Мамедов, Бабосов. Социология науки. мамедов бабосов социология науки. Московский государственный университет имени мв. Ломоносова социологический факультет бабосов ем
 Скачать 1.74 Mb.
|
|
эмерджентности, те. несводимости свойств целостности к сумме свойств составляющих ее частей и невыводимость из последних свойств целого. Более того, в науке существует зависимость каждого ее элемента, свойства и отношения от его места и функций внутри целого. Свойство целостности научной системы оказывается неравным сумме свойств эмпирических исследований, теоретических концепций, гипотез, научных открытий, сформулированных законов, а значительно превосходит эту сумму за счет возникновения более интегрированных системных качеств, проявляющихся в эвристичности, инновационности, доказательности, продуктивности и т.п. Вторая особенность науки состоит в том, что она возникает, развивается и функционирует в качестве открытой системы. Это означает, что наука всеми своими компонентами обладает открытостью по отношению к окружающему природному и социальному миру, а также к внутреннему миру человека. Выдающийся философ Мартин Хайдеггер определяет открытость как исходную вовлеченность человека в процесс вопрошания по отношению к внешнему миру бытия. Поэтому открытость, в его истолковании, предстает как отзывчивость человеческой мысли на все то, что достойно 38 вопрошания, чем и призвана заниматься наука. Человек – субъект научного познания, по его словам, исследует те или иные научные проблемы, он вторгается в матрицу сущего и вот, благодаря этому вторжению, сущее инкарнируется – раскрывается для человека именно таковым, каким оно является само по себе [14;6] Но такое раскрытие возможно только потому, что бытие окружающей реальности открыто вопрошающему человеческому разуму, асам этот разум, прежде всего в форме науки, стоит открытым для открытости бытия [13;31]. Само же бытие трактуется как самовыставление, саморазвертывание и, тем самым, как самовыставление, самообнаружение и выход в открытость [13;156]. Вместе стем, осуществление открытости бытия в субъективности человеческого познания предстает как раскрытие потаенного, которое выводит истину к сиянию явленности, доказывая тем самым, что наука есть теория действительности [13;237,239]. Таким образом, именно открытость вопрошающего разума по отношению к бытию и обратная открытость бытия по отношению к познающему разуму порождают возможность постигать самый ценный результат науки – истину. Только в процессе развертывания открытости познания сущности бытия, считал Хайдеггер, необходимо принимать во внимание многогранность истины. Истина, - утверждал он, - может быть истиной технического абриса, истина может модальноизировать политическую рефлексию истина также может относиться к континууму художественного творчества, истина также может репродуцировать ментальные реминисценции, или же истина может апеллировать к феноменам культуры. Но самое главное, к чему призвана стремиться наука в постижении сущего, считал он, - это без всяких аберраций интенционироваться на достоверную Истину [14;157,158]. Мы достаточно подробно воспроизвели рассуждения М. Хайдеггера об открытости, потому что именно открытость бытия мира и самого человека вопрошающему разуму и одновременно открытость познающего разума по отношению к внешней реальности составляют основную предпосылку того, что наука как основной способ постижения реальности выступает в своем познании этой реальности в качестве открытой системы, существующей и развивающейся только в непрестанном взаимодействии с бытием всего сущего в мире. С открытостью системы науки как сущностной ее характеристики органично связана еще одна, третья особенность взаимозависимость системы науки и исследуемой ею среды. Система науки как творческой деятельности находится в непрестанном взаимодействии с окружающей средой, откуда она получает основные ресурсы своего жизнеобеспечения, а туда адресует новые открытия, концепции, теории, способы их практического применения. Система науки формирует и проявляет свои особенности, свойства, свою эффективность только в процессе взаимодействия с социальной и природной средой, выступая при этом ведущим активными творческим компонентом такого взаимодействия. Многогранность науки предопределяется именно тем, что она взаимодействует со всеми доступными на данный момент времени сегментами окружающей среды. Поэтому она включена в качестве частной системы в более обширную метасистему духовной и социальной деятельности общества. С этой особенностью органично связана еще одна отличительная черта системы науки. Эта черта, или еще одна особенность – четвертая – заключается в том, что наука обладает относительной автономностью по отношению к обществу и его основным подсистемам – экономической, социальной, политической, социокультурной. Такая автономность обусловлена тем, что, испытывая влияние со стороны всех этих феноменов – экономических, политических, социальных, культурных – наука развивается по своим внутренним, имманентно присущим ей закономерностям, функционирует в качестве саморазвивающейся и самоопределяющейся системы научной деятельности и научных знаний. 