Трынкин В.В. Мерцания правового поля. Трынкин_Мерцание_правового_поля. Москва 2020 В. В. Трынкин мерцания правового поля удк 34. 01 Ббк 67. 0 Т 80
 Скачать 4.96 Mb.
|
|
Злоупотребления в работе чиновничества Различные привилегии и формы защиты не могут не сказаться на психике человека, создавая у него синдром превосходства над населени- ем. Любое ощущение превосходства, особенно превосходства юридиче- ски-административного, подталкивает чиновничье «Я» к вседозволенно- сти. От неё – прямой путь к разного рода злоупотреблениям. Социально значимый критерий злоупотребления более чем известен – это нанесение психологического, социально-политического, материаль- ного или физического вреда человеку и его ближним. Получивший физи- ческий вред, нанесённый какому-то человеку, может обратиться в поли- цейские органы или суд. Но часто неподсуден и не опознаваем вред, при- чиняемый людям чиновниками. Такой вред разнообразен и многолик. По вине чиновников люди часами проводят в очередях, так и не получив нуж- ного дозволения. По их вине предприниматели часто не могут развернуть своё дело; а развернув его, столь же часто его утрачивают. По их вине, так и не получив материальную поддержку в период эпидемии, многие оста- ются безработными. По их вине тысячами кубометров реликтовые леса продаются за рубеж. И т.д. Нередко злоупотребление чиновников переходит в правовую форму самоуправства. Оно признаётся таковым тогда, когда правонарушение, совершаемое чиновником, становится значимым по степени, нанося правам граждан тяжелый урон. В этом случае происходит искажение самой природы административных действий [см. Ведель, с. 90]. Специ- алист, обозначающий данный вид правонарушения, видимо, не замечает, что часть норм административного права, относящаяся к полномочиям ор- 476 ганов власти, администраций и защищённости данных структур, в какой-то степени уже является искажением правовой системы. История полна фак- тами самоуправства правителей, которые впоследствии за каждое такое действие никак не наказывались. Бывает немало самоуправства и в дей- ствиях полицейских сил. Самоуправство администраторов отчасти подго- товлено административным правом. Оно, к примеру, предусмотрело осо- бую форму воздействия на граждан, назвав её исполнением по долгу службы. Наиболее ощутима для граждан форма вреда – защита прав того собственника, который претендует на жилище уже проживающей в жили- ще семьи или отдельного человека, часто – пожилого. Примерно так в России вели себя «чёрные риэлторы», скорей всего, работающие под при- крытием чиновников, отдавая им процент от прибыли. Риэлторы агрессив- ным психологическим давлением, иногда применяя физическое воздей- ствие, вынуждали человека переселиться в гораздо худшее помещение, предавая его богатому новому владельцу. Не случайно, как отмечает спе- циалист, исполнение по долгу службы принимает форму принудительного воздействия [см. Брэбан, с. 159]. Оно также совершается по решению со- ответствующего чиновника. Примером подобного принудительного испол- нения может быть искусственно осуществляемый отгон автомобилей с парковки на специальную площадку. Такие меры сначала мотивировались срочной необходимостью, чтобы предотвратить заторы при движении транспортных средств. Но чаще такие меры предпринимаются по наду- манным причинам. Появилось немало частных фирм, специализирующих- ся в данном деле. Действуя как бы от имени администрации, они почти по- всеместно превышают полномочия, увозя автомобили в неизвестном направлении и не ставя владельца авто в известность. Бывали случаи, ко- гда автомобили отгонялись на стоянку с малым ребёнком внутри. В ре- зультате у владельцев авто возникали излишние материальные траты и сильные психологические травмы. Специфика административного права наделяет администраторов преимуществом, оправдываемым задачами большой общественной зна- чимости. Такое преимущество позволяет использовать принудительное исполнение административных решений. Иногда они мотивируются моти- вируется срочной необходимостью. Но всегда остаётся справедливое со- мнение: а была ли на самом деле необходимость вмешательства в дела и жизнь людей срочной, необходимой и справедливой? [см. Брэбан, с. 157]. Действительно, нередки случаи, когда происходит весомое воздействие на граждан без какой-либо срочной необходимости. Типичны действия орга- нов опеки, принудительно изымающих детей из семей с малым достатком при вполне заботливых родителях. Поводом часто служит субъективное мнение службы опеки, которая неожиданно проявляет беспокойство о здо- ровье детей. С помощью судебного пристава, а также сотрудника полиции ребёнок или двое детей принудительно изымаются из семьи. В таких ситу- ациях административная структура поступает вопреки человечности и естественному долгу семей