертву сомой, он получает только пишу, бросаемую наземь (bali), либо объедки и поврежденные жертвоприношения (ШБ I 7.4.9). Эпитеты множатся его называют Шива, щедрый, Хара, разрушитель, Шамкара, благотворный, Махадева, великий бог». Согласно ведийским текстами брахманам, Рудра-Шива представляется воплощением демонических (или, по крайней мере, амбивалентных) сил, населяющих дикие и необитаемые места. Он символизирует все, что есть хаотического, опасного, непредсказуемого. Он вызывает страх, но его загадочная магия может быть направлена и на благие цели (он врачеватель из врачевателей. Велась большая дискуссия о происхождении и первичной структуре Рудры-Шивы, которого считают богом смерти, но одновременно и плодородия (Арбман), богом, несушим в себе неарийские элементы (Ломмель), божеством загадочного класса аскетов вратья (Хауэр). Этапы превращения ведийского Рудры-Шивы в верховное божество, каким он выступает в «Шветашватара-упанишаде», нам неизвестны. Вероятно, стечением времени Рудра-Шива ассимилировал (как и большинство других богов) некоторые элементы народной религиозности, арийской или неарийской. В тоже время было бы неосторожным полагать, что ведийские тексты передают нам первичную структуру Рудры-Шивы. Следует всегда помнить, что ведийские гимны и брахманические трактаты создавались для элиты, аристократии и священников, и что значительная часть религиозной жизни арийского общества полностью игнорировалась. К тому же возведение Шивы в ранг верховных богов индуизма не может быть объяснено его происхождением, будь оно арийским или народным. Речь идет о творчестве, о своеобразии которого мы будем судить, анализируя индийскую религиозную диалектику, каковой она проявилась в постоянной реинтерпретации и переоценке мифов, ритуалов и божественных форм. |