39 Одна из ведущих закономерностей развития науки состоит в неравномерности ее движения по пути проникновения вовсе более глубокую сущность окружающего мира. Первоначально, в период формирования и развития классического этапа научного творчества, в деятельности выдающихся ученых Х – XVIII вв. Г. Галилея, И. Ньютона, Г. Лейбница, Ж. Лагранжа в системе научного знания вперед вырвалась механика, ставшая в ту эпоху лидером естествознания. В период же постклассической науки, впервой половине ХХ века наиболее быстро и эффективно развивалась физика, представленная творчеством А. Эйнштейна, Г. Гейзенберга, Н. Бора и ряда других выдающихся деятелей науки, создавших своим творчеством принципиально новую картину. В нашу эпоху постнеклассической науки, при сохранении большой значимости физики как эталона естествознания, наиболее быстрыми темпами развивается комплекс компьютерно-информационных наук, заявляющих достаточно обоснованную претензию на превращение в лидера развития науки в ХХI веке, в эпоху постиндустриального, информационного общества. В эволюции науки проявляется еще одна закономерность, состоящая в том, что происходит постоянное ускорение темпов развития науки. Эта закономерность проявляется в том, что каждый последующий цикл развития научного знания составляет по продолжительности 50-70% от предшествующего [2;154]. Особенно отчетливо эта закономерность в развитии науки проявляется в конце ХХ – начале ХХI вв. Третья закономерность развития науки состоит в том, что неуклонно происходит восхождение от более низкой ступени развития научного знания к более высокой, те. наличествует прогресс научной деятельности и продуцируемых ею научных знаний. Причем в развитии науки различают две основных формы – революционную и революционную. Если первая из них проходит через участки более или менее монотонного развития, как это было во второй половине XIX века, то вторая развертывает свое многообразие через зоны различных форм бифуркаций. Наиболее крупными и значительными бифуркациями являются научные революции, которые приводят к возникновению новых парадигма иногда и новых типов рациональности. Охарактеризованные и некоторые другие закономерности, внутренне присущие самому процессу развития науки, свидетельствующие об относительной ее автономности по отношению к социальной среде, одновременно выявляют еще одну, пятую особенность в развитии научной системы. Эта особенность заключается в том, что наука формируется, развивается и функционирует как самоорганизующаяся и саморазвивающаяся система, способная видоизменять свои цели, структуру и функции. В ней осуществляется постоянная модернизация научной методологии, возникают все новые концепции и теории, неуклонно расширяется арсенал производимых экспериментов, происходит смена научных парадигм. Прогрессивное развитие науки приводит к освоению новых видов энергии, к проникновению научной мысли вглубь атома, в бездны космоса, в закономерности развития живых организмов и человеческих сообществ. В современной постнеклассической системе науки природа как предмет изучения и соответствующие ей научные знания становятся человекомерными, а субъективный фактор в картине мира становится формирующим. В ткань научного познания имплицитно внедряются такие принципиально новые понятия, как самоорганизация, фракталы, аттракторы, бифуркации, сильная зависимость от начальных условий. Ускоренными темпами происходит технологизация и инструментализация научных исследований, немыслимые еще полвека назад, что привело к созданию самообучающихся электронных систем, вносящих коренные изменения в процессы информации и коммуникации в современном постиндустриальном обществе. Шестая существенная особенность науки состоит в том, что она представляет собой иерархиезированную, сложноструктурированную систему. А это означает, что существует возможность научного описания данной системы в структурных 40 характеристиках, те. в сложной сети связей, отношений и взаимодействий между составляющими ее структурными элементами. Это означает также обусловленность функциональной системы науки не столько особенностями и спецификой действий ее элементов, сколько свойствами ее структуры. Принцип иерархичности, примененный к теоретическому осмыслению науки, предполагает, что каждый компонент данной системы, например, научная теория, может, в свою очередь, рассматриваться и интерпретироваться как относительно обособленная система, а наука как целостная система представляет собой один из многих компонентов более обширной многогранной и сложной системы общества и системы человеческой деятельности. Если рассматривать структурную архитектонику современной науки, тов ней достаточно четко выделяются три комплекса научной деятельности и соответствующие сферы научных знаний естественные, технические, гуманитарные. Кроме того, структурными элементами науки как единой целостной системы являются научные дисциплины – математика, механика, физика, химия и т.