по выращиванию своих детей. Недостаток средств должны были бы возместить государственные фонды, и именно в эту сторону должны были бы быть направлены действия органов опеки. Ведель рассуждает об уменьшении случаев самоуправства. Такое уменьшение объясняется двояко. Одно объяснение касается реквизи- ции жилищ, в отношении к которым наиболее часто фиксировались слу- чаи самоуправства. Отмечается, что в современности они стали немного- численны, да и судебные структуры используют эту меру более осторож- но [см. 75, с. 91]. В реальности самоуправство чиновников никуда не ис- 477 чезло. Появившись на свет вместе с властью и вседозволенностью, оно в ряде правящих структур сохранится до тех пор, пока существует власть, иногда безмерная. Что касается реквизиции жилищ – это лишь частный и редкий случай самоуправства. Наиболее часто самоуправство проступает в случаях жёсткого подавления разных форм протеста. Нередко для про- теста есть немало достаточно оснований, так как чиновничество постоянно при каждом удобном случае покушается на неотъемлемые права граждан. В частности, в Москве в период эпидемии ввели форму электронного кон- троля за легко болеющими людьми. В случае их несанкционированного выхода из дома, им приходило уведомление о штрафе в 4 тыс. руб. Сама электронная система не была отлажена и часто давала сбои. Штрафы, в этой связи, приходили инвалидам, которые никогда не выходят из дома, здоровым людям, а также легко болеющим тогда, когда они точно находи- лись дома. У некоторых граждан скопилось по 15-18 неправомерных штрафов, на сумму до 80 тыс. руб. И это тогда, когда люди временно не работали, накоплений фактически не имели. Возникает естественный во- прос: может ли внешняя структура принудительно штрафовать человека за то, что он не делал? И не возникнет ли у людей справедливых возму- щений по поводу особой формы произвола чиновников? Закон, в подоб- ных случаях, потакая фактам самоуправства, оборачивается против своей сущности – устраняет основную свою функцию защиты прав и благососто- яния людей. В законодательно отлаженных системах исполнение по долгу службы могут признать незаконным, если нарушены условия его осуществления. Приводится в пример факт освобождения части коммунального кладбища, которое предприняла администрация мэрии посредством ряда перезахо- ронений. При расследовании данного акта было признано, что данные действия нарушили основные неотъемлемые права живых и умерших граждан. В отношении к последним было проявлено явное непочтение к их прошлой жизни, личности и сохранившейся памяти о них [см. Брэбан, с. 162]. В системах, где всеми основными делами ведают управленческо- административные структуры, факты самоуправства по долгу службы, а чаще помимо всякого долга, сохраняются. Наиболее часты самоуправства мэрий и их администраций в отношении к земельной собственности, так как данный вид собственности находится в полном ведении местных орга- нов власти. В этом случае, под прикрытием властных полномочий часто действуют корыстные люди, использующие распорядительные функции для существенного пополнения не дохода мэрий, а собственных накопле- ний. Бороться с этими фактами практически невозможно, потому что мно- гие предприниматели не подают в суды, так как окончательный результат суда может оказаться разорительным для них самих. Заявляется, что теория права дожила до того периода, когда факты самоуправства превратились в некоторый предмет критики. Объяснение фактов самоуправства в прошлом сводилось к срочным мерам обеспече- ния защиты граждан. Но появилось понимание, что лицами из админи- страций под видом защиты интересов граждан совершались откровенно незаконные действия, явно выходящие за рамки права. Более того, за- щитные действия нередко оборачивались против потерпевших граждан, становясь самоуправными [см. Брэбан, с. 162-163]. И всё же возникшая критика самоуправства двойственна по отношению к предпринимаемым мерам: либо они соответствует интересам граждан и государства, и тогда они правомерны; либо, а это бывает чаще, за ними стоит частный интерес, и тогда самоуправство администрации или управленческого органа никуда 478 не исчезает. Пока данная проблема в широком плане не решена. Её могло бы разрешить кардинальное переустройство управленческих, а вслед им – и административных структур, которые должны в перспективе стать служ- бами самого народа. Договоры и администрация Администрация и договорные отношения Сколь бы ни казался в современной рыночной теории вид заключения соглашений между контрагентами, свободный от административного воз- действия, последнее в той или иной форме постоянно возникает. Начало такому воздействию даёт административное право, которое не могло обойти своим вниманием существенную часть отношений, возникающих в ходе обмена. Тем