п., которых к началу ХХI века насчитывалось более полутора сотен. Они разнообразны, каждая развивается по своим собственным законам, вследствие чего физика никогда не станет подобной истории. Структурная дифференциация науки, кроме того, включает в себя эксперименты, гипотезы, теории, научную картину мира, идеалы и нормы научного исследования, процедуры и методы исследовательской деятельности. Если представить структурную архитектонику науки как систему взаимодействующих и субординированных компонентов, используемых для генерирования нового знания, то она приобретает вид структурной матрицы, состоящей из ряда взаимосвязанных элементов. Вот их основной перечень а) научная проблема б) научные факты в) эмпирические исследования г) прикладные исследования д) теоретические исследования е) научные дисциплины математика, физика, биология и др ж) комплексы естественных, технических и социальных наук з) идеалы и нормы научного исследования и) гипотезы к) научные принципы л) методы исследованиям) теоретические модели н) научные парадигмы о) законы п) картина мира. Эта матричная модель структуры системы науки изображена на схеме 4.1. Схема 4.1. Структурная архитектоника науки как системы 41 Каждый из этих структурных элементов занимает особое, персонифицированное место, а следовательно, выполняет только ему присущую специфическую роль в сложноструктурированной системе науки. Все они взаимосвязаны друг с другом, а их взаимодействие составляет динамично развивающуюся систему научной деятельности. Динамично изменяющимися свойствами этой многомерной структуры, в значительно большей степени, чем ее отдельными элементами, детерминируются особенности функционирования науки как сложноорганизованной и многокомпонентной системы научной деятельности, ориентированной на производство достоверных знаний. В последнее время, на рубеже ХХ – ХХI столетий на передний план в истолковании сущности и роли науки выдвинулась еще одна особенность – седьмая – науки как системы. Она заключается в том, что наука функционирует как непрерывный поток инноваций, те. как инновационная система. Развитие и функционирование этой системы оказывается эффективным в том случае, когда формируются принципиально новые научные идеи, которые воплощаются в новых научных открытиях, технологических проектах, новых технических системах, находящих практическое применение в различных сферах человеческой деятельности. Сами же инновации предстают как созданные в процессе научной деятельности знания, преобразованные в технически и технологически значимую форму, пригодную для целесообразного практического использования релевантного (соответствующего) научно-техническим и/или социально-экономическим установкам тех или иных научных, производственных, образовательных, здравоохранительных и иных сообществ, организаций и учреждений. Следует иметь ввиду, что понятие инновация имеет две трактовки. Одна из них интерпретирует инновацию как комплекс всех этапов жизненного цикла определенного нововведения (новшества, начиная с фундаментального научного исследования и кончая техническим (технологическим) средством, дающим реальный экономический, образовательный, оборонный или другой эффект в процессе практической Научные факты Прикладные исследования Научные дисциплины Технические науки Идеалы и нормы научного исследования Научные принципы Теоретические модели Научные парадигмы Научная проблема Эксперимент Теоретические исследования Естественные науки Гуманитарные науки Гипотезы Методы исследования Законы Научная картина мира Структура науки 42 реализации нового научного знания. Другая принимает во внимание только заключительные этапы этого цикла, представляющие собой освоение и распространение новой технологии, технического средства либо новой наукоемкой продукции. В первом случае речь идет об инновационных процессах, в которых решающая роль принадлежит научной деятельности. Во втором – акцентируется внимание на создании инновационных продуктов, воплощающих в себе технологические изменения в проектно-конструкторских характеристиках какого-либо вида продукции, дающей возможность удовлетворения новых потребностей. В инновационной научной системе выдвигаются проблемно-ориентированные исследования, нацеленные на решение задач, важных сточки зрения внутренней логики развития науки или ее отдельной отрасли (дисциплины) или социально значимых целей, создаются новые технологические системы, стимулирующие появление новых секторов производства, например, нефтехимических производств или биотехнологий. Но существуют более глубокие и крупномасштабные инновации, которые вызывают радикальную смену научно-технической и технико-экономической парадигмы, вследствие чего оказывают влияние на экономику в целом. В таком случае правомерно говорить о технологической революции. Примерами такого рода инноваций и их практической реализации могут служить микроэлектронная революция, а также принципиально новые энергетические и ресурсные технологии. Заметную роль в связи с этим играют создаваемые во многих странах инновационные фонды. Еще одной, восьмой, особенностью науки является развитие ее как когерентной системы. В основе когерентной теории находится философско-логическая идея, согласно которой только непротиворечивое и согласованное знание может быть истинным, достоверным знанием о реальности. Поэтому истинность каждого элемента или фрагмента научного знания (концепции, теории, научного вывода и т.