более, что традиция правового внимания к обменным отношениям ведёт отсчёт от римского права. Весьма детализированное римское право распространило свою ме- тодику и на договорные отношения. В них были выделены три этапа: усло- вия появления правоотношения; специфика заключаемого правоотноше- ния; форма окончательно подписанного и завизированного документа об- менивающихся сторон [см. Брагинский, 29, с. 7]. Понятно, что речь не шла о розничной торговле, а о достаточно значимых в стоимостном выражении сделках. Договорам предшествовала классификация самих прав, которые распространялись на конкретных лиц, на вещи, а также были связаны с судебными решениями [см. 87, с. 21]. Вряд ли подобную классификацию следует принимать без анализа. Наиболее понятны права, связанные с лицами (личностное право). К вещам самим по себе права вряд ли отно- сятся, поскольку вещи – лишь объекты права, но не его субъекты. Спор по поводу принадлежности прав на вещи всегда происходит между конкрет- ными субъектами или юридическими структурами, но никогда – между са- мими вещами. То же и судебные решения – они лишь определяют при- надлежность права на вещь того или иного субъекта. Таким образом, ос- нованием правоотношений может быть только соотношение договарива- ющихся воль личностных или личностно-корпоративных сторон. В осталь- ных случаях договор – это состоявшееся правоотношение, имеющее фор- му, принятую договором. Проходят времена и эпохи, разросшееся административное право захватывает область за областью, всюду распространяя своё влияние. Более активно, даже опережая рамки административного права, действу- ют чиновники. Вторгаясь в сферу договоров, как и всюду, чиновники свои- ми усилиями максимально ограничивают значимость договорной модели. Почти все действовавшие в этой области нормы приобрели императивный (абсолютно обязательный) характер. Причём данные нормы были распро- странены на все крупные и средние сделки. В результате вмешательства административных предписаний в структуру договоров уже при социализ- ме, на долю обязательственного права остались не имевшие важного зна- чения условия регулирования мелких сделок между гражданами [см. Бра- гинский, 29, с. 476]. К примеру, даже в правовом режиме капитального строительства в СССР административные нормы всегда считались основ- ными, влияя на содержание договоров. В частности, обычные для эконо- мики отношения заказчика и подрядчика были полностью подчинены обя- зательным для сторон нормативным актам. Соответственно, сфера сво- бодных договорных отношений практически была устранена. Сторонам, 479 заключающим договор, требовалось опираться на положения типового ге- нерального или типового годового договоров подряда, которые были утверждены правительством и соответствующим министерством. В дан- ных договорах не было ни одного условия, которое можно было бы согла- совать сторонам между собой. Договора включали приложение, содержа- щее особые условия. Но и последние не могли быть прописаны сторонами договора, так как содержали нормативы вышестоящих властно- административных органов [см. Брагинский, 30, с. 57]. В пору преобразований (1991 г.) было трансформировано граждан- ское законодательство. В него, помимо коррекции прав, были внесены по- правки, связанные с правомочиями властных и административных струк- тур, участвующих в имущественных отношениях. Суть коррекции была всё той же – при возникшем имущественном отношении, в котором одна из сторон имела властные или административные прерогативы, теряло силу гражданское законодательство, уступая место административному праву [см. 29, с. 476]. Последнее, как известно, все возникающие споры в дого- ворах безусловно решало в пользу властно-административных структур. Данные преобразования были существенно расширены новациями рыноч- ного характера Гайдара-Ясина. Вроде бы, в интересах социально- экономического развития России были введены льготы стимулирующего характера для иностранных инвесторов. Ясно, что составителям новой конституции ничего не стоило трансформировать российское законода- тельство в сторону режима наибольшего благоприятствования в пользу инвесторов из-за рубежа. В частности, был видоизменён ФЗ РФ от 18 ок- тября 1995 г. «Об архитектурной деятельности в РФ», а также Градострои- тельный кодекс Российской Федерации от 7 мая 1998 г. Оба документа по- священы в основном административным отношениям в области строи- тельства, когда органам управления, вроде бы, противостоят лица, высту- пающие в роли заказчиков и (или) подрядчиков. Основным в законах был учёт внимания иностранных инвесторов к крупному строительству, причём при составлении таких договоров использовалась международная практи- ка [см. 30, с. 59]. При заключении договора на подрядное строительство раскрывался широкий