п.) может быть удостоверена его принадлежностью к непротиворечивой и согласованной теории. Чем более согласованы между собой те или иные утверждения, тем, в большей степени, они истинны истинность любого истинного утверждения состоит в его когерентности с некоторым определенным множеством утверждений. Быть когерентным системе для утверждения значит быть связанным с остальными членами системы теми же логическими отношениями, какими те связаны между собой. Проверить истинность, таким образом, значит проверить, какими отношениями данное суждение связано с остальными в системе, совместимо ли оно со всей системой – например, с общепринятой картиной мира. С помощью когерентной теории можно оценивать истинность тех утверждений, для которых мы не можем установить их соответствие фактам. Согласно когерентистской точке зрения, нет никакого способа обратиться для обоснования к чему-либо вне системы полаганий, потому что любой такой предполагаемый источник обоснования должен был бы заранее быть поддержан как полагание субъектом познания прежде, чем он смог бы выполнять обосновательную функцию. Следовательно, непосредственным источником обоснования будет полагание в рамках данной научной теории, а не внешний мир. Таким образом, когерентистская позиция – это фактически всегда скорее интерналистская, чем экстерналистская позиция согласно ей, основание для эпистемологического обоснования должно быть теоретической концепцией, когнитивно доступной для субъекта познания. Разумеется, когда мы говорим о науке как непротиворечивой когерентной системе, то имеется ввиду, что согласованность ее отдельных элементов, прежде всего, утверждений, воплощенных в суждениях, способно привести к достижению истины только в тех случаях, когда в этих суждениях в томили ином виде отражены явления события и процессы объективной реальности, их действительные связи и взаимодействия. В таком случае когерентность представляет собой методологическое требование внутренней согласованности не только определенной системы суждений и умозаключений в томили ином научном тексте, но и самосогласованности наиболее 43 важных системообразующих субъектно-объектных взаимодействий, возникающих в процессе исследования тех или иных сегментов реальной действительности в ее основных пространственно временных характеристиках. Поэтому современная социология науки рассматривают когерентность в единстве с топологическими обобщениями различных свойств окружающей действительности. Топологическая методология предоставляет исследователю социальных явлений и процессов два важных преимущества. Она, во-первых, позволяет изучать и интерпретировать не только постоянные, неизменные, но и изменяющиеся топосы, во- вторых, она дает возможность охватывать рамками когерентности не только объективные связи между позициями, занимаемыми различными субъектами многообразных взаимодействий в социальном пространстве, но и переживаемые, исследуемые, интерпретируемые и оцениваемые ими в своем субъективном мире (в частности, в создаваемых концепциях) представления, ожидания, разочарования, стремления и надежды. Причем, топология включает в свой ареал более широкий круг явлений и процессов объективного и субъективного характера, нежели когеренция. Кроме того, топологизация социальных явлений и процессов позволяет выявить и объяснить еще одну принципиальную особенность целенаправленных действий социальных субъектов. В отличие от мира неживой природы, где будущее изучаемых скажем, физикой или механикой) объектов чаще всего определяется детерминистской обусловленностью прошлыми состояниями данных объектов, в мире социальных явлений и процессов нередко нынешнее состояние изучаемых объектов детерминируется преимущественно будущим ведь почти все люди и их общности действуют в обществе в соответствии с определенными представлениями о том, что должно наступить – идеалами, проектами, планами, целями, к которым они стремятся. Поэтому в арсенал современной науки неизбежно включается виртуалистика – изучение виртуальности как некоего потенциального состояния объекта, которое пока реально не существует, но может возникнуть при определенных условиях. Сюда же может быть включено и несколько иное понимание виртуальности, возникшее в связи с развитием компьютерных и информационных технологий, с помощью которых человек может погрузиться в виртуальные реальности, создаваемые, например, Интернетом, и резко расширить пространство воображаемых, иллюзорных или возможных будущих реальностей. Здесь возникает проблема взаимосвязи виртуальности с важными для философии и социологии категориями возможности, целеполагания, активности