простор для зарубежных вложений в строительную и, естествен- но – иные отрасли. Соответственно возрастали преимущества лиц, вкла- дывающих наибольшие суммы. В то же время администрации во всех этих создаваемых условиях не забывали о собственных меркантильных инте- ресах. С этой целью по праву собственности, законодательно, вроде бы, предоставлялась возможность по контракту (договору) передавать соб- ственные полномочия гражданами и юридическими структурами зарубеж- ным крупным вкладчикам [см. 30, с. 60-61]. Я полагаю, что в реальности контракт по передаче полномочий мог быть формой своеобразного досту- па иностранного собственника к российскому рынку производства и услуг. Суть передачи полномочий состояла, скорей всего, в предоставлении, до- говором обусловленной, доли от получаемой прибыли администрациям и органам власти областных и городских структур. С этой же целью была за- конодательно оформлена проблема риска для тех же иностранных соб- ственников в случае возникновения непредвиденных обстоятельств – она также решалась не с помощью гражданского права, а на основании норм административного права. То есть, чиновники, видимо, предлагая инве- сторам такую норму, в большей степени гарантировали возврат собствен- ной прибыли в случае непредвиденной ситуации. 480 Активное стремление властных и административных структур к обо- гащению позволило внедрить в российское законодательство систему тра- стовых обязательств. Оно привело к верховенству доверительной соб- ственности над собственностью государственной. По этой причине право государственной собственности, вроде бы, переставало действовать. В то же время, трастовая собственность позволяла безнаказанно передавать именующуюся в распоряжении властно-административных структур госу- дарственную собственность иностранным владельцам, как бы, в «довери- тельное пользование». Тем самым, происходила распродажа по бросовым ценам наиболее ценного государственного имущества. Найти управу на факты расхищения государственной собственности в 1990-е годы было практически невозможно. Именно в те времена, из-за алчности лиц во властных и административных структурах был нанесён максимальный урон экономическим основам российского государства. Специалистам хозяйственного права советского периода в ту пору было нелегко, так как на глазах рушились все прежние правовые основы. К тому же сами договоры в эпоху нахлынувших рыночных отношений пере- ставали быть гарантией исполнения обязательств. В ряде сделок догово- ры носили фиктивный характер, нанося людям большой материальный урон. Так в России долгое время происходило с обманутыми дольщиками. Застройщики заключали договоры на всё количество квартир будущего дома на основе всего лишь построенного фундамента. Люди верили, вкладывая значительные средства в долевое строительство. А застрой- щики с большими суммами денег исчезали за границей. Причём, попавшие в зависимость от рыночных структур правоохранительные и администра- тивные органы никаких мер к системным фактам мошенничества не при- нимали, будучи, видимо, материально заинтересованными со стороны за- стройщиков. То же самое происходило в системе торгового права, права кредитования, особенно, в законодательстве о банкротствах. Тем самым произошла полная разбалансировка государственных и хозяйственно- управленческих структур, превратившихся в пособников, а кое-где в со- общников манипуляций с договорами и собственностью граждан, а также с собственностью российского государства. Администрация и предприниматели Если властно-административные структуры с крупным бизнесом ве- дут себя достаточно осторожно, с предпринимателями среднего уровня и малым бизнесом они обычно не церемонятся. Цель всё та же – обеспече- ние всё большего собственного обогащения любыми средствами. Тихомиров, захватывая период отношения к предпринимательству во времена СССР, вспоминает, что предпринимателей вначале осуждали, потом на них не обращали особого внимания. Предпринимателей также поддерживали, полагает он, хотя мне такие случаи не вспоминаются. В пору рыночных преобразований специалист предлагал установить проч- ный юридический режим для предпринимательской деятельности. Такой режим мог бы стимулировать ее участников, а также гарантировать защиту их интересов. Предлагалось также обеспечить правильное сочетание гос- ударственного с общественным интересом. Надежда возлагалась на раз- личные правовые акты, которые позволяли бы регламентировать основ- ные формы деятельности предпринимателей [см. 201, с. 839]. К сожале- нию, специалистом не была учтена роль административного права, а осо- бенно – различных административных служб. Меж тем, их представители, 481 поражённые вирусом наживы, устроили настоящую охоту за прибылью, которую предполагалось периодически получать от