субъекта, в научном разрешении которой эвристическую роль способно сыграть применение метода когерентности в его единстве с топологической методологией. В конце ХХ – начале ХХI вв. на гребне становления и развития постнеклассического этапа научной деятельности стала выдвигаться на передний план еще одна, девятая особенность науки – ее нелинейный характер. Современная постнеклассическая наука все рельефнее предстает как гетерогенная, нелинейная система, в которой многие исследовательские процедуры реализуются в процессах версификации (ветвления) перспективных траекторий своего развития. Структурная организация разрабатываемых научных теорий (равно как и описываемых ими событий в неравновесных системах) характеризуются открытостью радикальным трансформациям содержания и векторной направленности движения мысли, нарушением привычных правил порядка и симметрии, парадоксальностью, метафоричностью, взаимодействием синергетических и постмодернистских парадигм, принципиально вероятностной направленностью и формированием широкого веера альтернативных путей развития. Эти особенности нелинейного мышления проявляются все ярче во всех отраслях науки – от квантовой механики и кибернетики до лингвистики и истории. Нелинейные модели мышления предполагают научное осмысление и теоретическую экспликацию своеобразных скачков от линейного детерминизма, согласно которому развитие исследуемой системы может быть представлено в качестве 44 поступательного ряда этапов, каждый из которых непосредственно вытекает из предыдущего и дает основание для последующего, к нелинейному варианту неодетерминизма. Неодетерминизм помещает в центр теоретического описания реальности (как природной, таки социальной) нелинейные самоорганизующиеся процессы в хаотически развивающихся структурных средах, в которых случайность является конструктивным фактором развития динамических неравновесных систем. В постнеклассической научной системе превалирующее значение приобретает синергетическая методология, использующая широкий набор концептуальных подходов и способов понимания процессов возникновения не существовавших ранее, в том числе и непредвидимых, пространственно-временных структур в сложных нелинейных системах, находящихся в неравновесных состояниях вблизи особых критических точек, - бифуркаций, в окрестностях которых поведение системы становится неустойчивым, непредопределенным, парадоксальным. Точка бифуркации предопределяет дальнейшее развитие системы как необратимое во времени, а само время начинает трактоваться как фундаментальная характеристика и конструирующий фактор самоорганизующихся процессов. Современное научное познание, атом числе ив социальных науках, включая социологию (особенно в работах Р. Рорти и Н. Лумана) широко применяет метод контингентности. Под контингентностью понимается неоднозначность социального мира, признание того, что исследуемые социальные объекты могут оказаться иными, не такими, какими нам представляются, непредвиденными, неожиданными. Подобного рода неопределенность возникает потому, что в обществе возможны такие события и ситуации, которые, не являясь необходимыми, в тоже самое время не могут быть невозможными. Эта парадоксальность социальных процессов, в которых казавшаяся ранее невозможной социальная реальность в силу своеобразного сцепления внутренних и внешних факторов оказывается неизбежной (например, развал Советского Союза, может быть осмыслена и истолкована с помощью метода контингентности. Эвристическая ценность данного метода заключается в том, что человеку как наблюдателю и действователю представляется возможность видеть более широкое, чем ранее, пространство вероятностей, даже если он не всегда будет в состоянии их реализовать. Отсюда вытекает необходимость уточнения большого массива представлений о социальной реальности, ее структурах и происходящих в них изменениях, особенно в периоды системных трансформаций, подобных тем, которые наблюдаются в современном постсоветском обществе, в частности в белорусском. Интерпретация науки как нелинейной системы предполагает осознание важности для научной деятельности не только нового понимания детерминизма, бифуркационности случайных событий, переосмысления значимости времени, парадоксов, метафоричности, но и создания нового научного языка и новых моделей мышления, в которых нашлось бы место для воображения, фантазии, аффектов, ценностных ориентаций, те. многого из того, что раньше исключалось из арсенала научной деятельности. Развитие научного познания в конце ХХ – начале ХХI вв. все более отчетливо высвечивает еще одну, десятую особенность рассматриваемого социального феномена - функционирование науки как системы коммуникативного действия. В теории коммуникативного действия, разработанной Ю. Хабермасом, важное значение придается понятиям коммуникативной рациональности и «коммуникативно структурированных общностей, которые вполне применимы к специфике научной деятельности. В ней речь идет о необходимости коммуникативной интеграции между исследователями, осуществляемой в пределах установленных и действующих в науке правили норм. Когда рассматривается коммуникативное взаимодействие в сфере науки, утверждает Ю. Хабермас, необходимо иметь ввиду, что научные дискуссии, входе которых проводится сопоставление разных теорий, можно рассматривать как сотрудничество в поисках истины. При этом следует учитывать, что в идеально 45 типическом упрощении учения нацелены на поиск неоткрытых истин, лежащих за горизонтом будущего [12;48]. Нов таком случае приходится напомнить, что в постнеклассической науке время оказывается необратимым, воплощается в образе стрелы времени и трактуется в качестве конституирующегося входе развертывания самоорганизующихся процессов. Сама же картина таких процессов становится поливариативной, в ней существенную роль играют случайные факторы, бифуркационные повороты, непредсказуемые элементы и непредвидимые ситуации, называвшиеся недавно невозможными, но ставшие неизбежными. В таком видении мира, воплощенном в новейших научных концепциях, речь фактически ведется о новом, нелинейном типе рациональности – о рациональности более гибкой, многовариантной, изменчивой, включающей в себя не только определенные когнитивные поля, но и некие вне- или докогнитивные основания системного единства научного знания. А это означает – коммуникативное воссоединение сферы разума со сферами чувства и нравственности, воссоединение, в результате которого мы получаем разум не только как разум практический, мыследействующий, но и разум эмоциональный, мыслечувствующий, а также разум посткритический. В контексте такой коммуникативности возникают конструктивные предпосылки для креативного диалога постнеклассической науки и ее субъекта с миром нравственно-этического, художественного, интуитивного, образного и т д, тес миром культуры [11;26]. Столь новые, во многом неожиданные (сточки зрения классической науки) трактовки коммуникативности относятся не только к сфере отдельных дисциплин квантовой физики, химии или биотехнологии, но и к сфере междисциплинарных исследований. Каждая дисциплина оказывается своеобразным сгустком общей системы научных коммуникаций, поскольку дисциплинарные знания воплощаются в соответствующих текстах, книгах, компьютерных базах данных и т.п., используемых в процессах коммуникации между учеными одной или нескольких смежных специальностей. Но коммуникационные взаимодействия в современной науке все чаще приобретают междисциплинарный характер. В процессе таких взаимодействий научные представления из одной научной дисциплины могут быть перенесены в предметную область другой дисциплины, в результате чего может возникнуть новое, ранее не существовавшее научное направление. Так было, например, с переносом некоторых положений квантовой теории из физики в сферу химических исследований, что привело к становлению квантовой химии. В процессе внутри- и междисциплинарных взаимодействий реализуется ряд функциональных стратегий научных коммуникаций. Первая из них воплощается в интенциональной функции, которая нацелена на выявление целей научной деятельности, ее мотивации и осуществление волевых усилий и практических действий участников коммуникационного процесса на решение стоящих перед научным сообществом проблем. Вторая стратегия коммуникационного взаимодействия – информационно-когнитивная – ориентирована на обеспечение участников научного сообщества надлежащей информацией относительно объекта и предмета исследования. Третья стратегия предполагает осуществление репрезентативной функции, направленной на презентацию интересов исследовательских программ, возможных процедур и методов деятельности исследователей и разработчиков в контексте дисциплинарного либо междисциплинарного их взаимодействия. Четвертая стратегия воплощается в осуществлении интерактивной функции, заключающейся в обеспечении эффективного и продуктивного взаимодействия участников коммуникативного действия, направленного на решение конкретной научной проблемы [15;10-11]. Коммуникационная система постнеклассической науки включает в себя взаимодействия ученых не только в пределах определенных научных дисциплин либо в междисциплинарных научных областях, но и постоянные их коммуникации с целым рядом вненаучных внешних по отношению к когнитивной (познавательной) системе 46 факторов. К числу таких именно факторов относятся экономика, политика, культура, религия, техника и технология. А это означает, что применяемые к изучению коммуникативной системы науки методологические принципы должны быть не только интерналистскими, ограничивающимися только сферой научной деятельности, но и экстерналистскими, ориентированными на исследование явлений и процессов, находящихся за пределами науки как когнитивной системы – экономических, политических, социокультурных и т. пи в той или иной мере включаемых в процессы научной коммуникативной деятельности. Осмысление десяти охарактеризованных особенностей науки, особенно последних из них, подводит вплотную к выделению еще одной – одиннадцатой. Суть ее заключается в том, что наука выступает как |