предпринимателей. В пору рыночных реформ активизировались проверки со стороны органов полиции, пожарных, санитарно-эпидемических, налоговых и иных служб, которые практически заполонили предпринимателей. Кое-кому припоминаются статьи о подряде, присутствующие в ГК. В них регламентируется специфика договора с обозначением прав и обя- занностей сторон [см. Брагинский, 30, с. 25]. Но также, как и в первом слу- чае, словно стёрто из памяти то, что подряд нередко заключают админи- стративные структуры от имени властных органов. Когда это имеет место, в тексте подряда тщательно прописываются обязанности подрядчика и мельком указываются его права. Тогда как у администрации, оформляю- щей подряд, превалируют права и ничтожны обязанности. Ни один под- рядчик, желая получить крупный подряд, против такой формы составления договора не возразит, чем и пользуются администраторы. Подряды часто из-за недостатка средств не исполняют к сроку, за что полагается наложе- ние штрафа. По истечении срока подряда, если он выполнен в срок, пре- тензии могут быть предъявлены к качеству работ. Тогда также следуют штрафные санкции, либо повышение доли отчисления средств в адрес конкретного администратора. Часто подряд не выполнятся в срок с подачи администрации, по договору с подрядчиком. Обычно в этом случае выиг- рывают обе стороны: администратор запрашивает дополнительные госу- дарственные средства, что повышает прибыль подрядчика и, одновремен- но, долю отчислений от выручки в адрес администрации. Отчасти по этой причине сохраняется практика долгостроев достаточно крупных строений. Иногда специалисту кажется, будто положения административного права защищают не только регламентируемые управленческие отноше- ния, но даже многие другие отношения, связанные с жизнью общества (упоминаются отношения в сфере труда, финансовые, а также природо- охранные) [см. Козлов, с. 16]. Действительно, управленческие отношения защищены административным правом наиболее надёжно, так как для них они и создавались. Однако этого нельзя сказать об отношениях обще- ственных. В конце 2019 г. прокатилась волна возмущений по поводу со- здания полигонов для отходов мусора, от которого начали задыхаться жи- тели Москвы. Полигоны решили построить в городах московской области, расположенных вокруг столицы, и даже в близлежащих областных цен- трах. Жители всех этих мест, узнав о строительстве вблизи их жилищ по- лигонов с мусором, начали активно протестовать. Несмотря на достаточно бурные протесты жителей, лишь в ряде мест администрации решили во- прос о передвижении полигона дальше от мест проживания. Все осталь- ные протесты, а их было немало, ни к каким изменениям не привели. Меж тем, нахождение полигона с мусором вблизи домов резко ухудшает эколо- гию, влияя на атмосферу, земли и подземные источники, которые потом стекаются в реки. Потому надёжность защиты прав населения посред- ством административного права практически минимальна. В начале XX века Таль надеялся на то, что правосознание общества не станет больше мириться с безразличным отношением гражданских за- конов, а я добавил бы – и административных норм к основным видам тру- довых и предпринимательских отношений. Ведь последние служат эконо- мическим основанием материального благосостояния значительной части населения [см. 196, с. 3]. Прошло больше века с тех пор. Ситуация с зако- нодательством и административным правом стала намного прозрачней. Теперь лишь немногие тешут себя иллюзией, будто основную часть дее- 482 способных граждан страны защитят законы или нормы административного права. Всё более становится ясно, что законодательство и администра- тивные нормы служат обратному – максимальному принуждению людей труда и предпринимателей, максимальному выдавливанию из них имею- щихся и зарабатываемых доходов. Не случайно, по итогам 2019 г. количе- ство представителей малого предпринимательства, по данным статистики, существенно уменьшилось. Оно станет намного меньшим после режима изоляции граждан в период эпидемии весны 2020 г., когда правительство оказало ничтожно малую помощь предпринимателям. И всё же, несмотря на текущее положение дел, я предложу один из путей преодоления худших сторон деятельности административных орга- нов в части проверок бизнеса. Один из способов апробирован в СССР, ко- гда административная проверка проводилась вместе с независимым об- щественным инспектором. Это – паллиативный способ, допускающий воз- можность сговора проверяющей команды. Способ, предполагающий пол- ную независимость проверяющих от органов власти, предполагает прове- дение проверок лишь по графику. Проверяющих должен выбирать компь- ютер из широкого круга специалистов необходимого профиля, на время проверки освобождаемых от своей основной деятельности, с сохранением оплаты труда. |